Ты пожалеешь, милый

ГЛАВА 18. Все твое

– Циа, не хмурься, – велел Райан, заботливо поправляя кружево моего воротника.

Мы стояли перед входной дверью в поместье моей семьи, когда солнце едва показалось над горизонтом. Проснуться ради этого момента пришлось до безобразия рано. Я ошиблась, решив навестить родителей сразу после званого вечера, и вдвойне ошиблась, потребовав от Райана, чтобы он разбудил меня на рассвете во чтобы то ни стало.

Он пообещал мне сделать все, что будет в его силах и не обманул. Проснуться, несмотря на все нежелание, мне все же пришлось. В некоторых вопросах Райан был просто безжалостен.

– Я спала три часа. Я не могу не хмуриться. – покосившись на него, я скривилась еще сильнее. – Видеть тебя не могу. Почему ты выглядишь таким отдохнувшим?

– Без сильной потери в работоспособности я способен не спать три дня. – признался он.

Умение полезное, как не посмотри, но мне плохо становилось от понимания, что свой предел Райан выяснял на практике. Что маркиз Орса с ним вообще делал?

Мы не стучали. На доме родителей никакой защиты не было, и я потребовала доставить нас внутрь так же, как он доставил нас на крыльцо.

Магией.

– Воспользуемся проверенной стратегией маркиза Элфорда. – сказала я, не зная куда деть руки. – Нагрянем без предупреждения и нападем.

В доме было тихо. Некоторые ступени на лестнице привычно поскрипывали, напоминая мне о тех временах, когда я, на рассвете, пока еще никто не видел, возвращалась в свою спальню после ночи, проведенной в лаборатории.

Родители всегда просыпались поздно и слуги быстро приноровились к их распорядку дня.

В коридоре второго этажа я замерла.

– У нас проблема.

– Мммм?

– Мои родители спят в разных концах коридора. Будет сложно застать врасплох обоих…

После недолгих размышлений было решено, что Райан портит утро моего отца, я – матери.

Мы разошлись. Райан от лестницы пошел направо, я – налево.

Остановившись перед нужными дверьми, переглянулись. С такого расстояния, да еще в утреннем полумраке коридора, сложно было разглядеть его лицо, но мне казалось, Райан улыбается.

Я набрала в грудь побольше воздуха и как в холодную воду, рывком, ворвалась в покои матери.

Это оказалось совсем не страшно. Разбудить ее, напугать внезапным вторжением и, не позволив одеться и привести себя в порядок, заставить спуститься в гостиную.

Мама подслеповато щурилась и куталась в халат, ступая в освещенную гостиную. Райан со своей частью справился намного быстрее меня. Он с графом ничуть не церемонился и, если судить по взъерошенному виду из постели в гостиную тащил его за шиворот.

Прошло еще несколько мгновений, прежде чем мама взяла себя в руки и смогла продемонстрировать нам крайнюю степень своего возмущения.

– Циара! Объяснись!

Граф с женой сидели напротив нас. Я без раздумий заняла место на диване рядом с Райаном.

Матушка никогда не была мною довольна, чтобы я ни сделала. Каждый наш разговор заставлял меня чувствовать за собой какую-то вину…

Но сейчас, когда я на самом деле совершила ужасный поступок, оставалась совершенно равнодушной. Ее недовольный тон и холодный взгляд меня больше не трогали, это было неожиданное, но приятное открытие.

– Что именно вам не понятно, матушка? Мы решили навестить вас и напомнить, что документы все еще не подписаны и вы не дали разрешения на нашу с Райаном свадьбу.

Райан рядом негромко хмыкнул. Раньше я не торопилась за него выходить и даже не вспоминала о замужестве, а сейчас, все выглядело так, будто я жажду этого настолько, что осмелилась ворваться в дом родителей без приглашения.

Мама покосилась на отца. Они обменялись взглядами и одновременно вздрогнули, когда Райан, рисуясь, вытащил стопку бумаг прямо из воздуха и небрежно бросил на чайный столик перед ними.

Отец отодвинул документы подальше от себя.

– Я уже озвучивал условия, на которых согласен подписать это. Пока они не будут выполнены…

– Они не будут выполнены. – перебила его я, не дослушав. – Райан не станет участвовать в сомнительных авантюрах. И уж тем более, не будет рисковать своей репутацией.

– Как ты смеешь говорить за мужчину?! – вспылил отец.

На этот раз перебил его Райан.

– Циа права. Вы требуете от меня поручиться за человека, с которым я незнаком.

– Я познакомлю вас!

– Вернемся к этому после того, как вы представите нас друг другу. – уклончиво предложил он, подталкивая бумаги обратно к графу. – А теперь подпишите.

Я не представляла, как именно маркиз Элфорд проводил свои вторжения, но у нас все пошло не так. Отец отказался подписывать документы прямо сейчас, потребовав, чтобы для начала их просмотрел семейный адвокат.

Возможно, нужно было швырнуть бумаги отцу в лицо и потребовать, чтобы он их подписал еще так, на втором этаже, пока он был в постели и не понимал, что происходит…

Но момент был потерян и нам пришлось согласиться с этим их желанием. Пока Райан был в приподнятом настроении и оставался дружелюбным. Хотя всю свою робость перед моими родителями, он где-то растерял.

– В таком случае, быть может, позавтракаем? – спросил Райан откинувшись на спинку дивана. – Мы так спешили к вам, что забыли поесть.

Он оказался единственным, кто действительно был голоден. Я едва смогла запихнуть в себя половину порции. Родители не притронулись к содержимому своих тарелок, отдав предпочтение кофе.

Разбуженные раньше обычного, слуги бледными, хмурыми тенями блуждали между кухней и столовой. Работа на моих родителей, привычная и простая, разнежила их.

Адвокат, вызванный срочным письмом, прибыл как раз к завершению завтрака. Он был опрятно одет и причесан, будто неожиданное требование явиться в поместье не застало его врасплох в постели.

В гостиной моих родителей, этот вежливый, обходительный и располагающий к себе мужчина был мучительно не к месту.

Он пролистал бумаги и сообщил, что на их изучение понадобится пару часов. Попросил выделить ему тихое место и ушел вслед за служанкой.

– А я, пожалуй, пока соберу свои вещи. – сказала я, уже предвкушая, как, наконец, заберу свои записи и особенно ценные ингредиенты.

– Какие еще вещи? – удивилась матушка. – Здесь нет ничего твоего.

Райан, рядом со мной на мгновение задержал дыхание. Я не смотрела на него, моим вниманием завладела мама, но чувствовала, что его настроение изменилось.

– Материалы из лаборатории. – Я едва сдерживала раздражение. Не так уж много времени мне понадобилось, чтобы отвыкнуть от пренебрежения, с каким ко мне относились собственные родители. – Для вас они совершенно бесполезны.

– Их можно продать. Пусть даже за пару медяков…

– Так продайте их мне. – предложил Райан. – Я готов предложить вам пару золотых.

– Райан, – я коснулась его локтя. Он перехватил мою руку, сжал пальцы.

Они договорились на десять золотых. Если бы только матушка знала за какую смешную сумму согласилась отдать то, что я собирала годами. Да один стеллаж со всеми книгами по спаригии, что я смогла найти, стоил в три раза дороже.

И все же, мама, не стесняясь моего присутствия, отдала все, что я собирала долгие годы, первому же человеку, назначившему, как ей казалось, хорошую цену.

О моем увлечении она и правда была не самого высокого мнения, но я даже представить себе не могла, что все закончится так.

Это было очень… унизительно. Родители планировали продать меня уже второй раз, они неплохо на мне заработали, но посчитали, что я не заслуживаю получить даже те вещи, которые никому кроме меня не подойдут.

– Пойдем, Циа, покажешь мне свою лабораторию. – предложил Райан, когда вопрос с оплатой был решен.

Я охотно согласилась. Невыносимо было и дальше находиться в обществе матери.

Лаборатория располагалась в подвальном помещении. Окна находились под самым потолком. Порой, после особенно неудачных экспериментов, нам приходилось их открывать, потому что вытяжка в этом помещении не предусматривалась. У стены для этого даже стояла старая лестница.

– Райан, – проведя его внутрь я первым же делом направилась к стеллажу с книгами. Он был нетронут. Судя по всему, в мое отсутствие никто сюда не спускался. Возможно, родители просто забыли о том, что в доме есть какая-то лаборатория, – а тот чемодан с вещами, что я Миа собрала мне для побега… где он сейчас?

– Графиня потребовала, чтобы я все передал ей.

– И ты передал?

– Разумеется. – Райан удивленно приподнял брови. – Зачем тебе старая одежда, когда я подготовил для тебя новую?

Маркизу меня тоже собирались отдавать без приданного… я узнала об этом, когда подслушала разговор гувернанток, приставленных ко мне Элфордом. Это не стало для меня чем-то шокирующим, я знала, что мы банкроты, но забирать у дочери даже ношенные платья…

Вероятно, что-то такое отразилось на моем лице, потому что Райан сказал:

– Одно твое слово и мы покинем это место.

– Но как же бумаги?

Райан пожал плечами. У него был один проверенный способ, испробованный на маркизе Элфорде.

– Я могу сделать так, чтобы граф не только подписал документы, но и передал тебе все земли, включая этот особняк. Хочешь? Лишим их всего.

Предложение казалось заманчивым и я была достаточно зла на родителей, чтобы согласиться… Но я неплохо знала отца и еще лучше – мать, и понимала, что если Райан принудит их, пусть даже не оставив следов, матушка устроит скандал. Для нее мнение общества было важно, но куда важнее для нее были достаток и возможность жить в свое удовольствие.

– Мне бы хотелось решить все мирно…

Райан пожал плечами.

– Тогда мы можем просить благословения у короля. Если он одобрит наш брак, а он, будь уверена, одобрит, никто не сможет нам помешать.

– Но ты окажешься у него в долгу. И кто знает, какую услугу он может потребовать в ответ. – Я окинула взглядом лабораторию. Раньше она казалась мне самым лучшим местом на земле, но сейчас я видела лишь маленькую полутемную комнатку, в которой слишком холодно зимой и влажно летом. Ничего удивительного, что эксперименты довольно часто проваливались. В таких-то условиях…

– Я могу разобраться с этим один. Верну тебя в особняк вместе со всеми твоими сокровищами, – Он широко обвел скромную обстановку лаборатории, – а сам останусь.

– Вот еще! Я тебя не брошу на растерзание моим родственникам.

Райан фыркнул, едва сдерживая смех.

– Меня не так-то просто растерзать, дорогая. И уж точно с этим не справится несколько изнеженных аристократов.

Но я все равно стояла на своем. Я не хотела, чтобы Райан в одиночку разбирался с проблемами, в которых я могла бы хотя бы немного помочь.

Он легко сдался.

– В таком случае бери все, что имеет для тебя какую-то ценность. Остальное купим, когда будет готова твоя новая лаборатория.

Я старалась выбирать только самое важное, но вышло все равно слишком много. Райану пришлось отправить Эдме записку, чтобы тот прислал к дому моих родителей повозку.

Потому что сами мы воспользовались амулетом перехода. Если бы нам пришлось ехать в карете, на дорогу ушло бы не меньше трех часов.

Только написанная записка, вспыхнула на ладони Райана. Я вздрогнула и бросилась в кувшину, вода в котором, за время моего отсутствия застоялась и уже имела едва различимый неприятный запах.

Райан сжал кулак, защищая огонь, и я в последний момент остановилась, вода опасно качнулась в кувшине.

– Магия?

– Магия. – подтвердил Райан. – Думаю, карета пребудет как раз к моменту, как мы разберемся со всеми делами здесь.

Он очень сильно недооценил моих родителей. Они бились за каждый пункт и всячески пытались отстоять свою выгоду, прервавшись лишь два раза. На обед и небольшое чаепитие.

В конце концов они, конечно, все подписали, но за день я успела несколько раз пожалеть о том, что не согласилась от предложения Райана просто запугать моих родителей и вынудить их все подписать.

Злой Райан, в расстегнутом жилете и с горящими глазами, сгреб подписанные документы и порывисто поднялся.

– Нам пора!

Отец открыл рот, собираясь что-то сказать. Матушка неодобрительно поджала губы…

Я вложила руку в протянутую ладонь Райана и едва успев подняться с дивана, тут же чуть не рухнула назад. Мы переместились слишком резко, не готовая к такому, я не сумела удержаться на ногах и в коридоре второго этажа, в особняке, оказалась крепко прижатой к Райану. Бумаги лежали на полу у наших ног.

Прежде, чем отпустить меня, он негромко произнес:

– Циа, хочу, чтобы ты знала. Все в этом особняке твое. И в поместье. И… все что пожелаешь, будет твоим. – сразу за этим последовал тихий смешок и легкий поцелуй в макушку. – С утра собирался это сказать.

Я не знаю, что поразило меня больше, его решительный тон или то, что он все еще помнил слова матушки, сказанные мне утром.

– Спасибо.