Винсент

ГЛАВА 40

Пентхаусы из всех пентхаусов

Лейк ожидала, что выйдет из лифта вместе с другими мужчинами на первом этаже реального казино, но когда Винсент не двинулся с места, она понятия не имела, куда они направляются.

Некоторые люди вошли в лифт прямо перед тем, как он закрылся, и нажали несколько кнопок на случайных этажах отеля. Ей удалось увидеть, как некоторые из них, особенно мужчины, взглянули на них. Она подумала, что именно поэтому Винсент остался перед ней.

Когда лифт закрылся и снова начал подниматься, она почувствовала, как кончики его пальцев начали мягко поглаживать верхнюю часть ее бедра вверх-вниз. Вернулось ощущение того, что она находится на нем, танцует, когда его рука оказалась так близко к ее женственности. Это было такое нежное и успокаивающее прикосновение, что делало его еще более эротичным для нее, тем более что она находилась в очень ограниченном пространстве с совершенно незнакомыми людьми.

Не в силах думать ни о чем, кроме того, как хорошо было чувствовать его руку прямо сейчас, она коснулась его руки на своем бедре, затем поднялась по его руке к бицепсу, притягивая его немного ближе к себе.

Винсент слегка сжал ее бедро, прежде чем вернуться к движению, на этот раз немного выше.

Лейк прижалась лбом к его плечу, продолжая держать его за руку, желая быть ближе к нему.

Я была права: мы достигли точки кипения.

Она услышала, как лифт снова закрылся прямо перед тем, как он вытащил ее из задней части, а затем прижал к стене. Она смотрела, как он набирает код наверху, удивляясь, как, черт возьми, она не заметила, чтобы кто-то выходил.

Ее грудь начала тяжело подниматься и опускаться, когда внимание Винсента вернулось к ней. Она видела этот взгляд в его глазах, когда танцевала на нем. Рука Винсента поднялась, чтобы провести большим пальцем по ее полной нижней губе.

— Все, что я хотел сделать, это поцеловать тебя с того момента, как я оторвал свой рот от твоего в первый раз, детка.

— Я тоже, — была ее единственная мысль, когда его губы, наконец, обрушились на ее губы.

Он жадно посасывал ее нижнюю губу, приподнимая ее подбородок, чтобы полностью получить доступ к ее рту.

Губы Лейк растаяли на его губах, позволяя ему исследовать ее рот, как будто это было в первый раз. Его язык умело раздвинул ее губы, и она обнаружила, что раскрывается для него шире. Когда он поймал ее язык, она застонала ему в губы, когда он втянул его в рот. Это было все, что она помнила, и даже больше.

Она протянула руку и схватила его за волосы, желая, чтобы он был ближе, и пытаясь углубить поцелуй, но Винсент внезапно отстранился, проведя рукой по волосам, чтобы пригладить их сзади, где она их растрепала. Затем дверь лифта открылась, и он взял ее за руку, без единого слова вытаскивая из лифта.

Лейк могла бы поклясться, что у нее было дежавю, поскольку она была почти уверена, что именно так прошел их первый поцелуй. Она не понимала, что продолжает поступать неправильно. Она думала, что желание прикоснуться к нему и поцеловать его в ответ было тем, как это должно было быть, но каждый раз, когда она это делала, он резко обрывал поцелуй.

Вытирая влагу с губ, она не могла не почувствовать себя немного обиженной.

Очевидно, что я ужасно целуюсь.

Она быстро вышла из своего оцепенения от того факта, что ему не нравилось целовать ее, осознав, что они были на верхнем этаже. Она понятия не имела, почему он повел ее в офис Данте. Ее замешательство только усилилось, когда он потащил ее по правому коридору вместо того, чтобы идти прямо в офис. В тот момент она понятия не имела, куда они направляются.

Нервы начали сдавать, когда он подошел к предпоследней двери в левой части коридора. Она смотрела, как он полез в карман и вытащил карточку-ключ от отеля.

Она прикусила губу.

— Эм, почему мы пришли сюда?

Винсент вставил карточку в щель, пока индикатор не замигал зеленым. Затем он открыл дверь и втащил ее в тускло освещенную комнату.

Она подпрыгнула, когда дверь за ней захлопнулась.

— Винсент, г…где мы? — прошептала она.

Оглядевшись, она едва могла что-либо разглядеть, но ее внимание привлекла огромная стеклянная стена, с которой открывался вид на ночной город. Это было захватывающе.

Когда зажегся свет, она заморгала, привыкая к яркости, и ее рот приоткрылся, когда она увидела огромное пространство. Проходя дальше по этому месту, она знала, что это, должно быть, пентхаус из всех пентхаусов.

Это было очень темное пространство. Стены были черными, как и почти все остальное. Были только намеки на темно-серый и серебристый цвета, которые исходили от различных зеркальных предметов. Он был теплым, но в то же время прохладным, привлекательным, но структурированным, современным, но в то же время викторианским, и при этом темным без света. Она никогда бы не подумала, что ей понравится что-то настолько темное и свободное от всего яркого, но она нашла это совершенно привлекательным.

Ее рука пробежала по черной меховой подушке, которая лежала на огромном кожаном диване.

— Это твой дом, не так ли?

— Да.

Лейк оглянулась на него.

— Как давно ты тут живешь?

Он пожал плечами.

— Несколько месяцев или около того. Я арендовал его незадолго до окончания школы.

Прямо перед тем, как мы снова увидели друг друга.

Она не знала, что произошло в те месяцы после того, как они впервые поцеловались, но что бы это ни было, она не думала, что легкость в нем проявлялась очень часто во время этого. Темная сторона Винсента в основном сказалась на дизайне его дома; однако она могла видеть несколько штрихов его хорошей стороны. Оглядевшись вокруг, кто-то мог бы подумать, что две стороны сражались друг с другом. Однако они этого не сделали; они похвалили друг друга и сделали это место единым целым.

Оглянувшись на него, она поняла, что он ждал ее одобрения, стоя в своей окровавленной белой рубашке.

— Это прекрасно, Винсент.

Совсем как ты.

Может быть, она была сумасшедшей, думая так, но то, как он всегда обращался с ней, позволяло ей легко оправдывать свои чувства.

Лейк подошла к нему, и чем ближе она подходила, тем более измученным он выглядел.

— Мне нужно в душ. — Он начал расстегивать свою окровавленную рубашку, уходя, когда она была примерно в футе от него.

Она тупо смотрела на него, пока он поднимался по стеклянной лестнице. Чувство обиды и замешательства вернулось, и она плотнее закуталась в его куртку, пытаясь обнять себя. Она не понимала, что делает не так, и чувства, которые она получала от него, были такими смешанными, что только усиливали ее замешательство.

Он флиртовал с ней без остановки в течение целого месяца, а незадолго до этого фактически заставил ее исполнить приватный танец. Затем, спустя много месяцев, они поцеловались в лифте, но только для того, чтобы он упрекнул ее, отстранившись, когда она попыталась поцеловать его в ответ и притянуть ближе.

Ей пришлось признать, что она так сильно хотела его, и она знала, что он тоже хотел ее. Однако она не знала, как долго еще сможет терпеть, когда он отстраняется от нее.

Лейк начинала злиться на себя за то, как сильно ее тело хотело его после одной только мысли о том, как он расстегивает рубашку, испачканную пятнами крови.

Я такая же сумасшедшая, как и он.

ГЛАВА 41

Прости меня, отец, ибо я согрешила

Лейк медленно поднялась по ступенькам, когда поняла, что больше идти некуда. Винсент был ее проводником домой, и после ночи, которую он провел, она знала, что побег от него не сделает его очень счастливым. Как бы ей ни хотелось сбежать, это только ухудшило бы ее положение. Определенно, было неразумно проверять Винсента после того, как он практически пытался убить человека. Кроме того, она провела с ним месяц, день и ночь, и научилась обращаться с ним. Хотя она действительно чувствовала себя немного не в своей тарелке, когда поняла, что их отношения, возможно, принимают новый оборот.

У меня все под контролем. Ничего даже не произойдет.

Поднявшись на последнюю ступеньку, она увидела огромную спальню, остановившую ее на полпути. Большая кровать была в центре внимания, и она выглядела роскошно с черными шелковыми простынями, сияющими в свете городских огней.

Сделав последний шаг и поднявшись на второй этаж, она почувствовала себя так, словно оказалась на балконе. Сверху была видна остальная часть квартиры. Лейк особенно понравилось смотреть на кухню для гурманов. Месяц назад она, возможно, была бы удивлена, но, узнав Винсента получше, она обнаружила, что он любит готовить и на удивление хорош в этом.

Декор на втором этаже соответствовал остальной части дома, даже если это была всего одна огромная спальня. Прогуливаясь, она слышала, как из-за двери льется вода в душе. Ей было интересно, какие волшебные вещи были в его ванной, кроме его великолепного тела. У нее было стойкое ощущение, что ванная была такой же потрясающей, как и все остальное в его доме.

Увидев еще одну дверь, она пошла вперед, открыла ее и увиделаогромный шкаф.

Господи Иисусе, сколько костюмов.

Там была идеальная линейка костюмов, разделенных по цветам. Она не думала, что когда-нибудь поймет, как он мог быть таким безупречным. Он не только сохранил свою внешность, но и его дом и даже его чертов шкаф были такими же безупречными.

Обернувшись и желая, чтобы ее вырвало от его абсолютного совершенства, она мельком увидела себя в зеркале. Она чувствовала себя одной большой, жирной ложью. Ее макияж скрывал недостатки лица, а ее большие, завитые волосы скрывали тот факт, что на самом деле они были тонкими и прямыми, как бумага. Черт возьми, даже ее сиськи были ложью в корсете, так как на самом деле они казались больше, чем были на самом деле.

Увидев очертания скомканных денег, которые она спрятала в своей груди, она вытащила их и засунула в карман куртки Винсента, который она все еще носила. Это заставляло ее чувствовать себя дешевкой, и она была уверена, что Идеальный Винсент мог любить ее только по той же причине, что и все мужчины внизу. По ее мнению, такой бог, как он, никак не мог хотеть такую белую девушку, как она.

Ее взгляд привлекло что-то в зеркале. Обернувшись, она посмотрела в конец его шкафа. Все было на своих местах, но она заметила, что что-то торчит наружу.

Подойдя к нему, она схватила ангар, в котором лежала черная одежда. Почему у него это здесь? Уставившись на него, она не знала, что и думать.

Глаза Лейк переместились ко входу в шкаф, где стоял Винсента в одном полотенце, обернутое вокруг бедер.

— Ты сохранил платье Адалин? — спросила она, облизывая пересохшие губы.

Он начал перебирать свою одежду в поисках чего-нибудь, что можно было бы надеть.

— Черт возьми, нет, я сжег его.

Лейк оглянулась на черное платье, которое она надела в ту ночь, чтобы отравить.

— Тогда почему ты сохранил мое?

— Я не мог заставить себя сжечь его. Ты выглядела в нем чертовски сексуально.

— Хорошо, но почему ты сохранил его? — снова спросила она.

Вы не просто месяцами храните случайное платье в своем шкафу.

Когда он не ответил ей, а просто продолжил искать одежду, она бросила платье на пол и бросилась прочь.

Пошел он.

Он сегодня ведет себя как полный мудак!

Винсент быстро схватил ее, когда она проходила мимо него, прижимая ее к своему обнаженному телу. Он отвел ее волосы назад, чтобы заставить ее посмотреть на него.

— Я сохранила это платье, потому что хотела снова увидеть тебя в нем. А знаешь зачем еще?

Она мягко покачала головой, заставляя себя смотреть на его губы, а не в его пронзительные голубые глаза.

Он слегка дернул ее за волосы, заставляя ее снова посмотреть на него.

— Потому что я также планирую однажды трахнуть тебя в этом платье.

— Мы просто друзья, помнишь? — Она ненавидела, что это вышло более хрипло, чем ей хотелось.

Улыбка тронула губы Винсента.

— Детка, ты чертовски хорошо знаешь, что я не просто хочу быть твоим другом.

Он медленно провел другой рукой вверх от ее бедра, по груди и к шее, позволив большому пальцу остановиться прямо на своем любимом месте, чувствуя биение ее сердца.

— Это то, чего ты хочешь, просто быть друзьями?

Лейк было под его контролем. Ему нравилось делать это, когда он хотел услышать от нее правду. Она могла солгать, но он бы знал это и заставил ее заплатить за это, или она могла бы сказать правду, и это ударило бы по его и без того огромному эго. Победы не было.

— Д…да, я просто хочу быть друзьями.

Он медленнее провел большим пальцем по ее шее, когда переместил свое лицо туда, где его губы были едва отделены от ее.

— Ты уверена в этом, детка? Я остановлюсь, обещаю.

Лейк уставилась на его губы, желая, чтобы он поцеловал ее снова. Ее тело горело от желания, чтобы он прикасался к ней чаще. Она знала, что было слишком поздно поворачивать назад. Невозможно было остановить сошедший с рельсов поезд, как только он сошел с рельсов.

— Пожалуйста, не останавливайся, — прошептала она, потерпев поражение.

Он наклонил голову, чтобы прошептать ей на ухо:

— Я и не собирался.

Лейк вздрогнула, когда его губы поцеловали чувствительную часть ее шеи, а затем втянули кусочек ее плоти.

Ей отчаянно хотелось схватить его и почувствовать его твердое тело, которое было в нескольких дюймах от ее, но она боялась, что, если она это сделает, он перестанет целовать ее, как делал всегда.

Винсент схватил ее за голые плечи под курткой и начал стаскивать ее, пока она не упала на пол. Затем он наклонился и поцеловал ее в верхнюю часть плеча.

— Ты такая чертовски красивая. — Его рука потянулась к черной молнии спереди ее корсета, между грудей.

Она начала краснеть, когда он неторопливо расстегнул молнию. Она была уверена, что, если бы не его продолжающиеся нежные поцелуи, она бы заставила его остановиться. Когда он продолжал расстегивать молнию, пока корсет не упал на пол вместе с жакетом, ей пришлось отвести взгляд от его взгляда к его груди. Она не думала, что он найдет ее такой же красивой, так как из-за корсета грудь казалась намного больше, чем была на самом деле. Он слегка провел рукой по ее правой груди, завладевая ее ртом для поцелуя. — Идеально, — сказал он ей в губы, проводя большим пальцем по ее соску, доводя его до пика.

Лейк захныкала под его прикосновениями, пока он продолжал мучить ее сосок. Она обвила его шею руками, не уверенная, что ноги еще долго удержат ее на месте. Когда он быстро поднял ее и направился к своей кровати, она обхватила его ногами.

С силой поцеловав его в ответ, она втянула его язык в свой рот, желая попробовать его на вкус самостоятельно.

Так же быстро, как он поднял ее, он положил ее на изножье кровати, глядя на нее сверху вниз.

Почему он не позволяет мне поцеловать его?

К этому моменту она начала испытывать сексуальное разочарование. Было несправедливо, что он мог делать с ней все, что хотел, но она не могла отплатить ему тем же.

Лейк наклонилась и потянулась за полотенцем, но Винсент поймал ее руку, прежде чем она смогла приблизиться.

— Не двигайся, — прорычал он на нее.

Это был самый близкий случай, когда она видела его темную сторону за месяц. Ей не нравилось, когда он становился таким, и особенно ей не нравилось, когда она была полуголой в его постели.

— Почему ты продолжаешь мешать мне поцеловать тебя или что-нибудь еще, если на, то пошло? Неужели я настолько плоха в этом?

Он покачал головой и, казалось, был почти потрясен, что она могла так подумать.

— Нет, детка. Я слишком сильно хочу тебя прямо сейчас. Я хотел тебя уже несколько гребаных месяцев. Я пытаюсь не торопиться с тобой, но ты целуешься слишком чертовски хорошо. Я причиню тебе боль, если ты не будешь сидеть спокойно, и тогда я не прощу себе, если сделаю это еще более болезненным для тебя, чем это уже будет.

Пока он говорил, Лейк начала видеть его по-другому. Она видела и чувствовала, как у него начинают дрожать руки. Он не балансировал на грани своей темной стороны; Винсент перед ней был его чистейшей версией. Он физически мучил себя, чтобы не причинить ей никакой боли или дискомфорта.

Она переплела свои пальцы с его.

— Ты не смог бы причинить мне боль.

Она тоже искренне в это верила. Он причинил ей боль только один раз, и это было в тот день, когда он высадил ее у дома ее матери, но она, наконец, поняла, что это причинило ему такую же боль. В глубине души она знала, что он никогда больше не захочет это повторить, и именно поэтому он делал все возможное, чтобы она была счастлива.

— Да, я смогу, Лейк. Просто пообещай мне, что будешь не двигаться. — Его дыхание стало тяжелым, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее.

— Я обещаю, что постараюсь. — Она улыбнулась, прежде чем прикусить его нижнюю губу.

Руки Винсента пробежали по ее чулкам и верхней части голых бедер.

— Мне приходилось наблюдать, как ты ходишь в этих вещах и на каблуках, так что я заслуживаю того, чтобы трахнуть тебя в них. — Он медленно приподнялся и схватил края ее шелковых черных трусиков.

Она слегка приподняла бедра, когда он начал опускать их вниз. Ее щеки вспыхнули от волнения, когда он стянул их с нее поверх чулок и туфель на высоких каблуках.

Глядя вниз на ее идеально гладкую киску, его глаза потемнели.

— Черт.

Глаза Лейк расширились, когда она поспешно сбросила полотенце с бедер, высвобождая свой огромный и очень твердый член.

О, мой гребаный, Бог.

Все мысли улетучились, когда он поцеловал ее до бесчувствия, поднимая на кровать. Ее грудь отяжелела, когда он поцеловал ее чувствительную шею, а затем быстро взял в рот еще более чувствительный розовый сосок, заставив ее ахнуть. Затем его рука легла на ее киску, а средний палец надавил на ее складки.

— Почему каждая гребаная часть тебя такая гребаная шелковистая? — Его голос звучал измученно, что соответствовало его внешности.

Ей было трудно сосредоточиться на том, что он сказал, когда его палец погрузился в нее. Ей пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы не закричать.

— Детка, ты такая тугая и влажная для меня.

Он переместился к ее заброшенному соску и сосал его, пока он не превратился в тугой маленький бугорок, когда его палец скользнул в нее глубже.

Лейк протянула руку, запустив пальцы в его волосы, стон сорвался с ее губ, когда его большой палец провел по ее клитору. После еще нескольких пассов она почувствовала, как другой палец вошел в нее, и он начал движение внутри нее, трахая ее киску своими пальцами.

Она потянула его за волосы, когда он убрал большой палец с ее клитора как раз в тот момент, когда она была уверена, что вот-вот кончит.

Он собирается убить меня.

— Винсент, пожалуйста, — простонала она, надеясь, что он сделает что— нибудь, чтобы дать ей освобождение.

Ей захотелось заплакать, когда он вместо этого убрал от нее свои пальцы.

Винсент быстро накрыл ее своим телом, пока головка его члена не прижалась к ее складкам.

Лейк положила руку ему на грудь, останавливая его.

— Презерватив.

— Ты принимаешь таблетки, и я бы не стал думать о том, чтобы трахнуть тебя, если бы не был уверен, что я чист. Я единственный, кто когда-либо трахнет твою идеальную киску, и я не буду трахать тебя в презервативе. Ни сейчас, не когда-либо.

Он наклонился и прикусил пухлую часть ее губы, в то время как кончик его члена скользнул в ее киску.

Инстинктивно она обхватила ногами его талию, желая, чтобы он был внутри нее еще больше, царапая ногтями его спину.

Он скользнул внутрь, одним быстрым движением преодолев ее барьер.

— Черт возьми, детка, — простонал он.

Он быстро вернулся к ее клитору, перекатывая бутон между большим и указательным пальцами.

Боль была резкой и быстрой, заставив ее глаза захлопнуться. Затем она начала ослабевать, и голод внутри нее все больше и больше маскировал боль с каждым движением его пальцев.

— Мне жаль. — Он коснулся поцелуем ее губ.

Открыв глаза, она увидела разочарование на его лице.

— Все в порядке, — сказала она ему, прежде чем углубить поцелуй, скользнув языком в его рот.

Его бедра, наконец, начали двигаться над ней, начиная с медленного ритма. С каждым ударом темп начал меняться, и он начал вынимать свой член все дальше из нее, прежде чем погрузить его глубже в ее киску.

Лейк впилась пятками в его задницу так же сильно, как ее ногти впивались в его спину. Она позволяла ему набирать темп, но почему-то все это было слишком медленно для нее и в то же время слишком быстро, в том смысле, что она была готова кончить в любую секунду. Чувствуя его увеличившийся член внутри себя и слыша его болезненное дыхание над собой, она знала, что он тоже вот-вот лопнет.

— Мне нужно кончить, — громко простонала она, когда его член покинул ее киску только для того, чтобы погрузиться обратно.

На этот раз его ритм изменился, он трахал ее гораздо более быстрыми и жесткими движениями.

— Кончи для меня, детка. — Его дыхание было прерывистым, прежде чем он втянул плоть ее шеи в рот.

Ее рука дернулась, чтобы прикрыть рот, чтобы заглушить громкий крик, готовый сорваться с ее губ. Она кончила на его члене, когда он сделал то же самое внутри нее, как она подозревала по толчкам глубоко в ее киске.

Лежа безвольно и задыхаясь, она почувствовала, как он лизнул укус на ее шее. Она едва почувствовала, как он укусил ее, когда достигла оргазма, но, почувствовав последствия, она предположила, что он получил ее довольно хорошо. Впрочем, все было в порядке; в ответ она довольно хорошо расцарапала ему спину, зная, что у него будут царапины в течение нескольких недель.

Лейк едва смогла открыть глаза, когда он откатился, чтобы соскользнуть с ее каблуков, а затем приблизил ее тело к своему. Каждую ночь он прижимал ее спиной к своей груди, но это был первый раз, когда он держал ее обнаженной, и, боже, как это было приятно.

Его рука пробежала по верхней части ее бедра.

— Ты не сказала мне, почему ты такая чертовски гладкая.

Она мягко улыбнулась.

— Сэди регулярно заставляет всех девушек делать эпиляцию.

— Черт, я ненавижу эту суку.

— Я думаю, это взаимно. — Лейк сонно рассмеялась.

Он ближе прижал ее к своей груди, меняя тон.

— Давай спать, детка.

Лейк никогда не чувствовала, что принадлежит себе больше, чем в тот момент с Винсентом, когда он легонько поцеловал ее в плечо. Она никогда не чувствовала ничего подобного ни с мамой, ни с папой, ни даже с Адалин.

Адалин …

О, Боже. Как, черт возьми, она должна была объяснить это своей лучшей подруге, когда она даже не могла сказать ей, что поцеловала его? Не говоря уже о том, что она трахалась с братом Адалин и была почти уверена, что они оба хотели, чтобы это было обычным делом

Она должна была заснуть, измученная, с нечистой совестью на уме. Лейк чувствовала себя еще более виноватой из-за того, что ей это так понравилось, и что чертов Винсент наконец-то сделал ее счастливой в кои-то веки.

Прости меня, отец, ибо я согрешила.

ГЛАВА 42

Пусть он откроет вам врата

Лейк растянулась на кровати, пытаясь найти тело Винсента позади себя. Она все еще была в значительной степени в состоянии сна, но ее внутренние часы медленно говорили ей, что пора просыпаться.

Она перевернулась, посмотрев на другую сторону кровати, но Винсента там не было.

Почему он всегда оставляет меня?

Каким — то образом ее мозг подсказал ей, что, отдав Винсенту свою девственность, он будет рядом с ней, когда она проснется.

Встав с кровати, она взяла одеяло и обернула его вокруг своего обнаженного тела. Затем она подошла к концу балкона и посмотрела вниз, на первый этаж, но его там тоже не было.

Она подошла к его открытому шкафу и обнаружила, что он взял ее черное платье и повесил его обратно на место. Что-то в этом заставило ее улыбнуться. Он также забрал ее обычную одежду с прошлой ночи и сумку, которую она оставила в шкафчике, и они лежали рядом с ее корсетом и пачкой чаевых, которые она заработала. Он идеально расставил все на кожаном табурете посреди своего огромного шкафа.

Лейк направилась в ванную с тихим волнением от того, что наконец-то смогла увидеть, что находится за дверью.

Твою мать! Она не была разочарована.

Она никогда бы не подумала, что черная ванная комната возможна, но, черт возьми, как же она ошибалась. Она собиралась попробовать все и потратить свое драгоценное время на то, чтобы принять душ в массивном стеклянном душе, который, как она позже узнала, обрушился дождем на жильца. Затем она собиралась принять лучшую ванну в своей жизни в большой джакузи.

У Лейк практически текли слюнки, когда она сбросила с себя покрывало и чулки, оставшиеся с прошлой ночи.

Как, черт возьми, он пользовался моей крошечной, жалкой старой ванной?

Глядя на черную ванну, она подумала, что именно отсюда пошла поговорка "однажды став черным, ты никогда не вернешься". Бедный ребенок внутри нее уже плакал о том, что часы в конце концов пробьют полночь, и тогда карета снова превратится в тыкву. Потому что, как бы она ни чувствовала себя тут как дома, в конечном счете это был не ее дом, и она не планировала переезжать к Винсенту в ближайшее время. В любом случае, он бы этого не хотел.

Отдых прошел не так, как планировалось. Так много мыслей крутилось в ее голове о потере девственности, Винсенте, Адалин, ее маме, ее отце, Данте — список был огромен. Она быстро оделась в одежду, в которой ходила на работу накануне, и даже приготовила поесть на его гламурной кухне.

Сидя там от нечего делать, она задавалась вопросом, где Винсент пропадал так долго. Это заставляло ее чувствовать себя щенком, высматривающим своего хозяина, пока она ждала либо его возвращения, либо того, что ей пора отправляться на работу. До того, как она обычно отправлялась на работу, оставалось около полутора часов, но она не могла больше сидеть там, не желая впадать в отчаяние, ожидая его возвращения.

Она схватила свои вещи и направилась вниз в казино, хотя была уверена, что Винсент будет очень зол из-за этого.

Лейк поставила свою сумку на туалетный столик, когда по отражению в зеркале заметила, что Ким подходит к ней сзади. Ким посмотрела на отражение Лейк, увидев ее полусырые волосы и одежду с прошлой ночи.

— Я вижу, он наконец-то забрал твою гребаную визитку. Может быть, теперь, когда он выкинул тебя из головы, он позволит мне сделать еще один круг. Потому что, давайте будем честными, Винсент такой же, как и любой другой мужчина — они хотят время от времени бросать вызов, но, в конце концов, они хотят, чтобы кто-то с опытом сосал их член. — Ее улыбка превратилась в ухмылку. — Держу пари, ты даже не сосала его член, не так ли?

Она смотрела, как Ким хихикает, ей не нужно было ждать ответа Лейк, чтобы знать. Лейк быстро отвернулась от своего отражения, не желая смотреть на себя, и ее затошнило. Она знала, что не должна слушать ни единого слова, слетевшего с губ Ким, но что-то в ней подсказывало, что все, что говорила Ким, было самой суровой гребаной правдой.

— Дорогая, что ты здесь делаешь? — спросила Сэди, подходя к ней.

Лейк изо всех сил старалась избавиться от того, что только что сказала Ким. — Я решила прийти немного пораньше, чтобы извиниться. Мне так, так, так жаль, что ты…

Сэди подняла руку.

— Все в порядке. Гребаный джиперс криперс заслужил это, но ты здесь больше не работаешь. Разве плейбой тебе не сказал?

— Сказал мне что? — Лейк посмотрела на нее в замешательстве.

— Конечно, он этого не сделал. Он заставил меня пообещать не говорить тебе, что прошлая ночь была твоей последней ночью, когда ты работал здесь. Твой долг уплачен, дорогая!

У Лейк отвисла челюсть.

— Хм? Как?

Сэди пожала плечами.

— Я не знаю. Про эту часть он умолчал. Ты должен быть счастлив, прыгать вверх-вниз или кричать. Во всяком случае, что-то вроде этого дерьма.

Развернувшись, она быстро схватила свою сумку и направилась к двери, ее мысли лихорадочно метались. Она нажала на кнопку вызова лифта

Почему он не хотел, чтобы я знала?

Очевидно, была причина, по которой он сказал Сэди держать это в секрете, и почему он не сказал ей сам. Только один человек собирался сказать ей правду, всю правду.

Войдя в лифт, она набрала код, чтобы подняться на самый верх. Лейк поднималась на вершину гребаной пищевой цепочки мафии. Данте Карузо ждал еще один неожиданный визит.

* * *

Винсент провел свой день, приводя в порядок свой почти неудачно сложившийся вчерашний вечер. Честно говоря, никому не нравился этот ублюдок Дэвид, даже Данте, которые выжимали из нас кучу дерьмовых денег. После того, как он отправил Дэвида практически в кому, когда на следующий день у него был рейс домой в Канаду, некоторые из девушек, которым он заплатил, чтобы они вернулись в его гостиничный номер, наконец-то заговорили о том, как он был довольно жестоким, и дал им огромную сумму, чтобы они молчали об этом.

День Винсента был сделан. Он поссал на гребаную могилу Дэвида. Не только это, но и то, что он, наконец, проснулся тем утром рядом с теплым обнаженным телом Лейк, и его яйца были менее голубого оттенка.

Он выскочил из лифта, обдумывая, как сказать ей, что она больше не работает внизу. Он планировал рассказать ей об этом вечера, но ссора с Дэвидом и сексуальное разочарование между ними отодвинули это на второй план. Он оставил это на утро, но телефонный звонок от Данте, велевшего ему убираться к черту в свой офис, удержал его от того, чтобы поделиться.

Достав свою визитку, он вспомнил, как она выглядела в изножье его кровати, обнаженная, в одних кружевах, чулках до бедер и на высоких каблуках. Это может подождать еще двадцать минут.

Он вставил карточку, отпирая дверь, его потребность желать ее перевесила рассказ о том, как он выплатил ее долг. Что-то подсказывало ему, что это, вероятно, вызовет ссору между ними. Он был уверен, что Лейк скажет ему, что не может позволить ему сделать что-то настолько безумное. Не то чтобы это имело значение, потому что что сделано, то сделано.

И ни за что, блядь, она больше не будет носить мои наряды перед другими мужчинами.

Винсент называл ее сексуальное нижнее белье своим, потому что с тех пор она собиралась надевать его только в его квартире. Самое чертовски плохое во всем этом было то, что ему придется быть милым с Сэди, потому что он планировал дать ей свою визитку, чтобы заполнить свой шкаф этими нарядами. Он также планировал, чтобы эти воски ‘только для работающих девушек’ были доступны Лейк. Кто бы, черт возьми, ни занимался восковой депиляцией Лейк, он был гребаным мастером восковой депиляции с волшебным прикосновением.

Открывая дверь, он ожидал увидеть внизу Лейк.

Может быть, она все еще в постели. Держу пари, она наконец-то нашла ванную…

Несколько грязных мыслей закружились в его голове, когда он обнаружил, что ее нет на кровати, и он направился в ванную. Сегодня, блядь, отличный день.

Сексуальные фантазии Винсента лопнули, как воздушный шарик, когда он не обнаружил ее, принимающую ванну, как он себе представлял. Ему казалось, что все его надежды и мечты умерли в одно мгновение. Он знал, что она может быть только в одном месте в отеле, и он, конечно, был чертовски не рад этому.

Направляясь обратно к лифту и вводя код, ведущий в подвал, он надеялся, что Сэди держала свой большой гребаный рот на замке. Он взбесился, нажимая на кнопку закрытия, пытаясь заставить ее поторопиться.

Черт, быстрее!

Он уже знал, что ему придется зашить Сэди рот.

Оказавшись в подвальном помещении клуба, Винсент быстро прошел через тела в раздевалку, направившись прямо к туалетному столику Лейк и обнаружив, что он пуст.

Чья-то рука пробежала по его спине и сжала плечо.

— Ее здесь больше нет, и я знаю, что она не позаботилась о твоем члене, но я могу помочь с этим.

Он оглянулся и увидел Ким в одних розовых трусиках. Его рука потянулась, чтобы схватить ее за горло, крепко сжимая его.

— Что ты, блядь, ей сказала?” — Его голос был убийственным.

Ким схватила его за запястье, пытаясь освободить больше места для дыхания и разговора.

— Ничего! Я только что видела, как она разговаривала с Сэди, а потом она выбежала.

— Тронешь меня еще раз, шлюха, и тебе не заплатят за то, чтобы ты трахалась с самыми высокооплачиваемыми, самыми грязными мужчинами в чистой комнате с охраной. Ты даже не будешь одной из тех девушек, которые трахают их в гостиничных номерах. Твоя задница будет стоять на углу улицы, трахаться с самыми дешевыми мужчинами, ходить по их мерзким комнатам в мотелях и гадать, останешься ли ты в живых, чтобы выйти обратно за эту дверь. Ты меня поняла? — Он сжал ее горло чуть крепче.

Ким злобно кивнула, как могла, когда Сэди подошла к ним.

Винсент наконец отпустил ее.

— И держись, блядь, подальше от Лейк.

Ким схватилась за горло, хватая ртом воздух, и посмотрела на Сэди, умоляя ее что— нибудь сделать.

Сэди скрестила руки на груди и постучала пальцами по полу.

— Я не знаю, что заставляет тебя думать, что мне не все равно, сука. Тебе повезло, что я не добрался до тебя первым. Мне не нужно знать, что ты сделала, чтобы понять, что ты заслуживаешь большего. А теперь убирайся нахуй, чтобы глаза мои тебя не видели.

Винсент посмотрел на Сэди.

Почему девяносто восемь процентов меня чертовски ненавидят ее, но в то же время двум другим процентам она нравится?

Потому что она была гребаной психопатичной сукой, и он мог понять это.

— Ты сказала ей, не так ли? — спросил он ее.

ГЛАВА 43

Беги…

Лейк облизнула очень сухие губы, когда костяшки ее пальцев коснулись черной двери.

— Войдите, — прозвучал мрачный голос с другой стороны двери.

Войдя в темную комнату, она заметила мистера Витале, наливающего два стакана виски, в то время как Данте сидел на своем троне.

Данте откинулся на спинку стула.

— Что ж, мисс Тернер, я должен сказать, что никогда не ожидал увидеть вас снова”.

Она наблюдала, как мистер Витале поставил напиток перед Данте, бросив на нее предупреждающий взгляд за его спиной. Она быстро оглянулась на Данте.

— Я… мне жаль. Мне просто было любопытно узнать кое-что, имеющее отношение к нашему соглашению. Боюсь, Винсент не держит меня в курсе, поэтому я надеялась, что смогу поговорить с вами об этом, мистер Карузо.

Он сделал глоток виски.

— Тогда садись.

Лейк глубоко вздохнула и села на стул рядом с отцом Винсента.

Почему он всегда должен быть здесь в самые неподходящие времена?

Пытаясь успокоить свои нервы, она заговорила ровным тоном.

— Сегодня я пошла на работу и Сэди сказала мне, что я там больше не работаю. Она также сказала, что мой долг выплачен, но я не понимаю, как это возможно.

— Он тебе не сказал? — Данте сделал еще один глоток своего напитка, казалось, его это позабавило. — Винсент пришел сюда месяц назад и выплатил весь твой долг.

Что он сделал?

Она покачала головой, не веря в это.

— Если это правда, тогда почему я работала там целый месяц? Винсент давал тебе деньги за все чаевые, которые я получала каждую неделю, чтобы я могла быстрее расплатиться с тобой, не так ли?

— Нет, я не могу сказать, что получил какие-либо деньги. Я позволил ему погасить твой долг при условии, что ты продолжишь работать на меня еще один месяц. К несчастью для тебя, ты произвела большое впечатление на Дэвида, и он является — был — моим самым большим клиентом. Я отдавал твои чеки Винсенту. Я полагаю, ты их тоже не получила.

Она вздрогнула, когда он подчеркнул слово "был", зная, что он имел в виду это как "мертвый". Кроме того, от осознания того, что она была вынуждена работать там из-за увлечения Дэвидом, у нее по коже побежали мурашки еще сильнее.

Она покачала головой.

— Нет, он не давал мне никаких чеков на зарплату.

Она не могла поверить, что Винсент держал это в секрете от нее до такой степени, что удерживал все ее деньги.

Данте оглядел ее с ног до головы.

— Для девушки, которая узнала, что она свободная женщина, ты определенно пришла не по адресу.

Лейк сглотнула, не двигаясь.

— Ей заплатили за прошлую неделю? — спросил Винни.

Данте посмотрел на него.

— Нет, я еще не отдал чек Винсенту.

— Оставь себе.

Мистер Витале поставил свой бокал и полез в карман пиджака, вытаскивая деньги, затем быстро отсчитал немного и протянул ей, чтобы она взяла.

— Это должно покрыть это. Я советую тебе взять их и бежать в колледж, куда угодно, только не сюда.

Ей пришлось воспользоваться стулом, чтобы удержаться на ногах. Выхватив деньги у него из рук, она направилась к двери, пока у нее еще был шанс.

— Мисс Тернер, на вашем месте я бы не стал снова входить в эту дверь, — предупредил ее холодный голос Данте.

Она быстро кивнула, прежде чем выйти из комнаты, закрыв за собой дверь. Захлопнув глаза, она попыталась контролировать свое дыхание. Все обрушилось на нее, как тонна кирпичей — все то, что Винсент сделал и о чем не сказал ей, а также тот факт, что они прямо сказали ей бежать. Лейк не была глупой; она знала, когда нужно убегать ко всем чертям. Особенно от целой семьи психопатов.

Ожидая, когда откроется дверь лифта, ее разум мчался со скоростью миллион миль в час, задаваясь вопросом, куда, черт возьми, бежать. Одно было ясно наверняка: она направлялась прямо домой на автобусе и собирала сумку со своим дерьмом. Лейк Тернер наконец-то собиралась сделать то, о чем всегда мечтала, но она никак не ожидала, что все это вызовет у нее смешанные чувства.

Она месяцами готовила себя к тому, чтобы оставить отца и Адалин, но расставание с Винсентом задело ее сильнее всего. Она не понимала, почему это было, так как ей было ясно больше, чем когда-либо, что он был лживым мудаком-мужчиной-шлюхой, который был совершенно гребаным невменяемым.

Часть ее хотела, чтобы Винсент появился, когда дверь лифта откроется, чтобы отговорить ее от этого и каким-то образом все исправить, пока ее суждение о нем все еще было туманным.

Дверь лифта со звоном открылась.

Прощай, Канзас-Сити.

* * *

Винсент нетерпеливо ждал, когда лифт остановится, надеясь, что Лейк будет по другую сторону двери, когда она откроется.

Однако, когда это наконец произошло, Лейк там не было.

Он быстро прошел по коридору, через комнату охраны, и поспешно постучал в дверь Данте, затем распахнул ее, прежде чем прозвучало слово "войдите’.

Данте приподнял бровь.

— Ты знал, что она придет сюда, не так ли?

Винсент пригладил рукой волосы, молясь, чтобы он успел вовремя.

— Где она?

Данте не торопясь раскурил сигару, прежде чем заговорить:

— К счастью для тебя, твой отец был здесь и дал ей денег, чтобы она убралась отсюда.

Винсент повернулся, чтобы попытаться поймать ее.

— Ты опоздал примерно на час. Я предполагаю, что она уже где-то там, где не стоит тратить чертово время на ее поиски. — Он сделал большой глоток, думая о том, что хотел сказать дальше. — Лейк похожа на кошку; она родилась с девятью жизнями. Однако рано или поздно она столкнется со своими девятой и последним испытанием. Что-то подсказывает мне, что она уже на полпути к цели, учитывая, что она только что потратила еще одну со мной.

Черт, Лейк.

Винсент понимающе кивнул, прежде чем повернуться к двери, чтобы уйти и попытаться поймать ее, прежде чем она успеет убежать слишком далеко.

— Если ты найдешь ее, мне лучше не видеть ее гребаного лица. Вбей немного гребаного здравого смысла в эту девчонку, или это сделаю я.

Винсент стиснул зубы.

— Да, босс.

Закрыв за собой дверь, он направился прямо к лифту, вытаскивая телефон в отчаянной попытке позвонить ей. Однако оно отправилось прямо на голосовую почту.

— Ублюдок! — закричал он, когда лифт закрылся за ним.

Мысль о потере Лейк была уже слишком сильна, но Винсент принял решение.

Ради нее он пошел бы на край Света.

ГЛАВА 44

Мы все прокляты

Винсент постучал в парадную дверь. Было странно впервые приехать туда без Лейк.

Дверь открылась только для того, чтобы захлопнуться у него перед носом. К счастью, его рука была вытянута, готовая толкнуть дверь, прежде чем она успела закрыться полностью.

— Поговори со мной пять гребаных минут, пожалуйста. — Последнее слово было резким, но в то же время уязвимым.

Наконец давление с другой стороны двери ослабло, и он смог войти. Оглядевшись вокруг, он почувствовал тяжесть на сердце от мыслей о том времени, которое они с Лейк провели вместе в этом доме.

Винсент вошел на кухню, наблюдая, как мужчина наливает апельсиновый сок в стакан посреди ночи. Он наблюдал, как Лейк делала это несколько раз в течение месяца, который они провели вместе.

— Я уже говорил тебе однажды, что она не сказала мне, куда собирается, и если бы я знал, что, черт возьми, заставляет тебя думать, что я сказал бы тебе?

Он взял свой апельсиновый сок и сел за маленький скрипучий столик.

Подойдя, Винсент сел перед ним.

— Она твоя гребаная дочь, так что ты точно знаешь, куда она пойдет.

Пол уставился на него.

— Как я уже сказал, если бы я знал, я бы тебе не сказал. Ты думаешь, я хочу, чтобы Лейк была с таким мужчиной, как ты? Черт, я не хочу, чтобы она была с таким гребаным мужчиной, как я. Она заслуживает гораздо большего.

Винсент хлопнул ладонью по столу.

— Ты думаешь, я, блядь, этого не знаю? — Большая часть меня не хочет быть в состоянии найти ее, но безумие во мне не может остановиться. — Я должен найти ее. Без нее во мне больше нет ничего хорошего.

— Мы все прокляты, Винсент. Мафиози никогда не может быть по— настоящему счастлив из— за той жизни, которую мы выбрали. Мы всегда хотим чего-то большего или лучшего. Мы хотим этого так чертовски сильно, что это убивает нас вместе с теми, кого мы любим. Вот почему почти все мы одиноки. Когда мы любим, мы либо хороним их, либо разрушаем то, кем мы когда-то были, когда они, наконец, покидают нас. — Пол отпил из своего стакана. — Когда мама Лейк бросила меня из-за денег, мне пришлось найти что-то, что могло бы отвлечь меня. У меня была дочь, поэтому я не хотел пить или принимать наркотики, потому что Лейк была всем для меня в этом мире. Если бы я потерял ее, я был бы настолько испорчен, что, думаю, покончил бы с собой. Итак, я начал играть в азартные игры. Я не знаю, может быть, сначала я выбрал это в надежде разбогатеть, чтобы ее мама вернулась ко мне, а потом это превратилось в обогащение для Лейк. Но я позволил азартным играм поглотить меня, пока, спустя годы, это, наконец, не причинило Лейк боль. Это то, что всегда, черт возьми, происходит с нами. Мне просто повезло, что Лейк выбралась живой. Так что не жди, что я скажу тебе, где она, потому что я не собираюсь хоронить свою дочь раньше себя. Я предлагаю тебе найти гребаное хобби.

— Как ты сказал, Лейк — все для меня, и я не потеряю ее только потому, что прямо сейчас я облажался.

Винсент резко встал, стул позади него чуть не упал на землю. Он понимал Пола, почему тот имел право не говорить ему, где находится его дочь, и уважал его за это. Винсент просто проявил свое уважение, сказав ему, что Лейк будет принадлежать ему.

— Данте хотел бы видеть ее мертвой или еще хуже, Винсент. Если ты приведешь ее сюда всего через неделю, ты, черт возьми, рискуешь ее жизнью. — Пол умолял и предупреждал его одновременно.

Направляясь к двери и отходя от Пола, Винсент сказал:

— Я же сказал тебе, что я облажался.

Винсент не думал, что ему следует рассказывать ее отцу следующую часть, и он собирался сделать то, что он не смог сделать — преподать ей гребаный урок о мафиози.

* * *

Винсент ответил на звонок на следующее утро.

На линии послышался голос.

— Иди сюда.

Затем звонок был быстро отключен.

Быстро одевшись, он чувствовал себя почти оцепеневшим, пока не постучал в дверь кабинета.

Прошло всего семь дней с тех пор, как он потерял Лейк, но с таким же успехом это могло быть семь месяцев спустя. Однажды он потерял Лейк, когда ушел от нее несколько месяцев назад, но что-то в нем знало, что она была единственной для него. Вот почему он так упорно боролся с собой, пока ему действительно не промыли мозги, чтобы он поверил в это. Тот месяц, который они провели вместе, укрепил его чувства. Затем, в тот момент, когда он действительно заполучил ее, ее забрали у него. Потерять то, за что он так упорно боролся, было такой жестокой болью, что он не пожелал бы этого своему злейшему врагу.

Не дожидаясь ответа, он прошел прямо через дверь и быстро закрыл ее за собой.

— Твоего отца здесь нет, не так ли? — спросил он, оборачиваясь.

— Нет, — прозвучал глубокий, резкий голос.

Полностью обернувшись, он увидел Луку, сидящего за своим столом и затягивающегося сигаретой.

— Что, черт возьми, с тобой не так?

Лука выглядел потрепанным, как будто не спал сорок восемь часов. Его пепельница была переполнена, что заставило Винсента задуматься, как долго он там просидел. С другой стороны, учитывая, как сильно он вдыхал палочки, Винсент подумал, что Лука, возможно, пробыл там не так долго, как он изначально полагал. В довершение всего, он, казалось, был не в лучшем настроении.

Лука ткнул в него сигаретой.

— Серьезно, ублюдок? Я мог бы сказать то же самое и тебе. Ты выглядишь дерьмово. А теперь сядь.

Винсент воспринял это как:

— Не спрашивай меня снова, что не так, ублюдок, потому что я чертовски уверен, что не расскажу тебе.

Он занял свое место перед Лукой и рядом с Сэлом, который сидел за своим ноутбуком.

— Сэл нашел твою девушку, — сказал Лука, сбрасывая пепел на башню на подносе.

— Ты это сделал? Где она? — Винсент практически встал со своего стула.

— Нет, я думаю, что я, блядь, нашел ее, — поправил его Сэл. — Я все еще работаю над этим.

Винсент пригладил волосы, пытаясь успокоить нервы.

— Хорошо, значит, он почти нашел ее, но почему я должен позволять Сэлу говорить тебе, где она? Она была занозой в моей гребаной заднице в течение тех пяти минут, что я был рядом с ней, и еще большей занозой в заднице для Данте. Этой девушке здесь не место.

Он знал, что Лука собирается это сказать.

Потому что она принадлежит мне.

— Я уже знаю. На этот раз я собираюсь по-настоящему научить ее, как устроена семья, что она может и чего не может делать. Я обещаю тебе, что она больше не побеспокоит тебя.

Лука с силой затянулся сигаретой.

— Что я бы сделал, так это запер ее гребаную задницу. Держи ее в своем доме или спальне и не выпускай ее задницу обратно.

Винсент уставился на Луку, как на ненормального.

— Это то, что я бы сделал на твоем месте, конечно. — Луке удалось потушить окурок так, чтобы на стол не упало слишком много пепла.

Не похоже, что он говорил обо мне или Лейк…

— Почти получилось, — прервал его мысли Сэл.

Лука вытащил еще одну сигарету и щелкнул зажигалкой, не торопясь прикуривать.

— Я верну тебе твою девушку, и ты будешь мне должен.

Винсент задумался над его словами, понимая, что он имел в виду. Последним человеком в мире, которому кто-либо хотел быть должен, был Лука Карузо, потому что однажды он сделает ставку в свою пользу, и этому человеку оставалось только надеяться, что он прожил полноценную и счастливую жизнь до того, как это случилось. Это не имело значения; он все равно был мертв без Лейк.

Он кивнул в знак согласия.

— Скажи ему.

Сэл говорил, уставившись в свой ноутбук.

— Я пытался найти адрес родителей Пола. По какой-то причине они исчезли с лица Земли. Так совпало, что примерно в то же время Пол стал солдатом. Я не обещаю, что она будет там, но это единственное место, куда ты не заглядывал. Ее имя нигде не появляется в системе, так что я думаю, что она должна быть с семьей.

Винсент провел неделю за рулем и повсюду искал ее. У нее была небольшая семья, о которой он знал, и он начал там. Сначала зайдя к ее матери, он практически вышиб дверь перед этими придурками, спрашивая, знают ли они, где она. Он не ожидал, что она будет там, и не ожидал, что им будет насрать, но он чертовски весело провел время, пугая их до усрачки. Потом он поступил в колледж, в который она хотела поступить. Ничего. Это был первый раз, когда он услышал о том, что у нее есть бабушка с дедушкой.

— Хорошо, так где же это? — Он был встревожен и готов вернуть ее.

Сэл нажал еще несколько кнопок, прежде чем начал смеяться.

— Я предлагаю тебе пойти домой и, блядь, переодеться.

Винсент и Лука уставились на него, ожидая, что он скажет им, где она была.

Сэл подавил смех, чтобы, наконец, выплюнуть его.

— Адрес находится в Трипойнте, штат Кентукки.

— Кентукки?

Винсент сидел, ошеломленный. Он попытался представить, как, черт возьми, Лейк заставила себя поехать туда. Неважно. Гребаное отчаяние, вот как.

— Ну, повеселись там, черт возьми.

Лука откинулся на спинку стула, улыбаясь и явно наслаждаясь тем, что не он был тем, кто должен был уйти.

Сэл записал для него адрес, когда он наконец перестал смеяться.

Он посмотрел на листок бумаги.

— Что, черт возьми, они там носят?

Это снова заставило Сэла рассмеяться.

— Камуфляж. Много-много камуфляжа.

— Я бы говорил, как можно меньше и держал твой сильный итальянский акцент при себе. Они, наверное, пристрелят тебя там, черт возьми.

Лука на самом деле немного рассмеялся, когда он рассказал ему последнюю часть.

Винсент встал, выбегая из комнаты.

— Отвали.

ГЛАВА 45

Кожа и татуировки

Лейк вошла в закусочную за домом своих бабушки и дедушки. Она уехала из Канзас — Сити неделю назад, приехав в единственное место, где у нее осталась семья, — Трипойнт, штат Кентукки.

Если быть честной, то поначалу от мысли о жизни в Кентукки у нее по коже побежали мурашки. Она не была уверена, на что это будет похоже, но она без сомнения знала, что больше не вернется в Канзас-Сити. Лейк родилась городской девушкой, поэтому переезд в очень сельский маленький городок был своего рода адаптацией. Я думаю, это еще мягко сказано.

Лейк позвонила отцу, когда вернулась домой, но он сразу переключил ее на голосовую почту. Она сильно плакала из-за того, что ей пришлось сообщить отцу, что она уезжает, через голосовую почту. Это было самое трудное, что она когда-либо делала. Она не сказала ему, куда собирается, боясь, что Данте может использовать это против него. Чем меньше он будет знать, тем лучше.

Ее отец хранил старый листок бумаги с номером, спрятанный в коробке со старыми вещами. Она вспомнила, как однажды, когда она была маленькой девочкой, он показал ей содержимое коробки. Он показывал ей свои фотографии, когда был моложе, где он жил до того, как его семья переехала в Канзас-Сити, и у него даже сохранились фотографии ее бабушки и дедушки. Она бы не узнала, чей это был номер, если бы он не написал над ним "сумасшедшая гребаная мать".

К счастью, ее бабушка ответила, а затем Лейк собрала сумку и села в автобус прямо туда. Конечно, ей действительно пришлось умолять их выйти. Она могла бы сказать, что у них была легкая паранойя по поводу мафии и жизни в целом. Лейк просто сказала им, что пытается найти лучшую жизнь вдали от мафии, и заверила их, что ее никто не ищет.

По сути, я просто врала изо всех сил.

Она сидела на заднем сиденье автобуса, тихие слезы катились по ее лицу, а вдали виднелся Канзас-Сити. Ее уничтожил не отъезд из города, в котором она родилась и выросла, а отъезд от Винсента.

Как бы сильно она ни хотела ненавидеть его, она не могла. Она заботилась о нем, хотела она того или нет. Более того, она поделилась с ним чем-то совершенно особенным, что могла испытать только один раз. Не имело значения, сколько времени пройдет, никто никогда не сможет забыть о своем первом. Это было невозможно сделать.

К счастью, подошла официантка и приняла их заказ, избавив ее от мыслей о Винсенте.

— Нет, нет, нет, нет! — закричала ее бабушка, глядя на дверь.

Лейк повернула голову и увидела, как в закусочную входит огромная банда байкеров. Из того, что она поняла из разглагольствований своей бабушки, они называли себя "Последними всадниками" и владели какой-то компанией по выживанию. Только в гребаном Кентукки можно было услышать что-то настолько нелепое, как это.

Когда они сдвинули кучу столов и стульев вместе, ее бабушка встала.

— Мы убираемся отсюда к чертовой матери.

Глаза Лейк расширились от того, как громко она это сказала. Встав, она смотрела, как ее бабушка с дедушкой выбегают из дома так быстро, что только звон колокольчика заставил ее понять, что они уже ушли.

Направляясь к двери, она не могла не взглянуть на стол, полный байкеров и их женщин, которые явно слышали и наблюдали за всем происходящим. В конце стола сидела милая блондинка с близнецами, которая выглядела особенно расстроенной.

Она обнаружила, что ее ноги перестали двигаться, чувствуя себя ужасно из-за действий своей бабушки.

— Я… мне жаль. Моя бабушка, ну… — ее взгляд слегка переместился с блондинки на нескольких грубых, суровых на вид мужчин в коже, прежде чем она снова перевела его на симпатичную блондинку — эм, старая.

— Я полностью понимаю. — Она мягко улыбнулась, бросая раздраженные взгляды на мужчин за столом в ответ на их смех. — Я Бет.

— Привет, я Лейк.

Она улыбнулась в ответ; улыбка женщины была заразительной.

— Я не видела тебя здесь раньше. Ты недавно приехала?

— Я просто навещаю своих бабушку и дедушку на лето. Она наблюдала, как подошла официантка и спросила, готовы ли они принять заказ.

— Хорошо, я уберусь с твоего пути, чтобы ты могла поесть.

— Ты можешь остаться и присоединиться к нам, — сказала Бет.

— Если вы уже сделали заказ, она может принести его вместе с нашим.

Лейк прикусила губу, размышляя, стоит ли ей остаться. Она действительно чувствовала себя неловко из-за того, что официантка, вероятно, уже приняла их заказ, и, по крайней мере, ее еда не пропадет даром. Несмотря на то, что байкеры выглядели устрашающе, они не могли быть слишком плохими, если бы за столом были дети.

— Это было бы здорово.

Спасибо тебе, Боже. Я могу немного отдохнуть от своих бабушки и дедушки.

Мужчина рядом с Бет встал из-за стола, поспешно отодвинув стул от другого, свирепо глядя на сидящих, когда они хотели что-то сказать. Он поставил стул рядом с собой, между собой и Бет.

— Ты можешь сесть здесь, рядом со мной.

— Вниз, мальчик. — Бет закатила глаза. — Это Райдер. Ему всегда нравится знакомиться с кем-нибудь новым, кто приезжает в город.

Всадник? Я совершил огромную ошибку.

Подойдя к другой стороне стола, она протиснулась между ними, хотя Райдер не облегчал ей задачу. Лейк сказала бы им, что что-то случилось, но она не хотела снова ранить чувства Бет.

Бет подождала, пока она устроится, прежде чем представить ее. Она начала с ближайшего к ней близнеца и обошла стол.

— Это мои маленькие мальчики, Ченс и Ноа; Рейзер, мой муж; Лили, моя сестра; ее муж Шейд; Джон, их сын; Кэш; Рэйчел; Трейн; и вы уже познакомились с Райдером.

Лейк улыбалась каждому, с кем ее знакомили. Она думала, что Райдер был плохим, но, услышав, что за моим мужем следует Рейзер, она задалась вопросом, не свернула ли она где-нибудь не туда.

Каждый мужчина был покрыт кожей и татуировками. Тот, кого звали Шейд, определенно был тем, с кем никто не трахался в их группе, так как, похоже, у него было больше всего татуировок, которые, казалось, спускались от шеи до ног. Кэш, однако, привлек ее внимание больше всего; что-то в нем заставило ее несколько секунд пристально смотреть на него.

— Приятно познакомиться со всеми вами. — Она надеялась, что ее голос не прозвучал немного испуганно, когда это прозвучало.

— Мне тоже приятно с вами познакомиться, — оборвал Райдер Бет, когда она открыла рот, чтобы ответить. — Откуда ты? Судя по твоему акценту, это не похоже на Кентукки.

Лейк облизнула губы, размышляя, что ей следует им сказать. Она не думала, что должна говорить им правду, учитывая, что Данте может прийти за ней.

— Аризона.

Она сказала первое, что пришло ей в голову. Это было место, где вырос ее отец.

— В самом деле? Ты знаешь кого-нибудь из ковбоев? — спросила Лили. — Я всегда хотел познакомиться с настоящим ковбоем.

Тот, что был покрыт татуировками, бросил на нее мрачный взгляд.

— Я думал, ты сказал, что я твой ковбой?

Лили коснулась его щеки коротким поцелуем.

— Так и есть. Я как раз собирался спросить ее, правда ли, что они много пьют или им нравятся женщины с короткими волосами.

У меня нет ни малейшего представления.

Она посмотрела на длинные, красивые, черные волосы Лили.

— Они любят много апельсинового сока, и они определенно предпочитают длинные волосы. Чем дольше, тем лучше.

Лейк была совершенно шокирована, обнаружив, что эти двое женаты, и при этом у них есть милый маленький мальчик. Лили была, пожалуй, самой красивой и робкой девушкой, которую она когда-либо видела, в то время как Шейд… что ж, он, вероятно, мог бы в одиночку уничтожить половину мафии Карузо.

Лили повернулась к мужу, бросив на него подозрительный взгляд.

— Мы всегда могли бы поехать в Большой каньон на каникулы, — предложила она.

— Этого не случится, — сказал Шейд, положив руку ей на плечи, прежде чем прошептать что-то ей на ухо, от чего ее лицо вспыхнуло.

— Если ты собираешься пробыть в городе какое-то время, зайдите как-нибудь в наш клуб, чтобы выпить, — предложил Райдер.

— Она недостаточно взрослая, чтобы пить, — отрезала Бет.

— Я не имел в виду спиртное, — сказал Райдер Бет, прежде чем снова повернуться к Лейк и подмигнуть ей. — Если только она сама не захочет. От одного пива она не опьянеет, не так ли?

К черту

— Нет.

Она сделала большой глоток воды, прежде чем смогла ответить, обдумывая, что сказать правильно, не желая злить байкера.

— Я подумаю об этом.

Еду подали как раз вовремя, прервав неловкий разговор. Взгляд Лейк снова переместился на Кэша, не в силах удержаться, чтобы не поглядывать на него время от времени. Он был высоким, светловолосым, опасным и возмутительно красивым, с нужным количеством татуировок. Когда он поймал ее взгляд и улыбнулся ей, до нее, наконец, дошло, почему ее влечет к нему. Кэш был идеальным светловолосым богом, точь-в-точь как Винсент.

Наконец-то осознав корень своей привлекательности, это все еще не означало, что ей не нравилось пялиться на него, несмотря на то, что он не был Винсентом. Он явно был очень счастлив и очень сильно влюблен в хорошенькую рыжеволосую девушку рядом с ним. Тем не менее, было трудно не смотреть на него время от времени, и она не видела совершенства Винсента уже неделю.

Блондинки явно мой криптонит.

ГЛАВА 46

Погружение в книгу

— Мы ужасно беспокоились о тебе, Лейк! Весь день ты исчезала и тусовалась с этими любящими сатану, поклоняющимися дьяволу байкерами! Ты сказала, что приехала сюда, чтобы сбежать от мафии, но эти люди так же опасны, если не больше. По крайней мере, итальянцы молятся во имя Отца, Сына и Святого Духа! — Ее бабушка начала молиться Иисусу о прощении и о том, чтобы он помог ей избавиться от любых демонов, которых она могла подцепить от байкеров.

Лейк покачала головой, удивляясь, почему она попросила Райдера отвезти ее домой, а не в его клуб. Наверное, потому, что он хотел трахнуть меня. Честно говоря, он и Трейн вместе смотрели на нее так, как будто хотели … Нет, это просто безумие!

— Они действительно хорошие люди, бабушка, и многие из них ходят в церковь. Один из них, по-моему, даже пастор. Бет — медсестра, которая замужем за Рейзером. У них есть очаровательные мальчики-близнецы. Ты не должна судить о книге по ее обложке. — Лейк посмотрела на нее так, как будто она сама ей об этом сказала.

Лицо ее бабушки медленно побледнело.

— Рейзер? — Она повернулась к своему старому мужу. — Нам нужно двигаться. Байкеров стало только больше с тех пор, как они впервые приехали сюда. Я бежала от мафии не для того, чтобы быть рядом с бандой опасных байкеров, которые называют себя «Razer» и Бог знает кем еще.

Лейк закатила глаза, направляясь в единственную спальню в крошечном трейлере. Она спала на раскладном диване, но прямо сейчас она шла в их комнату и пряталась, пока они планировали свой план побега. Закрыв за собой дверь, ей тут же закрыли рот и оттащили к стене. Повернувшись лицом к своему похитителю, ее глаза начали затуманиваться.

— Шшш, — сказал он, прежде чем убрать руку.

— Винсент, как ты…?

Тело Винсента прижалось к ее телу, в то время как он накрыл ее рот своим, целуя ее жестко и грубо, как будто он изголодался.

Лейк толкнула его в грудь и повернула голову, пока не стало слишком поздно.

— Ты должен уйти, — прошептала она.

Он схватил ее за подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо.

— Единственная причина, по которой я не сказал тебе о выплате твоего долга, заключалась в том, что я не хотел, чтобы Дэвид пугал тебя. Так что не говори мне, блядь, уйти, когда ты сбежала от меня, не сказав ни слова, Лейк. А теперь ты тусуешься с байкерами? Тебе лучше, блядь, не встречаться ни с одним из них.

— Значит, ты можешь трахаться сколько хочешь, а я не могу? На самом деле, у нас с Кэшем кое-что есть, так что теперь ты можешь возвращаться домой! — Она кричала и шептала одновременно.

— Кэш? — Имя этого парня заставляет его звучать как самый большой гребаный член. — Ты сейчас серьезно, Лейк?

Лейк посмотрела в его детские голубые глаза, видя за его яростью боль от того, что она будет встречаться с кем-то другим.

— Нет, — прошептала она. — У него была эпическая свадьба с Рэйчел, и они очень счастливы.

Винсент перевел дыхание и прижался лбом к ее лбу.

— Пожалуйста, детка, вернись со мной. Тебе здесь не место.

— Теперь я знаю, Винсент. Данте хочет моей смерти, и мне здесь будет хорошо. Недалеко есть технический колледж…

— Тебе не место в гребаном трейлере или в техническом колледже.

— В этом нет ничего плохого! — Она ударила его.

Он схватил ее за руку, не давая ей снова ударить его.

— Нет, это не так. Ты не слушаешь меня, Лейк. Я говорю о тебе. Это то, чего ты хочешь от жизни? Жить в трейлере и учиться в техническом колледже?

Лейк медленно покачала головой, слезы снова застилали ее глаза. Однажды у нее был другой сон, который смылся в тот момент, когда она передала Данте деньги, чтобы спасти жизнь своего отца.

— Это больше не имеет значения, Винсент. Я не могу вернуться…

— Я люблю тебя. — Он взял ее лицо в свои руки. — Я чертовски люблю тебя, Лейк, и я не хочу, чтобы ты отвечала мне тем же. Эта неделя была худшей гребаной неделей в моей жизни без тебя, я не знал, где ты. Я прошу тебя вернуться со мной. Вернись со мной и останься со мной до конца лета. Я сохранил все деньги, которые ты заработала, и заплачу за остальное, чтобы позволить тебе учиться в колледже, куда ты захочешь. Просто, пожалуйста, детка, останься со мной на лето.

Слезы, наконец, скатились с ее лица, когда она начала плакать. Когда он наклонился и начал нежно целовать их, она поцеловала его в ответ. Ее рот открылся, чтобы позволить ему исследовать, и она притянула его ближе к себе, схватив за волосы. Вкус и ощущения от него не изменились; они только усилились от их потери.

Внезапно дверь спальни распахнулась, прервав их поцелуй.

— А-а-а-а-а-а-а, мафия наконец-то нашла нас! Они пришли, чтобы убить нас! — Ее бабушка с криком пробежала по трейлеру.

Винсент оглянулся на Лейк.

— На чем, черт возьми, она сидит?

— К сожалению, ни на чем. — Она прищурилась, когда Ши-тцу ее бабушки и дедушки, Пиппин, вошел в комнату, лая на Винсента.

— А-а-а! Ааааа! Пиппин, мой малыш! — Ее бабушка быстро вбежала обратно в комнату и схватила свою маленькую собачку, а затем с криком выбежала обратно, предоставив Лейк самой заботиться о себе.

— Ты готова убраться отсюда к чертовой матери прямо сейчас? — спросил он ее.

Черт возьми, да.

— Да, поехали.

Винсент взял ее за руку и вывел из спальни.

У нее чуть не случился сердечный приступ, когда она увидела своего дедушку с дробовиком в руке, направленным на него, а ее бабушка позади него прижимала Пиппина к груди.

Дедушка, нет!

— Опусти свой гребаный пистолет. Я зашел, пока тебя не было, и выгрузил его. — Винсент неторопливо подошел к двери и придержал ее открытой для Лейк.

— Вам не нужно беспокоиться о том, что гребаная мафия придет за вами, сумасшедшими. Мы бы оторвали себе головы, слушая, как ты, блядь, так кричишь.

Дверь захлопнулась, и Лейк поблагодарила Бога за то, что это был последний раз, когда она услышала, как хлопнула эта ужасная скрипучая дверь. Она не знала, как вообще ее отец жил в подобном трейлере в течение многих лет, прежде чем его родители переехали в Канзас-Сити на работу. Одной недели с его родителями и этим трейлером мне было чертовски достаточно.

Винсент проводил ее до машины, спрятанной в стороне от дороги. Он быстро развернулся, направляясь в ближайший аэропорт, как будто хотел убраться оттуда как можно быстрее.

По дороге туда Лейк указал на банду байкеров, которые проезжали мимо них по пути.

— Это Последние Всадники. И смотри, это Кеш.

— Гребаный член, — прорычал Винсент, когда они проходили мимо него и его велосипеда.

— Винсент, ты когда— нибудь думал о том, чтобы сделать татуировку? — Ее глаза метались между байкерами, когда они проносились мимо.

— Если ты еще раз, блядь, упомянешь «Последних гонщиков» и этот гребаный член Кэш, ты не сможешь нормально сидеть неделю.

Ее глаза расширились.

— П…Прости. Я обещаю, что больше никогда даже не упомяну это место.

Глядя на проплывающие мимо деревья, Лейк была рада, что уезжает. Честно говоря, ей показалось, что она попала в книгу в тот момент, когда ступила в Трипойнт, штат Кентукки. Она была готова вернуться в свой мир, наполненный мафией. Винсент явно испытывал большую страсть к возвращению в Канзас-Сити.

— Гребаный Кентукки.

ГЛАВА 47

Секрет в сех созданных людей

— Я люблю тебя.

Те три маленьких слова, которые сказал ей Винсент, не покидали ее с тех пор, как он их произнес. Это было самое неожиданное. Винсент Витале не был человеком, рожденным для любви. Он сказал ей не говорить этого в ответ, и она этого не сделала, потому что ее тело, разум и сердце разрывались на части из-за того, что она чувствовала к нему.

Она смотрела, как Винсент вставляет карточку в щель.

— Если тебе нужно идти прямо на работу, почему я не могу пойти домой?

— Уговор был в том, что ты останешься со мной. — Он едва открыл дверь, чтобы она вошла, заставив ее протиснуться мимо него. — И я хочу, чтобы ты была здесь, когда я закончу работу.

Тело Лейк вспыхнуло, когда она поняла, что он имел в виду.

Ладно, может быть, мое тело не настолько изранено.

— Что я должна делать, беспомощно ждать тебя? У тебя даже нет телевизора, и это действительно чертовски странно.

— Я просто еще не дошел до этой части, и у меня есть компьютер, который прекрасно подходит для просмотра чего — либо. Это не имеет значения. В любом случае, у меня есть для тебя сюрприз. — Он направился вверх по лестнице, чтобы одеться.

Сюрприз?

Она последовала за ним, когда он исчез, подойдя к открытой двери его шкафа вслед за ним.

— Ты не можешь сказать мне, что у тебя есть сюрприз, а потом уйти… — Ее взгляд переместился в конец шкафа, где было ее черное платье, а рядом с ним пара других платьев. — Это платье Ким?

Ее глаза начали слезиться

Винсент расстегнул рубашку.

— О чем ты говоришь?

— Эти платья. Ты снова трахнул Ким, не так ли? Я недостаточно опытна для тебя?

Она вытерла слезу, скатившуюся по ее щеке.

— Лейк, это новые платья, которые я купил для тебя, пока тебя не было. Бирки все еще на них. — Он подошел и вытер ее слезы большими пальцами. — Я никогда не трахал Ким. Когда ты пришла в тот день в ванную, и я все узнал, клянусь тебе, я не хотел трахаться ни с кем, кроме тебя, детка. Мне нравится тот факт, что единственный опыт, который у тебя есть, — это со мной. Детка, тебя для меня более чем достаточно. Когда я сказал тебе, что люблю тебя, я не шутил. — Он легонько поцеловал ее в лоб. — Итак, почему ты так говоришь? Ким сказала тебе это, не так ли?

Она опустила глаза на его грудь, не желая говорить ему и не в силах лгать.

— Вот почему ты уехала, не так ли? — Он потянул ее за волосы.

Частично. Лейк все еще не могла сказать ему, но ей и не нужно было; это было написано у нее на лице.

Ее голова слегка откинулась назад, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, что дало ему лучшее положение, чтобы заявить на нее права. Она положила руки на его обнаженную грудь, заставляя ее раствориться в нем. Они провели слишком много времени порознь, и ее тело жаждало его.

— Тебе ведь не нужно работать, не так ли?

Винсент запечатлел еще один поцелуй на ее губах.

— Да, детка, но я обещаю, что вернусь.

Она ненавидела потерю, которую почувствовала, когда он вернулся к переодеванию, но она также не возражала смотреть, как он раздевается.

Черт, он идеален.

Когда он начал надевать красивый костюм, это напомнило ей, куда он собирается.

— Почему ты должен работать в казино? Разве нет миллиона других работ, которые ты мог бы сделать?

Она не думала, что в мафии не хватает рабочих мест, и мысль о том, что Винсент работает с полуголыми женщинами, когда ее там больше нет, вызывала у нее легкую ревность, которую она действительно ненавидела.

Винсент взял ее за руку после того, как поправил галстук.

— Тебе не о чем беспокоиться.

Она пошла за ним по дому.

— Ты поставил своей задачей помешать мне там работать. Так что я не должна чувствовать себя виноватой из-за этого.

— Это, блядь, совсем другое дело.

— Нет, это не так! — Она отдернула от него руку.

Он снова схватил ее за руку, сжимая ее крепче, чтобы она не смогла выдернуть ее снова.

— Да, это так. Ты была в нижнем белье в окружении кучки стариков.

— Да, и ты парень, окруженный кучей девушек в нижнем белье.

— Разница в том, что никто не будет думать о том, чтобы трахнуть меня, и поверь мне, детка, я буду слишком отвлечен мыслями о том, как я планирую трахнуть тебя сегодня вечером.

Он открыл входную дверь.

Щеки Лейк запылали от его слов. Она была шокирована, когда он вывел ее в коридор, закрыл за собой дверь и направился к следующей двери в конце коридора.

— Куда? — что мы делаем?

Он постучал в дверь.

— Твой сюрприз, помнишь?

Секунду спустя Нерон открыл дверь, а за его спиной стояла Элль.

— Вы с Элль можете потусоваться, пока мы с Нероном будем на работе.

Лейк подняла бровь, глядя на него.

— Это также для того, чтобы убедиться, что я снова не сбегу, не так ли?

— Конечно, нет. — Винсент наклонился и поцеловал ее, проведя языком по ее нижней губе, отчего у Лейк подкосились колени. — Элль, позвони мне, если она даже подумает о том, чтобы, блядь, уйти, — сказал он, наклоняясь.

Элль прервала свой и Нерона поцелуй, покраснев.

— Я клянусь.

— Эй! — Лейк толкнула его в грудь.

Винсент рассмеялся, прежде чем украсть у нее еще один поцелуй, а затем втолкнул ее в квартиру Нероном.

— Пока.

Лейк скрестила руки на груди и наморщила нос, прежде чем Нерон закрыл дверь. Она все еще была расстроена тем, что он собирается работать в казино и что, по его мнению, ей нужна няня.

— Как ты это делаешь? Винсент сводит меня с ума, — сказала она, поворачиваясь к Элле.

Эти двое выглядели такими счастливыми вместе.

Элль хихикнула.

— Ты так и не разгадала секрет, не так ли?

Лейк покачала головой, гадая, в чем секрет всех созданных людей.

Щеки Элли снова порозовели.

— Ты должна позволить ему доминировать над тобой.

Прошу прощения?

— Они гм… очень агрессивны, и ты должна принять его. — тон Элль изменился. — Всего его.

— Ты ведь знаешь, что Винсент псих, верно? У него есть очень, очень плохая сторона, которая, честно говоря, пугает меня до чертиков.

Элль улыбнулась ей.

— Ты научишься любить ее.

Ее глаза расширились, удивляясь, как такая милая девушка, как Элль, могла говорить такие вещи. Просто, когда вы думаете, что знаете человека…

Это будет холодный день — никогда — прежде, чем она позволит темной, психотической стороне Винсента доминировать над ней. Она вздрогнула, просто подумав об этом…

ГЛАВА 48

В случае чрезвычайной ситуации

Лейк не могла поверить, что Нерон и Элль живут рядом с Винсентом. Она не знала, почему это ее шокировало, но ей показалось довольно милым, что лучшие друзья детства живут рядом друг с другом. Это также объясняет, куда всегда исчезает Нерон.

Глядя на его красивое жилище, она увидела, что оно чем-то напоминает жилище Винсента. У них обоих были современные блики, но у Винсента они были намного темнее. Пенхаус Нерона было черно-белым, не слишком темным и не слишком светлым. Она могла сказать, что он спроектировал его так, чтобы вместить не только его, но и Элли. Многое из того, что было положено туда, предназначалось для нее. Это заставило Лейк немного позавидовать; их любовь казалась такой совершенной. Элль была замечательным человеком, с которым приятно было общаться, и они прекрасно ладили, оказавшись быстрыми друзьями. Лейк относилась к Элль так, как она, честно говоря, не ожидала. Она была не из богатой семьи, ей пришлось учиться в старшей школе «Legacy Prep» на стипендию, и из того, что она смогла собрать, Данте тоже не очень заботился о ней. Лейк видела в ней что-то еще, что напоминало ей о ней самой, но она не могла точно определить, что именно.

— Мне тоже было тяжело, когда я начала встречаться с Нероном, имея дело со всеми девушками, с которыми он был. Мне приходилось видеть их каждый день в школе, — сказала ей Элль.

Ой. Лейк задавалась вопросом, как, черт возьми, вообще началась их история. Ей все еще не нравилась мысль о том, что Винсент работает в казино. Это действительно выводило ее из себя, чем больше она думала об этом.

— Я просто не думаю, что смогу смириться с тем фактом, что он, черт возьми, работает с полуголыми женщинами. Разве это делает меня плохим человеком? Как ты так хорошо с этим справляешься?

Элль моргнула, тупо уставившись на нее.

— Что ты только что сказала?

— О, черт. — Глаза Лейк расширились. — Ты не понимаешь, о чем я говорю, не так ли?

— Нет … Он работает с полуголыми женщинами? — Элль выглядела обиженной.

— Мне жаль. Я просто предположила, что ты знала, когда сказала, что Нерон сказал тебе, что я работаю на Данте. Я была официанткой в его подпольном казино. — Она не особенно хотела рассказывать ей следующую часть. — Там, внизу, девушки должны одеваться в нижнее белье.

— Все, что он сказал мне, это то, что ты работала на Данте, и ему пришлось работать каждый день в течение следующего месяца, чтобы удержать Винсента от убийства людей, заставляя это казаться самой тяжелой работой на планете. Он ничего не говорил о том, что его окружают девушки в нижнем белье.

Лейк разозлилась еще больше, видя боль Элли. Нерон, очевидно, держал это в секрете от нее по какой-то причине, точно так же, как Винсент стремился вернуться к работе, когда она хотела, чтобы он остался и играл.

— К черту их. Они придурки.

— Значит, он просто стоит там и смотрит на девушек в стрингах? — Элль все еще пыталась понять, что ее парень называл работой. — Это так несправедливо. Он заставил меня уйти из закусочной, потому что ему не нравилось, когда я наливала парням кофе!

Она не хотела рассказывать ей, что они делали в своих стрингах.

— Винсент разозлился, когда узнал, что я там работаю, но ему насрать, что мне не нравится, что он там работает. У меня есть причина расстраиваться. Одна из них практически одержима им и отказывается прикрывать свои сиськи!

Элль ахнула.

— Он мертв!

Лейк посмотрела на Элль, желая уравнять шансы.

— Ты хочешь пойти повеселиться?

* * *

— Сука, что ты сказала? — Сэди убрала свои длинные локоны с шеи и быстро собрала их в пучок.

Винсент подумал, что было бы справедливо предупредить Сэди, что с Ким покончено, но он не ожидал, что Сэди пойдет за ней. Он последовал за ней, когда она убежала в одну из комнат в задней части дома.

— О, черт! Сучка вот-вот получит пощечину от сутенера! — с энтузиазмом сказал Амо, следуя за Винсентом.

— Я, блядь, не пропущу это. — Нерон был прямо за ним.

Я хотел… — он наблюдал, как Сэди практически вышибла дверь. Не бери в голову, так лучше.

Сэди схватила Ким сзади за фальшивые светлые волосы, отрывая ее от колен, когда она делала минет очень круглому пожилому мужчине. Она оттащила ее так сильно и быстро, что мужчина закричал, схватил свое барахло и выбежал оттуда.

Ким подняла руки над головой, пытаясь ухватиться за руки, которые тянули ее за волосы.

— Оуууу!”

Сэди дернула сильнее, протащив ее по полу и, наконец, вытащив несколько удлинителей.

— Что ты сказала Лейк, ты, гребаная маленькая шлюха?!

Глаза Ким начали слезиться.

— Ниче…

— Неправильный ответ, сука!

Сэди начала запихивать ее светлые волосы ей в рот.

Твою мать.

Винсенту казалось, что он смотрит какое-то шоу на канале Discovery, где одна самка убивает другую в дикой природе.

Лица Амо и Нерона напоминали его разинутый рот и неспособные даже моргнуть глаза, когда Ким начала давиться собственными волосами.

Сэйди продолжала втискивать их, пока длинные светлые волосы не исчезли.

— Тебе было недостаточно того, что я понизилп тебя до распутной кончающей девушки, не так ли? — Она заставила Ким закрыть рот, удерживая его закрытым и заставляя Ким давиться. — Я, блядь, не слышу тебя из-за того, что ты задыхаешься из-за своих сраных, фальшивых волос.

Как только Сэди открыла рот, Ким выкашляла большую часть волос и продолжала давиться, пока плакала, пытаясь вытащить остальное.

Винсенту нравилось душить людей, он находил это удовлетворяющим, но Сэди поднялась это на другой уровень. Услышав ее ужасные рвотные позывы, он успокоил свой гнев, найдя умиротворение в насилии. Он ни в малейшей степени не жалел эту сучку, зная, что она сказала Лейк жестокие слова и заставила ее убежать от него, не сказав ни слова.

Амо хлопнул себя по тыльной стороне ладони.

— Пощечина сутенеру, пожалуйста!

— Чертовски сложно, — согласился Винсент.

Нерон поднял руку.

— Подожди этого…

Сэди пнула грудь Ким каблуком стриптизерши.

— Вставай, сука, пока я не вышибла эти имплантаты каблуком.

Ким попыталась встать, все еще задыхаясь, ее вопли не облегчали ей остановку. Наконец, она смогла справиться с собой, держась за горло.

Сэди мгновение смотрела на нее, прежде чем она отвела руку назад и ударила Ким по лицу тыльной стороной ладони, нанеся ей последний удар, от которого она упала обратно на землю.

— Сука!

Амо начал медленно хлопать, выражая ей свои аплодисменты и признательность.

— Богиня, дающая пощечины сутенерам.

— Второй величайший тэйкдаун сучки, который я видел. — Нерон зааплодировал.

Винсент начал молиться: "Дорогой отец, спасибо тебе за то, что сучки дают пощечины сучкам".

* * *

Лейк немного одернула свое черное платье. Она была счастлива, что Элль сказала ей, что Нерон держит ключ от квартиры Винсента на случай чрезвычайной ситуации.

Это чрезвычайная ситуация.

Она надела черное платье, которое Винсент хранил несколько месяцев, не желая прикасаться к новым, которые он купил. Элль надела одно из своих многочисленных сексуальных белых обтягивающих платьев, и Лейк подумала, что ей не нужно накапливать еще одно.

Элль мялась около двери.

— Ты уверена, что мы должны это сделать? Винсент сказал мне не позволять тебе уходить, и Нерон будет…

Она положила руку на бедро.

— Ты же знаешь, что там внизу есть столбы, верно?

— К черту это. — Элль распахнула дверь.

Лейк и Элль остановились как вкопанные, когда увидели Луку, выходящего из двери напротив. Его волосы были все мокрые, и он, казалось, немного запыхался, но его реакция на них, казалось, была такой же, как у них, когда их поймали.

С момента их последней встречи Лука нравился ей все больше, и Амо становилось только хуже, чем больше этот засранец говорил за последний месяц. Тем не менее, очки Луки за победу над Хлоей просто нанесли удар. Минус пятьдесят очков.

— Ну, и куда, по-твоему, вы двое направляетесь в таком виде? — Он прислонился к двери и оглядел их с ног до головы.

— Я же говорила тебе, что это плохая идея. Элль бросила на Лейк взгляд. — Мы даже не прошли мимо двери!

Учитывая, что они уже были арестованы, ей нечего было терять.

— Мы хотим пойти танцевать в «Poison», потому что злимся на Нерона и Винсента. Есть ли какой-нибудь способ, которым ты можешь просто притвориться, что не видел нас?

Лука рассмеялся над ней.

— Дорогая, что, черт возьми, заставляет тебя думать, что я бы это сделал?

Лейк ответила тем же, оглядев его с ног до головы.

— Как насчет того, чтобы мы также притворились, что только что не видели тебя? — Она повернулась к Элле. — Хлое не нужно знать об этом, не так ли?

— Хм, я не знаю… — Элль скрестила руки на груди, пытаясь хоть как-то выглядеть устрашающе в сексуальном платье.

Лука оторвался от стены и медленно подошел к ним, его глаза пронизывали их души.

О, черт. Лейк попыталась сохранить свою позицию, но она была готова убежать, описавшись.

Как я всегда так поступаю с собой?

Наконец он остановился в дюйме от них, легко сумев схватить их и вбить в них немного здравого смысла.

— Я проведу, — проворчал он, сворачивая в коридор.

* * *

Сэди распустила волосы из пучка, затем распушила их обратно, ведя себя так, как будто ничего не случилось и Ким не лежала голая на земле и не плакала.

Она повернулась к Винсенту.

— Удовлетворен?

Он посмотрел вниз на Ким, которая вытаскивала изо рта очередную прядь волос.

— Этого хватит.

— Что я пропустил? — Лука вошел в комнату, оценивая внешность Ким.

Амо улыбнулся.

— Сэди задыхается, а сутенер выбивает дерьмо из сучки.

— Пришлешь мне пленку? — спросил Лука у Сэди, указывая на камеру в углу.

— Конечно.

Сэйди улыбнулась ему, выходя из комнаты.

Амо последовал за ней.

— Я тоже хочу копию.

Я тоже, подумал Винсент.

Лука вытащил сигарету и прикурил.

— Я вижу, ты вернул свою девушку из Кентукки. Неужели там все, блядь, действительно носят камуфляж?

— Я не видел много камуфляжа, но я видел много гребаной кожи, — сказал он с легким рычанием в глубине горла. — Откуда ты знаешь? Я только что вернул ее обратно.

— Помнишь, я говорил тебе, что не хочу ее возвращения, потому что она заноза в моей гребаной заднице? Ну, она буквально смотрела мне в мои чертовы глаза и угрожала мне. — Он указал сигаретой на Нерона. — И твоя девушка поддержала ее, черт возьми.

Нерон рассмеялся, находя это забавным.

— Две девушки угрожали тебе?

Винсент хотел разозлиться, но из-за лица Луки и смеха Нерона ему было трудно это сделать.

— В чем заключалась угроза?

Лука затянулся сигаретой.

— Они угрожали рассказать Хлое кое-что.

Глава 49

Дьявол и Ангел

Винсент и Нерон пробирались сквозь толпу в поисках своих женщин. Он понял, что Лука был прав: Лейк убегала и попадала в неприятности слишком часто.

Клянусь Богом, с этого момента я буду, блядь, запирать ее задницу.

— Лейк оказывает чертовски плохое влияние. Она больше не будет появляться рядом с Элль! Я не могу допустить, чтобы она снова влияла на мою девочку!

Нерон закричал на него, перекрывая громкую музыку. Они оба были взволнованы, когда не смогли найти их сразу.

Он заорал на него в ответ:

— Как, черт возьми, Лейк во всем виноват? Я уверен, что Элль имеет к этому какое-то отношение!

Нерон повернулся к Винсенту, одарив его взглядом типа «ты идиот».

Он прав, во всем виновата Лейк.

Нерон толкнул на пол парня, который налетел на него, когда так сильно терся о девушку, что не обращал внимания на окружающее.

— Я собираюсь отшлепать Элли за это по заднице, а тебе, блядь, нужно, чтобы Лейк была под конт…

Винсент проследил за взглядом Нерона и увидел танцующих Лейк и Элль. Эти двое выглядели чертовски сексуально вместе, и у каждого мужчины, который смотрел в их сторону, была одна грязная мысль о них вместе. Даже Винсент знал.

Когда Нерон сделал шаг вперед, Винсент протянул руку и положил ее ему на плечо, останавливая его.

— Нет никакой спешки.

Он хотел понаблюдать за ними еще немного.

Нерон не пошевелился, когда увидел, как Лейк учит Элль трясти задницей, зайдя ей за спину и положив руки на бедра.

Нерон прочистил горло.

— Ты прав.

Черт.

Он знал, почему ему так нравилось это черное платье. Если бы она высунула свою задницу еще на дюйм, то ничего не осталось бы для воображения. Оно идеально подчеркивало ее длинные ноги и тугую попку. Ее черное платье с длинными светло-каштановыми волосами и карими глазами рядом с Элль с ее светло-рыжими волосами и голубыми глазами в белом платье было самой сексуальной вещью, которую он когда-либо видел. Эти двое выглядели как противоположности, дьявол и ангел, и он мог только представить, как здорово они смотрелись бы вместе.

— Ублюдки, поторопитесь! — Винсент закричал, когда увидел, что им приходится сталкивать с себя парня.

* * *

Лейк снова толкнула парня, когда он схватился за них.

— Мы не хотим танцевать с…

— Убирайся нахуй отсюда, — прорычал Винсент, хватая мальчика за рубашку, а затем толкая его на землю, заставляя его и всех остальных, наблюдавших за этими двумя, съежиться.

Лейк и Элль раскрыли рты при виде Нерона и Винсента.

— Что, по-твоему, ты делаешь?

Нерон потянулся к Элле, явно разозленный.

Лейк схватила Элли за руку, притягивая ее ближе к себе.

— Мы можем делать все, что нам, блядь, заблагорассудится, поскольку вы двое явно делаете это, работая в казино с танцорами на шесте и полуголыми женщинами.

— Убери ее, блядь, пока я ее не убил, — прорычал Нерон Винсенту, беря Элль за другую руку.

Винсент схватил Лейк за бедра, отталкивая ее назад и заставляя отпустить руку Элли.

— Оставайся сильной!

Лейк накричала на Элль, когда Нерон наклонился, чтобы прошептать ей что— то на ухо.

Винсент схватил Лейк за подбородок, заставляя ее посмотреть на него.

— Ты та, о ком тебе нужно беспокоиться прямо сейчас, детка.

Мм…Нет, не смотри ему в глаза!

— Нет, Винсент. Я злюсь на тебя. Тебе не терпелось вернуться к работе со всеми этими женщинами.

— Если ты хочешь знать, мне не терпелось спуститься туда и выбить дерьмо из Ким за то, что она сделала с тобой.

Ее глаза расширились.

— Скажи мне, что ты этого не делал?

Он покачал головой.

— Нет, но Сэди это сделала.

Я не знаю, кто из них хуже…

Она посмотрела на Элль и увидела, как та танцует и целует Нерона.

— Серьезно, Элль? Не прошло и минуты.

Винсент рассмеялся.

— Ты знаешь, Нерон даже не хотел там работать. Мне пришлось умолять его. Ему нравилось ввязываться в эту драку, потому что он надеялся, что они отстранят его от работы там.

— Хотела бы я сказать то же самое о тебе, — выплюнула она в него.

Он еще немного приподнял ее подбородок, чтобы она посмотрела ему в глаза.

— Лейк, сегодня должен был быть мой последний день работы там, пока ты не заставила меня сбежать.

Она прикусила губу, не желая сдаваться.

— Серьезно?

Винсент потер ее нижнюю губу большим пальцем.

— Да. Единственная, на кого я хочу смотреть в этих сексуальных маленьких нарядах, — это ты.

Она открыла рот, когда его губы коснулись ее. Это был быстрый и очень горячий поцелуй, его язык проник в ее рот, прежде чем он остановился и быстро развернул ее, заставив ее ахнуть, когда он отвел ее бедра назад, чтобы посадить ее задницу на свой очень твердый член.

Откинув ее длинные волосы назад за плечо, он прошептал ей на ухо:

— Это последний гребаный раз, когда я буду добр к тебе, если ты снова убежишь от меня. — Он наклонился, чтобы укусить ее за открытую мочку уха. — Ты меня поняла?

— Да.

Она застонала, когда он схватил ее за бедра, притягивая ближе к себе, и начал покачиваться в такт музыке. Она прижалась к нему, позволяя своей заднице почувствовать, насколько он твердый.

Он поцеловал слабый след от укуса на ее шее, который он оставил ей неделю назад.

— Мне не нравится, что ты надевала мое платье без меня.

— Твое платье? — Она откинула голову ему на грудь, когда его руки скользнули вниз к ее обнаженным ногам.

— Да. Это мое гребаное платье, и с этого момента тебе разрешается носить его только со мной. — Кончики его пальцев проникли под платье, заставляя его приподняться еще немного. — Я говорил тебе, что планировал трахнуть тебя в этом платье.

Да, пожалуйста.

Лейк почувствовала, как нижняя часть ее задницы прижалась к его штанам. Слегка наклонившись вперед, она сильнее прижалась к нему своей попкой, чувствуя его твердый член прямо через трусики. Она двигала бедрами в такт музыке, прижимая его член к себе.

Его руки прошлись по ее упругим ягодицам, слегка сжимая их, прежде чем они обернулись вокруг ее талии, его рука скользнула между ее ног и обхватила ее киску. Он мог чувствовать легкую влажность и тепло, исходящие от ее трусиков, показывая, что она была так же возбуждена, как и он.

Он резко прошептал ей на ухо:

— Сделай это еще раз, и я трахну тебя прямо посреди танцпола.

Стон сорвался с ее губ, когда его палец прижался к ее клитору, прежде чем он вернул руку обратно на ее бедро. Она огляделась, чтобы посмотреть, заметил ли кто-нибудь, но Элль и Неро были ближе всех, и они были погружены в свой собственный маленький мир, когда танцевали.

Лейк не ожидала, что Винсент не только любит танцевать, но и хорош в этом. Она должна была знать, что это так, учитывая, что он был совершенен во всем.

Они продолжали танцевать под музыку, с каждой секундой заводясь все больше и больше. Танцуя друг против друга, подстраивая свои ритмы под песни, они удерживали их в момент желания жестко трахнуть друг друга. Затем это нужно было умножить на десять, учитывая, что они не были друг с другом целую неделю.

Когда заиграла медленная часть песни, Лейк очень медленно повела бедрами, снова прижимаясь задницей к его члену. От ощущения его твердости, врезавшейся между ее ягодицами, по ее телу пробежали мурашки.

Винсент целовал и посасывал свое любимое место на ее шее, когда она это сделала, и это заставило его прикусить нежную плоть.

— Черт, детка, что я тебе говорил? — Его голос был напряженным, когда он все еще прижимал ее к себе.

Через мгновение он смог взять ее за руку, затем начал несколько раз постукивать по руке Нерона, прежде чем, наконец, убрал язык изо рта Элли.

— Нам нужно уйти. Сейчас же. — Его голос все еще звучал напряженно.

— Согласен.

Нерон взял Элли за руку, увлекая ее за собой.

Лейк была рада, что Винсент все еще придерживался своего мнения; ее мнение было немного туманным.

Я бы трахнула его прямо здесь.

ГЛАВА 50

Ситуация быстро обострилась

Лейк и Элль посмотрели друг на друга, покраснев, когда двери лифта закрылись. Сексуальное напряжение между ними всеми оставалось высоким даже во время долгой обратной поездки на машине. Поскольку они, наконец, были близки к тому, чтобы оказаться дома, было совершенно очевидно, что произойдет, когда они разойдутся в разные стороны и двери закроются.

Винсент притянул ее ближе к себе и потянул за волосы, чтобы прикусить ее нижнюю губу, а другой рукой потянулся к ее ягодицам, слегка приподнимая платье сзади.

Она прикусила его губу в ответ.

— Лука сказал тебе, где мы были?

Элли оторвала свой рот от рта Неро, тоже желая знать.

Он шлепнул ее по заднице.

— Да, и что я тебе говорил о том, чтобы встать посередине между ним и Хлоей?

Лейк посмотрела на Элль, полностью проигнорировав его последнее замечание.

— Я официально член команды Амо.

— На сто процентов, — согласилась Элль.

— Держи ее там. Она раздражается — сказал Нерон, делая прогоняющий жест, чтобы вернуться.

Когда лифт остановился и двери открылись, Нерон быстро оттащил Элли, прошептав “Слава Богу” себе под нос.

Винсент вытащил Лейк из лифта, его рука оставалась на ее заднице.

Подойдя к своим дверям, Винсент и Нерон оба поспешно попытались отпереть их.

Лейк и Элль посмотрели друг на друга, снова покраснев и пытаясь не рассмеяться над двумя попытками открыть двери.

— Помни, что я сказала о том, чтобы позволить ему… ну, ты знаешь, — прошептала ей Элл.

Нет.

— Все еще не открывается,

Нерон был первым, кому наконец удалось найти свой ключ и открыть дверь.

— Увидимся завтра, Элль.

Лейк рассмеялась, когда Нерон схватил Элли за руку и потащил ее внутрь.

— Черт возьми, нет. — Нерон захлопнул дверь.

Лейк быстро схватили за руку и втащили внутрь, заставив забыть о том, что она кричала на Нерона через дверь.

Винсент прижал ее к двери, накрыл ее рот своим и крепко поцеловал. Его рука переместилась к ее киске, снова потирая ее через трусики.

Она схватила его за куртку, притягивая его ближе и прижимаясь всем телом к его руке, желая большего. Подражая тому, что он обычно делал, она использовала свой язык, чтобы вытащить его, чтобы она могла сильно засосать его в рот. Он застонал, прежде чем отстранился и наклонился, перекидывая ее через плечо.

— Винсент, что ты делаешь? — она закричала, когда он встал и быстро начал ходить по дому.

Она старалась оставаться неподвижной, когда он начал подниматься по ступенькам, боясь, что он может уронить ее.

— Собираюсь трахнуть тебя.

Он шлепнул ее по обнаженной заднице, которая была у него на плече.

Она ахнула, когда он бросил ее на кровать, прежде чем стянуть с нее трусики и быстро швырнуть их через всю комнату. Наблюдая, как он поспешно раздевается, она была немного разочарована. Она хотела сделать это, пока не торопилась, целуя и исследуя его тело. Однако он слишком торопился, чтобы это произошло, и, судя по полубезумному выражению его лица, он едва сдерживался.

Он бросил свою рубашку на землю, глядя на нее сверху вниз.

— Ты позволишь мне попробовать эту сладкую киску.

Лейк попыталась приподняться на кровати.

— В…Винсент, ты слишком торопишься…

— Детка, я слишком медлителен.

Он запечатлел еще один поцелуй на ее губах, затем быстро раздвинул ее ноги, отчего платье задралось на бедрах. Оставив ее горячий рот, он покрыл поцелуями внутреннюю сторону ее бедер.

Глядя вниз на то, как он приближается к ее лону, она почувствовала, как влага начала собираться между ее ног. В груди у нее стало тяжело от предвкушения. Последнее, чего она ожидала от него — ее рот приоткрылся, и все мысли улетучились, когда его язык прошелся по ее складкам.

После его поддразнивающих легких облизываний и поцелуев, он положил свой язык на дно ее киски, а затем лизнул вверх.

— Ты чертовски вкусная.

Ноги Лейк инстинктивно попытались сомкнуться, когда его язык скользнул в ее киску, не в силах вынести эротического ощущения. Тем не менее, он заставил ее бедра снова опуститься и развел их шире, чтобы глубже зарыться носом в ее складки. Длинные поглаживания продолжались, пока он все глубже проникал в ее расщелину. Ее голова откинулась назад, громко всхлипывая, когда он глубоко проник в нее языком.

Улыбаясь ей, довольный собой, Винсент ухватился за ее клитор и втянул маленький бутон в рот.

Она потянулась к нему, схватила его за волосы и потянула.

— Винсент! — сказала она со стоном.

Его тугое посасывание ее клитора могло довести ее до оргазма в любую секунду.

Он лизнул ее в последний раз, прежде чем встать и стащить штаны, застонав, когда холодный воздух коснулся его твердой длины.

Когда он протянул руку и схватил ее за лодыжки, а затем медленно начал тянуть ее вниз к краю кровати, одна мысль пришла ей в голову:

Он собирается убить меня, черт возьми, не так ли?

Ухватившись за ее туфли на шпильках, он поднял их в воздух и слегка поцеловал ее правую ногу, когда ее попка достигла края кровати.

— Ты такая чертовски горячая.

— Черт… — она закричала, прикрывая рот, когда он раздвинул ее ноги, а затем погрузил свой член в нее одним быстрым и точным движением.

Он задержал свой член там на мгновение, удерживая ее неподвижно за бедра, позволяя ей приспособиться к его размеру, прежде чем он наполовину вышел, а затем снова вошел. Его толчки были длинными и медленными вначале, но быстро ускорились, поскольку они оба балансировали на грани после такого долгого наращивания.

— Сильнее, — простонала она, желая, чтобы он как-то глубже вошел в нее, не в силах соответствовать его толчкам в этой позе.

Одна из его рук переместилась с ее бедра и стянула верх ее платья, обнажив грудь. Он сжал одну из них, крепче сжимая ее бедро, набирая скорость, все сильнее и сильнее вонзаясь в ее киску.

— Черт, детка, кончи для меня, — простонал он, ущипнув ее за сосок.

Это было все, что нужно было Лейк, чтобы потерять всякий контроль, оргазм сотряс ее тело и заставил ее киску сжаться над его членом, что тоже привело его к краю.

Она прикусила палец, пытаясь заглушить свои крики, когда его толчки продолжались, они оба дрожали, когда их прорвали оргазмы.

Ее глаза закрылись от тумана.

Он пытается убить меня.

После секундной попытки восстановить дыхание, он потянулся за платьем, запутавшимся вокруг ее бедер, заставляя ее сесть, чтобы он мог стянуть его через голову. Затем он поцеловал ее в рот, скользнув языком внутрь, чтобы завладеть другой частью ее тела.

— Я люблю тебя так чертовски сильно.

Сердце Лейк заныло, когда он снова произнес ей эти слова, а затем забрался в кровать и притянул ее к своей груди. Что-то все еще удерживало ее от того, чтобы сказать это, неуверенная, что похоть и трах между ними заставили ее полюбить его больше, чем обычно.

Что-то также напугало ее, так как первый раз, когда они трахались, был намного более ручным, чем в этот раз. Его другая сторона медленно начала проявляться, но она видела, как он борется и мучает себя, чтобы держать это в узде. Лейк знала, что он не хотел, чтобы его темная сторона проявилась на ней больше, чем она сама, показывая, как сильно он действительно любил ее и заботился о ней. Однако, учитывая, как быстро это обострилось с прошлого раза, она не знала, сколько еще раз они смогут трахнуться, прежде чем слова Элли станут правдой.

— Винсент… — Она прикусила губу, переворачиваясь на спину, чтобы посмотреть на него.

Что-то еще беспокоило ее, и она не знала, как сказать об этом, кроме как просто высказать это.

— Как ты можешь любить меня? Я не итальянка.

— И что? Что, черт возьми, это должно означать? — Он посмотрел на нее в замешательстве.

— Я просто подумала, что ты захочешь быть только с кем-то, в ком течет итальянская кровь, из-за семьи и их правила создавать только итальянцев. Глупо было спрашивать. Я имею в виду, мы даже не были вместе… — Ее голос затих, прежде чем она закрыла рот и повернулась на бок.

Ей не следовало спрашивать его об этом. Он сказал, что любит ее, а не то, что хочет на ней жениться. Тем не менее, она не могла видеть Винсента ни с кем, кроме себе подобных, всю жизнь, поскольку Семья была для него всем. Он хотел бы, чтобы его сын был сделан, если у него будет таковой в будущем. Вот как работают Витале, и я бы их испортила.

Винсент повернул ее спиной, чтобы посмотреть на него, ясно понимая, к чему она клонит.

— Ты знала, что мать Нерона не была итальянкой? Правило быть только итальянцем стало в Семье более мягким. Раньше нужно было быть на сто процентов итальянцем, чтобы быть сделанным, но теперь это просто нереально. Теперь вам просто нужно быть итальянцем по происхождению.

— Действительно? — спросила она, пытаясь сделать вид, что для нее это не так уж важно.

— Да.

Он поцеловал ее, прежде чем перевернуть на бок.

— Наличие фамилии Витале делает тебя достаточно итальянкой.

Лейк улыбнулась его словам и начала засыпать в его объятиях, ее сонливость выдавала ее мысли.

— Не оставляй меня утром. Я ненавижу не просыпаться рядом с тобой.

Он притянул ее обнаженное тело ближе к себе.

— Я не буду, детка. Больше нет.

ГЛАВА 51

Арахисовое масло к ее желе, чипсы к ее соусу, шипучка к ее пирогу

Перевернувшись, когда сонливость начала проходить, она наткнулась на твердое тело. Это был первый раз, когда она проснулась рядом с ним, доказав, как далеко зашли их отношения. Лейк проглотила комок в горле, глядя на идеального, спящего Винсента.

О, черт.

Винсент сонно придвинул ее ближе к себе, наполовину подмяв под свое обнаженное тело.

Она попыталась вывернуться из-под его руки, слишком много думала об их отношениях, но его тело прижало ее к земле.

— Не уходи, — проворчал Винсент, когда она не попыталась сдаться.

— Нет, мне нужно, — она напряглась, пытаясь оттолкнуть его от себя, — встать.

Он не сдвинулся с места.

— Нет, не нужно.

— Нет, нужно!

— Нет.

Лейк вздохнула.

— Винсент, мне нужно увидеть Адалин и сказать ей, какая я ужасная лучшая подруг.

Наклонившись, он посмотрел на нее сверху вниз, все еще прижимая ее своим телом, чтобы она не могла освободиться.

— Значит, ты ужасная лучшая подруга только потому, что трахалась с ее братом? Дважды?

— О, Боже мой.

Лейк прикрыла глаза. Услышав это вслух, стало еще хуже.

Худшая, блядь, лучшая поддруг на свете.

— Дерьмо случается. — Он открыл ей глаза, взял ее руки и прижал их к матрасу над ней. — И, Лейк, я не совсем облегчил тебе задачу не трахать меня, так что вини в этом меня.

Она уставилась на него, удивляясь, как это его не смутило, что он переспал с лучшей подругой своей сестры.

— Значит, ты совсем не чувствуешь себя виноватым из-за того, что произошло между нами?

— Мне жаль, что я люблю тебя и мне нравится трахать тебя? Блядь, нет.

Черт возьми, когда ты так говоришь…

Ладно, может быть, с точки зрения Винсента это было не так уж плохо, потому что, ну, он был Винсентом, и то, что он делал, в любом случае было сомнительно. Не говоря уже о том, что он был братом Адалин, и она всегда прощала его.

Он снова наклонился, прикусив пухлую часть ее губы.

— Мы можем сделать это три раза очень быстро.

— Нет! — Она выскользнула из-под него так быстро, как только могла, прежде чем передумала. — Я уже отправляюсь в Ад, и мне бы хотелось, чтобы Адалин не была той, кто отправит меня туда.

— Что ж, поторопись, черт возьми, и одевайся. Я не позволю своей сестре блокировать мой член. Если я хочу трахнуть тебя, я собираюсь трахнуть тебя. — проворчал Винсент, вставая с кровати.

Тот факт, что его придурковатое заявление возбудило ее, доказывал, что она была слишком сильно влюблена в него.

Я в таком дерьме.

* * *

— Где Адалин? — Лейк спросила мать Винсента и отца Адалин, которые сидели в гостиной и смотрели телевизор.

Карла улыбнулась.

— Она наверху, в своей комнате. Рад тебя видеть, милая.

Она улыбнулась в ответ, чувствуя беспокойство из-за того, что впервые за, казалось, целую вечность встретилась лицом к лицу со своей лучшей подругой.

— Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой? — спросил Винсент, успокаивающе беря ее за руку.

Она покачала головой, глядя в землю.

— Нет, я должна сделать это одна.

Поднимаясь по лестнице, она услышала обеспокоенный голос Карлы, спрашивающей, что случилось.

Винсент плюхнулся на диван, положив ноги на стол.

— Все в порядке. Лейк просто скажет ей, что она моя девушка и живет со мной.

Она замерла, услышав вздохи.

Черт возьми, Винсент!

У него не было стыда.

Заставив себя подойти к двери Адалин, поскольку повернуться лицом к матери Винсента было так же страшно, она заставила себя постучать, а затем войти внутрь.

Адалин практически закричала, а затем вскочила с кровати, крепко обняв Лейк.

— Где, черт возьми, ты была! — Она хлопнула ее по руке, прежде чем снова обнять.

Лейк в последний раз обняла ее в ответ, уверенная, что их дружбе придет конец.

— Эм, мне нужно тебе кое-что сказать.

— Да, нужно! Ты должна сказать мне, почему ты исчезла больше чем на месяц, не отвечая ни на один из моих звонков и сообщений. — Адалин снова шлепнула ее по руке.

— Давай присядем.

Она села на свою кровать, и Адалин плюхнулась рядом с ней, бросив на нее любопытный, но все еще безумный взгляд.

Лейк прикусила губу, не зная, с чего начать. С самого начала. Она должна услышать все это.

— На следующий день после выпускного вечера Нерона я узнала, что мой отец задолжал Данте много денег, и он собирался причинить ему боль. Итак, я сделала единственное, что знала, и предложила ему отплатить. Я отдала ему все свои деньги из фонда колледжа, но этого было недостаточно, поэтому мы договорились, что я буду работать на него. — Она вздохнула, ее зрение начало расплываться. — Работа была не совсем законной, и я не гордилась тем, что делала. Мне было так стыдно, и именно поэтому я не могла тебе сказать. — Она вытерла слезу, которая скатилась по ее лицу.

— Потом Винсент узнал об этом, и он помогал мне в течение месяца выпутываться из долгов Данте. Мы стали, — она не знала, как сказать ей следующие слова, — близки. Я не имел в виду и даже не хотела, чтобы это случилось, но это случилось, и именно поэтому я держалась от тебя подальше. Я не могла смотреть тебе в лицо. Ты моя лучшая подруга, Адалин, и я чувствую, что предала тебя. Мне так жаль.

— Таааак, — Адалин подняла бровь, — Значит ли это, что ты сейчас не собираешься в колледж?

— Адалин, ты вообще меня слышала? Я и Винсент вместе.

Она хотела поколебать в ней хоть немного здравого смысла.

Ударь меня по лицу или что-нибудь в этом роде!

Адалин пожала плечами.

— Ну, я знала, что рано или поздно это произойдет.

А?

— Ты знала?

— Да, я не дура. Я подумала, что что-то случилось в ту ночь, когда мы пошли в Яд, и ты отказалась мне рассказать. — Адалин подняла руку. — Кстати, теперь ты можешь оставить это при себе. Мне не нужно знать, что произошло.

Лейк немного покраснела, прежде чем обнять ее.

— Ты самая лучшая подруга, о которой я могла мечтать, и я тебя не заслуживаю.

— О, тише. — Адалин обняла ее в ответ. — Ты мне не ответила. Ты все еще собираешься в колледж?

Она со вздохом откинулась на спинку кровати.

— Я еще не приняла решение.

Сделка Винсента с ней заключалась в том, что, если она вернется, он позволит ей уехать и поступить в любой колледж, который она захочет, независимо от того, как далеко. Тот факт, что он сказал ей это, показал ей, насколько он самоотвержен, и это заставило ее сердце заболеть так, что она до смерти испугалась.

Адалин упала на кровать рядом с ней. Лейк знала, о чем она думает — эти двое были друзьями так долго, что на данный момент было нетрудно сказать.

— Ты любишь его?

— Я не знаю, — прошептала она.

Адалин отвела взгляд от потолка и посмотрела ей в лицо.

— Я думаю, это было бы трудно. Он такой мудак.

Лейк расхохоталась, а затем Адалин быстро последовала за ней. Эти двое были на взводе до такой степени, что смеялись так сильно и так долго, что забыли, что заставило их начать с первого места.

Адалин была арахисовым маслом для ее желе, чипсами для ее соуса, шипучкой для ее пирога. Приятно снова видеть свою лучшую подругу.

Эти двое говорили обо всем, чего им не хватало в жизни друг друга, казалось, часами, и Лейк не была готова к тому, что это закончится в ближайшее время. Винсенту и Нерону пришлось снова поработать в ту ночь в казино, чтобы наверстать упущенное накануне вечера. Если она не собиралась отвлекаться от этого факта, развлекаясь вне дома, она собиралась доставить удовольствие себе.

Лейк улыбнулась ей, ее мысли крутились вокруг того, что делать сегодня вечером.

— Ты не поверишь, кто живет рядом с Винсентом.

— Кто? — спросила Адалин.

— Элль. Не хочешь прийти и поболтать со мной и с ней, пока Нирон и Винсент будут на работе?

Нерону я не очень нравлюсь.

Адалин уже была взволнована.

— О, боже мой, да! Мы должны пригласить Марию и Хлою тоже.

— Ты гений, Адалин. Лейк озорно рассмеялась, просматривая свой список контактов и нажимая "позвонить" над именем Элли.

Нерон возненавидит меня до чертиков.

ГЛАВА 52

Разница между Жизнью и Смертью

— Как, черт возьми, это произошло? — Нерон посмотрел на Элль, когда Винсент вошел с Лейк и Адалин.

— Срань господня, это безумие!

Адалин пробежала через это место, подойдя прямо к стене со стеклянными окнами и приложив руки и лицо к стеклу, чтобы посмотреть вниз на город.

Лейк улыбнулась Нерону.

— Не волнуйся. Хлоя и Мария тоже придут.

Элле поцеловала Нерона в щеку, прежде чем он начал метать в Лейк настоящие кинжалы, а не глазами.

— Я заглажу это позже.

— Да, ты, блядь, так и сделаешь.

Нерон посмотрел на нее, и в его зеленых глазах ясно читалось, как она собирается загладить свою вину.

Лейк услышала что-то по ту сторону двери и увидела, как Винсент пошел открывать ее. Амо и Хлоя стояли по другую сторону двери и смеялись.

— Увидимся позже. — Амо ухмыльнулся ей сверху вниз, давая понять, что он тоже собирается отвезти ее домой.

Хлоя снова посмотрела на него и улыбнулась.

— Звучит заманчиво.

Лейк никогда не видела, чтобы Амо улыбался, по-настоящему улыбался, до этого момента. За короткое время, прошедшее с тех пор, как она встретила Хлою, она, честно говоря, не верила, что видела от нее что-то подобное. Вперед, команда Амо!

Хлоя вошла в комнату, застенчиво поздоровавшись со всеми, прежде чем убежать с Элль, чтобы найти, куда, черт возьми, делась Адалин.

Лейк хотела пойти с ними, но Винсент поймал ее за руку, и она была втянута в очень горячий и слишком быстрый поцелуй.

Он слегка шлепнул ее по заднице, когда оторвался от ее рта.

— Веди себя хорошо.

— Да, и не подкидывай Элле больше никаких гребаных идей, — предупредил ее Нерон.

Лейк пробежала половину лестницы, подальше от греха, прежде чем ответить им обоим:

— Никаких обещаний!

Она, хихикая, поднялась по оставшейся части лестницы и обнаружила Адалин, сидящую на дне огромной пустой ванны.

Адалин выглядела так, словно вот-вот заплачет.

— Я никогда больше не смогу принимать ванну таким же образом.

* * *

Винсент наблюдал, как Лейк хихикает наверху, заставляя его улыбаться.

Нерон указал на него пальцем.

— В этом-то и заключается гребаная проблема. Ты думаешь, что это мило, когда она делает такое дерьмо, и это ее заводит.

Как бы ему ни было неприятно признавать это, но это довольно мило. Это была одна из многих вещей, которые привлекли его к ней, особенно когда она не делала того, что могло потенциально убить ее. С другой стороны, Нерон был на грани того, чтобы убить ее, но не смог, так что для него это была просто глазурь на торте.

— Это так, — согласился Амо, встав на сторону Винсента.

Нерон закатил глаза.

— Давай уйдем, пока я не решил быть мудаком и остаться, чтобы убедиться, что Лейк не доставит им неприятностей.

— Я мог бы остаться, — поспешил предложить свои услуги Амо.

— Черт возьми, нет, точно не ты.

Винсент вытолкал своего лучшего друга за дверь.

Нерон закрыл за собой дверь.

— Ни за что, блядь. Мы бы вернулись и обнаружили, что ты трахаешься со всеми ними.

Амо держал рот на замке, не подтверждая и не опровергая заявление Нерона.