В объятиях северного бриза

Глава 4

Нэнси молча выслушала мою историю и несколько раз прошлась по комнате.

– Хреново, Хьюстон, – она запустила руку в свои короткие темно-рыжие волосы и взлохматила их, став похожей на маленького растрепанного воробышка. – Очень хреново, что меня не было рядом! Я бы это все так просто не оставила! Можешь мне поверить!

– Я верю тебе, – ответила я. – Прекращай маячить туда-сюда, у меня от тебя голова кружится!

Она остановилась напротив меня, уперев руки в бока.

– Так что, теперь из-за кучки идиотов ты намерена всю жизнь просидеть в четырех стенах? Хьюстон, ты уехала за сотни миль от дома, чтобы стать тут монашкой, я не пойму?

Я было открыла рот, чтобы что-то возразить, как Нэнси, жестом велев мне заткнуться, выдала:

– Хочешь или нет, но завтра ты пойдешь на эту долбаную вечеринку, даже если мне придется тащить тебя на руках! Пора вылезать из своей скорлупы. Не думай плохо обо всех.

– Я понимаю, что шанса остаться здесь у меня нет? – и закрыла лицо руками.

– Ни единого!

Спорить с Нэнси было бесполезно, я это поняла за столь короткое время нашего общения. К тому же ее слова заставили меня взглянуть на ситуацию по-другому. Возможно, она была права. Мне точно никому ничего не доказать, прячась в своей комнате хрен знает где. Я была насильно лишена всех приятных моментов последнего школьного года, включая собственный выпускной. Так стоило ли добровольно лишать себя возможности получить впечатления от жизни в колледже?

К предстоящей тусовке я отнеслась без должного фанатизма. Оставила ту же пару узких джинсов, в которой провела весь день, сменив рубашку на черную футболку. Волосы собрала в высокий хвост, а для макияжа воспользовалась лишь бесцветным бальзамом для губ. И так сойдет.

Это был максимум усилий, которые я хотела приложить для предстоящего мероприятия, где не собиралась задерживаться, надеясь при первой же возможности слинять в общагу.

Нэнси, показавшись на пороге моей спальни, покачала головой, скептически оглядев меня, и, совсем не оценив моих стараний, резюмировала:

– Ну, по-крайней мере, ты не в пижаме.

– Ты тоже отлично выглядишь, – ответила я, улыбаясь, и ткнула пальцем в сторону соседки, тощая задница которой была обтянута в узкие чёрные брюки, а главным украшением ее наряда – была туника с блестящими пайетками, обнажающая худые ключицы и плечо девушки. – Знаешь, эта штука на тебе напоминает рыбью чешую. Как же называется та рыба?.. Точно! Чинук!

– Мне нравится твой настрой, Хьюстон, – одобрительно кивнула Нэнси. – И поздравляю, теперь твои шутки не такие плоские.

Студенческий клуб, в который мы направлялись, находился в противоположном конце кампуса, где я ещё точно не бывала. И у нас была уйма времени, чтобы обсудить что угодно, например, нашего препода по английскому, профессора Фроста. Внешне это был могучий мужик, чем-то похожий на Бетховена, но по натуре – человек робкий и нерешительный. Я часто задумывалась о том, как ему вообще удалось получить учёную степень, если даже вопрос обычного первокурсника, казалось, наводил на него панику. Нэнси любила подшутить над этим стеснительным мужчиной, спрашивая что-нибудь заведомо провокационное. Например, вчера она поинтересовалась, имеет ли право вместо точки использовать многоточие, так как чувство законченности, видите ли, вводит ее в депрессию. На что профессор Фрост тихо промямлил: «Но есть же правила, мисс Леман». И сам же за это поплатился, потому что затем Нэнси начала гнать чушь про «Билль о правах», ООН и вообще вогнала беднягу-препода в ступор.

Мы уже подходили к одноэтажному зданию клуба с вывеской, сообщавшей о начале ежегодного турнира по шахматам, а изнутри раздавалась громкая музыка, когда моя соседка резко остановилась и, втянув носом холодный вечерний воздух, спросила:

– Ты это чувствуешь?

Я тоже решила принюхаться, но ровным счётом ничего не почувствовала.

– Нэн, ты о чем вообще?

– Тестостерон, дорогуша! – торжественно заявила девушка и, подмигнув мне, снова сделала глубокий вдох. – Я ощущаю его здесь, – коснулась своей груди, – и здесь, – прислонив ладонь к своему животу, загадочно продолжила она.

– Я не знала, что ты такая развратная. Отныне буду запирать дверь на ночь, – сквозь смех сказала я.

– И не мечтай, Хьюстон, ты совершенно не в моем вкусе… А если серьезно, сегодня здесь будут все спортсмены кампуса. У них это традиция – отмечать начало спортивного сезона улетной попойкой.

– Не знала, что шахматисты такие отчаянные, – недоверчиво проговорила я, с сомнением поглядывая на баннер при входе.

– Шахматисты?! Ты совсем чокнулась? – набросилась на меня девушка. – Хоккейная команда колледжа в прошлом году вышла в финал штата! Еще есть женская сборная по лёгкой атлетике, пловцы и боксёры.

– Господи, Нэн, откуда ты всегда всё знаешь? – вырвалось у меня.

– Это инсайдерская информация, – ответив, она идиотски задвигала бровями.

Как бы там ни было, но Нэнси, как всегда, оказалась права. В чем мы убедились, стоило нам только войти внутрь. В вестибюле клуба в витринах стояло множество кубков и спортивных наград, а на стендах висели фотографии выдающихся спортсменов, прославивших наше учебное заведение в разные годы.

В самом клубе было яблоку негде упасть, похоже, все студенты этим вечером находились здесь, где царила атмосфера молодости и безудержного веселья.

Парень, по-видимому, первокурсник, исполняющий сегодня роль официанта, предложил нам выпивку. Я наотрез отказалась, Нэнси, решив поддержать меня, была со мной солидарна.

Заиграл новый трек, и толпа взревела.

– Обожаю Эда Ширана! – перекрикивая музыку, завопила Нэнси. – Пойдем танцевать!

Но танцевать пока я точно не была готова.

– Ты иди, а я тебя здесь подожду, – прокричала ей в самое ухо.

– Все нормально? – спросила она.

– Порядок! – в подтверждение своих слов я подняла вверх большой палец.

Счастливая Нэнси устремилась на танцпол. Я же решила вернуться в вестибюль, где было потише, чувствуя себя здесь лишней. Тем более, при входе в клуб я сразу подметила там пару удобных кресел, наметив место своей будущей дислокации. Не глядя под ноги, уткнулась в телефон, набирая Саре ответ на ее сообщение, но вдруг на что-то наткнулась. Это был невысокий журнальный стеклянный столик. Он пошатнулся. С него полетела прозрачная широкая ваза с разноцветными леденцами и разбилась вдребезги. Застыв на месте, с опаской огляделась по сторонам. Ну что я за чертова корова?!

– Я бы сказал, что это не очень оригинально, – услышала я голос за спиной.

Обернувшись, обнаружила знакомые карие глаза, в которых читалась насмешка, и открытую улыбку. Волосы его на этот раз были собраны в небрежный хвост, да и одежды на нем было намного больше: джинсы и расстегнутая чёрная куртка, из-под которой виднелась серая футболка с эмблемой нашего колледжа.

Мне было трудно скрыть удивление, ведь это был тот самый парень из хостела в Анкоридже. Я замешкалась, не зная, что и сказать.

– Привет. Как нога? – он отпустил взгляд на мои конечности.

– Спасибо, лучше… Что… Что ты тут делаешь?

– Думаю то же, что и ты, учусь.

Ответ парня казался логичным, учитывая его возраст, эту эмблему на футболке и то, что пару секунд назад он пожал руку каком-то парню, что проходил мимо.

– Ты, кажется, говорил тогда, что у тебя самолёт? – спросила я, но не из любопытства, а, скорее, из вежливости, чтобы поддержать беседу. Все же этот парень помог мне в тот день, а я даже толком поблагодарить его не смогла.

– Да, были кое-какие дела в Бостоне, – он отвел взгляд, а улыбка тут же погасла. – Я пропустил пару дней в начале семестра.

– Понятно, – протянула я. – Странно, что мы не встретились раньше.

– Действительно, очень странно, – кивнул он. – Значит, пока все тусуются, – указал взглядом в сторону, где сейчас отрывалась добрая половина кампуса, – ты опять решила что-нибудь разбить? – и глядя мне в глаза, снова улыбнулся. – Это, типа, твое хобби?

– Нет, – улыбнулась в ответ, – типа, это моя природная грация. Я сейчас все уберу.

– Забудь, – засмеялся парень, – я же пошутил. Тем более эти конфеты лежали здесь и до того, как я поступил в колледж. А я, между прочим, в этом году его оканчиваю. Возможно, ты спасла таким образом кого-то от жуткого отравления.

– Что ж, тогда я могу собой гордиться, – с сомнением взглянула на осколки стекла и разноцветные леденцы на полу.

– Мы же до сих пор не знакомы. Я Майкл, кстати, – прищурившись, проговорил парень.

Не успела я открыть рот, чтобы представиться, как в холл, словно вихрь, ворвалась Нэнси.

– Алекс Хьюстон, я всюду тебя… – она не успела договорить, потому что, увидев моего собеседника, так и застыла на месте с раскрытым, как у той самой рыбы, ртом.

– Так значит, Алекс, – с лёгкой улыбкой заметил парень, доставая из кармана куртки пиликающий мобильник. – Ещё увидимся. – Кивнув, он повернулся и устремился к выходу.

Нэнси же, скрестив руки на груди, изумлённо вскинула брови и уставилась на меня.

– Так-так, а я недооценила тебя, Хьюстон! Стоило мне оставить тебя на пять минут, как ты уже подцепила такого красавчика.

– Это долгая история, – ответила я. – Так что стряслось-то? Зачем ты меня искала?

– Идем, я хочу познакомить тебя кое с кем.

«Кое-кем» оказался ее двоюродный брат Стив, который учился в Кенае на третьем курсе и был игроком хоккейной сборной. Он был почти на две головы выше меня и немного заикался, от чего забавно смущался и постоянно краснел. Как и Нэнси, он был рыжим, рыжее не бывает, с веснушками во все лицо. И теперь мне стало понятно, кто был тайным осведомителем этой всезнайки.

Вечер прошел неплохо. Стив познакомил нас ещё с несколькими хоккеистами. Все много смеялись и шутили. Было здорово снова оказаться в гуще событий, почувствовать себя обычной девчонкой в кругу своих сверстников. Благодаря Нэнси я поняла, как же сильно мне этого не хватало.

А весь вечер следующего дня я провела в библиотеке. Когда везла очередную тележку с книгами, чтобы расставить их по полкам, на меня налетел настоящий ураган, ворвавшийся в это тихое место. И имя ему было – Нэнси.

– Что я узнала, Хьюстон! – громко сказала моя неугомонная соседка.

Девушки, сидевшая за столом в окружении учебников, бросила на нас сердитый взгляд и приложила палец губам, недвусмысленно намекая, что кое-кому не мешало бы заткнуться.

Нэнси продолжила шепотом.

– Я все узнала! Его зовут Майкл Янг. Он из Гирдвуда. Заканчивает в этом году юридический. Только, боюсь у меня плохие новости. Он не свободен. Уже четыре года встречается с девушкой. В прошлом году она уехала учиться в Бостон. И никто не видел, чтобы он был ещё с кем-то, пока ее нет рядом. Вееееерный! Это так трогательно! И, похоже, это дохлый номер, подруга, – она произнесла все это на одном дыхании и, замолчав, глубоко вдохнула. – Но знаешь, что самое интересное? – она снова приникла к моему уху, дабы снабдить очередной порцией информации.

Я тихонько засмеялась и отстранилась.

– Нет. И знать не хочу. Вы напрасно старались, мисс Дрю! Мне нет до него никакого дела.

– Да ты послушай! – настаивала она.

– Абсолютно никакого!

– Ну как знаешь, милочка! Тогда у меня все. Можешь вернуться к этим своим фолиантам, а я иду делать себе маникюр. Анна – настоящий гуру в этом деле, – она подмигнула мне и, не сказав больше ни слова, покинула библиотеку.