Врунишка

9

Едва только Молли увидела появившегося в дверях человека, как забыла обо всем на свете. И книга ее матери, и работа Хелен, и новая крыша, и удивительное, свалившееся на ее семью преуспевание — все вылетело у нее из головы, когда, потрясенная, она молча смотрела на него.

— Привет, Молли, — сказал он, стягивая с плеч куртку и улыбаясь ей из дверей. — Как приятно снова увидеть вас.

Свет полуденного солнца золотил его волосы, а темные глаза, когда он смотрел на нее, были полны самых теплых чувств. Родственники Молли сгрудились вокруг гостя, и чувствовалось, что каждый жаждет его внимания. Чарли чуть ли не в лицо ему тыкал альбом для марок и демонстрировал заработанную им горсть мелочи. Хелен, схватив его за руку, рассказывала о только что прошедшем собеседовании, а Грейс энергично обняла его, излагая историю о появлении тут телевизионной команды, пока Селма пыталась привлечь его внимание к контракту с издателем.

— Эй, — смеясь сказал гость, — все по очереди, ладно? А то я еще даже не успел толком поздороваться с Молли.

Оцепенев, она сидела в кресле, лихорадочно прикидывая, что ей сказать. Она видела и воспринимала только его, и в голове у нее не было места ни для слов, ни для мыслей. В последнюю их встречу он удаляется от нее по коридору в доме Дарси. А теперь, не отрывая глаз, смотрел на нее поверх голов трех женщин и малыша, а она неподвижно застыла, вцепившись в подлокотники кресла, и от смущения у нее кружилась голова.

— Я пришел к вам, Молли, — сказал он, не в силах справиться с хрипотцой в голосе.

— Кто… кто вы? — прошептала она, не обращая внимания на то, с каким изумлением уставились на нее домашние. Для Молли исчез весь мир, остался только этот высокий светловолосый мужчина, который пересек комнату и протянул ей руки.

— Идемте со мной, — прошептал он. — Больше никакой лжи!

Она с трудом встала и последовала за ним через холл в кухню.

Закрыв дверь, он обнял ее и издал блаженный вздох удовлетворения.

— Ох, Молли, как хорошо, — шепнул он, прижавшись к ее щеке. — Мне казалось, что прошло не менее года с тех пор, когда я последний раз обнимал вас.

Молли напряглась в его объятиях, едва не теряя сознание от знакомого запаха духов и тепла обнимающих ее рук.

— Пустите меня! — наконец резко сказала она, отстраняясь от него. Он сразу же разжал объятия, и она остановилась рядом со столом, нервно ломая пальцы и боясь поднять на него глаза. — Я даже не знаю, как вас зовут, — пробормотала она.

— Я Фил Рендалл, — мягко сказал он. — Двоюродный брат Сары, что работает в отделе мужской одежды, — уточнил он, когда Молли подняла на него глаза.

— Но как вы…

— Я старший бухгалтер у Донована, — продолжил он. — И работаю в офисе в даунтауне.

Молли начала что-то понимать.

— И когда проводилась жеребьевка… — Она запнулась, и лицо ее залило горячим румянцем.

— И когда я узнал, что Кевин вытащил ваше имя, то влетел в его кабинет и спросил, не могу ли я занять его место.

— Почему? — прошептала она.

— Потому что понимал, что только таким образом может состояться наше с вами свидание, — спокойно объяснил Фил.

— Но почему вам нужно было врать? Почему бы просто не обратиться ко мне как любому нормальному человеку?

— Что я и делал, — напомнил он ей. — Строго говоря, дважды, начиная с лета. Я позвонил, представился и осведомился, не согласитесь ли вы встретиться со мной и пообедать. Вы же просто отшили меня, сказав, что очень заняты.

Несколько секунд Молли в упор смотрела на него.

— Я даже не помню этого, — наконец сказала она. — Но я всегда так отвечаю, когда со мной хотят встретиться.

Фил легко коснулся ее щеки.

— Я знал об этом. Сара мне все рассказала. Так что, когда состоялась жеребьевка и вы «достались» Кевину, я решил, что не могу упустить эту возможность.

— А он… он все время был в курсе?

— Конечно. И даже одолжил мне свою машину и дал свои кредитные карточки, чтобы я мог произвести на вас впечатление.

— Я почувствовала себя такой дурой, когда поняла, что вы не Кевин Донован, — сдавленным голосом проговорила Молли. — Решила, что вы оба потешались надо мной у меня за спиной.

Фил удивленно посмотрел на нее.

— Никто не собирался потешаться над вами, Молли. Откровенно говоря, — с улыбкой добавил он, — когда Кевин увидел вас, он даже слегка расстроился. Знай он, насколько вы привлекательны, сказал он, то вряд ли бы мне удалось занять его место.

У Молли снова порозовели щеки.

— Он позвонил мне в Орегон и сказал, что мое письмо так и не попало ему на глаза. Это тоже было вранье?

— Кевин — настоящий джентльмен, — тихо ответил Фил. — Когда письмо пришло в его офис, он понял, что оно предназначено мне, и передал его не распечатывая. Затем позвонил вам и сказал, что оно исчезло, потому что мы оба понимали, насколько вы будете смущены, если поймете, что он по ошибке прочел его.

Молли продолжала смотреть на него, понемногу приходя в себя от нового потрясения.

— И вы получили это письмо?

Фил, улыбнувшись, похлопал себя по нагрудному карману.

— Молли, когда я прочел его, то почувствовал себя счастливейшим человеком на свете.

— Но я писала… писала вам совсем другое.

Он отмахнулся.

— Я-то знал, что все это неправда. Главное для меня было то, что я прочел в конце вашего письма. Молли, дорогая…

Фил снова притянул ее к себе. Молли в отчаянии закрыла глаза, стараясь справиться с неодолимым желанием замереть в его объятиях.

— Прошу вас, — прошептала она, — пожалуйста, не надо так делать.

Высвободившись из его рук, она отошла на другой конец кухни и глазами, полными слез, уставилась в окно. Фил приблизился к ней, но на этот раз он даже не прикоснулся к ней.

— Это было так ужасно и так глупо, — сдерживаясь, чтобы не заплакать, сказала она. — Зная все, вы не остановили поток моего вранья, и теперь я чувствую такое… такое унижение.

— Ох, Молли, — хрипло прошептал он, кладя руки ей на плечи, — не стоит так переживать. Я-то понимал, почему вы выдумали себе такую жизнь, радость моя, и еще больше полюбил вас за это.

Она повернулась и взглянула на него, не скрывая слез, катящихся у нее по щекам.

— Что вы хотите сказать? Как вы можете полюбить такую обманщицу, как я?

— Нет, на самом деле вы не врали. Вы просто мечтали вслух, вот и все. Послушайте, Молли, — серьезно сказал он. — Я влюбился в вас с первого взгляда, увидев на пикнике компании прошлым летом, и решил как можно больше узнать о вас. Я знаю, какую нелегкую жизнь вам приходится вести, и скольким вы пожертвовали ради благополучия своих близких. Когда вы стали рассказывать мне о своем шикарном безбедном существовании, я понял, что именно вами руководит, и испытал к вам огромное сочувствие. И, — добавил он, снова заключая ее в объятия, — кроме того я был польщен.

— Польщен? — смущенно пробормотала она, уткнувшись лицом ему в грудь. На этот раз она уже не пыталась освободиться.

— Я понял, что вы должны испытывать хоть какую-то симпатию ко мне, в противном случае не пытались бы произвести на меня впечатление. Думаю, именно поэтому я продолжал поддразнивать вас разговорами о ваших апартаментах и картинах и всем прочем: мне хотелось посмотреть, как долго вы будете играть свою роль.

Молли застыла в кольце его рук.

— И когда же вы собирались выложить мне всю правду, Фил? Как долго предполагали врать?

— Не знаю, — признался он. — Я ведь тоже словно ходил по канату, потому что не хотел терять вас. А так могло случиться, если бы я поставил вас в неудобное положение. И мне лишь оставалось ждать подходящего момента. Получив письмо, я понял, что у меня появилась надежда. Я тут же позвонил вам домой, где мне сказали, что вы уехали в Орегон. Я не хотел искать вас там и объясняться по телефону, но чуть не умер с тоски, дожидаясь, пока вы вернетесь домой.

— И решили потратить это время на знакомство с моей семьей, — сухо уточнила Молли.

Фил ухмыльнулся.

— Я объяснил, что у нас с вами серьезные отношения, но вы стесняетесь рассказать о них, так что мне пришлось явиться самому и представиться, пока вы были в отлучке.

— И вам все поверили?

— Абсолютно. Ваши родные приняли меня и дали понять, что считают членом семьи. Грейс сказала, что вообще несколько раз видела меня в чайной заварке в вашей чашке.

Молли не могла удержаться от улыбки, глядя на него.

— И похоже, вы тут же организовали ряд чудес, — заметила она. — За столь короткое время, пока меня не было. Я не удивлюсь, если увижу Андреа в бальном платье и туфлях на высоких каблуках.

И словно услышав ее, на пороге возникла дочка Молли, облаченная в замасленные джинсы, бейсбольную шапочку и клетчатую рубашку дедушки, которая доходила ей чуть ли не до колен.

Фил расхохотался, и Молли присоединилась к нему, хотя в первую секунду смутилась. Но комизм ситуации одержал верх над ее серьезностью.

— Привет, мама, — сказала Андреа. — Привет, Фил. Чего вы так веселитесь?

— Да ничего особенного, — поспешно ответил Фил, справившись с приступом смеха. — Я только что рассказал твоей матери анекдот.

Андреа взяла из холодильника стакан молока.

— Эй, мам, — сказала она, — а как колоссально получилось с книгой бабушки, верно?

— Действительно колоссально, — согласилась Молли, вытирая слезы и улыбаясь дочке.

— Андреа, каков последний рекорд? — с интересом спросил Фил.

— Шестнадцать часов и одиннадцать минут, — сообщила Андреа, опустошив стакан с молоком и вытерев рот.

Фил лишь присвистнул, вскинув брови.

— Вечный двигатель, — объяснила Андреа, заметив непонимающее выражение на лице матери. — Мы классно отладили его, но глупый хомяк Чарли, как идиот, залез в него, и он остановился. И нам с дедушкой пришлось опять центровать маховик. — Поставив пустой стакан, она снова исчезла в подвале.

Нежно улыбаясь, Фил проводил ее взглядом.

— Как мне тут нравится.

— А где же вы живете? — спросила она его. — Я же о вас ничего не знаю.

— Ох, не надо. Вам известно обо мне более, чем достаточно, — сказал он, бросив такой взгляд, что у нее внезапно ослабели колени.

— Я имею в виду…

— Я знаю, что вы имеете в виду. — Фил сел в кресло и, с нежной осторожностью притянув Молли, посадил ее к себе на колени. — Я живу примерно в миле отсюда, и мой дом чем-то напоминает этот.

Молли, откинувшись, удивленно уставилась на него.

— В самом деле?

— В самом деле. Фактически наши образы жизни очень схожи, Молли. Мы ходили в одну и ту же школу, и все такое, но поскольку я на пару лет старше, мы никогда не обращали внимания друг на друга.

Покачав головой, Молли расслабилась в его руках.

— И у вас есть семья?

— Небольшая. Точнее, это семья Сары, моей двоюродной сестры. Я единственный ребенок. Мать умерла, когда я был подростком, а в прошлом году от рака скончался отец. Я вернулся в Сиэтл ухаживать за ним, когда он заболел, а после его смерти так и остался в доме.

— В таком же большом и старом, как этот?

Фил усмехнулся.

— Он в лучшем состоянии, но чем-то похож. Сейчас и у меня на крыше трудятся кровельщики, — весело добавил он, вскидывая голову и прислушиваясь к отдаленному треску и грохоту наверху.

Молли улыбнулась.

— И у вас тоже проблемы с новым покрытием?

Фил отрицательно покачал головой.

— Мне отремонтировали крышу еще в прошлом году.

— Тогда что же у вас делают кровельщики?

— Я решил врезать пару световых люков, — пробормотал он, целуя ее. — Выходят они на север, как вы… ты хотела. Я прикинул, что из моего чердака может получиться отличная студия.

Молли потрясенно уставилась на него вытаращенными глазами.

— Фил… — прошептала она.

Он с нескрываемым желанием еще раз поцеловал ее.

— Это все… все так быстро происходит, — запротестовала она.

— Быстро? — недоверчиво переспросил он, не отрывая от нее губ. — Неужели для тебя это быстро?

Наконец Молли решилась ответить на его поцелуй.

— Вот так, — прошептал он. — Я искал тебя всю жизнь, и она мне казалась от этого вечностью. А теперь я хочу ждать тебя каждый вечер дома и каждый день тосковать по тебе…

Молли поудобнее устроилась у него на коленях. Теплое чувство нежности переполнило ее. Она поняла, что так дает о себе знать счастье. И испытала удивительную радость, равной которой не знала.

— Молли, — пробормотал он.

— М-м-м?

— Мне бы хотелось, чтобы ты переоделась. Надень то восхитительное красное платье, ладно? И мы с тобой выберемся в город.

— Мы с тобой?

— Я заказал столик в «Бочонке» — сказал Фил.

Откинувшись назад, Молли улыбнулась ему.

— По какому случаю?

— В честь Дня святого Валентина, — хмыкнув, сказал он.

— Он прошел. Уже март на дворе.

Фил зарылся лицом в кудрявой копне ее волос.

— Может, и так. Но сегодня вечером, моя дорогая, я хочу, чтобы ты почувствовала, что День святого Валентина не кончится для тебя никогда.

И на этот раз Молли поняла, что он говорит ей чистую правду.