В дельте реки Сакраменто

Глава первая

Глаза Энни Джеймс широко распахнулись от удивления, когда она узнала водителя машины, затормозившей перед магазином.

— Макс Хантер, — выдохнула она, и легкая дрожь пробежала по ее телу.

В появлении Макса не было ничего необычного, особенно теперь, когда он вернулся назад в Калифорнию, а она жила по соседству с его бабушкой.

— Ничего особенного, — заверила себя Энни, стараясь успокоиться.

Макс был, без сомнения, самым привлекательным мужчиной из всех, кого она знала. Одна его улыбка заставляла ее трепетать. Но, увы, они были просто друзьями.

Вслед за Максом из «БМВ» вышла элегантно одетая женщина, и Энни закусила губу. Макс не изменил своим пристрастиям и все так же предпочитал искушенных светских львиц провинциалкам, которые чувствуют себя удобнее в футболках, чем в шелковых блузках. Энни не принадлежала к его типу женщин. Хуже того — она, по-видимому, вообще не нравилась мужчинам.

— Прекрати, Барнард.

Энни рассеянно отодвинула гроссбух подальше от большого коричневого кролика, жующего его угол.

Принюхавшись, зверек перебрался поближе к книге и снова принялся ее жевать.

— Глупый.

Энни со вздохом погладила мягкий кроличий мех. Как обычно по субботам, суматоха обошла стороной се хозяйственный магазинчик, и вот она в одиночестве ведет беседы с домашним питомцем.

А ей давно пора начинать жить.

И желательно такой жизнью, которая включает обручальное кольцо на пальце, ребенка и любимого мужчину в своей постели каждую ночь. У этой идеи был лишь один недостаток — Энни понятия не имела, как претворить ее в жизнь.

Эти мысли были уже не новы. Выросшая с овдовевшим отцом, Энни прочно утвердилась в сознании всех местных мальчишек как «своя девчонка». Ей нужен был совет знающего человека, чтобы разбить этот стереотип и найти себе мужа.

Так сказать, советника в любовных делах.

Она вновь выглянула в окно, и вдруг ее осенило. Макс идеально подходил для этой роли. Если кто и мог рассказать ей о мужчинах и о том, как их очаровать, так это Макс Хантер. К тому же он жил в городе и наверняка знал о магазинах женской одежды и обо всем таком прочем.

Конечно, Энни понимала весь риск, сопряженный с этой идеей, но ей нужно было срочно менять свою жизнь, а Макса, казалось, послало небо.

— Проблемы, босс? Вы как-то странно выглядите.

Энни подняла глаза на своего юного помощника и отрицательно покачала головой.

— Все в порядке. Ты позаботился о мистере Занковском, Дарнелл?

— Да, я почти заставил его улыбнуться. Мистер Занковский был невероятно суровым старым фермером. Ходили слухи, что он улыбнулся лишь один раз в жизни, когда Дуайт Д. Эйзенхауэр был избран президентом, но Энни не верила в правдивость этой байки.

— Классная тачка. — Дарнелл завороженно уставился на стоянку перед магазином. — Черт! На свою зарплату мне ничего подобного не купить.

— Ты еще ребенок. Тебе пока не нужна такая машина.

Она снова отобрала у кролика гроссбух и спрятала книгу в выдвижной ящик.

— Дело не в этом. Вы же говорили с мамой. Разве не знаете, что она заставляет меня откладывать половину заработка на колледж? И это не считая налогов.

— Просто она любит тебя.

Энни невольно вздрогнула, произнося эти слова. Если и дальше сидеть сложа руки, у нее никогда не будет ни сына, ни дочери. Конечно, замечательно, когда ты почетная тетушка для большинства детей в городе, но это совсем не то, что ей нужно.

Колокольчик над дверью зазвенел, и Энни поднялась навстречу входящим.

— Очаровательно, — протянула женщина. — Сельская простота.

В се тоне не было и намека на дружелюбие.

— Ты могла бы остаться в машине, — ответил Макс.

При первом же взгляде на него настроение у Энни улучшилось. Макс действительно был великолепен. Он выглядел потрясающе даже тогда, когда все старшеклассники еще оставались нескладными юнцами. Смуглый, с черными, как смоль, волосами, доставшимися ему в наследство от дедушки — коренного американца, он обладал обаятельной улыбкой и задумчивым выражением темных глаз, в которых, если присмотреться, время от времени вспыхивали озорные искорки. Ко всему этому он был высокого роста и атлетического телосложения.

Одним словом, Макс являлся пределом мечтаний любой женщины.

Ее сердце могло и дальше продолжать порхать бабочкой, но Энни знала, что безопаснее и разумнее не давать волю чувствам. Они всегда будут только друзьями. Такие мужчины, как Макс, всецело принадлежат блестящей светской жизни. Ее вполне устроил бы кто-нибудь вроде нового школьного учителя.

— Привет, Энни.

— Привет, Макс. Что ты здесь делаешь?

— Да вот, показываю клиентке земельные участки. Мисс Блэйкли решила построить летний домик в дельте и хочет, чтобы я разработал проект. — Он закатил глаза и шутливо подмигнул Энни. — Она захотела пить, и я вспомнил, что у тебя здесь где-то был автомат с газировкой.

— Милый, пожалуйста, я же говорила… зови меня Баффи.

Женщина с капризным выражением лица взяла Макса под руку, и улыбка на его лице сменилась выражением страдания.

— Автомат в глубине магазина, — сказала Энни. — Тебе нужны четвертаки?

Она нажала кнопку на старом кассовом аппарате и по привычке уперлась животом в ящик, не позволяя ему вывалиться.

— Ты до сих пор не зафиксировала его? — удивленно воскликнул Макс, и она вспомнила, как однажды не сумела поймать ящик вовремя, и они долго ползали по полу, собирая рассыпанные монеты. Разок Энни врезалась в него под прилавком, и ей показалось, что он хотел поцеловать ее, но, очевидно, она ошиблась.

— Нет. — Она наморщила нос в ответ на его неодобрительный взгляд. — Говорят, это невозможно.

Энни погладила отполированное дерево кассового аппарата. Ее не волновал неисправный выдвижной ящик, она любила эту старую вещь. У нее был свой характер. Энни не понимала, почему вес стремятся избавиться от реликвий прошлого и заменить их пусть новыми, но не обладающими никакой историей вещами.

— Макс, поскорей, пожалуйста. Здесь страшно пыльно, — сказала Баффи, явно недовольная тем, что ей не уделяют внимания.

— Почему бы тебе не подождать в машине? — предложил Макс. — Я не видел Энни больше месяца. Мне интересно узнать местные новости.

Баффи натянуто улыбнулась.

— Ладно, я подожду здесь.

— Отлично. — Макс вновь повернулся к Энни. — Бабушка сказала, что ты очень помогла ей, когда она болела. Я даже не знал, что у нес был грипп.

— Ты был очень занят с тех пор, как вернулся из Бостона. Она просто не хотела беспокоить тебя. А я всегда рада помочь, ты же знаешь.

Энни все такая же, с нежностью подумал Макс, трудяга, одна из тех женщин, что работают, засучив рукава, и не боятся испачкаться. На два года моложе его, она ухитрялась опекать его с того самого дня, когда он переехал жить к бабушке.

Если бы все жители Митчеллтона были такими, как она, городок был бы не так уж и плох. Но это всего-навсего богом забытый маленький городок в дельте реки Сакраменто, лет на тридцать отставший от всего остального мира и не спешащий наверстать упущенное. Митчеллтон никогда не менялся. Казалось, что он находится не в двадцати пяти милях от столицы штата, а в тысяче.

— Грейс говорит, твоя архитекторская контора набирает обороты, — пробормотала Энни. — Она так гордится тобой. Говорит, что ты завоевал уже несколько наград.

— Да, дела идут в гору. — Макс нахмурился. — Я пытался убедить бабушку переехать в Сакраменто, но она отказывается.

— Она любит Митчеллтон.

— Но я нашел ей квартиру со всеми удобствами. Там она будет гораздо ближе к лучшим докторам и первоклассной клинике.

Энни вздохнула.

— Ты же знаешь, Макс, здесь ее друзья.

— Макс, я действительно хочу пить, — процедила Баффи сквозь зубы.

Вздохнув, Макс изобразил вежливую улыбку.

— Конечно, сейчас мы попробуем вытрясти что-нибудь из этого автомата.

Он заметил, как Энни закрывает рот рукой, чтобы не рассмеяться, и кинул в ее сторону притворно свирепый взгляд.

Черт, как приятно вновь видеть ее, особенно когда приходится таскать за собой эту Баффи — истребительницу архитекторов. В погоне за «идеальным» летним домиком мисс Блэйкли сменила уже четырех проектировщиков. Макс полагал, что все они были неженаты и в возрасте тридцати с небольшим лет. Баффи и не скрывала, что хочет большего, чем просто деловые отношения: она желает выйти замуж.

При мысли о браке Макс содрогнулся.

Семейная жизнь никак не входила в его планы. У его матери и отца было в сумме девять разводов, и за эти годы он потерял счет своим отчимам и мачехам. Можно предположить, что они неустанно искали свое счастье, но это не для него. Никто не станет бить молотком по пальцам, чтобы убедиться, что ни к чему хорошему это не приведет.

— Макс!

Голос его спутницы достиг высшей точки раздражения, и он, снова вздохнув, стал пробираться между прилавков с садовым инвентарем и семенами к старому автомату с газировкой. Это была одна из тех древних машин, из которых бутылку нужно было вытягивать за горлышко, в то время как следующая занимала ее место. Макс опустил монету в щель.

— Ты будешь колу или лимон-лайм? И апельсиновая, я думаю, здесь тоже есть.

Баффи ничего не ответила, лишь впилась в него неподвижным взглядом. Макс выбрал лимон-лайм, снял крышку и вручил ей. Он знал, что Баффи ожидала минеральной воды или другого модного напитка, но это был Митчеллтон, и Макс сомневался, что здесь вообще слышали о чем-нибудь подобном.

— Энни, ты будешь пить? — крикнул он. — Я плачу.

— Давай. Что-нибудь на твой выбор.

Игнорируя ледяной взгляд Баффи, Макс достал еще один лимон-лайм и отнес его Энни. Она благодарно улыбнулась и, запрокинув голову, сделала большой глоток. Макс невольно проследил за этим жестом, находя его грациозным.

Как и Митчеллтон, Энни мало изменилась. На миловидном лице, обрамленном рыжеватыми волосами, выделялись большие голубые глаза. Ее улыбка была все такой же заразительной и поднимала настроение всем, кому предназначалась. Она была так же стройна, хотя и носила мешковатую одежду, скрывающую фигуру, кроме контуров груди.

Странно, что Энни так и не вышла замуж. Митчеллтон всегда был городом свадеб, а она по-своему очень красива. И, если судить по груди, ее фигура могла вскружить голову любому мужчине.

— Все в порядке, Макс? — Озадаченный голос Энни заставил его вздрогнуть.

Что на него нашло?

Определенно во всем виновато жаркое солнце и раздражающее присутствие Баффи Блэйкли. Откуда фривольные мысли по отношению к друзьям, особенно таким, как Энни? Она для него почти как младшая сестренка.

— Я просто задумался.

Ему совсем не хотелось смущать ее. Она, без сомнения, залилась бы краской, если бы узнала, что он рассматривал ее грудь.

— Ну ладно. Я тоже кое о чем думала и… полагаю… могу обсудить это с тобой, — запинаясь, произнесла Энни.

Макс взглянул на нее, удивляясь ее смущению. Он уже хотел спросить, в чем дело, как вдруг увидел выражение испуга на ее лице.

— Нет, Тигр! Стой! Иди сюда! — крикнула Энни.

Макс проследил направление ее взгляда и увидел большого полосатого кота, подбирающегося к Баффи. Сначала он ничего не понял, но потом заметил что-то, свисающее из кошачьей пасти.

С самодовольным «мяу» Тигр бросил свой подарок прямо на ногу Баффи.

Казалось, время остановилось, пока три человека и кот напряженно таращились на мышку, оцепеневшую на итальянской туфле.

Внезапно Баффи завизжала и отшвырнула грызуна с такой силой, которая сделала бы честь нападающему футбольной команды. Мышка перелетела через комнату, приземлилась на мягкую кошачью подстилку, огляделась и устремилась к дырке в стене. Тигр бросился за ней в погоню.

— Это… впечатляет, — пробормотал Макс.

— Впечатляет? — Баффи кинула на него свирепый взгляд. — Я могу подхватить какую-нибудь ужасную болезнь от этой отвратительной твари.

Честно говоря, Макс больше волновался за мышку.

— Уверен, все будет в порядке.

— Да что ты знаешь об этом? Не стой столбом, найди доктора или дезинфектора.

Брови Макса поползли вверх. Баффи напоминала персонаж комедийного мультфильма, и удерживаться от смеха с каждой секундой становилось все сложнее.

Он перевел взгляд на Энни, которая стояла, широко открыв глаза и зажав рот рукой. Ей тоже было трудно сохранять серьезность.

— Кажется, у меня есть йод, — наконец произнесла она.

Это стало последней каплей. Макс не мог больше сдерживать смех.

— Ты… ты чудовище. Я буду судиться. Я подаю иск на этот отвратительный магазин и на весь этот жалкий городишко! — вопила Баффи. — А ты, мистер Максвелл Хантер, можешь катиться к черту!

Повернувшись на каблуках, она вылетела из магазина и уселась за руль его «БМВ». Мотор взревел, и Баффи вырулила с парковки, оставляя на асфальте след от шин..

Проклятье! Макс содрогнулся. Эта машина была его детищем, первым реальным доказательством его успеха, а Баффи обращалась с ней как с колымагой на ралли подержанных автомобилей.

— Думаешь, она действительно обратится в суд? — спросила Энни, обеспокоенно покусывая губу.

— Нет, — пожал плечами Макс. — Не волнуйся. Она не захочет выглядеть идиоткой.

— Не знаю. Кажется, она действительно в ярости. Возможно, ей все равно, как она будет выглядеть.

Макс наклонился к Энни и потянул ее за локон.

— Ты забываешь о том, что Баффи только что угнала мой «БМВ», и нападением мыши это не оправдаешь.

Для человека, только что лишившегося машины и хороших комиссионных, Макс не выглядел слишком расстроенным. И все же Энни подумала, что сейчас не стоит посвящать его в свои планы. Лучше всего доставить его домой и накормить. Потом она сможет отвезти Макса в Сакраменто и поговорить с ним по пути.

Только бы он согласился.

С другой стороны, можно отказаться от своей идеи и ничего ему не говорить.

Нет.

Энни упрямо вздернула подбородок. Все тридцать два года своей жизни она провела в этой романтической дыре. Если она ничего не предпримет сейчас, ее жизнь уже никогда не изменится. От этой мысли Энни вздрогнула. Не то чтобы все обстояло так плохо, все просто было… никак. А теперь еще и диагноз врача.

— Не хочешь связаться с шерифом? — спросила она, протягивая Максу телефонную трубку. — Не думаю, конечно, что ты собираешься занести Баффи в списки особо опасных преступников, но нужно как-то сообщить о происшедшем.

Макс усмехнулся.

— Почему бы и нет? На случай, если Баффи все же влипнет в историю.

Энни набрала номер и передала ему трубку. В их маленьком округе были шериф и его заместители, работающие неполный день, так как преступность не считалась первоочередной проблемой в Митчсллтоне. Острова в дельте были отрезаны от всего остального мира, который, казалось, забыл об их существовании.

Макс поздоровался с заместителем шерифа и объяснил обстоятельства угона автомобиля как «простую случайность».

Как и полагала Энни, Невелл не стал вдаваться в детали «простой случайности». В отличие от своего нового начальника, он не был слишком исполнительным сотрудником и легко соглашался со всем, что позволяло ему оставаться в кабинете и не снимать ног со стола.

Когда Макс закончил разговор, Энни, бросив на него взгляд из-под ресниц, проговорила:

— Я закрою магазин и отвезу тебя к Грейс… и даже приготовлю обед как извинение за свою оплошность.

— Баффи единственная, кто должен просить извинения, — ответил он. — И не закрывайся раньше из-за меня. Конечно, хотелось бы прокатиться с тобой, но я не допущу, чтобы ты теряла клиентов, делая мне одолжение.

— Все в порядке. По субботам не так уж много покупателей.

Энни подошла к двери кладовки, где Дарнелл складывал вдоль стены мешки с удобрениями.

— Я закрываюсь раньше, — сказала она. — Ты тоже можешь идти.

Лицо подростка просияло.

— У меня свидание вечером. Вы заплатите как за полный день?

— Да.

Дарнслл издал радостный крик. В одно мгновение он закрыл кладовку и укатил на своем велосипеде.

— Своих свиданий я ожидал с таким же нетерпением, — сказал Макс, пока Энни вынимала деньги из кассового аппарата и подсчитывала их. — Помнишь, как это было? — спросил он, задумчиво улыбаясь.

Энни сжала губы. Он забыл, что она ни с кем не встречалась в старших классах. Макс приглашал на свидание то одну, то другую девушку, тогда как ее вечера были заняты совсем другими делами.

— Это было прекрасно, — продолжал он, не замечая се молчания. — Ни о чем не беспокоились, кроме школьных экзаменов и избытка гормонов. Вот это было время.

— Не… совсем.

Услышав напряжение в голосе Энни, Макс вдруг вспомнил, что у нее в жизни было не так уж много счастливых моментов — ее отец заболел как раз в то время и она заботилась о нем несколько лет перед его смертью.

— Прости, Энни. Я забыл. Тебе было не так уж весело в старших классах.

Она еле заметно пожала плечами.

— Это не имеет значения.

— Нет, имеет. Я думаю, многие из нас с удовольствием забыли бы свое детство, — спокойно сказал он. — Мы стараемся не помнить о плохом.

— Ты всегда говорил, что все стало лучше… после того, как ты переехал к Грейс.

— Так и было. Скучновато, но намного лучше. Макс потер подбородок. В конце концов, он стал жить нормально именно благодаря Грейс Хантср. Ее дом стал тихой и безопасной гаванью посреди вечно штормящей жизни его родителей.

— Если вы не можете обеспечить нормальное детство моему внуку, он будет жить со мной, — объявила Грейс, когда Максу исполнилось одиннадцать лет.

Родители не стали с ней спорить. Сын мешал им выяснять отношения. Его переезд к Грейс в Митчеллтон стал для них облегчением.

Энни сделала запись в гроссбухе, сложила выручку в тряпичную сумку, написала «закрыто» на листке бумаги и выставила его в витрине.

Хозяйственный магазин для фермеров — место, где не часто заправляет женщина, но Энни активно взялась за работу после смерти отца и сумела сохранить семейный бизнес.

Макс обвел глазами помещение магазина — полки с семенами, садовым инвентарем и массой других вещей. Кроме кормов для животных, ассортимент не слишком изменился за прошедшие двадцать лет. Вероятно, и весь сельскохозяйственный бизнес не имел тенденции к кардинальным переменам.

— Ну вот, Барнард. Мы едем домой, — сказала

Энни, поднимая с прилавка кролика. Она взяла зверька под мышку и вынула из кармана джинсов связку ключей.

— Готов? — спросила она.

Макс перевел взгляд с подергивающегося носа кролика на лицо его хозяйки. Только Энни Джеймс могла привозить с собой на работу домашнее животное.

— А как же Тигр?

— Тигр живет здесь, в магазине. Он охраняет склад от набегов крыс и мышей.

Макс усмехнулся.

— Да. И еще отпугивает докучливых посетителей.

Энни смутилась, и ему внезапно захотелось обнять се. Она принимала все так близко к сердцу. Ей пришлось несладко, когда заболел отец, поэтому ее ранимость была объяснима.

— Все в порядке, малышка, — уверил он ее. — Баффи была настоящей проблемой, и теперь она в прошлом. Я должен Тигру подарок за то, что он помог избавиться от нее.

Энни улыбнулась.

— Тогда добудь ему кошачьей мяты. Он это любит.

Макс последовал за ней. Для него самого кошачьей мятой было желание обнять Энни. И он подозревал, что не просто ради того, чтобы успокоить ее. Интересно, как она будет чувствовать себя в его объятиях?