Глава 7

Он пошутил! Однако, взглянув на Эшли, Брук увидела в его глазах победоносный проблеск самоуверенности. Нет, этот человек был серьезен, он знал, на что идет и что делает! Бесполезно скрывать растерянность и удивление, подумала Брук, и даже не стала пытаться сделать это.

Эшли был доволен произведенным впечатлением. Он видел, как побледнела Брук, какими огромными стали ее глаза.

– Ты потеряла дар речи? – спросил он, подняв брови и улыбнувшись.

– Если хочешь знать, да, – решительно ответила Брук. – Не верю, что это хотя бы наполовину правда…

– Но я абсолютно серьезен, – не дал ей продолжить Эшли. – Я еще ни разу не делал в жизни предложения. Поэтому не могу относиться к подобному шагу легкомысленно.

– Но, но… – попыталась возразить Брук, – почему, черт побери, ты решил жениться на мне? Я самая обычная девушка без денег, роду и племени. Что у нас общего?

Эшли с силой сжал рукой руль.

– Например, то, что нас физически влечет друг к другу. Это лишь один аргумент, – ответил он.

Брук почувствовала, как краснеет.

– Едва ли этого достаточно для прочного брака, – парировала она.

– Но этого чертовски достаточно по сравнению с тем, что обычно получает большинство людей, вступая в брак!

– Ты ничего обо мне не знаешь. Мы слишком разные. Стоит нам побыть вместе хоть несколько минут, как мы уже готовы вцепиться друг другу в горло. Откуда такая идея? О тебе ходит масса сплетен, судя по всему, ты не из тех, кто помышляет о женитьбе!

– Я хочу тебя, Брук, – тихо, страстно сказал Эшли. – Хочу, чтобы ты лежала со мной в постели и я чувствовал тебя рядом с собой утром, днем и вечером. Я ясно выражаюсь? И если я решил жениться на тебе ради этого, то женюсь.

– Ты не должен говорить такие вещи, – запинаясь, шепотом возразила Брук. Ее била дрожь, больше всего девушка боялась потерять самообладание.

Все, чего ей сейчас хотелось, – броситься в его объятия и чтобы Эшли любил ее. Тогда, быть может, она справилась бы с мучительным желанием, которое вызывал в ней этот человек. Но Брук знала, что, как бы ни хотела его, она все равно проиграет, и жизнь ее будет разбита на мелкие кусочки. А она приложила столько усилий, чтобы устроить ее после несчастного случая и неудавшейся помолвки! Нет, нужно быть сильной и не позволять своим эмоциям брать верх над разумом.

Нежное прикосновение Эшли вернуло Брук к действительности. Он легонько провел пальцами по ее руке, коснулся ладони, и, прежде чем она успела остановить его и произнести слова отказа, его пальцы коснулись ее губ, а затем соскользнули вниз… Брук почувствовала, как сильнее забилось сердце. Она снова стала пленницей его ласк.

С трепетом ожидая его поцелуев, она вдруг встретила холодность. Эшли внезапно отвернулся и отодвинулся от нее.

– Завтра я отвезу тебя в дом твоего брата, а потом дам тебе двадцать четыре часа, чтобы ты собрала вещи.

– Эшли, я не выйду за тебя замуж.

– Выйдешь, – категорически сказал он.

Брук покраснела от гнева.

– Ты не можешь заставить меня! – воскликнула она. – Кроме того, я не понимаю, почему ты так настаиваешь на женитьбе.

– Я уже сказал тебе. – Эшли явно выходил из себя.

– Думаю, что желание обладать мной – это еще не все. Мне кажется, за твоим предложением кроется еще что-то. Но любые объяснения не заставят меня изменить решение, – сердито заявила Брук.

Эшли сжал губы.

– Допустим, у меня есть свои причины жениться на тебе именно сейчас, но главная из них – я хочу тебя.

– Есть еще какая-то женщина?

– Я этого не говорил.

– Ведь это только часть правды, не так ли?

– Бруки, дорогая… – Он взял ее за руку. – Почему ты не можешь смириться с тем, что с нами происходит? Обещаю тебе, наш брак будет счастливым. Когда я на что-то решаюсь, то держу свое слово до конца, если именно это заставляет тебя сомневаться.

– Мне очень жаль, но я должна ответить «нет». – Судорожно сглотнув, Брук постаралась как можно убедительнее произнести эти слова. – Я не могу выйти за тебя замуж ни сегодня, ни когда-либо потом.

– Посмотрим, – выдавил Эшли. – Вернешься домой, обсуди все с Джонатаном. Возможно, после этого ты будешь вести себя разумнее.

– Что ты хочешь сказать? При чем тут Джонатан? – спросила Брук дрогнувшим голосом.

Эшли провел рукой по ее волосам.

– Это все, что я тебе могу сказать. Пока.

Брук почувствовала себя до того несчастной, что испугалась, что не выдержит и разрыдается до того, как попадет в свою спальню в доме Эшли.

Ей хотелось одного: поскорее уехать отсюда и повидаться с братом. Если Эшли замешан в его проблемах – а это так и есть, – она должна устраниться. Пусть эти двое разбираются сами. Она больше не желает играть роль посредницы.

Брук очень волновалась, но продолжала твердить себе, что нет такой силы, которая заставила бы ее выйти замуж за Эшли.

Он не представляет себе, к каким проблемам это потом привело бы.

Чтобы прекратить это безумие, она должна сейчас же сказать ему правду: у нее не может быть детей. Но Брук чувствовала себя настолько уязвимой, что не могла поставить себя под очередной удар, тем более что она все равно не собиралась замуж. Были бы у них дети, или их не было бы, ей все равно не удалось бы надолго удержать такого мужчину, как Эшли Грэм.

Последний вечер в доме Эшли прошел без происшествий, о которых стоило бы помнить. Вернувшись, молодые люди молча разошлись по своим комнатам. Брук пробыла у себя до тех пор, когда дальше было бы неприлично не появиться. Она отказалась от коктейля перед ужином по одной причине – чтобы не оставаться наедине с Эшли. Но ради Эли, который ей нравился, она решила спуститься к столу. К тому же это был последний день ее пребывания в доме Эшли.

Брук попыталась одеться как можно наряднее в надежде, что это придаст ей уверенности, – последнее ей было просто необходимо в присутствии Эшли.

Она выбрала платье из шелка цвета беж, облегавшее фигуру, с глубоким круглым декольте и длинными свободными рукавами, и открытые туфли на высоких деревянных каблуках. Высокие каблуки делали ее значительнее в собственных глазах. Она приложила массу усилий, чтобы как можно лучше выглядеть в этот вечер – их с Эшли прощальный вечер. Хотя сама не понимала, зачем так наказывает себя. Возможно, ей хотелось в последний раз увидеть в его глазах прежнее желание и надежду.

Однако в гостиной она увидела чужого, холодного, равнодушного человека. Если бы не старый Эли, Эшли вообще сделал бы вид, что не замечает ее. За столом Брук, Эли и Мэдж перекидывались редкими словами. Спокойная и выдержанная Мэдж взяла на себя роль своеобразного буфера. Эшли с бесстрастным видом отмалчивался, лишь иногда отвечал на вопросы тетки и деда. Брук, заметив недоумение на их лицах, готова была дать пинка Эшли.

Хотя сама она изо всех сил старалась даже не смотреть в его сторону, это было невозможно. Брук поймала себя на том, что жадно вдыхает его запах. Высокий широкоплечий мужчина словно заполонил собою всю комнату. На нем был дорогой костюм и рубашка с расстегнутым воротом, так, что бронзовая шея и грудь оставались открытыми. Каждый раз, когда ее взгляд падал на Эшли, у Брук прерывалось дыхание.

После ужина тетушка пригласила всех в малую гостиную выпить коктейль. Даже Эли выразил такое желание. Брук просто не могла отказаться.

Эшли побыл с ними совсем недолго и, сославшись на то, что необходимо просмотреть какие-то документы, ушел. За весь вечер он обратился к Брук один-единственный раз – сообщил, что утром они вылетают ровно в восемь. Вскоре Эли, Мэдж и Брук, пожелав друг другу доброй ночи, разошлись по комнатам.


Утром Брук проснулась рано. Прежде чем спуститься вниз и выпить чашку кофе, она приняла душ, облачилась в дорогу в джинсы и майку, а затем быстро уложила в сумку свои вещи. Ей не хотелось заставлять Эшли ждать ее. В семь утра она уже была готова. Потом девушка решила узнать, удобно ли спозаранку зайти к Эли, чтобы попрощаться. Ей понравился дед Эшли.

Пытаясь скрыть подавленное состояние, Брук вошла в кухню с деланно бодрым видом. Там уже хлопотала Мэдж.

– Доброе утро! Как вы себя чувствуете?

– Прекрасно, дорогая, а вы? Надеюсь, хорошо спали?

– Благодарю, отлично.

Брук знала, что ей не провести тетушку Эшли – та не могла не заметить синих кругов под глазами девушки, которые не удалось скрыть даже под слоем пудры. К тому же ее племянник вел себя вчера более чем странно. Было ясно: что-то произошло. Тетушка Мэдж была слишком хорошо воспитана, чтобы расспрашивать, однако весь вид хозяйки дома говорил о том, что она чем-то озабочена.

– Садитесь, я налью вам кофе.

– Не беспокойтесь, я сама, – улыбнулась Брук.

Устроившись за столом с чашкой дымящегося кофе, Брук увидела тарелку с печеньем и свежие фрукты. Не устояв перед соблазном, она с удовольствием отведала и то и другое. Накануне вечером она почти ничего не могла есть и только сейчас поняла, как голодна.

– Вы видели Эшли утром? – осторожно спросила Брук.

– Нет, – отозвалась Мэдж. – Насколько я знаю, он еще не встал. – И продолжила: – Не понимаю, что на него нашло. Никогда еще не видела его таким раздраженным. Ему необходимо учиться держать себя в руках. Пора мальчику остепениться и устроить свою жизнь.

Брук понимала, на что намекает тетушка Мэдж, но ничего не могла ответить. Она знала, что во вчерашней неуравновешенности Эшли отчасти виновата сама. Но было еще что-то, в этом она была уверена. Надо очень любить человека, прежде чем сможешь понять его чувства. Да, Эшли тянет к ней, но любви – нет!

Извинившись, Брук ушла в малую гостиную. Ей не пришлось долго ждать. Ровно в восемь Эшли стремительно вошел в комнату. Он был в легких брюках и спортивной рубашке с открытым воротом.

Взглянув на него, Брук вдруг поняла, что любит этого человека. Она не смогла бы сказать, когда возникло это чувство, но оно было реальностью, которую она не могла отрицать. Мысль, что она больше его не увидит, разве как-нибудь случайно, просто убивала ее.

Кинув на Брук равнодушный взгляд, Эшли вдруг сказал:

– Ты выглядишь ужасно.

– Спасибо, – с горечью отозвалась Брук, – именно это мне и хотелось услышать.

Эшли смягчился:

– Ты готова к отъезду?

Стараясь не встретиться с ним взглядом, Брук коротко ответила:

– Да.

Она не собиралась так легко простить ему только что сказанную грубость и вчерашнее поведение за ужином.

Для нее оставалось загадкой, почему она не влюбилась в человека одного с ней круга, с которым у них были бы схожие интересы? Ведь вернуться в спорт по-прежнему было главным ее желанием.

На прощание с Мэдж ушли считанные минуты, и Брук не успела опомниться, как уже сидела в самолете.

Возвращаясь в Гонолулу, они практически не разговаривали – мешал шум мотора. Брук была этому даже рада. Поддерживать из вежливости пустой разговор было для нее невыносимо. Иногда в голове мелькала мысль о том, что, возможно, Эшли Грэм передумал жениться на ней. Ведь он ни разу не попытался упомянуть об этом. Видимо, он смирился с ее ответом и думает только о том, как поскорее доставить гостью домой.

Однако, остановив машину у крыльца дома Джонатана, Эшли вдруг сухо сказал:

– Я приеду завтра утром, обсудим предстоящую свадьбу.

Наклонившись, он крепко, но холодно поцеловал ее в открытый от удивления рот, выскочил из автомобиля и стал выгружать из багажника ее вещи. Поставив сумку на ступени крыльца, он плавно распахнул перед девушкой дверцу машины. Брук совсем растерялась. Ей казалось, он отказался от своей идеи. И было бы лучше, если бы Эшли передумал! Она не может выйти за него замуж.

На крыльце появилась Энн. Обняв Брук, она не удержалась от вопроса:

– Почему ты так долго не выходила из машины?

– О, наверное, так обленилась, что не хотела спешить.

Брук до сих пор не пришла в себя от заявления Эшли. В голове у нее все смешалось.

Энн улыбнулась:

– Заходите, я приготовлю кофе.

– Спасибо, Энн, но на меня не рассчитывайте, – ответил Эшли с улыбкой. – Я и так запустил дела в офисе, а вот завтра обязательно приму приглашение, хорошо?

Повернувшись, он еще раз чмокнул потрясенную Брук в губы и сбежал со ступеней крыльца к машине так, будто все шло отлично.

Энн удивленно вскинула брови.

– Что между вами произошло? – спросила она у мрачной как ночь Брук.

– Предложение выпить кофе и поплакаться на плече все еще остается в силе?

– Сама знаешь. Входи.

Энн обняла Брук, и подруги прошли на кухню. Брук молчала, пока Энн варила кофе.

– Ну, теперь рассказывай, дорогая. Вид у тебя, между прочим, – краше в гроб кладут. Видно, есть отчего.

– Спасибо, – с облегчением произнесла Брук. – Сегодня уже второй раз слышу, что выгляжу ужасно.

– Эй! – воскликнула Энн. – Я совсем не собиралась тебя критиковать! Просто волнуюсь за тебя и хотела бы помочь.

– Эшли сделал мне предложение, – сказала Брук дрожащим голосом.

– Что?! – не выдержав, закричала Энн и тут же закрыла рот ладонью, испугавшись того, что вопит неприлично громко. – Прости, – продолжила она. – Я не хотела оглушить тебя, просто вырвалось от удивления.

Брук не смогла сдержать улыбку:

– Я тебя понимаю, потому что сама тоже не сразу поверила собственным ушам. Но он действительно это сделал и не собирается отступать. И слышать не хочет об отказе.

– Ты хочешь сказать, что отказала ему? – простонала Энн. Глаза ее округлились.

– Энн, я не хотела делать этого, но должна была, – горестно ответила Брук. – Со мной случилось то, что делает мой брак с Эшли невозможным. – Она помолчала. – К тому же я уверена, что, кроме того, что я ему нравлюсь, есть какие-то другие мотивы его желания жениться на мне. А я не хочу, чтобы меня использовали – ни сейчас, ни потом.

– А почему ты решила что он неискренен? – спросила Энн.

Брук пожала плечами:

– Тебя ведь поразило то, что мистер Грэм сделал мне предложение? Твое поведение лишний раз подтверждает, что мне абсолютно нечего предложить такому мужчине, как Эшли.

– Неправда, – возразила Энн. – Ты можешь дать ему очень многое, и не только ему, а любому мужчине, если на то пошло. Просто я не поверила, что Эшли способен всерьез думать о женитьбе. А главное, любишь ли ты его?

– Люблю, – призналась Брук, – но, как я уже сказала, выйти за него замуж не могу.

– Ты говорила, с тобой случилось что-то, и это препятствует браку.

– Так и есть. Кроме того, я не смирюсь с тем, что вскоре наскучу ему. Не верю, что он способен удовлетвориться только одной женщиной.

– Дорогая, я не уверена, что тебе следует прислушиваться к сплетням об Эшли. У него довольно долго существовала связь с одной-единственной женщиной, Тони Латтимер. Многое из того, что писали о нем в газетах, – ложь.

– Так у него все же есть любовница! – горько воскликнула Брук. – Я не намерена делить его с кем-то. Никогда!

– Что еще тебе мешает? Спорт? – У Энн был встревоженный взгляд.

Брук тоже расстроилась.

– Пожалуйста, не надо больше вопросов. Уверяю тебя, что это не теннис. Но пока я не хочу ничего рассказывать. Рана еще слишком свежая. Одно скажу: Эшли не нужны мои проблемы, а мне – его.

Теперь по лицу Брук катились слезы, и она не пыталась остановить их. Возможно, ей давно пора было выплакаться.

– А ко всему, – захлебываясь от слез, произнесла она, – Эшли появится здесь завтра, чтобы обсудить все детали свадьбы. Что мне делать?

Энн, стараясь сохранить спокойствие – это ей плохо удавалось, – предложила:

– Ты бы поговорила с Джонатаном. Может, он прольет свет на все это. А сейчас, по-моему, тебе следует подняться наверх и постараться немного отдохнуть. Как только вернется Джонатан, я пришлю его к тебе, и вы все обсудите. Вот увидишь, все образуется.

– Что бы я без тебя делала? – Брук улыбнулась сквозь слезы.

Поднявшись к себе, она легла на кровать, постаралась выбросить все из головы и уснуть, но у нее ничего не получилось. Брук боялась встречи с братом. У нее были все основания предполагать, что то, что скажет Джонатан, ей не понравится.

Она не знала, сколько прошло времени, пока она лежала и думала свои невеселые думы, но в дверь постучали.

– Ты проснулась, Брук? – тихо спросил Джонатан.

Помолчав в нерешительности, она наконец откликнулась:

– Да, проснулась, входи.

Брук постаралась оправить одежду и пригладить волосы, чтобы предстать перед братом в должном виде. Она почти привыкла к его убитому виду и отчаянию в глазах, но с каждым днем он выглядел все хуже – после недолгого отсутствия это особенно бросалось в глаза.

Джонатан окинул сестру быстрым взглядом.

– Энн приготовила нам коктейли, они на столике в саду. Я подумал, если ты не против, посидим у бассейна? Жена ушла за покупками и вернется не скоро.

– Отлично, – согласилась Брук.

Некоторое время молчали, потягивали напитки, потом Брук, собравшись с духом, спросила:

– Джонатан, я несколько раз пыталась с тобой поговорить. Знаю, тебе не хочется довериться мне, но пришло время сделать это.

– Почему ты решила, что я не способен сам разобраться со своими делами? – мрачно буркнул Джонатан. – Я думал, ты хочешь посоветоваться со мной по поводу каких-то своих проблем.

Очень хотелось вспылить, но, вздохнув, Брук взяла себя в руки.

– Да, у меня есть проблемы. Но похоже, твои и мои дела тесно связаны. Поэтому объясни мне, пожалуйста, почему ты так изменился за последние две недели? Ты не тот Джонатан, который встречал меня в аэропорту.

– Ради всех святых, перестань…

– Пожалуйста, Джонатан, – повысила голос Брук, – не надо затевать ссору или говорить друг другу то, о чем мы потом пожалеем! Я не собираюсь ни порицать тебя, ни гадать, что тебя тревожит. Но я вижу: у тебя какие-то неприятности, и это беспокоит меня.

– Ладно, сестричка, – убитым голосом проговорил Джонатан. – Я, пожалуй, расскажу тебе одну постыдную историю. Все равно рано или поздно все об этом узнают.

Брук побледнела, убедившись, что ее подозрения оправдались. Думать о плохом – это одно, а вот знать плохое – совсем другое дело. Ей захотелось убежать и не слышать то, что скажет брат. Она так устала от неприятностей, что готова была рыдать. Однако именно она, в сущности, подвигла Джонатана на откровенность и теперь не могла оставить все как было. Брук давно знала, что он испорчен и капризен и его то и дело подводят присущие ему слабости.

Распрямив плечи и глубоко вздохнув, она приготовилась.

– Ладно, рассказывай.

– Что ж, – произнес Джонатан, – тут много говорить не придется. Я взял в долг крупную сумму из пенсионного фонда и не смог вернуть вовремя.

– Ты хочешь сказать, – воскликнула Брук, – что взял деньги в фирме Эшли для каких-то своих нужд?! – Она покачала головой. – Просто не могу поверить! Неужели настолько отчаянно нужны были деньги, что ты решился на такую опасную глупость?

– Уверяю тебя, именно так и было и так и есть на этот час, – резко возразил Джонатан.

– Господи, – прошептала Брук.

Джонатан прикусил губу.

– Когда я брал деньги, то намеревался вовремя вернуть их. Но наш дом обошелся гораздо дороже, чем я предполагал… К тому же я дважды подчистую проигрался. – Он умолк и нервно облизнул губы. – Да еще я задолжал крупную сумму кое-кому и не мог ее не отдать. А теперь Энн беременна, и если она узнает об этом, то может потерять ребенка… Моему браку придет конец.

– Ради Бога, сейчас не время жалеть себя, – перебила его Брук. – У тебя всегда так: сначала думаешь о себе, а потом уже об Энн или о ком-нибудь другом. А может, твоей главной проблемой является то, что ты вообще не думаешь? Сколько ты взял денег из фонда и сколько успел вернуть на сегодняшний день?

– Понимаешь… – замялся Джонатан. – Раньше все было проще… Но я собираюсь предложить сделать несколько перестановок в компании… Если меня сделают вице-президентом, я уйду из отдела финансов. Возглавляя финансовый отдел, я мог кое-что сделать до очередной ревизии – от одной до другой месяца два или три. Если же я уйду, тот, кто займет мое место, сразу обнаружит недостачу. Поверь, сестра, я не думал, что дело зайдет так далеко…

– Мечтаешь о том, что тебя сделают вице-президентом фирмы, у которой ты воруешь деньги? – в отчаянии спросила Брук. – Ты окончательно потерял рассудок, Джонатан.

– Неделю назад я был уверен, что деньги у меня в руках, но в последнюю минуту все лопнуло. Помнишь того человека, которого ты видела на пикнике? Он должен был принести мне деньги.

– Выигрыш? – Брук не скрывала сарказма.

Джонатан покраснел и оставил вопрос без ответа.

– Вообще-то я подумал, что, если ты и Эшли начнете встречаться, ты могла бы замолвить за меня словечко, сказать, что я сделал это, не желая нанести ущерб фирме… Просто одолжил.

– О какой сумме идет речь? У меня есть кое-какие сбережения…

– Я взял пятьдесят тысяч долларов, – глухим голосом произнес Джонатан.

Брук пришла в отчаяние. Такое же чувство она испытала в больнице после аварии, когда в ее палату вошел доктор. Она не думала, что еще когда-нибудь ей станет так же страшно. Теперь ей угрожала совсем другая опасность, и Брук усомнилась, по силам ли ей справиться с этим. Ведь она приехала на Гавайи, чтобы поправить здоровье и отдохнуть, эмоционально и физически. Надо же такому случиться – ее подстерегало новое испытание! Хотя это не ее проблема, разбираться предстоит ей.

Сдерживая слезы, прерывающимся голосом Брук сказала брату:

– У меня нет такой суммы, и я не знаю никого, кто смог бы располагать такими деньгами. Все, что тебе остается, признаться Эшли… – Тут она испуганно спросила: – А Эшли известно об этом?

Джонатан отвел взгляд.

– Не знаю. – Он пожал плечами. – В тот день, когда вы с ним улетели на остров, помнишь, я открыл ему дверь? – Брук кивнула. – Он сказал, что аудиторы должны провести проверку, и спросил, все ли документы у меня в порядке. – Джонатан помолчал. – Как ты сама понимаешь, я запаниковал. – Он вскочил и стал шагать по комнате.

– То, что ты сделал, – уголовное преступление, за которое вполне можешь провести в тюрьме весь остаток жизни. Но кто знает, может, Эшли пощадит тебя, чтобы ты, работая, постепенно возвращал долг, – проговорила Брук упавшим голосом.

Джонатан поджал губы.

– Я вот-вот должен был выиграть деньги и расплатиться, о моем долге никто бы не узнал и я бы получил пост вице-президента компании, – обиженно бросил он.

Брук с изумлением смотрела на брата, не веря своим ушам.

– Не представляю, как ты мог подумать, что просто вернешь деньги и все будет забыто? – спросила она с презрением. Разве ты сам не понимаешь, что наделал, какому риску подверг не только себя и собственное будущее, но и Энн с ребенком?

Джонатан, пряча глаза, кивнул.

Вздохнув, Брук продолжала:

– Пожалуйста, не вмешивай в это дело меня. Мои встречи с Эшли не должны иметь отношения ко всему этому. Зло есть зло, а добро – добро.

Слезы катились по щекам, и Брук не пыталась сдержать их. Как Джонатан выберется из этой ловушки? Она живо представила себе, как его сажают в тюрьму, как Энн теряет ребенка… А что будет с ней? Брук подумала об Эшли и похолодела. Неужели владелец фирмы знал о том, что сделал Джонатан? Конечно, да. Вот почему он сказал ей, чтобы она поговорила с братом, прежде чем отказывать ему. Вот почему он еще до этого спросил у нее, хорошо ли она знает своего брата. Ключ ко всему предупреждение, которое Эшли сделал Джонатану, сказав об аудиторской проверке.

Неужели он пойдет на шантаж, чтобы заставить ее выйти за него замуж? Почему он хочет жениться на ней? Не может быть, чтобы он воспользовался тем, что сделал Джонатан. Нет, этого не может быть, это слишком притянуто за уши!

– Сестричка, пожалуйста, – взмолился Джонатан, – не смотри на меня так. Уверяю тебя, ситуация под контролем. У меня еще одно дело наклевывается – если не получится, я сам во всем признаюсь Эшли.

Брук била дрожь. Поежившись, она обхватила себя руками.

– У меня такое чувство, будто от нас уже ничего не зависит, – еле слышно сказала она.

Джонатан нервно откинул со лба волосы.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Узнаешь, дорогой братец, очень скоро узнаешь.

Загрузка...