Вспышки Золота (Алисия Бак) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 5)

Я печально отвернулась от него.

— Так вы двое сможете вернуть мои вещи? — спросила я, глядя в стол. Подняв глаза, я увидела, что Бриоан слегка нахмурился. Рафан выглядел смущенным.

— Уверен, что можно как-нибудь это устроить, — тихо сказал Бриоан.

— Конечно, можно, — громко сказал Рафан с возрожденной кокетливой улыбкой. Я не была уверена, что парни действительно могут быть классифицированы как кокетливые, но это было определенно то слово, о котором Рафан иногда заставлял меня думать.

— Спасибо. — Я улыбнулась одинаково обоим. В конце концов, я была благодарна. Бриоан поднял глаза и устало улыбнулся в ответ.

— Так где же я буду спать ночью? — спросила я.

— Я спросил капитана, но кают больше нет. Ты можешь занять мою койку, — Бриоан мотнул головой вверх, указывая на верхнюю кровать. — Я буду спать на полу.

— Ты не обязан этого делать. Во всяком случае, последние две ночи я спала на деревянном полу камбуза. Я привыкла к этому, — сказала я.

Бриоан снова стиснул зубы.

— Побалуй меня.

Я отметила, что Рафан не предложил лечь на полу. Я догадалась, что он не решался отказаться от своих удобств.

— Ладно, — согласилась я. Затем, почувствовав желание смутить Бриоана, я дерзко улыбнулась ему. — Тебе не пришлось слишком сильно выкручивать мне руки.

Бриоан выглядел озадаченным.

— Я не вижу, как выкручивание рук станет более убедительным для тебя, но если это то, чего ты хочешь… — Он пожал плечами, но в его глазах появился озорной огонек, когда рука метнулась к моему локтю и сильно дернула. Я соскользнула со стула, но я сумела спасти себя от падения, схватившись за стул в последнюю секунду.

— Несправедливо! — я засмеялась, вцепившись в стул. — Я даже не могу отомстить. — Бриоан отпустил мой локоть, и я откинулась на спинку. Бриоан выглядел совсем по-мальчишески, когда смеялся вместе со мной.

— Уже убедилась? — спросил он, все еще выглядя дьяволенком. Я попыталась отодвинуть стул, но он был привинчен к полу. Бриоан сделал движение, чтобы снова схватить меня за локоть, но я отпрыгнула в сторону, и его рука коснулась моего бедра, когда я вывернулась.

— Ха, — протрубила я, злорадствуя о своем удачном уклонении. Бриоан, казалось, был готов броситься за мной.

— Бриоан, я удивлен твоим непристойным поведением по отношению к Мэри. — Едкий тон Рафана стер улыбку с наших лиц. Рафан выглядел достаточно сердитым, чтобы разорвать железо голыми руками. — Если бы ты не был наследником, я вызвал бы тебя на дуэль за такое жестокое обращение, — продолжал он.

Я подавила всплеск раздражения.

— И это все, что тебя останавливает, Рафан? — спросил Бриоан голосом, лишенным юмора. — Потому что если это так, то тебе не стоит беспокоиться по этому поводу. Или, возможно, что-то еще удерживает тебя от участия в чем-то более угрожающем, чем слова. Вернее, отсутствие чего-то. — Взгляды Рафана и Бриоана напряженно встретились.

— Стоп. Никто ни с кем не борется. Вы двое не будете ссориться из-за глупой шутки. Рафан, я уверена, что Бриоан не хотел, чтобы его действия казались непристойными. Он просто воспринял выражение моей страны слишком буквально. — Я старалась не закатывать глаза. — Бриоан, подстрекательство Рафана, конечно, ничего не решает. Что с тобой вообще? Я думала, что вы пришли мне на помощь, а не чтобы рычать друг на друга, как, как… я даже не знаю как кто! Это не имеет смысла. Если позволите, я пойду, подышу свежим воздухом.

Я повернулась к ним спиной и захлопнула за собой дверь. На палубе неторопливо перемещалась команда. Солнце низко стояло над горизонтом, и ветер холодил мое лицо. Река была гладкой, словно мутное зеркало, отражая свет. Я вздрогнула, когда увидела, как крокодил скользнул в воду с дальнего берега. Я больше никогда не буду смотреть на крокодилов так же, как после сегодня.

Посмотрев слегка в сторону, я увидела пурпурную дымку далеких горных вершин выступающих близко к горизонту. Они казались такими далекими, а король был так далеко позади, двигаясь гораздо медленнее. По карте я помнила, что могу довольно долго придерживаться реки, прежде чем мой путь пойдет другой дорогой. Сколько еще времени уйдет на лошадях? Будет ли это иметь значение для жизни мамы? Это было уже так давно. Это может не уже иметь большого значения. Мое сердце болезненно сжалось при этой мысли. Логически больше времени не имело большого значения, но я не могла избавиться от чувства, что мне нужно добраться до нее как можно быстрее.

Будет нетрудно заставить Рафана пойти со мной, но Бриоана? Как мне убедить его уехать без одобрения короля Верона? Солнце уже садилось, а мои мысли крутились вокруг того, что делать. Я совершенно не собиралась отправлять в путешествие только с Рафаном. Я не могла понять этого парня, и мысль о путешествии с ним наедине вызывала у меня мурашки по коже. Я имею в виду, кто делает предложение так скоро после встречи с кем-то, особенно с тем, о ком он ничего не знает?

Рафан не мог на самом деле быть влюблен в меня. Он либо обманывал себя, либо что-то замышлял. У меня не было никаких богатств, и он знал, что я не принцесса. Может быть, он надеялся, что правда о моем скромном происхождении никогда не будет раскрыта, давая ему шанс подняться в рядах общества Айберло. Как будто я собиралась остаться!

Эта мысль потрясла меня, когда я вспомнила, что, возможно, нет никакого способа вернуться на Землю, даже после того, как я найду маму. Еще более поразительным было замешательство, которое возникло, когда я подумала об отъезде. Я почувствовала странную смесь нежелания уходить, смешанного с желанием вернуться к своему иногда скучному, но определенно более безопасному и комфортному существованию. Мое пребывание в Айберло, конечно, не было сладким пончиком, но пустыня пришлась мне по вкусу, что не удалось ни прохладному зеленому лесу, ни облачному небу Орегона. Хотя солнце часто горячо обжигало, оно также успокаивало своим теплом. Солнце было и в Аризоне, но эта пустыня была другой. Здесь я открыла и научилась чудесам магии. Было еще так много возможностей узнать что-то новое.

И как бы я ни старалась не думать об этом, мысль о том, что Верон или Согран могут быть моим отцом, никогда не покидала меня. Я хотела узнать правду, но боялась того, что это открытие вызовет. Мои мысли ушли в сторону, как всегда, когда я размышляла о тревожной тайне моего происхождения.

Я услышала шаги позади себя, но не оглянулась, когда фигура прислонилась к перилам рядом со мной. Тепло разлилось по моему телу, когда я подумала о другой причине, по которой я не хотела покидать Айберло, но я отбросила это чувство, вспомнив, что у Бриоана не будет много времени для странных иномирных друзей, когда он станет королем и женится на королеве всемирного зла, Аване. Она об этом позаботится.

Мы оба смотрели на темную воду в течение нескольких минут, прежде чем Бриоан заговорил.

— Мне очень жаль, — тихо сказал он.

— За что именно? — спросила я, стараясь не улыбаться.

— За мое грубое поведение.

— За дерганье за руку? Ты действительно думаешь, что это было грубо? Не думаю, что когда-нибудь пойму эту вашу страну. — Я вздохнула.

Бриоан улыбнулся, глядя на воду.

— Нет, это не то, что я имел в виду. Я имел в виду, когда кричал на тебя… и сделал вещи более трудными между тобой и Рафаном. — Улыбка Бриоана исчезла, и его лицо стало задумчивым.

Между мной и Рафаном? О чем это он говорит?

— Он твой друг. Я просто не хотела снова оказаться выброшенной из этой лодки, но спасибо за извинения. Мне тоже жаль, что я накричала на тебя, и я благодарна, что ты вытащил меня из воды, — последняя часть вышла неохотно.

Бриоан оглянулся, ухмыляясь.

— С такой искренней и щедрой благодарностью, не знаю, почему я не спасал красивых девушек раньше.

У меня перехватило дыхание при слове «красивая». Неужели он действительно думает, что я красивая, или просто шутит? Он быстро оглянулся, услышав, как я ахнула.

— Ты не спасал меня. — Я попыталась твердо сказать это в ответ, но вышел слабый, довольно хриплый шепот.

Глаза Бриоана, встретившиеся с моими, его взгляд стал внезапно напряженным.

— Знаю.

Было как-то неловко устраиваться в каюте вместе с Рафаном на койке подо мной и Бриоаном на полу, но относительно мягкая кровать, в сочетании с моим прерванным сном прошлой ночью и ночным приключением с крокодилами в духе канала Природы, быстро сморила меня. Когда я проснулась, оставленная свеча дала понять мне, что Рафана и Бриоана в комнате нет. Из-за недостатка солнечного света было трудно судить о времени. Я встала и очистила себя с помощью чистящего сплетения, затем поднялась на палубу, где дневной свет ослепил меня, пока глаза не привыкли. Оглядевшись, я увидела, что Бриоан с Рафаном тихо, но ядовито разговаривают друг с другом. Я была слишком далеко, чтобы расслышать, о чем они спорят, но решила, что мне лучше пойти и разобраться. Они заметили меня, когда я приблизилась, и оба захлопнули рты.

— Вы, как обычно, прекрасно выглядите сегодня утром, миледи, — сказал Рафан, делая шаг вперед и целуя мою руку. Бриоан ничего не сказал, только возмущенно наблюдал, как Рафан сунул свою руку мне под локоть. Я попыталась освободиться, но почувствовала, как рука Рафана сжала мою, удерживая на месте.

— Так о чем вы двое спорили? — спросила я, изучая свою зажатую руку, пытаясь придумать способ освободить ее.

— Судоходство. Бриоан считает, что некоторые семьи имеют слишком много власти на реке, в то время как я думаю, что они заслужили свое право на более высокие цены, — сказал Рафан.

Я посмотрела на Бриоана, ожидая подтверждения, и по быстро скрывшемуся выражению его лица поняла, что они спорили не о перевозках грузов. Но я не стала давить.

— Я пропустила завтрак? Думаю спуститься вниз за едой. — Я еще раз дернул руку, но она была крепко сжата.

— Первая трапеза была подана две порции назад, но думаю, что они найдут вам что-нибудь поесть, если я попрошу. Позвольте мне проводить вас, — сказал Рафан.

— Нет, правда, я сама справлюсь. Не проблема. — Я сделала серьезный рывок, чтобы высвободиться.

Рафан снова схватил меня.

— Это вообще не проблема. Моя дискуссия с Бриоаном все равно становилась скучной.

Кулаки Бриоана сжались, но он промолчал, поэтому я позволила Рафану отвести меня на камбуз. Там Рафан отдал несколько резких и, как мне показалось, довольно грубых приказов принести мне тарелку комковатого тушеного мяса.

Рафан сидел и смотрел, как я ем, но я была голодна, поэтому старалась игнорировать его и вкус еды. Несмотря на то, что я старалась как можно быстрее набить рот, во рту у меня образовался привкус и иррациональное желание выцарапать глаза Рафану, чтобы я могла отдохнуть от его пристального внимания. Я знала, что большинство девушек мечтают о ком-то столь же красивом, как Рафан, который ловит каждое их движение, но мой опыт с Келсоном и Джо все еще был слишком свеж в памяти. У нас с мамой, похоже, был талант притягивать паршивых овец.

Когда я отодвинула уже пустую тарелку, Рафан поймал мой взгляд. Я яростно пыталась придумать способ отправить его на маленькой лодке восвояси. Мои перспективы выглядели не очень хорошо.

— Знаете, я впервые вижу, как вы доедаете все подчистую, — сказал Рафан с кокетливой усмешкой.

Ну что на это ответить? По-видимому, ничего, поскольку Рафан продолжил.

— Предполагаю, что это означает, что ваша нервозность, вызванная моим присутствием, немного отступила? — Мои глаза расширились от удивления. — Вам не о чем беспокоиться, Мэри. Я знаю, что вы застенчивы. Я больше не буду настаивать на этом. Просто знайте, я рад, что вам становится спокойнее рядом со мной. — Рафан внезапно придвинулся ко мне на скамейке и на дюйм приблизил свое лицо к моему. — Хотя я надеюсь, что вы продолжите также трепетать.

Слишком взволнованная, чтобы что-либо ответить, и боясь, что он может поцеловать меня, я быстро отвернулась.

Рафан усмехнулся.

— Все еще стесняетесь, я вижу. Я могу подождать.

Пока я изучала деревянную поверхность стола, Рафан тихо ушел. Хорошей новостью было то, что Рафан больше не дышал мне в затылок, и мне даже не пришлось пытаться от него отвязываться. Плохие новости… внутри у меня все кипело от смущения.

Я медленно поднялась наверх, не зная, надолго ли меня оставят одну, и не зная, хочу ли я этого. Именно в такие моменты я больше всего скучала по маме. Разговор с ней всегда, казалось, заставлял мои спутанные мысли вставать на свои места.

Бриоан стоял у перил, глядя на реку, и я обнаружила, что направляюсь к нему, прежде чем мой мозг вспомнил, что я жаждала одиночества.

— Привет. — Я прислонилась к перилам и посмотрела туда, куда был устремлен взгляд Бриоана. Над мутной водой показалась голова крокодила. Я вздрогнула. — Так о чем вы с Рафаном на самом деле спорили? — спросила я.

— О тебе, конечно, — просто ответил он.

— Обо мне, конечно? Ты заставляешь меня казаться разрушительной силой. «Был спор? Ну, конечно, был. Все как всегда из-за Мэри — источнике всех конфликтов, разве ты не знаешь».

Губы Бриоана дрогнули, но в глазах оставалась тревога.

— Ты спорил о том, чтобы позволить мне отправиться с тобой на поиски моей мамы, не так ли? — спросила я, и мое легкое настроение испарилось.

— И да, и нет.

— Что это значит? Слушай, я не знаю точно, почему король решил оставить меня, но сейчас я здесь. Было бы глупо отправлять меня обратно.

— Это было бы для твоей же безопасности.

— Разве я не имею права решать, что для меня лучше?

— Не тогда, когда ты так многого не знаешь.

— О чем, о культуре? Я так же невежественна там, как и здесь, и мое невежество там сделает мое пребывание еще более опасным, чем путешествие в поисках мамы.

— Опаснее, чем суеверные моряки, бросающие тебя за борт и крокодилы, хватающие тебя за пятки?

— Ладно, так же опасно. Но я предпочла бы делать что-то конструктивное, чем сидеть на заднице, к тому же я, кажется, окажусь в беде независимо от того, где нахожусь.

— Это несомненная правда. — Бриоан криво усмехнулся.

— Тогда мы договорились, — торжествующе сказала я.

— Нет.

— Что? Ну же, будь благоразумен.

— Я-то веду себя благоразумно. Это ты не можешь видеть всю картину целиком и просто будешь обузой, если отправишься с поисковой группой, — сказал он.

Это было последней каплей.

— Ну, по крайней мере, теперь я знаю, что ты обо мне думаешь. — Мой голос стал ледяным. Я повернулась, чтобы уйти, но Бриоан схватил меня за руку прежде, чем я успела отойти. — Отпусти, — сказала я, яростно стряхивая его руку.

— Это прозвучало неправильно. Я не имел в виду, что ты бесполезна, я просто имел в виду… я не могу сказать, — он замолчал.

— Ух ты, вот это извинение! Тебе стоит заделаться дельцом. — Я ушла прежде, чем он смог заставить меня почувствовать себя хуже.

Мы достигли город Тойса при последней вспышке солнца. Деревянный док все еще был переполнен рабочими, и вскоре корабль был надежно закреплен, а от корабля к плавучему деревянному переходу вел дощатый помост. Я стала высматривать корабль капитана Хиора и нашла его, привязанным ближе к берегу. На палубе был виден только один человек, и я решила отказаться от помощи Рафана и Бриоана в поисках моего рюкзака. Я все равно не хотела быть рядом ни с одним из них.

Как только помост оказалась на месте, я прыгнула на него и спустилась на пристань.

Голос Бриоана остановил меня.

— Подождите, миледи, пожалуйста, никуда не уходите без меня и Зефана Рафана, — крикнул он. На языке вертелось несколько едких колкостей, но с такой большой аудиторией вокруг, я решила промолчать. Вместо этого я подождала, пока внимание рабочих вернется к своим делам, а затем сделала вид, что споткнулась, в то время как двое мужчин заслонили меня от взгляда Бриоана. Потребовалось всего мгновение, чтобы активировать сплетение хамелеона. Затем я встала и начала незаметно пробираться к лодке капитана Хиора.

Я услышала проклятие позади себя, когда Бриоан обнаружил мое отсутствие, но я проигнорировала его, раздумывая как самым незаметным способом проникнуть на корабль Хиора. Ради экономии времени я решила рискнуть и взойти на абордажную доску, как только вахтенный отвернется. Бриоану не займет много времени, понять, куда я отправилась.

Я бросила камень в дальний конец корабля и вскарабкалась по доске, когда впередсмотрящий повернул голову. Потом я прижалась к перилам, когда он оглянулся. Было неприятно, когда кто-то смотрел прямо на тебя и все же не видел. Я ждала, затаив дыхание, пока он отвернется. Когда он повернулся, я пробежала мимо него к лестнице.

Внутренние помещения корабля были так же пусты, как и палуба, так что я без труда добралась до кухни, но моего рюкзака там не было. Я безуспешно обыскала складские помещения и даже отважилась заглянуть в спальню. Единственным местом, где можно было провести обыск, была каюта капитана Хиора. У меня было сильное предчувствие, что мой рюкзак там, но я не хотела входить в логово такого отвратительного человека.

Я попробовала открыть дверь. Она была заперта, но прежде чем я успела подумать, как ворваться внутрь, изнутри раздался крик.

— Кто возится с моей дверью? Либо стучи как мужчина, либо уходи, — проревел он.

Моя рука застыла в нерешительности, затем опустилась в громком стуке. Я скользнула в тень как раз в тот момент, когда капитан Хиор открыл дверь, и его миазматический запах со свистом вырвался наружу.

Его легкие наполнились тем, что я могла бы назвать громким ревом, поэтому я нанесла удары ему по челюсти три раза подряд, и что удивительно, он рухнул на пол. Его дыхание вырвалось отвратительным, но бесшумным взрывом. Я поперхнулась, но обошла его и вошла в материнскую жижу отвратительных ароматов. Мой рюкзак лежал на почерневшем полу у всех на виду. Моя одежда и книги были разбросаны рядом с ним, но карта Исмахи была развернута на покрытом едой столе капитана. Что-то липкое размазалось по одному краю, но я не осмелилась использовать чистящее сплетение, чтобы ненароком не стереть чернила.

Я решила вытереть ее как можно лучше одной из чистых рубашек Хиора, затем проверила передние карманы сумки. Батончик мюсли и несколько ручек отсутствовали, и я нигде не видела своих кроссовок.

Краем глаза я уловила какое-то движение и повернула голову к распростертому на полу капитану Хиору. Он снова дернулся, и мои глаза потянулись к его ногам, где я в ужасе увидела свои кроссовки. Кто знает, какие отвратительные грибковые культуры обитают на этих сосисках? Я в гневе скинула кроссовки и сделала чистящее сплетение, прежде чем запихнуть их обратно в сумку. Затем я перепрыгнула через капитана Хиора и отправилась по коридору. Я взбежала по лестнице и притаилась в нише, пока громовой рев капитана Хиора не заставил впередсмотрящего промчаться мимо меня вниз по лестнице. Затем я пересекла лодку, спустилась по доске и врезалась в Бриоана.

— Мэри? Я тебя почти не вижу. Не могла бы ты убрать сплетение хамелеона? — попросил он, стиснув зубы.

— Не думаю, что сейчас это хорошая идея. — Я скользнула к нему за спину, чтобы он защитил меня от капитана Хиора.

Рафан подошел к Бриоану как раз в тот момент, когда раздался оглушительный рев на палубе корабля капитана Хиора.

— Вор, на моем корабле был вор, — орал он, обыскивая док в поисках кого-то подозрительного.

— Что происходит? — спросил Рафан. Он, казалось, еще не заметил меня.

— Просто двигайся небрежно, — сказал ему Бриоан.

Бриоан и Рафан начали прогуливаться мимо корабля, зажав меня между собой.

— Я думал, ты хочешь, чтобы мы забрали твой рюкзак, — прошипел Бриоан.

— Я устала быть бесполезной, — прошептала я.

Рафан резко остановился, и я схватила его за рубашку, чтобы снова привести в движение.

— Мэри? Что с вами случилось? Я не очень хорошо вас вижу.

— Я часто это слышу.

— Она решила забрать свои вещи в одиночку, несмотря на то, что согласилась позволить нам справиться с этим.

— Миледи, вы должны были позволить нам забрать их для вас, — строго сказал Рафан.

— Теперь уже поздно. Дело сделано. Давайте просто уйдем отсюда. — Я нервно оглянулась назад, где Хиор все еще создавал шум, останавливая всех, кто проходил мимо. Он грубо обыскивал несчастных прохожих в поисках моих ботинок и рюкзака.

Четверо городских стражников прошли мимо нас, чтобы справиться с суматохой, и Рафан, Бриоан и я шли так быстро, как только могли, стараясь не перейти на бег.

— У вас есть способ навлечь на себя неприятности, миледи, — сказал Рафан.

Бриоан фыркнул в знак согласия. Я решила проигнорировать их обоих. Как только мы зашли достаточно далеко в город, когда запахи, виды и звуки реки исчезли, я сбросила сплетение хамелеона.

— Вот это фокус! Я был бы польщен, если бы вы показали мне сплетение, миледи, — сказал Рафан, его глаза были полны желания.

Это будет непросто.

— Пожалуйста, перестань называть меня «миледи», Рафан. Здесь больше никого нет.

— Думаю, будет лучше, если мы на всякий случай будем соблюдать приличия. Не так ли? — Рафан задал вопрос Бриоану.

— Так будет безопаснее, — ответил тот.

Я была раздражена тем, что обо мне говорили в третьем лице.

— Не понимаю как. По какой причине Принцесса Касала отправилась в речной порт на четыре дня вглубь страны?

— Почему бы принцессе не посмотреть достопримечательности вдоль реки Казик? У нас здесь одни из самых красивых городов в мире, — мягко возразил Рафан.

— Но я не взяла свою служанку. Я поняла, что отправляться куда-нибудь без слуг — это большой faux pas³. — «Faux pas» не перевелось. — О, брат! — простонала я. — Как же я могу высказать свою точку зрения, если никто меня не понимает?

Рафан проигнорировал мою истерику.

— Мы скажем им, что я очаровал вас обещаниями всех слуг, которых вы только пожелаете. — Он похотливо усмехнулся.

Я отодвинулась на дюйм.

— Я бы предпочла не высовываться, — сказала я как можно более серьезным тоном.

— Трудно оставаться незамеченной с такими глазами, как у тебя, — ответил Бриоан.

— Я буду держать голову опущенной, — твердо сказала я.

— Если это то, что вы действительно предпочитаете, — с сомнением сказал Рафан.

— Да, предпочитаю. — Мы были в той части города, которая выглядела чистой, но без изысков, поэтому, когда Рафан предложил остановиться у здания с табличкой «Королевский Отдых», ни Бриоан, ни я не спорили. Думая, что это может быть не очень хорошая идея, чтобы люди увидели мой рюкзак, я набросила сплетение хамелеона на саму сумку, прежде чем мы вошли, заработав одобрение от обоих мужчин. Лицо Рафана выражало, что он не собирается долго ждать, прежде чем засыпать меня подробностями о том, как создать сплетение, но я отвернулась и опустила глаза, когда Бриоан заплатил за ужин и две комнаты на ночь.

Еда была съедобной, и я подумала, что начинаю привыкать к странной кухне… совсем немного. Мы сидели на полу, скрестив ноги, и почти не разговаривали, прежде чем я удалилась в свою маленькую комнату с узкой койкой. Набитый соломой матрас был немного комковатым, но пах свежестью, а не плесенью, поэтому сон пришел быстро.

На рассвете меня разбудил стук в дверь. Я медленно поднялась на ноги и открыла дверь, протирая сонные глаза. Рафан и Бриоан стояли снаружи, выглядя слишком бодрыми и безукоризненно одетыми для столь раннего утра.

— Куда-то собрались? — спросила я с внезапной надеждой, мгновенно проснувшись при мысли, что Бриоан передумал и решил идти впереди короля со мной.

— Так и есть. Ты и Рафан — нет, — коротко ответил Бриоан.

— Бриоан, как бы я ни уважал твою способность торговаться, не думаешь ли ты, что будет лучше, если я пойду вместо тебя за покупками? — спросил Рафан. — Кажется, я припоминаю, что ты раньше приезжал в Тойс в качестве наследника короны. Тебя могут узнать.

Бриоан нахмурился.

— Это правда, но прошло уже несколько лет. Сомневаюсь, что кто-нибудь меня вспомнит.

— Тебе не кажется, что лучше перестраховаться? Если Мэри хочет остаться незамеченной в городе, лучшим человеком для приобретения припасов был бы я. — Он повернулся ко мне. — Я буду сожалеть, что упустил время, которое мог бы провести с вами, но это будет лучший способ выполнить ваше желание остаться незамеченной. — Он поклонился и кокетливо поднял на меня глаза.

— Почему бы нам всем не пойти? Мы могли бы купить припасы и отправиться в путь, — сказала я.

— Мы никуда не поедем, пока не приедет король. — Бриоан укоризненно посмотрел на него.

Отказавшись от комментариев, я плюхнулась на кровать спиной к обоим мужчинам. Я услышала, как позади меня открылась и закрылась дверь. Желая почувствовать связь со своей прежней жизнью и своей целью в этом новом месте, я начала поднимать рубашку, чтобы переодеться в футболку и джинсы, но сдавленный вздох остановил меня. Я обернулась и увидела, что Бриоан все-таки не покинул комнату.

Поправив тунику, я зарычала.

— Что ты все еще здесь делаешь? — лицо Бриоана стало пунцовым, и мое тоже горело. Я поблагодарила всех, кого знала, что он не видел больше, чем кусочек моей спины.

Бриоану потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя.

— Я здесь, чтобы убедиться, что ты не сбежишь.

Гнев быстро захлестнул мое смущение.

— Значит, я даже не могу быть в своей комнате одна, да? Я должна быть под постоянной охраной.

— Если хочешь, я посижу снаружи. — Он повернулся к двери.

Я вскочила с кровати и схватила его за рубашку, чтобы остановить.

— Зачем ты это делаешь? — раздраженно спросила я.

Его глаза тоже стали злыми.

— Я пытаюсь защитить тебя. Почему ты так решительно настроена покончить с собой?

— Я не самоубийца, просто тороплюсь. Ждать короля — пустая трата времени, а у моей матери его может и не быть. И мне не нужна твоя защита, — решительно заявила я, мое лицо было всего в нескольких дюймах от его, как будто это лучше доказывало мою точку зрения.

— Мэри, — сказал он тихо, его голос стал странно убедительным и нежным.

Я вдруг почувствовала неловкость и смущение, когда мое лицо оказалось так близко к его лицу. Я хотела отступить, но тогда он поймет, как я нервничаю, поэтому я замерла, не зная, что делать.

— Что? — я попыталась сказать это резко, но вместо этого у меня вырвался робкий вздох.

Глаза Бриоана, казалось, сверлили дыры в моих. Мне пришлось напрячь всю свою силу воли, чтобы не съежиться и не отвернуться.

— Как ты думаешь, почему я это делаю? — спросил он так тихо, что я бы не услышала, если бы не была так неловко близко к нему.

Мои внутренности дрожали от необъяснимого страха. Я отступила назад и отчаянно посмотрела на маленькое окошко, а затем на дверь за Бриоаном, обдумывая невозможный побег.

— Не знаю, — ответила я, посмотрев на свои руки. Они дрожали.

Темно-коричневая рука Бриоана была в нескольких дюймах от моей, и я с зачарованным ужасом наблюдала, как она медленно поднимается к моему лицу. Кончики его пальцев скользнули по моей щеке так же легко, как крылья бабочки. Затем он начал поднимать мое лицо, чтобы я посмотрела на него.

— Мэри, я…

В дверь постучали. Мы с Бриоаном отскочили друг от друга, как ошпаренные.

Хриплый голос Рафана донесся из-за двери настойчивым шепотом.

— Это я. У нас неприятности. — Бриоан отпер дверь и открыл ее ровно настолько, чтобы Рафан проскользнул внутрь.

— Что случилось? — я заметила блеск пота на его лице, слегка растрепанные волосы и разорванный рукав.

— На меня напали. Мне удалось усмирить этого человека, но я узнал от него, что я не был настоящей целью. Это были вы, Мэри. — Он встретился со мной взглядом. — Он сказал, что за вами придут еще люди. Мы должны выбираться отсюда.

— Кто может знать, что она здесь? — спросил Бриоан.

— Я не знаю, но человек, которого я допрашивал, похоже, думал, что за ней придет не один человек. Нам пора уходить.

— Ты прав. — Бриоан повернулся ко мне. — Думаю, было бы разумнее сделать наши передвижения как можно менее известными.

— Значит, мы уезжаем из города? — с надеждой спросила я.

— Немедленно, — коротко ответил Бриоан.

К моему глубокому удивлению Бриоан медленно и осторожно показал Рафану мое сплетение хамелеона. Я не знала, почему чувствовала себя такой собственницей, но мысль о других, кроме Бриоана и меня, знающих его, заставляла нервничать. Я сказала себе, что просто эгоистична.

Прошло около двадцати минут, прежде чем Рафан почувствовал себя достаточно уверенным в сплетении, чтобы использовать его. Теперь, когда я знала, что мы действительно отправляемся, меня раздражала задержка. Я была всего в шаге от того, чтобы убедить Бриоана продолжать двигаться, пока мы не доберемся до мамы.

В конце концов, мы втроем наложили сплетение хамелеона и вышли из гостиницы, держась за полы рубашек, чтобы следить друг за другом. Никто не заметил, как мы проскользнули мимо, и никто, кроме маленького ребенка, даже не взглянул в нашу сторону, когда мы скользили по улицам Тойса. Мы не пошли обратно к речному причалу, о чем я сожалела, хотя и понимала, что было бы неразумно садиться на лодку в городе, где кто-то, казалось, искал меня. Вместо этого мы направились в район города, где все сильнее пахло навозом.

— Поскольку на тебя напали, думаю, сначала тебе следует купить лошадь. Мы пойдем следом, чтобы посмотреть, не преследует ли тебя кто-нибудь, — скомандовал Бриоан, когда мы приблизились к первому загону на конном рынке. Рафан сделал себя видимым и пошел выменять кобылу, чей обычный серовато-коричневый цвет сливался с обескураживающим полированным золотом на лодыжках. Золотая полоска так же бы на ее голове.

Бриоан и я, молча, последовали за ним после того, как он закончил, бросая взгляды во всех направлениях на тех, кто, казалось, интересовался движениями Рафана. После того, как мы прошли еще два загона, не заметив ничего необычного, Бриоан прошептал:

— Я подожду несколько минут после того как вы двое уйдете, а затем куплю другую лошадь. Мы встретимся через один кенар за городом на дороге в Коспу. Мэри, ты едешь с Рафаном, но держи сплетение наготове.

Я попыталась припомнить карту Айберло в голове.

— Коспа не в том направлении, — сказала я.

— Мы возвращаемся, чтобы встретиться с королем, — сурово сказал Бриоан, хватая меня за рубашку для большей убедительности.

— Тебе не кажется, что именно этого от нас и ждут? — тихо прошептал Рафан.

— Нет, если они знают Мэри, — сказал Бриоан с излишним сарказмом.

— Да, но не так уж много людей здесь на самом деле знают меня, так что если они охотятся за принцессой, а не за американским подростком, думаю, они рассчитывают, чтобы я побегу к королю, не так ли? — рассудительно спросила я.

— Если только они не знают, что ты сиристская иностранка, — почти неслышно пробормотал Бриоан. Его рот превратился в нечто подозрительно похожее на надутые губки. Я хотела спросить, что значит «сиристская», но не осмелилась.

— Хорошо, мы встретимся через один кенар за городом на дороге в Кардо, — фыркнул Бриоан, прежде чем отпустить мою рубашку и исчезнуть на заднем плане следующего загона для лошадей, в ожидании, пока мы с Рафаном не скроемся из виду.

Рафан продолжал вести лошадь, пока мы не миновали конный рынок и не добрались до угла здания, где нас почти не было видно. Он вскочил в седло и протянул руку, слепо глядя на пятно в нескольких дюймах справа от меня. Я смотрела на лошадь с трепетом, я никогда раньше на них не ездила. Но человек, протянувший руку к стене, должен был привлечь внимание, каким бы уединенным не было место, поэтому я схватила его за руку и позволила ему поднять меня за собой, чувствуя тепло кобылы под мной, когда она переместилась, чтобы приспособиться к новому весу на ее покрытой одеялом спине. У нас не было седла, но Рафан использовал уздечку, чтобы управлять ею. Мои руки обхватили Рафана за талию и сжали, как тиски. Он раздражающе хмыкнул, но я не осмелилась отпустить его, даже если он истолковывал мои объятия как нечто иное, чем страх.

Лошадь двигалась медленным шагом, но я все еще чувствовала, что любое неверное движение может оставить меня валяться на спине на дороге. Я сосредоточилась на сохранении равновесия, пока Рафан благополучно не вывел кобылу из города. Когда дорога стала прямой, сделав страх падения менее сильным, я ослабила хватку вокруг талии Рафана.

— Это было довольно страстное объятие, миледи, — прохрипел Рафан.

— Я никогда раньше не ездила верхом на лошади, — ответила я, расслабив руки настолько, насколько осмелилась. Там, откуда я родом, обычно есть седло, чтобы помочь всаднику удержаться.

— С седлом было бы неплохо, но в нем нет необходимости. Лучше экономить наши средства на другие надобности, такие как еда. Не стесняйтесь держаться за меня так крепко, как хочется.

Я старалась держать свои конечности настолько свободно, насколько позволял мой нервный желудок, но моя осторожность была нарушена, когда Рафан внезапно заставил лошадь перейти на аллюр, заставляя меня снова крепко за него схватиться.

— Я не думаю, что буду замедляться вообще, пока мы не доберемся туда. Кажется, это единственный способ заставить вас обнять меня. — Он рассмеялся. Я стиснула зубы, но не могла отпустить.

Примерно в кенаре за городом Рафан подъехал к небольшому холму, который скрывал нас от приближающихся путешественников, идущих из города. Он спрыгнул с лошади и повернулся, чтобы помочь мне, но я быстро соскользнула на землю. Лошадь вздрогнула, и Рафан был вынужден успокоить ее. Я отступила к скале, все еще находясь в почти невидимом состоянии, и тихо села.

— Давайте, Мэри, теперь вам незачем оставаться невидимой, — сказал Рафан. — Простите, если я обидел вас раньше. Я знаю, как вы застенчива, — сказал он с раскаянием.

Громкое «ха» вырвалось у меня изо рта. Застенчива!

Однако Рафан не истолковал мою вспышку так, как я подразумевала.

— Мне очень жаль, Мэри. — Он казался более искренним, чем раньше. — Я обещала ждать, когда вы придете ко мне, но я не могу не любить вас. Ждать сложнее, чем искать воду в песчаных дюнах.

— Ты не любишь меня, Рафан.

— Нет, люблю. Я полюбил вас с первого взгляда. — Знакомый озорной огонек сверкнул в его глазах, когда он направился туда, откуда услышал мой голос.

— Я не верю в любовь с первого взгляда. Я считаю, чтобы полюбить кого-то, нужно узнать его. — Я двинулась к другому камню, когда Рафан направился на звук моего голоса.

— И вы думаете, что я недостаточно хорошо вас знаю, чтобы полюбить. — Его губы изогнулись в улыбке.

— Да. Ты ничего обо мне не знаешь.

Рафан обернулся, смущенный моим передвижением.

— Я знаю больше, чем вы думаете. — Он неуверенно шагнул к моему новому расположению.

— Да ну? Какой мой любимый цвет? Чем мне больше всего нравится заниматься в свободное время? Какие идеалы и мысли наиболее важны для меня? Ты знаешь что-нибудь из этого, Рафан?

Он шел слишком быстро в нужном направлении, так что я снова переместилась.

— Я знаю, что вы верная, красивая, очаровательно застенчивая и боящаяся.

Опять же «застенчивая»… это действительно начинало меня раздражать. Плюс, боящаяся? Если я и боялась, то определенно не его. Я могла бы сказать, что он ожидал, что я брошу вызов этому обвинению в трусости, но я не купилась на него. Ладно, может и купилась.

— Прости, но я не люблю тебя, Рафан. — Я не могла не продолжить. — Я не стесняюсь и не боюсь тебя. Я не хочу причинять тебе боль, но я ничего не могу поделать с тем, что чувствую, — сказала я, пытаясь быть милой, несмотря на свою ярость из-за обвинения в том, что боюсь полюбить его.

После неловкого молчания, в котором он выглядел неуверенно, он продолжил в своей обычной бравадной манере:

— Вы боитесь позволить кому-то любить вас, и вы боитесь позволить себе любить, но вам этого не нужно. Я всегда буду защищать вас и беречь ваше сердце. Я люблю вас.

Я была рада, что Рафан не мог видеть выражение моего лица, потому что была уверена, что это был не тот лестный взгляд, который он ожидал после такой речи.

Я не знала, что сказать, но мне и не нужно было ничего говорить, когда голос Бриоана, более хриплый, чем обычно, произнес:

— Думаю, кто-то следил за нами из города. — Бриоан опустил глаза, его поза была напряженной. Я не знала, как много слов Рафана он слышал, но была уверена, что он, по крайней мере, слышал часть «я люблю вас». Я почувствовала, как мое лицо вспыхнуло, и очень обрадовалась своему камуфляжу.

— Ты не мог бы отойти на минутку, Бриоан? У нас с Мэри частный разговор. — Мурлыканье Рафана превратилось в грубое рычание.

— Не мог бы, и если бы ты действительно заботился о том, чтобы «беречь» сердце Мэри, ты бы больше заботился о том, чтобы уехать как можно дальше от города, чем о том, чтобы навязать ей свое внимание. Ты бы тоже следил за дорогой, — огрызнулся Бриоан на Рафана. Думаю, он услышал немного больше, чем просто «я люблю вас». — Бриоан, кажется, впервые заметил, что меня не видно. Он в замешательстве повернул голову.

— Здесь не было никакого навязывания, — выплюнул Рафан.

— Да ладно? Тогда почему Мэри прячется от тебя? — спросил Бриоан.

У меня было сильное желание оказаться на острове, окруженном раскаленной лавой, а не здесь, наблюдая за рычащим матчем Бриоана и Рафана. Вместо этого все, что я могла сделать, это снова стать видимой.

— Мальчики, вы не могли бы успокоиться? Бриоан, разве ты не говорил, что за тобой кто-то следил? Разве мы не должны ехать прямо сейчас? — резонно спросила я.

— Да. Давайте выдвигаться. — Бриоан повернулся и снова сел на коня, Рафан сделал то же самое. Затем, будто в танце, Бриоан и Рафан протянули свои руки ко мне одновременно. Я тупо смотрела на эти две руки, думая о радостях оказаться на острове, окруженном лавой. Только склонные к самоубийству девочки мечтали попасть в такую ситуацию.

— Я не особо хорошо чувствую себя на лошади. Может я просто побегу? — спросила я с надеждой.

Ни один из них не посчитал достойным отвечать на это, но рука Бриоана медленно опустилась.

— Почему бы тебе сначала не поехать с Рафаном, и мы поменяемся местами, когда его лошадь начнет уставать, — предложил он бесстрастным голосом, его черты лица были гладкими, как песчаник.

Нет, как бы не так, в отчаянии подумала я. Я хотела быть как можно дальше от Рафана в данный момент, просто жест, словно из Лебединого озера, поставил меня в тупик на критическую секунду.

— Ну ладно, — сказала я без особого энтузиазма. Я не собиралась ехать с Рафаном, но было бы некрасиво произнести это в слух, особенно после того, как он излил мне, что у него на душе. И Бриоан, вероятно, решил бы, что я — абсолютно бесчувственная, если бы я жестко высказала его другу, что я лучше перепрыгну на крышу автомобиля, направляющегося в противоположном направлении, чем поеду с Рафаном на лошади.

Я села позади Рафана и перестроила сплетение хамелеона так, чтобы видно было только двоих всадников, путешествующие вместе. Рафан воздержался от комментариев о радостях моего объятия, за что я была ему благодарна, а Бриоан избегал даже смотреть в мою сторону. Не то чтобы он видел меня, но все равно это было как-то нервно.

После того, что казалось днями, но на самом деле было всего лишь несколькими часами утомительной езды, где я старалась держаться за Рафана как можно меньше, все еще избегая смущающего и болезненного падения со спины лошади, Бриоан остановился, чтобы налить воду в большую неглубокую миску. Он поставил ее перед своей лошадью, чтобы дать той напиться, а я соскользнула на землю, мои бедра пульсировали в агонии. Я оставалась почти невидимой, пока не села на соседний камень, чтобы двое мужчин не увидели, что я ковыляю, как пингвин.

Когда я сняла сплетение, Рафан с размаху протянул мне фляжку с водой, а Бриоан нахмурился и переставил миску с водой лошади Рафана. Отдых был не долгим. Бриоан вскочил в седло и протянул мне руку. Рафан на прощанье подмигнул, умудряясь одновременно сердито посмотреть на Бриоана. Я не смогла сдержать стон, когда мои ноги оказались позади Бриоана. Вернув сплетение хамелеона на место, я осторожно обняла Бриоана за талию. Он сидел прямо, как шомпол, пока лошадь не заставила его раскачиваться своей подпрыгивающей походкой, походкой, которая заставляла меня вздрагивать и шипеть на каждом шагу. Хотя я старалась сдержать проклятие внутри себя, я шипела вслух.

— Тебе нужно, чтобы я исцелил тебя? — спросил Бриоан.

Мне захотелось ударить себя. Как я могла забыть о способности исцелять себя?

— Нет, спасибо. Но я рада, что ты мне напомнил. — Я быстро сделала исцеляющие сплетения.

Дорога в следующий город сворачивала от реки, и от мутной воды нас стали разделять ухоженные фермы. Земля слева от меня была скудной пустыней с корявыми, выносливыми деревьями, которые невысоко торчали тут и там, как будто рост в такую жару был слишком утомительным. Ландшафт пестрил полынью, иногда перекрываясь белым и оранжево-красным песчаником, лежащим на земле волнами.

Лошадь Бриоана споткнулась. Меня чуть не вышвырнуло из седла, и я едва успела схватиться за одежду Бриоана. Должно быть, я ущипнула его за кожу, потому что Бриоан зашипел.

— У тебя было бы гораздо меньше шансов упасть, если бы ты подалась вперед на несколько дюймов вместо того, чтобы полностью полагаться на ноги и мою рубашку, — холодно заявил Бриоан. Он смотрел прямо перед собой, так что я не могла видеть выражение его лица, но он определенно не казался особо счастливым. Слышал ли от ту часть разговора с Рафаном, где я отвергла любовь его друга? Он что обиделся?

— Прости, если я сделала тебе больно. — Я осторожно сократила дистанцию, которую добросовестно соблюдала. Было удивительно трудно заставить себя сделать это, но я чувствовала себя виноватой за то, что ущипнула Бриоана. Я прильнула к нему. Мне было неприятно осознавать, что каждая часть моего тела соприкасается с ним. Это было слишком похоже на объятие, очень интимное объятие. Я откинулась назад, чтобы, по крайней мере, верхняя часть моего тела была свободна, но мой торс продолжал подпрыгивать в такт ритма лошади. Я постоянно думала о том, чтобы держать некоторое расстояние между нами.

Бриоан тоже был напряжен. Всякий раз, когда я случайно натыкалась на него, его плечи вздрагивали, и я могла представить себе сопутствующую морщинку на его лице. Однако я ощутила себя на лошади более уверенно, чем раньше, и ноги мои чувствовали сладкое облегчение.

Рафан скакал впереди на несколько шагов. Я подумала, стоит ли мне поговорить с Бриоаном о том, что он подслушал, но я в любом случае не была уверена, что сказать, или что хорошего это принесет. Однако любой разговор был лучше, чем зацикливание на неловком неудобном движении нашей маленькой игры «не трогай меня», поэтому я откашлялась, чтобы заговорить. Бриоан слегка наклонил голову набок.

— Как далеко до следующего города? — спросила я.

Плечи Бриоана снова вздрогнули, хотя я его не трогала.

— Примерно четыре порции. Вероятно, будет лучше, если ты останешься на моей лошади, так как Рафан уже вез тебя больше пяти порций. — Его тон был резким, оборонительным.

— Хорошо. — Я пожала плечами, хотя в глубине души должна была признать, что предпочла бы испытывать дискомфорт от езды с Бриоаном, чем мучения от езды позади Рафана. Бриоан немного расслабился от моего очевидного нейтралитета.

— Мы объедем город или сразу сядем в лодку? — спросила я.

— Я еще не решил.

— Я голосую за лодку.

— Тогда нам, вероятно, следует обменять наших лошадей на новых и продолжать движение. — Его голова была повернута ко мне с намеком на его старую озорную усмешку.

Я легонько похлопала его по плечу. Он пошатнулся от преувеличенной боли. Таким Бриоан мне нравился больше всего. Я почувствовала, что расслабляюсь, когда пространство между нами стало меньше, и он сел более нормально.

— Я серьезно не думаю, что смогу ехать после еще четырех порций. Мне уже сейчас так тяжело, — простонала я.

— Никогда раньше не ездила без седла, не так ли?

— На самом деле, я никогда раньше не ездила верхом.

— Что? Как такое возможно?

— Там, откуда я родом, мало кто ездит на лошадях. В этом нет необходимости. У нас есть машины. В наши дни люди заводят лошадей только для развлечения или соревнований, а не для путешествий.

— Что это за животное — машина?

— Это совсем не животное. — Я пыталась придумать, как описать машину трехлетнему ребенку. — Люди собирают автомобили из металла и других материалов, и используют горючее вещество, которое называется газом, чтобы заставить их ехать. — Это было не слишком хорошее объяснение, но я не была инженером. — Мое объяснение не особо помогает, не так ли? Извини, у меня просто нет определенных знаний, чтобы объяснить это. Я могу сказать, что если бы у нас была машина здесь, мы могли бы, вероятно, добраться до следующего города за часть, а не за день верхом.

— Невозможно.

Я только пожала плечами.

— Не более невозможно, чем для меня была магия несколько недель назад.

Бриоан молчал в течение минуты.

— Должно быть, тебя расстраивает, что ты так медленно путешествуешь.

Моя спина напряглась от внезапного потока эмоций, который пронесся через меня. Неожиданное сочувствие Бриоана к тому, что так долго грызло меня, почти уничтожило меня. Но мне удалось сдержаться и просто выплюнуть:

— Да.

Он снова замолчал, пока я не взяла себя в руки и немного не расслабилась.

— Мы сядем на корабль в следующем городе, — тихо сказал он.

— Спасибо.

К тому времени, когда показались дома Кардо, небо стало багровым, а висячие уличные фонари придавали стенам домов странный рельеф. Рафан и Бриоан немного поспорили о том, в какую гостиницу идти, но, в конце концов, остановились на выборе Бриоана.

Место казалось достаточно анонимным, но Бриоан настоял, чтобы мы все спали в одной комнате, чтобы на меня нельзя было напасть в одиночку. Я слишком устала и слишком настрадалась, чтобы обращать на это внимание. Прежде чем упасть в комковатую кровать, я успела только сделать чистящее сплетение на себе.

На следующее утро я неуклюже скатилась с кровати, ноги болели, пока я с сожалением не вспомнила, что опять забыла, что могу убрать боль в одно мгновение. Мне до сих было трудно удержать эту идею в голове. Пока я спала Бриоан уже продал наших лошадей и забронировал нам проезд на лодке, поэтому, собравшись вместе, мы все быстро и незаметно двинулись к причалу Кардо. Лодка отправилась вверх по реке почти сразу же после того, как мы зашли на палубу, и я была весьма впечатлена. Что двигало Бриоаном, чтобы вдохновить на столь быстрые действия?

У меня была своя каюта на корабле, так что я предположила, что Бриоан и Рафан не так беспокоились о том, что меня украдут на воде, как на суше. Комната была всего на фут шире узкой койки, но мне было все равно. Было неплохо иметь хоть немного личного пространства, если мне это понадобиться.

Лодка, с раскрытыми парусам, плавно скользила вверх по реке, когда Рафан бочком подошел ко мне, где я стояла у поручней. Бриоан стоял всего в нескольких футах от меня, но это не помешало Рафану прислониться к моему плечу. Я отпрянула от него, маскируя это как спотыкание при крене корабля. Как только я выпрямилась, Рафан придвинулся снова, и я обнаружила, что не могу споткнуться еще раз, потому что зажала себя между ними.

— Я рад, что у нас будет так много свободного времени на корабле. Это даст мне шанс доказать вам мои слова, — притворно прошептал Рафан. Краем глаза я заметила, как напрягся Бриоан.

Я подавила желание огрызнуться, как загнанный в угол волк, но прежде чем я успела язвительно ответить, о чем позже, скорее всего, пожалела бы, Рафан обратился к Бриоану через меня.

— Бриоан, сейчас самое подходящее время, написать Аване письмо с извинениями. Я знаю, как ты скучаешь по ней. Я видел, как ты терзаешься из-за того, что так внезапно ушел, даже не попрощавшись. Почему бы тебе не написать ей маленькую любовную записку, чтобы у тебя отлегло на сердце и чтобы успокоить ее? — добродушно предложил Рафан.

Бриоан открыл рот.

Мой желудок ухнул при легком покачивании корабля.

— Вам, ребята, придется меня извинить. Я не очень хорошо себя чувствую. Я, пожалуй, пойду прилягу. — Я попятилась от перил, чувствуя панику и тошноту. Оба мужчины рассматривали меня как странный новый вид насекомого, хотя Рафан слегка улыбнулся, будто это насекомое было особенно очаровательным. Когда я отвернулась, то увидела, как Бриоан повернулся к Рафану с прищуренными глазами и напряженной челюстью.

Мы плыли четыре дня без особых происшествий, и я старалась по возможности избегать разговоров с Бриоаном и с Рафаном. Вместо этого я заводила разговоры с командой, когда они не были слишком заняты парусами или веслами, которыми пользовались только при неблагоприятном ветре. Команда терпела меня, но я не нашла никого, кто хотел бы со мной подружиться, поэтому мое общение с ними оставалось на уровне довольно скучных вопросов и ответов. Этого было достаточно, чтобы мне снова захотелось пообщаться с Рафаном и Бриоаном, но всякий раз, когда я видела, что кто-то из них приближается, мое желание убежать пересиливало скуку, и я ныряла в свою комнатушку размером с горошину.

Пейзаж становился все более неровным по мере того, как мы поднимались по реке, начиная с маленьких холмов, которые, казалось, росли, до огромных гор, некогда небольшого пурпурного пятна на горизонте, которые будто ожидали подходящего момента, чтобы наброситься на нас.

Утро пятого дня в пути возвестило об окончании нашего плавания. Матросы сообщили мне, что город Бопарра был последним портом для любого корабля такого размера, как их, да и вообще для любого корабля, если уж на то пошло. Дальнейшее продвижение может привести к разрыву днища на зазубренных камнях, а меньшие суда будут беспомощны против течения в верховьях реки.

По мере того как мы поднимались на высоту, температура воздуха становилась все ниже, и сельскохозяйственные угодья, несмотря на суровый ландшафт, заметно увеличивались. Я не была удивлена, поняв, что размером Бопарр соперничал с размером столицы. Температура воздуха в тридцать градусов должна была казаться большой разницей, учитывая, что везде, где я бывала до сих пор, считалось уже прохладно, когда температура была около тридцати пяти градусов.

Корабль можно было пришвартовать по обе стороны реки, потому что город раздувался с обоих берегов, как большой гриб, разрезанный по центру. Бриоан направил капитана вправо, и я сошла с лодки с некоторым облегчением, хотя дальше нам придется передвигаться на своих двоих.

Следуя установившимся отношениям за последние несколько дней, ни Рафан, ни Бриоан ничего не сказали мне, пока мы петляли по извилистым улицам Бопарры. Даже здания изгибались наружу полукруглыми формами, прорезанными редкими прямыми переулками и более широкими проходами, ведущими к следующей петле города. Мне очень хотелось посмотреть на город с вертолета, чтобы увидеть, создает ли каждый раздувший слой настоящий шар, или он колеблется в своей сферической точности.

Мы проплыли большую часть города, прежде чем причалить, так что Рафану, Бриоану и мне не пришлось пробираться через слишком много закругленных дорог, чтобы добраться до границы городского кольца. Несмотря на стремительность нашего маршрута, я начала чувствовать себя неуютно, идя рядом с Рафаном и Бриоаном в тишине.

Одно дело притворяться больной или уставшей в своей каюте, чтобы избежать встречи с этими двумя парнями, и совсем другое — стоять рядом с ними и вдруг осознать, что все мои попытки уединиться убедили их не обращать на меня внимания. Особенно меня удивило то, что Рафан не делал никаких увертюр. Отсутствие его обычного флирта заставляло меня нервничать. Казалось, он ждал худшего момента, чтобы сбросить еще одну любовную бомбу. Но если отбросить паранойю, я надеялась, что он наконец-то понял, что его поползновения в мою сторону действительно нежелательны.

Когда мы добрались до гостиницы на окраине мегаполиса, во мне только тогда возросла уверенность, что обо мне еще помнят, когда Бриоан вручил мне ключ от комнаты, хотя его внимание, казалось, было сосредоточено на еде, подаваемой за столами. Я была впечатлена этим маленьким кусочком металла, как первым свидетельством замка. До сих пор это были тонкие деревянные защелки изнутри. Запереть дверь снаружи было невозможно. Странно выглядели зубцы ключа, они были изогнутыми, а не прямыми. Я раньше видела что-то подобное на старинных отмычках.

— Значит, у меня будет своя комната? — спросила я, не будучи уверенной, что меня признают. Рафан уже сидел за столом и не слышал моего вопроса, но Бриоан повернулся ко мне. Я была не готова к тому, что в его глазах промелькнули неприкрытые эмоции, прежде чем он вежливо поднял брови. Что-то было в выражении его лица, но оно исчезло прежде, чем я успела это распознать.

Неужели я обидела Бриоана своим молчанием в последние дни? Теперь, когда я подумала об этом, я поняла, что не хорошо так относиться к другу. Я вдруг почувствовала себя королевской занозой в заднице. Возможно, я была сбита с толку, но избегать Рафана и Бриоана было не очень-то по-взрослому. Я, заикаясь, повторила свой вопрос.

— Мы с Рафаном подумали, что это лучший вариант. Мы будем по очереди сидеть у твоей двери сегодня ночью.

Я предпочла бы остаться одна, чем быть с Рафаном и Бриоаном в одной комнате, но я не хотела, чтобы они не спали всю ночь, охраняя меня по другую сторону двери, пока я блаженно сплю.

— Вам не нужно этого делать.

— Это проще, чем гоняться по этому лабиринту, если тебя украдут, — сказал он, пожав плечами. В его устах это звучало, будто я была надоедливой одержимостью.

— О, Боже. Ну, когда ты произнес все так… нет. Это все еще не имеет смысла. — Я уже начала раздражаться, но вместо того, чтобы рассердиться в ответ, уголок рта Бриоана дернулся вверх. — Послушай, если ты действительно боишься, что меня похитят, почему бы вам двоим не переночевать в моей комнате? Так мы все сможем отдохнуть.

— Мы уже обсудили это и решили, что наше решение будет наиболее правильным. — Его челюсть начала принимать то, что я окрестила «ни за что не прогнусь».

— Правильным? Неужели моя память обманывает меня? Кажется, я припоминаю, что все мы спали в одной комнате в Кардо. И что это за «мы» такое? Я не помню, чтобы со мной советовались по поводу этого плана. — Я была почти уверена, что на моем лице проявились те же симптомы упрямства, что и у мула. У них здесь вообще есть мулы?

— Кардо другой. Мы все слишком устали, чтобы планировать заранее. Что есть, то есть… — Он холодно посмотрел на меня.

Что? Должно быть, он слышал, как я говорила Рафану, что не люблю его. В этом и была проблема? Я поняла, что только что ответила на свой собственный вопрос. Если Рафан действительно любит меня (в чем я все еще сильно сомневалась) и наконец-то осознал, что он мне не нравится, он возможно чувствует раздавленным. Понятно, что в такой ситуации делить одну комнату было бы то не очень-то желанным.

Пока я все еще пыталась найти хоть какой-то ответ, Бриоан резко отвернулся и направился к столу Рафана. Я, молча, последовала за ним.

Мы ели в тишине, нарушаемой только нашим официантом, спрашивающим, не хотим ли мы пополнить наши чаши напитком, который на вкус немного напоминал клюквенный сок. Рафан одарил меня проникновенным взглядом, который я не могла расшифровать: болезненным, полным надежды или просто жутким. Я старалась не встречаться с ним взглядом, а вместо этого разглядывала мужчину и женщину, сидевших за соседним столом. Они не обращали внимание на свою еду, смотря глупым и сентиментальным взглядом друг другу в глаза. Их пальцы переплелись в интимной ласке. Я, смутившись, поспешно отвела взгляд.

Когда мы доели, Бриоан объявил, что мы вместе пойдем на городской рынок за продуктами. Я была удивлена, что он не потребовал, чтобы я осталась в гостинице с одним из них в качестве охранника. Поход на базар звучал намного интереснее, чем целый день пялиться на стены, поэтому я постаралась не привлекать к себе внимание, когда мы возвращались на улицы, чтобы Бриоан и Рафан не вспомнили о своей паранойе.

Рынок находился на окраине города, так что нам оставалось только следовать по извилистой, вымощенной оранжевым булыжником дороге, пока крики продавцов и болтовня покупателей не стали более отчетливыми, а затем и подавляющими. Когда из-за поворота стали видны повозки, я увидела, что тротуар на дороге сузился так, что в ряд могли идти только четыре человека. Это было сделано для того, чтобы продавцам было легче завлекать покупателей, оказавшихся в людском заторе.

Хотя температура воздуха было около двадцати семи градусов, продавцы развесили над своими прилавками широкие полосы ярких и красочных тканей, чтобы создать тень. Ткань хлопала на теплом ветру, как оперение сотни разноцветных птиц в полете. Когда Бриоан, Рафан и я вступили в схватку звуков, запахов и цветов, я увидела браслеты и ожерелья из крученого золота с инкрустированными драгоценными камнями в одной палатке, в то время как повозка рядом с ней щеголяла зловещего вида лезвиями из зазубренной стали и изящно вырезанными кожаными ножнами.

На мгновение мое внимание привлек ларек с медными и стеклянными безделушками. Маленькие хитроумные приспособления выглядели почти механическими, но когда нетерпеливый продавец за прилавком спросил, не хочу ли я купить магический светильник, который гарантированно сработает дважды, прежде чем магу понадобится обновить сплетение, я поняла, что латунные детали были соединены вместе для дополнительного эффекта, а не по какой-либо механической причине.

Я была так поглощена магическими предметами, внимательно рассматривая каждое устройство, чтобы изучить сплетение, что не заметила, что Бриоан и Рафан не остановились вместе со мной, чтобы поглазеть на все предметы, которые я находила такими чужеродными и интригующими. Я подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как синий жилет Рафана исчез в толпе. Я поспешно положила магический предмет на прилавок и стала пробираться через человеческий затор так быстро, как только могла.

Часть меня мрачно подумала, что для двух парней, которые так настойчиво охраняли мою комнату ночью, они не слишком беспокоились о том, что меня легко похитить на переполненном и запутанном рынке. Тем не менее, я не слишком волновалась, пока не попала на ту часть рынка, которая разветвлялась в двух направлениях. Я не могла решить, идти ли мне прямо по той же внешней круглой дороге или свернуть направо на одну из пересекающихся улиц, ведущих вглубь города. На соседней дорожке было также тесно, как и на главной улице, и, казалось, там были несколько ларьков, которые, как я думала, нам нужно будет посетить.

Пока я стояла в нерешительности, расталкиваемая со всех сторон, я обернулась в ту сторону, откуда пришла, и заметила мужчину, уставившегося на меня. Он отвел взгляд, как только я заметила его, делая вид, что разглядывает цветастый лоскут ткани в магазинчике, где он прятался. Мое сердце подпрыгнуло и ускорилось. Хотя я внутренне жаловалась на невнимательность Бриоана и Рафана, но действительно не думала, что кто-то будет искать меня в Бопарре.

Я протолкалась мимо людей, решив, что у меня будет меньше шансов заблудиться, если я буду держаться главной дороги, а не сверну в город. Через каждые несколько футов я оглядывалась назад, чтобы посмотреть, следует ли за мной пристально смотрящий мужчина или это просто плод моего чересчур активного воображения. Когда я мельком, сквозь толпу разномастных покупателей, увидела коричневую крестьянскую рубашку и коричневый жилет, мое сердце забилось быстрее, и сомнения исчезли. Я стала с усердием проталкиваться сквозь слоняющихся покупателей, надеясь, что выбрала правильное направление.

Я вытягивала шею, смотря назад, когда с кем-то столкнулась перед собой. Это был не первый раз, когда я с кем-то сталкивалась, поэтому я рассеянно извинилась, все еще оглядываясь назад и шагнула в сторону, чтобы обойти. Сильные пальцы схватили меня за плечи и остановили. Моя голова дернулась вперед, чтобы увидеть, что руки принадлежат Бриоану. Облегчение нахлынуло на меня. Прежде чем здравый смысл успел остановить меня, я крепко вцепилась в его жилет и зарылась головой в шершавую зеленую ткань на его плече.

— Слава Богу. Я так рада, что нашла тебя, — сказала я ему в рубашку. Бриоан удивленно отпустил меня, но потом обнял за плечи, когда я схватила его за спину. Давление его рук послало мне теплое покалывание. Моя хватка ослабла, и я почувствовала восхитительное желание зарыться щекой еще глубже в его плечо. Интенсивность моего желания прижаться к Бриоану сбила меня с толку. Я попыталась отступить назад, чувствуя, как мое лицо начинает пылать. Хватка Бриоана на мгновение напряглась, затем он отпустил меня и попятился. Я решительно отбросила ужасное желание шагнуть обратно в тепло этого объятия.

— Что, — начал Бриоан, но ему пришлось откашляться. — Что случилось? — спросил он. Его лицо, казалось, тоже слегка покраснело.

— Меня кто-то преследует. — Я снова оглянулась, но не смогла разглядеть коричневую одежду своего преследователя. — Сейчас я его не вижу. — Я повернулась назад. — Почему ты меня не дождался? — Я с досадой поняла, что мой голос звучит плаксиво. Я надеялась, что румянец на щеках исчез.

— Рафан сказал, что ты идешь сразу за ним. К тому времени, как я понял, что мы потеряли тебя, мы уже были на рынке. Извини.

Неужели Рафан отплатил мне за то, что я его отвергла?

— Где Рафан? — я старалась, чтобы мой голос не звучал сердито.

Бриоан удивленно огляделся.

— Он шел прямо за мной. Должно быть, мы разошлись, возвращаясь за тобой. Почему бы нам не подождать его у этой палатки? Мы можем выглядывать человека, которого ты видела. — Бриоан быстро начал осматривать толпу, старательно избегая смотреть в мою сторону.

Владелец повозки, в которой лежали жилеты в стиле борьбы Джи, столь распространенные в Айберло, не оценил, что мы с Бриоаном закрыли его товар собой. Мы же даже не просматривали его. Когда он пожаловался в пятый раз, Бриоан развернулся, схватил рвотного цвета оранжево-коричневый жилет и полез в сумку под рубашкой за деньгами.

Я схватила руку, державшую тошнотворный жилет.

— Только не этот. Если ты собираешься что-то купить, по крайней мере, возьми то, что не похоже на извергнутое содержимое чьего-то желудка. — Я схватила ярко-желтую жилетку с черной кружащейся вышивкой.

— Она будет оттенять твои глаза. — Я поднесла ткань к его лицу, чтобы посмотреть, как желтая ткань заставит его глаза стать ярче, пока не поняла, что аметистовые глаза были устремлены на меня. Я взволнованно сунула ему жилет. — Во всяком случае, он лучше, чем тот, другой. — Я быстро обернулась, чтобы посмотреть на людей, проходящих по узкой тропинке.

Краем глаза я заметила, как Бриоан передал деньги продавцу. По довольному возгласу мужчины я догадалась, что Бриоан заплатил больше, чем стоила жилетка, вероятно, чтобы удержать его от дальнейшего ворчания. Когда он отвернулся, я заметила, что справа от меня мелькнуло что-то коричневое. У меня перехватило дыхание, но намек на ткань исчез прежде, чем я смогла убедиться, что меня преследует тот же человек.

Бриоан заметил, как я резко выдохнула. Я объяснила, кого я увидела и дала ему описание преследователя. Он кивнул, и мы продолжили рассматривать проходящую мимо толпу. В поле зрения показался знакомый синий жилет с поразительно белыми развевающимися рукавами, но почему-то с противоположной стороны, чем следовало.

Когда лицо Рафана появилось в поле зрения, я увидела, что его глаза скользят от одной палатки к другой, словно ища кого-то. В этих глазах было не беспокойство, а расчет. Я шагнула вглубь палатки, прежде чем я собралась и окликнула Рафана.

— Рафан.

Глаза Бриоана метнулись сначала влево, потом вправо, брови поднялись, когда он увидел, что я не смотрю в ту сторону, откуда пришел Бриоан.

Рафан подошел к нам, и его расчетливый взгляд сменился облегчением.

— Я так волновался за вас, Мэри. Рад видеть, что вы в безопасности, — сказал он с налетом своей прежней жизнерадостности.

— Как же ты прошел мимо меня, а я этого не заметил? — спросил Бриоан.

— Должно быть, я обогнал тебя, не заметив в толпе. Возможно, теперь нам лучше держаться вместе, пока мы занимаемся покупками, — предложил он с беззаботной улыбкой. Что-то показалось мне странным в его объяснении, но я отнесла это на счет нервов, потому что не могла понять, что именно.

— Мы больше ничего не покупаем. Мы выбираемся отсюда прямо сейчас и садимся на следующий корабль, чтобы встретиться с королем, — твердо сказал Бриоан.

— Что? — Я была слишком ошеломлена, чтобы придумать что-нибудь более разумное.

Хмурый взгляд, появившийся на лице Рафана, удивил меня.

— Люди теряют друг друга в таких толпах все время. Ты слишком остро реагируешь и обращаешься с Мэри как с ребенком. — Его грубый голос придал словам необычайно угрожающий вид. Мой собственный гнев на мгновение потух от шока из-за защиты Рафана.

— За ней следили, — огрызнулся Бриоан. — Я вообще не знаю, почему меня уговорили направиться в сторону Келтеона. Я должен был отвезти тебя к королю, — сказал он мне, и на его лице отразилось самобичевание. Я снова была сбита с толку откровенным проявлением эмоций Бриоана.

— С чего ты взял, что за ней следят? Ты уверен, что тебе не померещилось? — издевался Рафан.

— Мэри заметила, что за ней следит мужчина, и она поймала его взгляд, — парировал Бриоан.

Рафан с сомнением поднял брови.

— Прошу прощения, — сказал он, кивнув в мою сторону и слегка улыбнувшись, что, по-моему, должно было выглядеть извинением, но не вполне соответствовало действительности, — но Мэри, предполагаю, так же часто бывала на рынках, как и ездила верхом. Не думается ли тебе, что ее разум выдумал преследователя в следствии естественной реакции на то, что ее бросили?

Сначала он говорит, что Бриоан обращается со мной как с ребенком, а потом обвиняет меня в том же самом.

— Какой лицемер! — Должно быть, я пробормотала последние слова, потому что Бриоан закашлялся и быстро прикрыл лицо рукой, чтобы скрыть улыбку. Рафан посмотрел на меня сузившимися глазами, а затем расширил их до вежливого вопроса.

— Тебе не нужно предполагать, Рафан. — Мой голос сквозил холодом. — Я бывала в местах, где меня окружали сотни людей, которые были так тесно прижаты друг к другу, что едва хватало места, чтобы повернуться. Этот маленький рынок — ничто по сравнению с этим.

— Я вынужден вас поправить, миледи, но вы должны признать, что, возможно, не знаете обычаев и поведения этого народа так же хорошо, как своего собственного. Неужели вы думаете, что этот человек не мог просто любоваться вами?

— Если он просто любовался, то зачем пошел за мной?

— На этом базаре не так уж много проходов. Возможно, он просто делал покупки в том же направлении, что и вы, — ответил Рафан.

Мои брови сошлись от гнева. Объяснение Рафана звучало вполне правдоподобно. Это также делало меня похожей на глупышку с гиперактивным комплексом тревоги. Я открыла рот, чтобы защищаться, но тут же захлопнула его. Если бы я стала спорить с ним дальше, это только доказало бы, что я все еще дите. Я не была уверена в мотивах Рафана, но мне пришло в голову, что даже если бы я убедила Бриоана в том, что не выдумываю, это только заставило бы его поскорее направиться к первой лодке, плывущей обратно к королю, чем продолжить путь к маме.

— Возможно, он просто любовался тобой. — Бриоан виновато посмотрел на меня. — Ты уверена, что он специально преследовал тебя, а не просто шел той же дорогой?

— Я не могу это доказать, — я стиснула зубы.

— Тогда, думаю, нам следует подождать короля здесь. Приближаться к Келтеону было бы глупо, — сказал Бриоан.

— Необязательно. Мы достаточно маленькая группа, так что можем разведать местность для короля. С нашей помощью он будет лучше подготовлен к встрече с Келтеоном, когда тот придет, — сказал Рафан.

— А если нас поймают, что тогда? Мы на блюдечке преподнесем Келтеону больше рычагов воздействия, — прошипел Бриоан. Я заметила, что продавец жилетов даже не притворяется, что больше нас не слушает. Бриоан повел меня с Рафаном в направлении гостиницы, но в такой толкучке быстро идти не получалось.

— Пока мы будем держать сплетение хамелеона в активном состоянии, о том, что нас поймают, не может быть и речи, — заверил Рафан.

Мое личное унижение было забыто в интенсивности моего желания найти маму. Я молилась, чтобы Бриоан не вспомнил, что сплетение хамелеона не делает тебя полностью невидимым и не мешает производимому тобой шуму.

— Возможно, это и так, но нам вовсе не обязательно быть разведчиками. Мы можем подождать короля и его людей и научить их сплетению, — возразил Бриоан.

Гррр. Почему с Бриоаном всегда так трудно? Был бы он хоть ненамного чуть менее резким, мрачно подумала я. Но от одного желания ничего не получится. Мне нужен был план.

— Давай подумаем об этом логически, Бриоан, — торопливо сказала я, пытаясь придумать что-нибудь по ходу разговора. — Скажем, мы сразу же сядем в лодку и поплывем к королю. Откуда мы можем знать, где он находится в данный момент? Мы знаем, что он идет в нашу сторону, но не знаем, каким путем он направился. Что, если он решил посадить лошадей и своих людей на несколько кораблей, чтобы сэкономить время? Мы могли бы пройти мимо них, даже не встретив его.

Бриоан открыл рот, но я подняла руку, чтобы предупредить его.

— Мы могли бы, как ты и предлагал, просто подождать здесь, в Бопарре, но это может оказаться такой же проблемой, как и возвращение к королю. Возможно, мне просто показалось, что кто-то преследует меня, но что, если это не так? Это означало бы, что мое местонахождение известно. Чем дольше мы здесь пробудем, тем больше шансов, что кто-то похитит меня, верно? Таким образом, единственное, что нужно сделать — это отправиться к следующему пункту, где, как мы знаем, будет король, но на этот раз мы будем осторожны, чтобы никто не видел, куда именно мы отправились. — Я задохнулась от столь необходимого вдоха после этого шквала слов, надеясь, что Бриоан не найдет никаких изъянов в моих рассуждениях.

И Бриоан, и Рафан молчали. Я подняла глаза и увидела довольную ухмылку на лице Рафана и сосредоточенный взгляд на лице Бриоана.

— Ты права. — Слова неохотно слетели с губ Бриоана. — Я оставил сообщение для короля в Кардо, но неизвестно, где он сейчас находится. Нам придется запастись припасами и двигаться дальше, как мы и планировали, — неохотно закончил он.

— Хорошо. Пойдем по магазинам. — Легкий вздох сорвался с моих губ, и глаза Бриоана подозрительно сузились, но он больше ничего не сказал.

Я не думала, что Бриоан полностью отказался от идеи о преследовании меня, потому что, хотя мы не держали друг друга за полы рубашки, он держал меня крепко перед собой.

К тому времени, когда мы купили все необходимое для путешествия, солнце уже почти село. Моя голова начала болеть от болтовни толпы и всепроникающего запаха слишком большого количества немытых тел, тесно прижатых друг к другу. Я понимала, что должна была быть голодной, но донесшийся запах жареного мяса или жареного сладкого корня — Айберлоановского сладкого — в сочетании с сильным запахом пота, сжал мои внутренности.

Мои руки были нагружены провизией, руки Бриоана и Рафана были одинаково отягощены. Несмотря на усталость, я была в полной боевой готовности, учитывая, что мы были практически помечены флуоресцентными знаками, гласящими: «легкая добыча». Я могла бы сказать, что человек в темно-коричневом был плодом моего воображения, но на самом деле я в это не верила.

Бриоан, казалось, тоже нервничал сильнее. Он быстрым шагом покинул рынок и еще быстрее зашагал по пустым городским улицам. Однако наше беспокойство казалось бессмысленным, так как мы добрались до гостиницы без приключений. Мы спрятали наши вещи в рюкзаки, и я с удивлением обнаружила, что Рафан лучше всех умеет все укладывать. У меня был местный рюкзак, который я носила, а также мой верный рюкзак, что делало меня единственной, кто будет нести на плечах две сумки.

В ту ночь я лежала на своем матрасе, не в силах заснуть, прислушиваясь к тихим звукам стесненных передвижений у моей запертой двери. Я уже почти погрузилась в сон, когда услышала приглушенные голоса. Мои глаза распахнулись. Я не могла разобрать слов, но различила грубый рокот Рафана, за которым последовал невнятный ответ. Это был не спокойный баритон Бриоана. В этом голосе сквозило что-то плаксивое.

Обмен словами был быстрым. Когда в коридоре снова воцарилась тишина, я медленно погрузилась в сон, рассеянно гадая, с кем разговаривал Рафан.

Меня разбудил стук в дверь. Я проделала чистящее сплетение, как бы умываясь, затем отперла дверь и впустила Рафана.

— Ах, Мэри, вы, как всегда, прекрасно выглядите по утрам, — сказал Рафан, кланяясь.

— Рафан, — предупредила я.

— Не беспокойтесь, миледи. Я не буду говорить о предмете, который раньше казался вам таким неприятным, — ответил он решительно. Его изящно приподнятые брови, боролись со стальным аквамариновым блеском глаз.

Я разрывалась между чувством вины и нервозностью.

— А где Бриоан? — В данный момент, чтобы рассеять неловкость между Рафаном и мной, мне как никогда требовалось присутствие Бриоана.

Рафан взглянул на приоткрытую дверь, словно надеясь на то же самое.

— Он скоро должен быть здесь. Он пошел покупать лошадей.

— О. — Молчание тянулось невыносимо.

— С кем ты разговаривал вчера вечером? — Я испытала облегчение, когда нашла тему, чтобы прервать смущающую тишину.

Рафан напрягся, прежде чем расслабиться и принять беззаботный вид.

— Хозяин гостиницы пришел спросить, не нужно ли мне чего.

— Это было очень мило с его стороны. — У меня не было никаких идей для продолжения разговора.

Раздался легкий стук в приоткрытую дверь, и в комнату проскользнул Бриоан.

— Мы готовы ехать. Я предлагаю не использовать сплетение хамелеона, пока мы покидаем гостиницу и едем по ложному по маршруту, — сказал он.

— Меня это вполне устраивает. — Я, глядя на него, с благодарностью улыбнулась.

Перед отъездом мы быстро позавтракали в столовой за низким столом. У двери я вспомнила о ключе.

— Вы, ребята, идите вперед. Я забыла вернуть ключ. — Я бросилась искать хозяина гостиницы.

Мне пришлось попросить одну из служанок указать на него, потому что я не обратила внимания на того, с кем разговаривал Бриоан, когда мы приехали. Подойдя к нему, я с сожалением протянула ему красиво скрученный ключ.

— Спасибо. Я надеюсь, что у вас будет хорошее путешествие, — сказал он мелодичным басом. Я замерла. Рафан сказал, что разговаривал с хозяином гостиницы прошлой ночью, но тот плаксивый голос никак не мог исходить от человека, стоящего передо мной. Он солгал. Но почему? Трактирщик неловко заерзал, так что я поблагодарила его и пошла обратно к Бриоану и Рафану.

Они ждали на улице с тремя лошадьми землистого окраса с белыми копытами, словно с носочками. К седлу одной из лошадей была привязана веревка. Я обрадовалась, увидев, что на этот раз все три лошади были в седлах, хотя и почувствовала нервный трепет при мысли о поездке в одиночку. Бриоан неуклюже помог мне взобраться на лошадь, а затем ловко вскочил на свою, пока Рафан ждал уже верхом.

Мы выехали из города и направились по дороге, которая слегка изгибалась в сторону от гор. Я крепко держалась за седло, желая, чтобы не было необходимости уезжать в сторону от того направления, в котором мы действительно собирались направиться. Я хотела, чтобы моя поездка на лошади прошла как можно быстрее. Примерно через двадцать минут Рафан вернулся, чтобы убедиться, что за нами не следят. Когда он вернулся и сообщил, что за нами никто не следит, мы развернули лошадей. Бриоан бросил Рафану еще одну веревку, чтобы привязать лошади, а затем мы проделали сплетение хамелеона на себе и лошадях.

Животные раздраженно заржали, и на какое-то головокружительное мгновение мне пришлось вцепиться в седло, когда мой конь дернулся на поводке и чуть не выскочил из-под меня. Но лошади скоро привыкли к тому, что не видят себя, и тогда только мягкий стук копыт указывал на наше прохождение.

Всякий раз, когда кто-то приближался по широкой грунтовой дороге, Бриоан сворачивал с дороги и останавливался. Рафан тоже правил своего коня, но все, что я могла сделать — это ждать, когда мой конь врежется в ведущую кобылу. Следовала тряска, но мой жеребец, казалось, не слишком расстраивался, и вскоре понял, что сход с тропы означает, что он должен остановиться. Потом мы сидели тихо, пока кто-нибудь не проходил мимо.

К вечеру мы оказались у города Керлн. Его толстая стена из песчаника мрачно возвышалась у подножия первого возвышающегося монолита горного хребта Зиат. На таком величественном фоне город казался маленьким. Его стена, казалось, не защищала его ни от чего грозного. Когда мы приблизились к десятифутовому сооружению, иллюзия хрупкости рухнула, и вместо этого мое сердце затрепетало при мысли о том, что я буду заперта внутри такой прочной баррикады. Два стражника, стоявшие у широких ворот, внимательно разглядывали проходящих мимо людей. Рафан, Бриоан и я ехали по пятам за телегой, везущей сено. Стук от копыт наших лошадей был полностью приглушен скрипом повозки.

Мы проскользнули в ворота как раз вовремя. Двое охранников встали между воротами и толстой стеной, прежде чем закрыть тяжелые, толстые, черные дубовые двери.

Бриоан, Рафан и я держали сплетение хамелеона, пока мы не вошли в конюшню на постоялом дворе под названием «Хороший отдых». Прежде чем расплести сплетение, я огляделась, чтобы убедиться, что поблизости нет ни одного конюха. Затем я убрала невидимость моего коня, прежде чем осторожно соскользнуть на землю. Рафан и Бриоан сделали то же самое с собой и своими лошадьми. Они уже расседлали лошадей, а я все еще морщился от ощущения иголок в ногах. Я подождала, пока уколы прекратятся, а затем залечила свои ноющие ноги. Я неуверенно взглянула на лошадь.

— Я помогу вам, Мэри, — ласково сказал Рафан. Я кивнула в знак благодарности и позволила ему заняться лошадьми, пока я наблюдала, прислонившись к двери конюшни.

Выйдя из конюшни, мы застали врасплох девушку, возвращавшуюся с постоялого двора.

— Я ужинала, но все время смотрела. Не знаю, как я могла вас не заметить, — в отчаянии воскликнула она.

— Мы предпочитаем сами управляться с лошадьми, — заверил ее Бриоан. Меня беспокоил ее неподдельный страх получить нагоняй от хозяина. Даже после того, как мы пообещали никому ничего не говорить, она выглядела взволнованной. Я нерешительно прокралась внутрь, внезапно почувствовав себя подавленной, но потом решила стряхнуть с себя мрачные мысли и отвлечься.

— Ты снова собираешься охранять мою дверь? — пробормотала я Бриоану.

— Да.

— Это глупо. У нас всех было бы больше шансов против любых нападений, если бы мы были в одной комнате, и это сэкономило бы деньги, — добавила я практично.

— Я не собираюсь спорить с тобой, Мэри.

Я отключилась от дальнейшего обсуждения, когда к нам подошла женщина с внимательными глазами. Женщина оказалась хозяйкой постоялого двора, и они с Бриоаном договорились о двух комнатах рядом друг с другом на верхнем этаже, а также о завтраках и ужинах на следующие два дня. Пока они разговаривали, женщина смерила нас суровым взглядом, и я с беспокойством заметила, что у нее руки как у кузнеца. Бриоан, заметив ее сердитый взгляд и скрещенные руки, заплатил вперед. Мы сидели, скрестив ноги, на подушках за низким столиком, где я смотрела на мясной рулет, который выглядел так же аппетитно, как и навоз. Я хотела возобновить разговор с Рафаном и Бриоаном, но как только я открыла рот, Бриоан прервал меня.

— Не думаю, что нам стоит здесь разговаривать. Здесь слишком много людей.

Я огляделась вокруг. Мужчина и женщина сидели в другом конце комнаты, споря резким шепотом. Оба выглядели худыми и крепкими, будто не видели в своей жизни ни единого просвета. За другим столом трое крепких мужчин, молча, словно в глубокой задумчивости, держали свои чашки. За ближайшим к нам столиком сидел одетый в лохмотья, но мускулистый мужчина, сосредоточенно хлебающий суп.

Никто, казалось, не обращал на нас ни малейшего внимания, но я чувствовала себя запуганной этой атмосферой и поэтому замолчала. Если Бриоан хотел продолжать вести себя бессмысленно упрямо, меня это вполне устраивало. Я не собиралась чувствовать себя виноватой из-за этого.

Наверху я пожелала Рафану спокойной ночи, когда он вошел в свою комнату. Он улыбнулся в ответ, прежде чем закрыть дверь. Я сказала то же самое Бриоану, когда он устроился возле моей комнаты. Он тихо пожелал мне того же в ответ, когда я закрыла дверь и задвинула хлипкую деревянную щеколду.

Кровать похрустывала, когда я лежала на ней. Она была наполнена сеном, но даже после нескольких неприятных уколов, она была все равно лучше, чем лежать на полу. Я устала, поэтому сон пришел быстро. Мне что-то снилось, когда звук негромкого царапанья разбудил меня. Я дернулась, и матрас громко захрустел. В комнате было темно как смоль, если не считать слабого света. Я повернула голову, все еще полусонная, и увидела, что свет струится через приоткрытую дверь, где стоит оборванец с ужина и смотрит на меня.

На роковую секунду я запуталась в простыне. Затем он бросился вперед и, когда я выдернула ноги из-под одеяла, он схватил меня за руки и ударил по голове рукояткой кинжала. Что было дальше я не знаю.

Я проснулась от жгучей головной боли. Только постепенно я осознала, что мне завязали глаза и связали руки и ноги за спиной, что заставило мою спину болезненно выгнуться. Я сосредоточилась на создании сплетения, которое исцелит мою голову. Освобождение от боли было ошеломляющим, но прежде чем я смогла придумать какой-либо способ освободиться от пут, я услышала приглушенный мужской голос, говоривший словно через ткань:

— Она исцелила себя. Быстрее!

Вспышка боли взорвалась в моем мозгу. Мир снова почернел.

Когда я очнулась в следующий раз, то замерла совершенно неподвижно, несмотря на бешеную пульсацию в голове. Я услышала шуршание ткани позади себя, когда кто-то пошевелился. Вероятно, это был человек, который готов был снова ударить меня, как только я очнусь. Я думала о боли, чтобы не выдать себя.

Помогло бы понять, где я нахожусь, но повязка была туго завязана, заставляя голову болеть сильнее. Найти способ превратить тугую, грубую веревку вокруг запястий и лодыжек в эластичный шнур было относительно легко. Я угадала сплетение, которое изменило тип волокон, не изменяя их внешний вид, и подправила их. Легкое ослабление давления на мои руки и ноги подсказало мне, что моя идея сработала. После того, как мои руки освободятся, будет легко снять повязку.

Вспышка золотых линий, и я создала сплетение хамелеона. Я услышала вздох удивления, когда быстро откатилась в сторону. Теперь эластичная веревка легко соскользнула. Я сконцентрировалась на новой вспышке головной боли, сорвала повязку и залечила шишку на голове. Страдания немедленно прекратились, но у меня не было времени наслаждаться этим. Слева от меня была дверь. Мой похититель шарил по комнате, широко размахивая руками, словно слепой. Однако его бегающие глаза, осматривая комнату в поисках движения, опровергли эту иллюзию. Я выскочила за дверь, когда он смотрел в другую сторону. Он вскликнул, когда я ворвалась в соседнюю комнату. Двадцать голов повернулись в мою сторону. Некоторые выглядели смущенными, не видя ничего, кроме человека позади меня.

— Она убегает. Ищите движение, — крикнул человек позади меня. Я проклинала себя за то, что не сбила его с ног, когда была такая возможность. Двадцать мужчин и женщин начали обшаривать комнату, размахивая руками и бросая проницательные взгляды. Войдя, я отпрянула в сторону и прижалась к стене. У меня не было ни малейшего шанса остаться непойманной на полу, поэтому я сделала единственное, что пришло мне в голову. Я активировала сплетение геккона и поднялась по стене к потолку.

К счастью, мои искатели не заметили подъем, и никто не подумал проверить потолок. Я старательно присасывалась и отклеивала над ними руки и ноги. Дойдя до противоположной стороны, я остановилась, не зная, что делать дальше. Дверь с грохотом захлопнулась. Я закрепилась на краю стены, мой вес болезненно давил на суставы моих приклеенных ног. Однако я поняла, что боковое давление лучше, чем висеть вниз головой.

— Она не могла сбежать, — раздраженно прорычал кто-то.

— Всем встать в линейку у этой стены. Мы можем прочесать всю комнату из стороны в сторону, чтобы она не смогла пройти мимо, — сказал другой мужчина.

Двадцать один мужчин и женщин выстроились вдоль стены подо мной, прислонившись спинами к желтому кирпичу. Я затаила дыхание, боясь, что даже звук дыхания выдаст меня с таким количеством искателей прямо подо мной. Мышца на левой руке подергивалась от усталости, и я сосредоточилась на том, чтобы оставаться абсолютно неподвижной, пока мои похитители не пронеслись по первой трети комнаты, а затем я с трудом отделяла ноги и руки по очереди, пока не достигла пола.

Мои похитители внимательно все осматривали перед собой. Я расплела сплетение геккона, а затем аккуратно подняла щеколду двери, чтобы дерево не заскрипело. Затем я обхватила пальцами ручку и медленно открыла дверь. Они прошли больше половины комнаты. Мое сердце гулко стучало в груди. Я была уверена, что в любой момент кто-нибудь оглянется.

Дверь достаточно широко открылась, чтобы пропустить меня, когда заскрипели петли. Звук, хоть и слабый, но прозвучал как выстрел в тишине.

— Дверь! — крикнул кто-то, и временный паралич, охвативший комнату, рассеялся, когда мои похитители бросились в атаку.

Я широко распахнула дверь и вылетела в узкий открытый проулок, заполненный мусором. Вонь оглушила меня, как физический удар, но мотивация двигаться была сильнее, чем тошнота. Я свернула направо и двинулась по лабиринту усыпанных мусором дорожек, мои босые ноги хлюпали по разлагающимся отбросам, несмотря на все усилия ступать аккуратно. Я бежала до тех пор, пока моя грудь не начала гореть, а дыхание не стало прерывистым, наполненным слизью, но преследователи не отставали.

Кто-то закричал, заметив меня, и я попыталась увеличить скорость. Моя нога наступила на осколок стекла, который глубоко врезался в кожу. Невольный крик вырвался прежде, чем я успела стиснуть зубы и подавить его. Я прислонилась к стене, дыша как огнедышащий дракон, чувствуя, как боль, пронзившая мою ногу, поднимается вверх. Подняв ногу, я осторожно вытащила из своей плоти большой осколок стекла. Я успокоила дыхание, чтобы сосредоточиться, а затем исцелила ногу. Я снова побежала, не обращая внимания на боль в боку.

Но было уже поздно.

Мой крик привлек преследователей, как пауков, пытающихся заманить добычу в паутину. Я услышала за спиной ритмичный стук бегущих ботинок, как раз когда добралась до тупика в переулке.

Двое мужчин и женщина преградили мне путь к отступлению.

— Там, — крикнула женщина и указала на меня. Они бросились на меня. Я едва успела отскочить в сторону и ударить одного из мужчин по коленям, чтобы сбить его с ног. Он ухватился за рубашку своего спутника, чтобы не упасть, и это вывело их обоих из равновесия.

В момент их неустойчивости я снова пнула ногой, и оба упали. У меня не было возможности бежать. Женщина дико замахнулась и задела мое плечо. Я с легкостью уклонилась от ее следующего удара. В моем состоянии хамелеона было явное боевое преимущество, но я боролась за дыхание. Когда она споткнулась, я ударила ее ногой по голове. Ее лицо откинулось назад, и она упала с тошнотворным тихим мяуканьем, затихнув.

Я глотала воздух, пытаясь отдышаться. Мои руки и ноги дрожали от усталости, но я активировала сплетение геккона. Двое мужчин встали на ноги, чтобы схватить меня, как раз когда я убеждала свои ноющие мышцы поднять меня вверх. Их мстительная энергия дала мне толчок пронизанного страхом адреналина, который был мне нужен, чтобы начать восхождение.

— Куда делась эта проклятая девчонка? — прорычал человек, которого я пнула.

— Вон там, на стене. Я вижу, что-то движется, — сказал другой, пониже ростом.

Я рванула вверх так быстро, как только позволяли мои трясущиеся мышцы, но высокий мужчина поймал мою левую ногу как раз в тот момент, когда я отодвинула ее подальше. Он безжалостно дернул ее с рывком, от которого у меня заболело бедро, но ничто, кроме взрыва, не могло заставить мои руки и ноги отпустить шершавый желтый песчаник, так что я крепко прижалась к стене.

У меня не было рычагов, чтобы по-настоящему ранить мужчину, так как он держал мою ногу над головой, но положение было неудобным и для него тоже. Прежде чем коротышка успел прийти на помощь, я в яростном бешенстве пинала ногой в разные стороны, пока он не был вынужден отпустить меня, а затем быстро выбралась из хватки его руки. Однако всего через несколько футов мне пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание, прежде чем я смогла продолжить путь к вершине.

— Куда она делась? — спросил человек, который не успел схватить меня.

— Она все еще на стене. Ты просто не видишь ее, потому что она перестала двигаться, — ответил другой. — Спускайся, девочка. Ты можешь просто пойти с нами сейчас. Мы найдем тебя, так или иначе. — Я видела, как он сделал небольшой жест своему товарищу, прежде чем тот скрылся за углом. Наверное, он знал, как обойти этот тупик. Я заставила себя продолжить восхождение.

— Куда ты собираешься идти? Тебе негде спрятаться. Весь город стоит на ушах, чтобы найти тебя. К тому же твои парни у нас.

Я остановилась почти у самой крыши. Говорил ли он правду? Были ли у них Бриоан и Рафан, и был ли весь город вовлечен в эту схему? Городская часть казалась маловероятной. Но раз меня похитили, почему бы Бриоана и Рафана тоже? Острый взгляд мужчины заметил мое колебание, и он продолжил:

— Спускайся сейчас же, и твои друзья не пострадают.

Я никогда раньше не сталкивалась с подобной дилеммой, и хотя мое сердце болело от чувства вины, я видела достаточно фильмов и читала достаточно книг, чтобы знать, что плохие парни, которые говорят, что пощадят твоих друзей, никогда не держат слова. У меня не было возможности узнать, говорит ли этот парень правду. Если я позволю ему поймать себя, у меня не будет никакой возможности помочь Бриоану или Рафану, предполагая, что они действительно были в плену. Я преодолела оставшуюся часть пути до вершины стены и перекатилась на плоскую крышу здания как раз в тот момент, когда человек, исчезнувший по сигналу другого, ворвался в дверь, ведущую на крышу соседнего здания.

Он подбежал к краю, глядя вниз на своего напарника. Я начала медленно ползти к дальней стороне.

— Где же она?

— Она только что добралась до вершины. Быстрее, — закричал человек внизу, когда я скатилась с крыши здания и крепко прижалась к противоположной стене. Шаги коротышки быстро приближались. Я замедлила дыхание и успокоила усталую дрожь мышц монументальным усилием. Я пожалела, что не была заядлым скалолазом на Земле, чтобы не рухнуть сейчас. Но оглядываться назад было не очень полезно, поэтому я сосредоточилась на том, чтобы не шевелиться, когда мужчина остановился возле моего края, с сосредоточенной решимостью прочесывая взглядом крышу.

Когда он отошел подальше, чтобы обыскать другую часть крыши, я украдкой соскользнула по стене на землю. Оказавшись на благословенной горизонтальной земле, я забилась в угол двух зданий, дрожа от напряжения и изнеможения. Мои силы начали истощаться, и я не была уверена, сколько еще сплетений я смогу сделать, прежде чем полностью потеряю энергию.

Если я буду стоять неподвижно, то эти двое не смогут найти меня, пока не подойдут достаточно близко, чтобы услышать мое дыхание. Но теперь, когда у меня было время передохнуть, я удивилась, как мои похитители догадались искать легкую рябь, вызванную моим движением. Неужели нас все-таки обнаружили по дороге? Может быть, кто-то видел, как мы снимали сплетение хамелеона, пока путешествовали, или, возможно, кто-то заметил мерцание при нашем движении.

Какова бы ни была причина, я должна была исходить из предположения, что мужчина говорил правду о том, что весь город был вовлечен в мое похищение. Керлн был намного меньше Бопарры, так что это было вполне возможно. Я вспомнила людей, которых видела здесь, и поняла, что, за исключением испуганной девочки из конюшни, я нигде не видела детей. Не было никаких женщин, сплетничающих на улицах, выбивающих ковры и стирающих белье. По дороге нам встретились лишь несколько мужчин и женщин в тусклой одежде, уверенными шагами направлявшихся в неизвестном направлении. Раньше я не замечала ничего странного, но теперь это показалось мне странным.

Я подскочила, когда услышала, как человек на крыше кричит в сторону моего переулка.

— Я не могу найти ее здесь. — Другой мужчина появился в начале моего переулка, и я подавила предательскую дрожь.

— Мы должны поспешить к воротам и сказать им, что она может лазить по стенам. Нам нужно удвоить охрану. Нам придется держать ухо востро.

— Он сказал, что она хитрая, — прокомментировал мужчина надо мной, прежде чем я услышала стук его сапог. Другой мужчина смотрел на мое место отдыха в течение мучительной минуты, прежде чем повернулся и исчез за углом. Было невозможно услышать его шаги, ступающие по земле, поэтому я оставалась неподвижной как камень в течение получаса, прежде чем я осмелилась дернуться, а затем встала в более удобное положение.

Даже если весь город не вовлечен, кто бы ни контролировал ворота, они будут следить за мной. Интересно, кто сказал, что я хитрая? Келтеон? Должно быть он. Он, вероятно, понял, показав мне легкое сплетение, что я могу видеть целые сплетения без необходимости проецировать их передо собой, строчку за строчкой. Должно быть, он узнал, что я отправилась за ним, и организовал попытки похищения. Сложно было придумать другое логическое объяснение. Больше никто не выказывал такого странного и сильного желания похитить меня. Было неприятно осознавать, что я не смогу удивить Келтеона, когда попытаюсь спасти маму.

Несмотря на то, что у меня была активировано сплетение хамелеона, я подумала, что мне нужно придумать лучшую маскировку, так как все глаза, казалось, были направлена на мое необычное мерцающее движение. Мне нужно было придумать лучший способ остаться незамеченной, пока я пытаюсь найти Бриоана и Рафана. Я лихорадочно искала какой-нибудь способ стать совершенно невидимой, но никак не могла придумать сплетение. Я знала сплетения для всех видов животных, но боялась превратиться в животное, с возможностью потерять свои мысли, свою магию и саму себя. Это был слишком большой риск, поэтому я отбросила эту идею с небольшой дрожью от страха и легким сожалением.

Что, если я спрячусь у всех на виду? Я и раньше меняла части своего тела. Было бы не так сложно сделать небольшую безболезненную реконструктивную операцию на лице. Я исследовала сплетение для отдельных частей моего лица, решив, что я сделаю изменения в нескольких местах. Но я не была уверена, что смогу активировать еще несколько сплетений, прежде чем буду выжата как лимон, говоря магическим языком. Поэтому вместо этого я подумала о женском лице и попыталась найти сплетение для всего лица, а не для частей.

Сплетение было легче разглядеть, когда я представляла себе реального человека, поэтому я сосредоточилась на женщине, которую видела в Бопарре, с крючковатым носом, маленькими кукольными губками и большими добрыми серыми глазами. Она привлекла мое внимание своим заразительным смехом. Было трудно не присоединиться, несмотря на то, что я понятия не имела, над чем она смеется. Я думала, что ее лицо будет достаточно обычным, чтобы быть в безопасности.

Я расплела сплетения геккона и хамелеона, затем сделала новое, которое должно было превратить мое лицо в чье-то еще. Губы казались странными, слишком маленькими, будто я сделала липосакцию. Я провела пальцем по острому кончику носа, по опущенным скулам и на мгновение почувствовала панику. Было страшно прикоснуться к своему лицу и почувствовать незнакомые изгибы. Я быстро проверила сплетение, чтобы убедиться, что могу вернуться обратно, и сделала несколько успокаивающих вдохов. Было удивительно обнаружить, что после многих лет оплакивания трагедии моих черт лица, я не хотела навсегда потерять ни одну из них.

Не было никакой возможности скрыть босые ноги, но я трансформировала свои нежные ступни так, чтобы они стали жесткими, как толстая кожа. Чтобы выбраться из лабиринта переулков, мне пришлось несколько раз походить кругами, но, в конце концов, я нашла широкую дорогу, которая привела меня к внешней стене Керлна. Пока я петляла, я старалась выглядеть непринужденно и целеустремленно, в то же время чувствуя себя безнадежно потерянной.

В конце концов, я нашла въездные ворота. Возвращаясь назад по улицам, я добралась до гостиницы, где останавливались Бриоан, Рафан и я. Но до этого я дважды полностью заблудилась, и имела ужасный, как казалось, тянувшийся вечность момент, когда решила, что женщина, бросающая на меня подозрительный взгляд, каким-то образом увидела, что мое лицо не настоящее. Тогда я обнаружила, что мой желудок оставил надежду на получение пищи и решил попробовать съесть себя сам.

Солнце скрылось за горами, отбрасывая на Керлн длинную прохладную тень. Я крепко прижала руки к бокам, чтобы не дрожать от волнения, когда приближалась к трактиру, направляясь к нему с важным видом. У входа стоял мужчина, сердито глядя на мое приближение. Меня поразила мысль, что у меня нет ни денег, ни возможности выдать себя за клиента. Я свернула в сторону, делая вид, что собираюсь выйти за пределы гостиницы. Когда он скрылся из виду, я развернулась и прокралась в конюшню гостиницы. Наши три лошади все еще стояли в стойлах. Я съежилась, увидев, что девушка тоже там. Она подошла ко мне с растерянным видом, заметив, наверное, что у меня нет с собой животного.

— Я могу вам помочь? — робко спросила она.

— Я хотела узнать, есть ли у вас лошади на продажу, — сказала я, лихорадочно соображая. — Я собиралась узнать в другом месте, но никогда не знаешь наверняка…

Девушка опустила глаза с выражением явной вины на лице.

— Моя госпожа велела мне завтра же отвести этих трех лошадей в конюшню стражи, но, возможно, она согласится продать одну. — Она указала на наших трех лошадей. Мой желудок болезненно сжался.

— Я могу пойти и спросить ее, если хотите. — Она шагнула к двери.

Моя рука метнулась вперед и поймала ее прежде, чем она выскользнула.

— Нет. Все нормально. Что случилось с владельцами этих лошадей? — мягко спросила я. Она попятилась, широко раскрыв глаза от страха, и бросила взгляд на дверь.

— Я не причиню тебе вреда, обещаю. Мне просто очень важно узнать, все ли с ними в порядке и где они находятся. — Я попытался изобразить дружелюбное доверие и спокойствие, молясь, чтобы она не сбежала. Она снова посмотрела на дверь.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — неубедительно сказала она.

— Ладно. Все нормально. Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. — Я вспомнила ее страх при нашей первой встрече. В каком бы отчаянии я ни была, я не хотела нести ответственность за то, что девушка пострадает. Я вздохнула, ущипнув себя за переносицу, чтобы предотвратить головную боль. У меня не было сил исцелять себя.

Проницательные зеленые глаза девушки смотрели на меня. Она бросила испуганный взгляд на дверь, но затем метнулась вперед, дернув меня за рубашку, чтобы я нагнулась.

— Я не знаю, куда они увезли леди, но двое мужчин находятся связанными в комнате наверху. — Она быстро отскочила и выбежала за дверь. Я выскользнула вслед за ней. Вечерняя тьма сгустилась, и небо стало темно-синим. Было бы труднее увидеть меня со сплетением хамелеона, но я не хотела тратить энергию без необходимости, поэтому обошла вокруг к задней части гостиницы и наблюдала в течение нескольких минут, чтобы убедиться, что никого не было рядом, прежде чем я побежала и распласталась на кирпичном песчанике гостиницы. Я со стоном опять воспользовалась сплетением геккона, жалея, что не могу просто подлететь к открытому окну верхнего этажа. Когда я поднималась, мои руки пульсировали от боли при каждом рывке вверх. Кое-как я добралась до подоконника и нашла в себе силы перебраться через него, предварительно убедившись, что комната пуста. Я устало опустилась в темноте на пол. У меня дергались отдельные мышцы, их сводило судорогой в бешеном танце.

Когда судороги утихли, я встала и осторожно пошла к двери, мои ноги прилипали и отрывались, пока я шла. Я не решилась убрать сплетение геккона на случай, если у меня не хватит сил активировать его снова. Я приоткрыла дверь. Перед дверью комнаты, которую Бриоан снял для себя и Рафана, скрестив ноги, сидела женщина. Кинжал небрежно лежал у нее на коленях, пока она прислонилась головой к стене. Она не спала. Ее глаза блуждали по коридору, и я быстро отступила назад, прежде чем она посмотрела в мою сторону. Я закрыла глаза и использовала сплетение ветра, чтобы дернуть ее голову вперед, а затем назад, ударив о камень. Раздался глухой шлепок, и женщина боком сползла на пол. Мои плечи уперлись в стену. Я хотела сесть, но не осмелилась, потому что не могла заставить себя снова встать.

Наконец, когда никто не пришел на шум, я нашла в себе силы двигаться и прокралась к двери Бриоана и Рафана. Она была не заперта. Толкнув дверь я поняла почему она не заперта, потому что Бриоан и Рафан были связаны и с кляпами во рту. Бриоан неподвижно лежал на боку, закрыв глаза. Кровь запеклась в его волосах, и почти на каждой видимой части кожи расцвели фиолетовые синяки.

Рафан застонал, открыл глаза и посмотрел на меня с выражением замешательства. Я поспешила к нему, наконец-то освоившись со странной походкой, с необходимостью постоянно разрывать молекулярную связь, созданную моими ногами, когда они сливались с полом.

— Это я. Мэри, — прошептала я Рафану, развязывая ему руки и ноги. Я оставила его справляться самому, и бросилась к Бриоану.

— Бриоан, — пробормотала я, мое горло внезапно сжалось. Глаза Бриоана затрепетали, но не открылись, поэтому я осторожно провела пальцем по его гладкой темной щеке, где не было синяков.

— Бриоан, очнись. Ты должен дать мне разрешение исцелить тебя. Я не знаю, сколько смогу сделать, прежде чем стану бесполезной. — Он поморщился и медленно открыл глаза. Но когда увидел меня, на его лице промелькнуло недоверие. Я понимала, что мне придется потратить часть своей энергии на то, чтобы снова изменить лицо, прежде чем он мне поверит. Я с облегчением избавилась от сплетения маски, радуясь, что ко мне вернулись мои собственные черты.

— Мэри, — прохрипел Бриоан.

— Да. Ты можешь исцелить себя, или тебе нужно, чтобы я это сделала? — Он все еще был слишком ошеломлен, чтобы говорить, поэтому я занялась его путами.

Пока я анализировала тугие узлы, Рафан заговорил:

— Значит, это все-таки вы, Мэри. Вы всегда придумываете самые удивительные вещи в области сплетений, — сказал он громко, как мне показалось, слишком громко. Я повернулась, чтобы заставить его говорить тише, но замерла, увидев угрожающее торжество на его лице.

— Пожалуйста, убери руки от веревок Бриоана.

Я уставилась на него, и ужас, накрывший меня от осознания происходящего, лопнул в моей голове, как огромный водяной шар.

— Слизняк, — выплюнула я, лихорадочно соображая. Я не могла исцелить Бриоана, но у меня было достаточно сил, чтобы сделать еще одно или два сплетения. Я изменила сплетение веревки на эластичное, надеясь, что Бриоан сможет сам исцелить себя.

— Мне так нравится твой колоритный земной язык, но прежде чем мы продолжим разговор, нужно решить один маленький вопрос.

Перед моими глазами мелькнуло сплетение, и оно, казалось, действовало как щит. Я почувствовала, как после первого сплетения активировалась еще одно, но на этот раз не смогла его разглядеть. Темнота окутала мое зрение плотной, липкой пеленой, ослепляя. Мои руки взлетели вверх, но я не почувствовала, как что-то обернулось вокруг моего лица. Как он это сделал? Он не должен был ничего физически сделать со мной без моего разрешения. И каким-то образом он скрыл сплетение за первым, так что я не могла его расплести.

— Не волнуйся, Мэри. Ты не ослепла. Маска тьмы чисто внешняя, хотя ты ее и не чувствуешь, — сказал Рафан. — Это не самое распространенное сплетение. Келтеон специализируется на поиске редкой, но полезной магии. Скоро ты снова увидишь его. Он уже почти добрался до Керлна. Как бы ни было здорово, если бы ты сама добралась в Митиган, даже не таща тебя туда, но он пришел к выводу, что Керлн лучше подходит для его планов, и приказал мне держать тебя здесь.

— Зачем ты это делаешь?

— Потому что я уже не тот, кем был. Келтеон — это мой… — объяснение Рафана оборвалось из-за треска. Я услышала, как что-то упало на пол. Затем сверкнуло сплетение, и темнота, отрезавшая мне зрение, исчезла, показав Бриоана, скорчившегося передо мной.

— Я рад, что знал, как снять сплетение. Ты в порядке? Они причинили тебе боль? — Он проверил меня на наличие травм.

— Я в порядке, но как насчет тебя? Тебе нужно, чтобы я исцелила тебя? Думаю, у меня хватит сил еще на одно сплетение, если тебе понадобится. — Я слегка коснулась его затылка, проверяя, нет ли раны, которую я видела раньше. Мы оба одновременно метнули друг на друга нежные взгляды.

— Я исцелился. Побереги силы. — Он поймал мою руку и опустил ее между нами. — Мэри, мне так жаль по поводу Рафана. Я знаю, что ты что-то чувствовала к нему, — произнес он интенсивным шепотом, полным эмоций. Я отстранилась, пораженная, едва в состоянии сосредоточиться на его следующих словах.

— Я должен был догадаться, что что-то не так. Он вел себя странно с тех пор, как мы встретились в Исмаре, но я не думал… — Он обвел рукой комнату вокруг нас отрывистым взмахом. — Я не доверял своим предчувствиям, потому что ему нравилась ты, и я… — он замолчал.

— Что? — Мне было трудно говорить тихо. — Я в замешательстве. Мне казалось, что ты слышал, как я говорила Рафану, что он мне не нравится, и я думала что ты злишься на меня за то, что я отвергла твоего друга. Если кто и должен сожалеть, так это я. Он был твоим другом. Он никогда не был для меня чем-то большим.

— Правда? — с придыханием спросил он.

— Мне очень жаль, Бриоан. Я знаю, каково это — быть обманутым близким другом.

Бриоан открыл рот, но замер, когда мы услышали скрип за пределами комнаты.

— Нам надо уходить, — произнес он одними губами.

Я кивнула и указала на окно.

Под недоверчивым взглядом Бриоана, я наклонилась ближе, мой рот оказался рядом с его ухом, и я выдохнула:

— Я покажу тебе свое сплетение геккона. С ним мы спустимся вниз. — Он все еще выглядел смущенным, но кивнул. Я протянула ему сплетение, указывая, какие нити нужно подправить. Затем мне пришлось показать ему, как наклонять ноги, чтобы они отрывались от поверхности. Его глаза расширились.

Мой спуск из здания был каким угодно, только не изящным. Мои руки так устали, что я могла только шагать вниз, передвигать конечности ниже, а затем снова шагать вниз, надеясь, что мои суставы не будут дергаться слишком сильно, прежде чем я смогу ткнуть ногой в стену и получить новый всасывающий захват. Однако я все равно оказалась быстрее Бриоана, который не привык к странным поворотам, связанным с припечатыванием и отцеплением от стены.

Я рухнула на землю, затем села и стала наблюдать, как он осторожно двигает одной ногой и рукой за раз. Когда он достиг земли, он деактивировал сплетение и повернулся, чтобы помочь мне подняться на ноги.

— Не будет ли слишком много, если я попрошу тебя также расплести мое сплетение геккона? У меня совсем не осталось сил, и я, вероятно, должна сохранить хоть каплю на всякий случай. Ну, если ты не слишком устал, — спросила я устало.

— Конечно, — сказал он.

Мы крались вперед, бесшумно ступая босыми ногами, придерживаясь темных уголков. Бриоан, казалось, знал, куда идет, и я следовала за ним, радуясь, что мне не нужно самой определять направление. К тому времени, когда он остановил нас перед невзрачной деревянной дверью в одном из узких переулков, я слишком устала, чтобы даже подпрыгнуть от шороха крысы перед моими ногами.

Из разбитых ставней над дверью не пробивался свет, поэтому Бриоан велел мне подождать, пока он проверит, не занят ли дом. Он скользнул по стене с тем, что показалось моим завистливым глазам неутомимой грацией, и исчез за окном. Я ждала в изнеможении, прислушиваясь, не раздастся ли грохот или крик, что-то, что скажет мне, что я должна либо войти, чтобы помочь Бриоану, либо убежать. Но ни звука не раздалось.

Дверь открылась, и Бриоан жестом пригласил меня войти.

— Ложись, Мэри. Я еще немного понаблюдаю. Ты нуждаешься в отдыхе больше меня. — Он закрыл за мной дверь.

— Спасибо. — Я слишком устала, чтобы спорить. Улегшись на жесткий пол, я заснула.

— Ты должен был разбудить меня, — сказала я Бриоану, когда открыла глаза. Солнце косо светило сквозь плохо подогнанные ставни в двух круглых окнах под самым потолком. Лучи полосками падали на мое лицо. Я села, чтобы потянуться, и остановилась на полпути, когда поняла, что ни одна из моих мышц не кричит от ожидаемой боли.

— Это ты исцелил меня? Ты должен беречь свои силы. — Волна беспокойства о нем неожиданно нахлынула на меня.

Бриоан прислонился к стене, выглядя смущенным.

— Возможно, и так. Я подумал, что будет лучше, если мы оба сможем двигаться быстро. Но я не устал. — Он выглядел смущенным. — После исцеления нас, я не мог не заснуть тоже.

— О, тогда хорошо… и спасибо тебе. — Я изучала пыль, плавающую в солнечных лучах. Мысль о тишине вдруг стала невыносимой. — Ты, наверное, уже догадался, но в городе полно людей Келтеона. Думаю, что обычные граждане либо скрываются, либо были вытеснены. О, и они знают, как искать искажение движения в сплетении хамелеона, так что если мы используем его, нам придется быть очень осторожными. — Я начала говорить, просто чтобы заполнить тишину, но меня начала охватывать паника.