Ведьма его величества

Глава 7. Крысиные ходы

Мы вышли на улицу, и первое, что мне бросилось в глаза, были наши портреты, развешанные на каждом углу. Кто-то, точнее, я даже знаю, кто, не поскупился, стараясь нас поймать. Неужели Ворон все еще так хочет убить меня?

Морок нахлобучил мне на голову капюшон, натянул поглубже свой, и мы зашагали по направлению к окраинам трущоб. Чем дальше мы продвигались, тем нестерпимей становилось зловоние и противней попадающиеся навстречу рожи. Один даже попытался привязаться к нам в поисках потасовки, но Морок что-то тихо сказал ему — я не расслышала, что именно — и бандит тихо отполз в сторонку.

В конец концов улочки стали настолько узки, что в некоторые из них с трудом можно было протиснуться одному. Морок взял меня за руку, и, немного поплутав, мы вышли к большой круглой норе, уходящей под землю.

— Пришли, — коротко пояснил Морок, оглядываясь по сторонам. Я, наплевав на безопасность, послала поисковый маячок, который тут же вернулся.

— Справа за кучей мусора четверо, все вооружены ножами, — доложила я вору обстановку. Тот воспринял это как должное и медленно поднял руки вверх.

— С ума сошел? — прошептала я.

— Повторяй за мной, — сквозь зубы бросил мне вор.

Ладно, тебе виднее. В конце концов, ты явно жил когда-то в Стильме, так что не мне спорить. Я послушно задрала вверх руки, приготовившись молниеносно атаковать в случае опасности.

Все четверо обнаруженных мной бродяг вылезли из-за кучи и, щеря в ухмылках гнилые зубы, неторопливо направились к нам.

— Ну надо же, какие славные цыплята заглянули к нам на огонек, — цвиркнув слюной в прореху между зубами, пропел один из них, судя по всему, главный, здоровенный мужик лет сорока, скользя по моему телу сальными глазками.

— Я пришел с миром, Клык, — спокойно произнес Морок. У меня начала чесаться правая рука от нестерпимого желания врезать этому наглому нищему промеж глаз.

— С миром? — Клык насмешливо склонил голову набок, внимательно разглядывая нас. Взгляд у него был цепкий и пристальный, от такого ничего не скроешь. У меня начала чесаться левая рука.

— Смотрю, ты привел мне в подарок девчонку? — осведомился бродяга. — А она славная, мне нравится. И с норовом, это сразу видно.

У меня нестерпимо зазудели уже обе руки. На пальцах правой непроизвольно вспыхнул огненный шарик, который я поспешно погасила, пока никто не заметил.

— Это моя женщина, — с нескрываемой угрозой в голосе произнес Морок. — Держи свои лапы подальше от нее. Или останешься без них и еще чего-нибудь очень ценного.

Ура, мы нападаем, обрадовалась я и, уже не скрываясь, завертела на кончиках пальцев огневик. Бродяги синхронно шарахнулись назад, пугливо косясь на мои руки. Морок, недоумевая, что вызвало такую реакцию, обернулся на меня и увидел полную боевую готовность.

— Кериона! — негромко и укоризненно сказал он.

— Просто показываю им, что не так уж беззащитна, — принялась оправдываться я. По лицу вора проскользнула чуть заметная улыбка, и он тут же развернулся к бродягам.

— Так что, Клык, поговорим?

— Поговорим, — кидая на меня нервные взгляды, мужчина подошел к нам поближе. — Слушаю тебя, Морок.

Ого, отметила я, а моего приятеля здесь знают! Выходит, он и вправду великий Морок. Ай да я, затащила в постель знаменитейшего вора трех королевств! Просто-таки ощущаю себя причастной к чему-то этакому рядом с такой легендарной личностью!

Между тем Клык и Морок вели неспешную беседу.

— Нам нужно выбраться из города, — сообщил вор нищему. — Так, чтобы об этом никто не узнал. Затем девушка останется в надежном месте, а мне надо попасть в гарнизоны.

Клык снова сплюнул, едва не попав Мороку на сапог.

— Что мне с этого будет?

— Три золотых и моя признательность, — посулил вор.

— Золотых? — Клык хитро прищурился. — Покажи!

Морок, не глядя, протянул ко мне руку. Меня так и подмывало сделать какую-нибудь пакость, вроде вложить в протянутую ладонь кукиш, но, к своей чести, я сдержалась и положила туда выуженную из кошеля золотую монету. Морок крутнул ее на ладони, показывая нищему, а я про себя ехидно захихикала. Деньги-то были наши, андероновские. Вряд ли на них в Гренодосе можно что-либо купить.

— Я вижу один золотой, — не сводя жадных глаз с крутящейся монеты, прорычал Клык. — Вдруг это все, что у тебя есть?

— С каких пор ты стал так недоверчив? — усмехнулся Морок, снова протягивая ко мне раскрытую ладонь. Я послушно положила туда еще две монеты, изобразив, как тщательно выискиваю их у себя в кошельке. Незачем этим бравым ребятам знать, сколько у меня с собой золота, даже если это золото других королевств.

Глаза у Клыка при виде трех поблескивающих золотых выпучились настолько, что, казалось, сейчас упадут в вонючую жижу под ногами.

— Идите за мной, — сказал он, отрывая жадный взор от сверкающих монеток, и зашагал в темнеющую нору. Морок пропустил меня вперед и, оглянувшись на оставшуюся позади троицу, пошел последним.

На мгновение нас окутала непроницаемая темнота, но буквально через несколько шагов коридор круто завернул и озарился неярким светом расположенных на стенах факелов. Клык уверенно шел вперед, пропуская убегающие в стороны ответвления коридора. Я, стараясь не отставать, шлепала за ним, а в затылок мне дышал Морок.

— Откуда они тебя знают? — шепотом поинтересовалась я у вора.

— Как-то пришлось отлеживаться у них после одного дела, — также шепотом сообщил мне Морок. — Мне тогда пришлось очень несладко. Клык залечил мне пробитую голову и отстоял от прочих нищих, которые хотели прирезать меня по-тихому. Взамен я пару раз вытащил его из камеры висельников. В Гренодосе с ворами разговор короткий — как только поймают, сразу в петлю. А Клык — отменный вор. Это он научил меня всему, что я знаю.

— Может, еще перескажешь ей всю мою родню до самого прародителя? — насмешливо поинтересовался Клык. Сейчас его надменность и хамство исчезли, и он выглядел достаточно дружелюбно.

— Ты и сам не знаешь всей своей родни, — парировал Морок, улыбаясь.

— Как и ты, — засмеялся Клык. — Иди-ка сюда, малыш. Дай я тебя обниму.

И мужчины захлопали друг друга по широким спинам. Я c молчаливым недоумением взирала на столь нежное проявление чувств.

— Как твои дела? — поинтересовался Морок.

— Скоро сам все узнаешь. Это правда твоя женщина? — Клык, даже не принижая голоса, кивнул в мою сторону.

— Вроде того, — уклончиво ответил Морок. Клык цепким взглядом окинул сначала его, затем меня, и сочувственно покачал головой.

— Эк тебя угораздило…

— На что это вы намекаете? — немедленно возмутилась я.

— Ни на что, красавица, — Клык изобразил неуклюжий поклон. — Надеюсь, ты простишь старику отсутствие манер? Мы как-то не привыкли принимать у себя в гостях особ королевской крови.

— Вы меня знаете? — поперхнулась я.

— Я? — искренне удивился мужчина. — Понятия не имею, кто вы оба такие. Да и не надо оно мне. Меньше знаешь — крепче спишь.

С этими словами Клык развернулся к нам спиной и снова зашагал по коридору. Морок, довольно улыбаясь, взял меня за руку, предлагая следовать за проводником. Я покорно пошла вперед.

Это действительно были крысиные ходы. Сплошное пересечение бесконечных путей, ходов и тоннелей сходились в центральном зале, очевидно, служившем местом общего сбора. В нем располагались огромные столы, за которыми в данный момент сидело несколько калек — у кого-то не было руки, у кого-то ноги, у кого-то уха или носа.

Клык приветственно поднял руку в сторону калек и отчетливо произнес.

— Это — наши гости на сегодняшний вечер. Кто их обидит, будет иметь дело лично со мной.

Калеки негромко загомонили и расползлись по многочисленным ходам, очевидно, чтобы предупредить остальных.

— Так что тебе нужно в военном гарнизоне, малыш? — размеренно, словно продолжая уже давно начатый разговор, произнес Клык.

— Украсть парочку демонопсов, — усмехнулся Морок.

Клык задумчиво помял губу.

— Что ж, посмотрим, чем я смогу тебе помочь. Дождемся вечера. Все равно при свете дня там нечего делать.

И они с Мороком обменялись загадочными взглядами. Я нетерпеливо заерзала на месте.

— А у вас тут нет какого-нибудь окошка? Мне надо отправить послание.

— Кому? — тут же насторожился Морок.

— Брату, — любезно сообщила я ему. — Предупредить, что я задерживаюсь, и где он в случае чего может искать мой труп.

— А раньше чего это не сделала? — пробурчал вор. — Дождалась, пока заберемся в самую глубину.

— Я об этом только в обед подумала, — честно призналась я. — Раньше как-то в голову не приходило. А после обеда уже было некогда отправлять послания.

— Вентиляция подойдет? — спросил Клык.

— Только если она не закрыта решеткой.

Клык согласно покивал головой и сказал моему спутнику.

— Отведи ее на третий ярус, там есть открытая дыра.

Морок поманил меня пальцем.

Мы свернули в один из многочисленных тоннелей и принялись плутать в хитросплетениях перепутий. Наконец Морок остановился у какой-то дыры, в дальнем конце которой виднелось белое пятно.

— Давай, отправляй свое послание.

Я взмахнула рукой, и над моей головой заклубился клочок тумана, постепенно принимая форму голубка. Сформировавшаяся птица уселась мне на руку и приготовилась внимать.

— Дерион, — четко выговаривая слова, произнесла я. — Все оказалось намного сложнее, чем я ожидала. Я в Гренодосе, сейчас отправляюсь в замок барона Морокана. Скипетр похитил Ворон, похоже, он снова охотится за мной. Как только что-нибудь прояснится, постараюсь прислать новую птицу. Если через две недели не получишь известия, можешь высылать войска. Все. Лети, птичка.

Голубок что-то ласково проворковал в ответ и, сорвавшись с моей руки, стремительно понесся по направлению к пятнышку света.

— Готово, — я повернулась к Мороку. — Можем возвращаться.

Уходили мы из пустого помещения, а вернулись в забитый народом зал. Все столы были заняты плотно сидевшими рядом людьми, в основном калеками — кто же еще пойдет просить милостыню? Среди них я заметила и давешнего слепо-глухо-немого товарища, столь старательно разглядывавшего меня около трактира. В данный момент этот кадр вовсю болтал с товарищем, скаля золотые зубы в веселой усмешке. Заметив меня, он отвесил насмешливый поклон. Я в ответ подарила ему свой лучший оскал.

Чем внимательней я оглядывала помещение, тем более замечала нечеткое, но явное разделение толпы нищих на две больших группы. Одной, само собой разумеется, предводительствовал Клык; он сидел во главе длинного стола и что-то негромко обсуждал с несколькими бродягами весьма угрожающего вида. Наверняка хотя бы парочка из них подрабатывает его, Клыка, телохранителями. И скорее всего это вон те два громилы — так и зыркают глазами по всем присутствующим. Мы с Мороком, как чужаки, удостоились особенно пристального взгляда, от которого лично у меня мурашки побежали по коже.

Вторая группа сплотилась возле тщедушного на вид, но крайне говорливого малого. По крайней мере, с тех пор как мы вошли в залу, его рот не закрылся ни на секунду. Все понятно, мы попали в самый эпицентр. Бунтующая оппозиция и попытка переворота негосударственной власти. Вот уж не везет так не везет!

Клык, заметив нашу застывшую на пороге сладкую парочку, сделал пригласительный жест. Мы присели рядом с ним за стол, и я, не удержавшись, шепотом спросила:

— Что, проблемы?

Клык усмехнулся уголком рта и ответил, только не мне, а Мороку.

— Помнишь Глисту, малыш?

Вор нахмурил черные брови.

— Его трудно забыть. Смотрю, он по-прежнему рвется занять твое место?

— Сейчас даже больше, чем прежде, — угрюмо усмехаясь, ответил предводитель отбросов общества. — Как видишь, даже умудрился найти себе сподвижников. Все они просто спят и видят, как бы от меня избавиться. За последний год я насчитал семь или восемь покушений на свою жизнь.

— Девять, — пророкотал один из его телохранителей.

— Даже девять. Многовато на одного простого смертного, даже если он король нищих, ты так не считаешь, малыш?

Брови Морока сошлись настолько плотно, что превратились в одну сплошную черную линию.

— Я могу тебе помочь?

— Возможно, — сухо сказал Клык, разглядывая своих противников в упор. — Сейчас я объявлю всем, кто ты и зачем пришел — сам знаешь, порядок такой. Глиста наверняка воспользуется этим, чтобы затеять бунт. Заставим его выступить в поединке, кто выиграет, тот и прав. Ты готов, малыш?

— Да, — прорычал Морок, с такой силой сжимая кулаки, что что-то подозрительно хрустнуло.

— Отлично, малыш, — кивнул Клык и поднялся на ноги. — Друзья мои, как вы все уже заметили, у нас сегодня гости. Одного из них, я думаю, многие помнят еще очень хорошо, — он ткнул грязным пальцем в моего спутника. Сотня пар глаз уставилась в указанном направлении. Большинство обращенных к нам лиц светилось дружелюбием, но на некоторых, в основном, из окружения Глисты, я заметила яростную ненависть.

— Старые счеты? — тихо спросила я, чуть наклоняясь к уху спутника.

— Да, — так же тихо ответил он мне. — Это Глиста пытался меня убить, когда я отлеживался в крысиных ходах. Если бы не Клык…

— Морок и его спутница пришли к нам сегодня, потому что им нужна наша помощь, — продолжал Клык, обводя притихшую толпу свирепым взглядом. — Мы все и каждый из нас находимся в неоплатном долгу перед Мороком. Сколько раз он вытаскивал ваши вонючие задницы из петли правосудия? Сколько раз он укрывал вас от преследования стражи? Помним ли мы об этом?

— Да, — дружным хором проревели нищие.

— Поможем ли мы ему?

— Да! — стены помещения слегка задрожали от громкого рева.

— Смотрю, ты здесь весьма популярная личность, — не удержалась я от ехидства.

— Когда ты вне закона, приходится завоевывать популярность в соответствующих кругах, — с неприкрытой горечью ответил мне вор, и я устыдилась. В самом деле, каждый выживает, как может.

И тут на середину комнаты вылез господин Глиста.

— А что конкретно требует от нас твой любимчик Морок? — зажурчал по залу его вкрадчивый голосок.

Все затаили дыхание, ожидая ответа.

— Морок не требует, он просит, — как неразумному ребенку, объяснил тому Клык. — Он просит, чтобы мы помогли ему и его женщине выбраться из города, за пределы Стильма. Ну и еще ему нужно добыть парочку демонопсов, — небрежно, словно о само собой разумеющемся, добавил предводитель нищих.

Глаза Глисты засияли с трудом сдерживаемым торжеством.

— Демонопсов? — взвизгнул он. — Ты готов отправить нас всех на верную смерть, только чтобы угодить своему любимчику? Разве тебе неизвестно, что делают с попытавшимися украсть что-то из военных гарнизонов? А тут увести двух демонопсов!

Толпа глухо зароптала. Правда, как я заметила, в основном роптали сторонники Глисты, остальные с интересом ожидали продолжения. В воздухе отчетливо запахло схваткой.

Морок медленно встал рядом с Клыком.

— Я не прошу вас украсть для меня демонопсов, я прошу провести меня к загонам. Все остальное я сделаю сам. Или кто-то сомневается в моем воровском искусстве?

Теперь загомонила вторая половина, обсуждая совершенные великим вором кражи. Сторонники Глисты на время притихли. Сам Глиста мучительно соображал, что же сказать. Я просто-таки видела, как ворочаются гадкие мыслишки в его давно немытой голове. И судя по тому, как злобно заблестели его глазки через пару минут, он нашел необходимые слова.

— А что же потом? — сияя, как начищенный медяк, пропел Глиста. — Ты украдешь двух демонопсов и сбежишь из города. А что прикажешь нам делать с теми, кто будет вас искать? Или ты думаешь, что другие демонопсы не смогут учуять следы двух своих товарищей? А что нам делать, когда стража по этим следам придет сюда, в наше логово? Ведь из военных гарнизонов только два пути выхода — через тщательно охраняемые ворота и через крысиные ходы. Что прикажешь делать нам?

И Морок и Клык так явно заколебались, что я поняла — об этом они совершенно не подумали. В помещении наступила неестественная тишина, все уставились на короля нищих, ожидая, что он ответит на вышесказанное.

Однако Клык молчал, и по залу пополз нехороший шепоток.

— Мы не станем тебе помогать для того, чтобы лишиться собственных жизней, — торжествующе произнес Глиста, уставившись блестящими глазенками на Морока.

Тот набрал побольше воздуха в грудь и громко произнес.

— Требую поединка!

Толпа недоуменно всколыхнулась. Я сидела себе тихо в сторонке, понимая, что тут ведется какая-то игра, мое вмешательство в которую только все испортит. Хотя, если бы спросили меня, то я бы ответила, что сбить со следа псов, пусть даже и демонических, плевое дело. Особенно когда под рукой есть моя заветная котомочка.

— Что ты сказал? — не веря своим ушам, переспросил Глиста.

— Ты обвинил меня в том, что я хочу подставить вас и скрыться. И это после всего, что я для вас сделал? Такое оскорбление можно смыть только кровью. Я требую смертельного поединка с тобой.

Глиста сделался как-то еще меньше и тоньше.

— Э-э-э… ты знаешь, я тут приболел малость, — жалобно заблеял он. — Не могу сражаться. Может, согласишься на замену?

Морок и Клык обменялись быстрыми взглядами.

— Согласен, — кивнул Морок.

По губам Глисты скользнула очередная торжествующая улыбка, тут же скрытая в раболепном поклоне.

— Благодарю. Медведь!

Вперед шагнуло нечто огромное, лохматое и недовольное. Гора сала с выступающими кое-где мышцами толщиной с мою руку выползла на середину комнаты и гулко сказала:

— Ну че, я готов.

Я непроизвольно схватила Морока за руку.

— Кериона, не сейчас, — негромко, так, чтобы никто больше не услышал, сказал он мне, аккуратно высвобождая конечность. Я нахмурилась. Все-таки в нем явная склонность к самоубийству.

Морок стянул с себя рубаху, оставшись обнаженным по пояс. Его противник, который и так уже был одет только в драные грязные штаны, довольно зарычал и хрустнул костями, разминаясь.

— Как будете драться? — старательно маскируя волнение в голосе, спросил Клык.

— На ножах, — рыкнул гигант. Морок согласно кивнул.

Нищие образовали широкий круг, в центре которого неспешно кружились друг напротив друга Морок и Медведь. В ладонях у обоих были зажаты острые кинжалы. Немного покружившись и присмотревшись к противнику, Медведь первым ринулся в атаку.

Кончик его ножа скользнул в опасной близи от плеча Морока, а тот тут же взмахнул рукой в ответ. Медведь с грациозностью, которую было трудно заподозрить в такой туше, отскочил в сторону.

Обменявшись несколькими взмахами и примерившись друг к другу, противники снова закружились в смертельном танце. Внезапно Медведь сделал резкий выпад, и на груди Морока набухла длинная полоса, из которой обильно заструилась кровь. Я, не сдержав тревожного вздоха, вскочила на ноги. Морок отшатнулся назад и провел рукой по груди, с некоторым недоумением разглядывая ставшую красной ладонь. Сподвижники Глисты что-то восторженно завизжали.

— Сядь, девочка, — потянул меня за рукав Клык. — Не волнуйся. Морок еще даже не начал играть с этим мешком сала.

Я покорно села обратно, не столько из-за его просьбы, сколько из-за того, что ноги отказывались меня держать.

Поединок продолжался. Морок вытер окровавленную ладонь о штаны и поудобнее перехватил кинжал. Медведь что-то хмыкнул и попер в лобовую атаку, размахивая своим ножом во все стороны. Морок спокойно стоял на месте и ждал. Когда нож противника со свистом рассек воздух возле его лица, вор небрежно шагнул вперед и перехватил руку нападающего, слегка повернув ее. Раздался громкий хруст. Лицо Медведя стремительно побелело, а рот начал открываться для крика. Морок не стал дожидаться вопля боли и воткнул кинжал Медведю под подбородок. Затем небрежно выдернул его и совершенно спокойно пошел к нам, не обращая ни малейшего внимания на бьющееся в агонии тело.

Клык неспешно поднялся.

— Победил Морок, — негромко сказал он, но его слова было слышно в каждом уголке помещения, такая тишина повисла в воздухе.

Нищие переварили услышанное и увиденное и разразились восторженными воплями. Клык, развернувшись к Мороку, одобрительно хлопнул его по плечу.

— Молодец, малыш. Теперь займемся Глистой.

Он снова повернулся к беснующейся толпе и открыл рот.

— За неповиновение мне, вашему королю, Глиста понесет наказание. Я объявляю его изгоем. Отныне тот, кто даже просто улыбнется ему, станет моим личным врагом. Принесите мне его голову и получите хорошую награду. Все понятно?

— Да! — дружно завопили нищие.

Глиста с группой приближенных товарищей уже давно скрылся в бесконечных тоннелях.

Я обрабатывала глубокую царапину на широкой груди Морока и громко ругалась всеми известными мне словами.

— Признавайся, — под конец накинулась я на вора. — Тебе просто нравится, когда я с тобой вожусь как с младенцем. Поэтому ты специально нарываешься на всевозможные неприятности.

— Конечно, — пожал было плечами вор, но тут же зашипел от боли. — И потом, как еще я могу произвести на тебя должное впечатление? А тут, можно сказать, храбро дрался за честь прекрасной девушки, получил боевое ранение, а виновница происходящего лично перевязывает мне раны. Это ли не высшее счастье?

В его бесстыжих глазах запрыгали смешинки. Хотела я было отвесить ему оплеуху, но передумала и вместо этого зачем-то поцеловала. Одежда как-то сама собой полетела в сторону.

— Кериона, — много позже прошептал мне Морок, водя кончиками пальцев по моему лицу. — Ты для меня все. Ты — смысл моей жизни. Я…

Договорить ему не дали. В подобие спальни, в которой Клык разрешил мне обработать рану Морока, ввалился ее непосредственный хозяин.

— Одевайтесь. Пора выдвигаться в дорогу, — буркнул Клык, глядя в сторону.

Мы поспешно натянули на себя одежду. Клык, тактично подождавший за символизирующей дверь занавесочкой, окинул нас ироничным взглядом и сказал:

— Мы с тобой, малыш, отправимся за демонопсами, а Бугай тем временем выведет твою женщину за пределы города.

Морок согласно кивнул, напоследок нежно коснулся моей щеки и повернулся, чтобы уйти.

— Морок, стой! — я вспомнила слова Глисты про следы. — На-ка, возьми это с собой.

Я вытащила из котомки один из пузырьков.

— Что это? — с интересом спросил Морок. Клык промолчал, но по его глазам я видела, что его терзает жуткое любопытство.

— Это поможет вам скрыть следы, — пояснила я, лукаво улыбаясь. — Просто сыпь позади себя через каждые пять шагов. Ни один самый великий нюхач вас не учует.

— Спасибо, Кер, — обрадовано произнес Морок, чмокнул меня в губы, и они с Клыком растворились в темноте коридора. Бугай, один из тех бравых ребят, которых я отнесла к телохранителям Клыка, потянул меня в противоположную сторону.

И вновь потянулись хитросплетения тоннелей, коридоров и ходов. Я уже давно и окончательно потеряла ориентацию во всех этих перепутьях и развилках. Однако Бугай уверенно вел меня вперед, пропуская мимо одни повороты и заворачивая в другие. Вскоре откуда-то потянуло свежим ветерком. Я только теперь почувствовала, каким затхлым и противным был воздух в тоннелях.

Бугай вышел наружу, старательно огляделся по сторонам и махнул мне рукой, мол, все чисто. Я осторожно высунула наружу нос. Стояла ясная летняя ночь. На небе мерцали серебристые звезды, мимо которых неспешно плыла полная золотистая луна, озаряя все вокруг своим таинственным светом.

— Нам туда, — негромко сообщил мне Бугай, указывая на совершенно непроходимые на вид заросли колючего кустарника. Я только понадеялась, что он знает, что делает, и послушно потопала за ним.

С трудом продравшись через густую поросль — несмотря на прорубленную скрытую тропинку, природа успешно отвоевывала свое — мы очутились на небольшой прогалине. Бугай уселся на траву и пояснил мне:

— Здесь нас никто не увидит и не найдет, кроме того, кому уже известно про это место. А таких, насколько я знаю, немного. Клык не очень-то доверчив.

И правильно делает, подумала я про себя. И так хватает выскочек, желающих занять место повыше. От одного только что избавились.

Я прикинула, что сейчас где-то час ночи и подумала, что будет нелишним выспаться перед дальней дорогой. С этими мыслями я как-то незаметно свернулась клубочком и задремала.