Ты мой худший вариант

Глава 10. Когда мы заключаем договор

На этот раз Зак целует меня иначе. Глубоко, вдумчиво и волнующе. Совсем не так, как это было при всех. От напора его горячих требовательных губ у меня плавится мозг, а ноги подгибаются, и если бы Зак не держал меня, я бы, наверное, упала.

Ужасно, невыносимо злюсь на него за то, что он не дал мне договорить, за то, что втянул меня без спроса в свою авантюру, но почему-то не отталкиваю его. Какой бы сволочью ни был Громов, мне он приятен на каком-то первобытном подсознательном уровне, мое тело льнет к нему, мне нравится его терпкий мужской запах, его наглые, но не грубые касания. И я позорно позволяю себе еще несколько мгновений насладиться тем, что меня целует самый красивый парень, которого я когда-либо видела и знала. Самый горячий, самый притягательный, самый опытный. Его язык умело касается моего языка, дразня его и выманивая, и это похоже на сладкую, дурманящую мозги игру, правил который я не знаю.

И поэтому проигрываю подчистую.

Потому что Зак первый отрывается от моих губ, и только тогда я упираюсь ладонями ему в грудь, пытаясь оттолкнуть. Наверное, это выглядит смешно и нелепо, особенно после того, как я позволяла себя целовать, но Зак это никак не комментирует. Вместе этого он отводит прядь волос с моего лица и медленно пропускает ее между пальцами.

– У тебя очень красивые волосы, – хрипло говорит он. – Не прячь их больше.

– Со своими волосами я буду делать то, что решу сама, – резко отвечаю я, а потом выворачиваюсь из его объятий и отхожу на несколько шагов, скрестив на груди руки.

– И хватит ко мне присасываться, это неприятно!

Судя по насмешливому блеску зеленых глаз, он мне не верит.

– Нам надо тренироваться, солнце мое, – тянет он издевательски, – Иначе никто не поверит, что ты моя девушка. Уж слишком неумело ты целуешься.

Скотина.

– Понятия не имею, во что ты встрял, но выплывай оттуда сам. Я не собираюсь изображать твою девушку, – резко отвечаю я, игнорируя его намеки на мою неопытность.

– Поздно, – он весело скалится, – нас уже все видели.

– Никто не удивится, если завтра у тебя будет другая.

– Другая не подходит, нужна ты.

– Почему именно я? У тебя же тут целый гарем, выбирай любую.

– Мне не нужны настоящие отношения, – пожимает плечами Зак и вот сейчас не похоже, что он шутит. Слишком спокойный и серьезный у него голос. – А любая другая сразу захочет предъявить на меня права. С тобой проще, ты меня уже разок послала, значит, будешь только рада, когда мы закончим изображать любовь и разойдёмся в разные стороны.

– И долго это надо делать? – напряженно спрашиваю я.

– Недолго. До конца учебного года.

– Это ты называешь недолго? – почти выкрикиваю я, потому что я была уверена, что речь идет о паре дней. Ну, может, недель. Но не месяцев же! – Это мне не подходит. Я отказываюсь. Открой дверь.

– Лия…

– Когда тебе надо, ты сразу имя мое вспоминаешь, да? – язвительно спрашиваю я. – И, кстати, кто такая эта Жанна и зачем тебе нужно перед ней играть спектакль?

– Неважно, тебя это никак не касается, – небрежно отмахивается Зак. – Слушай, мне всего лишь надо спокойно доучиться этот год и получить диплом. И чтобы никто до меня не доебывался, в том числе эти бесконечные бабы, которые реально уже задолбали. От тебя требуется быть моим буфером: ходить со мной под ручку и изображать любовную любовь. Больше ничего. В чем проблема? Почему ты отказываешься? Кажется, против поцелуев со мной ты ничего не имеешь.

– Имею, – бурчу я, но предательски заливаюсь краской при этом.

Он все прекрасно понимает, и на его красивом лице появляется хищная усмешка.

– Мне тоже понравилось, – мурлычет Зак и делает шаг ко мне, запирая меня между собой и стенкой. – У тебя такой вкусный ротик. И очень нежные губки…

– Зак! – я повышаю голос и предупредительно выставляю вперед руку. – Я сказала: нет. Я не буду участвовать в этом спектакле. Решай свои проблемы без меня.

– Окей, – из его голоса мгновенно пропадает тягучесть и ленивая хрипотца, тон становится сухим и подчеркнуто деловым, а взгляд холодным и отстранённым. – Сколько ты хочешь?

– Что?

– Сколько ты хочешь за то, чтобы сыграть роль моей девушки? Называй сумму, обсудим.

– Не неси ерунды! Деньги мне не нужны! – возмущенно отвечаю я, но он цепляется за эту фразу:

– А что нужно?

Я молчу.

– Лия?

Это запрещенный прием – называть меня по имени. Оно слишком хорошо звучит, произнесенное его низким красивым голосом.

Меня мучает совесть, потому что Зак несколько дней назад спас меня из абсолютно безвыходной ситуации и я все еще чувствую себя ему обязанной. Я готова помочь ему, правда. Вот только притворяться его девушкой… да еще и так долго…

Но, может быть, это имеет смысл, если за это я попрошу кое-что, что решит раз и навсегда нашу с мамой проблему?

– Зак, а ты… ты можешь сделать так, чтобы мою маму взяли работать в Британский колледж? – неуверенно спрашиваю я, а потом понимаю, что это звучит так, будто я прошу у него звезду с неба, и тут же мотаю головой. – Нет, забудь.

– Почему именно туда? – резко спрашивает он.

– Все-все, забудь, я понимаю, что это нереально…

Зак напряженно хмурится.

– Это более чем реально, – неохотно говорит он. – Моя мачеха входит в состав руководства этого колледжа. Если с ней поговорить, она пойдет навстречу.

У нас в городе всего два учебных заведения, где обучают экономическим специальностям на высоком уровне. И оба частные. Британский колледж повыше классом, но в свое время маму туда не взяли – не хватало опыта. Зато в наш она сразу попала. Кажется, директор еще тогда положил на нее глаз.

– Зак, а почему тогда ты сам не учишься в Британском колледже, раз у тебя там связи? – осторожно спрашиваю я.

– Именно поэтому, – грубовато отвечает Зак. – Так, значит, мы договорились? Ты до конца учебного года исполняешь роль моей девушки, а я договариваюсь, чтобы с сентября твою маму взяли на новое место работы.

– А нельзя пораньше? – вырывается у меня, потому что до сентября еще так далеко. А директор, который портит маме жизнь, слишком близко.

– Нет. Оплата после работы, – цинично хмыкает Зак. А потом вдруг с интересом спрашивает: – А почему такое странное желание? Чем твоей матери здесь не нравится? Денег мало платят?

– Неважно, – мстительно возвращаю я ему его же слова и гордо вскидываю подбородок. – Тебя это никак не касается!

– Окей, – тянет Зак, но я вижу, как недовольно хмурятся его брови. – Тогда по плану у нас сегодня прогулка по городу с этой, блядь, Жанной. Я еще Борю позову, чтобы ей компанию составил. Он любит стерв.

– Но это же вечером, да? А пока я могу домой поехать? – осторожно уточняю я.

– Ага, отвезу тебя, – кивает Зак. – Идем.

Мы шагаем по коридору, моя рука в его большой крепкой ладони. Зачем он меня держит? Боится, что убегу?

Я мысленно прикидываю время. Мама должна была уже поговорить с директором и пойти на свою четвертую пару. А потом, наверное, она еще задержится по всяким делам, связанным с подготовкой Дня колледжа. Получается, что дома ее не будет и она не увидит нас с Заком.

Я понимаю, что мне все равно придется ей как-то об этом сказать, потому что рано или поздно слухи дойдут даже до моей мамы, которая не общается особо ни с коллегами, ни со студентами, но я малодушно решаю, что этот день будет не сегодня. А на прогулку я отпрошусь… да просто отпрошусь и все.

Скажу, что хочу погулять по весеннему городу. Может же у меня появиться такое желание? Может.

Вот и все.

На парковке я верчу головой, выискивая уже знакомую мне машину Зака, и поэтому не сразу понимаю, что он стоит, сунув руки в карманы, и смотрит на меня с усмешкой.

– Солнце мое, что-то потеряла?

– Твою машину.

– Я на мотоцикле сегодня.

– Что?! – у меня широко раскрываются глаза, и я только сейчас замечаю этого жуткого черно-зеленого монстра, припаркованного в шаге он нас. – Нет! Спасибо! Я лучше на автобусе.

– Неправильный ответ, – ухмыляется Зак, а потом ловит меня за талию и притягивает к себе. – Обещаю не гнать слишком сильно.

Он опять оказывается так близко, что я вижу каждую крапинку на его зеленой радужке, вижу красивые темные губы, раздвинутые в насмешливой улыбке и острые, чуть выдающиеся вперед клыки. Для человека, который только что завел себе фальшивую девушку, у него подозрительно хорошее настроение.

– Мотоцикл – это опасно, – упрямо говорю я.

– Не опаснее, чем залезать в кабинет к директору, – говорит мне Зак на ухо, и от его горячего дыхания я вся покрываюсь мурашками. – К тому же, ты телохранитель супер экстра класса, разве тебе можно бояться?

Я понимаю, что он пытается меня развеселить, но мне совершенно не смешно. Мама столько раз мне рассказывала о том, сколько аварий случается с мотоциклистами, что я вообще не понимаю, как этот вид транспорта до сих пор не запретили.

– Нет, я не поеду, – качаю я головой.

Зак пытливо смотрит мне в лицо и, кажется, понимает, что я не кокетничаю и не играю. Что я и правда боюсь.

Он осторожно убирает с моего лица прядь волос, заправляя ее мне за ухо, и говорит очень спокойно и терпеливо:

– У меня с восемнадцати лет права, могу показать, если не веришь. Я ни разу не попадал в аварию и ни разу не ездил пьяным. Свой шлем я отдам тебе, ехать тут недалеко – так что для тебя риск минимален.

Я глубоко вздыхаю. Почему-то я ему верю. А еще, в самой-самой глубине души, мне на самом деле тоже этого хочется. Хочется прокатиться на мотоцикле. Чуть-чуть, совсем вот капельку.

– Только мы поедем не быстро, – сурово говорю я.

– Как пожилая тетушка за продуктами, – обещает мне Зак.

Он сам надевает мне шлем, бережно пряча под него мои волосы, и чуть дольше, чем нужно, задерживает пальцы на моей шее, пока застегивает ремешок.

– Садись.

И вот тут оказывается, что моя юбка совсем не приспособлена для того, чтобы садиться в ней на мотоцикл. И почему-то меня это так злит – я ведь уже решилась, даже шлем надела! – что я решительно подтягиваю ее так, что подол оказывается чуть выше колен, и залезаю на сиденье.

Зак длинно присвистывает:

– Вот это да! Солнце мое, да у тебя охрененные ножки! Сюрприз за сюрпризом.

– Поехали уже, – сурово говорю я, мысленно благодаря мотошлем за то, что под ним не видно, как сильно я покраснела.

Зак посылает мне ленивую, какую-то очень мужскую усмешку, потом садится впереди меня, берет мои ладони и укладывает их себе на пояс.

– Держись крепко.

А потом стартует, и я давлюсь испуганным вскриком, потому что это внезапно, это непривычно, это, в конце концов, страшно! В машине тебя защищает салон, а тут ничего. Только ты, ветер и рокот мотора. А еще теплая широкая спина, в которую я вжимаюсь изо всех сил.

– Ты же обещал медленно! – кричу я.

– Это медленно.

Мы проезжаем через дворы, выворачиваем на дорогу, летим через поток машин, и я вдруг понимаю, что мне не страшно. Мне… классно. Ветер обласкивает ноги в тонких колготках, надувает пузырем пиджак на спине, но под моими ладонями крепкий, горячий даже сквозь одежду Зак, который оборачивается ко мне на одном из светофоров и заговорщицки улыбается.

– Нравится?

– Нравится.

– Тогда держись крепче.

И газует.

Я визжу и умираю разом и от страха, и от восторга. В груди что-то такое замирает и обрывается на каждом повороте, когда нас наклоняет вместе с мотоциклом. Я одновременно хочу, чтобы мы поскорее приехали, и чтобы не приезжали как можно дольше. Но от нашего дома до колледжа и правда недалеко.

– Этот подъезд?

– Следующий, – с ощутимым сожалением говорю я.

Зак проезжает еще несколько метров, тормозит, и я пытаюсь расстегнуть шлем.

– Стой, не дергай. Я сам.

Его руки ловко освобождают меня. Я тут же начинаю поправлять примятые шлемом волосы, но замираю, чувствуя на себе его взгляд. Мне жарко, неловко и очень-очень странно. Почему Зак так на меня смотрит? Я ужасно выгляжу, да? Еще и юбка эта задранная…

Но едва я собираюсь слезть с мотоцикла и поскорее убежать домой, как Зак вдруг выдыхает шумно.

– Черт, – говорит он.

А потом уверенно притягивает меня к себе и целует. Жадно, горячо и нетерпеливо. И я моментально вспыхиваю, отвечая ему. Трогаю языком острые клыки, глажу твёрдые губы, чувствую чужой вкус – его вкус, и мне снова кажется, что мы несемся куда-то на большой скорости. Летим, в ушах свистит ветер, под ладонями его твердый пресс…

– Лия?! Что происходит?!

Мы с Заком отлепляемся друг от друга, и я вижу свою маму.

Она стоит и смотрит на нас, яростная и растерянная одновременно, а на земле валяется ее сумка с рассыпавшимися тетрадями и книгами.