Ведьма и живая вода

ГЛАВА 13

Моим поистине грандиозным планам не суждено было сбыться. К обеду солнце скрылось за тяжёлыми сизыми тучами и поднялся ветер. Поначалу казалось, что его порывы вот-вот очистят неприветливое небо и прогонят неповоротливые, глубоко беременные непогодой облака прочь. Признаться, я с нетерпением ждала этого момента, и была сильно разочарована, когда поняла, что горы решили продемонстрировать свой норов. Ветер, точно хороший чабан, заботливо оберегал небесное стадо, не позволяя ему расползтись и сгонял облака всё кучнее, ближе друг к другу. После обеда мрачные тучи наконец разразились мелким, но частым дождиком, а к вечеру он сменился настоящим ливнем. Температура резко упала, ветер стал пронизывающим до костей, a по специальным желобам вдоль дорожек потекли настоящие реки. В покоях было тепло — слуги активировали обогревающий контур, но стоило открыть дверь на балкон, чтобы даже не выйти — просто проверить, настолько ли погода мерзкая, как кажется, и меня едва не снесло вместе с дверью, а в лицо прилетел бодрящий заряд ледяной воды. Рубашка тут же намокла, облепив грудь и живот. От души ругнувшись, я торопливо захлопнула балкон и отправилась переодеваться. О том, чтобы в такую погоду идти в лес, и думать было нечего! То, что вымокну до нижнего белья, пока доберусь, ещё полбеды, с этим неудобством я бы ещё смирилась. Беспокоило другое: луг наверняка превратился в одно сплошное болото, да и в лесу наверняка не осталось ни одного сухого места. Я банально не сумею провести ритуал, потому что необходимые символы смоет раньше, чем я их начерчу! И свечи погаснут… Можно было, конечно, напитать знаки чистой Силой, но и в этом случае ритуал закончился бы еще до начала, потому что я имела все основания подозревать, что на отголоски творимого колдовства явится недовольный архимаг, и отбрехаться в этот раз уже не выйдет.

Пришлось заняться другими делами и наконец-то изучить давно уже полученный от Далилы лечебный кристалл из выданного ей верховным магом флакона. Следовало использовать каждую минуту с пользой, потому я рассудила, что раз ночная вылазка не удастся, хотя бы проверю другие догадки. Растворила кристалл в небольшом количестве воды и царапнула ножом мизинец на левой руке, чтобы проверить: заживит раствор рану или нет. Не слишком-то надеялась на успех эксперимента, но всё равно огорчилась, выяснив, что кристалл никак не влияет на царапину. То ли живой воды при его изготовлении не использовалось, то ли её концентрация была столь мала, что не справилась с самой простой задачей. Вздохнула, промыла ранку, прижала к ней указательный палец правой руки и прошептала:

— Кровь как дверь затворяю, на замок закрываю. Как вода льдом в мороз схватится, так и царапина затянется.

Сила внутри едва ощутимо колыхнулась, отзываясь, по коже пробежала лёгкая волна тепла, ласково омыла мизинец и схлынула. А я решила, что раз уж вечер всё равно потерян, можно разобрать подсохший брусничник. Но не успела разложить травы на отрезе ткани, как раздался нетерпеливый стук в дверь. Я едва успела подняться, как она распахнулась и на пороге обнаружился дей Родерик, причём выражение лица у него было таким, что я невольно попятилась. Да что ж он такой чувствительный-то? Архимаг, точно явившийся по мою душу демон возмездия, вошёл в комнату, закрыл за собой дверь и хмуро поинтересовался:

— Нейса де Визар, вы сознательно испытываете моё терпение на прочность?

— Не понимаю, о чём вы, — покачала я головой. — Я всего лишь решила этим вечером поработать с травами.

Указала на брусничник, от души радуясь, что успела его достать.

— Не лукавьте, вы прекрасно поняли, о чём я спрашиваю, — недовольно прищурился дей Родерик. — Я только что почувствовал магический всплеск в ваших покоях. Яркий и короткий импульс. Если бы вы вливали силу в этот брусничник, она ощущалась бы иначе. Извольте объясниться, что происходит.

— Вы за мной следите? — обвиняюще вскинулась я.

Архимаг покачал головой.

— Нет. Пока что. Но могу изменить решение в любой момент, если сочту, что ваши действия, нейса де Визар, могут нанести ущерб интересам Монтариуса.

От его негромкого тона по коже прошёл мороз. Оборотень говорил абсолютно серьёзно. Не запугивал, не угрожал — предупреждал. Но за последние дни я получила от него уже такое количество замечаний, что просто не выдержала. Какого мухоморного долгоносика он ко мне придирается, мы же всё выяснили этим утром! Я была обязана хотя бы попытаться отбиться.

— Дей Родерик, объясните, пожалуйста, каким образом мой случайно порезанный палец может нанести ущерб интересам вашего горного королевства? — нервно осведомилась я. — Или мне теперь по поводу каждой царапины бежать к вам за помощью и спасением?

Увы, попытка задеть архимага провалилась. Он и ухом не повёл. Наоборот, ухмыльнулся и прошёлся по мне медленным оценивающим взглядом.

— Я не возражаю, — сообщил он. — С удовольствием исцелю любую царапину. Тем более, мне уже приходилось это делать и итог устроил нас обоих.

С-с-сволочь крылатая! Вот обязательно нужно было напомнить о том, как и в каких условиях это произошло? О сильных объятьях, уверенных и одновременно бережных прикосновениях пальцев, о том, что так называемое «исцеление» гораздо больше походило на неторопливую, тягуче медленную ласку. О том, какой пожар вспыхнул в моей крови… И дей Ρодерик наверняка заметил, как я отреагировала на «лечение», иначе воздержался бы от упоминаний о нём.

— Вы полагаете, я настолько слаба, что любое недомогание требует вмешательства не просто целителя, а целого архимага? — предельно вежливо уточнила я.

В карих глазах плеснулся смех. Оборотень прекрасно понял, что вопрос с подвохом, и не купился. Но без ответа провокацию не оставил.

— Что вы, нейса де Визар, — покачал он головой. — Мне будет приятно помочь вам справиться с любым недомоганием.

И вроде бы ответ был совершенно безобидным, но слегка изменившийся тон, которым архимаг выделил последнее слово, не оставлял шанса понять его неправильно. Эта пушистая магически одарённая морда откровенно намекала, что с моего согласия с превеликим удовольствием заменит недомогания домогательствами. Святой ёжик, да лучше бы он меня и дальше просто подозревал, потому что подобный интерес вкупе с сомнениями в моей благонадёжности уж точно сулил куда более пристальное внимание! Но то, что я сумела его зацепить, было приятно… Чувствуя, что мысли уплывают куда-то не туда, мысленно встряхнулась. Так, Летти, довольно! К живой воде он тебя всё равно не подпустит. Хватит млеть от его мурлыканья!

— Учту, — произнесла я, сделав вид, будто ничего не поняла. — А сейчас, если у вас больше не осталось вопросов, я бы хотела продолжить работу с травами. В одиночестве.

Приглашение выметаться прочь было практически незавуалированным и не слишком вежливым. Но архимаг не оскорбился. Обласкал меня очередным взглядом и кивнул:

— Ρазумеется.

А после… после действительно направился к двери. Я растерянно моргнула. Что, действительно вот так просто уйдёт? Ой, наверняка где-то в лесу вымер последний реликтовый медвежук, раз у дея Родерика исчезло желание язвить.

Сглазила! У порога архимаг обернулся и тихо произнёс:

— В следующий раз, ведьмочка, я расценю подобное несанкционированное применение тобой магии как персональное приглашение. И краткой беседой не отделаешься. Подумай об этом. Доброй ночи.

Ответа дожидаться не стал. Развернулся и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

* * *

Часом ранее

Вернувшись после ужина в свою комнату, Родерик опустился в кресло и устало прикрыл глаза. Настроение было отвратительным, как всю последнюю неделю. В одной из рубиновых шахт у западных границ обнаружили следы мраморной химеры — хитрой, опасной и осторожной хищницы, но поймать саму тварь никак не удавалось. Словно издеваясь, она обходила все ловушки, расставленные магами, а накануне утащила одного из молодых оборотней в расщелину. Отсутствие бедолаги обнаружили слишком поздно, а когда нашли его, спасать было уже некого. От парня остался лишь скелет, обтянутый бледной кожей. То, что тварь в принципе появилась и начала нападать на магов, было плохим знаком. Где-то в защите образовалась брешь, через которую в Монтариус из сердца гор лезла всякая пакость, и её следовало найти и закрыть как можно быстрее. А химера быстро обжилась на новом уровне и признала шахты своими охотничьими угодьями. Требовалось устроить облаву, пока она не убила кого-нибудь ещё или, что того хуже, не вывела потомство. А он, архимаг, вместо того, чтобы заниматься решением этого вопроса, вынужден торчать в джимаренской резиденции в компании дюжины приглашённых на Праздник Урожая девиц! Мыслимое ли дело?

Но спорить с приказом короля было бесполезно. Отец велел ему сопровождать потенциальных невест, наверняка рассчитывая, что среди них, как и всегда, окажется хотя бы несколько лирри — тех, кто способен не только дать жизнь двуликому, но и усилить дар ребёнка — и одной из этих девушек удастся вызвать симпатию молодого архимага. Вполне достаточную, чтобы он, Родерик, немедля возжелал стать образцовым семьянином и на радость Его Величеству и Совету наплодить пару-тройку детишек с двумя ипостасями. Полукровок среди гишел нe бывало.

Вот только сам Родерик категорически не желал становиться ценным трофеем на «ярмарке невест» и усердно демонстрировал гостьям худшие стороны характера, чтобы у тех и в мыслях не было выйти замуж за столь ядовитого, неприветливого, циничного мужчину. И выбранная стратегия работала почти идеально. Почти — потому что одна из прибывших нейс всё равно стремилась стать его женой. Вернее сказать, её интересовал статус супруги верховного мага Монтариуса, а не сам Ρодерик.

А еще в этот раз приглашение на праздник получила ведьма. Ρыжая наглая мелочь с бритвенно острым язычком, с которой они не поладили с первого взгляда. Она не скрывала, что приехала не для того, чтобы найти жениха, но Родерик мог поклясться, что девчонка чего-то недоговаривает. Вот для чего ведьме, которая, по её словам, желает лишь пройти инициацию с сильным магом, отправляться среди ночи в лес якобы за какими-то травами? Ладно бы еще там действительно росло что-то редкое. Он бы устроил нейсе де Визар допрос с пристрастием прямо там в лесу и вытряхнул из упрямицы правду, но девчонка в очередной раз спутала все планы. Решила отвлечь поцелуем и, надо признать, очень успешно. Родерик позволил ей сделать это, будучи полностью уверенным, что ведьмочка не сумеет побороть неприязнь и первой прекратит изображать фальшивую страсть. Вот только она не играла… Отвечала с такой пылкой искренностью, так жарко и страстно, что архимагу стоило больших усилий остановиться. Это свидетельствовало в пользу версии про инициацию, но не отменяло странностей в поведении нейсы де Визар.

Рик поймал себя на том, что даже мысленно продолжает называть ведьмочку официально и поморщился. Отчего-то ему не хотелось звать её Корделией или Корой. Ярĸой рыжей девушĸе куда больше подошло бы нежное, летящее имя, а не вычурное «Корделия». Родители явно промахнулись. Впрочем, его это вовсе не должно было заботить.

Мысли архимага прервал коротĸий магический всплеск. И аура его создательницы была очень знакомый. Заĸлинание расцвёло яркой вспышкой и тут же исчезло. Слишĸом быстро, чтобы он успел понять, что это было, но вполне достаточно, чтобы насторожить.

— Да она издевается! — рыкнул Ρодериĸ, одним движением подхватываясь с кресла и открывая портал.

Ради разнообразия — не прямиком в комнату нарушительницы споĸойствия, а в коридор. А внутри при этом мельĸнуло …предвкушение. Перепалки с рыжей ведьмочкой служили неплохим развлечением. Отчасти поэтому Родерик не торопился выводить её на чистую воду и докапываться до истинных целей девчонки. Навредить интересам горной долины она всё равно не сможет, а раз так, к чему лишать себя единственного удовольствия в навязанной ему миссии сопровождения невест.

Ведьмочка не разочаровала. Огрызалась от души и категорически не желала признавать за собой хоть малейшую вину. Но мелькнувший в её глазах страх, когда Рик упомянул о последствиях обмана, лишь убедил его, что подозрения не напрасны. Давить архимаг не стал, зато, воспользовавшись случаем, мягко напомнил ведьмочке о недавнем поцелуе и от души насладился смущённым румянцем на щеках рыжей вредины. И тот факт, что она справилась с эмоциями и продолжила язвить, более того, посмела выгнать его из своих покоев, лишь подогрел интерес.

Вернувшись к себе, Родерик вновь опустился в кресло и хищно улыбнулся. К демонам недомолвки, уж перед собой-то можно быть честным. Он хочет эту девушку. И получит. А ведьмочка получит свою инициацию. К тому же в главном их желания совпадают: брак не нужен ни eй, ни ему.

* * *

Следующие несколько дней слились в одну сплошную пёструю ленту. Началось всё почти безобидно: так как все, кто получил приглашение, собрались, необходимости оставаться в резиденции уже не было, и всё же мы провели здесь еще сутки, чтобы новоприбывшие немного пришли в себя и привыкли к перепаду высоты. Это требовалось не всем, но двум девушкам с труднопроизносимыми именами из степного Ниверхейта и эльфийке из Вечного Леса, явившейся последней, пришлось очень несладко. Глядя на них я порадовалась, что приехала раньше и уже успела окончательно прийти в норму. А вот Аврора удивила своей выносливостью. Нейса Стейнбек держалась относительно бодро и отказалась от помощи. Зато степнячки и эльфийка ощутили всю полноту «горной болезни». Архимаг не изменил линию поведения, был всё так же подчёркнуто суров и неприветлив, потому на него девчонки косились, как лошади на волка, и обращаться за помощью не спешили. Лечебные кристаллы, впрочем, приняли, хоть и с опаской. И то лишь потому, что он сам вручил каждой по флакону с ними. Всё могло бы на этом закончиться, но тут Далила обмолвилась, что лично ей очень помогли мои эликсиры, да так славно, что принимать кристаллы вовсе не понадобилось. Три пары глаз воззрились на меня с нескрываемой надеждой. Как я могла отказать? Мысленно пожелав незабываемого дня не вовремя разговорившейся Дале — вот уж от кого не ожидала! — пригласила трёх страдалиц зайти ко мне. И если эльфийка Синтаэль, получив бутылёк с эликсиром и рекомендации по применению, больше меня не тревожила, то степнячки оказались мнительными и ходили по пятам, словно две верные тени, всё время, что мы находились в резиденции. Нет, они не набивались в подруги, не приставали с расспросами, просто неотлучно следовали за мной, стараясь при этом не показываться на глаза. А когда я взбесилась и спросила прямо, какого лешего они за мной таскаются, девушки признались, что в Ниверхейте есть примета: чем ближе лекарь, тем быстрее идёт исцеление. Я скрипнула зубами, в очередной раз недобрым словом помянув Далилу, и искренне пожалела, что степной конвой достался не архимагу — вот бы он обрадовался! Зато стало ясно, о каком подвохе так старательно предупреждала меня интуиция. Вот он, даже два. Ходят следом и изо всех сил делают вид, что они совершенно случайно выбирают те же маршруты, что и я. А еще нас всей дружной компанией вновь отвезли в Джимарен, на сей раз — в ателье, где каждая девушка получила в подарок три роскошных платья, комплекты украшений к ним и подходящую обувь. Судя по всему, в ближайшее время нам предстояло посетить минимум три светских приёма, но о подробностях нейса Радмила умолчала, лишь улыбнулась и пообещала, что нам понравится. Мне уже не нравилось, но кто ж спрашивал… И я понятия не имела, куда потом буду носить эти наряды в нашем скромном городишке. Да даже для Вилия они были слишком хороши! Зато теперь становилось ясно, почему богатейшие семьи Каэрна сражались за приглашения. Подарки были очень ценными: я боялась даже представить стоимость украшений.

Но, как и за всё дорогое, за них требовалось платить. В первую очередь — временем. Не знаю, как для других, а для меня, не привыкшей к подобному, день тянулся бесконечно. Примерка, магическая подгонка, снова примерка и наконец долгожданное от нашей сопровождающей: «Превосходно, можем возвращаться обратно». Дей Ρодерик поехал в Джимарен с нами, но в ателье не пошёл, предпочёл решать какие-то свои дела, и я его прекрасно понимала. Надеялась, что удастся ускользнуть в лес ночью, но вечером, как назло, снова пошёл дождь. Успокаивало меня лишь одно: пока никто не спешил обвинять меня в том, что я обманом заполучила приглашение. Видимо, гранд-ведьма и Корделия решили начать с поисков затерявшегося письма в Каэрне, а к гишелам явиться потом. Или же Кора обманула властную тётушку и куда-то уехала на время.

Этот вариант казался менее правдоподобным, зато более предпочтительным. В любом случае, ещё несколько дней у меня было и я надеялась, что всё-таки сумею провести ритуал и отыскать то, за чем приехала. Вернуться без живой воды означало потерять сестру… Я и так старалась лишний раз не думать, как там Эрлиана без меня, как чувствует себя, что вообще с ней происходит. Я знала, что она умная девочка, сделала всё возможное, чтобы эти две недели прошли для неё спокойно, да и помочь отсюда при всём желании не могла, но это не мешало волноваться. Признаться, подумывала о том, чтобы согласиться на щедрое предложение Алмии и стребовать в качестве платы три услуги, первой из которых стало бы любыми путями обеспечить мне безопасный сеанс связи с Эрькой. Проблема была одна: Алмии я совершенно не доверяла и не собиралась посвящать её в свои семейные проблемы. Да и гарантии, что архимаг повесил «глушилку» лишь на меня, по — прежнему не было, более того, я надеялась, что он об этом позаботился. В общем, как и прежде, оставалось рассчитывать лишь на собственные силы.

Но изменчивая богиня судьбы, похоже, решила, что одного проваленного (в прямом смысле) шанса с меня хватит. На следующий день мы покинули резиденцию и отправились в Роникс, один из крупнейших городов Монрариуса, где нам предстояло посетить первый из трёх приёмов, организованных в нашу честь. Ярмарка невест во всей красе и демонстрация носительниц свежей крови потенциальным женихам! И как я теперь понимала, праздник Урожая непременно совпадёт с брачными обрядами для счастливиц, которые приглянутся двуликим. А дo этого нас, похоже, собирались возить по всему Монтариусу. Нейса Радмила намекнула на посещение заповедника, в котором обитали горные летицы, и пообещала еще несколько сюрпризов в течение оставшей до праздника недели. Жаль, до сих пор было неясно, по каким критериям гишелы выбирают тех, кто достоин остаться в горной долине, и ответа на этот вопрос я так и не добилась… В любом случае, лично для меня в этой ситуации плохо было абсолютно всё: отсутствие свободного времени, отсутствие чёткого плана действий и главное — отсутствие леса, с хранителями которого я уже нашла общий язык! В общем, полный стабилиздец.

Совсем уж отчаяться не дала лишь одна новость: третий приём должен был состояться в столице, в самом королевском дворце. Я надеялась, что если до этого времени выкроить момент для ритуала мне не удастся, то с последнего приёма уж точно удастся ускользнуть незамеченной, ведь дей Родерик будет слишком занят, чтобы следить за всеми приглашёнными, а остальным как-нибудь отведу глаза. Наверняка там окажется столько магии, что моя на общем фоне останется незамеченной даже им, хотя после недавнего случая с собственноручно вылеченным порезом и незамедлительной реакцией со стороны архимага я всерьёз опасалась колдовать там, где он мог быстро заметить колебания магического фона. Но поисковой ритуал, в конце концов, не был слишком энергоёмким, а в королевском парке, в наличии которого я не сомневалась, уж точно имелся не один укромный уголок.

Экипаж, в котором мы добирались в Ρоникс, в этот раз был другой — я бы назвала его омнибусом повышенной комфортности. Мягкие диванчики, стоящие друг напротив друга, позволяли беседовать с ближайшими соседями, не рискуя свернуть себе шею. Разумеется, Бертания села рядом со мной, Далила — напротив. К моей тихой радости, четвёртое место заняла нейса Радмила. Зато Алмия светилась от счастья, потому что, за неимением иных желающих, уселась рядом с архимагом. Красавица учла мой совет и на сей раз не пыталась флиртовать с деем Родериком и настойчиво привлекать его внимание. Просто была рядом — элегантная, прекрасная, свежая и невинная, словно роза в утренней росе, — и украшала собой мир. Вместо неё архимага безостановочно о чём-то расспрашивала сидящая напротив любопытная Аврора, и, пожалуй, я могла согласиться: на фоне этой «почемучки» неожиданно сдержанная Алмия выглядела более чем достойно. Но мне всё равно хотелось её проклясть — не иначе, по привычке.

Нейса Радмила, как я поняла, сознательно удрала к нам и села так, чтобы не видеть дея Родерика. За несколько дней громкая, непосредственная и простая, как полено, Аврора успела достать нашу уравновешенную сопровождающую до печёнок, поэтому сегодня она решила воспользоваться присутствием архимага и взвалить тяжкую обязанность по удовлетворению любопытства гостьи на его сильные плечи. Судя по выражению лица дея Родерика, которое я со своего места видела преотлично, сей подарок судьбы он почему-то не оценил. Отвечал сухо, хмуро и по возможности односложно. Но Аврору это не смущало. Её, как я успела понять за эти дни, вообще мало что смущало, а тактичности и чуткости у сей прекрасной нейсы было примерно столько же, сколько у замшелого пня в глухой чаще. Подумаешь, собеседник не настроен на разговор, эка невидаль! Она ведь настроена! Тем более, сослаться на занятость архимаг не мог: бежать в небольшом экипаже было некуда, хотя, признаться, меня терзало любопытство — выдержит он пытку чужой любознательностью или под благовидным предлогом откроет портал и встретит нас уже в Ρониксе. Он выдержал.

В общем, почти двухчасовая поездка лично для меня прошла прекрасно. Аврора с грациозностью пьяного медведя в посудной лавке развлекала беседой дея Родерика и себя и не обращала ни малейшего внимания на недовольство архимага, Алмия благоразумно молчала, умудряясь одновременно удерживать на красивом личике выражение лёгкого неодобрения в отношении «невоспитанной деревенщины» и вежливого сочувствия в адрес оборотня, Сантия, на сей раз не пожелавшая сесть рядом с подругой, о чём-то тихо переговаривалась с эльфийкой, степнячки вовсе решили вздремнуть в дороге, остальные девушки тоже негромко разговаривали друг с другом. Наша же троица, не сговариваясь, в очередной раз попыталась вызнать у нейсы Радмилы, каких сюрпризов ждать на этой неделе. Увы, гишела умела хранить секреты и ничего, помимо уже известного, не сказала. Лишь с коварной улыбкой посоветовала спросить об этом у архимага. Тот, разумеется, услышал и одарил советчицу донельзя мрачным взглядом, пропавшим зря, потому что нейса Радмила мудро не стала поворачиваться к недовольному начальству. Но что-то мне подсказывало: в следующий раз дей Родерик учтёт свой промах и сделает всё, чтобы не общаться с любопытной, словно ребёнок, Авророй.

Роникс приятно поразил видом белоснежных домиков в оправе зелени, широкими улицами, которые лучами расходились от центральной площади и какой-то особенной атмосферой умиротворённости, несмотря на многолюдность. Пожалуй, я бы не отказалась задержаться здесь подольше. Признаться, после яркого Джимарена я подсознательно ожидала чего-то подобного и здесь и удивилась, увидев абсолютно другой город. Не сказать, что он поражал красотой с первого взгляда, но невозможно было не проникнуться его мягким, сдержанным очарованием. Хотя, возможно, разгадка таилась в том, что Джимарен, по сути, был приграничным городом и немалый вклад в его вид внесли приезжающие купцы и торговцы всякой всячиной, а Роникс являлся одним из первых поселений в Монтариусе и одно время даже имел статус столицы. Леса поблизости не нашлось, зато парков, скверов и просто невысоких живых изгородей вдоль домов оказалось с избытком. А ещё по Рониксу протекала река, заключённая в объятья таких же белоснежных набережных с гроздьями цветочных клумб. Чистая, до невероятности прозрачная вода позволяла рассмотреть каждый камешек на дне. А еще там водилась радужная форель. Её, правда, из окон экипажа увидеть не удалось, но я решила поверить нейсе Ρадмиле на слово.

Нас разместили в уютной двухэтажной гостинице неподалёку от городской ратуши, в которой, собственно, и должен был состояться торжественный приём в нашу честь. Нам выделили второй этаж, на первом и третьем уже жили те, кто, как и мы, прибыл в Роникс, чтобы посетить торжественный приём. Я ничуть не удивилась, не увидев среди обитателей гостиницы ни единой женщины. Сплошь мужчины, маги, от совсем молодых — едва ли старше меня — до тех, кто годился мне в отцы. Я не ощущала угрозы от них, лишь любопытство и интерес, но отчего-то чужие взгляды раздражали. Пялятся, понимаете ли! Я им не племенная лошадь! И вообще замуж не собираюсь, нечего меня рассматривать так, будто никогда рыжих не видели. Оказавшись в отведённой мне комнате с ненавистью уставилась на лежащее на кровати платье и мысленно взмолилась: «Мать-Природа, дай мне сил пережить этот вечер и никого не проклясть!»