Убегая от любви

7

Роуз крутилась перед зеркалом. Она никак не могла примириться с тем платьем, которое выбрала для нее Кэти. Когда Роуз смотрела на глубокий вырез, ей казалось, что платье слишком открытое, а когда опускала взгляд ниже – оно оказывалось слишком длинным.

– Ненавижу платья! – сказала она своему отражению.

Однако поделать ничего было нельзя. Мейвин категорично заявил, что не потерпит в День святого Патрика, покровителя острова, у себя в пабе женщину в брюках. Только платье!

В комнату, которую занимала Роуз, ворвалась Кэти с пучком какой-то зелени в руках.

– Я помогу тебе уложить волосы! Какая ты красивая, Роуз! – воскликнула она.

Несмотря на разницу в возрасте, девушки очень друг другу понравились и сильно сблизились. Тем не менее Роуз не стала рассказывать подруге, почему уехала из Сан-Франциско.

– Ну что ты, Кэти, – смущенно ответила она, – это ты у нас сегодня красавица. Я вообще удивлюсь, если мужчины, особенно молодые и голубоглазые, смогут заметить сегодня кого-то, кроме тебя!

Яркий румянец проступил на щеках Кэти.

Она была довольно раскрепощенной девушкой, но любой намек на старшего сына Кловнема вызывал у нее прямо-таки приступы смущения.

– Давай лучше займемся твоими волосами, – предложила Кэти.

– Мне кажется, что с ними ничего не стоит делать, – осторожно ответила Роуз.

Она не имела ни малейшего понятия, как должны выглядеть ее волосы в День святого Патрика, но после зеленого платья она ожидала самого худшего.

– Не пойдешь же ты распустехой на праздник! – воскликнула пораженная Кэти.

Она и представить не могла, как можно в такой день выглядеть не так, как положено.

– Что ты имеешь в виду?

Роуз решила все же удостовериться в значении этого слова. Бабушка называла распустехами девушек, чье поведение казалось ей возмутительным и достойным всяческого осуждения.

– Я имею в виду только то, что ты должна подобрать волосы. К тому же к этому глубокому вырезу на платье больше подойдет высокая прическа. И ты достаточно взрослая, чтобы ее сделать, – со вздохом добавила Кэти.

Роуз только удивлялась тому, как причудливо в этой стране перемешались новейшие тенденции и старые традиции. Вот и сейчас Кэти, которая общалась через Интернет с друзьями по всему миру, всерьез огорчалась из-за того, что она еще слишком мала для высокой прически.

Роуз еще раз критически окинула взглядом свое отражение в зеркале. Кэти очень быстро подобрала ей тот единственный оттенок зеленого, который ей по-настоящему шел. Цвет изумрудной зелени лугов в марте. Тот цвет, из-за которого остров назвали Изумрудным. А как он оттенял ее глаза! Они теперь напоминали не траву, а два драгоценных камня, сияющих внутренним светом.

Она обеими руками подняла волосы и была удивлена тем, какой высокой и стройной оказалась ее шея.

– Может быть, я сегодня буду очень даже и ничего, – задумчиво пробормотала Роуз.

– Ты будешь восхитительна! – воскликнула Кэти.

Роуз с улыбкой взглянула на подругу и подумала: удивительно, насколько славным может быть человек.

– Да, именно так мы и сделаем! – весело сказала Кэти.

Роуз не сразу поняла, о чем она говорит.

Только когда девушка схватила с туалетного столика ею же принесенные шпильки, Роуз поняла, что Кэти имела в виду ее прическу.

Вскоре на голове у Роуз был тщательно уложенный беспорядок, украшенный несколькими трилистниками. Но, несмотря на то что Роуз всегда считала, что прическа должна быть как минимум аккуратной, ей очень понравилось то, что Кэти сотворила с ее волосами.

– И все равно я буду чувствовать себя неуверенно, – уже из простого упрямства сказала она.

– Тебе не нравится ни прическа, ни платье? – расстроилась Кэти.

Роуз знала, что подруга вложила всю душу, наряжая и причесывая ее, как же она могла сказать, что ей что-то не нравится! Тем более что в глубине души Роуз честно сказала себе, что платья ей очень даже идут.

– Ну что ты, Кэти! Просто я уже много лет хожу в кроссовках. Не надевать же потасканный «найк» под такое чудо!

– У тебя нет туфель на шпильке? – удивилась Кэти.

Роуз поняла, что девушка всерьез считает, что без такой обуви нельзя и жить. Кажется, она потеряла несколько пунктов. Роуз решила наверстать упущенное.

– Есть, но вот боюсь, как бы ноги не устали.

Она вытащила из шкафа замшевые зеленые лодочки на невысоком, но очень изящном каблучке. Они замечательно соответствовали тону платья. Роуз специально купила их, памятуя, как бабушка учила ее, что платье может быть не очень дорогим, прическа не слишком сложной, но вот туфли не могут быть даже среднего уровня. Только самые лучшие.

– Не задохнись от восторга, – посоветовала Роуз, когда увидела, что случилось с Кэти при виде такой красоты.

– Вот это да! – только и смогла восхищенно выдохнуть Кэти.

– Ну, раз мы готовы, пойдем вниз. Если мы хотим попасть сегодня на танцы, пора и поработать. Только вот как же я буду разносить пиво в таком виде?

– Эль, – автоматически поправила ее Кэти, с немым восторгом и обожанием глядя на подругу.

– Эй! – позвала ее Роуз. – Кэти, выйди из транса! Пора работать.

– Как бы я хотела хоть чуточку быть похожей на тебя!

– Зачем? – удивилась Роуз.

– Чтобы быть такой же красивой!

– Не глупи! Ты тоже очень красивая, но еще сама не поняла этого. А вот один наш общий знакомый давно понял.

Только намек на сердечную привязанность смог вывести Кэти из ступора. Девушка в который раз вспыхнула и выбежала из комнаты Роуз, бормоча что-то вроде того, что не стоит опаздывать, а то дедушка будет сердиться.

Роуз опасалась, что их наряды вызовут неадекватную, хотя нет, скорее вполне правильную реакцию у мужчин, которые уже собрались в зале, несмотря на ранний час. Но, когда после минутного замешательства кто-то воскликнул, что из рук таких красавиц неплохо бы получить кружечку эля, чтобы успокоить расшатанные нервы, ее опасения рассеялись как дым.

Кэти и Роуз сновали по залу с подносами, отвечали на шуточки мужчин, не всегда безобидные. Роуз то и дело краснела, а вот Кэти, казалось, это совершенно не трогало.

Настоящая ирландка! – с восхищением подумала Роуз, когда Кэти в очередной раз ядовито осадила кого-то позволившего себе сделать скабрезное замечание о ее фигуре, точнее о некоторых ее выступающих частях.

В самый разгар вечера, когда до парада и последующих за ним танцев было еще далеко, а посетители уже повеселели от выпитого эля, к Роуз подошла Айрис и отвела ее в сторонку, где было не так шумно.

– Роуз, милая, тут приехал один чудак, говорит, что путешествует по Ирландии, решил остановиться в нашем городке, ему тут очень понравилось. – Чувствовалось, что Айрис говорит об этом с гордостью. Еще бы, их маленький город понравился случайному путешественнику! – Ты его проводи в ту комнату, которую занимала, когда приехала к нам.

– Хорошо, Айрис.

– А он симпатичный, – подмигнув, сообщила та.

В ответ Роуз просто улыбнулась.

Ну уж нет! – подумала она. Хватит с меня симпатичных. Хочу быть одна. Ни от кого не зависеть, никому не доверять. Вот как сейчас.

Она подошла к мужчине, который явно чувствовал себя здесь не в своей тарелке. Приезжих в Атлоне не очень любили, это Роуз знала по оказанной ей встрече, а приезжие красивые мужчины точно не понравились бы собравшимся в пабе. Высокий, с бархатными карими глазами, красивый, он казался Роуз сошедшим со страниц глянцевого журнала.

Терпеть не могу таких, – подумала она, но против своей воли ответила на его улыбку.

– Добрый вечер! – поздоровался незнакомец. – А я с корабля на бал.

– Пойдемте, мистер… – Роуз сделала паузу, давая ему понять, что следует представиться.

– Мистер Эстон. Но лучше просто Томас.

– Отлично, Томас. Пойдемте со мной.

Роуз с удивлением прислушивалась к своей речи.

Она много дней не говорила по-английски, и теперь у нее появился легкий акцент, так похожий на тот, который чувствовался в речи коренных атлонцев, когда они говорили по-английски.

– Я, кажется, не совсем вовремя приехал? – спросил он, пытаясь завязать разговор.

– Почему вы так думаете? – без интереса отозвалась Роуз.

Ей вовсе не хотелось беседовать с ним. Она чувствовала какую-то угрозу в его мягком голосе, в тепле его тела, особенно ощутимом на узкой лестнице.

– Потому что все веселы, а я отвлек вас от празднования. День святого Патрика главный праздник у вас?

Роуз поняла, что он даже не сомневается в том, что она местная жительница. Это не могло не порадовать ее. Ведь она совсем недавно избавилась от Луи и все еще опасалась, что он может найти ее даже здесь. Но сегодня ей не хотелось думать о том, что осталось за океаном.

– Нет, – ответила она. – Я еще работаю. Вот когда начнется парад… Но, впрочем, Мейвин закроет свой паб на это время.

– Так парад будет только вечером?

– Конечно! А как же иначе! – Роуз нравилось разыгрывать перед ним коренную ирландку, которая посвящена во все тонкости местных традиций и праздников.

– Очень интересно! А почему во всех остальных городах парады проходят с утра?

Его вопрос не оставлял сомнений в том, что он хочет подловить Роуз на неточности. Вот только зачем ему это надо?

– У нас, – значительно произнесла Роуз, – парад проходит вечером. Вы сами увидите почему. Если, конечно, пойдете.

Она не была уверена, что существуют причины, по которым парад проводится именно вечером, но очень надеялась, что таковые есть.

– Конечно, пойду! – воскликнул Томас. – Иначе я пропущу главное зрелище года!

– Вот и отлично. Ваша комната.

– А что вы делаете после парада? – спросил он.

– Зачем вам это?

– Хочу пригласить вас на свидание.

Роуз очень понравилось, что он предельно честен, вот только она совсем не собиралась принимать приглашение. Но сидевший в ней чертенок, с которым она безуспешно боролась с самого детства, подтолкнул ее к тому, чтобы сказать:

– Я буду на танцах, которые после парада состоятся у большого дуба на центральной площади. Если решитесь, приходите туда.

– А почему я должен на это решиться?

– Потому что там нельзя не танцевать. Это прямое оскорбление традиций и местных жителей. Не знаю даже, что хуже. А если вы, несмотря на то что я вас предупредила, все же придете, но выяснится, что совершенно не умеете танцевать…

Роуз вновь не была уверена в том, что обязательно танцевать, но ей так хотелось подразнить этого заносчивого типа! Интересно, испугается он праведного гнева общественности или все же рискнет прийти?

В этом году старейшины Атлона решили порадовать горожан настоящим праздником фейерверков. Но начался парад с обычной факельной процессии, вот только когда процессия подошла к центральной площади, все факелы как по команде взорвались огромными огненными цветами. А потом началось такое, чего Роуз ни видела никогда в жизни. Огненные змеи рассыпались разноцветной пыльцой, в небе вспыхивали огромные трилистники, над собравшейся толпой летали зеленые огненные шарики, в которых и дети, и взрослые тут же признали леприконов. Мифические человечки рассыпались золотыми монетками, которые гасли, не долетая до земли.

– Ну как? – Восхищенная и завороженная Роуз не заметила, как к ней подошел Мейвин.

– Это просто чудо! Как хорошо, что вы все сюрпризы сохранили в тайне! – Роуз знала, что Мейвину очень приятно услышать похвалу в свой адрес, но старейшин действительно было за что хвалить.

– А сейчас я тебе как друг советую: повернись к большому дубу.

– А что вы…

Роуз не успела закончить. Огромное дерево, которое росло на площади Атлона с его основания, вдруг как будто засветилось изнутри.

Каждый листик мерцал, а все дерево казалось огромной елочной игрушкой.

– Сейчас начнутся танцы. Тебя уже ищет Кэти, я точно это знаю. – Мейвин улыбнулся, наблюдая за реакцией Роуз.

– Как вы сделали это чудо?

Мейвин покачал головой, давая Роуз понять, что не ответит на ее вопрос.

– Может быть, завтра, когда праздник закончится, я тебе все объясню. А сейчас наслаждайся танцами под роскошным светящимся деревом. Кстати, я бы не отказался, если бы ты составила мне пару для первого танца.

– Мейвин, это, конечно, ужасно, но моя ирландская кровь молчит. Я совершенно не умею танцевать! Бабушка меня этому как-то забыла научить, – призналась Роуз.

– Ходить-то ты умеешь? – скорее констатировал, чем спросил Мейвин и, не дожидаясь ответа, продолжил:

– Значит, и танцевать сможешь. В наших танцах нет ничего сложного, мы простой народ. И ты это знаешь. Так что давай руку, уже после первого круга ты поймешь, что умела танцевать всю жизнь. Кстати, так, как танцевала твоя бабушка, никто не танцевал. Я тогда, помню, смотрел на нее и мечтал, что когда-нибудь Роуз Отлон благосклонно посмотрит на меня и вложит свою маленькую ручку в мою. Жаль, что этого не случилось. Но ты тоже Роуз, так что моя детская мечта наконец сбудется!

Роуз несмело вложила свою ладошку в его огромную мозолистую руку.

Мейвин оказался прав на сто процентов. Уже через десять минут Роуз была уверена, что танцует под большим дубом каждый год, и не только на День святого Патрика. А когда она уже не могла запомнить имена всех мужчин, ее приглашавших, Роуз решила, что, если на минутку не остановится, просто упадет без сил.

Она выскользнула из круга танцующей молодежи и пошла к столикам с охлажденными напитками, которые устроители праздника весьма предусмотрительно расставили по периметру поляны. Когда Роуз уже решила, что ей никто не помешает отдохнуть, перед ней как из-под земли появился Томас.

– Пусть я не так хорошо танцую, как вы, но приготовить для уставшей от танцев дамы лимонад считаю своим долгом. Хоть на что-то я да сгодился вам.

– Вы очень вовремя! – воскликнула Роуз. Она с удовольствием приняла из его рук стакан с прохладным лимонадом. – И долго вы меня тут ждали?

– Как только закончился парад. Я надеялся, что даже вы когда-нибудь устанете.

– Убедились, что парад должен проходить ночью? – поинтересовалась Роуз.

– Еще как! – воскликнул Томас.

Роуз поняла, что он был так же поражен зрелищем, как, впрочем, и все остальные жители Атлона.

– Готов признать, что вы были правы, а этот парад – лучший из всех, которые я видел.

– Очень приятно! – Роуз рассмеялась. – Если хотите получить скидку на проживание и питание, поделитесь своими восторгами с хозяином гостиницы. Он один из устроителей праздника.

Томас улыбнулся.

– Обязательно воспользуюсь вашим советом.

– А почему вы, Томас, не танцуете этой замечательной ночью? Раз уж хотели увидеть День святого Патрика в нашем городке, будьте добры соблюдать традиции! – с невинной улыбкой попеняла ему Роуз.

– Ой, вы меня запугали своими традициями и недовольством местных жителей! Мне кажется, как бы я не поступил, все равно гонений не избежать! – воскликнул он.

Роуз поняла, что на самом деле Томас ни на секунду не поверил, что его растерзают злобные аборигены за неумение танцевать, а просто решил ей ответить той же монетой.

– А почему бы вам не попробовать? – спросила она.

– Но мне кажется, все девушки уже разобраны. С кем же я буду танцевать?

– А я вам по каким-то причинам не подхожу? – спросила Роуз, задетая пренебрежением, которое, хотел он того или нет, высказал Томас.

– Конечно, подходите! Я просто очень боялся предложить вам это! Вдруг местные парни решат мне намять бока за то, что я увожу самую очаровательную девушку!

Роуз рассмеялась.

– Не бойтесь! Ни у одного местного нет никаких прав наминать вам бока!

– Это меня особенно радует.

– А мое согласие? – игриво спросила Роуз и поразилась тому кокетству, которое звучало в ее голосе.

Она вовсе не собиралась заводить сейчас интрижку, хватит ей и неудачного опыта с Луи.

Но Томас чем-то ее очаровал, и Роуз чувствовала, что не может сопротивляться этому. Наоборот, ей хотелось привязать его, очаровать, заставить смотреть влюбленными глазами, ни на шаг не отходить… Но, кажется, все происходило с точностью до наоборот. Он заставлял ее совершать глупые поступки один за другим.

Сначала предложить ему прийти на праздник, потом заставить танцевать, навязать себя в партнеры! Это было похоже на сумасшествие.

Роуз тряхнула головой. Ну и пусть! Сегодня праздник, главный праздник весны, вот она и отдыхает.

Роуз не поняла, что ей ответил Томас, потому что уже оказалась среди танцующих пар.

Она почувствовала, как его крепкие руки обняли ее, нежно, прижали к сильному теплому телу.

С первого аккорда музыки Роуз поняла, что Томас ей откровенно лгал, когда говорил, что не умеет танцевать. Никогда в жизни она не танцевала так.

Иностранец, который совсем недавно приехал в Ирландию, вел ее в танце легче и стремительнее, чем коренной житель Атлона – Мейвин Донефорд, или кто-нибудь из ее многочисленных сегодняшних партнеров. Они летели над утоптанной землей площадки для танцев. Только луна, нежный свет дуба и они. И больше ничего.

Роуз не сразу поняла, что музыка закончилась и на площадке они одни. А потом она услышала гром аплодисментов. Томас весело раскланивался, сжимая ее руку.

– Кажется, мы произвели фурор, – тихо сказал он ей.

Роуз ничего не могла ответить. Ей казалось, что она не сделала ни единого вздоха с того момента, как вышла с Томасом на площадку.

Грудь ее тяжело вздымалась, не стесненная глубоким вырезом платья.

– Да, не зря мне говорили, что в Ирландии есть на что посмотреть, – сказал Томас.

Роуз немедленно покраснела, потому что почувствовала обнаженной кожей, на что именно он смотрит с таким интересом.

– Скажите, Роуз, а вы бывали в Баренне?

Говорят, это просто потрясающее место. Небольшие холмы белого цвета, а вокруг зелень, в том числе и трилистник, но есть много редких растений. Такая интересная флора!

Роуз нашла в себе силы покачать головой. Она прекрасно понимала, на что намекает Томас.

Ее кожа в вырезе платья под неверным светом луны и правда казалась белее снега, а вокруг – зеленые веточки трилистника. Роуз уже была готова убить Кэти за то, что девушка настояла, чтобы вырез платья был украшен живым трилистником, как и прическа.

– Тогда, – продолжал Томас, – я вам предлагаю завтра же туда съездить.

– Но у меня работа, – попыталась отказаться Роуз.

– Я уже все выяснил. Завтра паб не работает, все будут приходить в себя, так что Мейвин совсем не против, если вы расслабитесь. В моей компании, – добавил он.

– Но я не знаю, как ехать в Баренн. Боюсь, гидом я для вас не смогу быть, – предприняла Роуз еще одну попытку отказаться.

Ей вовсе не хотелось весь день быть рядом с этим человеком. Она боялась, что, если Томас предпримет какие-то серьезные шаги, она не сможет его удержать. Это не Луи, который согласился ждать, пока они обвенчаются согласно обряду. Да и вряд ли она так уж захочет удерживать Томаса от более решительных действий, чем простое прикосновение. Если от этого по ее телу будто проходит электрический разряд, что же будет, если он ее поцелует?

– Не беспокойтесь, я доставлю вас куда угодно! Хоть на край света. Тем более что до этого чудного уголка отсюда всего два часа езды на машине.

– А…

Роуз пыталась придумать хотя бы какое-то вразумительное объяснение своему отказу, но Томас, радостно улыбнувшись, заявил:

– Значит, завтра, в десять утра! Я вас буду жать внизу. А сейчас, я думаю, мы отдохнули и вы не откажетесь еще чуть-чуть со мной потанцевать.

И на этот раз Роуз не успела ничего ответить. Томас подхватил ее и увлек вслед за музыкой. Она поняла, что и завтра, и послезавтра, и когда угодно поедет с ним. Хоть в Баренн, хоть на край света. Лишь бы он позвал с собой.

Ну что ж, кажется, в ближайшее время мне не скучно будет, подумала Роуз. Надо только узнать, откуда он приехал. Господи, только бы не из Сан-Франциско!

Она поняла, что все еще боится Луи.