Ты мой худший вариант

Глава 20. Когда я боюсь

– И вы что, встречаетесь, значит? – беспардонно спрашивает директор, все еще глядя на меня.

– Не думал, что вас так интересует моя личная жизнь, – холодно отвечает Зак, но голос у него при этом безукоризненно вежливый.

– Я за всех своих студентов переживаю, как за родных детей, – с показной заботливостью говорит он. – Ну и мы ведь с тобой не чужие люди, Захар!…

– Да, – Зак принужденно улыбается и бросает взгляд на меня, явно ожидая поддержки.

Но я сейчас не в состоянии.

Я понимаю, что надо что-то ответить. Я понимаю, что невежливо так стоять и молчать, но я просто не могу ничего сказать. Это какой-то сюрреализм. Ночной кошмар.

Нет, хуже, потому что даже в ночном кошмаре мне не могло присниться, что Жанна, которая явно нацелилась на Зака – дочь директора.

А я – та, кто ей мешает.

Кажется, пытаясь помочь маме, я только сильнее ее подставила. Какая же я идиотка… Почему я вечно все только порчу?

Зак снова на меня искоса смотрит, с едва заметным раздражением вздыхает и вежливо улыбается директору и Жанне.

– Что ж, мы были рады встрече. Приятного вам вечера.

– Эй! Куда? Сбегаете что ли? Ты обещал мне танец, между прочим, – грозит ему пальцем Жанна. – Не думай, что я забыла!

Еще вчера я бы с милой улыбкой сказала, что против того, чтобы мой парень танцевал с кем-то кроме меня. Я ведь здесь именно для этого! Но сейчас я боюсь. Я боюсь сказать даже слово, и Заку снова приходится выкручиваться самому.

– Танцев еще не было, пока вручение сертификатов идет, – Зак кивает на сцену, откуда все еще доносится звонкий голос ведущей, которая расхваливает славных меценатов нашего города.

– Тогда найду тебя позже, – кокетливо улыбается Жанна.

– А отец твой, Захар? – вступает в разговор директор. – Выступал уже? Я бы с ним перекинулся парой слов. Думаю, он тоже был бы не прочь пообщаться! О твоей успеваемости, к примеру…

Зак так сильно сжимает мою руку, что я едва не вскрикиваю.

– Боюсь, отец уже уехал, – цедит он. – Он был в числе первых выступающих.

– Жаль, – директор неприятно улыбается. – Впрочем, пока к тебе особых претензий нет. Я рад, что ты наконец взялся за ум, Захар.

Слово «пока» он так многозначительно выделяет голосом, что даже я слышу в этом какую-то угрозу. Но тут в разговор вмешивается Жанна:

– Захааар, – томно тянет она, – слушай, а где тут шампанское раздают?

– Стол по правую руку, в углу зала, – сквозь зубы отвечает он.

– Спасибо! Кстати, миленькое платье у тебя, – Жанна наконец удостаивает меня оценивающим взглядом. – Старомодное немного, но ретро вроде опять входит в моду, да?

Внезапно на меня накатывает дурнота.

– Простите, – бормочу я, выдергиваю свою ладонь из руки Зака и бегу к выходу.

Пролетаю через фойе, стуча каблучками, выскакиваю на парадное крыльцо музея, там останавливаюсь и тяжело дышу. От прохладного воздуха мне тут же становится легче, но ясности в мыслях это не прибавляет.

Что мне теперь делать? Я не понимаю.

– Лия, Лия, блин, что случилось? – руки Зака успокаивающе ложатся на мои плечи, но сейчас это меня только бесит.

– Почему ты не сказал мне, что Жанна – дочка директора? – спрашиваю я, не глядя на Зака, и сама слышу в своем голосе истеричные нотки.

Кажется, Зака это злит. Во всяком случае отвечает он достаточно раздраженно.

– А должен был?

– Да! – срываюсь я. – Должен был! Прежде чем заключать со мной договор!

– Не можешь еще громче орать про то, что у нас с тобой договор? – шипит Зак, молниеносно притягивая меня к себе. – Чтобы уж точно все услышали?

У меня внезапно теряется всякое желание выяснять отношения. Я чувствую себя тряпичной куклой, из которой вытащили стержень, и хочу просто уехать отсюда. И подумать обо всем, когда буду в состоянии.

– Я хочу домой, – невыразительно говорю я.

Зак тяжело вздыхает и ерошит волосы.

– Мне нельзя так рано уезжать, я должен там еще посветить рожей. Лия, ну мы же решили уже. Пойдем обратно, потусим там еще хотя бы полчасика, а потом сразу в отель. Даже в ресторан заезжать не будем, закажем еду в номер.

– Я не хочу в отель. Я хочу домой.

– Блин, солнце мое, – сейчас даже это ласковое обращение звучит раздраженно. – Мне надо, чтобы Жанна не тянула ко мне свои лапки. А ты прямо у нее из-под носа сбежала. Хочешь, чтобы она теперь думала, что мы поссорились? Пошли хоть поцелуемся перед ней. Потом приревнуешь меня громко и не отпустишь с ней танцевать. Ну чего ты? В прошлый раз так круто поставила ее на место, а сейчас ноешь.

– Я не пойду туда, – я зябко передёргиваю плечами. Все же тонкое шелковое платье не лучший выбор для апрельского вечера. – И ничего говорить не буду. В прошлый раз я не знала, что она дочь директора, а сейчас знаю.

– Какая разница, чья она дочь? – выходит из себя Зак. – Ну что ты на ровном месте распсиховалась?

– Я, как ты говоришь, распсиховалась, потому что ты скрыл это от меня!

– А что, это какая-то великая тайна?

– Видимо, да, раз ты молчал!

Я понимаю, что начинаю кричать, поэтому останавливаю себя и отворачиваюсь. Еще не хватало и правда устроить тут скандал. Как бы я ни была зла на Зака, я не могу так его подставить.

– Лия, – начинает он, но я его перебиваю:

– Пожалуйста, можно я поеду домой. Если ты не можешь меня отвезти, давай я вызову себе такси.

Зак медленно выдыхает, в его глазах самая настоящая злость, но он почему-то сдерживается. Не орет.

– Зайди внутрь, а то замерзнешь, – бросает он. – Я сейчас со всеми, с кем надо, попрощаюсь, и отвезу тебя.

Когда мы едем, в машине царит такое ледяное молчание, что его можно распиливать на кубики и класть в напитки.

Ни у одного из нас не находится слов друг для друга. Зак явно в бешенстве, что я сорвала его планы и нарушила нашу договоренность, а меня потряхивает от страха и от злости одновременно. А еще… как будто бы от разочарования.

Я была уверена, что Жанна – дочь какого-нибудь важного партнера его отца или что-то в этом духе и что ей нельзя было отказать, чтобы не подставить под удар всю их огромную компанию. А еще втайне сама от себя думала, замирая от собственной смелости, что Зак это все выдумал только для того, чтобы… чтобы быть со мной. Что я ему на самом деле нравлюсь и он просто решил так ко мне подкатить…

А оказалось, что Зак – тот, кого я привыкла считать до безумия смелым и не признающим никаких авторитетов – устроил всю эту театрализацию с фальшивыми отношениями действительно ради Жанны. Оказалось, что он прогибается всего лишь перед дочкой директора. А если быть точнее, перед самим директором. Неужели это все ради успеваемости? Неужели просто для того, чтобы ему в дипломе нарисовали хорошие оценки?

Как-то это все мелко. И недостойно того Зака, которого я знаю.

Да, я сама боюсь сейчас лишний раз разозлить директора, но не из-за себя. Я боюсь, что он сорвется на маме, которой и без того слишком много достается.

А чего же боится в таком случае Зак?

Я не знаю. И непохоже, что сейчас именно тот момент, когда можно поговорить по душам.

Зак останавливает машину у подъезда, и я неловко бормочу:

– Пока.

– Какое еще «пока»? – враждебно спрашивает Зак. – Я тебя до квартиры провожу.

– Не надо, я сама дойду.

– Кажется, я не спрашивал твоего мнения, – резко парирует он и выходит из машины.

По лестнице я поднимаюсь первой, и это почему-то ужасно неловко. Я спиной и тем, что ниже спины, чувствую взгляд Зака, и мне до слез обидно, что такой прекрасно начавшийся вечер оказался так бездарно испорчен.

Может, я и правда зря психанула?

Я открываю дверь ключом, Зак стоит молча позади меня, и я рассчитываю, что сделаю шаг в квартиру, обернусь, попрощаюсь с ним и закрою дверь, но внезапно все идет совсем не так.

Потому что едва я распахиваю дверь, как вижу мою маму, целующуюся прямо в коридоре с каким-то незнакомым мне мужиком.

– Мама?! – вскрикиваю я от неожиданности.

Они тут же отпрыгивают друг от друга. Мужчина постарше мамы, но выглядит довольно симпатичным. У него приятное волевое лицо, аккуратная борода и темные глаза, которые сейчас очень растерянно на меня смотрят.

– Лия, – бормочет мама, быстро одергивая на себе блузку. – Ох, Захар, ты тоже здесь… Я думала, вы на балу сегодня. И ты говорила, что приедешь поздно!

– Планы поменялись, – машинально отвечаю я.

За моей спиной раздается смешок.

– Здравствуйте, Ольга Григорьевна!

А потом Зак делает шаг вперед и протягивает ладонь этому мужчине:

– Добрый вечер, господин Шварц.

Он пожимает руку, опаляя его настороженным взглядом из-под нахмуренных бровей.

– Добрый вечер. Простите, а вы…

Он как-то интересно говорит, вроде и по-русски, но при этом в звучании его слов есть какая-то неправильность.

– Я Захар Громов, – ухмыляется Зак.

– Сын Алексея? О простите, не узнал вас сразу. Мы виделись… два года назад?

– Кажется, три, господин Шварц.

Мужчина вздыхает, ерошит темные волосы с небольшим проблеском седины, а потом вдруг улыбается очень тепло и даже как-то смущенно.

– Зовите меня, Дэннис, Захар. Раз уж мы с вами встретились в такой… эээ… занятной обстановке. И вы тоже, юная фрау, можете так ко мне обращаться.

– Это Лия, – поспешно добавляет мама. – Моя дочка.

– Я так и понял, Оля, – улыбается он. – У вас поразительное сходство. Она просто твоя маленькая копия.

Он протягивает мне руку.

– Рад знакомству. Я Дэннис, друг вашей мамы.

– Я Лия! И я тоже рада познакомиться. А то мама ничего про вас не рассказывала.

Мама краснеет.

– Мы пойдем, – говорит она торопливо и хватает Дэнниса за рукав. – Вы… наверное, чай хотели попить с Захаром, да? Отдохнуть после мероприятия? Не будем вам мешать. Мы все равно собирались гулять, правда?

– Да, – растерянно соглашается Дэннис.

И, несмотря на мои уверения, что они нам не мешают и что Зак вообще-то уже уходит, через десять минут входная дверь громко хлопает, оставляя нас в квартире одних.

– Кто это? – тут же выпаливаю я. – Откуда ты его знаешь?

– Это руководитель швейцарского филиала нашего компании, – хмыкает Зак. А потом вдруг поправляется. – То есть, компании отца.

– Стой, а где его мама выкопала? И почему он тут, а не в своей Швейцарии?

– Шварц тут в командировке. И он недавно в нашем колледже лекцию читал, – пожимает плечами Зак. – Видимо, там они и познакомились. Деталей развития их романа, прости, не знаю.

– Почему сразу романа? – хмурюсь я.

– А что, думаешь, они в рамках обмена педагогическим опытом сосались в вашей прихожей? – с интересом спрашивает он.

– Дурак! – я шутливо пихаю его в плечо, совсем забыв, что мы поругались.

Но об этом не забывает Зак, потому что он ловит мою руку, крепко сжимает ее в своей ладони, и, глядя мне в глаза своими зелеными омутами, негромко произносит:

– Лия. Я не очень понял, что за хрень была на балу. Пояснишь?

– Только после того, как ты ответишь на мои вопросы, – говорю я.

– Ну… – он хмурится, но потом кивает. – Окей. Прямо тут?

– Нет, – вздыхаю я. – Пошли ко мне в комнату.

Блестящие босоножки Армани остаются на полу в прихожей и выглядят сиротливо на нашем потертом линолеуме. Как кусочек красивой жизни, который я немного поносила, а потом оставила, вернувшись в свой привычный мир.

Мне почему-то неприятно на них смотреть. Меня мучает предчувствие, будто сказка, которая все это время со мной происходила, заканчивается.