7

В заведении царил полумрак. Когда Джилл туда зашла, то ее первым порывом было выбежать обратно на улицу. Такое впечатление, что все кондиционеры вдруг разом засорились — в воздухе висели клубы дыма, мешающие нормальным людям дышать.

Постояв несколько мгновений и привыкнув к этой специфической атмосфере, она огляделась.

Все табуреты возле барной стойки были заняты. Джилл обратила внимание, что посетителями в основном являлись мужчины. Сначала она отнесла это к расположению клуба, который находился на окраине города. Но потом, хорошенько присмотревшись, разобралась, в чем дело.

Чуть поодаль, на небольшой сцене, под музыку, извиваясь вокруг металлического шеста, танцевала молодая девушка. Время от времени она избавлялась от одной из частей своего туалета и бросала ее в зал под громкие возгласы пытавшихся поймать этот клочок материи возбужденных мужчин.

Джилл вздохнула.

Ничего не меняется. Могла бы сразу догадаться, где Себастьян проводит свое свободное время.

Теперь становилась понятной забота Люка, собиравшегося сопровождать ее. А она-то думала, что он искал повод побыть с ней рядом.

Наверное, хорошо, что Люк все понял и вновь вернулся к первичному уровню их взаимоотношений. Но, с другой стороны, ей почему-то грустно было сознавать, что то блаженство, которое она испытала в его объятиях, больше никогда не вернется, а ведь прекраснее этого она ничего никогда не испытывала.

Однако следовало заняться тем, что действительно было необходимо. Удовлетворенно заметив, что ее темный брючный костюм не притягивает к себе похотливых взглядов завсегдатаев заведения, Джилл отправилась на поиски Себастьяна, который, по ее прикидкам, уже должен был находиться здесь.

Она нашла его в отдаленном углу, больше представлявшем собой отдельное помещение, но из-за отсутствия одной из стен, которая по идее должна была разделять его с основным залом, все же являвшимся его продолжением.

Себастьян играл на бильярде. И вид у него при этом был настолько сосредоточенным, что Джилл не решилась подойти к нему сразу, а остановилась в отдалении и принялась наблюдать за ним.

Вот он, стиснув губы, примерился кием и выполнил удар по одному из шаров. Мимо. Ни один не попал в лузу.

Броуди выругался.

— Что? — самодовольно усмехнулся его соперник. — Похоже, тебе не настолько везет сегодня, как ты рассчитывал.

Себастьян бросил в его сторону злобный взгляд. Достал из кармана деньги, отсчитал необходимую сумму и положил на зеленое сукно.

— В расчете, — довольно резко бросил он.

Выигравший мужчина усмехнулся.

— Неужели не хочешь отыграться? — хитро сощурившись, осведомился он.

— Ну уж нет, — отмахнулся Себастьян. — Похоже, сегодня и в самом деле не мой день.

— Да уж, — хохотнул собеседник. — Или просто женушка не выделила тебе достаточно на личные расходы.

Глаза Броуди сузились и не мигая уставились на соперника.

Джилл напряглась. Она знала: этот взгляд не предвещает ничего хорошего и означает, что Себастьян готов наброситься на обидчика с кулаками.

Очевидно, тот тоже понял, что перегнул палку, и, приблизившись к проигравшему сопернику, по-приятельски похлопал его по плечу.

— Да ладно, не злись. Сыграем как-нибудь в другой раз.

Броуди шумно вздохнул. Накаленность атмосферы начала постепенно рассеиваться, и Джилл облегченно вздохнула. Если бы завязалась потасовка, вряд ли бы Себастьян нашел время, чтобы поговорить с ней. А так шанс все обсудить сегодня еще оставался.

Она видела, как Броуди приблизился к барной стойке, заказал себе пиво, и невольно отметила, насколько сильно он изменился. Под глазами мешки, две глубокие морщины пролегли на лбу. Да и вообще, вся его когда-то мускулистая фигура теперь была далека от совершенства.

Джилл удивилась. Неужели жизнь обеспеченного человека заставила Себастьяна настолько опуститься, что он перестал следить за собой? Как так произошло, что человек, который раньше уделял своей внешности пристальное внимание, теперь, создавалось впечатление, вообще запамятовал, что такое зеркало?

Ворот его рубашки был расстегнут. И не на одну пуговицу, а на две, открывая взору часть грудной клетки, покрытую белокурыми чуть вьющимися волосами.

Джилл пришла в ужас от увиденного. Как можно так деградировать? Или легко достающиеся деньги испортили его? Но, с другой стороны, из случайно подслушанного Джилл разговора выходило, что не таким уж легким путем достаются Броуди эти деньги.

Она все еще стояла, не решаясь приблизиться к нему. Но, видимо, взгляд ее был настолько пристальным, что Себастьян, будто что-то почувствовав, обернулся и встретился с ней глазами…

Кружка пива, которую он уже готов был поднести к губам, дабы сделать несколько глотков, как собирался, замерла в его руке, и он медленно поставил ее обратно на полированную черную столешницу.

Поняв, что ее присутствие обнаружено, Джилл подошла к нему.

— Привет, — растерянно улыбнувшись, произнесла она, совершенно не представляя, с чего начать разговор.

— Надеюсь, ты не привидение, которое преследует меня за прошлые грехи, — пробурчал он, все же сумев обрести дар речи и даже пригубив пиво.

— Интересно было бы узнать, почему ты считаешь, что я могу быть привидением? — спросила она, чтобы хоть как-то начать общение.

— Ну, ты так неожиданно исчезла, что я подумал… — Он немного помолчал, прежде чем продолжить: — В общем, я решил, что ты могла что-нибудь сделать с собой.

— Я?! — Джилл изобразила изумление, хотя внутренне вся похолодела от его предположения, настолько близкого к истине…

— Ну да, — неохотно подтвердил он свои слова. — Да и мать твоя дала мне понять, что ты умерла… Ну, наверное она не имела в виду, что буквально, — тут же спохватился он, видя, как вытянулось ее лицо при этом сообщении. — Но в тот день я был настолько пьян, что действительно поверил, будто ты что-то с собой сделала.

— Ничего не понимаю. — Джилл машинально постучала ногтями по поверхности длинной стойки. — Ты приходил ко мне? Зачем?

— А, к чему вспоминать все это? Столько времени прошло… — Он отмахнулся, после чего все-таки добавил: — И сам не знаю. Напился и пришел. А там твоя матушка, которая не слишком-то любезно поговорила со мной и ни с чем отправила восвояси.

Некоторое время они молчали. Себастьян пил пиво, бросая на Джилл косые взгляды, в которых отражался искренний интерес. Джилл стояла рядом с ним, переваривая информацию и думая, насколько правильно поступила Паола, дав Себастьяну от ворот поворот. Ведь вполне вероятно, что он приходил мириться. А она вот так запросто взяла и разрушила возможное счастье своей дочери…

— На самом деле я приехала из-за тебя, — начала Джилл, в конце концов решив, что надо говорить с ним о том, что привело ее в это убогое заведение.

— Вот как? — Он с нескрываемым любопытством уставился на нее.

И Джилл поежилась, с неприязнью заметив вожделение, с которым он окинул ее стройную подтянутую фигуру.

— Нет, ты неправильно меня понял… — Она попыталась направить их разговор в нужное русло, исключив из него все, не имеющее отношения к ее делу.

— Да неужели? — самодовольно усмехнулся Себастьян.

И Джилл передернуло от его плотоядного ухмыляющегося взгляда.

— Короче, мне необходимо с тобой серьезно поговорить, — все же смогла закончить она, попытавшись не замечать его заинтересованность ею лично, а не тем, что она пыталась донести до его затуманенного алкоголем мозга.

— Джилл, да ты в своем уме? — хохотнул он и огляделся по сторонам, как бы ища подтверждения своему заявлению.

Но никто не обратил внимания на его восклицание. Никто даже головы не повернул в их сторону.

Джилл вздохнула.

Она, конечно, предполагала, что трудности будут. Но не подозревала, что настолько большие.

— Мы не могли бы встретиться завтра в каком-нибудь более спокойном месте, дабы все обсудить? — спросила она, пытаясь прояснить ситуацию и в случае чего повернуть ее в свою сторону.

— Ну, даже не знаю, что тебе сказать, — растягивая слова, насмешливо проговорил он, пристально ее оглядывая, отчего Джилл ощутила приступ тошноты.

— Это совершенно не то…

— Да-да, знаю. Ты уже говорила, — отмахнулся он от нее, даже не дав договорить.

Джилл помолчала несколько секунд.

— Ты встретишься со мной? — спросила она, презирая себя за то, что приходится упрашивать его, унижаться.

Но ведь нет другого выхода! На него вся надежда! Джессика должна поправиться!

И Джилл была полна решимости сделать все, чтобы это произошло. Даже если придется пройти через множество унижений, даже если понадобится раздеться догола и станцевать в этом клубе около шеста. Она на все была готова ради дочери, которую любила больше всего на свете.

— Джилл, Джилл, — мечтательно произнес он, — а ведь когда-то мы с тобой так зажигали, что искры летели в разные стороны. — Себастьян довольно причмокнул губами, отчего ей стало совсем нехорошо.

Она не собиралась вспоминать прошлое. Не сейчас. Не с ним. Потому что он никогда не поймет, сколько горя причинил ей своим уходом. А она никогда не сможет объяснить ему, как тяжело пережила все это.

— Это было слишком давно, — тихо, но твердо, произнесла она.

— Ну да, конечно, — ухмыльнулся он.

И опять ее передернуло — все, о чем он может говорить, связано с его сексуальным восприятием действительности.

Однако делать нечего. Неизвестно сколько времени ей придется терпеть это. Только бы он согласился.

— Ладно, красотка, — продолжил он, видя, что она ничего не говорит. — Если ты сыграешь со мной партию на бильярде, я, так и быть, поговорю с тобой обо всем, о чем захочешь ты. И тогда, быть может, мы побеседуем о том, о чем захочу я. — Себастьян подмигнул ей, посылая недвусмысленное предложение в плотоядном взоре, от осознания которого на ее щеки набежал румянец.

Она сердито отвернулась. Не хотела, чтобы он заметил ее презрение, ее отвращение к нему. Так много чувств переполняли ее в этот момент, что она не могла утихомирить их, поддаться какому-то одному. И все потому, что не предполагала, не знала, к чему приведет весь этот разговор.

Он предложил игру на бильярде.

Она готова была пойти на это.

— Хорошо, — кивнула Джилл, отходя от стойки.

— Отлично. — Себастьян усмехнулся, снова окинув взглядом переполненное заведение. — Парни! Минуточку внимания! — Большинство голов повернулись в их сторону. — Сейчас вы будете свидетелями уникальной игры! Вот эта девушка — ее зовут Джилл — решила сыграть со мной партию. И если она победит, то, возможно… — он сделал многозначительную паузу, — повторяю, возможно… я соглашусь поговорить с ней где-то наедине. — Он ухмыльнулся, а остальные заулюлюкали, даже несколько раз свистнули. — Я, конечно, еще не знаю, где это будет. И не догадываюсь, о чем мы будем говорить. Но… — он поднял палец, — теперь все в руках Джилл. А точнее, в кие, который она возьмет своими пальчиками и которым воспользуется при игре. Ты ведь знаешь, для чего служит кий, дорогуша? — насмешливо осведомился он.

Джилл стояла молча, не мигая глядя на него. Она не слышала вульгарных вскриков остальных посетителей, не видела ничего вокруг, лишь это мерзкое, наглое существо, которое вдруг почему-то вышло из-под контроля и выставляло ее горе напоказ, вуалируя его несуществующим сексуальным влечением с ее стороны. Нет. Она не позволит издеваться над собой.

— Конечно, я знаю, — сладким голосом, который призван был ввести Себастьяна в заблуждение, проворковала она, окидывая его выразительным взглядом, от которого — она это почувствовала — у него напряглись все мышцы. — Но, если вдруг я что-нибудь сделаю не так, ты конечно же подскажешь, научишь меня.

— Безусловно, — заверил ее Себастьян, сползая с табурета и направляясь в бильярдную. — Можешь даже не сомневаться. — Обернувшись, он игриво подмигнул Джилл, следовавшей за ним.

Джилл не отреагировала на его взгляд. Она была сосредоточена. Потому что знала, как заставить его угомониться. И теперь собиралась преподать ему урок.

Она приблизилась к бильярдному столу. Взяла неуверенной рукой кий и вопросительно посмотрела на Себастьяна.

— Натри его мелом, детка, — ухмыльнувшись, с чувством заметного превосходства произнес он.

— Ах да, точно. — Она неловко выполнила необходимые действия и повернулась к нему. — А дальше что?

Боковым зрением она видела, как вокруг них собирается заинтересованная толпа зевак. С удовлетворением отметила, что Себастьян тоже это заметил и самодовольство растеклось по его физиономии. Мысленно усмехнулась.

Скоро ты получишь по заслугам!

— Ну… — Броуди обвел взглядом собравшуюся толпу зевак, — раз уж я настоящий джентльмен, то предоставляю даме первой сделать шаг.

Одобрительный гул мужских голосов был воспринят им положительно, и на лице Себастьяна отразилось удовлетворение.

— Вот спасибо. — Джилл растерянно улыбнулась, всем своим видом стараясь показать, насколько благодарна ему. — Я очень признательна тебе за столь широкий жест.

— Ну что ты, детка. — Он почти смутился. — Я ведь мужчина и должен уступать женщине, которая слабее.

Джилл усмехнулась. Пристально взглянула на шары, треугольником расположенные на зеленой поверхности. Сузила глаза, прицеливаясь кием. Ударила.

Шумный вздох был ей ответом. Один из шаров сразу же угодил в лузу.

Себастьян недоуменно уставился на нее.

— Но… — начал он.

— Это всего лишь случайность, — улыбнувшись, растерянно пояснила она. — Говорят же, новичкам везет.

Он ничего не сказал. Однако она видела: ему трудно разом осмыслить все то, что он только что увидел и услышал.

Но Джилл не собиралась давать ему ни единого шанса.

Через десять минут, разогнав оставшиеся шары, она бросила кий на бильярдный стол.

— Партия, — насмешливо произнесла она. — Что скажешь, Броуди? Теперь мы сможем встретиться и все обсудить?

Себастьян обвел непонимающим взглядом собравшихся. Вздохнул. Перевел глаза на Джилл, которая, скрестив руки на груди, облокотилась на бильярдный стол и с усмешкой наблюдала за ним.

Несколько раз открыл и закрыл рот.

Все затихли, ожидая продолжения.

— Говори место и время, — глухо произнес он.

И тут же на Джилл посыпались комплименты со всех сторон. Мужчины были настолько поражены столь мастерским владением кием, что даже не решались предложить ей сыграть, так как совсем не стремились оказаться на месте Броуди.

— Отлично, — кивнула Джилл, пропуская мимо ушей, что говорили другие.

Она подошла к Себастьяну, наклонилась к его уху и четко произнесла название отеля и свой номер.

— Жду тебя завтра в десять утра. Постарайся не опаздывать.

Он недоуменно взглянул на нее.

— Уж не думаешь ли ты, что я встану в такую рань?

— Я думаю, что ты мне должен, — окинув его презрительным взглядом, заметила Джилл. — Поэтому, уверена, поставишь будильник, чтобы не проспать.

Себастьян некоторое время молчал.

— Ну хорошо, — пробурчал он. — Будь по-твоему.

— Вот именно. — Она победоносно улыбнулась. — Ты же проиграл, Броуди. Настало время платить по счетам. А если не придешь… — она хищно сощурила глаза, — я появлюсь здесь завтра и такое устрою, что это место навсегда будет закрыто для тебя.

— Да приду я, приду, — раздраженно пробормотал он. — Я же сказал.

— Это я так, на всякий случай. — Джилл считала, что поступает правильно. В конце концов, он сам напросился на подобное унижение.

— Какая же ты стала злая, — произнес Себастьян, глядя на нее изумленным взглядом, будто увидел впервые.

— Жизнь была такая, — легко ответила Джилл, смерив его насмешливым взглядом. — Не поверишь, попадались одни трусы и подонки, спешившие улизнуть, пока меня нет дома.

— Да будет тебе, — досадливо отмахнулся он. — Это было-то всего один раз.

— Но мне хватило, Броуди. Не поверишь, но мне хватило.

Джилл развернулась и вышла из клуба, с неожиданным наслаждением вдохнула свежий прохладный воздух. Утерла непрошеные слезинки, выступившие на глазах.

Нет, она не будет сейчас плакать.

Ведь все идет хорошо. И она добьется того, к чему стремится, чего бы это ни стоило. Так надо ли предаваться грусти? Джессика поправится. Просто потому, что иначе и быть не может. Джилл знала это, верила в это…

Фактически ей не оставалось ничего другого.

Взмахнув рукой, она остановила такси. Уселась назад и назвала адрес. Откинулась на спинку сиденья, прикрыла глаза.

Вот и все.

Полдела сделано. Оставалось довершить начатое. Она прекрасно сознавала, что это будет нелегко. Потому что с самого начала судьба дала ей понять: поблажек не будет. Но Джилл не отчаивалась. Когда от ее действий зависит жизнь самого дорогого для нее человека, она была готова на все. Если понадобится, она силой увезет Броуди в Сан-Франциско и заставит стать донором для собственной дочери.

Конечно, будет намного лучше, если он сделает это добровольно. Но Джилл все-таки сомневалась, что ей удастся убедить его пожертвовать своим свободным временем и частью организма ради спасения девочки, которую он никогда не видел.

Завтра все будет ясно.

Она продумает множество вариантов ведения беседы.

Но один она знала точно. Потому что за то время, что пробыла в этом убогом клубе, успела понять, где у Броуди слабое место.


Как только отъехало такси, увозившее Джилл, у невзрачного автомобиля, припаркованного напротив, включились фары и двигатель плавно заурчал.

Сидевший за рулем этой машины Люк выехал на дорогу и направился в сторону, противоположную той, куда отправилось желтое такси, уносившее Джилл.

Он знал, что она отправилась в отель.

Он был уверен, что ей удалось встретиться с Броуди. И почему-то чувствовал особенно ясно: она еще не поговорила с ним, а лишь назначила встречу. Откуда у него такая уверенность, Люк не смог бы объяснить даже самому себе, потому что понятия не имел, как смог дойти до всего этого. Но факт оставался фактом, он был уверен: Джилл завтра же доведет задуманное до конца и скроется из его жизни навсегда, уедет вместе с Себастьяном, человеком, которого он ненавидел за те страдания, через какие он заставил пройти Джилл.

Музыка тихо играла в салоне. Под ее мелодичные звуки Люк думал о Джилл.

Стоило ему встретить ее, как его чувства вспыхнули с новой силой. И этот магнетизм, это обаяние, волнами исходившие от нее, заставляли его чувствовать себя уязвимым. Когда же наконец он избавится, от этой муки?

Люк думал, что никогда. Ведь он не представлял себе, как переживет еще одну разлуку с ней. Джилл Ферт — единственная женщина, которую он по-настоящему любит…

Загрузка...