Влад (ЛП)

Глава 18

Я весь пропитан ее запахом, и это заставляет мой разум бешено работать. Я только что был внутри нее, но все еще жажду ее. Ирина как наркотик, без которого я не могу справиться. Мне постоянно нужна доза.

Я обыскиваю помещение в поисках Ирины, но ее нигде нет. Я устроил с ней настоящий бардак, так что она, скорее всего, приводит себя в порядок. Я беру напиток с официанта и выпиваю содержимое. Приближается Вас-новый-Волков, и я еще недостаточно выпил, чтобы прямо сейчас иметь с ним дело.

— Влад, или мне теперь называть тебя братом? — спрашивает он с ухмылкой на лице. — В конце концов, ты женишься на моей сестре.

Я фыркаю.

— Ты можешь называть меня сэр или мастер, Вас.

Он прищуривает свои голубые глаза, и я могу представить, как он мечтает разделать меня на куски. У меня были бы те же мысли, если бы со мной так разговаривали. Проводя рукой по своему дешевому костюму, он осматривает комнату в точности так, как я его учил.

— Так тебя называет Диана? — поддразнивает он, пытаясь вывести меня из себя. Глупый мальчишка.

— На самом деле, так оно и есть, — издеваюсь его я. — Или папочка, когда будет настроение.

Он скрежещет зубами, а затем совершает свою первую ошибку:

— Мы с отцом решили, что Ирина вернется домой, где ей самое место. У меня есть планы на ее счет.

Ледяная ярость окутывает меня своими тисками.

— Ее место здесь, и никто ее отсюда не заберет, — предупреждающе выдавливаю я.

— Ты получишь Диану, Влад, — говорит он. — Ирина возвращается в лоно семьи.

Я сжимаю кулак и умираю от желания врезать им по его глупому носу, как я делал сотни раз, когда он дерзил мне там, в подвале. Вместо этого я сердито смотрю на него.

— Не приходи в мой дом и не предъявляй мне требований, — рычу я. — Это смертный приговор.

— Это не требование тебе, — выпаливает он, игнорируя мою угрозу. — А ей. — Он ставит свой бокал на стол и неторопливо растворяется в толпе.

Я убью его и скормлю его глупому папочке, если он хотя бы попытается отнять у меня Ирину.

Она, блядь, моя.

Я замечаю официанта и направляюсь к нему, останавливаясь, когда слышу, как Вика разговаривает с Вениамином.

— Это правда, Вэн, драгоценная Диана и этот старик Антон замышляют что-то нехорошее за спиной моего доброго брата.

— Из-за твоей лжи погибнут невинные люди, Вика, — выдавливает Вэн. — Диана совсем не похожа на тебя, так что перестань провоцировать. — Он хватает ее за руку, насмешливо глядя на нее сверху вниз.

Она вырывает свою руку и огрызается в ответ:

— Я видела их собственными глазами. Они целовались, как старшеклассники на выпускном вечере, а потом исчезли в ее гостиничном номере, когда мы пошли покупать мне платье.

Моя голова начинает раскалываться от информационной перегрузки. Диана трахается с Антоном? Он такой же старый, как мой чертов отец. Неужели они занимались этим под моей крышей? Прямо у меня под носом больше гребаного месяца? Так вот почему она хотела, чтобы он пришел сюда с ней? Как я мог это пропустить?

Я ничего не упускаю.

Гнев взрывается во мне.

Не часто меня застают врасплох, и когда это случается, я заставляю ублюдков платить.

Я спускаюсь в свой кабинет, нуждаясь в ответах, и включаю компьютер. Открываю запись за первую неделю с того момента, как они появились в комнате Дианы, и перематываю ее вперед, пока у меня не замирает сердце.

Антон входит в ее комнату.

Черт возьми.

Я знал, что она не была девственницей.

Я не могу смотреть, как этот старик заигрывает с ней. Быстро перематываю видео вперед, когда он выходит из ее комнаты, и переключаюсь на камеры в коридоре. Они, должно быть, тупые и до смерти хотят заниматься этим дерьмом в моем доме. Дело не в том, что Диана трахается с кем-то другим, дело в том, с кем, и в обмане — наглой нелояльности. Она сказала мне, что была девственницей, и настояла на том, чтобы привести этого мужчину сюда. Леонид сойдет из-за этого с ума. Если станет известно, что я позволил этому случиться под моей крышей без всякого возмездия, я стану посмешищем.

Я оцепенело смотрю на экран, мой разум бурлит от нарастающего гнева.

Прошло десять минут с тех пор, как Антон вернулся в свою комнату, когда его дверь снова открылась.

Сколько раз он может ходить в его возрасте?

Но на этот раз он прокрадывается не в комнату Дианы. Эта принадлежит Ирине. Моему сердцу кажется, что оно вот-вот вырвется из удерживающих его ребер.

Нет.

Пожалуйста, черт возьми, нет.

Если она тоже спит с ним, меня стошнит.

Мои внутренности скручиваются, когда я нажимаю на экран, ведущий в ее комнату.

— Влад? Что случилось? — С порога раздается голос Ирины. Она плывет ко мне, и мне приходится поднять руку, чтобы остановить ее. Если это покажет какие-либо признаки того, что Антон и она прикасались друг к другу, я не смогу доверять себе, чтобы не убить ее.

Я отрываю взгляд от Ирины и смотрю на экран. Она спит в своей постели, не обращая внимания на то, что он вообще в ее комнате. Он стоит в изножье ее кровати и достает свой член из брюк.

Ублюдок.

— О, боже, — вскрикивает Ирина. Я даже не заметил, как она сзади подошла ко мне.

Ее глаза наполняются слезами, и она хватается за живот, словно пытаясь сдержать тошноту, которую явно чувствует.

— Это был он, — выдыхает она, почти задыхаясь.

— Что ты имеешь в виду? — требую я, моя кровь воспламеняется от ярости.

— Я думала, это был сон.

— Что, Ирина?! — я реву, теряя самообладание. Я знаю, что она собирается сказать. Я чувствую это всем своим существом. Я не хочу этого слышать, но мне нужно.

Ее глаза широко раскрыты и полны ужаса, как у оленя, попавшего в свет фар.

— Кто-то прикасался ко мне, когда я была маленькой девочкой, — шепчет она, и слезы из ее глаз текут по щекам. — Всего один раз, и присутствие Дианы отпугнуло его. Я думала, это был сон, но он возвращался ко мне. Я заблокировала его в своих воспоминаниях, но теперь я все вспомнила. Это был Антон.

Ярость, которая рвалась на поверхность, взрывается. Я подскакиваю на ноги, отшвыривая от себя стул, и хватаю монитор. С яростным ревом запускаю его через всю комнату, и он разбивается о стену. Звук приятный, но у моей ярости нет никакой надежды на то, что она утихнет. Спокойный, собранный мужчина испарился. За ним следует зверь — чудовище, готовое обрушить адский дождь на эту землю.

Открыв шкафчик в задней части кабинета, я достаю свой нож для ловли рыбы на крючок и моток веревки.

Кто-то скоро умрет.

— Влад, — зовет меня вслед Ирина. — Влад!

Я не могу слушать. Не могу остановиться. Я схожу с ума. У меня голова идет кругом от того, что этот ублюдок прикасался к моей женщине, моей Ирине.

Грязный старик.

Мое лицо будет последним, что он увидит, когда я буду резать его на гребаные куски.

Я сталкиваюсь с Дианой и Вэном, когда выхожу из своего кабинета, как торнадо. Диана врезается в Вэна, и ему приходится ухватиться за нее, чтобы она не упала на пол.

— Влад? — спрашивает Диана, на ее лице написан страх.

Хорошо, сучка. Бойся. Чертовски бойся. Это дерьмо закончится сегодня вечером.

— Где Антон? — спросил я. Я рычу так грозно, что она бледнеет и начинает плакать.

— Влад, — умоляет она, и из ее глаз текут слезы предательства. Она знает. Она, блядь, знает, что натворила, и я это тоже знаю.

— Диана, — рявкаю я.

Она вздрагивает от моего тона.

— Я-я попросила его о-остаться в его комнате с-сегодня вечером, — заикается она, от рыдания ее тело дрожит.

Я поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки за раз. Ирина и Диана бросаются в погоню, мое имя у них на устах, когда они зовут меня, но я быстрее их обеих.

Я пинком открываю дверь Антона, и он вскакивает со стула, на котором сидел.

— Что происходит? — спрашивает он, и в его глазах мелькает страх. Он знает. Он знает, что сегодня ночью его жизнь закончится.

Я сильно ударил его кулаком, наслаждаясь хрустом его челюсти. Его голова резко поворачивается в сторону, а затем он атакует. Но я тренировался всю свою жизнь и легко уворачиваюсь от его ударов. Быстрыми движениями, на которые он не успевает отреагировать, я обматываю веревку вокруг его шеи, выталкиваю в коридор и привязываю другой конец веревки к перилам.

— Влад! — Диана и Ирина вскрикивают в унисон.

Но уже слишком поздно. Я в тумане ярости, и ничто не может вывести меня из этого состояния. Я выхватываю нож и, набрав достаточную скорость, вонзаю его ему в пах, вонзая лезвие до самой рукояти.

— Нет! — Диана кричит, когда я провожу ножом по его животу, разрывая плоть, прорезая отверстие прямо до груди. Я отступаю назад, затем пинком перебрасываю его через перила.

Крики эхом отдаются вокруг меня и доносятся снизу. Громкий треск ломающейся шеи и шлепок внутренностей о каменный пол вызывают еще одну волну криков.

Диана бьет меня кулаками с неожиданной силой.

— Нет! Ты чудовище! О, боже, что ты наделал? — Она истерически рыдает, бьется и царапает меня когтями.

— Он был животным, — рычу я, отталкивая ее руки от себя.

— Я люблю его! — кричит она, ее рыдания прерываются.

Я хватаю ее за запястья и тащу в ее комнату.

— Любила его. Ты любила его, Диана. Но ты не можешь любить его сейчас, потому что он мертв. А теперь собирай свое барахло и убирайся к черту из моего дома, — рычу я. Я хлопаю дверью, оставляя ее собирать вещи.

Ее рыдания рикошетом отражаются от стен по другую сторону двери.

Вениамин присоединился к Ирине, и оба смотрят вниз на раскачивающегося Антона. Я должен был насладиться этим убийством, дать ему возможность дышать в течение нескольких дней, избавить его от его гнилого члена, затем от его пальцев, ладоней, языка.

— Ты причинил ей боль? — спрашивает Вениамин, поглядывая на дверь Дианы.

Я тоже не могу смириться с этим дерьмом, исходящим от него.

— Ты тоже трахаешь ее? — рявкаю я, отталкивая его от себя.

Он замахивается и попадает мне в челюсть. От удара моя голова поворачивается в сторону, и я смеюсь. Смех реальный и исходит из глубины души. Я сплевываю кровь и шиплю ему в ответ:

— Это было твоей ошибкой, друг.

Я налетел на него, прижавшись плечом к его груди. Мы боремся, врезаясь в стены и сбивая картины на пол. Удар по его лицу, удар по моему.

— Прекратите это! Прекрати, Влад, черт бы тебя побрал! — Ирина кричит, пытаясь разнять нас.

Вэну удается оттащить меня от себя, и я падаю прямо на Ирину. Я чувствую ее, своим телом сталкиваясь с ней, и ее ноги подкашиваются. Она отшатывается от меня. Я протягиваю руку, чтобы схватить ее, но хватаю только воздух.

Глухие удары, с которыми она падает с лестницы, останавливают мое сердце.

Мы с Вэном бросаемся ей на помощь, но она оказывается внизу прежде, чем мы успеваем до нее добраться, приземляясь в лужу крови и внутренностей Антона.

Мой отец и Вас стоят у подножия лестницы и свирепо смотрят на меня снизу вверх.

Прежде чем я успеваю подойти к ней, Вас подхватывает Ирину на руки. Она шевелится и смотрит на меня во все глаза. Кровь покрывает ее кожу и пропитывает платье. В ее глазах боль.

Я не могу дышать.

— Я в порядке, — бормочет Ирина, пытаясь высвободиться из его объятий, но она слишком слаба. — Я в порядке. — Хватка Васа усиливается, и он отходит от кровавого месива с моей женщиной на руках.

Я обмякаю, испытывая облегчение от того, что она серьезно не пострадала. Я направляюсь к ней, но Вениамин сбегает по лестнице, проскакивает мимо меня и выскакивает через парадную дверь.

Ублюдок.

Мой отец сердито смотрит на меня, в его глазах ярость. Я хочу вырвать Ирину у Васа и убежать за миллион миль отсюда. Я собираюсь сделать именно это, когда дверь захлопывается, и я вижу Диану с сумкой в руках, со слезами на глазах, смотрящую на веревку, прикрепленную к перилам, где висит ее мертвый больной любовник.

Я снова перевожу взгляд на Ирину, но ее уже нет.

Это еще не конец.

Это никогда не закончится.

Все мое тело сотрясается от ярости, когда я сжимаю руль. Диана тихо плачет рядом со мной. Я даже не могу испытывать к ней жалости. Мой давний друг по-королевски облажался. Конечно, я спал с ее сестрой, но трахаться с ее телохранителем под моей чертовой крышей? Мужчина, который охотился на ее младшую сестру. Диана проявляла неуважение ко мне в моем собственном доме. Лгала мне. Но что еще хуже, она позволяла этому ублюдку засунуть в нее свой член — член, который он, казалось, гораздо больше хотел засунуть в ее младшую сестру.

— Куда мы направляемся? — спрашивает она, прижимая сумку к груди.

Не обращая на нее внимания, я пробираюсь по заснеженным улицам. Я даже не потрудился надеть пальто. Мой гнев разогрел мою плоть до нездоровой степени. Пока моя Ирина снова не окажется в моих объятиях, я не успокоюсь. Я знаю, отец сходит с ума из-за той сцены, которую мы устроили, но я даже сейчас не могу заставить себя волноваться.

Все, что меня волнует, — это она.

Милая Ирина.

Она нужна мне.

Она мне чертовски нужна.

— Ты собираешься убить меня? — спрашивает она, сглатывая. Диана храбро вздергивает подбородок и смотрит в мою сторону. Я обдумывал это. Но тогда горе Ирины будет преследовать меня вечно.

— Нет, — выплевываю я.

Она отвечает:

— Прости, если я причинила тебе боль…

— Ты. Не. Причинила. Мне. Боль, — мотаю головой в ее сторону и выплевываю слова. — Ты выставила меня гребаным дураком перед всеми. — По крайней мере, если бы она трахалась с Вениамином, то это было бы с респектабельным мужчиной. Мне все равно нужно было бы возмездие, но Антон? Он был не более чем слугой. Старый, гребаный мертвый слуга.

Она снова начинает плакать.

— Влад, пожалуйста… — Она вытирает нос рукавом и шмыгает носом. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы все исправить. Я обещаю.

— С тобой покончено, — шиплю я. — Я больше никогда не хочу видеть твое лицо.

— Н-нет, я могу э-это исправить, — заикается она, рыдания забивают ее горло. Она двигается ко мне и хватает мой член. — Мы можем заняться сексом. Я могу быть хорошей женой. Пожалуйста, Влад. Я могу это исправить. Позволь мне все исправить.

Я достаточно сильно хватаю ее за запястье, отчего она вскрикивает и отдергивает от меня руку.

— Я трахаю твою сестру.

На смену ее рыданиям приходит сильная ярость.

— Что? Нет! Я тебе не верю.

— Она так громко кричит, когда я кончаю в нее, — насмехаюсь я, заезжая на подъездную дорожку к большому особняку. — Мне нравится портить ее для других мужчин. Вроде того, как Антон погубил тебя. Ты шлюха, и будь я проклят, если женюсь за потрепанную бродяжку.

— Сначала мы с тобой были друзьями, — пытается она. — Смилуйся.

— Это милосердие не для тебя, — закипаю я. — Оно для Ирины.

Она склоняет голову, ее плечи сотрясаются от рыданий.

— Скажи мне, что ты лжешь о себе и о ней.

— В отличие от тебя, Диана, она была девственницей. — Я останавливаюсь и злобно улыбаюсь ей. — Но я использую этот термин легкомысленно, потому что с воскресенья я трахал ее девятью разными способами.

— Ублюдок.

Она начинает рыться в своей сумке и достает пистолет. Я уже выхожу из машины и обхожу ее вокруг. Мокрый снег вперемешку с дождем хлещет мне в лицо, но это никак не остужает клокочущий во мне гнев. Я рывком открываю дверь и хватаю Диану за руку. Она успевает совершить выстрел, который громким эхом разносится вокруг нас, но я вырываю оружие у нее из руки и швыряю в снег. Затем хватаю ее за волосы одной рукой, а другой подхватываю ее сумку и тащу к огромному поместью, окруженному густым лесом. Когда добираюсь до входной двери, она открывается, и Руслан в шоке смотрит на меня.

— Что ты здесь делаешь?

— Где Егор? — реву я, проталкиваясь мимо него.

— Пожалуйста, — умоляет Диана. — Не приводи меня сюда. Влад.

Ее слова никак не успокаивают меня. Вместо этого я тащу ее по темному дому, пока не нахожу кабинет Егора. Он сидит за своим столом, выставив перед собой толстый живот. Вэн стоит рядом с ним. Как только Вэн видит меня, он достает пистолет и направляет его на меня. Вика и Руслан входят следом за нами и бочком встают рядом с Егором, демонстрируя силу. Смехотворно.

— Какого хрена ты делаешь? — требует Вэн, сверля меня злобным взглядом. Мне доставляет удовольствие видеть, как у него синеет глаз и рассечена нижняя губа.

— У тебя уже есть одна пизда, которая собирается носить фамилию Ветровых. Как насчет еще одной? Похоже, она тебе очень нравится, Вениамин, — рявкаю я. Контроль, который я обычно держу на коротком поводке, пропал. Совсем, блядь, пропал.

Вэн делает шаг вперед, но я останавливаю его движения, сильно толкая Диану к нему. Он ловит ее и не дает ей упасть на пол. Я вытаскиваю свой изогнутый нож, покрытый коркой крови Антона, и разрываю ее сумку.

— О, как пали сильные мира сего, — фыркает Вика на Диану. Звук удара тыльной стороной ладони Егора по лицу Вики разносится по комнате, и она падает на пол, как камень, брошенный в океан. Еще один признак силы. На самом деле это слабость, и он вряд ли знает, что мне наплевать на Вику. Судя по всему, его сыновья тоже этого не знают. Вениамин слишком занят, наблюдая за мной и утешая Диану. Жалкий.

— Ты гребаный мудак, — огрызается Вэн, прижимая Диану к себе. Она дрожит и всхлипывает, и это сводит меня с ума от ярости.

— Начинай тренировать ее, — ледяным тоном говорю я Вену, разбирая все, что есть в ее сумке. — Отец хочет, чтобы Волков доказал свое имя на «Играх». Я думаю, она заслужила эту честь. — Я бросаю сумку на пол и пронзаю Диану свирепым взглядом. — Веселись в аду.