Вот это попала!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍8

Суббота.

Утро или день уже? — пытался определить Стас, открыв глаза.

Первая мысль о ней. Как она? Переживает, наверное. Блин, и Бык вообще не в тему нарисовался. Мать его, вечно, когда не надо появляется. А она убежала. И как быть? Найти ее телефон и позвонить? Или нарыть ее адрес? И то и другое не составляло труда в мире современных технологий. Один звонок и через двадцать минут инфа у него в кармане. Или, может, не стоит ее прессовать и дать ей время? Черти что. И вот что теперь со всем этим делать? Забить и сделать вид, что ничего не произошло? Ну, допустим. Но как? Вспомнил ее тело в своих руках, губы ее сладкие и запах, охренеть. Этот запах, кажется, проник во все его поры и будоражит кровь. Если бы не Бык, неизвестно, чем бы все это закончилось. А чем бы это закончилось? Ничем. Не повалил бы он ее прямо танцполе же? Или повалил? Он тогда соображать не мог. Как услышал, что его искала, так и все, как-будто зеленый сигнал светофора. Кстати, а зачем она его искала? Явно не потому, что неистово соскучилась. Наверное, из-за того разговора, который он услышал в аудитории про секс-шоп. Переживала скорее всего. Вспомнил разговор и про медсестру, и про игрушки, и почувствовал перворазрядное возбуждение.

— Твою мать! — в очередной раз сругнулся он, откинул одеяло и пошел в душ, изгонять Светлану Юрьевну из головы, и не только оттуда.

Через десять минут вышел, протопал на кухню. Яичница и кофе — вот весь нехитрый завтрак. Уселся, открыл сообщение от Быка: «Завтра трек занят. Давай сегодня в два?»

«Ок. Буду», — ответил и принялся за еду.

Опять сообщение, на этот раз от тренера: «Горский, завтра в десять утра в спортзале, быть обязательно!»

Все-таки не простил Антон Яковлевич промахи последней тренировки.

Ответил: «Понял».

Быстро впрыгнул в штаны, обычную серую футболку, сверху кожанка, кросы, — все, готов. Сел в машину, булькнуло сообщение, открыл чат. От Лены: «Нам необходимо поговорить». Ага, вот этого сейчас для полного счастья не хватало. Не до нее сейчас. Только собрался отшить ее на потом, сообщение от мамули: «Добрый день, сынок! Ты покушал? Что делаешь в выходные?»

С таким успехом я никуда не уеду, — подумал и закрыл вотс ап, кинул телефон на пассажирское сиденье, надавил на педаль газа и погнал на трек.

Приехал вовремя. Уже ждал Димон.

— Привет, бро.

— Привет! Как самочувствие? — поинтересовался Стас.

— Бывает и лучше. Зря ты вчера свинтил. Было весело.

— Настроения не было.

— Из-за препода? Что это вообще было? Ты что задумал, Стас?

Наблюдая за тем, как Карпов паркуется, Стас тихо бросил:

— Забудь то, что видел. Я вчера ясно выразился? И не дай Бог тебе открыть рот.

— Обижаешь. Просто я…

— Дим, не надо просто. Ок?

— Понял.

— О, смотрю, все в полном сборе, — приветствовал Паштет.

— А ты чего опаздуна включил?

— Две минуты, Димон, не запаривай, а?

— Две минуты, это до хэ для тех, кто участвует в покатухах.

— Ладно, пошли.

И мы двинули на трек к дяде Боре. Дядя Боря был офигенным чуваком. Он являлся кем-то типа негласного управляющего трека, и решал для кого и насколько будет тут открыто и за какие богатства. С ним всегда было легко договориться, разумеется за какую-то копеечку.

— Здрасьте, дядь Борь!

— О здравствуйте, здравствуйте, молодежь. Ну что, все в сборе?

— Ага.

— Тогда заезжайте. У вас два часа.

Они двинулись к своим машинам. Стас обожал гонять по треку. Вдавливая педаль в пол до отказа, набирая нереальную скорость, он мог думать только о дороге, поворотах, все мысли вылетали из башки, лучшего пожелать себе не мог, ловя кайф от этого состояния. Адреналин хлещет, голова работает на полную катушку, ощущение свободы везде — в мыслях, в душе, в сознании.

Пришел к финишу.

— Неплохо, — сказал Паштет, смотря на секундомер.

— Так себе, — прокомментировал Стас, взглянув на время. — Слушай надо проверить ходовую, машину ведет направо. «Тяга» наверное виновата.

— Ок, сейчас здесь закончим и в гараж, тем более, сегодня Вадик должен свою «красотку» пригнать.

— Принято, — отогнал машину и уселся рядом с Димоном, Паша выехал на старт.

Еще через полтора часа они ехали в гараж устранять недочеты в машинах и принимать «красотку» Вадика.

В таких нехитрых делах прошли все выходные. Лене Стас так и не ответил, а той хватило ума не звонить. Только одна женщина сейчас волновала Горского. Только она поселилась у него в голове и отказывалась оттуда уходить, только она не оставляла его ни на минуту, засыпала с ним и просыпалась. Только она одна. Он гонял один и тот же вопрос: «Что со всем этим теперь делать?» Одно знал точно, сделать вид, что ничего не было он не сможет. Один взгляд на нее и его потряхивает. А ему еще целый год с ней сталкиваться. И как? Как он будет делать вид, что ничего не произошло? Да он и не хотел делать этот самый вид. Стас хотел продолжения, хотел этого больше, чем чего-либо в последнее время. Вполне возможно это продолжение будет только на одну ночь, а потом отпустит. Пусть так, даже лучше так. Но он должен получить эту ночь! Надо поговорить с ней. Может быть, она испытывает не меньшее желание, чем он? Так зачем противиться? Решено: в понедельник они все обсудят, все же взрослые люди, как-никак.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он видел как она шла к универу, ее плечи напряженные, ее взгляд опущенный. Он сидел рядом в машине и наблюдал. Специально приехал пораньше. Думал, если она пойдет раньше, он сможет ее перехватить и поговорить. Но она пришла незадолго до начала пар. Уже подтянулось много народа. Что ж, придется подождать. Наблюдал как она зашла внутрь, вышел из машины и направился следом. Его перехватила Ленка.

— Стас, куда пропал? — как-будто ничего не произошло, улыбаясь, спросила девушка. Как-будто ни он ее вечером в пятницу высадил около дома и уехал. Будто не он не ответил на ее сообщение.

Но сейчас не время и не место. Позже. С ней он разберется позже. Не надо было с ней начинать мутить полтора года назад. Не хотел, но решил, хочет девчонка — почему нет? Так, на пару раз, но эти пару раз затянулись на полтора года. Он не считал ее своей девушкой. Она же считала его своим парнем, ну, а Стасу было удобно. Встретит кого-нибудь стоящего и объяснит все Лене. И вот, по ходу, такой момент настал. Да, это было эгоистично, не правильно, низко, но он и не обещал ничего и никому.

— Дела были, — коротко бросил и, не останавливаясь, двинулся дальше.

Лена молча шла рядом. По пути встретили Димона и Паштета и все вместе за несколько минут до начала лекции ввалились в аудиторию.

— Доброе утро, — бросил Стас, стараясь не смотреть на нее вот так вот близко. Боялся залипнуть и выдать себя, ее. Нельзя.

Но решить — это одно, а сделать — другое. Во время лекции Горский ничего не мог с собой поделать, и к тому же правильно смотреть на педагога, когда он ведет предмет, разве не так?

Он не сводил с нее глаз, видел, как она старается не смотреть на последний ряд, пытался уловить каждое ее движение, каждый жест, который бы дал ему хоть какую-то подсказку. Понимал, что она сосредоточена сейчас только на материале, но все равно продолжал выискивать глазами то, скрытое. Видел — нервничает, больше, чем обычно. Это не плохо. Потом она внезапно посмотрела прямо на него и запнулась на долю секунды, а ему этого было достаточно. Еле дождался окончания пары.

— Стас, ты идешь?

— Паш, идите без меня. Мне надо уточнить по поводу семинара.

Все вышли, он подошел к ее столу.

— Света, надо поговорить.

Она вскинула удивленные глаза?

— Станислав, вы, наверное, все не так поняли. И прошу вас не забываться. Я ваш преподаватель, если вы забыли отчество, с удовольствием напомню: Юрьевна, Светлана Юрьевна, — жестче, чем хотела, отчеканила она.

— Да? Что-то я не заметил, чтобы там в клубе ты была против Светы и на «ты», — зло бросил он.

— Во-первых, Горский, не кричите. Во-вторых, сейчас не время это обсуждать.

И, как-будто в подтверждение ее слов, открылась дверь и зашел студент, поздоровавшись, направился к парте.

— Когда? — тихо спросил Стас.

— Станислав, зайдите позже. Сколько у вас пар сегодня?

— Пять.

— Вот и замечательно, зайдите после пятой пары. Я буду в аудитории, — она замолчала, сверяясь с записью, — номер триста два А. И обсудим ваш реферат, — громко закончила она.

Горский скрипнул зубами. Он был зол. Очень зол. Она что, решила поиграть с ним в учительницу и ученика? Во взрослую тетю и безусого подростка? Что ж, она будет глубоко разочарована. Он не любит играть по чужим правилам и с ней не будет исключения.

Развернулся и покинул аудиторию.

Хлопнула дверь, Света вздрогнула и только тогда смогла выдохнуть. Итак, новость хорошая: никто ничего не знает, он никому ничего не сказал. Новость вторая, плохая: он явно не намерен забыть то, что произошло в клубе и не позволит забыть ей. Ну что ж, Зотова, заварила кашу — расхлебывай. Придется подключить всю свою дипломатию.