Встретимся на Багамах!

Как я искала папу (История Галины)

— У всех моих подружек были отцы. Даже те, которые при разговорах о мужской половине в их семьях когда-то опускали глаза и отмалчивались, теперь стали небрежно заявлять: «Ты ведь знаешь, мой отец брокер, он все время торчит на бирже». Или дилер, или менеджер, в общем, называли самые новомодные профессии, которые сейчас у людей на слуху. Понятное дело, их шустрые мамы подсуетились, чтобы, состарившись, не куковать в одиночестве.

В нашем педагогическом на занятиях то и дело твердили о последствиях воспитания в неполных семьях, о детях, вырастающих с комплексами. Постепенно меня это стало доставать, я почувствовала свою неполноценность.

— Мама, а почему у нас с тобой семья неполная? — как-то поинтересовалась я, старательно списывая дома прогулянную лекцию.

Мама удивленно вскинула брови.

— А чего тебе, собственно, не хватает?

— Папочку хочу, — ехидно заявила я.

— Это еще зачем? — подозрительно поинтересовалась мама.

— Не зачем, а хочу и все, — отрезала я.

На самом деле я просто распереживалась, что у нас всегда не как у всех.

Если бы он в Афгане смертью храбрых пал или еще на какой войне сгинул (в междоусобных разборках сейчас недостатка нет), мне бы тогда стипендию не за отметки, а как дочери героя платили. А то приходилось молчать. Будто меня мама без помощи мужчины зачала.

Недавно книжку о Мэрилин Монро прочла, так она тоже, оказывается, нежеланным ребенком на свет появилась и всю жизнь от этого страдала. Мечтала увидеть своего отца. Не верила, что ему не хочется посмотреть, какая она выросла. Отец представлялся ей сильным и красивым. Мэрилин надевала свои лучшие наряды и воображала, что однажды незнакомец постучит в дверь и скажет: «Я пришел за тобой, моя доченька». Но, увы, он так и не появился… никогда.

Мысль о моем отце тоже не давала мне покоя. По вечерам мы с мамой грустно сидели, как две кочерги, уставившись в телевизор. Правда, я знала, что у мамы вообще-то есть любовник. Она к нему в гости по воскресеньям ходила, а иногда и на понедельник оставалась.

— Приводи его. Пусть с нами живет, — однажды заявила я, отчаявшись, что мой отец когда-нибудь объявится.

Мама недоверчиво посмотрела на меня, но мой каприз выполнила.

Поздно вечером в нашу квартиру позвонили. На пороге стоял белобрысый мужчина в кожаной куртке.

— Здрасьте, девчонки, — изрек белобрысый и подал маме увядший цветок. — Не возражаете, чтобы я жил у вас? — Этот вопрос был явно адресован мне, поэтому мама промолчала, а я бойко ответила за двоих:

— Не возражаем. Располагайтесь.

Он поставил небольшую сумку в прихожей и сразу сел за стол. На часах одиннадцать стукнуло.

— Ну что, девчонки, ужинать будем? — поинтересовался он.

Мама неловко засуетилась. А я села напротив и, подперев руками подбородок, нахально уставилась на него.

— Выпьем чего-нибудь по случаю знакомства? — не выдержав моего взгляда, предложил он.

— Выпьем, — согласилась я, продолжая рассматривать белобрысого. Он был широкоплечий, крепкий и, если честно, ничего из себя.

— Ну неси, — приказал он, по-хозяйски оглядывая комнату.

Мама, услышав наш разговор, влетела в комнату с бутылкой сухого вина.

Разлив вино по фужерам, белобрысый провозгласил:

— За наше семейное будущее! — И залпом опрокинул фужер.

— А вы кто по профессии? Где работаете? — пригубив немного вина, решила я полюбопытствовать.

Белобрысый задумался на мгновение, видимо не ожидая сразу такого натиска, а мама опустила глаза.

— Да я вообще-то инженер, но в данный момент безработный.

— Ага, безработный, значит, — радостно подхватила я.

Но моя радость ему явно пришлась не по вкусу, он даже оправдываться начал:

— Я сначала пробовал челночить, когда наш НИИ закрыли, но это не по мне, тяжело.

Тут и мама на помощь подоспела, поддерживать белобрысого стала.

— Конечно, глупо челночить, у Алика голова светлая, — оживилась она.

— Точно замечено, — подтвердила я, — даже мозги просвечиваются.

Но мама, не обращая внимания на мои колкости, посетовала:

— Он был талантливым инженером, целым отделом руководил — я у него работала. Что ж ему теперь на себе тюки таскать?

— Ты ведь устроилась на хорошую работу! — вредничая, возразила я. — И вроде тюки не таскаешь? — Мама промолчала, а я продолжила: — Может, вы нами руководить собираетесь?

— Посмотрим, — уклончиво ответил Алик и более убедительным голосом заверил: — У хозяина в доме всегда работа найдется, — после чего вылил из бутылки остатки вина в свой фужер и с аппетитом набросился на борщ, который мама, кстати, для меня приготовила.

Всю ночь я не могла сомкнуть глаз. Шум и стоны, доносившиеся из маминой спальни через тоненькие перегородки, одновременно бесили и возбуждали меня. «Любовью заниматься — не тюки таскать», — зло думала я. Уснув на рассвете, я твердо решила, что нам с мамой вдвоем было лучше.

Мама присоединилась к моему мнению.

После того как Алик ушел, я жалобно протянула:

— А настоящий отец вообще-то у меня имеется или как?

— Или как, — ответила мама и виновато заплакала.

Мне стало ее жаль.

— Ну, не расстраивайся, — успокаивала я маму и гладила по голове.

— Что это с тобой? — сквозь слезы произнесла она. — Столько лет жила со мной. Все хорошо было. А теперь, когда взрослая стала, отца тебе подавай.

— Сама не знаю, — тихо проскулила я.

— На, звони ему, — вдруг решительно заявила мама и подала мне записную книжку. — Скажи, что повидаться хочешь. Только подробнее объясни, кто ты. А то он, наверное, забыл о нас.

— Фирма «Белый аист» слушает, — сладко прощебетал в трубке голос секретарши.

— «Белый аист»? Вы что детей разводите? — полюбопытствовала я.

— Вас что интересует? — сдержанно проговорила секретарша.

— Ваш бизнес, — решила уточнить я для начала, а то опять на мамину шею кого-нибудь посажу.

— Наша фирма занимается поставками постельного белья из Германии. А также перин, подушек, пуховых одеял.

— Разве у аистов есть пух? — вновь снахальничала я.

— Вам что, собственно, нужно? — теряя терпение, не сдержалась секретарша.

— Мне нужен Виктор Максимович, — наконец сообщила я.

— По какому вопросу?

— По личному, — отозвалась я.

— Как вас представить?

Я назвалась, и тотчас в трубке запиликала музыка.

Бархатный уверенный голос сразу же заворожил меня:

— Слушаю вас.

Запинаясь, я повторила свою фамилию, имя, отчество, и, приготовившись выдохнуть самое сокровенное, собралась с духом…

— Ну, наконец-то, — радостно перебил меня отец. — Я уж не мог дождаться. Приезжай, пожалуйста.

— Куда? — затаив дыхание, проговорила я.

— Как куда? — удивился отец. — Ко мне домой.

— А адрес? — снова проблеяла я.

— Боже, ну какие мы забывчивые! — сокрушенно воскликнул он.

«Это, наверное, мы с мамой», — подумала я и, записав адрес, поспешила распрощаться.

— Постой! Мою жену зовут Олей. Ты можешь приехать сейчас?

— Не знаю, — не ожидая такого радушия, удивилась я.

— Приезжай в любое время. Скажешь ей, что я тебя пригласил.

— Хорошо, — обрадовалась я, и тут же кинулась к маме за советом, что мне надеть.

Папа жил в самом центре города в новом роскошном доме с башенками и ярко-коричневой крышей. Дверь в квартиру была открыта, и из нее выносили мебель.

— Не стой в дверях, проходи, — сказала мне хорошенькая девушка лет двадцати пяти.

— Вы Оля?

Она на ходу кивнула.

Я хотела раскрыть рот и представиться, но Оля замахала руками и прервала меня на полуслове:

— Знаю, знаю. Виктор Максимович мне звонил. Сейчас новую мебель занесут. Пойди пока в детскую, с Машенькой познакомься.

Путаясь в лабиринте огромных комнат, я продвигалась внутрь квартиры. Громкий плач, доносившийся через одну из дверей, остановил меня. «Наверное, это и есть детская», — сообразила я и толкнула дверь.

— Почему ты так долго не шла? — В высокой кроватке стояла почти голенькая девочка и захлебывалась от слез.

Я растерялась.

— Одень меня. — Девочка сердито топнула ножкой.

Я стала одевать малышку.

Девочка перестала плакать и спросила:

— Ты теперь у нас жить будешь?

— Нет, — покачала я головой.

Девочка вновь приготовилась зареветь.

— Хочу, чтобы ты со мной жила.

— Хорошо, хорошо, — быстро пообещала я.

— Ты про курочку знаешь? — строго поинтересовалась девочка.

Надевая на нее платьице, я кивнула головой.

— А у курочки вымя есть? — Машенька с любопытством заглянула мне в глаза.

— Вымя есть у коровки, — сообщила я ей.

— А как же курочка деток кормит? — загоняя в тупик, Машенька уставилась на меня.

— Ну вот. — Вынув девочку из кроватки, я взяла ее за руку.

— Теперь кушать, — потребовала Машенька и потащила меня в кухню.

У плиты стояла полная женщина в белом фартуке и колпаке. Бросив взгляд на нас с Машенькой, она фыркнула:

— Неумеха ты, что ли? Посмотри, как девочку одела?

Я повернулась к малышке и не обнаружила никаких изъянов в одежде.

— Колготки шерстяные надо было найти. Как в холодных-то гулять с ней будешь?

— Да я не собираюсь с ней гулять. — Мой тон поварихе явно не понравился.

— Пойдешь, как миленькая, — командирским голосом проговорила она. — Только вот Вовку из школы дождешься и вместе пойдете. Корми ребенка. — Повариха протянула мне детскую пластиковую мисочку с белой кашицей.

— Не буду, — сразу заявила Машенька и снова заревела.

В кухне появилась жена отца и, взяв с полки протертый до блеска стакан, поинтересовалась:

— Ну, как, все о'кей? — Она переводила взгляд с кухарки на меня.

Кухарка кивнула головой.

— Все в порядке, хозяйка, не беспокойтесь, разберемся. Занимайтесь своим делом.

Тут я не выдержала и вступила в разговор:

— А Виктор Максимович скоро придет? Я с ним повидаться хотела. Мне…

— Скоро, скоро. Ты ее вещи все нашла? — перебила меня Ольга и тут же исчезла.

— Детей поразвели, а заниматься некому, — кряхтя сообщила кухарка, помешивая что-то в большой блестящей кастрюле.

— Я ведь тоже… — Мне хотелось поделиться с кухаркой, но та, не дослушав, сказала:

— Ты тоже тощая, кости светятся. Специально не ешь? Сейчас моду взяли… — подбрасывая на сковородке сочный кусок мяса, ворчала она.

— Ну что вы? — облизываясь на аппетитные запахи, запротестовала я. — Это я в маму такая. Мама тоже худенькая, хотя ей уже тридцать восемь.

— Хозяин худеньких любит. Видала? — Она махнула на дверь, за которой исчезла жена отца… — Да ты садись, не стесняйся. — Повариха положила на тарелку вкусно пахнущее мясо и поставила передо мной.

— А у них что, детей много? — поинтересовалась я и, не устояв перед соблазном, принялась за еду.

— Хватает, — кивнула кухарка, и в этот момент в кухню со свистом влетел ранец. Сделав пируэт в воздухе, он плюхнулся на стол, задев тарелку Машеньки. Тарелка, перевернувшись, поскакала по столу, но не разбилась, только каша пролилась на платьице девочки. Вместо того чтобы рассердиться, Машенька громко рассмеялась.

— Вовик пришел! — закричала малышка и стала бить ложечкой по столу.

— Привет! — крикнул на ходу Вовик и оценивающе посмотрел на меня. — В компьютерные игры умеешь?

— Нет, — с сожалением отозвалась я. — У меня нет компьютера.

— Не кисни, научу, — снисходительно пообещал Вовик и мимоходом надел тарелку Машеньке на голову. Остатки каши потекли по лицу девочки.

— Ты что рот разинула? — рассердилась кухарка. — Займись им.

— Да я не…

В этот момент девочка сползла на пол со стула и, подвернув ножку, заревела:

— Хочу гулять, хочу на улицу.

— Подожди, подожди, — успокаивала ее кухарка. — Вот еще Таня придет, все вместе отправитесь.

— А Таня — это еще?.. — удивилась я.

— Танька — это моя сестра. Только по папе, — серьезно сообщил Вовик.

— Да, по па-по-чке. — На пороге появилась начесанная девица с фиолетовыми волосами. Ей было лет тринадцать. — Хай! — произнесла Таня и, дотронувшись до воротника моей новой бархатной кофточки, ловко вытянула лейбл.

— Где брала? Фирма?

Хорошо, что я приличную надела. Мама ценный совет дала. «Не вздумай, — говорит, — турецкую с рынка напяливать. Твой отец в вещах толк знает. Много лет бизнесом занимается».

А Таня уже сняла у меня с уха клипсу и, примеряя перед зеркалом, затараторила:

— Моя подружка вчера тоже поясок от Ив Сен-Лорана по сейлу всего за двести баксов отхватила. — И тут же без перехода предложила: — Махнемся на мои, не глядя?

— Ты о чем?

— У тебя бижутерия, а у меня золото с бриллиантиками. У мачехи на минуточку одолжила. А теперь вот привыкла и все время ношу. Идет? — Таня крутилась в одной клипсе и в одной бриллиантовой сережке.

— Как же, на чужое махаться? — возразила я.

— Тут нет ничего чужого — все папочкино, значит, наше, — твердо заявила девица. — А ты вообще чем занимаешься?

— Я в педагогическом учусь.

— А, — разочарованно протянула она. — Я в манекенщицы пойду. Вот рост доберу до ста восьмидесяти и пойду.

— Это как? — удивленно глядя на невысокую Таню, заинтересовалась я.

— Гормоны для роста глотаю. — Таня показала пачку таблеток.

— Тьфу ты! — плюнула в сердцах кухарка. — От них ведь усы вырастут.

— У таких, как ты, даже хвост может вырасти, — пренебрежительно заявила девушка.

— А у тебя что? — осуждающе проговорила повариха.

— Ноги — вот что, — с уверенностью сказала Таня и, задрав юбку, выставила вперед свою полную короткую ножку.

— Что это вы с Машенькой сделали? — В кухне вновь появилась хозяйка. — Вымой ее и переодень, пожалуйста, — обращаясь почему-то ко мне, проговорила она.

— Мне, вообще-то, еще на лекции надо.

Жена отца непонимающе посмотрела на меня.

— Она в педагогическом учится, — под громкий рев Машеньки сообщила Таня.

— В педагогическом — это очень кстати. — Чтобы успокоить малышку, Ольга протянула ей свой стакан. Малышка вцепилась в него двумя ручками, а Ольга, видимо изображая оркестр, постучала по нему Ложечкой, и тут девочка выпустила стакан из рук — мелкие осколки разлетелись по розовым кафельным плитам на полу.

— Скоро Виктор Максимович придет? — сквозь смех и плачь детей выкрикнула я, теряя терпение. — Потому что…

В этот момент в дверь позвонили. Мачеха пошла открывать.

— Папочка пришел! — обрадовалась Машенька и, взяв меня за руку, потащила встречать отца.

— Побыстрее, опаздываем, — донесся мужской голос из прихожей, и на нас чуть не налетела опять заспешившая куда-то Ольга.

— Проследи за детьми, мне нужно уехать, — на ходу выкрикнула она и скрылась в одной из комнат.

«Ну уж хватит!» — решила я и вылетела в прихожую.

На пороге стоял мужчина в костюме и в галстуке. Он приветливо улыбнулся нам с Машенькой. Малышка, надув губки, почему-то убежала прочь.

«Какой молодой! — мелькнуло у меня в голове. — Кажется, у мамы на фотографиях он выглядел по-другому». Но времени на размышления не оставалось. Я знала, что сейчас вернется Ольга и они снова исчезнут.

Раскрыв объятия, я двинулась на отца.

Мужчина, немного смутившись, отступил назад.

— Вы… ты… кто? — Застенчивая улыбка делала его неуверенным и беззащитным.

Со словами «твоя дочь» я бросилась к нему на шею.

Он слабо пробовал отбиваться, стараясь отцепиться от меня, но тщетно. Я висела на нем, как кошка. Обида, что отец не хочет признавать меня, переполняла мое существо, на глазах навернулись слезы.

— Неужели ты ничегошеньки не чувствуешь ко мне? — всхлипнула я.

Такой штурм должен был расплавить даже айсберг, и он сдался.

Я ощутила, что тело мужчины напряглось, он наконец прижался ко мне и принялся целовать, но как-то странно, совсем не по-отцовски. Когда его рука скользнула под мой лифчик и добралась до груди, в прихожую вплыла Танька. На ней было открытое вечернее платье, явно с чужого плеча, налаченные волосы стояли дыбом, а в носу торчала моя клипса. В вытянутой руке она держала небольшое зеркальце, в которое смотрелась на ходу.

— Как мой прикид? — прогундосила она и вдруг, увидев нас в такой позе, прибалдела: — Вы что, сладкие мои, травки обкурились? — Она потянула носом, подозрительно оглядывая нас. — И когда это вы успели?

— Н-е-т, — проблеяла я, собираясь объяснить, в чем дело.

— Так, все ясно! — заявила Танька, уставившись на мою расстегнутую кофточку. — Если не дадите затянуться… тебя… — ее палец с длинным наманикюренным ногтем выстрелил в меня, — …из гувернанток тютю. — Не дав мне раскрыть рта, она добавила: — И водилу нашего за такую прыть папочка тоже уволит.

— Так он ваш в…в… — удивленно начала я, задыхаясь от ужаса.

— Во-ди-тель, — назидательным тоном закончила за меня Танька.

Обескураженная очередной неудачей, я решила сделать последнюю попытку и самой наведаться в фирму с ясельно-ласковым названием «Белый аист», где работал мой отец.

Приятный климат бизнеса начался с запаха дорогих духов длинноногой секретарши. Она стойко держала оборону у красивых темно-бордовых дверей.

— У Виктора Максимовича ленч, — как умственно отсталой, выразительно объяснила она мне.

— Ленч — это надолго? — наивно поинтересовалась я.

— Лучше оставьте свою визитную карточку, я вас с ним свяжу.

— Нет, приду через полчаса, — запротестовала я.

Пока же решила пройтись возле шикарного особняка, где располагался офис отца, поглазеть на местные достопримечательности. Во дворе двухэтажного домика был разбит цветник, чуть поодаль располагалась спортивная площадка.

Красота! Здесь можно не только передохнуть, но и спортом заняться. Там как раз какой-то мужик в трусах и кроссовках играл сам с собой в баскетбол. От скуки я остановилась посмотреть: этот мазила никак не мог попасть в корзину. Разбегаясь, он бил мячом об асфальт, подпрыгивал, бросал, но мяч, будто заколдованный стариком Хоттабычем, отскакивал от корзины. То ли мужику не хватало роста, то ли просто не везло. Неожиданно мяч подкатился прямо к моим ногам, я нагнулась, подняла его высоко над головой и прямо с места забросила в корзину. Мужчина уставился на меня, как на восьмое чудо света, а потом спросил:

— Ты что, профессионально играешь?

— Нет, просто когда-то была капитаном в школьной баскетбольной команде.

Мужчина был невысокий, почти что одного со мной роста, в обыкновенной майке без рукавов, правда, кроссовки на нем были классные, адидасовские, подошва с наворотами, прозрачная.

— А я вот вчера с друзьями оттянулся и сегодня никак. — Он с сожалением развел руками, показывая, что мяч не слушается его.

— Да ты расслабься, — посоветовала я, — не суетись, выпрями спину, бросай легче, вот так.

Он последовал моему совету и попал в цель.

— Ну все, — выдохнул он, — спасибо тебе.

— Не за что, — великодушно отозвалась я. — У меня тоже такой характер: пока не добьюсь, не брошу.

Мы сели на лавочку возле цветов. После нашего двора в спальном районе здесь было как в раю. Не кричали вороны, жирные голуби не перескакивали с помойки на помойку, тут пели настоящие птицы.

— Классно здесь у вас, — позавидовала я. — О такой работе можно только мечтать!

— Ты ищешь работу? — Он внимательно посмотрел на меня.

— А что, помочь хочешь? — в шутку спросила я.

— Можно попробовать, — в тон мне ответил мужчину.

— Вообще-то, я пришла по личному делу, — вспомнив о своей нелегкой миссии, вздохнула я и поднялась с лавочки. — С отцом хочу встретиться. Мы с ним не виделись много лет.

Секретарша, всплеснув глазами, утомленно сообщила, что шеф еще не вернулся. Но я решила не сдаваться и твердо объявила, что буду ждать дальше. Она пожала плечиком. Чтобы убить время, я побродила по светлым коридорам, тщательно исследовала кожано-пальмовый интерьер просторного холла и заглянула в небольшой зал, где за круглым столом заседала группа людей. По их постным лицам было видно, что эта тусовка длится давно и изрядно им поднадоела. До меня доносились невнятные обрывки фраз. Я прислушалась. Речь шла о рекламном ролике, который мелькал на проекционном экране перед их унылыми взорами. Эти безнадежно «засохшие» люди сочиняли к нему текст.

Неожиданно из боковой двери появился человек и бодрой, начальственной походкой направился к столу. Сонная тусовка встрепенулась. Властным голосом вошедший приказал остановить ролик.

На экране зависла загорелая топ-модель с соблазнительно отставленным задом. Она нежилась на роскошной двухспальной кровати, утопая в подушках и одеялах, наряженная в белоснежное изысканное белье — все вещи были от «Белого аиста».

— Давайте концовку, — потребовал мужчина, и через мгновенье появилась та же девица, но уже осчастливленная сияющим господином с бабочкой на шее. Под свадебный вальс Мендельсона довольная пара выносила из магазина яркие пакеты с постельными принадлежностями от «Белого аиста».

На экране тем временем кружились крупные снежинки, напоминающие пух.

— Итак, текст поставим в самом конце, — голос мужчины показался мне знакомым, — текст должен быть кратким, запоминающимся, — продолжил он, — звучать как девиз нашей фирмы. — Он вопросительно посмотрел на присутствующих и с давлением произнес: — Слушаю подготовленные вами предложения.

Я приподнялась на цыпочки и, к своему удивлению, обнаружила, что начальственный голос принадлежал тому самому настойчивому баскетболисту. В галстуке и белой сорочке он выглядел совершенно по-другому — уверенно и презентабельно. Не то что в спортивных трусах.

«Наверное, один из руководителей», — подумала я и посмотрела на него совсем иными глазами.

Он обвел грозным взглядом потухшую компанию, но, ничего не услышав, решительно заявил:

— Лучшее предложение я готов вознаградить. — Мужчина сделал выразительную паузу и торжественно закончил: — Должностью менеджера по рекламе.

— Виктор Максимович, — обращаясь к моему знакомому, вдруг обиженно прошелестела дама в круглых очках, — вы же обещали мне!

Я ахнула. Значит, тот, с кем я так запросто разговаривала во дворе, и есть шеф фирмы, то есть мой отец!

Первым порывом было подбежать к нему и броситься на шею. Но печальный опыт с шофером останавливал. Кроме того, я почувствовала страшное желание помочь отцу, придумать за этих баранов что-нибудь такое!

Я мобилизовала все свои извилины и неожиданно…

«Ни пуха ни пера!» — громко выкрикнула я с порога.

Все, как по команде, повернули головы. Я почувствовала, что второй раз попала в цель — присутствующие захлопали.

— Очень удачно, — воскликнул отец и обласкал меня взглядом. — Вот вам и концовка, и девиз, — похвалил он.

— Оригинально, — поддержал аккуратный юноша, — как бы реклама наоборот.

— Кто это? Кто это? — раздались удивленные возгласы.

— Это наш новый менеджер по рекламе. — Отец подошел ко мне и, взяв за руку, подвел к столу. — Представься, пожалуйста.

Внезапно на своих длинных ногах в зал прискакала секретарша с какими-то бумагами на подпись. В одно мгновение она оценила обстановку и тут же запела елейным голоском:

— Как замечательно, что вы встретились. Виктор Максимович, я вам докладывала, что эта девушка давно вас ищет.

— Меня? — видимо припоминая нашу беседу, отец медленно произнес: — Ты ведь, кажется, искала…

— Отца, — умирая от страха, подсказала я и назвала себя.

Он оценивающе взглянул на меня еще раз и, покачав головой, изрек:

— А ведь мы с тобой чертовски похожи!

— Ничего удивительного, — сказала я, желая удержать победу, — ведь я же твоя старшая дочь!

— Вот так я нашла отца и стала менеджером по рекламе, — закончила Галина, и женщины зааплодировали: «Ни пуха ни пера»! Действительно очень удачно!

Время у бассейна летело быстро. За беседами дамы забыли о своих планах. Спохватившись, одна за другой, они покидали вслед за Галей приятную компанию, дав слово продолжить рассказы при следующей встрече.

Надежда отправилась звонить. После телефонного разговора с Америкой она повеселела. С детьми все в порядке, Стив готов потерпеть разлуку. Повесив трубку, женщина вышла в холл и наткнулась на всклокоченную Галку. Раскрасневшаяся девушка пулей вылетела из чьего-то номера.

— Ты не видела Ольгу? — Надя сначала не обратила внимание на ее необычный вид.

— Она сказала, что ее в жюри конкурса вызывают, — рассеянно ответила Галя. И только теперь Надежда заметила, что с девушкой не все в порядке.

— Что это с тобой?

— Я тут одного старого приятеля встретила, — приглаживая волосы, сообщила девушка и, посмотрев на себя в огромное зеркало, залилась румянцем.

— Такого длинного красавчика, который утром возле тебя вертелся? — улыбаясь, припомнила Надя.

— Он тебе понравился? — насторожилась Галя.

— Очень эффектный, — одобрила Надежда, направляясь к выходу из отеля.

Галя вприпрыжку последовала за ней.

— Я тоже так считаю, — повеселела она, сгорая от нетерпения поделиться сокровенным. — Мы с ним в одном классе учились.

Они вышли на улицу.

— Может быть, поищем Ольгу? — предложила Надя.

Стоял необыкновенный вечер. Парк благоухал южной зеленью.

— Она все время ждала чего-то плохого, — обеспокоенно произнесла Надя и посмотрела на часы. — Долго не возвращается.

— Представляешь, мы не виделись с ним ужас сколько! — продолжила Галка, ничего не замечая вокруг, переполненная своими мыслями.

— Сколько? — переключаясь, снисходительно поинтересовалась Надя.

— Почти пять лет!

— Целая вечность, — улыбнулась женщина.

— За это время он столько успел! Живет теперь в Париже и танцует в известном варьете «Мулен Руж».

— Я читала в каком-то американском журнале, что знаменитый Михаил Барышников тоже танцевал в этом варьете, — рассеянно заметила Надя.

Девушка кивнула.

— Ты знаешь, какой там жесткий стандарт. Мужчина должен быть хорош собой и ростом не меньше чем метр девяносто!

— Твой приятель отвечает парижским стандартам, — заверила Надежда.

— Девицы тоже требуются отборные, — воодушевилась Галя. — Ноги от ушей, грудь торчком. — Растопырив пальцы фонариком, она сделала движение от соска вверх. — И рост метр восемьдесят. При поступлении всех обмеряют и заводят карту физических данных — это основа контракта! — Девушка развела руками. — Он говорит, работа нелегкая. Столько трюков, почти акробатических, и танцы, танцы… — Галка вскинула вверх ногу, попробовав изобразить канкан. — Вот так! В бешеном темпе.

— У тебя здорово получается, — похвалила Надя. — Ты случайно не от него вылетела? Тренировались, наверное?

— Зачем мне? — Галка дернула плечиком. — Девчонкам в их кафе-шантане несладко. Навесят на тебя перья и блестки тяжеленные. — Почувствовав, что это не произвело на подругу впечатления, добавила: — Такой наряд может до тридцати килограммов весить. Представляешь? Ключицы до крови стирают. А нужно улыбаться.

Надежда кивнула в знак согласия, посматривая по сторонам в поисках Ольги.

— Он мне свои фотографии с выступления показывал, — продолжила свой поток впечатлений Галка. — Весь из себя, в прыжке на шпагате, а вокруг девчонки из кордебалета — слева, справа, юбки кверху, чулки с подвязками, грудь обнаженная! — Галка опустила глаза и дотронулась до своего не очень-то рельефного бюста. — За обнаженную грудь отдельные денежки платят!

Надя улыбнулась.

— Но к ним никто не пристает, — посерьезнела девушка, по-своему расценив улыбку подруги. — Хотя этот театр находится на площади Пигаль, в квартале, где секс-шопы и бордели, он все равно считается приличным. Туда обычные посетители ходят. — И без перехода добавила: — Угадай, какая самая эрогенная зона у мужчины?

Надежда засмеялась.

— Французы считают, что это кошелек, — выпалила девушка.

— Ясно, — кивнула головой Надя и поинтересовалась: — А здесь твой школьный друг как оказался?

— Его из «Супер Стар» пригласили, чтобы он с нами пластикой занялся.

— С кем? — не поняла Надя.

— С теми, кого для фильма отберут.

— По-моему, он уже приступил к своим обязанностям, а? — Надежда посмотрела на Галку.

Они шли по аллее цветущих олеандров, когда их внимание привлек тихий смех. За маленьким столиком у фонтана сидела парочка. Седоватые волосы мужчины вырисовывались контуром в темноте южного вечера. Он обнимал свою подругу. Было ясно, что это влюбленные и им хорошо вдвоем.

— Во дают! — шепнула Галка, и они повернули обратно. Вдруг знакомый голос позвал их из темноты.

Это оказалась Ольга.

— Ты здесь? — удивилась Надя. — Мы так волновались за тебя.

— Познакомьтесь, — смущаясь, представила Ольга своего кавалера, — это Кирилл. Извините, что я не забежала вам сообщить.

Женщины вежливо улыбнулись.

Ольга, почувствовав их сдержанную реакцию, невольно воскликнула:

— Это ведь тот самый… герой моего романа!

Надя с Галей онемели от удивления.

Со скамейки поднялся мужчина средних лет. Он по очереди поцеловал дамам руку. По манерам и одежде чувствовалось, что Ольгин кавалер принадлежит к миру искусства.

— Кирилл входит в состав жюри конкурса, — глядя на физиономии подруг, объяснила женщина. — Он случайно наткнулся на мою рукопись и…

— Показал ее сценаристу Роуду, — подхватил Кирилл. — А потом нашел тебя!

— Возможно, по моему роману будут снимать фильм, — не выдержав, похвасталась Ольга. — Кирилл напишет музыку.

Подруги не верили своим ушам. Такая встреча и такое совпадение!

— Да, я очень боялся, что потерял Ольгу навсегда, — искренне признался мужчина.

Посмотрев на маэстро, подруги поняли, что этот человек сделает для Ольги все. Кирилл буквально светился счастьем.

— Вот тебе влюбленный мужчина! Сплошная эрогенная зона, — шепнула Надежда на ухо Галине.

Галя согласно моргнула и полюбопытствовала:

— У твоей истории будет другой конец?

— Конечно, я напишу новый, — пообещала Ольга.

Теперь никто не сомневался, что финал у этой истории будет действительно счастливым.

В последующие дни к трем сдружившимся женщинам стали подтягиваться остальные.

Каждое утро после завтрака все торопились к бассейну, потому что предчувствовали: за беззаботной болтовней и купанием их ждет очередной «счастливый случай».

На этот раз инициатором рассказа выступила по-настоящему красивая молодая женщина с зелеными, как изумруды, глазами. У нее было тонкое породистое лицо, подстриженные до шеи светлые волосы. Чувственная, точнее откровенно сексуальная, Елена (так она представилась) привлекала с первого взгляда: в ней была какая-то кошачья грация, манящая походка, даже голос звучал зазывно. На запястье у женщины красовался изящный браслет с круглым прозрачным камнем под цвет ее глаз. Название ее истории привлекало много слушателей.

— Почти как у Куприна «Гранатовый браслет», — заметила неугомонная Галка, но на нее зашикали приготовившиеся слушать дамы.