Выбор наследницы

ГЛАВА 10

Сэнди с трудом вынырнула из мутного болота боли, чуть приподняв веки и пытаясь сфокусировать взгляд на стоящем рядом человеке. С грехом по-полам ей это удалось.

— Вы будете упрямиться дальше, миледи? Или начнёте отвечать на мои вопросы?

Ринал, скрестив руки на груди, ждал ответа.

— Тиррела тебе в задницу, господин первый министр, — Чертёнок нашла в себе жалкие остатки сил, чтобы криво ухмыльнуться искусанными губами — выглядело сие зрелище жутковато.

— Не надо грубить, леди, — Ринал покачал головой. — Ты не разозлишь меня, Сэнди, как бы ни старалась, я ничего не имею против тебя лично. Но ты не выйдешь отсюда до тех пор, пока не расскажешь всё, что знаешь про Кендалла.

— У тебя нет столько времени, оно для тебя уже на вес золота, — девушка кашлянула, сломанные рёбра тут же отозвались вспышкой боли.

Ринал прищурился, проигнорировав замечание насчёт времени.

— Значит, ты снова отказываешься добровольно сотрудничать?

Сэнди издала каркающий смешок.

— Я предупреждала, ты ещё пожалеешь, что связался со мной, Ринал.

— Мне нужен Кендалл, леди Орнелис, — первый ми-нистр скрипнул зубами — эта девчонка действительно начинала раздра-жать неиссякаемой иронией и ядовитыми насмешками. — И если для этого мне придётся выжать из вас все соки, барышня, я так и сделаю, и не посмотрю, что вы приходитесь роднёй Альмарис.

— Ревность — плохой советчик в делах, — поддела Сэнди. — А про Дориана я вам не скажу, что бы вы ни делали со мной. Рили его любит, и вы ничего не сможете с этим сделать.

Ринал подошёл к ней и поднял её голову за подбородок.

— Ты слышала о тиррелах, Сэнди? — поинтересовался он. — По глазам вижу, слышала. Сейчас познакомишься с ними поближе, миледи. Приятных ощущений. Надеюсь, после я услышу от вас интересующую меня информацию.

Чертёнок никого не увидела, но зато почувствовала присутствие в своём сознании кого-то чужого. ОНО было настолько не похоже ни на что, нас-только было ДРУГИМ, что девушка вжалась в стену, срывая горло в крике, желая раствориться в сером холодном камне, только бы избавится от ЭТО-ГО…

Две пары глаз внимательно следили за голубоватыми звёздочками, плавно падавшими с кончика Ламирона. Когда последняя опустилась в чашу, Райтон спросил:

— Всё?

Ринал молча покачал головой, меч уронил ещё одну искорку, и первый министр удовлетворённо улыбнулся.

— Вот теперь всё.

— М… и что ты сделаешь с этим? — полюбопытствовал призрак.

Ринал аккуратно взял чашу и поднёс её к губам.

— За Тайрен'эни, Трейз.

Он медленно выпил содержимое чаши — у субстанции оказался приятный, чуть сладковатый вкус.

— Я жду тебя, Рили, — тихо сказал Ринал и посмотрел в окно.

— Как ты вернёшь ей силу? — поинтересовался призрак.

Волшебник медленно улыбнулся.

— А как ты думаешь, Трейз?

— О, — Райтон хмыкнул. — Мда, ты действительно не оставил ей выбора. Но леди Альмарис не скажет спасибо, вот увидишь.

— Что-то мне подсказывает, я не увижу презрительного взгляда и холодности, — задумчиво протянул Ринал. — Я… я чувствую её, уж не знаю, каким образом.

— И когда ожидать гостью?

— Н-не знаю, — Ринал нахмурился. — Но у меня ещё есть немного времени, чтобы попытаться вытрясти информацию о Кендалле.

Альмарис проснулась среди ночи, разом поняв, что всё, время пришло: жуткое ощущение падения в темноту, без надежды ухватиться хоть за что-нибудь, и одновременно будто её разделили надвое. Падение сменилось коротким присту-пом удушья, после чего Рили быстро пришла в себя. Внутри ощущалась какая-то непонятная пустота, с чувствами и ощущениями тоже творилось неладное: вдруг так сильно захотелось вернуться к Риналу, увидеть его, услышать негромкий голос… Будто и не было последних недель с Дорианом.

Она покосилась на спящего мужчину — в душе что-то шевельнулось, но тут же пропало. Альмарис почувствовала тоску и смятение, она знала, что любит Кендалла, и не предаст его никогда, однако это твердил разум, сознание. Рили смотрела на его лицо, и не чувствовала ничего, совершенно ничего. Тихо встав с кровати, так, чтобы не разбудить Дориана, девушка неслышно подошла к двери и вы-шла в коридор. От слабости Тайрен'эни пошатывало, она спускалась по лес-т-нице, тяжело опираясь на перила. В гостиной Рили обессилено упала в крес-ло, по-качав головой.

— Нет, так дело не пойдёт, — пробормотала она. — Я просто не дойду до особ-няка…

Принцесса вытащила цепочку с Райантэа и вгляделась в пламенеющую искорку. Пришло время воспользоваться древним талисманом. "Помоги мне". Реальность исчезла, осталось только алое марево во-круг, и бесстрастный, равнодушный голос.

— Что ты хочешь, Тайрен'эни?

— Помощи.

— Ты знаешь, что придётся заплатить?

— Да.

— Я заберу твою любовь к мятежнику, — от этих слов Альмарис похолодела — Эта часть твоей души останется со мной, в качестве платы.

— Что же останется мне?.. — едва слышно спросила девушка.

— Другая любовь, — ей показалось, откуда-то издалека донёсся смешок. — Ты сможешь вернуться, и выжить без магии Херим Амира. Ты сможешь добраться до Херим Серта и Артефакта. Ты сможешь обойтись без друзей и родных.

Рили почувствовала ком в горле.

— И это вся помощь? Ты всего лишь отберёшь у меня самое дорогое!..

— Без этого ты погибнешь, не дойдя до волшебника, — бесстрастно ответил голос. — Та половина, что связывала тебя с Артефактом, исчезла, как и магия, связывающая тебя с ним. Любовь к мятежнику не позволит тебе остаться с волшебником до конца.

Альмарис вскинулась.

— Как до конца?.. — вырвалось у неё.

— До конца, каким бы он ни был, — повторил голос. — Ты давно связана с волшебником, гораздо дольше, чем с мятежником. Не прячь чувства к нему, сейчас только они помогут. Ты согласна?

— К-какие чувства? — сердце Рили испуганно забилось.

— Те самые, — раздался невозмутимый ответ. — Ты согласна отдать любовь к мятежнику за возможность вернуться к волшебнику и остаться с ним до конца? Твои друзья получат возможность свободно действовать. Но тебе уже будет всё равно.

— Когда ты вернёшь мне… то, что я отдам? — задала девушка главный вопрос.

— Когда сделаешь выбор.

Рили нахмурилась

— Какой выбор?

— Придёт время, и узнаешь. У тебя почти не осталось времени. Ты принимаешь помощь?

Прикусив губу, она кивнула.

— Ответ принят, Тайрен'эни. Отныне ты свободна от всего, что мешало тебе быть рядом с волшебником. Иди к нему, он ждёт.

На мгновение она испытала неприятное чувство, как будто дуновение ледяного ветра по разгорячённой коже. Альмарис моргнула, и обнаружила, что по-прежнему находится в гостиной, в одной тонкой, ночной рубашке. Но девушка осознала, что изменилась она сама: исчезла пустота, что так напугала её буквально полчаса назад, когда она проснулась. И… исчезли чувства, связывавшие с этим домом. Подниматься наверх и переодеваться уже не было времени, Альмарис неудержимо тянуло в особняк из дымчатого мрамора. Схватив плащ, лежавший на спинке стула, принцесса торопливо застегнула его и поспешила к двери.

— Альмарис, — она резко обернулась, на мгновение напрягшись — на лестнице стоял Линнер. — Удачи, принцесса.

— Она мне не понадобится, — девушка пожала плечами. — Простите, милорд, я тороплюсь.

Линнер проводил Альмарис долгим взглядом, и вернулся в спальню. Он решил, что Дориан не узнает о последних словах Рили.

Город был тих, на улицах пусто — стоял самый глухой час ночи. Тайрен'эни тенью скользнула к особняку, и хотя у дверей стояла молчаливая стража, её не остановили. Девушка тихо закрыла дверь и оглядела тёмный холл, ощущая тихую радость, будто вернулась домой. Она медленно поднялась по лестнице, удивляясь, почему раньше боялась остаться с Риналом. Он ведь действительно не сделал ей ничего плохого, а Артефакт…

— Я подумаю об этом завтра, — прошептала Альмарис, открыв дверь в кабинет.

В камине уютно потрескивал огонь, в углу, окружённый сероватой дымкой, покачивался Ламирон. Первого министра не было. Рили с ногами забралась в кресло, приготовившись ждать. Думая о скорой встрече, она чувствовала волнение, так пугавшее её когда-то. Лицо девушки озарила улыбка, а в зелёных глазах отразилось пламя.

Ринал, усталый, возвращался домой. Сэнди так ничего и не сказала, местонахождение Кендалла по-прежнему оставалось загадкой. Он почти физически чувствовал, как Херим Серт зовёт его, тянет к себе, да и магией Ринал почти не пользовался — трудно было. Этот мир не хотел принимать чужеземца без веских оснований, настойчиво напоминая, что пора посетить родной замок и набраться сил для дальнейших действий. Но без Альмарис, без её поддержки ехать туда не имело никакого смысла. Волшебник поднялся на второй этаж и распахнул дверь кабинета. Неясная фигура в кресле встрепенулась и выпрямилась. Первый министр замер на пороге, сдержав удивлённый возглас и разглядывая гостью.

— Альмарис?..

— Добрый вечер, милорд, — раздался тихий, такой родной и любимый голос. — Простите… я не успела переодеться…

Ринал шагнул в кабинет и закрыл дверь. Очень хотелось подойти, обнять её, зарыться губами в шелковистые локоны, но что-то останавливало.

— Как ты себя чувствуешь?

Она помолчала, словно прислушиваясь к себе.

— Благодарю, хорошо… Только замёрзла немножко.

Ринал потёр лоб и прошёлся по кабинету, искоса поглядывая на гостью. Девушка молча наблюдала за ним, её лицо скрывалось в тени, и волшебник не мог видеть его выражения.

— Почему ты пришла, Рили? — спросил он.

— Потому что вы позвали, милорд, — тем же тихим голосом ответила девушка, но в нём не было ни обречённости, ни напряжения. Альмарис отвечала на вопрос, вот и всё.

— Ты помнишь, почему сбежала? — Ринал пристально посмотрел на принцессу, остановившись в нескольких шагах.

Она кивнула, опустив голову.

— Это теперь не имеет значения, — пробормотала девушка.

Ринал подумал, что ослышался. Приблизившись, он взял её за подбородок и повернул голову так, чтобы видеть лицо.

— Почему?

Альмарис храбро посмотрела прямо ему в глаза, чувствуя, как заколотилось сердце, а кожа покрылась мурашками. По щеке скатилась единственная слезинка, когда прозвучал её ответ:

— Той любви больше нет…

Ринал улыбнулся, осторожно стерев влагу большим пальцем. В зелёной глубине глаз он не видел ни страха, ни покорности, как можно было ожидать. Это была его Альмарис, только не скованная никакими противоречиями. Она пришла, не только потому, что он забрал её силу, она действительно хотела этого. Волшебник медленно наклонился и сделал то, о чём так давно мечтал.

Альмарис не сопротивлялась, когда он коснулся её губ, и послушно приоткрыла ротик. Она никак не ожидала, что от простого поцелуя её захватит такой вихрь ощущений и эмоций, от которого закружится голова и ослабнут коленки. Ладони Ринала скользнули на талию Рили, и девушка прижалась к нему, желая, чтобы он никогда не отпускал.

В той, другой жизни, оставшейся где-то далеко-далеко, с другим человеком, всё было совершенно по-другому. Как будто встретились двое, давно знавших друг друга, знавших, что всё будет именно так. Поцелуй Ринала, поначалу нежный, осторожный, становился всё более чувственным, страстным. В какой-то момент у Альмарис мелькнула мысль, что она сейчас задохнётся, и тут волшебник отпустил девушку.

— Сладкая моя… — прошептал он, прижав её к груди.

Рили пыталась отдышаться и успокоить бешено стучащее сердце. Яркие ощущения будоражили кровь, а смутные желания, раньше пугавшие, обрели чёткость. Принцесса ещё чувствовала неуверенность, самым краешком сознания, казалось, ей не должно нравиться происходящее, но… слабый голосок замолчал. Рили молча порадовалась его исчезновению. Ринал мягко отстранился и взял её за руку.

— Пойдём, — он не сводил с неё взгляда, в глубине серебристо-серых глаз горел огонёк.

Альмарис послушно вышла за ним из кабинета. Спальня находилась рядом, и едва девушка переступила порог, как её вдруг охватило смущение. Угли в камине едва тлели, почти не разгоняя темноту, но Рили, остановившись посередине комнаты, остро ощущала на себе взгляд первого министра. А он просто стоял и смотрел, не решаясь подойти к девушке, и чувствуя непривычное волнение.

— Чтоб мне сгореть, ты в моей спальне, а я не знаю, что делать, — вдруг негромко рассмеялся Ринал. — Как мальчишка!

Альмарис невольно улыбнулась в ответ и расстегнула плащ. Он упал на мягкий ковёр, и девушка осталась в одной ночной рубашке, в которой вышла из дома. У волшебника неожиданно пересохло в горле: тонкий шёлк мягко струился по плавным изгибам фигурки Рили, и ему немедленно захотелось избавить Альмарис от этой рубашки. Он всё ещё с трудом верил, что Рили здесь, у него, и не собирается никуда убегать. Ему казалось, едва он прикоснётся к девушке, она исчезнет, словно видение, оставив его снова в одиночестве.

— Может, просто ещё раз… поцелуете меня?.. — донёсся до него тихий голос, в котором Ринал к радости и облегчению расслышал волнение.

Нет, это не сон, и не наваждение. Волшебник шагнул к принцессе, его ладонь скользнула на затылок Альмарис, и она с готовностью прильнула к груди Ринала, подняв личико. Их разделяли всего два слоя одежды, и она чувствовала, как неровно бьётся его сердце. На этот раз Ринал не стал сдерживаться, и поцелуй буквально обжёг Альмарис: в крови словно вспыхнул огонь, стало жарко, а тело снова охватила слабость. Она даже не поняла, когда волшебник успел снять рубашку, просто в какой-то момент под её пальцами оказался не гладкий шёлк, а тёплая кожа и крепкие мышцы. От неожиданности и внезапного приступа застенчивости Альмарис отпрянула, судорожно вздохнув, и не решаясь посмотреть на Ринала. Он тихо рассмеялся и сел на кровать.

— Иди ко мне, милая, — негромкий, чуть хриплый голос вызвал у неё дрожь.

"Ты останешься с ним до конца". Далёкий, бесстрастный голос Райантэа. Альмарис вдруг очень чётко осознала, что уже никогда не будет прежней, что-то в ней навсегда изменится, как только она сделает шаг к Риналу. На мгновение сердце кольнул страх, но всего лишь на мгновение. Да простят её боги, она хотела этого, хотела снова оказаться в его объятиях, и неважно, что будет потом.

Альмарис медленно приблизилась и остановилась напротив. Ладони Ринала заскользили по стройным бёдрам, неторопливо поднимая тонкий шёлк рубашки, девушка тихо ахнула — от новых, незнакомых ощущений по коже поползли мурашки. Зажмурившись, принцесса позволила волшебнику избавить её от одежды. Света от углей в камине вполне хватило, чтобы Ринал, восхищённо вздохнув, медленно окинул Рили взглядом. Сейчас для него не имели значения ни Артефакт, ни Толеан Серт, ни даже Кендалл. Осталась только спальня, и они вдвоём. В комнате не было ни Тайрен'эни, ни волшебника, были двое, которых связывало нечто большее, чем просто любовь или страсть. Ринал неожиданно прислонился лбом к животу Альмарис, и тихо прошептал:

— Прости, любимая…

— За что? — так же тихо спросила она, коснувшись мягких, густых волос.

— За всё…

Больше они не разговаривали, захваченные водоворотом ощущений и чувств. Ринал, так долго ждавший этого момента, вдруг понял: как бы ни сложилась дальше жизнь, в какой бы тугой клубок ни сплелись события, виновником которых был он сам, Альмарис не покинет его. Можно продолжить ловить Кендалла и остальных, можно просто бросить всё и уехать в Толеан Серт — принцесса останется. И пусть она не сказала, что любит, волшебник видел ответ в глубине зелёных глаз.

…Когда небо посерело от близкого рассвета, Ринал, глядя в потолок и поглаживая спутанные волосы Альмарис, задумчиво произнёс:

— Ты чудесная… Когда я впервые увидел тебя во сне, я не думал, что всё будет настолько… серьёзно.

Рили тихонько вздохнула.

— Вы жалеете, что я сбежала со свадьбы?

Он хмыкнул и крепче прижал Альмарис.

— Я сейчас понимаю, что это была глупая затея. Всего лишь моё стремление всё сделать по правилам. И, Рили, перестань называть меня на "вы". После всего, что было, это звучит нелепо, не находишь?

Она кивнула.

— Если хотите… хочешь, — поправилась девушка, — можно всё повторить.

— Нет, милая, — Ринал покачал головой. — Мне это уже не нужно. Я и так знаю, что ты принадлежишь мне.

Его слова всколыхнули странное чувство в душе принцессы, ей одновременно было и приятно услышать их, и — страшно. Отныне она действительно принадлежала ему.

— Спи, — мягко произнёс Ринал. — Утром обо всём поговорим.

Альмарис уже крепко спала, а волшебник, глядя на розовеющее небо, в который раз спрашивал себя, а нужно ли теперь ему то, что ждало за стенами особняка: мятежный лорд, допрос Сэнди Орнелис, вообще, власть в Келарии… Ведь рядом спала Рили, и впервые за очень, очень долгое время Ринал чувствовал себя счастливым.

Рили проснулась от сладкого цветочного запаха — нос и щёки что-то щекотало. Сморщившись, она отодвинулась и открыла глаза: на подушке лежал пышный нежно-розовый пион.

— Доброе утро, — на краю кровати сидел Ринал и улыбался. — Как спалось?

— Хорошо, спасибо, — она улыбнулась в ответ и села, прижимая одеяло к груди.

— Я подумал, ты захочешь поесть здесь, — он кивнул на столик у камина, на котором был накрыт завтрак. — И принёс платье.

Альмарис кивнула и смущённо посмотрела на волшебника.

— Отвернись пожалуйста, — тихо попросила она.

Ринал отошёл к окну, решив не напоминать девушке, что ночью она не была столь стеснительной. Рили быстро встала, бросая в его сторону косые взгляды, и надела домашнее платье. Потом они сели за стол, завтракать.

— Знаешь, я впервые не хочу никуда идти, — вдруг сказал волшебник, глядя на неё. — И мне всё равно, что творится в Монтаре.

Альмарис отложила вилку.

— У тебя есть обязанности, — она поспешно сделала глоток чая — взгляд Ринала был непривычно нежен, снова вызвав у неё смущение. — Ты не можешь всё бросить только потому… — девушка на мгновение запнулась. — Потому что я пришла к тебе.

— Думаешь, не могу? — негромко произнёс он, изогнув бровь.

Альмарис покачала головой.

— Нет, не можешь, — так же негромко ответила девушка. — Ты должен закончить здесь дела, чтобы поехать в Херим Серт.

Ринал помолчал.

— Ты поедешь со мной?

Рили кивнула с грустной улыбкой.

— Я с тобой до конца, каким бы он ни был… — с каждым разом обращаться к Риналу на "ты" становилось всё легче и легче.

— Ты… поможешь мне? — помедлив, всё-таки спросил волшебник.

Альмарис перевела взгляд на улицу за окном.

— Мне нужно вернуть Артефакт, — каким-то отсутствующим голосом ответила она. В памяти промелькнули обрывки прошлых чувств, но они ничего для неё не значили — в данный момент. Клятва, когда-то связавшая её с Артефактом, была сильнее любых обстоятельств: несмотря на то, что он находился сейчас совершенно в другом месте, он по-прежнему держал жизнь Тайрен'эни под контролем. Принцесса прикусила губу, чувствуя, как глаза защипало от непрошеных слёз.

Ринал коснулся судорожно сжатых пальчиков девушки.

— Я не буду больше спрашивать, милая, — ласково сказал он. — Пусть всё идёт своим чередом.

Альмарис кивнула.

— Тебе, наверное, пора идти… Я не убегу, — поспешно добавила она. — Мне… некуда бежать… — на вопросительный взгляд Ринала девушка объяснила. — Я не помню, где живут… остальные, — Рили запнулась, и её щёки окрасил слабый румянец. — Это я закрыла Кендалла от твоих людей, — почти шёпотом сказала принцесса, разглядывая узоры на скатерти. — А вся моя магия теперь у тебя. И… прошлое осталось в прошлом, — Альмарис замолчала, чувствуя, что ещё одно слово, и она расплачется.

Разговоры о том, что ушло, вызывали у неё тревогу и беспокойство, девушка не хотела думать о прошлом. Ринал глубоко вздохнул, прикрыв глаза, и ощущая растерянность: всё запуталось ещё больше. Альмарис встала и отошла к окну. Волшебник окинул взглядом изящную фигурку, и вдруг резко спросил:

— Ты ещё любишь Кендалла?

Вздрогнув, Рили посмотрела на него.

— Нет… — сердце опять кольнуло, но она запретила себе думать о причинах.

— Значит, мне нет нужды ловить его? — протянул Ринал, наблюдая за её реакцией. — Ты со мной, и всё, что нужно, это решить вопрос с Артефактом. В Толеан Серте.

Принцесса, прищурившись, посмотрела ему прямо в глаза.

— Чего ты хочешь? Обрести новый дом, начать новую жизнь, или просто заполучить меня? Пока жив Кендалл, этот мир никогда не станет твоим, даже если удастся использовать Артефакт и обойти все клятвы. Дориан будет искать тебя, искать меня, и найдёт, ты понимаешь. Если же второе, то зачем было заваривать всю кашу с Артефактом? Понравилась девушка, украсть её и дело с концом! — она почти сорвалась на крик, и замолчала, пытаясь успокоиться. — Решись хоть что-нибудь довести до конца, — уже тише закончила Рили, отвернувшись. — Потому что ты не сможешь просто так уйти и бросить всё в Монтаре в том виде, в каком есть.

Ринал резко встал и в два шага оказался рядом с девушкой.

— Ты не вещь, не игрушка, чтобы тобой можно было просто обладать, — он сжал плечи Рили. — Да, я никогда не любил никого, женщины для меня мало значили, но я никогда не позволял себе бесчестных поступков. Я хотел, чтобы мои чувства не были безответными, я хотел, чтобы ты любила меня, — Ринал прижался лбом к затылку Альмарис. — Я не знал, что всё так повернётся, — услышав в его голосе нотки отчаяния, Рили неожиданно почувствовала неловкость за собственные резкие слова. — Мне не нравится быть жестоким, но… я слишком далеко зашёл, — он повернул девушку лицом. — У меня нет дома, но этот мир — твой дом, Рили. Я не хочу отнимать его у тебя, я хочу жить здесь с тобой. И если для этого мне надо убрать Кендалла, я это сделаю, — он пристально посмотрел ей в глаза. — Любыми способами.

Прижавшись к её губам в кратком поцелуе, волшебник резко развернулся и вышел из комнаты. Альмарис осталась одна, немного растерянная и взволнованная вспышкой эмоций, как собственных, так и Ринала.

Волшебник быстро шёл по коридору в библиотеку. Времени оставалось всё меньше, чтобы хотя бы попытаться обнаружить Кендалла. Потом он не сможет даже по лестнице спуститься, не то что гоняться за беглым лордом и вести допросы. Значит, надо применить к Сэнди Орнелис что-то посильнее тиррелов. Ринал сжал кулаки: раз Рили не просила за неё, значит, она действительно на его стороне.

— На войне все средства хороши, — пробормотал он, распахнув дверь в кабинет.

Взгляд Ринала остановился на Ламироне.

— Ты-то мне и нужен, — он прищурился и медленно улыбнулся.

За время ожидания в Тол Эммере он успел хорошо изучить по книгам Ламирон, и что можно с его помощью сделать — из чистого интереса. Он не думал, что когда-нибудь придётся применить знания на практике, однако вот уже второй раз обстоятельства вынуждали его к этому.

Рассеянно прижимая пальцы к губам, Альмарис медленно вышла из комнаты и направилась по коридору. Желая отвлечься и успокоиться, она решила уединиться в библиотеке и почитать — всё равно в отсутствие Ринала делать особо было нечего.

…Внезапно её накрыла волна боли: кости заломило, будто в них залили расплавленный металл, во рту почувствовался солоноватый привкус крови, а кожа горела, словно в неё воткнули тысячи маленьких иголок. Выронив книгу, Альмарис судорожно вздохнула, широко раскрыв глаза, пытаясь пересилить боль и понять, что происходит. Перед глазами вдруг замелькали картинки какого-то каземата, залитое кровью лицо девушки со спутанными, когда-то рыжими волосами… Рили сдавленно застонала сквозь стиснутые зубы.

— Сэнди… — прошептала она хрипло.

Ринал что-то делал с Сэнди. Но ведь она у него несколько дней, и раньше её допросы так не действовали на Альмарис!.. Держась за стену, девушка на подгибающихся ногах добрела до выхода, стараясь не думать, каково сейчас её сестре. В голове бился один вопрос: что это было, что за магию применял Ринал? Ведь принцесса отказалась от друзей, от всего, что с ними связано, как она могла чувствовать то же, что и Сэнди? Неожиданно в краткий момент передышки между приступами, Рили осенило. Ламирон! Единственная вещь в распоряжении волшебника, магия которой может воздействовать на неё!

Хватая ртом воздух, Рили нашла в себе силы дойти до кабинета и обнаружить подтверждение догадки: меча там не было. Ринал взял его с собой. Упав в кресло, она вытерла струйку крови из носа, вскрикнув от новой волны боли и чуть не потеряв сознание. Она не помнила, сколько просидела в кабинете, просто в какой-то момент всё прекратилось. Рили находилась в каком-то полузабытьи, тело сотрясала мелкая дрожь, а лоб покрылся холодным потом.

Услышав в коридоре шаги, девушка медленно повернула голову к двери, несмотря ни на что, испытывая радость от того, что увидит Ринала. Дверь открылась, и сначала в кабинете появился Ламирон в окружении тумана. Альмарис скользнула по нему равнодушным взглядом. Потом вошёл волшебник, и по его усталому, бледному лицу Рили поняла, что не одной ей пришлось несладко в последние несколько часов.

— Не стоило этого делать, — пробормотал Ринал, прикрыв дверь. — По-моему, я перегнул палку…

Неожиданно он увидел девушку в кресле. Заметив следы подсохшей крови на подбородке Рили, он похолодел и в несколько шагов оказался рядом.

— Альмарис, милая, что с тобой? — опустившись рядом, он сжал холодные ладони принцессы, с тревогой заглянув в глаза.

— Было очень больно, — тихо ответила она, её губы тронула чуть грустная улыбка.

— Прости, — Ринал осторожно поцеловал тонкие пальцы. — Прости, я не подумал… Проклятье, я даже не могу тебе помочь! — в его голосе слышалось отчаяние. — Я потратил все силы на Ламирон и… Сэнди, — Ринал прикрыл глаза.

— Тебе пора в Херим Серт, — негромко сказала Рили, легко проведя ладонью по тёмным волосам волшебника.

Он невесело усмехнулся.

— Знаю, милая. Оттого и тороплюсь. Не хочу вернуться и обнаружить, что Кендалл устроил переворот, пользуясь моим отсутствием…

— Ты можешь не вернуться, — шёпотом прервала его Рили, знание пришло ниоткуда, не на шутку испугав девушку.

— Что? — Ринал в удивлении посмотрел на неё. — Что ты говоришь, Рили?

— Артефакт может оказаться сильнее меня, — принцесса прикусила губу и отвернулась. — Когда… когда я пришла к тебе, мне было сказано, что… придётся делать выбор, — она с трудом подбирала слова, вдруг осознав, что вовсе не хочет ничего и никого выбирать. — Моя сила… она потихоньку вернётся. А с ней и влияние Артефакта. О, боги, я не имею права на собственные чувства! — вырвалось у Альмарис. — Я могу любить только того, кого выберет Артефакт…

Ринал молчал. Девушка не говорила о своих чувствах к нему, а он и не спрашивал, откуда-то зная, что не время. Он ей нравился, Рили была рядом, не пытаясь сбежать или как-то влиять на него. Но сейчас он понимал, что Альмарис права, Артефакт, едва Тайрен'эни окажется рядом, попытается вернуть власть над ней и её жизнью. Слишком сильно их связывала клятва, и даже нахождение в другом мире не могло порвать эту связь. Возможно, всё изменится, когда принцесса всё-таки освободится от Артефакта… Ринал тряхнул головой: всё выяснится в Херим Серте, а пока надо получше устроить Рили.

— Хочешь лечь, милая? — мягко спросил он, встав и убрав с её лица несколько локонов.

Она помотала головой.

— Мне уже легче, спасибо.

— Тогда пошли, посидим в саду, — он неожиданно легко взял её на руки и вышел из кабинета.

Рили обняла Ринала за шею и прислонилась лбом к его виску, прикрыв глаза. Она всего второй день находилась рядом с ним, но чувства, которые она не хотела признавать, от которых отмахивалась, и которые несказанно пугали её — всего пару недель назад — становились крепче. Теперь она лучше понимала волшебника, и не удивилась, обнаружив, что он вовсе не злой и бессердечный, а к жестокости его вынуждают обстоятельства. Ринал был человеком, обычным человеком, просто не умеющим — или не знающим — как жить по-другому, ни с кем не враждуя.

Вдруг неожиданно пришёл вопрос: а если бы она не была связана с Артефактом, возникла бы любовь к Кендаллу? Рили поняла, что не знает ответа. Сейчас ей совершенно всё равно, что с ним происходит, где он, и что собирается делать. Все чувства Тайрен'эни остались у Райантэа, в качестве платы за возможность быть рядом с Риналом без какого-либо ущерба для Альмарис. И она готова спорить на что угодно, её нынешние чувства к волшебнику имели самое естественное происхождение. "О, боги, кажется, я запуталась…" — с тоской подумала Рили, пока они спускались по лестнице на первый этаж.

В саду Ринал устроил девушку на скамейке и сел рядом.

— Завтра я передам все дела де Броку, — негромко сказал он, поглаживая пальцы Альмарис — к его облегчению, они потеплели и уже не дрожали. — Я хочу оставшиеся дни провести только с тобой, милая.

Рили чуть нахмурилась.

— Разве ты не в любой момент можешь уехать?

Ринал покачал головой.

— Обычно появляется шхуна. Я могу только приблизительно почувствовать день, и заранее подготовиться. Никто не должен знать о Херим Серте, шхуной управляет магия вместо команды, и поэтому я закрыл Ганор, чтобы не возникало лишних вопросов по поводу этого корабля.

— И… сколько у нас есть? — не глядя на него, спросила Альмарис.

— Не больше четырёх дней.

— И потом ещё дорога до Толеан Серта, — Рили нашла в себе силы улыбнуться.

Волшебник помолчал.

— Боюсь, всё может измениться, Рили. Мы будем приближаться к Артефакту.

Она слишком хорошо представляла, что это значит.

— Я уверена, ты что-нибудь придумаешь, — ладонь девушки коснулась щеки Ринала, и от этого простого жеста у него перехватило дыхание, и сердце учащённо забилось.

Он чуть повернул голову и прижался губами к внутренней стороне её ладони, не сводя с Рили взгляда. От нежности, таившейся в серебристой глубине, Альмарис ощутила слабость и порадовалась, что сидит.

— Спасибо за доверие, — серьёзно ответил Ринал. — Постараюсь оправдать его.

— Давай больше не будем о грустном, — решительно сказала принцесса. — Пока мы вместе, и это главное.

Пока не стемнело, они сидели в садике. Альмарис слушала рассказы Ринала о его родном мире, о других мирах, где он бывал, но чаще говорила она — ему были интересно всё о жизни девушки в Нимелии, о её детстве. Иногда они замолкали и просто сидели в тишине, наслаждаясь близостью друг друга, и совершенно не ощущая неловкости. Как только солнце село и стало прохладнее, Ринал и Альмарис вернулись в дом. По просьбе девушки они поужинали наверху, и поскольку принцесса устала, то они рано легли спать.

На следующее утро Ринал тихонько встал, чтобы не разбудить Рили, оделся, и отправился на встречу с начальником тайной полиции. Надо ещё узнать, как Сэнди Орнелис, и возможно, придумать, как ей помочь. Первый министр мрачно вздохнул: почему-то ему казалось, что последнее вряд ли возможно. В стремлении добраться до Кендалла любыми способами он, похоже, слегка перегнул палку… Ринал бросил взгляд на висящий в углу комнаты Ламирон. Если бы он знал, что работа с мечом отразится и на Альмарис, не стал бы применять его. "Ладно, чего теперь. Что сделано, то сделано". Ринал постарался сосредоточиться на том, что сказать де Броку. Часы прозвонили одиннадцать, и в коридоре раздались шаги. Посетитель вежливо постучал в дверь.

— Заходите, милорд, — Ринал встал и остановился у окна, глядя на улицу.

— Доброе утро, — де Брок склонил голову. — Вы хотели встретиться со мной?

— Садись, Эмори, — Ринал прошёлся по кабинету. — В ближайшие несколько дней мне придётся на некоторое время покинуть Монтар. Дела остаются на тебе.

— Долго вас не будет, милорд? — начальник тайной полиции не показал удивления.

— Не знаю, но не меньше недели, — первый министр помолчал. — Я ещё не знаю точно, когда уеду, может, завтра, а может, дня через четыре, но чтобы для тебя мой отъезд не был неожиданностью, принимай руководство сегодня. И… проследи, чтобы с Сэнди Орнелис всё было в порядке, — чуть тише добавил Ринал. — Я ещё зайду к ней сегодня.

Он не мог позволить умереть сестре Альмарис, не затем волшебник приложил столько усилий, чтобы поймать девушку. Кто ж знал, что она окажется таким крепким орешком. Ну и… Рили очень расстроится. Де Брок склонил голову, про себя подумав, что первый министр в последнее время стал слишком мягким. Раньше он бы не стал проявлять такую заботу о пленнице.

— Это всё?

— Наверное, да, — Ринал задумчиво кивнул. — Надеюсь, к моему возвращению проблема Кендалла решится, Эмори. Очень жаль, что я не смогу принимать участие в его поисках.

— Я сделаю всё возможное, — де Брок поклонился. — Всего хорошего, милорд.

— Всего хорошего, Эмори.

Постояв у окна, первый министр снова сел за стол, отодвинув бу-ма-ги на край, и задумался. Как же решить проблему влияния Артефакта на Альмарис? Ринал просто не мог её потерять снова, теперь, когда она наконец с ним.

— Как же всё запуталось… — он откинулся на спинку и прикрыл глаза. — Но изменить что-либо уже поздно… — неожиданно Ринал невесело усмехнулся. — И почему меня вечно тянет к приключениям!

Он вспомнил, с чего же всё началось, и попробовал предположить, возможно ли было решить проблему как-то по-другому, не заваривая кашу с Артефактом. И понял, что нет.

— Прав Райтон, любить Тайрен'эни чертовски сложная вещь, — Ринал вздохнул. — Но мне всегда нравились трудные задачки.

— Правда? И как ты будешь решать эту? — лёгок на помине, призрак выступил из угла кабинета. — Времени у тебя совсем нет, Ринал.

Первый министр открыл глаза и посмотрел на собеседника.

— Но Альмарис со мной, что бы ты ни говорил про Кендалла, — спокойно ответил он.

Райтон покачал головой.

— Да, с тобой. Но не обольщайся, она совершенно права, говоря о том, что с возвращением к ней силы всё может измениться. Артефакт знаешь ли не позволит. Кендалл — его выбор.

Ринал прищурился.

— Ты говорил, что теперь, поскольку он в моём мире, он выбрал меня.

Призрак на мгновение прикрыл глаза.

— Ты много читал про Артефакт и его свойства, Ринал, и действительно хорошо изучил эту штуку. Скажи, что ты понял про то, как же он влияет на жизнь и чувства наследных принцесс?

Ринал встал и прошёлся по кабинету. Райтон задал очень хороший вопрос.

— Ну, если я ничего не путаю, после клятвы Артефакт выбирает кого-то, с кем наследница когда-нибудь встретится, и выйдет за него замуж.

— Чувства, Ринал. Что происходит с чувствами?

— Мм… так или иначе они появляются, сразу или нет, но они всегда есть, — Ринал посмотрел на призрака. — Что ты пытаешься сказать, Райтон?

— Артефакт выбирает одного человека, и принцессе приходится подчиниться. Она просто не может по-другому, её чувства ей не принадлежат, — тихо ответил он, глядя в глаза Риналу. — Спроси себя, бывало ли когда-нибудь, чтобы у Тайрен'эни было несколько ухажёров? Вспомни столь любимую тобой "Историю".

Ринал нахмурился.

— Не понимаю.

Райтон в раздражении вздохнул.

— Всё на поверхности, Ринал. Ты просто не замечаешь очевидного. Наберись смелости и спроси Альмарис, как было с Кендаллом. И вспомни про её мать, ты же сам всё видел между прочим. Кстати, шхуна придёт за вами через день.

Призрак ушёл. Ринал прикусил губу, думая о его словах: спросить Рили про мятежника или нет? И что такого важного может она ответить, что поможет в решении проблемы с Артефактом? Дверь скрипнула, первый министр оглянулся, и его лицо осветилось улыбкой.

— Я проснулась, а тебя нет, — принцесса улыбнулась в ответ.

— Я передавал дела, — он подошёл к ней, любуясь нежным румянцем, мягкими, чуть растрёпанными локонами — похоже, Рили просто наспех провела расчёской по волосам и поспешила к нему в кабинет. — И теперь я в полном твоём распоряжении, милая. Хочешь, поедем, погуляем в лес?

— Хочу, — просто кивнула она.

…Прислонившись к груди Ринала, Альмарис слушала ровное биение его сердца, и вспоминала похожую поездку, когда всё изменилось окончательно. Только теперь её не раздирали противоречия и страх. Волшебник одной рукой обнимал девушку, чувствуя тихое счастье — хотелось щёлкнуть пальцами и остановить мгновение, чтобы остальное просто исчезло. Рили вздохнула и прижалась к нему.

— Я бы хотела показать тебе леса Нимелии, — тихо сказала она. — Там так хорошо…

— Может так и будет когда-нибудь, — так же негромко ответил он. — Главное, верить…

Он остановил лошадь и помог Рили спешиться. Снова вспомнились слова призрака, и Ринал решился. Опустившись на траву, он усадил девушку рядом. Она заглянула в его глаза, почувствовав смутное волнение.

— Что-то случилось? — Альмарис чуть сжала его ладонь.

— Я хочу спросить тебя кое о чём, — Ринал отвёл взгляд, сорвав травинку. — Только, боюсь, вопрос будет не слишком приятен.

— Он для тебя важен?

— Д-да, и для тебя наверное тоже, — с некоторым колебанием ответил волшебник. — Возможно, это поможет решить проблему влияния Артефакта на тебя.

— Тогда спрашивай, — с лёгким вздохом сказала Рили.

— Что ты чувствовала рядом с Кендаллом?

Она молчала очень долго, так, что Ринал испугался — принцесса расстроилась.

— Мне казалось, мы очень давно знаем друг друга, — наконец ответила она, почти шёпотом. — С ним всё было… правильно, — Альмарис откинула волосы и посмотрела на собеседника. — Я любила его, Ринал. Так, как мама любит отца. Спокойно и ровно.

— А до него, в Нимелии, тебе кто-нибудь когда-нибудь нравился? Ты же не росла в одиночестве, — странно, но слова, которыми Рили описала чувства к Кендаллу, не вызвали у него раздражение.

Она покачала головой.

— Никогда, — на её лице появилась грустная улыбка. — Хотя вокруг были симпатичные молодые люди… — неожиданно глаза Альмарис расширились, она тихо охнула от неожиданного понимания. — Наследницы не выбирают, кого любить… они просто не могут… А ты всё перепутал, — девушка провела пальцем по его щеке. — Ты украл Артефакт из этого мира, и первый узнал обо мне, даже раньше, чем Кендалл. Ты дал мне возможность выбрать самой, — она обхватила ладонями его лицо. — Пусть и несколько жестоким способом.

— Но ты едешь со мной в Херим Серт, — Ринал не сводил с неё взгляда, пытаясь не потерять нить разговора — глубокие зелёные глаза, казалось, смотрят прямо в душу. — За Артефактом.

— Но не для того, чтобы вернуть его, — тихо-тихо ответила Рили.

Ринал замер, с трудом веря только что услышанному.

— Что ты говоришь, родная…

— Я не хочу больше думать о долге, выборе, — продолжила принцесса. — Я хочу любить того, кого сама выберу. Помнишь нашу первую встречу? Меня ещё тогда потянуло к тебе, даже когда ты сам не до конца понимал, кто я такая и что со мной делать. Это пугало, потому что я не знала, что происходит. Ты начал ухаживать за мной, и это тоже было чем-то новым, даже Кендалл не пытался завоевать меня. Тебя я знаю гораздо лучше, чем его, знаешь ли. От твоего взгляда меня бросает в дрожь, хочется, чтобы ты прикасался ко мне, понимаешь? Украв Артефакт, ты дал мне возможность почувствовать, что же такое любовь по-настоящему, а отняв силу — сделал просто женщиной, способной самой решать, кого выбирать. Я хочу остаться с тобой, — какая-то часть души, очень маленькая, сжалась от страха после этих слов, мелькнуло эхо слов Райантэа, но Альмарис уже было всё равно.

Ринал прислонился к дереву и обнял девушку, прижав к себе.

— Спасибо, милая, — прошептал он, зарывшись губами в чёрный шёлк волос. — Я даже не надеялся когда-нибудь услышать эти слова. Но… Артефакт не позволит тебе любить меня, — в его голосе послышались грустные нотки. — Как только твоя сила вернётся, всё закончится.

Рили вздрогнула.

— Но чувства всё равно останутся, милый. От них никуда не деться, их у меня никто не отнимет, как это случилось с Кендаллом. Мне страшно, Ринал, — она помолчала. — Я… я не хочу возвращения Артефакта. Но тогда ты не сможешь остаться здесь.

— К сожалению, Артефакт должен быть в этом мире, — волшебник нахмурился. — Иначе всё здесь действительно может сойти с ума. Он поддерживает равновесие, а ты залог того, что это равновесие не будет нарушено.

— Но ведь ты не собираешься ни во что его превращать, или соединять с какими-нибудь Дополненными предметами! — Рили приподнялась и снова посмотрела ему в глаза. — Должен быть способ отдать его тебе и при этом не нарушить равновесие, должен, слышишь!

— Я его не знаю, милая, — Ринал убрал упавший локон. — Но приложу все усилия, чтобы узнать.

Она вздохнула и наконец улыбнулась.

— Я постараюсь помочь. А теперь давай не будем о грустном. Расскажи ещё что-нибудь о себе.

Когда солнце начало потихоньку клониться к закату, они вернулись. После позднего обеда Ринал извинился и сказал, что его ждёт ещё одно дело в городе.

— Я не задержусь долго, — нежно поцеловав девушку, волшебник ушёл.

Оставшись одна, Альмарис посидела в библиотеке, рассеянно почитав, потом прогулялась по садику. Неожиданно ноги сами понесли её в кабинет Ринала — он никогда не закрывал его, потому как по-настоящему ценных вещей или бумаг там не хранилось, да и вряд ли какой вор мог пробраться сюда. Рили приоткрыла дверь и скользнула в комнату.

Солнце заливало помещение золотисто-рыжими лучами, в камине тлели угли, на столе вперемешку лежали бумаги — всё как обычно. В дальнем углу висел Ламирон в серой дымке. Принцесса замерла, разглядывая меч и прислушиваясь к собственным чувствам, шевельнётся ли что-нибудь. Ведь когда-то этот клинок был с ней связан, пусть и не так, как Артефакт, но связь существовала. Подойдя поближе, она осторожно протянула руку, не касаясь дымки, но — ничего. Ни сожаления, ни тоски, ни желания снова взять его в руки. Рили медленно улыбнулась, испытывая облегчение, значит, ещё не всё потеряно. Она пока свободна, и отвечает за свои чувства и поступки.

— Я не хочу больше выполнять дурацкие обязательства, навязанные древними традициями, — пробормотала она. — И меч носить тоже не хочу.

Она не стала возвращаться в гостиную, решив дождаться Ринала в кабинете. Почему-то здесь уютнее, чем в остальных комнатах — по крайней мере, ей так казалось. Забравшись в кресло с ногами, она обхватила колени и уставилась на тлеющие огоньки. Ей всегда нравилось смотреть в огонь, это успокаивало.

Де Брок удивился, увидев в своём ведомстве Ринала.

— Вы что-то забыли сказать, милорд?

— Я хочу посмотреть на Сэнди Орнелис, — кратко ответил первый министр, направляясь к лестнице вниз. — Ты оставил её там же?

— Вы сами сказали, что она ценная пленница, — де Брок, чуть нахмурившись, последовал за ним.

— В данный момент она без сознания, если не хуже, — Ринал поджал губы. — А её друзья вряд ли сунутся сюда.

Дальше до камеры они шли молча. Открыв скрипнувшую дверь, он шагнул в маленькое полутёмное помещение, и приблизился к деревянным доскам, выполнявшим роль кровати. Жидкая солома служила подстилкой, на которой неподвижно лежала Сэнди со спутанными, грязными волосами, в разорванной рубахе, кожу покрывала запёкшаяся кровь. Ринал присел, осторожно убрав слипшиеся пряди с бледного лица — девушка дышала медленно и глубоко, будто спала. Вот только сон продолжался уже несколько дней.

— Пусть принесут чистую одежду и тёплую воду, — приказал Ринал, выпрямившись. — И вот что, надо перевести её в другую камеру, повыше.

— Милорд? — де Брок недоумённо уставился на первого министра, удивлённый его словами.

— Она не представляет угрозы, Эмори, уж поверь, — сухо объяснил волшебник. — Её сон имеет несколько другую природу, чем просто забытье. И к сожалению я не могу ничего с этим сделать. А вот улучшить условия, в которых она содержится, в моих силах. Поэтому будь любезен, подготовь новую камеру. И проследи, чтобы там стояла нормальная кровать.

Начальник тайной полиции развернулся и молча вышел, про себя порадовавшись, что Ринал скоро уезжает. Де Броку не нравилось, когда кто-то устанавливал свои порядки в его ведомстве, пусть даже это и первый министр. Волшебник же, осторожно взяв бесчувственную девушку на руки, вышел из камеры. Новая темница была существенно больше, и даже с маленьким зарешёченным окошком под самым потолком. Как просил Ринал, ему принесли горячую воду и чистую одежду. Оставив де Брока в коридоре, он осторожно снял с Сэнди лохмотья, и аккуратно стёр грязь и кровь.

— Видят боги, я не хотел, — пробормотал он, отметив, что кожа девушки неестественно прохладная.

Поменяв ей одежду, Ринал поудобнее устроил пленницу на узкой кровати, прикрыл тонким одеялом, и вышел.

— Учти, я узнаю, если ты что-то с ней сделаешь, — предупредил Ринал. — Хватит с неё допросов, она ничего не скажет, что бы мы ни делали. Поставь здесь удвоенный караул, и никому не давай ключи от этой камеры. Доброй ночи, Эмори.

— До свидания, милорд, — де Брок склонил голову.

Первый министр поспешил покинуть штаб-квартиру тайной полиции, ему не терпелось вернуться домой, к Альмарис.

Услышав шаги в коридоре, девушка встрепенулась и выпрямилась — она успела задремать немного. В кабинете царили густые сумерки, солнце почти скрылось за горизонтом. Дверь открылась, и на пороге появился Ринал.

— Почему-то я так и думал, что ты ждёшь здесь, — негромко сказал он, улыбнувшись.

— Здесь уютно, — Рили встала и подошла к нему. — Ты закончил с делами?

— Теперь да, — волшебник провёл ладонью по волосам девушки. — Только, боюсь, у нас почти не осталось времени. Шхуна будет завтра утром.

Сердце принцессы замерло от тревоги, она прижалась к Риналу, спрятав лицо у него на груди.

— Не отпускай меня, — глухо произнесла она. — Не дай мне уйти, пожалуйста.

— Ну что ты, милая, — Ринал обнял её. — Как я могу, я ж такую кашу заварил, только ради того, чтобы ты была со мной…

— Что бы я ни говорила, и что бы ни делала, — Рили подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Не позволяй Артефакту вернуть всё, от чего я отказалась. Обещай, милый, прошу.

— Ты останешься со мной, — он обхватил её лицо ладонями. — Обещаю, Рили. Только… Кендалл так просто не отпустит тебя, ты знаешь.

Она на мгновение прикрыла глаза, по щеке сползла слезинка.

— Я надеюсь, он поймёт, — прошептала Альмарис. — Может, он тоже встретит кого-то, с кем ему будет лучше… он ведь тоже никогда не любил по-настоящему.

— Мне не нужна эта страна, — пробормотал вдруг Ринал, подхватив её на руки и выйдя из кабинета. — Пусть забирает, в конце концов, мне всегда плохо удавались роли правителей. Мне нужна только ты, Рили.

Обняв его за шею, девушка до боли прикусила губу, сдерживая рыдания. Она не стала говорить, что пока Дориан жив, он будет искать её. Но мысль о том, что его придётся убить, вызвала волну глухого отчаяния: всё-таки отголоски той, прежней любви, ещё давали о себе знать. Альмарис так же знала, что Кендалл будет стремиться уничтожить Ринала. От последней мысли стало по-настоящему страшно: едва представив, что волшебника нет рядом, она почувствовала, что летит в пропасть.

Любовь к мятежнику не шла ни в какое сравнение с чувствами к Риналу — последние гораздо сильнее и ярче. И девушка ясно осознавала: здесь не замешано ни грамма магии. Всё случилось само, и только потому, что Артефакт пока не имел возможности влиять на её жизнь. "Я не дам им поубивать друг друга, — мысленно пообещала себе Альмарис. — Я найду способ решить всё миром! Только бы разобраться с Артефактом…" Мелькнула мысль, что же будет с Нимелией, если она останется с Риналом, но ведь был ещё Джарт, который вполне мог стать достойным королём. Тем более, он старший.

— Ты ухитрился нарушить всё, что только можно здесь, в этом мире, — она улыбнулась и подняла голову. — И всего лишь из-за чувств. Ты всегда был таким безрассудным?

— Ты того стоишь, Рили, — волшебник ногой открыл дверь в спальню. — И совсем наоборот, я всегда был чертовски осторожен и рассудителен. Мне надоело быть правильным, вот и всё. И одиночество тоже порядком надоело, — он поставил девушку на пол. — У меня никогда не было какой-то одной цели в жизни, никогда не хотелось поселиться в одном месте. Я путешествовал, влипал в истории, воевал, встречался с женщинами, терял друзей, но пожалуй сейчас я чувствую, что по-настоящему живу. Да, здесь я наделал ошибок не меньше, чем в других мирах, но ничего непоправимого не случилось. Я хотел стать всего лишь равным тебе по положению, ты ведь принцесса, поэтому и взялся в политические игры Келарии. Но теперь мне всё это не нужно, Рили. Я больше не хочу быть королём, это хлопотное и утомительное занятие. Кендалл победит, все будут рады и счастливы. Про меня скоро забудут. Что же касается тебя, — он посмотрел ей в глаза, — кто-то должен был сделать то, что сделал я. Освободить тебя. Не может вещь иметь такую власть над человеком, это неправильно, — Ринал развернул Альмарис и начал медленно расстёгивать платье. Она слушала, не прерывая, таким откровенным он ещё с ней не был. — Ты тоже многому научила меня, милая. Я всегда считал себя жёстким человеком, не склонным к доброте, терпению, нежности. Я никогда не ухаживал за женщинами, не добивался их чувств, мне это не надо было, — закончив с маленькими пуговичками, волшебник так же медленно спустил тонкий шёлк с плеч принцессы, платье скользнуло на пол с тихим шуршанием. Рили осталась в одной тонкой нижней рубашке. — Меня не заботило, нравится ли им моё внимание, не волновали их желания. Но с тобой всё по-другому, — Ринал снова развернул её к себе лицом и нежно провёл пальцем по контуру лица девушки. — Я ужасно боюсь сделать что-нибудь не так и обидеть тебя, или сделать больно. И очень боюсь потерять, — не дожидаясь ответа, он прижался к её губам в долгом поцелуе, от которого у Альмарис перехватило дыхание.

— Никогда не думала, что со мной случится нечто подобное, — она чуть улыбнулась и мягко высвободившись, подошла к кровати. — Ты перевернул всю мою жизнь, милый, но наверное это и к лучшему, — она присела на край, её лицо стало серьёзным. — Люби меня, пожалуйста, — тихо-тихо попросила девушка. — Сегодня я не хочу больше говорить ни об Артефакте, ни о будущем. Я хочу просто быть с тобой…

Он в два шага оказался рядом, и мягко надавив ей на плечи, уложил на кровать.

— Спасибо за всё, Рили. Я очень люблю тебя, — он не мог отвести взгляд от нежных черт лица, от зелёных глаз, казалось, мерцавших в полумраке, словно драгоценные камни.

Она молча обняла его и поцеловала. Больше они не разговаривали, и Альмарис не думала ни о чём и ни о ком, кроме Ринала. Она не знала, как долго им удастся ещё быть вдвоём, пока Артефакт не восстановит влияние, и её вновь не начнут раздирать противоречия. Или не начнут… или он просто отберёт у неё любовь к волшебнику, заставив следовать когда-то раз и навсегда предначертанному пути. Зажмурившись, принцесса крепче прижалась к нему, отчаянно не желая терять ни Ринала, ни чувства к нему. Но очень скоро все грустные мысли исчезли, осталось только наслаждение и ощущение безграничного счастья.

… Альмарис лежала тихо, уютно устроившись на его плече, и по размеренному дыханию Ринал понял, что она уснула. Улыбнувшись в темноте, он осторожно коснулся губами растрёпанных локонов. Несмотря на довольно мрачное будущее, волшебник почему-то был уверен: они будут вместе. Что бы ни случилось. Неожиданно Рили пошевелилась, и тихонько прошептала:

— Я люблю тебя… слышишь…

В этот момент она отчётливо осознала, что возврата к прошлому не будет, как бы ни старался Артефакт. Как там говорил Райантэа, остаться с ним до конца, каким бы он ни был? Она останется. И не нужно делать никакого выбора, не нужно ничего возвращать, ни силы, ни чувств, которых Альмарис не выбирала. Неожиданно успокоенная, принцесса глубоко вздохнула и сразу уснула, даже не дожидаясь ответа Ринала на свои слова.

Волшебник же, слишком удивлённый и обрадованный, только крепче прижал девушку к себе. "У меня получилось. Чёрт вас всех возьми, у меня получилось!" — не удержавшись, он тихо рассмеялся, и тоже уснул, уже совсем не тревожась о том, что утром им предстоит отправиться в Херим Серт.