Волшебные приключения Выдры и кобеля (СИ)

Глава 16

Я стояла на смотровой площадке западной башни и смотрела на лес, все ближе подкрадывающийся к замку. В лунном свете серебрились листья, между веток светлячками перемигивались феи. У горизонта, долетая до старых стен отголосками вибрирующей бури, громыхала гроза.

— Ты не обязана это делать. Я уже встал перед тобой на колени, разве этого не достаточно?

Мечеслав не подошел ближе, остался там, за моей спиной.

А я не стала оглядываться, только опустила загорающийся отпущенной колдовской силой взгляд, невидяще глядя в пустоту.

— Ведьмы не бессмертны, и магия их нередко умирает с ними, любовь моя.

В этой фразе было сразу два смысла, и он прекрасно их понял, я это знала.

Но, переведя взгляд обратно на красные молнии у горизонта, добавила со спокойной уверенностью:

— Я не стану останавливаться на середине пути.

Трель телефонного звонка разорвала полотно сна, заставляя меня распахнуть глаза и за пару ударов сердца вернуться из чужого предгрозового прошлого в свое предболотное настоящее. В этом настоящем нужно было нашарить мобильный телефон и таки ответить на звонок, чтобы трубочка на всю комнату не орала одной из стандартных мелодий — звуком в такой час категорически противным. Достаточно легкая задача, не так ли?

— Мне подняться и помочь с сумками, или лучше не отсвечивать максимально долго? — удивительно спокойным тоном поинтересовался КириллКирилыч.

Я вздохнула, глядя в потолок. Вчерашний вечер казался истерическим срывом малолетки, а не отстаиванием своих прав взрослой, независимой женщиной. Совсем нервы не к… колдунам стали.

— Вы завтракали, Кирилл Кириллович? Знаю, что не завтракали. Поднимайтесь ко мне, хоть бутербродов поедите.

— Я помилован? — хохотнул начальник.

— Я могу злиться на вас, обижаться, но это не значит, что я перестану вас кормить, — я потерла переносицу, прикрыв глаза. — Просто вместо каши и яичницы с беконом будут бутерброды и чай.

Ответ его я выслушивать не стала, просто сбросила вызов и воздвиглась на кровати. Бросила взгляд в окно, отчего-то только сейчас задумавшись о том, куда ушел Мечеслав, почему не вернулся, и отчего это как-то не особо заинтересовало Варнаву. А поскольку спросонку строить теории на этот счет не было ни настроения, ни сил, то я, не мудрствуя лукаво, просто… спросила об этом.

«У вампиров бывают разные важные дела, — пространственно откликнулась ведьма. — У меня есть теория на этот счет, но пока я в твоем теле, мы все равно ничего не сможем сделать».

И замолчала так, будто все уже было сказано. А я с новой четкостью вспомнила свой сегодняшний сон, добавивший немало загадок в их с Мечеславом прошлое.

Я вздохнула, сползая с кровати. Это казалось важным, но важным для их истории, а не для насущных проблем, поэтому я, на фоне вчерашнего, с расспросами лезть не стала. Решила даже не рассказывать, что узнала еще кусочек их жизни. А пока пыталась попасть рукой в рукав символичного халатика, по квартире разнеслась трель уже дверного звонка.

И снова картина маслом — идеальный мужчина и растрепанное нечто. Только в этот раз в руках идеального мужчины помимо букета банальных бело-оранжевых роз был пакет с яркой эмблемой сети кафе-магазинов быстрого питания.

— Это, — он протянул мне цветочки. — В знак моего раскаянья. А это, — он приподнял пакет. — Крылышки с потрясающей хрустящей корочкой, с нежным соусом и пятью специями. Чтобы тебе не пришлось готовить даже бутерброды.

— А вы гений, приносить мне цветы за полчаса до того, как мы уедем на несколько дней, — окинув всю композицию оценивающим взглядом, постановила я. — Поставьте чайник, я хотя бы умоюсь.

После чего развернулась и пошла в ванную.

— Но девушкам же нравятся цветы! — под стук закрываемой двери, напомнил шеф, помолчал пару секунд и уже грустнее добавил: — Где у тебя хотя бы ваза?

— Вы увидите, — из-за двери в ванную откликнулась я.

А когда добралась до кухни, сменив пижамку на удобную кофту и джинсы, меня ждал целый пир из ведерка с куриными крылышками, пары пластиковых баночек с соусом на выбор и кружкой красиво парующего чаю. Чтож, здоровое питание, когда-нибудь мы будем неразрывны, а пока что очень кушать хочется.

— Я попросил друзей составить карту на основе твоего списка, — дождавшись, когда я начну кушать и всем своим видом одобрю его выбор нашего утреннего пропитания, сообщил КириллКирилыч. — Чтобы не плутать потом по болотам, в поисках источников или островов с бегунками. Посмотришь на отметки, решите, какие удобнее, к ним и будем добираться.

«Какая хорошая собака. А ты на него рычишь».

Я едва не поперхнулась. Вопросом, с какого перепуга ведьма вдруг начала считать оборотня чем-то хорошим. Пускай даже и псом. Но при самом оборотне спрашивать об этом было как-то неприлично, поэтому я просто кивнула, продолжая сосредоточенно поедать крылышки. На удивление вкусные, кстати говоря.

А потом мы собрали все необходимое, уместившееся в пару небольших рюкзаков — просто потому что везти личные вещи типа сменного белья и всякие зелья в одной куче было не совсем удобно. Что характерно, большинство зелий и всяких полумагических смесей было сделано «на всякий случай». Дескать, лучше иметь заживляющую мазь и не пораниться, чем сдохнуть посреди болот от потери крови.

Карту я изучила уже в машине, пока КириллКирилыч колесил по городу, выруливая к магистралям. К самой карте с пронумерованными крестиками прилагалась пара листов исписанной от руки бумаги, на которых эти самые номера расшифровывались данными о каких-то мелких деталях типа размеров источников и качестве воды в них. Варнава это оценила весьма положительно и потребовала передать свое уважение и тому, кто составлял заметки (и карту). Я послушно передала все это шефу, и потерла пальцами виски — спала я всего около двух часов, шеф разбудил меня за пару минут до будильника, и сытный завтрак в купе с теплом, царящим в машине, да ощущением движения, старательно пытались склонить меня на сторону сна. Вот же ни ума, ни мудрого советчика — надо зелье какое бодрящее выпить. Нормальное, а не по рецепту Мечеслава. Хотя и кофе тоже прокатил бы, я думаю, хоть немного.

И еще КириллКирилыч шуточки свои не шутил, игры словестные не вел, и вообще был сосредоточен на дороге. Будто специально, право слово. А первой разговор начинать я не хотела. В конце концов, о чем?..

Проснулась я от того, что на меня смотрят. Такое, иррациональное ощущение, которое сложно объяснить. Настоящего прикосновения нет, но организм все равно подает сигналы, требуя отреагировать на «раздражитель».

Сам раздражитель нашелся без каких-либо задержек, и я тут же вскинула брови — сама не поняла непонимающе или удивленно. А то ведь пилящий меня взглядом шеф обнаружился не за рулем, а на корточках у моей открытой двери. Лапка его была на моем запястье, свободно лежащем на моих же коленях, а сам взгляд… кажется, на долю секунды в нем мелькнуло что-то, чего там быть не должно было.

— Ты в кафешку пойдешь, или тебе салатик какой упаковать на вынос? — моргнув, поинтересовался мужчина.

Я заморгала сама, пытаясь проснуться окончательно и достаточно быстро решить, как именно нужно ответить на вопрос. Впрочем, организм достаточно быстро подсказал, что все это зависит не от моего решения.

— Пойду, сейчас только в порядок себя приведу хоть немного, — закивала я, ища в расческу.

Начальник кивнул, выпрямился и пошел в сторону небольшого здания с большой вывеской:

— Я пока займу нам столик.

Я, вместо того чтобы быстренько причесаться и тоже поспешить к еде и другим благам цивилизации, настороженно проводила его взглядом. Ощущение, что тот странный взгляд мне не привиделся, не отпускало, и я уж хотела было уточнить у Варнавы, но решила что не стоит — еще соврет, ведьма-то. В коварстве сводническом своем.

«А ведь он смотрел на тебя, — заявила вдруг она. — Не будил, а просто пришел, уселся рядом, и смотрел. Нежно так, ласково, я чуть не прослезилась».

Да я ж у тебя не спрашивала, старая ты зараза!

— Тебе показалось, — проворчала я, открывая зеркальце и приводя слегка помятую сном прическу в порядок. — Он просто не знал, как меня лучше разбудить.

«Ага, ага, как же».

— Не выдумывай чего этакого на ровном месте, — нам обоим посоветовала я, и вышла из машины.

Погожий денек постепенно затягивали облака — из тех, что громадными горными грудами важно плывут по небу, занимая будто бы одновременно несколько слоев атмосферы. Я краем уха слышала, что у каждого типа облаков есть свое название, но какое именно — понятия не имела. Что ж, впечатление от их вида это незнание не портило. Даже как-то добавляло таинственности, что ли. Эпичные облака возвещали эпические приключения, и вот от этого ощущения я отмахнулась еще более активно, чем от предыдущего.

Кафешка, внешне выглядевшая как гибрид избушки и тех милых европейских домиков, обшитых крест-накрест темными балками, издали производила смешанное впечатление, но внутри была ничем не примечательной — витрина с улыбчивым парнем-продавцом, ряды небольших, лишенных скатертей столиков, и металлических стульев рядом. Там букетики цветочков, тут — светлые занавески, все цивильно, все спокойно.

Вон, даже КириллКирилыч за столиком уже с едой сидит, улыбается.

«Оборотень, — постановила Варнава. — Тот, что за прилавком».

Ну, зараза, ну могла бы и промолчать, позволить мне спокойно поесть без очередного осознания, насколько мы, люди, не одни не то, что во вселенной, а на этой самой планете.

Недовольно скривившись, я направилась к нужному столику.

— Что? — тут же насторожился шеф. — Я не угадал с заказом?

Я поначалу вскинула брови, не понимая о чем он, но потом качнула головой:

— Нет, это не про вас, Кирилл Кириллович. Это наше, женское.

— А, — начальник моргнул с таким видом, будто очень хочет почесать затылок, но сдержался и просто кивнул: — Тогда приятного аппетита.

Обедать салатиком и куском отборной жареной свинины, который в ресторане нужно было бы ждать битый час, да под аккомпанемент тихих разговоров за парой соседних столиков, было неожиданно приятно. Вокруг как-то разом стало в разы уютнее, а легкая растрепанность челки мужчины напротив — очаровательнее.

Та-а-ак, чего они тут в еду подмешивают?!

«Корень ромальского звоноцвета, — будто услышав мои мысли, сообщила Варнава. — Тонизирует, улучшает настроение, понижает уровень агрессии. Этакий… как у вас там это называется? Естественный антидепрессант. Но если жрать его вчистую и много, можно получить даже слишком хорошее настроение и доброту святых масштабов. Неопасен, самолично подсыпала его себе в супы, чтобы… Решать некоторые дела мирно».

Ага, ага, то ли лекарство, то ли наркотик, то ли Кирилл Кириллович, куда вы меня привели.

К тому моменту, как ведьма соизволила мне пояснить, что именно я ем, доесть мне оставалось один кусочек. Посмотрев на него с ноткой сомнения, я решила, что если что, свалю всю ответственность на шефа, и спокойно доела, переключившись на кофе. Вот, вот это и нужно было пить с утра!

Сидящий напротив КириллКирилыч доедал свою порцию и лучился тем самым хорошим настроением. То ли ему сыпанули побольше, то ли сам по себе непонятно чему рад. Мне ли его осуждать? Хотя, самой бы не помешало вспомнить, когда в последний раз была действительно чему-то рада. А это, если подумать, задача нелегкая.

Отобедав в тишине и покое, мы слегка поцапались за оплату — я узнала о себе много нового, к примеру, что все затраты в этой поездке он рыцарски берет на себя, не учитывая мое мнение от слова совсем, — и поехали дальше. И вот мне даже стало интересно, что там, рядом с этими болотами находится, что туда ведет такая качественная дорога, будто по ней каждый день император ездит. Настолько интересно, что я снова достала карту и попыталась выяснить это древним способом, но на той, что была предоставлена мне (с пометками) не было подписано вообще ничего, кроме самих пометок. Другую я не нашла, КириллКирилыч беззвучно подпевал простенькой песне с пойманной радиоволны и отвлекать его не хотелось, а интернет тут не работал. Чтож, возможно, я узнаю, когда мы к центру мира, собственно, подъедем.

Мы почти не разговаривали в дороге, но при этом напряженной тишины отчего-то не было. Возможно, сказывалась привычка сидеть недалеко друг от друга и молчать, которая сработала, даже когда между нами не было стеклянной стены. Возможно умиротворяюще действовала травка, которую местные повара использовали как специю, но факт оставался фактом.

К небольшому мотелю мы подъехали уже в сумерках, и я, право слово, таких в реальной жизни еще не видела. То ли потому что их у нас действительно мало, то ли потому что на машине за пределы города да в такую длинную поездку я вряд ли вообще хоть когда-нибудь выбиралась. Но так или иначе, я до этого только в кино видела мотельчики, простроенные буквой П где две боковых линии — это одноэтажные длинные здания с номерами, а дальняя линия — это административный пункт. И у каждого номера дверь на улицу.

Чудеса.

Оформившись, на удивление, без приключений, проблем и странностей (даже администратор здесь был всего лишь человек, если ведьма просто не промолчала наконец-то), мы заселились в соседние номера, и я с удовольствием растянулась на неширокой, но достаточно мягкой кровати. Целый день в машине как-то не особо позитивно воспринялся моим организмом. Старею, наверное.

Сейчас бы, честно говоря, принять легкий душ и крепко уснуть до самого утра, но сон не идет. Отоспалась в машине совсем, что ли? Вот же счастье, теперь полночи кукуй, а потом с утра опять сонным зомби ходи.

Полежав некоторое время, пока тело категорически одобряло свое положение в пространстве, в основном благодаря за свой распрямленный вид, я воздвиглась, подхватила рюкзак и забралась в ванную. Она здесь представляла собой небольшую комнатку с раковиной и душевой кабиной, вся немного побитая жизнью, с мутноватым кафелем на стенах и едва теплой водой в кранах, зато в каждом номере отдельная, за что низкий поклон проектировщикам.

Вот только эта самая лишь условно теплая водица окончательно придала мне бодрости духа и тела, при том, что сейчас раздобыть бы чего пожевать и лечь баиньки.

Однако, грустно!

С этой мыслью я оделась и собралась идти искать еду, но прежде, чем я расправила тонкую кофту с мягким горлом, удивительно подходящую для вечеров и легкой прохлады, в дверь постучали.

— Значит, из еды тут только шоколадные батончики на любой вкус и чипсы в ассортименте, я взял с орехами и крабом, — стоило мне открыть дверь, возвестил шеф, стоящий с целой охапкой громко хрустящих упаковок, прятавших в себе кучу вредной еды. — И сока вот взял, апельсинового. И яблочного, да.

«В мое время так некоторые мечтатели притаскивали целый веник разномастных цветов, пытаясь хоть частично, но с первого раза угадать вкус понравившейся дамы», — не преминула хмыкнуть ведьма.

«О, хоть какая-то еда» — вместо романтики обрадовалась я, и пустила мужчину в номер.

Быстро выяснилось, что уж что-что, а вот хрустеть чипсами у нас прекрасно получилось под разговоры ни о чем. И вечер так и закончился бы тихо-мирно-спокойно, если бы Кирилл Кириллович не посмотрел на меня задумчивым таким, оценивающим взглядом, и не уточнил:

— Говоря о деле, Миленочка, а как быстро и ловко ты умеешь бегать, солнце мое?

Вопрос мне не понравился сразу. Такое, знаете ли, надо было уточнять, к примеру, до встречи с единорогом, от которого мы едва унесли ноги. И вот собственно, по сути, шеф прекрасно знал, как быстро я умею бегать, если за мной гонится бешенная волшебная лошадь. Но вот насчет ловко… что это он имел в виду?

«Псина внезапно прав, — откликнулась ведьма. — Бегунков придется ловить именно тебе, потому что в том и смысл, чтобы ловить их лично. А насчет твоих способностей в этом деле я имею смутные сомнения. Нужен проверочный забег, вот только цель… Где взять цель?»

— Судя по тому, как ты задумалась, я задал правильный вопрос, — КириллКирилыч улыбнулся. — Здесь за отелем есть полянка, пойдем, потренируемся?

И потянул меня с кровати за руки до того, как я успела что-либо ответить.

«Однако!»

— Обувайся-обувайся, — с веселыми искринками в глазах, покивал мужчина, зашнуровывая свои кеды.

Я, не скрывая некоторого удивления, вызванного его энтузиазмом, тоже обулась, и покорно пошла следом.

За мотельчиком и вправду нашлась достаточно широкая полянка, от, и без того глухой задней стены здания, отгороженная парой неровных рядов деревьев и кустоватым молодняком, сквозь который вела условная тропинка. Вокруг уже были густые сумерки, но ведьминское зрение работало вполне неплохо, так что проблемой это не было. Проблема, как выяснилось, была в другом.

— Вот! — презентационно раскинул руки шеф.

«Мне нравится его энтузиазм, но если он предлагает себя как мишень, то он малость росточком не вышел — бегунки не выше локтя в высоту, а ловить крупную жертву и мелкую, это немного разные вещи».

— Кирилл Кириллович, — я вздохнула. — А где мы найдем маленькую цель, за которой я буду гоняться? Если у вас в кармане, конечно, не завалялся какой-нибудь енот, у нас проблема. Вы для этого дела немного крупноваты.

Мужчина нахмурился. Потер подушечкой указательного пальца кончик носа и выдал самоубийственное:

— А ты сможешь своей магией что-нибудь с этим сделать? — помолчал секундочку и добил: — Со мной, если потребуется.

«Какая самоотверженность! — восхитилась Варнава. — У меня прямо-таки нет слов, одни заклинания! Давай, колдуй, раз у нас есть такой шикарный доброволец!»

И по моему телу потекла магия.

— Вы сами на это согласились, — напомнила я, и интуитивно вскинула руку.

Не было ни вспышки, ни грома средь условно ясного неба, ни хлопка. Просто реальность будто на миг мигнула, и вот на месте моего шефа сидит крупная такая, лупоглазая жаба. Жаба задумчиво моргнула, раздула брюшко, выдала немного хриплое «ква»… и выпучила глаза еще сильнее.

Упс, кажется, шеф понял, что он теперь царевич… Я надеюсь, мне не придется его целовать, чтобы расколдовать обратно?

«Всегда мечтала это сделать! — радостно пискнула Варнава. — Чтобы именно оборотня, да в жабу!»

Так, погодите-ка! То есть это она сейчас не для дела?! Это она просто свою давнюю, основанную на своей оборотнической неприязни, мечту исполнила?

— Ты издеваешься, что ли? — то ли с недовольством, то ли с недоумением уточнила я, глядя на то, как мой шеф перебирает перепончатыми лапками, будто привыкая к новому телу.

«Я не могла упустить такой шанс!» — упрямо откликнулась ведьма сквозь смех.

Жаба тем временем перестала перебирать лапками, посмотрела на меня, и прыгнула. Я, право слово, сама в этот момент чуть не подпрыгнула, ибо прыжок получился высоким, пружинистым, и его как раз хватило, чтобы КириллКирилыч оказался у моих ног. Буквально. И вот тут началось самое интересное — жаба пыталась встать на задние лапы и упереть передние в бока.

Видать, негодует похлеще моего!..

Но святые силы, как же это смешно! Жабье тельце оказалось не особо предназначенным для пребывания в вертикальном положении без внешней опоры, а потому при попытках встать прямо и принять категорически недовольный вид человека внушающего страх и трепет, просто заваливалось обратно за землю, заставляя шефа смешно дергать лапками. И вот я честное слово не хотела смеяться, но вот это вот все… Ну как тут выдержать, а? Но ржать над начальником негоже, и я честно пыталась хоть как-то сдержаться. Пока на особо рьяном дерганье длинной задней лапкой самым неподобающим образом не хрюкнула. Вот тут шеф и заметил, что над ним бессовестно ржут. Сел по-лягушачьи ровно и квакнул. Громко так, говоряще. Как-то так, что, даже не зная жабьего языка, я все поняла.

— Ладно, — стараясь не рассмеяться в голос на первом же слове, постановила я. — Пошутили и хватит, нужно его вернуть.

«Целуй» — с наглостью существа, которому никак нельзя дать даже подзатыльник откликнулась Варнава.

— Не трынди! — возмутилась я.

Шеф настороженно заткнулся. И посмотрел вопросительно. Не знаю, как исхитрился, будучи жабой, но сработало.

«Вот молодежь пошла, а! В мое время вот, каждый знал, что чтобы расколдовать заколдованную жабу, ее нужно поцеловать» — все еще похихикивая, сообщила ведьма.

И вот поэтому похихикиванию было как-то совсем не понятно, это она издевается, или подобные заклятия действительно именно так и снимаются.

— Варнава! — я добавила в тон побольше предупреждения. — Ты учти, если он останется жабой, мы отсюда пешком до болот пойдем, потому что водить я не умею!

Глаза у начальственной жабы стали даже не круглыми — квадратными.

Видимо, жить остаток дней в таком обличье он малость не хотел.

«Так, а я-то чего, все в твоих губах!» — и нагло рассмеялась, зараза.

Я посмотрела на шефа задумчиво. Не то, чтобы мне было так уж противно целовать жабу — я ведь знала, что она реально всамделишне волшебная, и на самом деле это никакая не жаба. И даже не какой-то непонятный «принц заколдованный», а родной, так сказать, начальник. И дела ради даже начальника можно поцеловать, вот только у меня было смутное такое подозрение, что Варнава просто издевается, прикрываясь моим незнанием в волшебстве и своей бессовестностью. Хотя, если я поцелую сейчас шефа и ничего не произойдет, можно будет с чистой совестью уже требовать от нее нормальный способ размагичивания. Логично? Логично!

И вот теперь я на него посмотрела еще более задумчиво, заставив нервно переступить лапками на месте, будто он всерьез подумывал дать деру. А у меня теперь был, собственно, один вопрос — его как целовать-то, на колени становится или его на ладошках поднимать?

Вот интересно, а Иван-царевич этим вопросом задавался в свое время, или у него, как у сказочного персонажа, таких проблем не было?

Вставать в позу «зю» посреди незнакомой полянки не хотелось, но и обнаружить у себя на руках здорового мужика — тоже. Поэтому я пришла к гениальному, на мой скромный взгляд, выводу: взять в руки, чмокнуть и развести ладошки. В лучшем случае он вернется просто стоящим на землице, в худшем — на эту самую землицу грохнется. Сломать ничего не должен, убиться тоже, а за ушибленную задницу я и извиниться могу, все равно за происходящее в целом прощения просить.

— Вы меня извините, Кирилл Кириллович, — поднимая жабу из травы, заранее начала я. — Это все не моя идея. И это тоже… За это отдельно извините, да.

И быстро чмокнула жабу в пасть.

По телу заструилось волшебство, концентрируясь в губах, что в самую секунду поцелуя позволило заподозрить, что это таки был развод чистой воды, и на месте губ вполне могли бы быть просто руки, но реальность мигнула и… И это даже несправедливо, что в следующую секунду я осознала себя целующей уже вполне себе очеловеченного начальника, который не только не грохнулся о земь задницей своей подтянутой, а еще и быстро сориентировался в ситуации, лапками своими расколдованными шустро пробравшись мне на талию. Хоп, и «быстрый чмок» не такой и быстрый, скорее грозящий перерасти в настоящий поцелуй.

— Кирилл Кириллович, — отстранившись от коварно блестящего глазами шефа, хмуро заговорила я. — Если вы попытаетесь меня поцеловать еще раз, я вас таки покусаю.

— Ой, начинай, — хмыкнул начальник и таки полез целоваться.

Да так шустро, что я даже отклониться достаточно быстро не успела! А вот толкнуть его в грудь ладонями — да.

И в этот момент Варнава исхитрилась влить в мое тело очередную порцию колдовства. Что именно она колдовала, я сначала не поняла, просто порадовавшись, что второй поцелуй таки получился быстрым, даже каким-то детским.

Сам шеф, задорно блеснув глазками, с хохотом поскакал по поляне, явно даже не осознав, что я что-то уже успела колдануть заново. А на третьем же шагу превратился в небольшой странной формы пень без среза, зато с круглым отверстием сверху, немного дымящимся. Маленькие ножки быстро-быстро перебирали по листве, тонкие маленькие ручки были подняты к небу, а сам пень бежал с задорным «И-и-и-и-и-и»… И даже не споткнулся, когда понял, что снова обращен!

— Я за ним не побегу! — все еще возмущенная поведением начальника, я сложила руки на груди.

Во-первых, это слишком игриво выглядело, даже с учетом, что он теперь — непонятный пень. Во-вторых…

«Хочешь снять объединяющее нас заклятие и в следующий раз целоваться с мужиком по своей воле, — побежишь» — хмыкнула Варнава.

Я гневно сжала кулаки. И побежала.