Умница для ректора

Глава 9.2

Забравшись в тёмную кабину, я села на потёртое кожаное сидение с несколькими заплатами, выделяющимися другим цветом. Под мерный ход кареты стала продумывать план проникновения в родной дом, но довольно быстро оставила эту затею.

«Будь что будет,» — я махнула рукой, решив на крайний случай втереться мачехе в доверие, а самой при случае улизнуть на вокзал. Но конечно же, доводить до этого нельзя.

Чем быстрее я проберусь в свою спальню и заберу из тайника драгоценности, тем скорее уеду из Престина.

Когда возничий съехал в спальный район и повернул на длинную, узкую улочку, на брусчатке которой едва могли разъехаться два экипажа, я отсчитала четыре дома и на пятом стукнула несколько раз в перегородку.

— Остановите, пожалуйста!

Выбралась из кареты и поёжилась от резкого порыва воздуха, сыпанувшего мне в лицо добрую пригоршню колкого снега.

— Бр-р-р, — содрогнулась от холода, отряхивая шарф и подол шубы. — Мороз-то какой. А ведь могла бы сейчас сидеть в уютной аудитории, прогретой тепловыми артефактами. Слушала бы лекцию мэтриссы Клартон по влиянию магических полей на погодные условия.

Память совершенно некстати подбросила яркие картины появления ректора в моей комнате. Тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: его поведение было поистине возмутительным.

Нормальные люди так себя не ведут! Ворвался с ошалелым видом, будто его приложило нехилым по силе заклятием.

Дёрганные жесты, походка, как у марионетки, управляемой неопытным кукловодом, расширенные зрачки, полностью затопившие радужку, синие тени под глазами, тёмная щетина под скулами и на подбородке…

И я уж не говорю о том неистовом поцелуе, от которого воздух вышибло из лёгких. Даже сейчас ощущаю тепло его горячих губ, широкую ладонь на своей талии, вжимающую меня в крепкое, мускулистое тело и…

«А ну, перестань! Хватит! — сердито одёрнула себя, спрятавшись в проём между нашим и соседским заборами. — Забудь уже о Роуте. Он натуральный психопат. Лучше найти способ пробраться в сад, а оттуда через чёрный вход на кухню. Надо миновать коридор, затем два лестничных пролёта и первая же дверь — это моя спальня. Если мачеха находится у себя или в гостиной, есть шанс, что она меня не услышит.»

Непрерывно оглядываясь по сторонам, я обошла забор по периметру и, выглянув на дорогу, едва не вскрикнула! Вовремя зажала рот ладонью и натянула шарф почти на лоб.

Из ворот вышла Корнелия в нарядном пальто, держа в наманикюренных пальцах с длинными алыми ногтями крохотный ридикюль. Звон каблучков разнёсся по улице громким цокотом, и она устремилась вперёд, оставляя позади себя облачко сладких духов.

«Великая Богиня, спасибо! Спасибо! Спасибо!» — я едва не запрыгала от радости, хлопая в ладоши. Проводив взглядом мачеху и дождавшись, пока она скроется за поворотом, я подбежала к калитке, положила ладонь на охранный артефакт и, дождавшись щелчка, шмыгнула в открывшийся проём.

Мимолётным касанием открыла дверь, не снимая ботинок пробежала через холл к лестнице, залетела на второй этаж и выдохнула лишь в стенах до боли знакомой комнаты. В этой небольшой спальне с простенькими бежевыми обоями в мелкий цветочек, дощатым полом и недорогой, но добротной мебелью я прожила целых семнадцать лет до поступления в академию.

Быстрым рывком ослабила шарф, расстегнула пуговицы на шубе, чтобы не вспотеть, и опустилась на колени под подоконником. Нащупала щель между половицами и, уцепившись занывшими в тепле пальцами, поддела ближайшую к стене доску.

Тайник был в целости и сохранности. С замиранием сердца я достала маленькую резную шкатулку размером с портсигар, нажала на потайную кнопку и пересчитала немногочисленные драгоценности. Пара золотых колечек, цепочка с подвеской-сапфиром, серёжки-гвоздики с дымчатым жемчугом и тонкий браслет на запястье.

Сердце кольнуло от жалости. Как же мне не хотелось расставаться с отцовскими подарками, но выбора у меня нет. Либо я продам их, чтобы спасти собственную жизнь, либо они мне никогда больше не понадобятся.

А там, кто знает. Может смогу выкупить обратно, как только найду постоянную работу в столице.

Я спрятала драгоценности во внутренний карман, вернула шкатулку на место и задвинула половицу. Высунула нос в коридор, прислушиваясь к посторонним звукам.

Всё тихо!

Бросила прощальный взгляд на комнату, мысленно расставаясь с прежней жизнью и, решительно кивнув, спустилась по лестнице.

До двери оставалось несколько шагов, когда на крыльце раздался до боли знакомый цокот каблучков.

А в голове молнией пронеслась пугающая мысль:

«Мачеха вернулась! Она не должна меня увидеть!»