Удивительный дар

4

— Анна! — В голосе регистратора миссис Суизи звучала паника.

— Да? А, понятно! — Девушка мгновенно поняла, в чем дело, увидев мертвенно-бледное лицо вошедшего в холл молодого человека.

— Это мистер Мортимер. — Пожилая регистратор взволнованно посмотрела на нее.

— Позвоните в ординаторскую, пусть кто-нибудь из врачей немедленно подойдет сюда, — скомандовала Анна с легкой улыбкой и, обхватив пациента за плечи, повела его в смотровую. — Как давно это с вами, мистер Мортимер? — спросила девушка, уложив больного на койку.

— Пару дней, — ответил тот.

Лоб его был покрыт испариной, а кожа в ярком свете ламп казалась совсем серой.

— Вы подозреваете, чем это может быть вызвано? — продолжала расспросы она, вручая ему термометр.

— Наверное, чем-то отравился или это желудочная инфекция.

В мгновение ока подскочивший столбик термометра подтвердил подозрения Анны и она подозвала Пэгги Лайонз, дежурнук медсестру.

— Помогите мистеру Мортимеру снять одежду, — скомандовала она. — А я пока потороплю врача.

Закрыв за собой дверь палаты, девушка отправилась на поиски Патрика.

— Миссис Суизи, вы не знаете, где доктор Хайлендер?

— В последний раз, когда я его видела, он шел в травматологию. — Восседая за стойкой регистратуры, пожилая женщина смущенно улыбнулась. — Извините, что я подняла панику, но мне показалось, что этот парень вот-вот потеряет сознание.

— Вы все сделали правильно, — успокоила ее Анна и пошла по коридору в травматологическое отделение.

Она уже почти дошла до двойных стеклянных дверей, как вдруг они распахнулись и прямо на нее выкатилась каталка.

— Осторожно, — предупредил Стив, который толкал ее перед собой одной рукой, другой прижимая к груди пачку бумаг и конверты с рентгеновскими снимками. — Ты не вызовешь мне лифт? Я везу пациента в хирургическое.

Анна нажала кнопку, и на табло загорелась стрелка.

— Идет, — сообщила она и, придержав дверь, чтобы дать каталке проехать, продолжила поиски Патрика.

Он оказался в ординаторской — стоя спиной к двери, сосредоточенно разговаривал по телефону:

— Хорошо. Он должен быть у вас через пару минут. Желаю удачи. У меня такое ощущение, что в этом случае она вам не помешает.

Патрик повесил трубку на рычаг и обернулся. Его лоб прорезала озабоченная морщинка, — судя по всему, его мысли все еще занимал пациент, которого отправил на операцию. Только спустя несколько секунд он заметил Анну и мягко произнес, настороженно глядя на нее:

— Привет.

— Привет, — с улыбкой откликнулась она, стараясь отогнать воспоминания о минутах, проведенных в его объятиях.

— Ты меня искала?

Его голос звучал так же приглушенно, как и тогда, когда он зарылся лицом в гриву ее непокорных волос, и Анна с трудом подавила желание броситься к нему и прижаться к груди.

— Да, — после долгой паузы произнесла она. — Ты не мог бы посмотреть одного пациента в приемном? Давление девяносто на шестьдесят, пульс девяносто девять, полуобморочное состояние, дыхание неровное. Боли в животе при пальпировании с правой стороны. Он думает, что это отравление или желудочная инфекция, но я почти уверена, что у него аппендицит, причем гнойный.

Анна еще не успела договорить, как Патрик уже размашисто шагал по коридору, так что она едва поспевала за ним.

— Запоры или понос были? Тебе удалось взять мочу на анализ? Когда он ел и пил в последний раз? — на ходу расспрашивал ее он.

— Сильный понос, боли при мочеиспускании, анализы уже в лаборатории. Пациент не ел и не пил со вчерашнего вечера, — деловито отвечала Анна.

— Хорошо. — Когда Патрик надавил плечом на дверь палаты, открывая ее, их глаза на мгновение встретились, и он заговорщически подмигнул ей. — Сейчас проверим твой диагноз.

Он натянул перчатки погрузился в работу. Через несколько минут мистер Мортимер уже был на пути в операционную.

— Ты поставила диагноз безошибочно, — похвалил Патрик Анну, снимая перчатки и выбрасывая их в корзину. — Надеюсь, хирурги успеют удалить аппендикс, прежде чем у этого парня начнется перитонит.

— Как бы там ни было, теперь это уже не наш больной. — Она бросила взгляд на стенные часы. — Пойду проверю, кто там еще поступил, а потом, может, у тебя найдется минутка выпить кофе? — И, широко улыбнувшись, она отправилась в приемный покой.

— Быстро же вы подружились, — раздался над ее ухом ехидный голос фельдшера Маргарет Годфрид. — Уже пьете кофеек наедине…

— Да, — невозмутимо отозвалась Анна, прикрывая за собой дверь, — если считать, что здесь можно уединиться.

Пышная блондинка открыла рот, чтобы ответить колкостью, но в этот момент дверь снова распахнулась.

— Анна, ты мне нужна, — сказал Патрик, и ее сердце подпрыгнуло в груди. Маргарет, онемев, широко раскрыла глаза, но он, к счастью, добавил: — На автостраде серьезная авария! Спасатели просят выслать кого-нибудь из нашего персонала туда, а я слышал, что у тебя есть специальная подготовка.

— Совершенно верно. — Анна тут же забыла о Маргарет и сосредоточилась на поставленной задаче. — Снаряжение готово, упаковано и помечено. Радиосвязь и диагностическая аппаратура в порядке.

— Отлично! — Они почти бегом направились к выходу, и Патрик уже на ходу шепнул: — Толкни меня, если я что-то сделаю не так.

Анну удивило, что после марш-броска по коридору его дыхание оставалось ровным, тогда как Анна запыхалась.

Он просто бежал с меньшей скоростью, попыталась утешить себя она. Еще бы, с такими длинными ногами!

Патрик с трудом втиснулся в салон автомобиля «скорой помощи», пристроив ноги между ящиками с оборудованием.

— Ну, ребята, держитесь! — крикнул водитель, Даглас Портер, и резко тронулся с места, помедлив с включением сирены пару секунд, чтобы не оглушить пассажиров.

Анну по инерции бросило на Патрика. Девушка почувствовала, как к ее щекам приливает краска, и постаралась отодвинуться, однако автомобиль затормозил перед выездом на автостраду, и она снова беспомощно заскользила по сиденью.

— Это бесполезно, — негромко произнес Патрик и крепко обхватил ее за плечи. Затем он повысил голос, чтобы услышал водитель: — Вы, случайно, не участвовали в гонках на выживание?

С переднего сиденья раздался веселый смех.

— Да нет! Просто знаю, что вашему брату дорога каждая секунда.

Затрещало радио:

— Сообщите, как далеко от места аварии вы находитесь. — Голос диспетчера звучал бесстрастно, словно это был учебный вызов.

— Будем на месте примерно через четыре минуты, — ответил Даглас. — У меня на борту один врач, одна медсестра, два фельдшера.

— У водителя тоже медицинское образование? — удивленно посмотрел на Анну Патрик.

— Да, в нашей больнице это практикуют, — отозвалась она. — Мы находимся слишком близко к автостраде и часто сталкиваемся с ситуациями, когда не хватает медиков. Так что это очень хорошо, что сегодня у нас есть лишние руки.

— Разумно, — одобрительно кивнул Патрик. — Эту идею стоит взять на вооружение…

Он не успел договорить, как с переднего сиденья раздался голос Дагласа:

— Приехали!

Взгляды всех четверых тут же устремились к ветровому стеклу. Перед ними предстала жуткая сцена.

Место аварии было оцеплено, и мигалки полицейских машин зловеще вспыхивали в свете чудесного солнечного дня.

Молоденький инспектор жезлом направил «скорую» к обочине. К тому времени, когда машина остановилась и все четыре двери открылись, медикам уже со всех сторон махали руками спасатели, причем каждый звал к себе.

— Водителя грузовика зажало…

— В машине раненые дети…

— Мотоциклист…

Анна беспомощно вертела головой во все стороны.

— С кого начнем? — спросила она.

— Если не будет других указаний, то с первого, кто подвернется под руку, — сквозь зубы произнес фельдшер Грег Малколмз, вытаскивая из салона ящик с оборудованием. — Надеюсь, хоть кто-то контролирует ситуацию. — С этими словами он исчез.

— Доктор, сюда! — крикнул полицейский, увидев визитку на груди у Патрика.

— Что у вас? — резко спросил тот, подходя к группе спасателей. Он раскрыл медицинскую сумку и стал натягивать перчатки.

— Посмотрите шофера в кабине. Он потерял уже очень много крови. Мы даем ему кислород…

Хорошо, что Патрик в такой хорошей спортивной форме, подумала Анна, держа его сумку, пока тот осторожно пробирался в искореженную кабину грузовика.

— Эй, парень, — спокойно позвал он, добравшись до водителя. — Здесь найдется местечко для еще одного человека?

— О Господи, — услышала Анна слабый мужской голос. — Вы иностранец?

Последовало изумленное молчание, а затем Патрик разразился раскатистым хохотом, прозвучавшим на фоне устрашающей картины разрушений как-то странно.

— Молодчина! Вы не теряете чувства юмора, — усмехнулся он, осторожно ощупывая пострадавшего, и бросил через плечо. — Анна! Жгут и стерильную повязку! И если у меня будет еще одна пара рук, можно попробовать поставить капельницу с физраствором.

— Сию минуту, — отозвалась Анна и похлопала его по ноге.

Патрик протянул руку назад, и она вложила в нее все, что он просил, так что ему не пришлось даже оборачиваться.

— Черт, здесь двумя руками не обойдешься, — пробормотал он, пытаясь затянуть жгут.

Анна с минуту подумала, прикидывая, как лучше забраться в кабину, а потом обошла автомобиль и встала на подножку с другой стороны. Глаза Патрика сверкнули, встретившись с ее взглядом.

— Какого черта ты здесь?

— Я просто выполняю свою работу, — кротко отозвалась девушка, ловко затягивая жгут, и, введя в вену иглу, подсоединила переносную капельницу. — Сейчас зафиксирую повязку, — сказала она, подкрепляя свои слова действиями, — а потом ты скажешь, чем еще я могу помочь.

Водитель издал странный сдавленный звук, и они оба пристально взглянули на него, но оказалось, что тот с трудом удерживается от смеха.

— Док, от такого предложения грех отказываться!

Патрик улыбнулся ему.

— Если я и поймаю эту девушку на слове, то не при свидетелях, — отшутился он.

— Что значит «если»? — возмутился неугомонный пациент. — Да ты только посмотри, какая она красавица! Что у тебя в жилах, кровь или вода?

— Кровь, причем намного больше, чем у вас в данный момент, так что хватит болтать, — проговорила Анна краснея. — И вообще, не мешайте нам работать.

— Простите, сестричка, — ответил тот, лукаво подмигивая ей.

Вскоре кровотечение остановилось. Анна и Патрик выбрались наружу, пообещав пострадавшему, что его скоро извлекут из покалеченной машины и отвезут в стационар. Они поспешили к мотоциклисту, лежавшему между двумя автомобилями. Патрик по дороге прикинул, сколько еще людей нуждаются в их помощи.

— Похоже, всех легкораненых уже увезли, — заметила Анна, которая сделала то же самое. — Так что из тяжелых — это последний.

Мотоциклист не приходил в сознание, но Патрик, осмотрев его, убедился, что пульс и дыхание в норме.

— Этому нужно зафиксировать шею, а потом отправить в больницу для дальнейшего обследования, — пробормотал он.

— Погодите, я сниму шлем, а то он вам мешает! — С этими словами к голове мотоциклиста протянулась чья-то услужливая пара рук.

— Не трогать! — прикрикнула на непрошеного помощника Анна. — Мне известна ситуация, когда человек разбил голову, ударившись о дорогу. Единственным, что хоть как-то скрепляло его череп, был шлем. Он ушел с места происшествия сам, но, когда приятель снял с него шлем, смерть наступила мгновенно.

— Боже милосердный!

Лицо молодого человека, который предлагал свою помощь, позеленело, и Анна поняла, что этого урока он никогда не забудет.

— Ты молодец, вовремя его остановила, — негромко заметил Патрик, когда они перекладывали мотоциклиста на носилки.

— Это, к сожалению, реальная история, — мягко отозвалась Анна. — Пока тот парень ждал осмотра врача, он даже пытался назначить свидание моей подружке-санитарке, а через пять минут был уже мертв.

— Не повезло бедняге, — негромко, но с чувством произнес Патрик.

— Док! Скорее!

Он поднял голову, стараясь разглядеть, откуда доносится зов, и сразу несколько спасателей замахали руками, подзывая его к машине с прицепом, находившейся в самом центре места происшествия. Патрик бросил последний взгляд на мотоциклиста, по-прежнему лежавшего в глубоком обмороке, и, оставив его на попечении фельдшера, подхватил сумку и поспешил прочь.

— Что тут у вас? — резко спросил он, подбежав к группе спасателей.

— Мы нашли еще одного…

— Думали, что уже все…

— Когда женщина пришла в себя…

Все умолкли, когда дородный полицейский, склонившись над чем-то, лежавшим на земле, повернулся, и взглядам окружающих предстал крошечный сверток у него на руках. Мужчина держал его так осторожно, словно это была бесценная ваза мейсенского фарфора. Анна сразу поняла, что это, и тут же ощутила, как одновременно с ней сжался Патрик.

Он молча опустился на колени, а она присела рядом, готовая передать ему все, что потребуется.

— Мы понятия не имели, что в машине был ребенок, пока мать не пришла в себя. — Теперь уже говорил только один человек. — Водитель погиб на месте, а она потеряла сознание. У них не было ни специального детского сиденья, ни переносной колыбели, так что мы и не подумали обследовать салон. Ребенок, наверное, был у матери на коленях, когда случилась авария, и упал на коврик к ее ногам. С тех пор, как мы его нашли, он ни разу не пошевелился и не издал ни звука.

Говоривший явно многое повидал на своем веку, но и он был подавлен. Все замолчали и, затаив дыхание, следили за тем, как Патрик пытается найти у малыша признаки жизни.

— Ну, как он? — наконец не выдержал один из спасателей, высказав то, что было написано на лицах всех.

Патрик на мгновение оторвал взгляд от крошечного пациента.

— Он жив, но явно ударился виском. Без специального обследования трудно установить, насколько серьезны повреждения.

Анна стала помогать ему установить ребенку катетер. Оба облегченно вздохнули, когда ей удалось найти подходящую вену. Когда для маленького пациента было сделано все необходимое, Патрик, мрачно нахмурившись, повернулся к спасателям.

— Где мать?

— В машине «скорой», — ответил один из них. — Она не в себе. Отказалась ехать в больницу, пока мы не вытащим ребенка. Вы поедете с ними?

— Если у вас больше никого нет. — Из голоса Патрика исчезли теплые глубокие нотки.

Анна чувствовала, что он не на шутку рассержен, однако, надо было отдать ему должное, не позволял себе срывать гнев на невиновных. Он осторожно понес свою хрупкую ношу прочь, а Анна двинулась следом.

— Спасибо вам, — прозвучал им вслед голос начальника бригады спасателей.

— Мой малыш! Вы спасли его?

Анна увидела, как Патрик смерил оценивающим взглядом испуганную женщину, отметив ее мертвенную бледность, огромную шишку на виске и специальный воротник, фиксирующий шею.

— Мы извлекли его из машины, и он пока жив, — холодно отрезал он.

Та побледнела еще сильнее и стала заваливаться назад. Анна, бросив на Патрика уничтожающий взгляд, крепко сжала локоть женщины, помогая ей выпрямиться.

— Господи, прошу тебя, не дай ему умереть! — дрожащим голосом прошептала мать ребенка. — Я этого не перенесу!

Анна обняла ее за худенькие плечи, которые сотрясались от истерических рыданий.

— Тихо, успокойтесь, — ласково сказала она. — Если вы будете так шуметь, это не пойдет на пользу вашему ребенку. Как его зовут?

— Паатрик, — прорыдала женщина и шмыгнула носом. — Я думала, что это имя поможет ему в жизни. Как вы думаете, поможет? — Она умоляюще подняла покрасневшие глаза на Анну.

— Наверное, вам лучше спросить у доктора Хайлендера, — ответила девушка и с воинственным видом обернулась к молча наблюдавшему за ними Патрику. — Он тезка вашего сына и должен знать, каково носить это имя.

Измученная женщина в молчаливой надежде посмотрела на крепкого мужчину.

— Не знаю, — после долгой паузы хриплым голосом ответил он. — У каждого человека своя судьба, но всегда нужно верить в удачу. — Вдруг Патрик замолк, и его глаза устремились на крошечный сверток, который он держал на руках, надежно страхуя от толчков, ибо «скорая» уже полным ходом мчалась в больницу. — Малыш пошевелился! — шепотом воскликнул он, и в его глазах зажегся огонек надежды. — И веки чуть-чуть дрогнули…

Изумление. Радость. Желание помочь. Гнев. Анна явственно ощутила охватившие его чувства.

— Если вы так любите своего сына, то почему не позаботились о его безопасности? — уже не гневно, а скорее печально спросил Патрик у съежившейся под его обвиняющим взглядом женщины. — Почему вы не пристегнули его ремнем или не уложили в коляску на заднее сиденье? Вы же знали, что нельзя садиться на переднее сиденье с маленьким ребенком на коленях!

Анна, по-прежнему обнимая плечи женщины, почувствовала, как та напряглась, и вместе со своей подопечной пережила боль, пронзившую ту при неожиданном выпаде Патрика, которая, впрочем, тут же сменилась яростью.

— Да, доктор, — сквозь зубы произнесла пострадавшая. — Я знаю, что Патрик должен был лежать в коляске, но, к сожалению, он появился на свет раньше срока, и у меня ее еще нет. Дело в том, что мой муж, вместо того чтобы подготовиться к нашему возвращению из больницы, всю неделю, пока я была в больнице, веселился со своими собутыльниками. Разумеется, — безжизненным голосом продолжила она, — тот факт, что у нас теперь есть маленький ребенок, не изменил его планы по поводу отпуска. Он даже отказывался остановиться, чтобы я покормила малыша. А впереди я села потому, что он был с похмелья и чуть не засыпал за рулем… Я надеялась хоть как-то проследить за тем, чтобы в дороге ничего не случилось. Негодяй! — простонала женщина. — Если мой сыночек умрет, я убью его собственными руками! Это он во всем виноват! Он, черт бы его побрал!

Она наконец выдохлась и замолчала, не сводя глаз с ребенка. Слезы беспрерывным потоком струились по ее щекам.

Анна вдруг с ужасом осознала, что бедная женщина еще не знает, что случилось с ее мужем. Подняв глаза на Патрика, она увидела на его лице то же потрясенное выражение, однако, прежде чем они успели придумать, как сообщить пациентке печальную новость о том, что Господь уже наказал ее мужа, лишив жизни, «скорая» подкатила к дверям больницы.

Патрик понес младенца на осмотр, а Анне снова пришлось сражаться с матерью, устремившейся вслед за ним. Старшая сестра Браун пришла коллеге на помощь, преградив обезумевшей от горя женщине путь в запретную зону.

— Нет! Пустите меня! — выкрикивала та. — Вы не можете мне помешать…

— Прошу вас. — Анна положила руку ей на плечо, чтобы установить необходимый контакт. — Вы потеряли сознание во время столкновения. Вам надо тоже пройти обследование.

— Но он уносит моего ребенка! Я хочу к сыну! — В покрасневших от слез глазах женщины застыл ужас.

— Я вам обещаю: доктор Хайлендер о нем позаботится. — Анна сконцентрировалась на том, чтобы ее спокойствие передалось пациентке. — Уверяю вас, для своего тезки он сделает все возможное и даже невозможное…

Эта попытка пошутить вызвала на губах у женщины некое подобие улыбки. Она покорно легла на кушетку, а после того, как ей пообещали, что она сможет присоединиться к ребенку, как только его осмотрит педиатр, затихла.

Пока пациентку расспрашивал невропатолог, Анна деловито доложила ему все детали аварии и ее состояния.

Кто сообщит несчастной о том, что ее муж погиб в катастрофе? — неотступно вертелось у нее в голове.

— Я рада, что это не входит в мои обязанности, — сказала Анна Лиз Корнуэлл, одной из младших сестер педиатрического отделения.

Наступил обеденный перерыв, и девушки сидели за столиком в столовой.

— Все равно нам частенько приходится присутствовать при таких сценах, — заметила Линда Флит, дежурная сестра из ортопедии. — Может, мы и не сообщаем дурные вести сами, зато нам приходится успокаивать родственников и выслушивать их претензии после того, как это сделают врачи.

— Может быть… — Анна помедлила, соображая, как точнее сформулировать свою мысль.

— Что? — спросила Лиз.

— Наверное, нам достаются все шишки, потому что мы чаще общаемся с пациентами, чем врачи.

— То есть они знают нас лучше и поэтому грубят? — уточнила Линда.

— Похоже, что так, — задумчиво произнесла Анна. — Но, по-моему, люди больше доверяют нам, потому что видят нашу работу и считают, что мы как никто другой понимаем их состояние.

— Кстати, Анна, — вдруг вмешалась в разговор одна из сестер, сидевшая на другом конце стола. Анна знала о ней только то, что она работает в родильном отделении. — Это у вас в приемном появился высокий черноволосый красавец с горящими глазами? Тебе известно, что в данный момент он не сводит их с тебя?

При этом замечании шею Анны залила краска, однако она не стала оборачиваться.

Сплетниц в больнице было предостаточно, и давать им повод позлословить она не собиралась.

Она уже давно знала, что Патрик здесь. Как только он вошел в столовую, по спине у нее забегали мурашки и волосы на затылке словно зашевелились. Лишь инстинкт самосохранения позволил ей сосредоточиться на разговоре с коллегами, игнорируя взгляд Патрика, который она ощущала физически.

— Не выдумывай, — смущенно пробормотала Анна.

Интересно, что подумал бы Патрик, узнав, что стал объектом для таких шуточек? — промелькнуло у нее в голове.

К счастью, короткий обеденный перерыв подходил к концу, и сестры начали расходиться по рабочим местам. Однако ее мучительница перегнулась через стол с хитрой улыбкой и уверенно заявила:

— У него такой загадочный вид, как будто он выжидает, пока мы все уйдем, чтобы пойти в атаку. Против такого красавца, ручаюсь, даже ты не устоишь… Ой!

— В чем дело? — невинно спросила Анна, сдерживая улыбку.

— Он уходит! — Сестра была явно разочарована.

— Я же тебе говорила. — Анна подумала, что ей следовало сдержать победные нотки в голосе, но не смогла устоять от искушения уличить товарку во лжи.

— Жаль, — кисло улыбнулась медсестра. — А я-то надеялась, что мне будет о чем рассказать в отделении. Ну, да ладно!

Она вздохнула и двинулась к выходу из столовой, помахав Анне на прощание. Та обеими руками подняла чашку с кофе и поднесла ее к губам, пряча улыбку.

— Все разошлись? — раздался у нее за спиной голос Патрика. — Теперь мы можем пойти выпить настоящего кофе?