Все наши разницы

Глава 9

Получила зарплату, поскребла по сусекам – и сразу позвонила Жуковскому-старшему. Но ответил мне не он, а помощница, потому пришлось вдаваться в объяснения.

– Крамская Анна Андреевна, – сбивчиво представилась я после монотонного вопроса. – Не могли бы вы соединить меня с Юрием Владимировичем? Он поймет, кто я!

Женщина была непреклонна – и по какой-то причине приняла меня за назойливого сталкера:

– Разумеется! Но Юрий Владимирович в данный момент занят. Анна Андреевна, назовите тему обращения, я попробую помочь.

И что говорить? Похоже, эту зубастую секретаршу уже достали девы разной степени настойчивости или недовольные клиенты, вот она до последнего и держит оборону, но обижаться бессмысленно – это ее работа. А мне ведь и в голову не приходило, что на черной визитке никто не будет указывать личный номер – попади он не в те руки, Жуковскому придется забыть про сон. Но связаться с ним мне было необходимо, поэтому я старалась быть честной:

– Я ему деньги должна. Прошу, просто передайте, что я звоню.

– Деньги? – ее безразличный голос сделался сосредоточенным. – Я вас поняла, Анна Андреевна. Пожалуйста, подскажите номер договора, открываю файл дебиторской задолженности.

Я почти застонала. Подставил он меня, конечно… Наверняка не думал, что я на самом деле начну дозваниваться. Или хотел, чтобы отступила, напоровшись на эту стену? Пришлось терпеливо продолжать:

– Это не по договору! Я прошу…

Но она нагло перебила, причем прозвучало радостно:

– А, так вы из паевого фонда? Анна Андреевна, не сочтите за труд – назовите сумму перевода, пока я соединяю вас с Юрием Владимировичем.

Ну наконец-то речь зашла о соединении! Плевать, что меня неверно поняли – не мытьем, так катаньем.

– Тридцать семь тысяч! – радостно оповестила я.

– Евро? Анна Андреевна, мы ведь подписывали допсоглашение о смене валюты, – почему-то снова напряглась помощница.

– Рублей, – поправила я.

Если она и собиралась переводить звонок на шефа, то теперь однозначно передумала, поскольку вернулась к той же интонации, с которой начинала:

– Вы сказали «тридцать семь тысяч рублей»?

На этом этапе я уже позволила себе поддаться легкому раздражению:

– Именно! Девушка, да передайте ему, что я звоню!

Какими же деньгами они там оперируют, раз русские числительные перестали понимать? Или у секретарши какой-то там фонд с этой суммой не бьется? Долгая пауза, после чего прохладный приговор:

– Спасибо за звонок, Анна Андреевна. Я передам Юрию Владимировичу всю информацию. До свидания!

Я обреченно уронила голову на руки.

Сразу стало понятно, что наша встреча и общение с большим боссом были чистой случайностью. А ведь тогда мне померещился личный интерес: бросился на помощь и буквально всучил сапожки в подарок. Зачем же он это делал, если не из симпатии или уважения? Или просто бзикнуло ему в тот день спуститься в мир смертных, а до него, если приспичит поговорить, уже так легко не допрыгнешь. Злая помощница вряд ли вообще сообщит ему о звонке «какой-то сумасшедшей». Если бы я в офис заявилась, то еще и по шапке бы настучали за непомерную наглость. Запоздало я поразилась тому факту, что сынок такого человека умеет заваривать чай – у них, поди, весь дом забит дворецкими и крепостными. А Жуковский-старший дал мне визитку только для того, чтобы прямо в магазине не спорить и закрыть тему. Обманщик!

Тем сильнее было мое удивление, когда через полтора часа мне перезвонили с незнакомого номера, но густой баритон я сразу узнала:

– Анна Андреевна, у тебя с моей цепной Аленушкой возникло легкое недопонимание? – Он расхохотался. – То есть подарки ты совсем не принимаешь? – Юрий Владимирович не ждал моих ответов и будто сам с собой разговаривал: – Ладно, уговорила. Но деньги с хорошеньких девушек я ни разу в жизни не брал. Давай так – своди меня на балет, вот и рассчитаемся.

– На балет? – растерялась я, но порадовалась, что хоть таким образом перестану быть должницей. – На какой вы хотите попасть?

– Без разницы, – ответил он. – Мне тут недавно один консультант прямым текстом заявил, что если я хочу инвестировать в предметы искусства, то не должен быть таким чурбаном. Я его уволил, но попутно решил приобщиться. Поможешь немного врубиться в тонкие материи?

Я призналась искреннее:

– Да я сама в искусстве не разбираюсь. Вам лучше нанять эксперта!

– Ван Гога знаешь? – задал он странный вопрос.

– Конечно, его же все знают! – я усмехнулась. – Обожаю его картины, в прошлом году на иммерсивную выставку ходила!

– Прекращай умничать, – с наигранной злостью попросил он. – Я всю жизнь учился зарабатывать деньги, а не в мазне разбираться. Короче, своди меня на балет, надо с чего-то начать.

Какая связь между знаменитым художником и балетом? Или я чего-то о бедолаге Винсенте не знаю? А ведь это все-таки флирт – ненавязчивый, но почти очевидный. Было понятно, что таким образом Юрий завуалированно выражает желание снова со мной встретиться и пообщаться. И, признаться честно, я испытывала такое же желание: уж больно впечатляющим был этот человек. Совершенно необычный, грубый и кошмарно харизматичный, но при этом не вызывающий опасений. Возможно, о Дмитрии получится поговорить, сейчас мне было важно разобраться, что со студентом происходит. Да и Большой театр я несколько лет не посещала, потому была только рада направить деньги именно в такое русло. Договорились, что я сама займусь билетами и отправлю ему подробности уже на этот телефон. Таким образом я стала редкой счастливой обладательницей личного номера, за которым охотились все столичные невесты.

Выбрала «Дочь фараона», раз Жуковский никаких пожеланий не выказал. Судя по отзывам, постановка зрелищная, а заодно проходила воскресным вечером, то есть нет нужды откладывать посещение. По стоимости я даже сэкономила, места в партере обошлись чуть меньше моего долга, но совесть на такую разницу не отреагировала.

Встретились мы за полчаса до начала спектакля. Я специально приехала чуть раньше и стояла на улице, было как-то не по себе от мысли, что мужчине придется меня дожидаться, как какому-нибудь мальчишке на первом свидании. Машину узнала издали, когда она остановилась на платной парковке неподалеку. Юрий Владимирович шел ко мне один, оставив водителя на несколько часов скучать в автомобиле. Со стороны его фигура казалась слишком грузной, а вблизи он своими габаритами немного подавлял. Но я снова про себя отметила, что в нем достаточно интересных деталей, которые перекрывают возраст и глубокую морщинку на переносице.

Жуковский ни на кого не прикрикивал и не командовал, чего я подсознательно опасалась: раз уж его сын ведет себя как хозяин жизни, то от отца смирения тем более не дождешься. Но нет, он занял свое место и осматривал обстановку.

– Шикарно! Немного цыганщиной отдает, тебе не кажется? Но я бы себе такую же люстру в гостиной присобачил. Хорошо, что за интерьер у нас всегда Маша отвечала – у нее врожденный дар к созданию красоты. Кстати говоря, она сюда меня сто раз притащить пыталась, а я только теперь дозрел.

Я сразу догадалась, о ком он говорит:

– Ваша бывшая жена?

Юрий перевел задумчивый взгляд на сцену и промолчал. Хотелось спросить, когда и почему они развелись, но я проявила тактичность. Казалось, он не горел желанием разглагольствовать в этом русле. Тем не менее после долгой паузы неожиданно продолжил сам, как если бы уловил мое любопытство:

– Она замечательная женщина, даже сейчас я четко это осознаю. Но у нас обоих слишком жесткий и решительный характер, а две альфы на одной территории не уживаются. Димка после развода со мной остался только по той причине, что я в сравнении с Машей мягонький и податливый. Да и занят почти постоянно, а дети избегают лишнего контроля. Мать из него точно воспитала бы приличного человека, но этот паршивец предусмотрительно не дался ей в руки.

Я невольно рассмеялась:

– Сложно такое представить! Но мне нравится, с каким уважением вы о ней говорите. Это многое говорит и о вас.

Он пожал плечами и пояснил, словно не принял комплимент:

– Я к тому, что слишком похожие характеры – это тоже плохо для отношений. Люди должны совпадать только в ключевых пунктах – например, в общих целях или воспитании детей, а в остальном им лучше быть разными. Иначе начнутся бесконечные битвы за первенство. Маша как от меня избавилась, почти сразу выскочила замуж за одного вшивого архитектора средней руки – на этого интеллигента без слез не взглянешь. Зато территорию они точно не делят, ведь все упомянутые яйца достались ей.

Я попыталась впихнуть в себя эту сложную мысль целиком. На его взгляд, только один в браке должен быть безусловно главным, а второй всегда помалкивать? Да, возможно, такой союз будет прочнее, но вряд ли справедливым. А еще мне на секунду показалось, что Юрий Жуковский второй раз женится только на своей противоположности – какой-нибудь тихой скромнице, но авторитет первой жены под сомнение никогда не поставит. Она царица в сравнении с приемлемыми вариантами. Так и чего тогда стоит его совет, если он сам до конца в него не верит?

С началом представления мы умолкли. Сценическое действие пролетало не то чтобы на одном дыхании, но справедливость положительных отзывов я оценила уже с первых минут. Поразительно, сколько талантливых людей и роскошных декораций постановщики собрали на сцене, а уж прима смотрелась настоящей звездой. Притом мне постоянно приходилось заглядывать в программку, дабы понять сюжет – танцы его передавали лишь в общих чертах.

После первого акта, когда зрители расходились, чтобы размять ноги, я поинтересовалась у своего спутника:

– Ну как вам?

Жуковский несколько секунд смотрел мне в глаза, затем выдал сдавленно:

– Невероятно чудовищная нудятина. Анна Андреевна, идем пожрем где-нибудь.

Надо было ему буклет насильно подсунуть, он ведь совсем ничего не понял! Я пояснила:

– Это только начало, еще два акта.

– Начало?! – он почти взревел от ужаса. – Анька Андреевна, бежим отсюда!

Схватил меня за запястье и поволок за собой на выход из зала, люди вежливо уступали ему дорогу, но будь они не столь расторопны – он пробил бы себе путь. А я не могла сдержать смеха. Да, многие далеки от искусства – в этом нет ничего страшного. Но такое незамутненное проявление чувств вызывает хохот. Скорее всего, в зале найдется немало тех, кто не понимает балет, но никто больше не стал бы так отчетливо свое мнение выражать.

Я не артачилась и приняла его приглашение посидеть в ресторане. Мне самой не хотелось обрывать этот вечер. Всю дорогу до заведения Юрий Владимирович продолжал ругаться, а безмолвный водитель, наверняка привыкший к темпераменту босса, не реагировал на повышенную интонацию:

– С шести лет! Нет, кто-то думал о том, что этих бедных девочек и мальчиков с шести лет дрессируют так подпрыгивать?! Ни детства, ни счастья, только одна цель – оказаться на сцене и впарить нормальным людям эту чепухню!

Показалось, что он спрашивал моего мнения, потому я и выдала:

– Вы ведь понимаете, сколько труда и таланта вложено в каждый подобный прыжок?

– Так я о том и говорю, Анютка Андреевна! – он орал уже в мою сторону, но абсолютно беззлобно, а просто эмоционально: – Я человек результата, мне плевать, сколько затрачено усилий, если продукт того не стоит. И совершенно не понимаю, почему остальные не сопоставляют, что вложили и что получили на выходе!

Я с тихим смехом заметила:

– Кажется, вам лучше не инвестировать в предметы искусства. Или полностью полагаться на нанятого консультанта.

– Намекаешь, что я быдло?! – он еще сильнее поднял тон.

– Что вы, я не намекаю! – я шутливо прикрылась руками, точно защищалась от возможных ударов.

И в конце концов он все-таки загоготал: то ли над моей честностью, то ли признавая свое поражение в этой сфере. Он прирожденный делец! Его мозги заточены под другие задачи – и это ни плохо, ни хорошо.

Ресторан оказался большим и явно очень дорогим, судя по расположению и внутреннему убранству. Но я запретила себе об этом думать. К тому же психика уже немного адаптировалась к присутствию Жуковского – я начала понимать, по каким правилам с ним общаться. Можно совершенно честно говорить свое мнение, просто не скатываться в неуважение и не подхватывать его тон. Иначе со стороны будет казаться, что мы шумно ругаемся.

Выпив вина, я заметно расслабилась и прикидывала, какими же словами затронуть интересующую меня тему. А он даже здесь изображал из себя хозяина положения:

– Анют Андреевна, давай я на свой вкус кое-что закажу – побольше и посытнее. Ты такая худенькая – смотреть страшно. Кстати, тебе распущенные волосы идут. А вот это платье никуда не годится! Грудь-то можно было для балета разок приоткрыть, ее тоже проветривать надо.

Я не стала заявлять, что это мое лучшее платье для вечерних выходов. Пусть закрытое сверху, зато приталенное и намного короче, чем я обычно носила.

– Приму как комплимент, Юрий Владимирович. Вы все равно вряд ли умеете делать комплименты.

– Угадала! – не отрицал он. – С тобой очень легко общаться. Давай еще по бокалу – и попробуем перейти на ты.

Все-таки личный интерес, а не обычная болтовня? В каком ином случае ему хотелось бы уйти от формальности? Однако это было трудно, разница в возрасте и его статус давили.

– Когда-нибудь возможно, Юрий Владимирович. Если будем иногда встречаться, то я попытаюсь перестроиться, но определенно не сегодня, – сказала я и тотчас смягчила свой отказ откровенностью: – С вами общаться не слишком легко, но можно привыкнуть. Вы очень сложный, а эта показная простота обманчива. Вы зачем-то изображаете неандертальца, а потом выдаете, что соображаете быстрее всех. Раньше думала, что Дмитрий по характеру – ваша точная копия, но сейчас вижу отличия. Он тоже бывает прямолинейным, но даже на первый взгляд не кажется простым. Похоже, он намного больший манипулятор – у него за каждым словом и поступком непонятный подтекст.

Улыбка мужчины изменилась, а взгляд сделался пристальным.

– Что, совсем достал тебя мой балбес? Чего так смотришь? Давай залпом для храбрости – и выкладывай.

Лучшего момента может и не представиться. Я осушила бокал до дна и еще пару минут подбирала слова. И все же как-нибудь сказать нужно – о том, что я даже друзьям пока не открыла. Мне был жизненно необходим любой совет или подсказка. Начала я осторожно – и со своей вины:

– Юрий Владимирович, должна признаться, что повела себя с вашим сыном непрофессионально. Дмитрий теперь знает, где я живу и…

Пока не придумала, чем продолжить, и он поторопил:

– И что? Воет серенады под твоим окном?

– Нет, конечно. – Отвела взгляд, но заставила себя говорить, раз уж все равно эту проблему отважилась озвучить: – Наверное, я случайно дала ему понять, что неформальные отношения между нами возможны. Сама не представляю, как трактовать некоторые его намеки. А они, мягко скажем, довольно откровенны.

– Ты ему нравишься или что? – в лоб поинтересовался Жуковский.

– Нет! – выпалила и осеклась. Менее эмоционально исправилась: – То есть я представления не имею, что в его голове происходит. Неловко обсуждать подобное с его отцом, но я уже не знаю, о чем думать.

Теперь и он тремя глотками допил вино. Официант подбежал, налил нам еще и тотчас растворился в пространстве, чтобы не мешать своим присутствием. Возможно, я слишком размазанно объяснила, и реакция Юрия Владимировича мне не понравилась:

– Все-таки да, что ж теперь поделаешь? Не хочу пугать, Анюта Андреевна, но если он на тебя запал, то у тебя никаких шансов. Не умаляю твоих заслуг – возможно, ты самый лучший преподаватель и замечательный эксперт в своих темах, но я вижу тебя, а его знаю как облупленного. Ты ему не соперница. Добьет или добьется – в любом случае места на тебе живого не оставит.

Вот такое предупреждение можно еще целым бокалом запить! И сразу после суметь сформулировать мнение:

– О чем вы говорите? Он ведь просто надо мной издевается! За ним девочки бегают стаями, на меня и смотреть бы не стал, если не ради прикола. В любом случае у меня нет и не будет никаких отношений с Дмитрием! Вы ведь понимаете, что я старше него? Или что должна быть субординация. Я рассказала вам с одной целью – разобраться и, возможно, получить какой-то совет, как его мягко и безболезненно осечь. Я уже допустила неэтичные действия в его адрес, хотелось бы найти более профессиональное решение.

Юрий Владимирович на несколько минут занялся стейком – вероятно, дал мне время остыть или сам не знал, чем парировать. Мне вообще показалось, что его настроение испортилось. Но я терпеливо дождалась ответа:

– Может, и издевается. Если спрошу прямо – все равно же не расскажет. Вот эта вся мелочевка типа субординации и возраста точно никого не остановит. Ты меня почти на двадцать лет младше, а я к тебе на полном серьезе присматриваюсь. Теперь стало неуместно – что я за отец, если собственному сыну дорогу перейду? Даже если он просто веселится.

– Присматриваетесь? – сильно удивилась я подобранному слову. – Хотите сказать, что я вам симпатична?

– Хочу сказать, что ты мне подходишь. Обожаю рассудительных, ответственных и правильных женщин, с которыми и поговорить можно, и друзьям не стыдно показать. Только такие могут меня мягко осадить, когда перегибаю. Тебе плевать на мои деньги, но стабильность ты наверняка оценила бы. Устал отбиваться от меркантильных дамочек, шлюхами принципиально не интересуюсь, но человеческого тепла, поддержки и задушевных бесед не хватает. А все эти симпатии, гормоны и приступы страсти оставлю молодежи. Ты ведь тоже из тех, кому надежность важнее сопливой романтики?

Подобное откровение лишило меня дара речи. Не об этом ли он в театре говорил? Я не стервозная бывшая жена с яйцами, я в его глазах – вежливая, высокоморальная тряпка. Красивая, милая и принципиальная. Это не про любовь, а про какую-то форму симбиоза, но я почувствовала не обиду, а облегчение. Немного подумав, решила, что все-таки есть о чем сожалеть. Ведь он меня тоже впечатлил и не показался отвратительным, он очень неординарный, но всего за две встречи я невероятным образом нашла с ним общий язык. Влюбиться в такого великолепного мужчину надо хоть раз в жизни, не всем такой шанс выпадает.

Теперь же могла сказать только одно:

– Я была бы счастлива, если бы вы посчитали меня другом. Буду составлять вам компанию в театре или на выставках, постараюсь со всей ответственностью осекать всякий раз, когда вы перегибаете. Не стану просить прикрывать меня от вашего сына, но на советы продолжу надеяться. Хотя, вероятнее всего, ему самому быстро наскучит меня выводить.

– Друг? – он широко улыбнулся. А я неуместно вспомнила, как улыбается иногда Дмитрий – тот любое сердце своей мимикой остановит. – Чухня какая-то! – Тем не менее, отказав, он беспардонно схватил мою руку и пожал, словно закреплял сделку. – Будем считать, что я снял свою заявку с тендера до того, как ее подал. Мне иногда действительно нужно отвлекаться от дел в обществе прирожденного морализатора. Ты почему так мало ешь, а?

Вот хоть он и говорил, что разница в возрасте значения не имеет, а иногда включал «заботливого папу» – и в такие моменты сложно было представить его в иной роли. Я со смехом подхватила вилку и принялась по очереди пробовать все, чем официант заставил наш стол.

Атмосфера окончательно разрядилась: как если бы мы нащупали приемлемую точку взаимодействия, в которой уютно обоим. Я теперь беззаботно интересовалась, сколько лет назад они с Марией развелись, тяжело ли переживал сын их разрыв, а Юрий подробно расспрашивал о моей научной работе и вдавался в такие детали, точно любопытнее ничего в жизни не слышал. Честно говоря, я впервые встретила человека, настолько хорошо осведомленного в практических вопросах экономики и желающего найти теоретическое подкрепление всем своим выводам. Он увлеченно поддерживал разговор, а я сожалела, что не познакомилась с ним раньше: будь у меня столько реальных данных для анализа, я бы такую кандидатскую забабахала – хоть экранизируй! И быстро стало понятно, что единственное, о чем лучше не говорить с Жуковским, – его сын. Стоило только вскользь упомянуть Дмитрия, как сразу возникало напряжение: мне не по себе и отцу не по себе, и вместо того, чтобы расслабленно болтать, мы вместе начинали подбирать правильные слова.

Когда я просматривала список десертов, скосила глаза в сторону и замолчала посередине очередной реплики. Ведь даже не заметила, как в зале появились новые посетители. Хотя они разместились довольно далеко, я сразу узнала зятя. Сергей Бабых сидел в большой компании. Не поздновато ли ему по ресторанам расхаживать, пока Юлька дома за детишками присматривает? Надо понаблюдать, как он ведет себя в свободной обстановке без контроля родственников.

– Кто это? – Юрий проследил за моим взглядом. – Бывший, что ли? Или нынешний?

Мельком улыбнувшись ему, я объяснила:

– Муж моей сестры. Не смотрите!

Но Жуковскому тактичность до фени. Он развернулся всем телом и уставился на дальний столик. А поинтересовался слишком громко, мог бы на этот раз и приглушить темперамент:

– И сестра там? Познакомила бы хоть.

К сожалению, Сергей ощутил внимание на себе и обернулся. Рассмотрел меня, изумленно вскинул брови и тотчас вскочил на ноги. Сказал что-то своим спутникам и направился в нашу сторону. Остановился в проходе с улыбкой.

– Аня, и ты здесь? А у меня деловой ужин с поставщиками, – он смазанно махнул подбородком, указывая направление.

– Поставщиками силикона? – неуместно сыронизировал Юрий Владимирович.

Зять усмехнулся и сразу понял, о ком мужчина говорит:

– Это наш бухгалтер. Между прочим, она просто золото! Так что не судите книгу по размерам.

Он многозначительно уставился сначала на бокалы с вином, затем на меня, потому пришлось представить:

– Это Сергей, муж Юли. А это Юрий Владимирович. Мы с ним… Он отец моего студента.

Жуковский принял протянутую руку и пожал. Вряд ли Бабых узнал его, но стоимость пиджака и часов мог бы и оценить! Однако познаний в предметах роскоши зятю явно не хватило, поскольку он выразил ненормальную заинтересованность и почти с восторгом воскликнул:

– Весьма рад! Как здорово, что я вас тут застукал! Анют, ты родителям не рассказала, что с кем-то встречаешься? Они же вчера снова грозились зарегистрировать тебя на сайте знакомств, а тут такой поворот!

– Мы не встречаемся, – поправила я.

– А-а, извините, неправильно понял, – стушевался Сережа, но других пояснений не дождался и ляпнул немыслимое: – В любом случае будем счастливы видеть вас в следующую субботу, Юрий Владимирович. Анютка говорила, что у нас заведена замечательная традиция собираться каждую неделю?

У меня аж руки от злости задрожали. Кто он такой, чтобы приглашать гостей в дом моих родителей?! Хотя… они-то точно не стали бы возражать. Но неужели Золотой Сереженька ослеп – вокруг Жуковского витает тяжелая аура, к таким людям с дурацкими предложениями не лезут! Зятек тоже поддался общей истерии и решил меня пристроить в «добрые руки»? Если застал впервые в жизни в компании какого-то мужчины, еще с вином и в такое позднее время, то обязательно надо хоть попытаться нас друг к другу подтолкнуть? Я ведь не могу ужинать с коллегой или просто знакомым! То есть он может, а в моем случае это сразу однозначный вариант?

Юрий Владимирович в который раз меня удивил – он внезапно кивнул:

– Заеду, если время будет. Я бы познакомился с семьей Анны – интересно же, кто такую умницу воспитал.

Мне это желание показалось странным, но и против я ничего не имела. Хочет занятой человек послушать скучные разговоры моих родственников – мне-то что? Я, наоборот, буду только рада с ним еще раз встретиться. Тем не менее даже вообразить его в скромной квартире в обществе мамы и папы было невозможно. Ну не вписывается, никакой фантазии не хватает! Я много лет варилась в кругу одних и тех же людей, из зоны комфорта иногда надо и выглядывать, и такое шоу определенно стало бы запоминающимся. Поэтому по пути написала ему адрес и назвала время. Но на подъезде к дому осторожно намекнула:

– Если некогда, то не стоит утруждаться. Общаться можно и без привлечения третьих лиц.

– Посмотрим, – отмахнулся он. – Но мне действительно интересно. Вдруг потом сына на тебе женить придется – лучше заранее выяснить, что там у вас за семья, а то еще подумаю.

Я щелкнула пальцами возле его носа и предупредила:

– Вот от таких шуток наша дружба и закончится!

Но вместо ожидаемого гогота Юрий Владимирович глянул серьезно и тихо спросил:

– Аня Андреевна, я не сводник и никак участвовать в этом не буду. Но у тебя какая-то гора комплексов, ей-богу. Димка ничего толком не сделал, пару раз прикололся от скуки, а ты уже баррикады в три ряда настроила. Сама-то не задыхаешься?

Шагая домой, я размышляла над его словами. При чем тут комплексы? Жуковский просто не знает о моей истории с Латовым – в следующий раз надо рассказать. Я забочусь о своей репутации, ведь хочу заниматься преподаванием и вызывать у учащихся уважение. Мне вообще отношения не нужны, а уж отношения с каким-то малолетним студентом – это попросту смешно. Но про баррикады Юрий случайно попал в самую точку. Ведь были в моей жизни парни, которым я очень нравилась. Иногда доходило до секса, иногда ограничивалась парой свиданий, с Пашей целых четыре месяца встречалась. Но ни один рядом со мной не задержался – не из-за упомянутых ли баррикад? Я всегда была сама по себе, и меня это устраивало. Дело не в комплексах, а в обычной особенности характера.

До меня уже в постели дошло, что я ужинала с самим Жуковским! И он говорил со мной как с интересным человеком – вот это да! Ни капли высокомерия и пренебрежения, а словно я ему ровня. И если его сын не устроил бы мне предыдущие развлечения, то, возможно, я бы даже стала объектом ухаживаний самого настоящего миллионера. Пусть не по любви, зато по очень приятному и уважительному расчету. Ася и Мишаня в обморок грохнутся! Понятное дело, я все равно ему отказала бы, но замес-то какой невероятный! Аж загордиться можно. Все-таки знакомство оказалось со всех сторон полезным – и целебным для самооценки.

Нет, он правда допускал крошечную вероятность, что Дмитрий на меня запал? Значит, даже у акул бизнеса бывают приступы тупости.