Глава 12

Тристан вошел неторопливо в кабинет герцога, где за письменным столом сидел Морган. Он удобно устроился на стуле, обитом кожей, и задрал ноги, небрежно положив их на край столешницы.

– Каролина хотела бы знать, не найдется ли места для нас в твоей карете нынче вечером. Бабушка отпросилась отдохнуть от вечерних развлечений, а Каролина затвердила, что вам с Мадлен нужны провожатые в оперу.

Морган недовольно глянул на Тристана.

– А откуда Каролине известно, что вечером я везу Мадлен в оперу?

Тристан закинул руки за голову и проговорил, зевнув:

– Они же обе были на дружеской встрече в конце дня у леди Джерси. А сообразить, что сопровождать Мадлен будешь ты, может и не гений. В последние месяцы ты же просто прилип к этой женщине.

В этих словах Морган уловил еле заметную иронию.

– Не одобряешь, братик? – спросил Морган, приподняв одну бровь.

– Не сердись, Морган, – ответил Тристан. – Я это сказал без всякого умысла. Но если тебя действительно интересует мое отношение, то я не то чтобы не одобряю этой твоей привязанности, я ее просто не понимаю.

– Разве ты не находишь Мадлен Дюпоне привлекательной? – Морган улыбнулся, что стало редкостью в последнее время. – Вот уж не думал, что наступит день, когда ты перестанешь реагировать на красивых женщин. Неужели женитьба так изменила тебя, Трис?

Тристан пожал плечами:

– Может, Мадлен и хороша собой, – допустил он. – Бог знает, но мой шурин по-прежнему увивается вокруг нее, вопреки тому, что на людях ты для прекрасной мадемуазель вроде бы главный. Да и сам-то ты рядом с нею не выглядишь счастливым. А я ведь всегда надеялся, что уж если ты еще раз остановишь свой выбор на какой-то женщине, то это принесет тебе счастье.

– Я не остановил свой выбор на Мадлен Дюпоне, – уточнил Морган. – Скажем, сейчас я ею увлечен.

Моргана поразила проницательность Тристана, но он надеялся, что другие не так хорошо разобрались в ситуации. На самом деле за последние месяцы ему надоела компания француженки, но для министерства обороны было крайне важно, чтобы он держался как можно ближе к Мадлен Дюпоне и ее брату Анри.

Морган потянулся к серванту и достал два стакана. Налил себе и брату по приличной порции портвейна. Передал стакан брату и ловко изменил тему.

– Скажи, когда вы переедете в тот мавзолей, что я вам подарил? Я полагал, что он будет готов к августу.

– И я, – откликнулся Тристан и рассмеялся, уступая нежеланию Моргана обсуждать Мадлен. Он переживал за брата, но не навязывался. Знал, что Морган при желании сам расскажет ему все, когда сочтет нужным, но не ранее. – Восстановление дома уже заняло чертовски много времени, но до конца еще далеко. Мое преклонение перед бабушкой за последние месяцы возросло во сто крат – как она в течение двадцати лет выдерживала дедушкины работы по восстановлению Рэмзгейт-Касла, мне не понять. И они ведь подолгу жили там, пока шли работы. Там же с ума можно было сойти.

Морган, засмеявшись, согласился:

– Недаром же ее герб выбит на камне над главным входом.

– Есть надежда, что мы переедем в Вестгейт – Мэнор незадолго до Рождества. Каролина хочет подождать, пока все не завершится, – продолжал Тристан. – Хотя многие уже разъехались по своим летним резиденциям, здесь еще достаточно светских развлечений, удерживающих Каролину в городе. – Его красивое лицо вдруг нахмурилось. – Надеюсь, мы еще не очень надоели, Морган? Если ты хочешь пожить спокойно, мы можем переехать к родным Каролины.

По опечалившемуся лицу брата Морган увидел, как этого Тристану не хочется.

– Не смеши, Трис! Этот дом – такой же твой, как и мой. Я искренне рад вам, и бабушка тоже. Ты же знаешь, что она наслаждается обществом Каролины.

– Обещаю, мы очень скоро оставим тебя в покое. Мистер Уолш уже уехал из Вестгейт-Мэнора, и отделочными работами руководит леди Алиса.

Морган ощутил, как его сердце всколыхнулось при упоминании об Алисе. Редкий день он не думал о ней. Сначала он пытался убедить себя, что его влечет к ней чисто физически, но ни одна женщина не вызывала в нем такого интереса ни в постели, ни вне ее. Он говорил себе, что со временем все пройдет, но само это время как-то очень медленно проходило. Ему не хватало оживленных бесед с Алисой, ее воодушевленного отношения к жизни. Порою он даже жалел, что ей не пришлось написать ему, что она зачала от него. Это была эгоистичная, жестокая мысль, но только так он смог бы под благовидным предлогом вновь войти в ее жизнь.

– Как поживает мисс Каррингтон? – спросил Морган небрежным тоном.

– Сам бы хотел знать, – ответил Тристан, сделав глоток великолепного вина. – В последнее время, заезжая в Вестгейт, я ни разу не застал ее там. Если бы я не знал ее хорошо, то мог бы подумать, что мисс Каррингтон избегает меня.

Морган саркастически усмехнулся. Действительно, не похоже на ту Алису, какую он знал. Она никогда ни от кого не убегала. Кроме него самого.

– Сильно сомневаюсь в этом, – произнес Морган тоном знатока.

– Да, ты, возможно, и прав. Но гораздо вероятнее, что она стала жертвой моего неотразимого обаяния и, безнадежно влюбившись, не в силах лицезреть меня, поскольку я женатый человек и посему ей недоступен.

– Не нахожу это забавным, Тристан!

– Бога ради, успокойся, Морган! Я же шучу! – Тристан изумился, увидев, как помрачнело сердитое лицо Моргана. Оно выглядело явно угрожающе.

Морган запустил пальцы в шевелюру и сделал глубокий вдох.

– Извини, Трис. Похоже, в последнее время я стал излишне раздражительным.

«Интересно», – подумал Тристан, насторожившись из-за столь явных притязаний Моргана на Алису Каррингтон. И решил проверить дальше.

– Знаешь, я иногда думаю – почему леди Алиса не выходит замуж? Личность весьма симпатичная, умная, обаятельная, приветливая. А если ее еще и приодеть, то она вообще будет потрясающей. – Он внимательно следил за Морганом, и реакция брата его не разочаровала.

– Она очень красива, – прошептал Морган с выражением чуть ли не грезы на лице, вспомнив, как он впервые увидел Алису обнаженной. Она была так мила, открыта и податлива, и Морган признался себе, что очень тоскует по ней, особенно после того, как убил столько времени на Мадлен Дюпоне, суетливую, эгоистичную и назойливую.

Морган понял, что Тристан внимательно смотрит на него, и тут же взял себя в руки.

– В тех условиях, при которых она воспитывалась и повзрослела, у мисс Каррингтон, полагаю, было немного возможностей встретить достойного человека.

– Да, думаю, ты прав, – согласился Тристан, не преминув отметить томные глаза и тоскующие интонации Моргана, толковавшего об Алисе. Но с его трактовкой пока можно подождать. Тристану захотелось выяснить, как это такая строгая мисс Каррингтон сумела столь глубоко поразить его стоического брата. Эту тайну необходимо было раскрыть.

Огромные старинные часы в холле пробили шесть.

– Прости, что прерываю, – извинился Морган перед Тристаном, – но у меня важная встреча в половине седьмого, и не хотелось бы опаздывать. Если ты и Каролина решите поехать в театр со мной, то я выезжаю в восемь. – И, коротко кивнув на прощание, Морган вышел из кабинета.

Морган сидел напротив лорда Каслрея, внимательно просматривая последние донесения. Сведения, оставленные им в лондонском доме и Рэмзгейт-Касле, спустя долгое время попали в руки французов. Хотя частный берег у Рэмзгейт-Касла теперь и очень редко навещался французскими связными, вся информация, полученная герцогом в министерстве обороны, была обнаружена и поступила к французам. Сокол знал свое дело.

Морган все лето гонялся за ним по всем увеселениям и теперь был раздосадован, что нисколько не приблизился к возможности опознать личность Сокола. Он был убежден, что Анри Дюпоне – французский шпион, и Мадлен, вероятно, тоже, поэтому он и держался рядом с этой парочкой. Он был также уверен, что Анри – не Сокол, а просто его соучастник. Но до сих пор ни герцогу, ни другим агентам, участвовавшим в деле, не удалось поймать шпионов с поличным или добыть улики против них.

– Это краткий перечень сведений, которые недавно выкрали и собирались переправить через пролив, – начал без лишних церемоний лорд Каслрей. – На сей раз нам удалось изловить курьера уже на пути во Францию, но дешифровка кода потребует времени. Думаю, что большая часть этой информации исходила от вас. Вы можете это подтвердить?

Закончив читать донесения, Морган кивнул.

– Это было у меня дома, в Лондоне, – сказал он о первом листе и с неприязнью бросил его на стол. – Пара других лежала в моем кабинете в Рэмзгейт-Касле. Могу добавить, что один из них я запер в весьма замысловатый тайник. Да, меня, конечно, держат под постоянным прицелом. Ничего из тех сведений, что я прятал, не осталось необнаруженным.

– А что с четвертым? – спросил лорд Каслрей, передавая Моргану последний документ.

– С четвертым? – эхом отозвался Морган с удивленным выражением лица. Внимательно прочитал документ.

– По-моему, этот лист содержит более поздние сведения, но потребуется чертовски много времени на дешифровку. А вы не узнаете его?

– Узнаю, – задумчиво проговорил Морган. – Этого, лорд Каслрей, никогда не было у меня дома ни в Лондоне, ни в замке.

– А где?

– В таком месте, где, я думал, они сохранятся, – сказал Морган, и искренняя улыбка запечатлелась на его красивом лице. Сведения, которые он держал сейчас в руках, он спрятал в старом бюро в библиотеке Вестгейт-Мэнора. Он не видел их с того дня, более пяти месяцев назад. – Думаю, лорд Каслрей, это как раз тот промах, которого мы так долго ждали. Похоже, Сокол наконец-то совершил ошибку. И она ему будет дорого стоить.

– Трис!.. Тристан! – орал Морган, громко колотя в запертую дверь спальни Тристана и Каролины. – Трис, мне надо видеть тебя немедленно! Чтобы через пять минут был у меня в кабинете! – скомандовал он и ушел прежде, чем брат успел бы заспорить.

– Святые небеса! Морган! – напустилась вдовствующая герцогиня на внука, выйдя в холл, чтобы посмотреть, отчего весь шум. – Что ты раскричался, как торговец рыбой?

– Прошу прощения, мадам, – извинился с улыбкой Морган. – Пытался выманить Тристана из спальни. Должен незамедлительно поговорить с ним, это очень важно!

– Но, Морган, по-моему, Тристан занят. Они с Каролиной… м-м-м… отдыхают перед вечерним выходом, – объявила герцогиня.

– Отдыхают, ага! – протянул Морган. – Тристан с Каролиной то и дело «отдыхают». Утром, днем, ночью – все «отдыхают». Понимаю – молодожены, но мне до зарезу надо переговорить с Три – сом по одному очень важному делу. Долго не задержу. Потом он опять сможет «отдохнуть». – Морган лукаво ухмыльнулся герцогине. – В чем дело, бабушка?! Сдается, вы покраснели!

Ничего подобного! – приосанившись, возразила герцогиня. Щеки у нее зарделись, и Морган вовсю рассмеялся. – Ты бываешь совершенно невозможен, Морган!

Морган поднялся по лестнице и чмокнул герцогиню в щеку. Впервые за многие месяцы настроение у него после встречи с лордом Каслреем значительно улучшилось. Ему срочно нужно было выяснить кое-что, о чем знал только Тристан, и ему не терпелось увидеть брата.

– Хоть вы их поторопите, бабушка! Если Тристан не явится через десять минут, я ворвусь к ним и вытащу его!

– Ничего такого ты не сделаешь! – возразила герцогиня, якобы потрясенная, но, сверкнув глазами, сама себя выдала. – Давай, убирайся, Морган! Я уверена, что брат зайдет к тебе, как только сможет, – и она подтолкнула его, не слишком-то нежно, к лестнице.

Минут через двадцать в кабинете Моргана появился недовольный Тристан. Он даже не удосужился одеться как следует: был без галстука, без сюртука – просто в батистовой сорочке с распахнутым воротом, брюках и башмаках. Он был явно раздосадован на брата за несвоевременное вмешательство.

– Что это еще за важная чертовщина, из-за которой нельзя дождаться вечера, Морган? – вызывающе спросил Тристан, входя в кабинет.

– Успокойся, Трис, – проговорил тихо Морган. – Приношу извинения, что помешал тебе, но это действительно важно. Для начала мне надо знать, где сейчас Генри Уолш. Я должен с ним немедленно связаться. – Морган ухмыльнулся: – Между прочим, у тебя не застегнуты брюки.

Тристан холодно посмотрел на брата и спокойно застегнул брюки.

– Ты помешал мне, Морган, в самом разгаре кое-чего весьма настоятельного. Вряд ли Каролина когда-нибудь простит тебе это.

– Думаю, она соберется с силами и попробует, – вставил Морган. Затем, словно не замечая сердитых глаз брата, опять перешел к своим делам: – Еще мне нужен полный список рабочих, которых ты нанимал в Вестгейт-Мэноре. И поставщиков. Я понимаю, что всего мною требуемого нет у тебя, поэтому я и должен переговорить с мистером Уолшем. Знаю, что у тебя должны быть кое-какие записи, и я хотел бы просмотреть их прямо сейчас. Мне также надо знать, кто бывал там с тобою и Каролиной. В общем, я хочу иметь список всех, чья нога ступала на землю Вестгейт-Мэнора за последние пять месяцев.

Морган выжидающе взглянул на брата, а тот ответил взглядом, полным недоумения.

– Совершенно ничего не понял из твоих речей. Даже если я смогу предоставить тебе все эти сведения, в чем я сомневаюсь, то что ты с ними будешь делать?

Морган немного подумал. Он не мог выдумать правдоподобную ложь и взвесил – не сказать ли брату правду. В итоге решил, что безопаснее для всех участников дела будет, если никто посторонний не узнает о его расследованиях. Даже если возможно, что Сокол как-то связан с Тристаном, лучше, решил герцог, не просвещать брата.

– Ну какое тебе дело, зачем нужны мне эти сведения? Ты можешь дать их мне?

– Морган, – произнес Тристан раздраженным тоном, забарабанив пальцами по столу, – что все это значит?

– Просто поверь мне, Тристан! – прервал его Морган, так и не объяснив причин своих причудливых запросов.

– Хорошо! – загнанно поднял руки Тристан. – Постараюсь сделать все, что смогу. Но предупреждаю сразу – я не смогу связаться с Генри Уолшем. Он уехал куда-то в Ирландию и в Англию не вернется до конца месяца. У меня есть кое-какие бумаги, но большинство счетов и заявок – в Вестгейт-Мэноре. Человек, с которым тебе действительно следует поговорить, – Алиса Карриштон. Она работает со всей документацией, и она же нанимает всех рабочих.

– Что?

Теперь уже Тристан озадачил брата.

– Ты же знаешь, что леди Алиса руководила ремонтными работами. Насколько помню, ты же первый и рекомендовал ее мне. – На это Морган только хмыкнул. – Это было, несомненно, отличное предложение, Морган. Она проделала грандиозную работу. Очень толково распределяла отпущенные средства и аккуратно вела все записи.

Морган встал и прошелся по комнате. Неподходящее для него время встречаться с Алисой. И его чувства к ней еще не вполне определились, и в мыслях сумятица. К тому же он ведь обещал не появляться.

– Не мог бы ты послать туда кого-нибудь за документами, – предложил он. – Или сам съездить? – и он с надеждой взглянул на Тристана.

Тристан улыбнулся, радуясь, что брату неловко: приятно видеть, что у гипотезы об Алисе Каррингтон есть достоинства.

– Нет, Морган, я не могу. Я же не знаю точно, что ты ищешь. Вот если бы ты просветил меня… – и Тристан умолк.

– Я поеду, – пробормотал Морган и свирепо глянул на брата, ощутив какое-то беспокойство и странное возбуждение.

– Вот и прекрасно! Что-нибудь еще? – проговорил Тристан и неторопливо пошел к двери.

– Ничего, – ответил Морган. – Завтра на рассвете отправлюсь в Вестгейт-Мэнор. Спасибо, Трис.

Морган прибыл в Вестгейт-Мэнор сразу после полудня. Повернув своего жеребца на дорожку к дому, он не узнал усадьбы: кирпичная кладка тщательно отчищена и отмыта, все щербины заделаны, доски свежевыкрашены, оконные рамы заменены, новая кустарниковая аллея окаймляет дорожку, а добротный зеленый газон аккуратно подстрижен – все выглядит свежим, чистым и привлекательным.

Он спешился и встал перед огромными дубовыми дверьми с новыми, сверкающими бронзовыми ручками. Довольно долго прождав, что кто-то выйдет и примет у него коня, Морган пробормотал:

– До странности приятно обнаружить, что не все меняется, – и хотел было позвать Неда или Перкинза, но передумал и сам повел лошадь к конюшне.

В конюшне никого не оказалось, и он сам расседлал жеребца, напоил, дал овса и затем привязал в свободном стойле. Потом прошел к кухонному входу, уверенный, что сейчас увидит миссис Стрэттон, занятую у плиты каким-нибудь варевом.

Но к удивлению Моргана в кухне сидел только Перкинз, заканчивающий свой завтрак.

– Ваша светлость! – возопил изумленный дворецкий.

– Добрый день, Перкинз! – небрежно бросил Морган, будто они виделись вчера, а не пять месяцев назад. – Дома есть кто-нибудь еще?

Дворецкий на мгновение замялся, соображая как ответить.

– Все слуги в отпуске, гостят у родных до возвращения лорда Тристана. Дома только Нед, Мейвис да я.

– А леди Алиса?

– Ее нет, – автоматически ответил Перкинз, произнеся ту фразу, что была у него всегда наготове для тех, кто спрашивал Алису.

На самом деле Алиса и Мейвис в южной части сада рвали свежую зелень к обеду. Но Перкинз сильно сомневался, что Алиса захочет встретиться с герцогом, особенно из-за ее теперешнего вида.

От заявления дворецкого глаза Моргана сузились. Казалось, Тристан не преувеличивал, говоря, что Алиса его избегает.

Неважно! – бросил Морган. – Я повидаюсь с ней, когда покончу с делами. Можете передать ей, если хотите.

Не сказав ничего больше, Морган оставил оторопевшего дворецкого и направился в библиотеку, чтобы найти то бюро, в котором когда-то спрятал документы. Отворив дверь, Морган помедлил, дабы удостовериться, что попал в нужное помещение. Все было не таким, как раньше, – от красных бархатных гардин до восточных ковров с витиеватым орнаментом. Он провел беглым взглядом по комнате, восхищаясь новым убранством, потом посмотрел еще раз – бюро не было. Хотел призвать Перкинза, но тот явился сам и стал рядом.

– Чем могу служить, ваша светлость?

– Скажите, Перкинз, где то бюро, что стояло здесь у окна? – Морган указал на эркер в центре комнаты, потом вновь, в третий раз огляделся, пытаясь понять, где он находится. – Это ведь библиотека, да?

– Да, ваша светлость, это – библиотека. Новую обстановку привезли в прошлом месяце.

– Ну конечно же! – перебил его Морган, вдруг вспомнив. – А старую отправили на чердак. Покажите, где она?

Перкинз молча проводил Моргана в кладовую под крышей. И Морган минут двадцать бродил по лабиринту аккуратных штабелей из мебели, а Перкинз бесстрастно стоял в стороне. Неоднократно герцог бился головой о низкие косые своды, каждый раз громко ругаясь. После еще десяти минут бесплодных поисков терпение Моргана иссякло. Разболелась голова, он начал злиться.

– Его здесь нет, Перкинз, – заключил Морган. – Это единственное место, где хранится старая мебель?

– Думаю, да, ваша светлость.

– Быть может, то бюро перенесли в какую-нибудь другую комнату?

– Точно не могу сказать, ваша светлость, отвечал Перкинз, отлично знавший, куда девалось то бюро.

Губы Моргана сжались в тонкую линию. Перкинз уставился на него невинным взором, но Морган чувствовал, что дворецкий врет.

– Я уверен, что леди Алиса хорошо знает, что стало с этим бюро. Передайте, что я буду ждать ее в передней гостиной.

Морган увидел, как у дворецкого сначала в панике заметались глаза, а потом тот проговорил:

– Как я уже доложил вам, ваша светлость, леди Алисы нет, и она вообще никого не принимает.

– А меня примет, Перкинз! – сказал Морган низким, твердым голосом. – Даже если мне придется вытащить ее из спальни!

Дворецкий не мог заблуждаться относительно решимости Моргана. Морган повернулся и вышел из чердачного помещения, а Перкинз последовал за ним по пятам. В середине холла второго этажа герцог несколько помедлил, посмотрев на закрытые двери спален.

– Которая ее, Перкинз?

– Она не в спальне, ваша светлость. Желваки на скулах Моргана заходили, но он сдержался.

– Где она, Перкинз? – процедил сквозь стиснутые зубы Морган.

Несколько мгновений Перкинз взвешивал все за и против. Его верность Алисе была непоколебима, несмотря на то, что он больше не работал на нее. Старый дворецкий был тронут до глубины души, когда она поведала ему о своем положении, и он поклялся помогать ей чем сможет. Но, завидев на лице герцога упрямую решимость, понял, что этого человека ничто не удержит от встречи с Алисой.

– Она с Мейвис в южной части сада, ваша светлость, – прошептал Перкинз. – Выйдете из дверей гостиной и пойдете вниз по холму мимо розария, потом повернете направо.

Морган шел размашистым шагом, и свежий осенний воздух словно сдувал его гнев. «Не с чего нашей встрече быть неприятной, – решил он. – По возможности сокращу ее. Поговорю о деле, получу необходимые сведения, включая местонахождение того проклятого бюро, и – в путь».

Следуя указаниям Перкинза, спустился с холма и вскоре миновал розарий. Он уже знал, что вот-вот дойдет до места, когда услыхал голос Алисы, хотя и не расслышал слов. И вдруг увидел ее у подножия холма, на краю огорода.

Она стояла спиной к нему, и первое, что он отметил в ее облике, – распущенные волосы. Ласкающие взор медные волны свободно ниспадали до поясницы. Она продолжала болтать с Мейвис, наклоняясь и срывая зелень. Сбоку стояла полная корзина, и Алиса повернулась, чтобы поднять ее.

Когда она оказалась в профиль к нему, слабым дуновением ветра вдруг прижало платье к телу. Увидев ее вздувшийся живот и мгновенно все поняв, Морган оступился и чуть не упал лицом вниз.

Он несколько минут простоял, как парализованный, видя, что она уже на последнем месяце беременности и скоро родит. Его ребенка. Он был ошеломлен. Он ощущал скованность во всем своем теле, а в голове неслись мириады вопросов.

За все эти месяцы она ничего не сообщила ему. Его глаза приковались к ее животу, и волна собственнического инстинкта нахлынула на него. Там, у нее в утробе, рос его ребенок. Морган стоял совершенно недвижно, благоговея перед надеждой и упованием на ту жизнь, что крепла внутри ее плоти. На жизнь, творению которой он способствовал, которая навеки бы отвергла его, не вмешайся сам рок и не забрось его сюда сегодня.

Каким же он был глупцом! Она пообещала написать ему, если окажется, что должен быть ребенок, – и он поверил ей! И только теперь он обнаружил, как она предала его веру. От возмущения у него голова пошла кругом, и он двинулся к Алисе.

Алиса услышала, как кто-то подходит, и обернулась, предполагая увидеть Неда или Перкинза. Узрев Моргана, она застыла, потом заморгала, не веря собственным глазам. Бессчетны те ночи, когда ей снилось, что они снова вместе, и теперь она не совсем верила, что он на самом деле перед нею. Но тут он подошел совсем близко и заговорил:

– Добрый день, мисс Каррингтон, – произнес он неприветливым, холодным тоном.

Загрузка...