Умница для ректора

Глава 8.4

Аррэн Роут

Три часа спустя Просыпаюсь посреди ночи, проклиная красочные сновидения. Яркие, короткие, они сменяют друг друга, но в каждом из них обязательно появляется чёртова Амелия Орланд.

Сажусь на постели, касаясь ступнями холодного пола, запускаю пальцы в густые пряди и с остервенением взъерошиваю волосы, желая выкинуть из головы все непристойные видения.

Мне уже давно не снятся сны, так какого дьявола сегодняшняя ночь стала исключением? Да ещё и эта… Эта наглая девчонка, сознательно нарушившая все запреты.

Думала, я не догадаюсь, что она трогала оставленный учебник? Как только Гвинн нажаловался мне, я тут же понял, чьих это ручонок дело.

Знал, что ей некуда деваться, поэтому установил сигнальный маячок. Поймать её на месте преступления оказалось плёвым делом.

Девчонка даже не стала оправдываться. Лишь горестно усмехнулась, давя на жалость, и прошла мимо, задев меня плечом.

Было неожиданно больно. Она что, призывала молнию до моего прихода? Стоило нам соприкоснуться, как меня пронзило мощным по своей силе разрядом. Хорошо хоть волосы не встали дыбом… Однако в тот момент нестерпимо захотелось к ней прикоснуться.

Что я и сделал. Убедился, какая у неё гладкая, бархатистая кожа. Будто созданная для чувственных ласк.

Как хорошо, что я её больше не увижу, и услышу об их ненормальной семейке разве что из газет. Но при мысли о том, что Фергус Пинч добьётся своего и получит доступ к невинному, молодому телу, меня начинает трясти.

Всё, выкинули из головы! Проехали.

В темноте нащупываю графин с остатками янтарного напитка, делаю несколько глотков прямо из узкого горлышка. Жидкость медленно прокатывается вниз по пищеводу и давит на желудок.

Ложусь в кровать, надеясь, что сны меня отпустят, но до рассвета не могу сомкнуть глаз, ворочаюсь с боку на бок. Подушечка большого пальца всё ещё помнит прикосновение к тонкому запястью.

Я схожу с ума.

Холодный душ слегка приводит меня в чувство. Ледяные струи выбивают из головы все посторонние мысли. Набросив халат на голое тело, спускаюсь в столовую и залпом выпиваю чашку кофе, совершенно не чувствуя его вкуса. Перед выходом бегло смотрюсь в зеркало и вижу хмурое лицо с покрасневшими глазами и однодневной щетиной.

Вид у меня пугающий, но мне всё равно. Я еду работать, а не красоваться.

Первым делом, высадившись у ворот, спрашиваю у охранника, не выходила ли отсюда девушка с вещами? Получаю отрицательный ответ.

Предупреждал же!

Не хочет по-хорошему? Выпровожу лично.

Спешу в кабинет, не обращая внимания на приветствия мэтров и учащихся. Чувствую спиной недоумённые взгляды, но всё сознание сосредоточено вокруг одной смазливой мордашки.

Хватаю за руку первую попавшуюся студентку, по виду старшекурсницу. Чувствую жгучую, непонятную брезгливость и тут же разжимаю пальцы.

— Вы что-то хотели? — девчушка быстро сообразила, что обратила на себя моё внимание. Приоткрыла пухлые губы и захлопала глазами.

Ненавижу такой тип. Строят из себя невинных, а на деле дадут фору работницам дома терпимости.

— Амелию Орланд знаешь? — цежу сквозь зубы, желая как можно быстрее закончить разговор.

— Моя соседка по этажу, — она опускает глаза и смотрит на меня из-под ресниц. — А что случилось?

Дешёвый приём. Никогда бы на такое не купился.

— Найди её и…

В горле комом застревают слова. Пытаюсь закончить фразу и передать, чтобы она явилась ко мне в кабинет, но вместо этого решаю зайти к ней сам. Суну в руки приказ об отчислении и лично проконтролирую, чтобы она покинула территорию академии.

Решено!

Как только она уйдёт, мне тут же станет легче.

Спешу в кабинет, будто от этого зависит моё будущее. Руки дрожат и рассыпают бумажные листы, перо норовит выскользнуть из пальцев. Размашистым почерком пишу её имя и фамилию на приказе. Смяв его, мчусь в сторону общежития.

Не знаю, что за чертовщина со мной происходит, но мне срочно надо её увидеть.

Немедленно!

Вопрос жизни и смерти!

Не знаю, как объяснить своё состояние. Внутри крепнет уверенность, что стоит лицезреть её, и меня сразу же отпустит.

Влетаю на полной скорости в дверь под удивлённый вскрик комендантши. Листаю журнал с перечнем проживающих студентов, едва не вырывая страницы. Добежав до комнаты, стучусь в дверь с такой силой, что с потолка сыпется штукатурка.

Тихий щелчок. Дверь приоткрывается на ширину пальца и в образовавшуюся щель выглядывает милое личико той, что превратила меня в безумца.

Знать бы ещё причину.

— Ректор Роут? — она испуганно подаётся назад, убрав ладонь с дверной ручки, и я уверенно вхожу в комнату, не встретив на пути препятствий.

Сердце ускоряет ритм, кровь шумит с немыслимой силой, в глазах двоится. В один момент я перестаю слышать, что бормочет безумная в своём отчаянии девица. Закрываю за собой дверь и прислоняюсь к ней спиной, выравнивая сбившееся дыхание.

«Успокойся, Аррэн. Она перед тобой. Целая и невредимая.»

Не понимаю, к чему эти мысли. Рука сама тянется вверх, протягивает перепуганной Амелии приказ об отчислении, а с губ срывается неконтролируемое:

— Подписывай. Немедленно!

— Да как у вас совести хватило? — возмущается она, тяжело дыша. — Кто вам вообще разрешил врываться ко мне в комнату? А если бы я была не одета?

Смотрит на меня со жгучей обидой. Взгляд пронзает насквозь, будоражит тело, разжигает огонь, струящийся по венам.

Перед глазами встают картины из сновидений, где она, обнажённая, покрытая бисеринками пота сладостно кричит и извивается подо мной.

Пах моментально тяжелеет. Боюсь представить, как выгляжу со стороны. Наверное, она уверена, что я спятил.

Впрочем, так и есть. В здравом уме ноги бы моей здесь не было.

— Ректор Роут, с вами всё в порядке? — сквозь плотный туман доносится до меня её звонкий голос.

Безумно красивый и мелодичный.

Всматриваюсь в неё долгим взглядом. Мозг замечает те детали, который я не видел раньше: сочные розовые губы, родинка под левым глазом, блузка, в которой её груди явно тесновато. Пуговица натянута так, что вот-вот отлетит, а под белой тканью проглядываются очертания простенького нижнего белья.

Которое, по-хорошему, надо снять.

Мотаю головой, пытаясь вернуться в реальность, но вместо этого окончательно проваливаюсь в дымку алого дурмана. Кажется, я приказываю ей покинуть общежитие и ругаю за то, что она ещё не собрала вещи.

Не понимаю, сон это или реальность. Закусываю губу до боли в попытке скинуть наваждение. Она в ответ неосознанно прикусывает свою.

Это становится последней каплей. Делаю шаг ей навстречу. Хватаю за предплечье, с силой вдавливая в себя её хрупкое, манящее тело.

— Аме-е-елия, — прокатываю на языке её имя, чувствуя терпкий вкус вишни. Крохотная часть меня буквально кричит, требует очнуться, но я уже не контролирую происходящее. — Не испытывай моё терпение.

— Вы что творите? Сказала же, уйду! И нечего мной командовать, вы мне уже никто! — ладони изо всех сил упираются в мою грудь.

Никто?

Так даже лучше.

Никаких условностей.

Перестаю сопротивляться невыносимому притяжению и склоняюсь над ней, желая смять чувственные губы жгучим, требовательным поцелуем.