Всего лишь друг?

3

Она устроилась на своем месте и прикрыла глаза, ожидая, когда вежливый голос стюардессы предложит пассажирам пристегнуть ремни. Она была готова. И теперь мечтала только об одном: поскорее оказаться в родном городе и начать поиски Себастьяна.

Разве могла она когда-нибудь представить, что жизнь заставит ее искать встречи с Себастьяном, человеком, который использовал ее и чуть не довел до самоубийства? Нет, никогда. Ни при каких обстоятельствах, думала она, не придется ей сталкиваться с ним. И до последнего момента ей это удавалось. Пока жизнь не внесла свои коррективы, не заставила действовать по своим правилам.

Как же давно все это было. Как давно.

А ей все кажется, будто произошло это только сейчас…

Она проснулась и открыла глаза. Обвела взглядом незнакомую комнату. Где она? Почему оказалась здесь? И кто находится в этом доме еще? Вдруг с ней хотели сделать что-то плохое?

Джилл в панике села на кровати. Оглядела себя. Нет, она не связана, на теле не видно никаких следов насилия. Она облегченно вздохнула. И все же…

Она снова окинула медленным взглядом помещение, которое смутно показалось ей знакомым. Конечно, она не бывала здесь часто. Но вон тот клочок плаката, обрывок которого красовался на дверце письменного стола, словно его нарочно оставили там как примету, она точно помнит. На нем в свое время был изображен рок-музыкант из одной известной группы, которой увлекался… Стоп! Как она могла попасть сюда?

Джилл приложила прохладную руку ко лбу. Удивительно, но жар уже спал.

Однако она никак не могла понять, почему находится в комнате Люка, когда должна быть у себя, в постели вместе с Себастьяном…

И тут она все вспомнила!

Он бросил ее! Себастьян ушел к Лизе Кейн! И боль с новой силой навалилась на нее, оглушая, мешая соображать. Слезы брызнули из ее глаз, и она повалилась на подушку, разрываемая рыданиями…

Она плакала горько-горько, выпуская наружу все страдание, всю горечь, что переполняли ее. И постепенно что-то начало затухать в ее душе, оставляя лишь тлеющие угольки как напоминание о том, что здесь когда-то был костер, который кто-то бездумно залил водой, но о котором все еще напоминали редкие искры, вспыхивающие то тут, то там.

Однако, несмотря на то что боль постепенно утихла, Джилл не могла остановиться и продолжала судорожно всхлипывать, сознавая, что в одиночку ей не справиться. А позвать кого-то просто не было сил.

И она глухо ревела в подушку, пока не почувствовала, как чья-то теплая рука прикоснулась к ее плечу. Вздрогнув, она подняла голову и взглянула на Люка, стоявшего рядом и смотревшего на нее с сочувствием.

— На, выпей. — Он протянул ей стакан с водой.

— Спасибо. — Язык не слушался ее, и Джилл стоило больших усилий произнести даже это единственное слово.

Люк присел на край кровати и поднес к ее дрожащим губам стакан с водой. С удовлетворением отметил, как после нескольких глотков дыхание ее стало менее прерывистым.

— Может быть, ты наконец расскажешь мне, что произошло?

— Себастьян бросил меня, — глухо ответила она. — Ушел к Лизе Кейн.

— Вот дурак! — Лицо Люка выражало искренне недоумение. — Интересно, чем его привлекла эта белобрысая выдра?

— Понятия не имею, — всхлипнула Джилл. — Может, все дело в ее отце? Я просто теряюсь в догадках.

— Ну и забудь этого идиота. Поверь, он еще пожалеет, что потерял тебя.

— Правда? — Ее взгляд, брошенный на него, осветился надеждой.

И Люку стало не по себе. Насколько же сильно она все еще любит этого подонка, Себастьяна Броуди! Но как объяснить это ей?! Ведь она все равно не поверит.

Люк опустил глаза. И по тому, как он это сделал, Джилл догадалась, что он всего лишь хотел подбодрить ее.

— Скажи, — с грустью спросила она, — а если бы со мной был ты, ты бы тоже бросил меня?

— Джилл… — Он посмотрел в ее глаза, и в его взгляде отразилась вся та любовь, что он испытывал к ней, но Люк спохватился, постарался спрятаться за беззаботным видом, и Джилл ничего не заметила. — Я бы никогда на свете не бросил тебя. Ни за что.

— Почему со мной не ты? — Она печально посмотрела на него.

Люк открыл рот, собираясь сказать, что он всегда будет с ней, стоит ей только захотеть, как она с грустью в голосе произнесла:

— И почему я полюбила не тебя?

Рот Люка сам собой захлопнулся. Он устремил напряженный взгляд в окно. Все правильно, они только друзья. И никогда Джилл не сможет подняться над этой планкой, никогда она не увидит в нем мужчину.

— Не знаю. — Он пожал плечами и, сумев взять себя в руки, окинул ее приветливым взором. — Возможно потому, что мы с тобой хорошие друзья.

— Да, наверное, — как-то неопределенно кивнула Джилл.

Он поймал себя на мысли, что сомневается, слышала ли она вообще его ответ или произнесла первое, что пришло в голову, думая совсем о другом.

— Ты можешь пробыть здесь сколько захочешь, — тихо проговорил он, — однако я посоветовал бы вернуться к Паоле. Она наверняка будет беспокоиться о тебе.

— Как я ей скажу? — Джилл подняла на него глаза, в которых сквозило отчаяние. — Ведь ей никогда не нравился Себастьян. Так и представляю, как она произносит: «Ну я же тебе говорила!».

— Джилл, она твоя мать, и я не думаю, что она будет усугублять твое и без того бедственное положение.

— Возможно, ты и прав.

— Я знаю Паолу. Она любит тебя.

Он помог ей подняться. Дождался, пока она умоется, напоил крепким кофе и проводил до дому.

Паола открыла дверь, едва они поднялись по ступенькам, она видела их приближение из окна.

— Что случилось? — Ее обеспокоенный взгляд остановился на опухшем от слез лице дочери.

— Можно войти? — Джилл почувствовала, как рыдания снова подступили к горлу.

— Да, конечно. — Паола посторонилась, пропуская их.

Джилл сразу же поднялась к себе в комнату. Паола внимательно посмотрела на Люка, нерешительно топтавшегося в холле.

— Ну а ты от меня так легко не отделаешься, Люк, — уперев руки в бока, строго заметила она.

— Я и не собирался. — Люк прошел вслед за ней на кухню. — Я хотел поговорить с вами, миссис Ферт. Потому что, думаю, Джилл не сможет это сделать в ближайшие несколько дней. И не хочу, чтобы вы беспокоили ее расспросами…

Когда через два часа Джилл вошла на кухню, Паола сидела за столом и задумчиво смотрела в окно. Услышав шаги, она перевела взгляд на дочь, остановившуюся в дверном проеме.

— Я звонила тете Дине, — медленно произнесла Паола. — Завтра ты вылетаешь в Сан-Франциско. Поживешь у нее.

— Мама… — глаза Джилл наполнились слезами, — ты уверена, что это правильно?

— Абсолютно, — кивнула Паола. — Дина тоже так считает. Тебе надо встряхнуться, попытаться забыть прошлое. И это произойдет быстрее, если ты сменишь обстановку. — Она опустила голову, чтобы дочь не заметила печали, промелькнувшей в ее глазах.

Джилл вздохнула.

— Я не успею собрать вещи, — растерянно сказала она.

— Я помогу тебе. — Паола встала из-за стола.

Самолет дрогнул и тронулся с места. Джилл встрепенулась, на мгновение открыла глаза. Мимо проносилась пустынная равнина, все быстрее и быстрее, так как скорость движения самолета увеличивалась с каждой секундой.

Джилл вновь закрыла глаза…

Вот и началось ее возвращение в прошлое. А ведь она была так уверена, что этого никогда не случится.

Люк напряженно следил за мелькающим монотонным пейзажем. Вот самолет оторвался от земли, и он облегченно вздохнул. Скоро он будет дома.

Что скажет мама? Как отец отнесется к его известию? Примут ли они Кристи?

Но его это не так уж сильно и волновало. И все потому, что в другой части салона самолета, чуть позади него, сидела Джилл. Он просто физически ощущал ее присутствие. Ему хотелось встать и пересесть к ней, вновь услышать ее бархатистый голос, как бы случайно дотронуться до ее ладони, почувствовать шелковистость ее кожи. Но он этого конечно же не сделал.

К чему все это?

Если она до сих пор влюблена в Себастьяна.

Люк горестно вздохнул. Чем Броуди лучше меня? Почему даже спустя восемь лет Джилл так и не забыла его?

Вопросы клубились в его голове. Он не думал о Кристи, не думал о своих родителях, лишь образ Джилл жил внутри него, и Люк никак не мог от него избавиться.

Тем более теперь, когда он знал, что она неподалеку.

Подчинившись безотчетному порыву, Люк приподнялся и обернулся. Джилл сидела спокойно, глаза ее были закрыты. Но складка на лбу свидетельствовала о том, что ее что-то беспокоит. И Люк знал, что именно. Ну конечно же она хочет увидеть Себастьяна. Разве может быть иначе?

Почему Джилл никогда не видела в нем мужчины? Почему их отношения были только дружескими?

— Вы что-то хотели, мистер? — раздался рядом приятный мелодичный голос.

Люк вздрогнул и посмотрел на стюардессу, улыбавшуюся ему приветливой улыбкой. Пожав плечами, он сел на место.

— Разве что минералки, — ответил он.

— Конечно, сейчас принесу. — Ее улыбка стала еще шире, она словно пожирала его глазами.

Люк мысленно усмехнулся. Он знал, как действует на женщин. Но вот Джилл всегда оставалась для него неразрешимой загадкой.

— А не могли бы и мне принести сок? — требовательно произнес тучный мужчина, сидевший рядом с Люком.

Взгляд стюардессы помрачнел, когда она окинула взором его полную рыхлую фигуру и самодовольное лицо.

— Конечно, — пробормотала она, и дежурная улыбка, которая должна была присутствовать при этом, явно запоздала.

Толстяк ухмыльнулся и подмигнул ей. Затем обернулся к Люку.

— Просто конфетка, — прокомментировал он внешность стюардессы, причмокнув мокрыми губами.

Люка передернуло. Но он сдержался. Окинул соседа холодным взглядом и ничего не сказал.

Он не собирался обсуждать достоинства этой девушки с этим неотесанным мужланом. Он вообще не собирался обсуждать ее достоинства. Потому что позади него, чуть наискосок, сидела Джилл, и лишь она одна владела всеми его помыслами…

— Вот ваша вода. — Стюардесса протягивала Люку стакан.

— Большое спасибо.

— Вам больше ничего не надо? — Она многозначительно посмотрела на него.

— Нет, благодарю, — улыбнулся он и сделал несколько глотков.

— А мой сок? — вклинился в разговор толстяк.

— Вот. — Девушка подала ему бокал.

— И я бы еще хотел… — начал сосед Люка.

Но стюардесса окинула его таким взглядом, что он замолчал на полуслове.

— Что бы вы еще хотели? — все же спросила она.

— Ничего, спасибо, — буркнул мужчина. Девушка отошла, плавно покачивая бедрами.

Толстяк проводил ее похотливым взглядом.

— Я бы с ней покувыркался. — Ухмыльнувшись, он посмотрел на Люка.

— Желаю удачи, — равнодушно кивнул тот, раскрывая журнал, чтобы как-то занять время.

Джилл приоткрыла глаза. Они уже летели, и мимо мелькали редкие кустистые облака. Она выглянула в иллюминатор, посмотрела вниз. Земля представлялась разрисованным геометрическими фигурами рисунком. Она потерла переносицу. Откинулась обратно на спинку кресла. Взглянула в ту сторону, где сидел Люк.

Как странно, что они встретились в аэропорту. Они ведь не виделись восемь лет и могли еще столько же не встретиться, а вот надо же. Раз — и столкнулись, когда совсем не ожидали этого.

Ей всегда нравился Люк. Но она так боялась потерять их дружбу, что не смогла сделать первый шаг и сообщить ему о своих чувствах. И он, похоже, тоже к этому не стремился. Рассказывая о своих похождениях, он совершенно не замечал, что ей иногда больно слушать эти признания.

И в конце концов Джилл уверовала в то, что Люк испытывает к ней лишь дружеские чувства, раз позволяет себе подобные откровения в ее присутствии. Она была его другом, напарником, парнем, с которым всегда можно было поделиться.

Это все шло из далекого детства, с тех самых пор, когда они вместе принимали участие в рискованных проделках, искали сокровища или пытались поймать инопланетянина, живущего в сарае миссис Бриге.

Поэтому, когда они выросли, эта дружба осталась с ними, мешая перевести отношения на новый уровень. Но Джилл считала, что это правильно. Ведь она не хотела становиться номером тысяча первым в огромном списке побед Люка.

А потом она встретила Себастьяна. Влюбилась в него и думать забыла о Люке, который к тому времени уехал учиться. И даже когда он приехал на каникулы, Джилл не отважилась встретиться с ним.

С одной стороны, она не хотела, чтобы Себастьян приревновал ее к старому другу. С другой — боялась увидеть Люка и понять, что ее чувства к нему совсем не остыли. И если бы это произошло, Джилл предстояло бы задуматься над тем, что же на самом деле ее связывает с Себастьяном Броуди. Ведь не могла же она одновременно любить двоих мужчин. А она была совсем не готова задаваться подобными вопросами, поэтому и постаралась избежать ненужной встречи…

Тетя встретила ее в аэропорту и отвезла к себе домой. У нее был симпатичный домик, выкрашенный нежно-желтым цветом, в котором нашлась комната и для Джилл.

— Располагайся. — Дина распахнула перед ней белую дверь.

— Спасибо, что приютила. — Джилл улыбнулась, входя и оглядываясь.

Комната была не слишком большой, но уютной и светлой. Стены были выкрашены в бледно-розовый цвет, вся мебель — от шкафа в углу до письменного стола у окна — выполнена из светлого дерева. У стены стояла большая кровать, накрытая атласным персиковым покрывалом. Поверх кровати громоздились подушки разной формы и цвета, внося оживление в общую спокойную обстановку.

Взгляд Джилл первым делом выхватил ноутбук, стоявший на столе. Она растроганно посмотрела на тетю.

— Ну зачем ты?

— Затем, — отрезала та. — Я, конечно, понимаю, что этот год ты уже упустила. Но я не позволю тебе и дальше халтурить и губить свою жизнь. В следующем году ты обязательно поступишь в университет, хочешь ты этого или нет. — Она победоносно посмотрела на племянницу.

Джилл смутилась.

— Я очень хочу, — призналась она. — Но все равно не стоило так тратиться. Мне просто неудобно принимать от тебя такие дорогие подарки. Достаточно того, что ты позволила мне пожить у тебя.

— Эх, — вздохнула Дина с легким оттенком снисходительности. — Сказала бы, что на самом деле неудобно. Но, подозреваю, даже для твоего возраста это было бы шокирующим известием. Короче, — она вновь нацепила на лицо строгость и погрозила племяннице пальцем, — я ничего не хочу слышать о том, что я должна и не должна. Зато ты, я тебя уверяю, еще узнаешь, как надо жить правильно. И придется тебе с этим смириться.

— Тетя, ты у меня самая лучшая! — Джилл обняла Дину, украдкой смахивая набежавшие на глаза слезы.

— Ну вот, лиса, — констатировала та дрогнувшим голосом. — Ведь понимает, как найти подход. — Она похлопала Джилл по спине, отодвинула от себя и придирчиво осмотрела. — И не сметь! Слышишь, не сметь разводить тут сырость! Сан-Франциско — город больших возможностей, и у меня просто предчувствие, что ты многого здесь добьешься. Конечно, — добавила она, покровительственно потрепав племянницу по плечу, — если будешь следовать советам своей мудрой тетушки.

— Это обязательно, — преданно пообещала Джилл.

— Вот так-то лучше. — Дина с удовлетворением отметила, что грусть, набежавшая на лицо Джилл, отступила. — Да, и жду тебя на кухне через полтора часа. Будем обедать. Опоздаешь, ничего не получишь.

— Все как в добрые старые времена, — улыбнувшись припомнила Джилл.

— А ты как думала?! Ничего не меняется. Как и я, твоя все такая же молодая тетя.

Дина вышла, оставив племянницу одну.

Первым делом Джилл подбежала к окну. Открыла его. Выглянула наружу. Отсюда открывался отличный вид на небольшой ухоженный садик и на забор соседнего участка, среди густой зелени которого ярким пятном проглядывала крыша.

Джилл шумно вздохнула, подошла к чемодану и начала разбирать вещи. Она торопилась, потому что собиралась подольше понежиться в ванне, чтобы отойти после перелета. Заведя будильник, поставила его на пол рядом с ванной, наполненной теплой водой, поверх которой плыли облачка ароматной пены.

С упоением погрузившись в воду, Джилл чувствовала, как каждая клеточка ее уставшего тела расслабляется и обретает покой. Ей было хорошо и комфортно. И она старалась не думать о той жизни, которую оставила позади…

— Не хотите что-нибудь перекусить? — Голос мужчины, сидевшего рядом, вывел Джилл из задумчивости.

— А? Что? — Она посмотрела на него ничего не понимающим взглядом.

— Ох, простите, если побеспокоил, — покаянно извинился он. — Просто мне показалось, что вы не спите, вот я и взял на себя смелость спросить…

— Да нет, ничего. — Джилл ободряюще улыбнулась, показывая, что он не слишком помешал. — Так о чем вы спрашивали?

— Я хотел заказать что-нибудь поесть, но одному как-то неохота. Может, составите мне компанию?

— Честно говоря, я не голодна, — пробормотала она, но, увидев выражение его лица, сдалась. — Ну ладно. Мне какой-нибудь овощной салат.

— Спасибо, — просиял он. — Вы оказали мне неоценимую услугу!

Джилл грустно улыбнулась, отворачиваясь к иллюминатору. Как некоторым мало надо для счастья. Почему же ей предстоит такая борьба, из которой неизвестно кто выйдет победителем? Зачем судьба выставила ей этот экзамен, который предстояло сдать как можно скорее? И только на самую высшую оценку, иначе все, полный крах, тьма, которая поглотит ее целиком.

Нет, она не допустит этого.

Не позволит разрушить свою жизнь и жизнь самого дорогого для нее человека.

Никогда.

По ее щеке скатилась одинокая слеза. Джилл украдкой смахнула ее, чтобы сосед ничего не заметил. Ни к чему, чтобы он задавался вопросом, что ее беспокоит. Ни к чему, чтобы этим вопросом задавался вообще кто бы то ни было, кроме тех людей, которые уже в курсе дела.

Джилл знала, она просто обязана справиться. И она была полна решимости сделать все от нее зависящее, дабы изменить ситуацию к лучшему.

Ведь другого ей ничего не оставалось.