Все твои тайны

Глава 5

Дейн мог не волноваться. Прошло несколько долгих минут, прежде чем Оливия сумела вспомнить хотя бы свое имя, не говоря уже о каких-то там событиях, предшествовавших этой потрясающей вспышке прилюдного возбуждения.

Он даже не поцеловал ее по-настоящему. И почти не дотронулся, хотя она по-прежнему ощущала на своем теле огненную дорожку, ведущую к ложбинке между грудей. Оливия переживала что-то невообразимое. Кровь стучала в висках, колени ослабли. У нее перехватило дух при мысли о том, что надо будет ждать его обнаженной… Впрочем, откровенно говоря, слава Богу, что он не потребовал от нее чего-нибудь еще более возмутительного. Наверное, она пообещала бы ему все, что угодно. Совершенно очевидно, что от его прикосновений она мгновенно превращалась в круглую дурочку. И ей это очень даже нравилось.

Слабо улыбнувшись, Оливия крепко обхватила себя руками. Она резко помотала головой и сделала глубокий вдох, чтобы унять сердцебиение. Боже, да она до конца дня ни о чем другом и думать не сможет!

Если раньше она считала, что муж влюблен в нее до беспамятства, то теперь, казалось, она и сама начала сходить по нему с ума.

Первую половину дня Оливия осматривала дом, вернее, часть дома, куда ей было дозволено входить. Экономка, миссис Хафф, элегантная особа в черном вдовьем одеянии, весьма ясно дала понять, что ее сиятельству, ни к чему утруждать себя посещением помещений, где обитает прислуга. Повариху чуть удар не хватил, когда Оливия просунула голову в дверь кухни и радостно произнесла: «Добрый день!»

Поэтому Оливия бродила по трем этажам, по которым ей не возбранялось ходить, начиная с холла и кончая комнатами для гостей. Она выискивала маленькие столовые, обходила залы для приемов и музыкальные комнаты. Она надеялась, что Дейн играл на каком-нибудь инструменте, потому что сама совершенно определенно не умела этого делать.

Впервые в жизни Оливия поняла, зачем леди нанимают себе компаньонок хоть ей и казалось чрезвычайно расточительным платить человеку за то, чтобы он тебя слушал. Если слушателю надо платить, то удовольствия от такого разговора порядком убавляется, разве не так?

Обойдя большую часть помещений, Оливия побрела обратно в спальню. Петти меняла покрывала на кровати.

– Добрый день, Петти! – приветливо сказала Оливия. Девушка повернулась и сделала книксен.

– Прошу прощения, миледи, но я Летти.

Оливия недоуменно разглядывала ее. Тот же рост, тот же цвет волос, та же россыпь веснушек на носу, тот же нахмуренный лоб. Оливия скрестила руки на груда. Вероятно, Петти решила сыграть с ней шуточку под названием «доведи новую хозяйку до белого каления».

– Я была уверена, что ты назвалась Петти.

– Нет, миледи, – раздался голос из-за ее спины. – Петти – это я.

Оливия обернулась и увидела в дверях своей туалетной комнаты еще одну… Петти.

– Ох! – Она повернулась обратно к Летти, заметив, как та спрятала усмешку.

– Миссис Хафф вчера нас представила вам, миледи. – Миссис Хафф отбарабанила имена многочисленных слуг с умопомрачительной скоростью. Очевидно, теперь от Оливии ждали, чтобы она помнила их всех в лицо.

– Ну да, конечно же, представила. Очень рада снова тебя видеть, Летти.

– Летти – горничная, миледи, – поведала Петти.

Так вот почему девица занималась постельным бельем. Ей следовало быть внимательнее. В Челтнеме хозяйство велось не так строго. Оставшиеся в имении престарелые слуги выполняли посильную для них работу, а остальные нанимались в деревню, где позарез была нужна рабочая сила.

– В таком случае вы, должно быть, родственницы. – В этом Оливия была абсолютно уверена. Может, она и сбита с толку, но не слепая.

– Мы сестры, миледи, – простодушно сообщила Летти и тут же прикусила язык.

Обернувшись, Оливия успела заметить, как с лица Петти сбегает укоризненно-сердитое выражение. Должно быть, Петти старшая. Вполне логично, потому что камеристка в любом доме стоит выше горничной. Оливия намотала все это себе на ус. Она станет виконтессой, которая нужна Дейну. Надо только смотреть в оба и держать ухо востро.

Только тут она заметила серое атласное платье, которое Петти держала в руках. Оно занимало второе место в списке лучших вечерних нарядов из наспех собранного приданого Оливии.

– Что-то случилось с моим платьем?

Оливия очень на это надеялась. Она не любила это платье. На ее взгляд, оно было скучным и слишком строгим, но ткань и фасон выбирала маменька.

Петти напряглась.

– Конечно нет, миледи!

Леди Гринли подавила вздох. Эта девица, вероятно, твердо решила перечить каждому слову новой хозяйки, истолковывая все по-своему.

– Оно будет готово к вечеру, – сказала Петти.

– К вечеру?

На вечер у Оливии не было иных планов, кроме как исполнить приказ Дейна и ждать его в костюме Евы. При воспоминании об этом девушка раскраснелась и унеслась мыслями в мир самых разнообразных фантазий.

– …Челтнем, миледи.

Внимание Оливии вновь переключилось на Петти.

– Что?

Бесстрастное выражение на лице Петти говорило красноречивее всяких слов.

– Нынче вечером вы обедаете с лордом и леди Челтнем, миледи, – сказала Петти, растягивая слова, как будто разговаривала со слабоумной. Это звучало как оскорбление, но Оливии было все равно.

Они обедают с ее родителями? Дейн ничего об этом не говорил. Оливия была уязвлена и растеряна, оттого что знала гораздо меньше этой выскочки.

– Ах да… конечно. До чего глупо с моей стороны забыть об этом.

Петти воистину не было равных по части язвительных взглядов.

– Да, миледи.

Оливия на миг закрыла глаза.

– Что ж, возвращайтесь к своим делам, Петти, Летти.

Оливия вышла вслед за девушкой и убедилась, что в коридоре нет ни души. Утром она отыскала библиотеку и теперь собиралась провести остаток дня там, подальше от чопорных слуг и равнодушия вечно занятого Дейна.

Она запрокинула голову и громко вздохнула.

Обед с ее родителями. О Боже! А она ведь только-только сумела вырваться из отчего дома.

Впрочем, настроение ее тут же улучшилось. По крайней мере по пути туда они с Дейном будут в карете совершенно одни.

– Надеюсь, вы не возражаете, что я увязался за вами, леди Гринли?

Дейн перевел взгляд на Маркуса, который ободряюще улыбался Оливии, сидевшей на противоположном сиденье просторной кареты.

– Глупости! – он. – Почему ты не можешь ехать с нами?

Оливия метнула в его сторону не поддающийся расшифровке взгляд, после чего снова повернулась к Маркусу:

– Ну что вы, я очень вам рада, лорд Драйден.

Вид у нее был немного усталый. Наверное, вчера она слишком поздно легла спать. Во всяком случае, как только они окажутся в стенах ее отчего дома, она возьмет себя в руки.

Гринли снова уставился на мелькавшие за окном унылые улицы туманного Лондона. В это время года погода всегда была мерзкой. Большая часть светского общества уже разъехалась. Дейну не терпелось показать Оливии Гринли, но он ждал, когда «четверка» решит вопрос насчет «друга» для Георга.

Сегодняшняя поездка была просто-напросто предлогом, чтобы провести внеплановое собрание. Дейн попросил леди Челтнем пригласить Кобру – лорда Рирдона, Сокола – лорда Уиндема и еще парочку хороших знакомых для отвода глаз. Намечался всего лишь небольшой званый вечер для друзей и членов семьи. По крайней мере так выглядело со стороны.

К тому же Оливии наверняка будет приятно вновь увидеться со своей матерью. Недавно вышедшие замуж барышни всегда тоскуют по своим маменькам, так ведь?

Он не собирался всерьез интересоваться нуждами Оливии. Вовсе нет. Ни к чему слишком с ней нянчиться, но он не видел оснований обращаться с ней дурно, препятствуя встречам с дорогими ей людьми. Через пару дней они отправятся в Керколл-Холл, в Шотландию, и Оливия не увидит свою семью скорее всего до Рождества.

Дейн просто проявлял внимание, чего никак нельзя было сказать об Оливии. Ее ответы на дружелюбные попытки Маркуса завязать разговор были немногословными. Не грубыми, конечно, но и не особо любезными. Дейн надеялся, что ему не придется проводить с ней беседу на эту тему.

Быть может, она оттает, как только они приедут в ее прежний дом?

Оливия и минуты не пробыла в лондонском обиталище своей семьи, когда ее заставили почувствовать себя так, будто она никогда и не уезжала оттуда.

Увы!

– Оливия, милая, ты уже успела запачкать подол! – Похоже, леди Челтнем ни разу в жизни не пачкала подол.

Даже в детстве. Пока стройная надменная матушка Оливии в безукоризненно элегантном платье спускалась в холл, дочь на миг представила надменного младенца в безукоризненно элегантных пеленках и тяжело вздохнула. Их дворецкий, Хаксли, еще даже не успел толком снять с нее плащ!

– Добрый вечер, мама.

– Какая жалость! Ну нельзя же вести себя как какая-то девчонка-сорванец, Оливия…

Дейн как бы невзначай встал между ними.

– Ручаюсь, сама принцесса Шарлотта, и та посадила бы себе пятнышко сажи в такой вечер. – Он снисходительно улыбнулся Оливии, которая хотела расцеловать его прямо здесь. – К тому же леди Гринли совсем не обязательно беспокоиться из-за подобной ерунды.

– Конечно. – Лорд Драйден зашел с улицы в дом и встал рядом с Дейном, заслоняя собой Оливию, словно кирпичная стена, и защищая ее от придирок матери. Леди Челтнем пару раз смущенно хмыкнула, после чего торопливо удалилась, дабы встретить прибывающих гостей.

Оливия подошла к Дейну и украдкой схватила за руку, слегка пожав ее.

– Спасибо, – прошептала она.

Повернув голову, Дейн посмотрел на нее с высоты своего роста и замер, пораженный ее благодарным взглядом. Глядя на то, какой признательностью сияли ее глаза, можно было подумать, что он спас ее от разъяренного быка. Интересно, что за женщина эта леди Челтнем, если она так расстроила дочь одним-единственным замечанием.

Сердце виконта сжалось от сострадания. Отец держал его в ежовых рукавицах, постоянно что-то требовал и придирался, даже когда хвалил его. По виду леди Челтнем нельзя было сказать, чтобы та расточала похвалы направо и налево. Должно быть, Оливия с трудом сохраняла присущее ей мужество. Отцу бы она явно понравилась…

Дейн стиснул зубы. Его отец был предателем, переметнувшимся на сторону врага из-за соблазнительницы, которая время от времени, наверное, смотрела на него таким вот благодарным взглядом.

Отогнав сочувствие в сторону, Гринли добродушно рассмеялся и протянул Хаксли свое пальто.

– Не стоит благодарности, – небрежно бросил он.

И они с лордом Драйденом двинулись по коридору, увлеченно беседуя о чем-то своем.

Оливия смотрела вслед мужу. На лбу у нее пролегла маленькая морщинка. На миг ее охватило поразительнейшее чувство, будто он заглянул ей в глаза и понял все-все, что творилось у нее в душе.

А потом это чувство исчезло, словно следы ног на песке, смытые волной.

– Лорд Гринли уже в гостиной? – Раздраженный тон маменьки напомнил ей, в честь кого на самом деле давался этот вечер.

Оливия повернулась и увидела маменьку, которая входила в холл в сопровождении очень красивого джентльмена и его пухленькой, но все же довольно хорошенькой супруги. Муж был гораздо красивее жены, пока та не улыбнулась. На ее щеках заиграли ямочки, а глаза засветились дружелюбием. Оливия сразу же влюбилась в нее.

К изумлению Оливии, маменька подвела супружескую пару к дочери и представила:

– Граф Рирдон и леди Рирдон.

Рирдон поклонился, а его жена присела в реверансе. Выпрямившись, леди Гринли увидела, что матушки снова след простыл. Она уже спешила поприветствовать новых гостей.

– Боже, да тут собирается целая толпа народу! – Леди Рирдон ухмыльнулась:

– Похоже, ваша матушка пригласила всех, кто остался в городе. Взгляни, Натаниель, это, случайно, не Уоллингфорд?

Оливия бросила взгляд в направлении двери и увидела, что маменька приветствует молодого человека со скучающей миной на лице. Девушка снова повернулась к гостям и краем глаза успела заметить, что на лице лорда Рирдона промелькнула гримаса отвращения.

Лорд Рирдон… Рирдон…

– Ох! – выпалила она. – Вы лорд Изменник! – Он сморщился:

– Надеюсь, уже нет.

Оливия резко прикрыла ладошкой рот, поняв свою оплошность.

– Ой, мамочки! О нет. Мне очень жаль. Конечно же, вы никакой не изменник. Я имею в виду, что теперь-то вы уже не можете им быть, так ведь? Не подумайте, что я когда-нибудь считала вас изменником. Хочу сказать, что до прошлого месяца я о вас даже слыхом не слыхивала, но… – Сдавшись, она опустила руки. – Вот незадача!

Леди Рирдон смотрела на нее во все глаза, взметнув обе брови вверх.

– Вы и впрямь не умеете держать язык за зубами.

– Знаю, – несчастным голосом вымолвила Оливия, расстроенная тем, что теперь эта милая леди Рирдон явно решит держаться от нее подальше. – Но ничего не могу с этим поделать.

Леди Рирдон кивнула:

– Я тоже. Как вы смотрите на то, чтобы отойти куда-нибудь в сторонку и дать волю языкам?

– О Боже! – еле слышно вымолвил лорд Рирдон. – Какая кошмарная мысль!

Леди Рирдон взяла Оливию под локоток и помахала мужу рукой:

– Поиграй с другими мальчиками, пока я буду знакомиться со своей новой подругой по несчастью.