Ты ревнуешь? Вот глупец!

4

В отеле «Кранс Монтана» было три портье, которые работали посменно днем, два ассистента администратора, занятых за регистрационной стойкой, и Скипп, ночной портье.

По собственному желанию Скипп работал семь дней в неделю — с полуночи до шести утра. Только если он был болен или находился в отпуске, его заменял кто-нибудь из портье.

В шесть утра Скиппа сменяла утренняя смена, продолжавшаяся до девяти часов. Затем следовали первая дневная смена (до трех часов дня), вторая дневная смена (до девяти часов вечера) и, наконец, последняя смена. Утренняя и последняя считались неполными сменами, так что кто-нибудь из портье, занятый утром, потом целый день был свободен, а вечером снова работал.

Когда Кетлин вечером принимала последнюю смену Меттью Диллона, тот был очень нетерпелив. Его жена ждала первого ребенка. Правда, роды должны были быть только через несколько дней, но Меттью не доверял прогнозам врачей. Он был твердо убежден, что ребенок появится на свет раньше.

Обычно ничто не могло вывести Меттью из себя. Даже в самой большой неразберихе он оставался совершенно спокойным. Решительно и хладнокровно решал все возникающие проблемы. Но вот уже несколько дней он был просто как комок нервов. Все без конца путал, в том числе и номера комнат постояльцев, и всюду вносил беспорядок.

Кетлин, конечно, понимала причину нервного состояния Меттью. Поэтому она не обиделась, что он так спешил при передаче смены. Во время поздней смены в отеле было относительно спокойно, и у нее имелось время исправить маленькие упущения своего коллеги.

Около одиннадцати у регистрационной стойки появился Скипп, хотя его смена начиналась лишь в двенадцать часов.

— Я решил прийти немного пораньше, Кети, — сказал он. — И мы сможем с тобой поболтать.

Охотнее всего Кетлин послала бы ночного портье к черту, но она поборола в себе это желание и молча кивнула. Ее мысли были заняты Лестером, которого она не видела целый день.

В основном говорил Скипп, а Кетлин лишь коротко отвечала на его вопросы. Пока речь шла о всяких пустяках, как, например, погода, Кетлин терпела болтовню Скиппа. Но затем разговор принял личный характер, и это стало ее раздражать.

— Если бы у меня были две здоровых ноги, то я не проводил бы свои ночи здесь, — сообщил Скипп. — Лежал бы в постели с моей женой и доказывал ей, какой я парень. — При этом он придвинулся к Кетлин и фамильярно коснулся ее руки.

— Не могли бы вы немного отойти в сторону, — попросила она и отняла свою руку. Зная обидчивость Скиппа, она постаралась произнести эти слова как можно дружелюбнее. — Вы совсем загнали меня в угол.

Скипп двусмысленно улыбнулся, но все же отступил на шаг, так что Кетлин почувствовала себя свободнее.

— Держу пари, что есть парень, которому вы охотно бы дали загнать себя в угол, Кети.

— Скипп, я прошу вас, — сказала она возмущенно.

Скипп вздрогнул, как побитая собака, и Кетлин сразу пожалела, что так резко его одернула. Скипп на это и рассчитывал. Он всегда старался вызвать жалость.

— Я не хотел вас обидеть, Кети, — продолжал он. — Такая молодая и красивая женщина, как вы, наверняка имеет поклонника. Может даже, полдюжины.

«Если бы Лестер был здесь, то Скипп не позволил бы себе таких грубостей», — подумала Кетлин. Она уже несколько раз видела, как Лестер ставил на место ночного портье. Скипп в таких случаях сразу сдавался, и ей было даже жаль его, но постепенно Кетлин осознала, что Скипп понимает только язык силы.

— Что вы хотите этим сказать? — Кетлин продолжала упрямо работать на компьютере, хотя в этом и не было необходимости. Она предпочитала делать вид, что занята, а не вести беседу со Скиппом.

— Конечно, одноногий инвалид, как я, не имеет никаких шансов у такой классной женщины, как вы, Кети. Разве я не прав? — Чтобы подчеркнуть свои слова, он постукал указательным пальцем по деревянному протезу.

Кетлин глубоко вздохнула и выпрямилась.

— Послушайте, Скипп. Я уважаю вас как человека и ценю ваши профессиональные умения, но в личном плане вы для меня ничего не значите.

— Все было бы по-другому, если бы я был здоровым парнем с двумя ногами. — Он посмотрел на Кетлин, явно желая вызвать у нее сострадание.

Кетлин почувствовала, что снова начинает злиться.

— Черт побери, — вырвалось у нее. — Мне совершенно наплевать на то, сколько у вас ног, Скипп. Вы не мой тип. Неужели это так трудно понять?

— Дело не в этом, — упрямо возразил он. — Вы не можете меня переносить, потому что я беспомощный калека.

Кетлин закатила глаза. «Пустое дело. С этим человеком нельзя вести разумный разговор. Ему все равно, что говорю я, он понимает только то, что ему хотелось бы понять».

К счастью, в этот момент разговор был прерван. Из бара вышли два постояльца и попросили ключи от своих комнат.

Она знала их. Оба были среднего возраста и производили приятное впечатление. Его звали Эдгар Лотц, а ее Темми Смит. Так, по крайней мере, они отметились в регистрационной книге отеля. Они прибыли порознь и жили в разных комнатах, которые, правда, находились рядом. От горничных Кетлин слышала, что постояльцы всегда пользовались только одной кроватью.

— Спокойно ночи, миссис Смит, — сказала Кетлин и с улыбкой протянула им ключи.

— А я-то думал, вы не такая, как все женщины, — заныл Скипп, стоило им опять остаться одним.

— Я что, когда-нибудь давала вам повод надеяться?

Скипп почувствовал примирительные интонации в голосе Кетлин и снова перешел в наступление.

— Ну, прямо — никогда, — согласился он. — Вы ни разу не говорили: «Пошли, Скипп, выпьем сегодня в баре пива». Или: «Скипп, в конце недели давайте устроим что-нибудь, совершим какую-нибудь экскурсию, посмотрим новый фильм с Кевин Костнер». Ничего такого вы действительно не говорили…

— Вот видите. — «Еще десять минут, и в двенадцать я исчезну», — с облегчением подумала Кетлин.

— …Но вы относились ко мне всегда особенно приветливо, Кети. Намного приветливее, чем, например, к Меттью Диллону или другим портье.

— Это вы просто себе вообразили, Скипп, — уверила его Кетлин. — Я совершенно одинаково отношусь ко всем коллегам.

Ночной портье покачал головой.

— Вы относились ко мне гораздо приветливее. — Скипп многозначительно поднял указательный палец. — Потому что я бедный, беззащитный калека.

Кетлин сердито прикусила губу. — «У тебя не все дома», — готово было у нее сорваться. Но она лишь улыбнулась Скиппу.

— Уже без трех минут двенадцать, — произнесла Кетлин. — Если вы не имеет ничего против, то я пошла.

Она взяла серебряную шариковую ручку и положила ее во внутренний карман своего блейзера. Эту ручку подарил ей отец, когда она окончила школу. Кетлин никому ее не одалживала и всегда старалась где-нибудь не забыть ее.

— У вас еще назначена встреча? Почему вы хотите пораньше уйти отсюда?

Кетлин холодно взглянула на Скиппа.

— Я больше не могу переносить вашу глупую болтовню, — сказала она. — Но я останусь здесь ровно до двенадцати, иначе вы будете завтра рассказывать, что вам пришлось работать за меня.

— Ну, хоть моя собака любит меня, — вздохнул Скипп, прохаживаясь за стойкой. При этом он нарочито волочил свою деревянную ногу, хотя обычно старался ходить, как здоровый человек.

Но на этот раз его фокус не прошел. Он явно перегнул палку.

Кетлин вообще не обращала на него внимания и не отрываясь смотрела на большие часы, считая секунды до полуночи. Когда обе стрелки стали на цифре двенадцать, она ушла, не попрощавшись.

«Теперь я буду разговаривать со Скиппом другим тоном, — решила Кетлин. — И больше не потерплю таких бессовестных, как сегодня, замечаний. Или он будет вести себя со мной как подобает, или ему придется пережить кучу неприятностей».

Кетлин заглянула по дороге в бар, чтобы посмотреть, не ждет ли ее там Лестер. Но в баре, кроме Клинта-бармена, перед стойкой сидели только два постояльца. Они смотрели по телевизору повторение футбольного матча.

— Можно мне пригласить тебя выпить за счет заведения? — крикнул ей Клинт Хосс.

Кетлин отрицательно покачала головой. Хотя рюмка чего-нибудь крепкого, может, и помогла бы ей избавиться от неприятного осадка после разговора со Скиппом, но она подумала о завтрашнем дне. Завтра ей нужно быть в хорошей форме.

На ручке двери ее комнаты висел букетик цветов с запиской: «Возникли проблемы с нашим поставщиком мяса. Пришлось неожиданно поехать с Роджером Фарезом в Миссуолу. Вернусь завтра к началу утренней смены. Должен буду заменить Меттью Диллона. Ребенок действительно родился раньше, чем ожидали. Я уже радуюсь нашей встрече. С любовью Л.».

Теперь ей стало понятно, почему она целый день не видела Лестера. Кетлин взяла цветы, которые успели немного завять, и вошла в комнату. Она поставила букетик в вазу на своем ночном столике и легла в постель.

Усталости не было, и Кетлин включила телевизор — передавали ток-шоу. Через несколько минут она поняла, что тема ее совершенно не интересует. Стала переключать на другие каналы. Передавали еще два ток-шоу, несколько старых фильмов и документальную ленту о брачном периоде китов. Все это также не вдохновило ее.

Кетлин выключила телевизор, потушила свет и попыталась заснуть.

Прежде чем погрузиться в сон, она снова подумала о Лестере, который был сейчас в Миссуоле, на расстоянии трехсот миль от нее. «Что он сейчас делает? Вспоминает ли прошлую ночь? Или пытается уснуть в унылой комнате отеля, прежде чем рано утром вернется в «Кранс Монтану»? А может быть, сидит с шеф-поваром в каком-нибудь полутемном баре и смотрит скучный стриптиз?»

Кетлин почувствовала себя очень одинокой, и ей страстно захотелось, чтобы Лестер был сейчас рядом и держал ее в своих объятиях.

Когда она открыла утром глаза, то обнаружила, что снова проспала. Надо было торопиться, чтобы не опоздать на совещание с директором и бухгалтером.

— Завтра поставлю будильник на шесть часов, — пробормотала Кетлин вслух, быстро приведя себя в порядок. — Я сделаю несколько кругов в бассейне и начну день без стрессов и спешки.

Когда Кетлин бежала через холл, было четыре минут десятого. Совещание проходило в маленьком конференц-зале, рядом с другими административными помещениями. Кетлин помахала рукой Лестеру, который разговаривал с постояльцами, и помчалась вверх по лестнице.

Мистер Перкхем уже сидел за овальным столом. Перед ним лежали бухгалтерские книги, счета и две пачки компьютерных распечаток. К счастью, Морган Туттлер еще не пришел, так что опоздание Кетлин оказалось не таким уж страшным.

— Доброе утро, мистер Перкхем, — произнесла она, запыхавшись, и положила свой блокнот и шариковую ручку на стол.

— Точность — вежливость королей, — вместо приветствия сказал бухгалтер. — Так как вы не королева, то можете себе позволить опаздывать.

Кетлин воздержалась от ответа. Она взяла бутылочку апельсинового сока, которая вместе с другими прохладительными напитками и стаканами стояла в центре стола. Правда, охотнее Кетлин выпила бы чашку кофе, но ей не хотелось привлекать к себе внимание.

— Доброе утро, Кетлин. Доброе утро, Ричард. — Морган Туттлер вошел в конференц-зал и сел за стол. Он был в хорошем настроении.

Кетлин и мистер Перкхем поздоровались с ним.

— Я вижу, вы о себе уже позаботились, Кетлин, — сказал мистер Туттлер и указал на бутылочку с апельсиновым соком. — И, насколько я вас знаю, Ричард, вы вообще не будете ничего пить. — Мистер Перкхем чопорно кивнул. — Тогда я закажу себе кофе, — продолжал директор. — У меня не было времени позавтракать.

Он протянул руку к телефону, стоящему на столе, и передал заказ на кухню.

«Если бы я подождала одну минуту и не взяла этот идиотский сок», — подумала Кетлин.

Но откуда ей было знать, что мистер Туттлер закажет себе кофе.

Мистер Перкхем только начал свой отчет, когда принесли кофе. Его аромат был настолько соблазнительным, что Кетлин многое отдала бы, чтобы отпить глоточек.

Мистер Перкхем продолжал монотонно читать свои цифры. Кетлин с трудом заставляла себя сосредоточиться. К тому же бухгалтер говорил тихим голосом. Этой уловкой он старался привлечь внимание слушателей.

На телефоне вспыхнула лампочка. Очевидно, речь шла о чем-то важном, ведь у телефонисток на коммутаторе было строгое распоряжение не мешать работе совещания.

— Да? — На лице Моргана Туттлера было написано нетерпение. Он жестом попросил бухгалтера прервать отчет. — Чей вертолет только что приземлился?

Кетлин в это время рисовала человечков в своем блокноте, но она вовсе не была безучастной, как это могло показаться, а внимательно слушала, стараясь все уловить.

— Вы говорите — Ашкрофт? — переспросил директор отеля. Он посмотрел на свои часы. — Я ждал его позднее.

В голове Кетлин закружились мысли. По-видимому, только что прибыл Реджинальд Ашкрофт, властелин средств массовой информации и владелец отеля. Кетлин твердо решила использовать визит Большого Босса в своих целях. Она хотела произвести на него хорошее впечатление, чтобы он вспомнил о ней, когда будет выбирать кандидатуру на пост управляющего в новом отеле в Орегоне.

— Спасибо, Бетти, — поблагодарил Туттлер телефонистку. — Я сейчас же спускаюсь вниз, чтобы лично встретить мистера Ашкрофта и его гостей.

«Лестер как раз дежурит внизу за регистрационной стойкой, — подумала Кетлин. — Он, конечно, постарается показать себя с наилучшей стороны».

— Мне очень жаль, Ричард, — извинялся директор. — К сожалению, мне нужно уйти. Реджинальд Ашкрофт и его свита прибыли раньше, чем я их ожидал.

— Я тоже иду вниз, — произнесла Кетлин, вставая из-за стола. — Я так много слышала о мистере Ашкрофте. И рада буду познакомиться с ним лично. Не говоря уж о том, что наверняка могу пригодиться.

— Вы правы, Кетлин, — кивнул Морган Туттлер. — Вы можете очень даже пригодиться. Я ведь всегда могу на вас положиться.

Кетлин почувствовала, что краснеет. Морган Туттлер редко говорил комплименты.

— Просмотрите с мистером Перкхемом отчет за последний месяц, — продолжал директор. — Сравните с данными предыдущего месяца. Я хотел, чтобы вы информировали меня о слишком больших расхождениях в ту или другую сторону. Лучше всего, напишите мне короткий точный отчет, не более двух страниц.

Кетлин была просто потрясена от неожиданности. Она пыталась что-нибудь возразить, но ей не приходил в голову никакой весомый аргумент, который сделал бы ее присутствие внизу необходимым.

— Может быть, я вам понадоблюсь у регистрационной стойки, — крикнула она вслед мистеру Туттлеру, который уже спешил к двери.

— В этом нет необходимости, Кетлин, — ответил директор. — Насколько я знаю, сегодня там дежурит Лестер. Я поручу ему позаботиться о мистере Ашкрофте и его сопровождающих.

«Именно Лестер, — с огорчением думала Кетлин. — Ну, почему так получилось? Почему я слушаю отчет Перкхема, а Лестер принимает Большого Босса, а не наоборот?»

— Мне кажется, вы невнимательно меня слушаете, моя дорогая, — прошептал немного позже мистер Перкхем. — Такое чувство, что мои цифры вас вообще не интересуют.

— Вы ошибаетесь, мистер Перкхем, — поспешила заверить его Кетлин. — Я нахожу ваши цифры очень интересными. Они звучат так сухо, но за ними кроется вся жизнь отеля.

Бухгалтер бросил на нее сердитый взгляд. Он не был уверен, услышал ли комплимент или Кетлин насмехается над ним. Ее улыбка не прояснила картину. Перкхем откашлялся и поправил очки.

— Ну, тогда продолжим, — произнес он и снова начал читать свои бесконечные скучные цифры, которые нагоняли на Кетлин смертельную тоску.

«Мне, по крайней мере, удалось вывести Перкхема из равновесия», — думала она, довольная собой. Обычно побеждал бухгалтер и приводил собеседников в смущение.

Но радость Кетлин была преждевременна: мистер Перкхем отомстил ей за ее двусмысленный комплимент. Обычно он делал свой месячный отчет за полчаса, а сегодня он растянул его на целых полтора.

Кетлин сидела как на раскаленных углях, и ей хотелось только одного — поскорее отсюда удрать.

Наконец Перкхем закончил свой отчет. Кетлин улыбнулась, хотя с удовольствием свернула бы ему шею. Если у нее и были небольшие шансы встретить Ашкрофта в холле, то Перкхем свел их своими бесконечными цифрами к нулю.

Кетлин спрятала свою серебряную ручку в карман жакета, закрыла блокнот с записями и, едва переступив порог комнаты, побежала со всех ног по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.