10

Рудольф почувствовал, что откуда-то сбоку в него что-то врезается, и, потеряв равновесие, полетел с подоконника на пол.

При падении он ударился челюстью о ножку стола и чуть не взревел от боли. Из глаз у него посыпались искры. Первой мыслью, промелькнувшей в его голове, была мысль о конце света.

Приземлившись, он приподнял голову и увидел застывшую в растерянности Каролину. Она закрывала руками рот и таращила глаза.

— Черт возьми! Что ты тут делаешь? — закричал Рудольф, поднимаясь на ноги и потирая ушибленные места.

Каролина испуганно моргнула. Раньше ей и в голову не приходило, что в гневе она может представлять собой опасность для жизни обидчика.

— П-прости, пожалуйста…

— Прости? — прогремел Рудольф. — По твоей милости я едва не лишился жизни и должен тебя простить? Чокнутая! У тебя не в порядке с головой!

— Что?! — Щеки Каролины запылали. — Действительно! Никакого «прости» ты не заслуживаешь! Не знаю, зачем я это сказала! — Ее трясло от злобы. Она вызывающе уставилась в глаза Рудольфу, давая ему понять, что теперь ей ничего не страшно.

— Что ты сказала? — зловеще медленно и спокойно произнес Рудольф. Его лицо было напряжено, Он схватил Каролину за плечи, лишь этим выказывая, что пребывает в бешенстве.

— То, что слышал! — дерзко бросила ему в лицо Каролина. — Не беспокойся, Рудольф. Я больше пальцем тебя не трону, — добавила она, понизив голос. — Становиться убийцей я не желаю! Мне достаточно и того, что ты считаешь меня воровкой!

Рудольф взял ее за подбородок и приподнял ей голову. В его глазах горел гневный огонь.

— Это немыслимо, — сказал он сдавленным от негодования голосом. — Она набрасывается на меня, как львица, чуть не убивая, и при этом не испытывает ни капли стыда! Подслушала чужой разговор, так будь добра, держи при себе свои бурные эмоции! — Он перевел дух. — А тебе не пришло на ум попросить меня все объяснить?

Каролина рассмеялась.

— Еще раз? Чтобы к выдумкам о том, что у тебя ко мне невиданная страсть, ты добавил очередную сказку? — Сейчас она даже не чувствовала душевной боли, лишь всепоглощающее озлобление. Страдание ждало ее впереди. — Давай же, попробуй опять надуть меня! Скажи, например, что собираешься заботиться обо мне, бессовестной воровке, пока твой дружок Уоллес засаживает моего шефа в тюрягу.

— Успокойся, Кэрри, — сказал Рудольф, легонько встряхивая ее за плечи.

— А ведь в тот день, когда ты прилетел в Гран Канарию, мы встретились вовсе не случайно, — выдала Каролина только что возникшую в ее голове мысль. — Тебе необходимо было отыскать меня! Надо же, сделал вид, будто удивлен, стал расспрашивать меня о жизни, а главное, о работе… — Она выдержала небольшую паузу, ужасаясь тому, что с ней произошло. — И я как последняя дура все с радостью выложила. А могла с первого мгновения раскусить, в чем дело… — Она прищурилась и покачала головой. — Ведь ты на протяжении нескольких лет считал меня гулящей девкой. А тут заговорил вдруг так дружелюбно…

— Кэрри…

Каролина вырвалась из его крепких рук.

— Даже не пытайся ничего отрицать! — выкрикнула она. — Объясни одну вещь: как ты спал со мной, если считал, что я — средоточие греха?

Рудольф приоткрыл рот, пытаясь что-то ответить, но она не предоставила ему такой возможности.

— Кажется, я сама догадалась! Ты соблазнил меня из спортивного интереса!

Рудольф ухмыльнулся.

— Я не соблазнял тебя, Кэрри. Послушай, мне очень жаль, что все так вышло. Ты услышала какую-то часть моего разговора с Уоллесом, что-то не так поняла, пришла в ярость…

— Самое главное я поняла правильно! — перебила его Каролина. — Ты думал, что я воровка!

Она напряженно смотрела в его глубокие серые глаза. В них отражалось сожаление, но отрицать то, что она сказала, он не мог.

— Ты кое-чего не понимаешь, Кэрри… Я все объясню. — Рудольф чувствовал, что выдыхается. Эта история, казалось ему, уже никогда не закончится. Ради Каролины он решился пойти наперекор всем своим правилам. И что из этого вышло? Она смотрела на него так, будто видела заклятого врага.

— Я не желаю выслушивать твои объяснения, — прошипела Каролина. — Ты мне неприятен и я больше не хочу тебя знать.

Никто и никогда не обращался с ней так, как Рудольф. Она до смерти устала от ударов, наносимых им, ведь они били по самому сердцу. Ей было нечего ждать, не на что надеяться.

Развернувшись, она гордо вскинула голову, расправила плечи и зашагала к выходу.

Но в холле, на самом пороге приостановилась. Ее глаза жгли горючие слезы, она из последних сил удерживала их.

Ей стало вдруг невероятно жаль себя. А в следующее мгновение душа наполнилась ненавистью к собственной слабости. Все, чем была забита ее голова в последние две недели, был секс с Рудольфом. Остальные вещи, гораздо более важные, играли для нее второстепенную роль.

А он просто издевался над ней!

Она вспомнила ту ночь, когда они только-только прилетели в Австрию. Чтобы соблазнить ее, ему действительно не потребовалось прикладывать особенных усилий. Каролина на все была согласна, принимала все его предложения с невероятной готовностью.

Ни о чем серьезном он ни разу не заговаривал, но ее даже это устраивало. Она твердила себе, что взрослая независимая женщина должна уметь принимать то, что ей дают, уметь легко расставаться, уметь терять. И идти дальше.

Мимолетный роман — вот как она воспринимала свою связь с Рудольфом. И старательно готовилась к красивому ее завершению…

Как вскоре выяснилось, он удерживал ее рядом с собой лишь по одной причине — из необходимости выудить из нее нужную информацию и помочь другу.

Почему я не прислушалась к тому, что мне подсказывал разум? — думала она в отчаянии. Почему доверилась глупым чувствам? Рудольф Бауэр — чудовищный подлец! Никогда, никогда его не прощу!

Она взяла чемодан, сумку и вышла во двор, залитый солнцем. Ей следовало убраться отсюда как можно скорее.

— Кэрри, подожди! — Рудольф выбежал вслед за ней и крепко схватил ее за руку. — Это Карл Ленц, познакомься.

Каролина удивленно повернула голову. С той стороны, где за деревьями виднелись дома, к ним приближался коренастый человек лет сорока пяти.

Поздоровавшись, он без слов уселся на место водителя в «феррари» Рудольфа.

Он в тот же миг отпустил руку Каролины и положил ее вещи в багажник.

— Я попросил Карла довезти тебя до аэродрома, — пояснил он. — А самолетом будет управлять Роберт, мой второй пилот. Я позвонил ему и сообщил, куда тебя доставить. Ни о чем не беспокойся.

Он открыл перед ней заднюю дверцу.

— Всегда рад видеть тебя у себя в гостях.

Каролина усмехнулась.

— К тебе в гости я больше никогда не приеду, можешь быть уверен. Я нагостилась у тебя досыта. — Она смерила его презрительным взглядом и села в машину.

Карл завел мотор.

Каролину душили слезы, но она не хотела запечатлеться в памяти Рудольфа плачущей. Поэтому стиснула зубы и спокойно выглянула в окно.

Он смотрел на нее неморгающим взглядом. Легкий ветерок трепал его густые светло-каштановые волосы, яркие лучи солнца отражались в серых глазах.

Я должна постараться заснуть, подумала Каролина. Не то определенно сойду с ума.


В понедельник утром Каролина ехала на такси по пробуждавшемуся после выходных Дублину и пыталась понять, чем явились для нее прошедшие две недели — сном или реальным кошмаром.

Образ Рудольфа не покидал ее ни на мгновение. Ей хотелось о нем забыть, вычеркнуть его из памяти, но ничего не получалось.

На все требуется время, утешала она себя.

Напоследок Рудольф сыграл с ней еще одну шутку. Когда Роберт приземлил самолет, до нее дошло, что они вовсе не в Гран Канарии. А в Дублине.

Приехав домой, она тут же позвонила в отель, в котором они с шефом сняли номер, и спросила, там ли мистер Олдридж.

Ей ответили, что у них не принято предоставлять по телефону информацию о жильцах кому бы то ни было. Каролина назвала свое имя и сообщила, что в настоящий момент она еще тоже считается жильцом данного отеля.

На что получила весьма странный ответ:

— Извините, но человек с подобной фамилией в наших списках не значится.


Выходные она провела дома, терзаемая воспоминаниями и болью. Когда мозг прояснялся, ее посещали другие мысли, более трезвые и важные.

Почему меня не насторожил этот дурацкий отпуск, предоставленный Олдриджем? — размышляла она. И как я могла согласиться везти Бастиани эту странную посылку? Наверняка в ней находилось золото, о котором Рудольф болтал со своим Уоллесом…

Она содрогалась от страха. Если Олдриджа арестовали за хищение золота, значит, ее тоже должны были подозревать в причастности к этому преступлению. И задержать, хотя бы для допроса.

Каролина могла до посинения доказывать свою невиновность, но факты говорили сами за себя…

Однако жизнь продолжалась, надо было собрать всю волю в кулак и делать то, что требовалось. В том числе и ходить на работу.

Такси остановилось у современного многоэтажного здания. Каролина очнулась от безрадостных дум, расплатилась, вышла на улицу и, подняв воротник пальто — дул сильный ветер, — уверенно зашагала к центральному входу.

Она не знала, что ее ждет, но подбадриваемая сознанием своей невиновности, вошла в приемную с высоко поднятой головой.

Светловолосая девушка встретила ее любопытным взглядом и, не поздоровавшись, сообщила:

— Мистер Фрэнт вернулся. Он ждет вас у себя в кабинете.

Кивнув в ответ, Каролина направилась в просторный кабинет начальника. Новость о возвращении мистера Фрэнта, который полтора месяца назад ушел на пенсию, укрепила самые страшные из ее опасений.

— Каролина, дорогуша! — воскликнул тот, увидев свою бывшую секретаршу. — Проходи, проходи скорее!

Он поднялся из-за стола и выдвинул стул, жестом приглашая ее сесть.

Его любезность оказалась очень кстати — от страха и тревоги у нее уже подкашивались ноги.

Мистер Фрэнт опустился на свое место и улыбнулся.

— Я счастлив, что ты благополучно вернулась домой, — по-отечески мягко произнес он. — Никогда не прощу себе, что, уйдя на пенсию, позволил тебе работать на Олдриджа. Ну и мерзавцем же он оказался! Прекрасного дохода, который имеет наша компания, ему показалось мало. Захотел нажить серьезный капитал. И занялся хищением золотишка! Слава Богу, его поймали. А фирма ни коим образом от этого не пострадает. Благодаря тебе.

Каролина непонимающе покачала головой. Она ожидала увидеть в кабинете мистера Фрэнта полицейских, услышать от них что угодно. Но никак не настраивалась на подобное…

— Насколько я понял, у вас имеются весьма влиятельные друзья…

— У меня?! — Каролина прижала руку к груди. — Честное слово, я ничего не понимаю… Что произошло?

Мистер Фрэнт вздохнул и принялся рассказывать.

В пятницу днем к нему пожаловали представители испанского посольства. Они сообщили, что исполнительный директор его предприятия, Боб Олдридж, арестован в Гран Канарии по обвинению в хищении золота.

Все субботнее утро мистер Фрэнт провел в офисе — собирал финансовые документы, подтверждающие злодеяния Олдриджа.

Днем ему позвонили и сообщили, что по заявлению главы одного известного австрийского детективного агентства, а именно Рудольфа Бауэра, который принимал участие в расследовании, компания «Фрэнт и компани» признана невиновной. Равно как и мисс Каролина Макфейл, случайно оказавшаяся вовлеченной в махинации Олдриджа.

Мистер Фрэнт продолжал говорить, но Каролина уже ничего не слышала. Постепенно до нее дошло, что если бы не Рудольф, она сидела бы сейчас под арестом. Мистер Фрэнт считал его героем.

— Каролина, дорогая! Тебе несказанно повезло! — взволнованно щебетал мистер Фрэнт. — На следующий день после твоего исчезновения из Гран Канарии в контору Бастиани явились два бандита. Они зверски избили человека в приемной. Ты только задумайся! — Он нахмурил брови и покачал головой. — Эти типы разыскивали тебя, уже намеревались лететь за тобой в Австрию!

— Что?! — Каролина не верила своим ушам. Ей представился зверски избитый работник Бастиани, она его прекрасно запомнила, и на душе сделалось гадко.

— Да, моя девочка, все так и было, — сказал мистер Фрэнт. — В тот день Бауэр оцепил свой дом в Инсбруке вооруженной охраной. А наутро вывез тебя в какое-то отдаленное место. Он спас тебе жизнь, дорогуша! Эти двое, разыщи они тебя, не стали бы с тобой церемониться…

Мистер Фрэнт завершил свой рассказ приятной новостью — просидев полтора месяца дома, он до смерти устал и решил, что поработает еще немного.

— Надеюсь, ты не откажешься вновь быть моим личным секретарем? — спросил он.

Каролина не ответила. Она пребывала в состоянии шока.


— Ты в порядке, дорогая? — спросила Виолетта, усаживаясь в удобное кресло самолета рядом с дочерью. — Ты выглядишь бледной.

Еще бы, подумала Каролина. С тех пор как она вернулась домой из Австрии, прошло чуть больше трех месяцев. И вот они с родителями опять летели туда. В гости к Отто Бауэру. Каролина могла отказаться от поездки, но ей было необходимо увидеться с Рудольфом. Чтобы извиниться перед ним и поблагодарить… Ведь он спас ей жизнь…

Вернувшись домой после разговора с мистером Фрэнтом, она принялась сопоставлять его слова с тем, что с ней произошло. Получалось, что Рудольф, даже подозревая ее в причастности к преступлению, решился на риск — сделал все, чтобы ее спасти. Вероятно, ради этого ему пришлось в чем-то солгать другу, Уоллесу Форстеру, владельцу золотых копей, а также уговорить его не предпринимать против нее никаких решительных мер.

Рудольф поступил как настоящий герой. Если бы не он, два бандита наверняка разыскали бы ее. Что было бы тогда — об этом не хотелось даже думать.

Ее смущало единственное: то, что они занимались сексом. Хотя… Более странным было бы, если б ничего подобного не произошло. Взрослый, здоровый, чувственный мужчина, каким был Рудольф, не мог не вызвать в ней желания.

Лежа по ночам в одинокой постели в своей небольшой квартире в Дублине, она подолгу ворочалась, не в состоянии заснуть. Ей вспоминались те две недели, на протяжении которых он дарил ей свою страсть.

Теперь она очень жалела, что так тщательно скрывала от него чувства, что строила из себя независимую, гордую женщину, для которой секс — всего лишь развлечение. Возможно, если бы она была с ним более честной, их отношения переросли бы во что-то более серьезное.

Через несколько часов все могло измениться…

Последние три дня Каролина посвятила сочинению извинительной речи. Теперь ей оставалось лишь надеяться, что она сможет встретиться с Рудольфом в доме его отца. Им было необходимо поговорить.

— Я в порядке, мама. Голова немного кружится, но это не страшно. — Каролина улыбнулась.


Днем Макфейлы уже сидели в гостиной Отто Бауэра, попивая кофе и оживленно разговаривая с хозяином. Не принимала участия в беседе лишь Каролина.

Родители были так увлечены болтовней с Отто, что она чувствовала себя лишней. Ее так и подмывало спросить, здесь ли Рудольф, но у нее не хватило на это смелости.

— Наверное, тебе скучно сидеть с нами, девочка моя, — произнес Отто, заметив отсутствующее выражение ее лица. — Пошла бы, прогулялась. Погода чудесная.

— Пожалуй, я так и сделаю, — ответила Каролина, улыбаясь. — Если вы не возражаете.

— Конечно нет! — пробасил старик.

Каролина с готовностью поднялась с дивана.

Если Рудольф здесь, может, повстречаю его где-нибудь в коридоре, подумала она.

Оставаться в гостиной ей в любом случае было невыносимо. Хотелось развеяться, отвлечься от навязчивых размышлений.

— Мы опять поселили тебя в белой комнате, Каролина, — сообщил хозяин дома. — Эдуард уже отнес туда твои вещи. Ступай, погуляй. А мы, старики, спокойно потреплемся. — Он задорно рассмеялся и повернулся к Виолетте. — К тебе, моя дорогая, слово «старики» не относится. Ты — настоящее украшение нашей компании. Каролина, детка, ужин назначен на восемь. В семь предлагаю выпить вина. Сегодня я решил не устраивать ничего грандиозного. Поужинаем впятером, если Рудольф надумает появиться. В последнее время он редко бывает в Инсбруке.

У Каролины замерло сердце. Увидеться с Рудольфом представлялось ей жизненно важным. Но она ничем не выказала своего волнения. Произнесла спокойно и вежливо:

— Наверное, у него очень много дел. Он человек занятой.

Отто опять рассмеялся.

— Конечно, девочка моя. Но все мы не сидим без дела.


Ограничившись получасовой прогулкой, Каролина вернулась домой и принялась старательно готовиться к ужину. Аккуратно нанесла макияж, уложила волосы на затылке в красивую прическу. А надеть решила элегантное платье длиной на пару дюймов выше колена из атласной ткани с цветочным рисунком в пастельных тонах.

Подходя к гостиной, Каролина замедлила шаг и сделала два глубоких вдоха и два выдоха, а у порога приостановилась.

Рудольф был здесь. Он стоял спиной к двери у столика с напитками, разливая вино по бокалам. Каролине показалось, ее сердце прекратило биться.

— А, Каролина! — воскликнул Отто, повернув голову. — Выглядишь потрясающе!

Она улыбнулась и прошла в комнату. Ее родители сидели в креслах, Отто — на стуле. Диван, рассчитанный на двоих, был свободен. Ей не оставалось ничего другого, как сесть на него.

— Рудольф, — обратился Отто к сыну. — Взгляни на Каролину. Правда, она у нас красавица?

Молодой человек повернул голову и обвел ее холодным оценивающим взглядом — снизу вверх.

— А-а, Каролина, — сдержанно произнес он. — Выглядишь ты действительно отлично.

Посторонний наверняка не заметил бы в его словах ничего обидного. Но для нее самой они прозвучали как оскорбление. Было очевидно, что комплимент сделан Рудольфом просто из желания угодить отцу.

— Будешь что-нибудь пить? Шампанское? — спросил он.

— Да, пожалуй, — ответила Каролина, стараясь выглядеть как можно более безразличной.

Рудольф раздал бокалы родителям, потом взял свой и последний, наполненный шампанским, и подал Каролине. На мгновение их пальцы соприкоснулись, и молодая женщина почувствовала, как по ее руке растекается приятное тепло.

— Спасибо, — пробормотала она, набрала в легкие побольше воздуха и добавила:

— Я хочу поговорить с тобой, Рудольф.

Родители опять увлеченно болтали, поэтому не воспользоваться моментом было бы непростительно. Другого Каролине могло и не представиться.

Рудольф грациозно опустился на диван рядом с ней и непринужденно откинулся на мягкую спинку.

— Я весь внимание, — бросил он.

— Я должна извиниться перед тобой за… — начала говорить Каролина.

Рудольф махнул рукой.

— За что бы ты ни собиралась извиниться, считай, что я тебя простил, — сказал он. — И давай закончим разговор. Все это больше не представляет для меня интереса.

То есть, я больше не представляю для тебя интереса, подумала Каролина, чувствуя себя жутко униженной.

Ужин был кошмарным. Рудольф беседовал со всеми добродушно и с охотой, со всеми, за исключением Каролины. Ей он тоже улыбался, но смотрел на нее холодно и неприветливо.

Каролина вздохнула с облегчением только тогда, когда после еды из столовой все вновь перешли в гостиную. Ее радость продолжалась недолго. Выпив еще по бокальчику вина, родители заявили, что перед сном они желают прогуляться.

— Рудольф, тебе лучше прекратить пить! — воскликнул Отто. — Каролина, будь добра, проконтролируй его!

Когда все трое удалились, Рудольф разразился резким неприятным смехом.

А успокоившись, уставился на гостью странным взглядом. На протяжении целых трех месяцев он не мог найти покоя. Стал чрезмерно много выпивать, шел при каждой возможности на риск, с головой окунулся в занятия экстремальными видами спорта.

Он был не в состоянии нормально спать, нормально работать, этому мешали нескончаемые мысли о ней, об этой колдунье, этой чертовке. А она сидела сейчас перед ним, спокойная и безразличная, и выглядела так, будто за то время, что они не виделись, не пережила ни одной бессонной ночи.

— Папа хорошо пошутил! — Рудольф усмехнулся. — Попросил, чтобы ты обо мне позаботилась, проконтролировала меня! Если бы он только знал, что три месяца назад я по твоей милости чуть не отправился на тот свет.

— Но ведь я попросила прощения… — смущенно заговорила Каролина, вновь чувствуя прилив стыда за свои идиотские поступки. — А еще мне следует сказать тебе огромное спасибо…

Рудольф окинул ее изучающим взглядом.

Нет, подумал он. Одним спасибо тебе не отделаться. Слишком много неприятностей мне пришлось из-за тебя пережить.

— Значит, ты собираешься меня поблагодарить… Что ж, я не против, — лениво протянул он, поднялся с дивана и посмотрел Каролине прямо в глаза. — Но торчать здесь мне не хочется. Особенно, если больше нельзя пить. Пойду в свою спальню. Ты знаешь, где она находится.

Не добавив больше ни слова, он неторопливо вышел из гостиной, небрежно хлопнув дверью.

Ему следовало бы радоваться — Каролина опять была здесь. Но он испытывал настоящую ярость. Вряд ли она решилась бы прийти к нему в комнату: между ними уже ничего не могло произойти. Ее появление лишь разбередило начинавшие заживать раны на его сердце.

В первый момент Каролина не могла ни двигаться, ни мыслить — была так сильно потрясена его поведением. Он не пожелал ей спокойной ночи, не сказал элементарного «пока». Обошелся с ней, как с ничтожеством.

Постепенно ее негодование стихло. И она взглянула на ситуацию с другой стороны.

Рудольф был гордым и чрезвычайно занятым человеком. Тем не менее нашел время, не пожалел никаких денег, чтобы спасти ее жизнь и ее репутацию. К тому же вел себя на удивление терпеливо.

Она, в свою очередь, придиралась к нему на каждом шагу, оскорбляла, при всем при этом наслаждаясь его ласками.

Его нынешние выпады были вполне понятны. Он чувствовал себя оскорбленным, считал, что она не оценила по достоинству его заботу, его героизм.

А у нее так и не получилось сказать ему все, что следовало. Поэтому она откинула в сторону гордыню и страх, медленно поднялась с дивана, собралась с духом и решительными шагами вышла из гостиной.

Загрузка...