Укрощение тирана

ГЛАВА 11

Всю вторую половину среды, работая в секретариате, Арина тщательно избегала ректорат. Понедельник, когда она здесь работала, было очевидно, что ректора в универе нет — поэтому можно было не напрягаться…

А вот сегодня… Даже если предположить, что Квазимодо большую часть своих рассказок выдумал, всё равно, самого того факта, что ректор собственноручно доставил её домой на бровях, было более, чем достаточно!

Убивало то, что она практически ничего не помнит! Может, «Женечка» даже и не преувеличивал, и она, действительно… пусть и не открытым текстом, но предлагала мужикам себя?

От этой мысли становилось ещё более неловко!

— Арина Родионовна? Вот как хорошо, что я Вас разыскал! — вдруг разнеслось над помещением.

Дородная дама — главный секретарь университета и её правая рука — дама неопределённых лет, со значением переглянулись.

Девушка, красная, как рак, встала со своего места.

— Владимир Степанович? Мне с Вами идти? Или Вы — просто поздороваться?

Напрасно она так сказала!!! Обе секретарши снова переглянулись и с ненавистью посмотрели на неё. Тоже мне, выдумала — ректор спустился к ней поздороваться!!!

— Пожалуй, не будем Марину Николаевну с Нонной Викторовной отвлекать, — словно ничего не замечая, пропел ректор, — Пошли-пошли, — уже совсем по-свойски подтолкнул он девушку к выходу.

— Владимир Степанович, я… Вы меня, пожалуйста, за пятницу извините… — бормотала перепуганная бедняжка, шагая с ректором по коридорам рука об руку, — Я, понимаете ли, вообще не пью…

— Аха-хах! Знаешь, а я заметил! — ректор перешёл на неформальный тон, — Ты же помнишь, что мы с тобой на брудершафт пили?

Ариша так сильно смутилась, что Владимир Степанович снова захохотал.

— Конечно, при официозе, наверное не стоит выпячивать наш с тобой… идентитет. А то нас могут заподозрить в… оппортунизме.

Арина хотела сдержаться, но не вышло — она выдала громкий нервный смешок, отчего ещё больше смутилась.

— Ну, вот… Заходи, заходи! К чему теперь стеснения между своими? — ректор подтолкнул её к своей двери и, повернувшись к секретарше, весело выдал, — Аннушка, меня ни для кого нет! Минут на пятнадцать…

«Аннушка» — солидная дама преклонных лет и пышущая лишними килограммами и возмущением, лишь церемонно кивнула. А что ей ещё говорить? Вслух обозначить очевидное? Что ректор уединился со студенткой на интимных пятнадцать минут, или то, что при этом он развязно называл девицу «Аришей»?

На самом деле, Анна Валентиновна никогда не замечала за своим боссом особой… приязни к юным девичьим мордашкам или, если завуалированно, ректор никогда раньше не контролировал процесс их обучения индивидуально.

Потому-то и было это всё… по меньше мере, необычно. Однако свои догадки Анна Валентиновна решила оставить при себе. Она была умная и, в высшей степени, тактичная дама…

— Что ж… предлагаю закрепить нашу завязавшуюся дружбу! — Владимир Степанович выдвинул для девушки стул и вытащил из холодильника подносик, — Коньяк больше не предлагаю, извини, — он насмешливо хмыкнул, — А вот чайку мы с тобой хлебнём! Для закрепления брудершафта!

Девушка окончательно впала в ступор. Господи, чего там им ещё и «закреплять»??? Честно говоря, она была просто в ужасе!

— В общем так, — ректор придвинул поближе свой стул и вложил девушке в безвольные руки свежую булочку, — Я понимаю, что тебе мне по-привычке «тыкать» и «Вовкой» называть, на трезвую голову не очень удобно…

Девушка подарила ему такой благодарный взгляд, что мужчина весело рассмеялся.

— Собственно, я тебя для этого и пригласил… Так сказать, обозначить допустимые рамки.

— Владимир Степанович, да я бы никогда…

— Спокойно, дорогуша. Я не в том смысле! Просто хотел сказать, чтобы ты не смущалась. Никто насильно навязываться тебе в друзья, уж извини меня, не будет…

Чтобы не нужно было что-то на это отвечать, Арина отчаянно откусила огромный кусок булочки.

— Вот, правильно! Ешь-ешь! Женька верно заметил — слишком уж ты худенькая… В общем, живи, как жила. Никто тебя бегать по универу и смущать не собирается… Просто, раз уж такое дело, имей в виду, что, если что — я в полном твоём распоряжении…

Девушка, с трудом проглотив застрявший в горле сдобный кусок, заполировала его «чайком» и скептически хмыкнула:

— Что, даже не будете меня «оппортунизмом» попрекать и требовать к Новому году шарфик?

Ректор хохотнул и чуть не подавился чаем.

— Э-э, нет! Шарфики ты нам клятвенно обещала! А вот про «оппортунизм»… это тебе Женька надул в уши?

— Ага! — девушка кивнула, опасаясь, что Квазимодо вовсе не блефовал, и она, действительно, им себя предлагала.

Видя, что девчонка миленько раскраснелась, и не знает, куда глаза девать, Владимир Степанович проникновенно спросил:

— Что? Совсем ничего не помнишь?

Она теперь просто мотнула головой и спряталась за чашкой.

— Ладно, так и быть… просвещу молодёжь! И, кстати, запомни: пить — вредно! В общем, шарфики, уж как хочешь, но вынь — да положь! Я, кстати, себе синенький выбрал!..

— А Женечка? — от растерянности бедняжка совсем потеряла берега, с ужасом ожидая, что последует за шарфами.

— А Женечка коричневый предпочёл. У него к дублёнке подходит, — ректор снова неприлично заржал, — А что до остального — это всё Женькины фантазии. Не, ты не переживай, всё, в общем-то, вполне достойно было! Ты почти что даже прилично себя вела…

— Господи! «Почти что»???

— Ну, если не считать, — ректор снова неприлично крякнул, — что ты Женьке предложила… Конечно, ради достоверности!!!.. Временно его невесту сыграть! Чтобы Сильвестровна окончательно поверила…

— А… Женька что? — жесть! Это просто какая-то жесть, как она опозорилась!!!

— Пообещал подумать! Он тебя на себе всю дорогу нёс… хотел проверить, подходят ли ему габариты…

— А я?… — девушка окончательно пала духом. А ведь Лизка что-то там ей говорила про бандероль! И что на посылку она, к сожалению, не тянет…

— А ты? Задницу ему всю дорогу щупала, пока у него там на плече висела! Говорила, что ему лицо с задом надо местами поменять, чтобы отлепилось уже это проклятое «Квазимодо»!

— Гос-по-ди… — Ариша спрятала лицо в ладонях, — Стыд-то какой!..

— Да ты не тушуйся! Вообще-то, как я понял, он даже в восторге был! Приговаривал, что рад, что хоть в чём-то красивый!..

— Владимир Степанович, — девушка отлепилась от рук и со страданием в голосе заумоляла, — Вы пожалуйста, договорите уже всё! Чтобы я полностью картину могла представить!

— А всё! Больше ничего такого щекотливого и не было! Ты, давай, про шарфики не забывай, — он поднялся с места, давая понять, что интимно-дружеская беседа закончилась…