В погоне за наследницей

Глава 2

Блейк Рейвенскрофт не знал, какую женщину он увидит, но явно не такую. Он полагал, что она должна быть худой, кокетливой, по-кошачьи гибкой, а перед ним стояла высокая, крепкая, с прямой спиной и пристальным взглядом девушка.

И еще у нее был удивительно соблазнительный рот. Он затруднился бы описать его, разве что верхняя губка восхитительно изгибалась и…

— Может быть, вы все-таки уберете свой пистолет?

Ее слова вывели его из задумчивости.

— А он вам не нравится?

— Нравится. У меня есть такой же. Это хорошая вещь в некоторых случаях.., на охоте.., и вообще. Но мне не особенно приятно, когда он направлен на меня…

— Спокойно!

Каролина замолчала.

Блейк тщательно изучал ее лицо. Что-то здесь было не так. Карлотта де Леон была испанкой, по крайней мере наполовину, а эта девушка выглядела стопроцентной англичанкой. Ее нельзя было назвать блондинкой, но цвет ее волос скорее был светло-каштановый, и даже в темноте он отчетливо видел, что у нее сине-зеленые глаза.

Не говоря уже о голосе. У нее было произношение англичанки из высшего света.

Но ведь он видел, как она выбежала из дома Оливера Пруитта. Глухой ночью, когда хозяин распустил всех слуг.

Все указывает на то, что она Карлотта де Леон. Иначе быть не может.

Военное министерство, на которое Блейк не то чтобы работал, но которое дало ему задание и вручило банковский чек, следило за Оливером Пруиттом уже почти полгода.

Местные власти давно знали, что Пруитт возит контрабандные грузы во Францию и обратно, но лишь недавно стали подозревать, что он к тому же позволяет наполеоновским шпионам использовать его маленькую лодку, чтобы вместе с коньяком и шелком переправлять секретные дипломатические письма. Поскольку лодка Пруитта плавала от небольшой бухты на южном побережье Портсмута до Борнмута, военное министерство поначалу не обращало на нее особого внимания. Большинство шпионов переправлялось через Кент, который находился гораздо ближе к Франции. Неудобное на первый взгляд расположение могло служить великолепным прикрытием, и в военном министерстве подозревали, что сторонники Наполеона использовали Оливера Пруитта для самых ответственных операций. Месяц назад обнаружилось, что письма переправляются с некоей Карлоттой де Леон, наполовину испанкой, наполовину англичанкой, безгранично преданной Оливеру.

Блейк встревожился, как только узнал, что Пруитт дал выходные всем слугам — почти невозможный жест для человека, известного своей скаредностью. По-видимому, затевалось что-то серьезное, и подозрения Блейка подтвердились, когда он увидел, что из дома под покровом ночи выскользнула женщина. Правда, она оказалась немного моложе, чем ему описали, но ей не удастся своим невинным видом ввести его в заблуждение. Она наверняка прибегла ко всем женским уловкам. Кто заподозрит столь хорошенькую молодую девушку в предательстве?

Ее длинные волосы были по-девичьи заплетены в косу, щеки розовели румянцем и…

А изящная тонкая ручка медленно тянулась к карману.

Привычным, почти инстинктивным движением он с быстротой молнии рванулся к ней и схватил за руку. Его движение было столь резким, что они оба полетели на землю. Блейк ощутил под собой мягкое тело девушки и пистолет в кармане ее плаща. Если раньше он сомневался, кто перед ним, то теперь последние сомнения рассеялись. Он выхватил пистолет у нее из кармана, бросил себе в поясную сумку и поднялся, оставив ее лежать распростертой на земле.

— Весьма по-дилетантски, моя дорогая.

Девушка заморгала.

— Пожалуй, — растерялась она. — Но в этом нет ничего удивительного. У меня мало опыта в подобных вещах, хотя пару раз мне пришлось…

Ее слова слились в неразличимое бормотание, и Блейк не мог решить, говорит ли она это все ему или себе.

— Я слежу за вами уже почти год, — резко произнес он.

Она, казалось, была удивлена.

— Правда?

— Но кто вы такая, я узнал лишь месяц назад. И теперь, когда я поймал вас, я не позволю вам улизнуть.

— Не позволите?

Блейк смотрел на нее со смущением и злостью одновременно. Что за игру она ведет?

— Вы думаете, я идиот? — выпалил он.

— Нет, — ответила она. — Я только что удрала из логова идиотов, так что отлично знаю, какие они. Вы совершенно другой. И еще я надеюсь, что вы не очень хороший стрелок.

— Я никогда не промахиваюсь.

Она вздохнула.

— Боюсь, что так. Если судить по вашему виду. Вы не возражаете, если я встану?

Он чуть шевельнул пистолетом, давая понять, что целится ей в сердце.

— Пожалуй, меня больше устраивает, когда вы лежите.

— И мне так кажется. Вероятно, вы не позволите мне продолжить путь?

Он расхохотался в ответ.

— Боюсь, что да, дорогая. Больше вам не придется шпионить.

— Как вы сказали? Шпионить?

— Правительство Британии знает все о вас и о ваших предательских планах, мисс Карлотта де Леон Вы скоро убедитесь, что мы не собираемся смотреть сквозь пальцы на происки испанских шпионок.

Ее лицо выражало верх изумления. Господи, как же она была хороша, когда так смотрела!

— Обо мне знает правительство? — удивленно переспросила она. — Подождите минутку, о ком?

— Не притворяйтесь дурочкой, мисс де Леон. Вы достаточно умны. Это знают и здесь, и на континенте.

— Очень приятный комплимент, должна признаться, но, боюсь, произошла какая-то ошибка.

— Никакой ошибки. Я видел, как вы покинули Пруитт-Холл.

— Да, конечно, но…

— В темноте, — продолжал он, —" когда всех слуг отпустили по домам. Вы же не догадывались, что мы следим за домом?

— Нет, нет, конечно, нет, — в ужасе прошептала Каролина. Кто-то следил за домом? Как она могла не заметить? — Давно?

— Две недели.

Теперь, кажется, ясно. Последние две недели она провела в Бате, навещая заболевшую одинокую тетушку Оливера, и вернулась только сегодня днем.

— Это достаточный срок, — продолжил он, — чтобы подтвердить наши подозрения.

— Ваши подозрения? — еле слышно повторила она. О чем говорит этот человек, черт возьми? Если он псих, то она в большой беде, потому что он все еще целился из пистолета ей в сердце.

— Мы многое можем вменить Пруитту в вину, а после того, как вас допросят, у нас будет достаточно оснований, чтобы его повесить. А вы, моя дорогая, научитесь любить Англию.

Каролина изумленно ахнула, и ее глаза засветились от счастья. Оливер замешан в каком-то преступлении? О, это чудесно! Восхитительно! Ей давно следовало догадаться, что он подлый мошенник. В голове пронесся целый рой мыслей. Несмотря на то, что сказал мужчина в черном, она сомневалась, что Оливер сделал нечто, заслуживающее виселицы. Но может быть, его посадят в тюрьму? Или пошлют на принудительные работы? Или…

— Мисс де Леон! — решительно произнес мужчина в черном.

— В чем обвиняют Оливера? — прерывающимся от радости голосом спросила Каролина.

— Ради Бога, леди, я сыт по горло вашим притворством.

Вам придется пойти со мной. — Он наклонился и протянул ей руку. — Сейчас же.

— Но…

— Ни одного слова, кроме признания.

— Но…

— Хватит! — Он засунул ей в рот кляп. — У вас потом будет много времени все рассказать, мисс де Леон.

Каролина пыталась протестовать, потому что он грубой веревкой туго связал ей руки, но лишь закашлялась. Затем, к ее удивлению, он сунул два пальца в рот и громко свистнул. Из-за деревьев показался великолепный вороной жеребец, нетерпеливо и грациозно перебиравший копытами.

Пока она восторженно смотрела на лошадь, которая, наверное, была самым спокойным и выдрессированным созданием с сотворения мира, мужчина забросил ее в седло.

Каролина захрипела, тщетно пытаясь что-то сказать.

— Что? — Он взглянул на нее и догадался, что юбки не позволяют ей сидеть в седле. — А-а, ваши юбки. Боюсь, придется пренебречь приличиями.

Она удивленно посмотрела на него, а он задрал ей юбки до колен.

— К сожалению, я не захватил дамского седла, мисс де Леон, но поверьте, то, что я увидел ваши голые ноги, — пустяк по сравнению с теми неприятностями, которые вас ждут.

Каролина пнула его носком туфли в грудь, и он, схватив ее за щиколотку, больно сжал ей ногу.

— Никогда, — рявкнул он, — не пинайте мужчину, который направляет на вас пистолет!

Каролина чихнула и отвернулась. Комедия слишком затягивалась. Как только она избавится от проклятого кляпа, она скажет этому мерзавцу, что никогда не слышала о мисс Карлотте де Леон. Она направит меч правосудия на его голову, да так, что виселица станет для него желанным избавлением.

А пока она позаботится, чтобы ему сейчас было несладко. Едва он уселся в седло позади нее, .она изо всех сил стукнула его локтем под ребро.

— Что теперь? — хмуро спросил он.

Она невинно пожала плечами.

— Еще одно подобное движение — и я засуну тебе в рот вторую тряпку. И на этот раз не такую чистую.

«Вряд ли такие бывают», — со злостью подумала Каролина. Ей не хотелось даже думать о том, где находился кляп до того, как попал к ней в рот.

Потом он пустил лошадь в галоп, и Каролина с облегчением поняла, что они направляются не в сторону Пруитт-Холла Если бы у нее не были связаны руки, она бы от радости захлопала в ладоши. Самой ей не удалось бы так быстро покинуть пределы имения. Этот мужчина принимает ее за кого-то другого — за преступницу-испанку, если быть точной, — но она все объяснит ему, когда они окажутся вдалеке отсюда. А пока нужно сидеть спокойно, не мешая ему гнать лошадь во весь опор.

Полчаса спустя они уже были в Дороете, где не в меру подозрительный Блейк Рейвенскрофт спрыгнул с коня перед небольшим особняком Сикрест-Мэнор, располагавшимся неподалеку от Борнмута. «Карлотта де Леон», столь строптивая в лесу, за всю дорогу до побережья не оказала ни малейшего сопротивления. Она больше не толкала его и не делала попытки убежать. Она сидела так тихо, что благородство настоящего джентльмена, заявлявшее о себе довольно часто, искушало его вынуть кляп.

Но он подавил в себе этот порыв. Маркиз Ривердейл, его ближайший друг и неизменный помощник во многих операциях, которые поручало ему военное министерство, уже имел дело с мисс де Леон и сказал, что она лжива и вероломна. Нельзя развязывать ей руки и вынимать изо рта кляп, пока она не окажется за надежным засовом.

Блейк снял девушку с лошади и, крепко придерживая за локоть, повел к крыльцу. Он держал в доме всего трех слуг, верных и преданных, которые привыкли к странным визитерам посреди ночи.

— Вверх по лестнице, — приказал он, когда они шли через холл.

Каролина радостно кивнула и ускорила шаг. Они с Блейком поднялись на верхний этаж, и он завел ее в маленькую, но уютно обставленную спальню.

— Чтобы у вас не возникло мысли о побеге, — произнес он, позвякивая ключами, — я запру дверь на два замка.

Она посмотрела на дверную ручку и вздохнула.

— Имейте в виду, — добавил он, — до земли пятьдесят футов. Поэтому я не советую вам лезть через окно.

Она пожала плечами, давая понять, что ни на мгновение не рассматривала окно как способ возможного побега.

Блейк нахмурился, несколько разозленный ее смирением, и прикрепил веревку, которой были связаны руки Каролины, к спинке кровати.

— Не хочу, чтобы вы попытались что-то предпринять, пока я занят.

Каролина улыбнулась ему, что было настоящим подвигом, учитывая, что у нее во рту торчал мерзкий кляп.

— Черт! — Блейк был явно смущен и злился на себя за это. Удостоверившись, что крепко привязал девушку к кровати, он тщательно осмотрел комнату и убедился, что поблизости нет предметов, которые она смогла бы использовать в качестве оружия. Блейк слышал, что Карлотта де Леон — весьма изобретательная особа, и не хотел, чтобы о нем говорили как о дураке, недооценившем ее. Из предосторожности он положил в карман гусиное перо и пресс-папье и вынес из комнаты стул.

Когда он вернулся, она с интересом посмотрела на него.

— Если устанете стоять, — сухо сказал он, — можете сидеть на постели.

Каролина радостно кивнула и села. Правда, у нее не было выбора, потому что он привязал ее к спинке кровати.

— Не старайтесь разжалобить меня своим послушанием, — предупредил он. — Я все о вас знаю.

Она пожала плечами.

Блейк с отвращением хмыкнул и повернулся к ней спиной. Закончив осмотр комнаты и придя к заключению, что она вполне может служить тюремной камерой, он повернулся к Каролине и подбоченился.

— Если у вас при себе есть еще какое-нибудь оружие, то лучше отдайте сразу, потому что я собираюсь вас обыскать.

Она в ужасе отпрянула, и Блейк обрадовался, что наконец ему удалось испугать ее. Или она по-настоящему хорошая актриса.

— Так у вас есть оружие? Уверяю, что я стану гораздо менее обходителен, если обнаружу, что вы пытаетесь что-то от меня спрятать.

Она неистово замотала головой и отодвинулась от него, насколько позволяла веревка.

— Я не собираюсь получать от этого удовольствие, — проворчал он, но очень трудно было не чувствовать себя разбойником с большой дороги, когда она крепко зажмурилась от страха и покорно встала. Он знал, что женщины могут быть так же коварны и опасны, как и мужчины, — семь лет службы в военном министерстве убедили его в этой непреложной истине, — но раньше ему никогда не приходилось выполнять подобную работу. Его воспитание требовало, чтобы он с любой женщиной обращался как с леди, и необходимость обыскать ее глубоко задевала Блейка.

Он развязал ей руки, чтобы снять плащ, и исследовал содержимое карманов. В них не оказалось ничего интересного, кроме пятидесятифунтовой банкноты и нескольких монет, что можно считать пустячной суммой для матерой шпионки. Затем его внимание привлек ее маленький саквояж, и он вытряхнул его содержимое на кровать. Две свечи из пчелиного воска — один Бог знает для чего, — серебряный гребень для волос, маленькая Библия, тетрадь в кожаном переплете и кое-что из нижнего белья, которое он не решился перебирать, полагая, любой человек имеет право на некоторую неприкосновенность, даже шпион.

Блейк взял Библию и бегло пролистал ее, чтобы убедиться, что между ее страницами не спрятано что-нибудь. В книге ничего не оказалось, и он бросил ее на кровать, с удовольствием отметив, как девушка при этом поморщилась.

Потом он раскрыл тетрадь и заглянул в нее. Исписаны были только первые страницы.

— Контубернал, — прочитал он вслух. — Алкиона. Диакритический. Наряжаться. Умляут. — Он удивленно приподнял бровь и продолжил чтение. Три тетрадные страницы были заполнены словами, смысл которых можно разобрать, только если ты был первым учеником в Оксфорде или Кембридже. — Что это такое?

Она дернула плечом, пытаясь указать ему на засунутый в рот кляп.

— Правильно, — сказал он с легким кивком и положил тетрадь к Библии. — Но прежде чем я выну его, мне придется… — Он запнулся и тяжело вздохнул. Они оба знали, что он собирается сделать. — Если вы не будете сопротивляться, у меня получится быстрее, — мрачно закончил он.

Она напряглась, а Блейк, стараясь этого не замечать, быстро похлопал ее по всему телу сверху вниз.

— Вот и все, — произнес он хрипло. — Должен сказать, я удивлен, что, кроме пистолета, у вас ничего нет.

В ответ она грустно посмотрела на него.

— Сейчас я выну кляп, но один громкий возглас — и я засуну его снова.

Каролина поспешно кивнула. Он вынул кляп, и она закашлялась.

— Ну? — надменно спросил Блейк, прислонясь к стене.

— Если я стану кричать, меня все равно никто не услышит.

— Резонно, — согласился он. Его взгляд упал на кожаную тетрадь, и он взял ее в руки. — Теперь вы, вероятно, скажете мне, что все это значит?

Она пожала плечами.

— Мой отец всегда настаивал, чтобы я расширяла свой словарный запас.

Блейк бросил на нее недоверчивый взгляд и снова посмотрел на раскрытую страницу. Это какой-то шифр. Наверняка. Но сейчас он устал, да и вряд ли она признается в чем-нибудь в первую же ночь. Во всяком случае, не станет раскрывать код к шифру. Поэтому он бросил тетрадь на кровать и сказал:

— Поговорим об этом завтра.

Каролина опять пожала плечами, словно ей не было до всего этого дела, и он скрипнул зубами.

— У вас есть что сказать в свое оправдание?

Каролина потерла глаза, напоминая себе, что не нужно ссориться с этим мужчиной. Несмотря на явную неловкость, которую он испытал, обыскивая ее, она не сомневалась, что он ударит ее, если сочтет необходимым для выполнения своего задания.

В чем бы оно ни состояло.

Она играла в опасную игру и знала это. Она хотела остаться в этой уютной комнате как можно дольше — все-таки здесь теплее и безопаснее, чем в любом другом месте, которое она смогла бы найти сама. Следовательно, пусть он продолжает думать, что она Карлотта. Правда, она не представляла, что для этого можно сделать. Она не говорила по-испански и, уж конечно, не знала, как должны вести себя пойманные шпионы, которых привязали к спинке кровати.

Вероятно, Карлотта стала бы все отрицать. , — Вы поймали не того человека, — произнесла она, зная, что он ей не поверит, и получая странное удовольствие оттого, что на самом деле говорит правду.

— Ха! — воскликнул он. — Уж вы-то могли придумать что-нибудь пооригинальнее.

— Можете думать что угодно.

— Вы играете слишком уверенно для человека, который пойман с поличным.

Каролина была вынуждена согласиться, что в его словах есть доля правды. Но если Карлотта действительно шпионка, то она мастер притворяться.

— К сожалению, я не могу испытывать к вам благодарность за то, что вы связали меня, сунули в рот кляп, привезли сюда и привязали к спинке кровати. Не говоря уже о необходимости терпеть ваши оскорбительные прикосновения.

Он на мгновение закрыл глаза, и если бы Каролина не помнила, о чем ей сейчас следует думать, она бы испытала угрызения совести. Затем он открыл их и снова посмотрел на нее тяжелым взглядом.

— Мне трудно поверить, мисс де Леон, — произнес он, — что вы достигли таких вершин в вашей профессии и ни разу не подвергались обыскам раньше.

На это Каролина не знала, что ответить, и поэтому просто молча посмотрела на него.

— Я жду ответа.

— Мне нечего сказать. — И она не лгала.

— Возможно, вы измените свое мнение после нескольких дней без пищи и воды.

— Вы собираетесь морить меня голодом?

— Это сломит и более сильного человека, чем вы.

Такого она не ожидала. Она думала, что он будет кричать на нее, возможно, даже побьет, но ей не приходило в голову, что он может лишить ее пищи и воды.

— Я вижу, вас не слишком это радует, — произнес Блейк, растягивая слова.

— Оставьте меня одну! — выпалила Каролина. Ей нужно было обдумать план действий и понять, черт возьми, что это за мужчина. А самое главное, ей нужно выиграть время. — Она посмотрела ему прямо в глаза и сказала:

— Я устала.

— Не сомневаюсь, но я не позволю вам спать.

— Не стоит беспокоиться, что мне здесь будет слишком комфортно. Вряд ли можно хорошо отдохнуть, будучи привязанной к кровати.

— Ах да, — сказал он и, решительно приблизившись, ловким движением освободил Каролину.

— Зачем вы это сделали? — подозрительно спросила она.

— Мне это доставило удовольствие. К тому же у вас нет оружия, вы вряд ли сильнее меня, и у вас нет возможности убежать. Спокойной ночи, мисс де Леон.

Она удивленно открыла рот.

— Вы уходите?

— Я пожелал вам спокойной ночи. — С этими словами он повернулся и вышел из комнаты, оставив ее в растерянности смотрящей на дверь. Она услышала, как в каждом из замков повернулся ключ, и только тогда пришла в себя.

— Господи, Каролина, — прошептала она, — в какую передрягу ты попала!

У нее заурчало в животе, и она пожалела, что не перекусила перед побегом из дома. Ее тюремщик, похоже, человек слова, и если он сказал, что собирается морить ее голодом, ему следует поверить.

Она подбежала к окну и выглянула. Он не солгал. До земли по крайней мере пятьдесят футов. Но есть подоконник, и если она найдет какой-нибудь сосуд, то сможет собирать дождевую воду. Ей и раньше приходилось голодать, и она знала, что справится с этим. Но жажда — совсем другое дело.

Каролина нашла на столе маленькую подставку для перьев. Небо все еще было ясным, но каждый знает, что такое погода в Англии. Поэтому Каролина полагала, что утром вполне вероятен дождь, и на всякий случай выставила подставку на подоконник.

Потом она вернулась к кровати и сложила вещи назад в саквояж. Слава Богу, ее похититель не заметил надпись в Библии, которую, умирая, оставила ей на память мать. Он бы наверняка захотел узнать, кто такая Кассандра Трент, чье имя значится на внутренней стороне обложки. И он увидел ее маленький личный словарь… Господи, теперь ей придется все объяснять.

Затем Каролину охватило странное чувство…

Она сняла туфли, соскользнула с кровати и в одних чулках подошла к окну. Оттуда, двигаясь вдоль стеньг, осторожно подкралась к двери, резко наклонилась и посмотрела в замочную скважину.

Ага! Так она и думала! Оттуда на нее смотрел серый глаз — И вам спокойной ночи! — громко сказала она и повесила на ручку двери шляпу, заслонив отверстие. Ей не хотелось ложиться спать в единственном платье, но она не собиралась раздеваться, когда за ней подсматривают.

Каролина услышала, как он выругался, а потом его удаляющиеся шаги гулким эхом отозвались в пустом холле.

Каролина сняла платье и, оставшись в нижней юбке, забралась в постель. Она посмотрела в потолок и стала размышлять.

И кашлять.