Выбор сердца (СИ)

Глава 13

2 ДНЯ СПУСТЯ

22 февраля 2022

1

Санкт-Петербург. Премьера проходила при полном аншлаге. Константинов в форме белогвардейского офицера выглядел просто блестяще. Как, впрочем, и играл. Эмоционально (по-другому, наверно, не мог), буквально живя своей ролью.

Финальная сцена. Прощание с «женой», которую отправляет на последнем, отплывающем от российских берегов пароходе, в Турцию. Роковой «выстрел». Занавес…

Минута глубокой тишины в зрительном зале. А затем — взрыв аплодисментов. Два акта напряженной игры в благодарность за овации. Цветы. Море цветов, что стало полной неожиданностью. Актеров не отпускали со сцены, продолжая аплодировать.

Перекинувшись несколькими фразами с главной героиней завершившегося действа, Константинов, оглянувшись, в первое мгновение оказался в шоке, отказываясь верить собственным глазам. К сцене приближалась Рита! Его Рита!! В руках — оформленные в букет белоснежные каллы…

Она не предупредила о своем прилете. Вообще ни разу не обмолвилась о том, что планирует появиться в Петербурге. Ладно в Петербурге! Она была в театре! Он играл… Он играл для нее, не зная об этом.

— У парадного, — шепнул он, принимая цветы и на доли секунды приобнимая. В голове стучало одно: не проколоться, не выдать самого себя! Это его личная жизнь. И афишировать ту не собирался. По крайней мере пока.

Несколько раз пытался уйти со сцены, но выходил на бис. И впервые жалел, что не может просто послать всё к чертям. Его ждала женщина, которую увидеть уж сегодня точно никак не ожидал. Которая…

Снятие грима и переодевание заняло определенное время. На выходе из гримерной задержался, задумчиво посмотрев на цветы, которых сегодня оказалось не мало. Их установят в вазы, разберут домой. Но для него… Один букет всё же был особенным.

Кажется, целую вечность просто смотрели друг на друга. Медленно сократив между ними расстояние, Рита, прижавшись к его груди, тихо спросила:

— Мне надо было предупредить, да?

— Желательно, — обронил он, обнимая свободной от букета рукой, и не пряча улыбки негромко продолжая, — Но, должен признать, сюрприз удался. Чуть на сцене не рухнул. Ты откуда?

Какой смысл вкладывал в вопрос? Рита очень надеялась, что предупреждения Масловой не начнут сбываться вот прямо сейчас! Выяснить, что прилетела не вовремя совсем не хотелось.

— Самолетом из маленького провинциального городка, — сообщила она, не торопясь выскользнуть из его объятий. Соскучилась… Очень соскучилась по его сильным рукам, по его голосу, терпкому, мужскому запаху туалетной воды…

— Нет, это понятно, что самолетом, — усмехнувшись, заверил Константинов. — Почему не позвонила, когда прилетела? Не сказала? Как добралась сюда?

— Автобусом, — последовал незамедлительный ответ на последний вопрос, а вот первых два, кажется — намеренно, пропустила. — Леш, я не деревня полная, если ты еще не понял, — добавила Коташова, наконец подняв на него взгляд.

— Да я не о том, — мысли в голове, действительно, путались. Близость этой маленькой женщины на ровном месте из равновесия выбивала. — Я бы встретил. Если хотела попасть на мой спектакль, могла просто сказать. Без проблем… — и тут его осенило. — Так, подожди… — кажется, начал, наконец, что-то понимать. — Рит, а что происходит? — с тенью настороженности прозвучал его вопрос.

— В каком смысле? — не поняла Рита, отступая на пол шага. А он уловил фальшь. Смысл его вопроса прекрасно поняли. Только откровенничать определенно не планировали. Встретившись с ним взглядом, сделала еще одну попытку избежать максимального откровения, — Хорошо, я хотела увидеть, какой ты на сцене, не зная, что я в зрительном зале.

Игра продолжалась. С её стороны. Константинов с трудом сдержал усмешку. В своих догадках почти не сомневался. Только…

— Ты же меня видела, — напомнил он, всеми силами стремясь выдержать ровный тон.

— Там… — запнувшись, по всей видимости, растерявшись от верного замечания с его стороны, затем выпалила, — Там игра другая, — нашлась она. — Моноспектакль, серьезная тема. А здесь мелодрама…

— Драма, — вновь с его стороны последовало уточнение.

— Драма, — согласилась Рита, тут же подкорректировав, — Но у любой драмы есть определенные элементы взаимоотношений.

Проговорилась. И вот теперь, с видимым облегчением вздохнув, Константинов открыто улыбнулся. Подозрения оказались верными. Вернее, даже, не подозрения — предположения. И снова появилось непонятное, для него — непонятное, ощущение нужности. Или — важности, для стоявшей перед ним маленькой женщины. Любимой женщины. Пусть не желала признаться в том, что ревнует, в том нужды не было. Он сам всё видел, чувствовал.

— И кто-то старательно убеждает меня в отсутствии ревности? — полюбопытствовал он, вновь приобнимая. — Рита, я очень рад тебя видеть, — голос звучал тихо, размеренно. — Счастлив, что смогла прилететь. Если спрошу, как на долго, заподозрен в измене не буду?

Ирония в тоне заставила улыбнуться и Коташову. Всё же первые минуты встречи подержали в напряжении. И он это тоже чувствовал.

— Если не путаю планы, до вечера субботы, — проговорила она, вновь открыто посмотрев на своего звездного кавалера. — Если что, мне есть где переночевать. Номер, конечно, не люксовый…

Отель… Странно, на сколько точно помнил, у неё к данным учреждениям отношение особое, приводящее к необъяснимой панике при одном только упоминании. И сейчас узнать о том, что готова там остановиться…

— Так, вот теперь точно никаких гостиниц, — заявил он решительно. — Жить будешь у меня, — перехватив её взгляд, кивнул, вслух подтвердив непрозвучавшую мысль, — Больше никаких тайн. Я не намерен до скончания своих дней прятать тебя и скрывать наши отношения. И этот вопрос обсуждению не подлежит. Вещи где?

Рита в растерянности моргнула от столь резкого перехода от одной темы к другой.

— Какие вещи? — не поняла она.

— Твои вещи, — терпеливо, с тенью снисходительности, пояснил Константинов. — Хотя бы рюкзак, не знаю. Ты не в соседний дом в гости вышла. Три дня, не считая вечера сегодня и утра субботы, времени предостаточно. Переодеваться планировала? — её растерянность определенно забавляла.

— Похоже, что в соседний, — проворчала Коташова.

Константинов молчал с минуту. Вероятно — что-то обдумывая. Возможно, да и скорее всего — свой следующий шаг.

— Ладно, поехали, — последовало затем его предложения, — Перед камерами светиться с тобой будем. У меня, кроме тапок сорок третьего размера, для гостей в доме больше ничего нет.

Еще один удачный ход. Точно знал, что лишнего потратить на её персону ему не позволят. Или уж точно сделают все возможное, чтобы эти самые траты минимизировать. И — не ошибся.

— У меня сумка в камере хранения, — сообщила она, а затем… — Так полагаю, это к тебе, — и в тоне послышалась настороженность, заставившая Константинова обернуться.

2

Санкт-Петербург. Он совершенно забыл о ребятах. По окончании спектакля планировали все вместе поужинать. А когда те собрались у служебного входа, кто-то из работников театра сообщил, что «Константинов, на ходу одеваясь, рванул к парадному. Ощущение, что на свидание опаздывал».

— Когда это у него кто появился? — не удержался от вопроса кто-то из числа собравшихся.

— По слухам, есть какая-то в провинции, — со знанием дела сообщил еще один представитель мужской части их небольшой компании. — Он же закрыт, как тайный агент. Так что, похоже, ужин без него.

— Но мы же всё несколько дней назад решили, — в растерянности произнесла молодая особа, исполнившая в спектакле главную женскую роль. И для нее был крайне важен ужин именно в компании с Константиновым! Сегодня она впервые выступила на театральной сцене! И не просто выступила, а в паре с человеком, с которым играют не менее имениты представительницы актерской профессии. Ей же повезло…

— Инна, расслабься, он не герой твоего романа, — с откровенной язвительностью в голосе напомнил о себе достаточно привлекательный молодой человек. — Для него на сцене женщин не существует, это тебе подтвердит любой, кто с ним играл хоть раз. Он к ним, как к реквизиту относится. Такой красивый, бездушный реквизит. Который можно без проблем лапать и целовать. А для постельных утех себе провинциальную серую мышь заведет, чтобы гарантию безопасности от измен иметь.

— Дурак ты, Мишка, — обронила молодая особа по имени Инна и, обронив, — Я сейчас, — развернувшись, зашагала в сторону парадного входа.

Он обещал ребятам. И этой девочке. Ну, пусть не совсем девочке. Принято у них так было, удачную премьеру отмечать совместным ужином. Знать бы заранее, как всё обернется. Вроде и традицию нарушать не хочется…

— Алексей Петрович, мы все вас ждем, — сообщила неожиданно появившаяся молодая особа, окидывая Коташову оценивающим взглядом. Рита же, пристально наблюдала за реакцией самого Константинова. Сомнения… Снова не дающие покоя сомнения!

— Инна, боюсь, совместно посидеть не получится, — не смотря на попытку придать тону тень сожаления, игра получилась не слишком качественной.

— А как же традиция именно вашей компании? — поинтересовалась дамочка, переведя взгляд с Риты на её звездного кавалера. — Премьера прошла успешно и…

И вот тут Коташова повела себя совершенно неожиданно для Константинова. Да, он абсолютно не знал эту маленькую женщину, уверенно вошедшую в его жизнь. Её сомнения периодически имели свойство куда-то улетучиваться, а на смену им приходили вполне взвешенные решения!

— Алексей я, правда, могу подождать в номере, — уверенно прозвучал ее голос. — Отель…

— Зачем в номере? — не поняла Инна, перебивая и обращаясь к Константинову, — Алексей Петрович, берите свою гостью. Не думаю, что нельзя решить вопрос с заказом.

Не о заказе он в данном случае беспокоился. Вопрос заключался в «согласовании»! Одно дело убедить Коташову остановиться у него и подкорректировать собственные планы, и совершенно другое — совершить пусть и не официальный, но выход в свет. Если, конечно, так можно было обозначить их предстоящий ужин.

— А, правда, Рита, давай поужинаем, — предложил он, не раздумывая слишком долго. — Рано или поздно, а с моим окружением все равно знакомиться придется. Может даже и к лучшему, что сразу вот так. Да и, правда, ребята нормальные.

— Абсолютно, — тут же подхватила Инна. — Кроме Мишки. Но если начнет расходиться, сама вправлю ему мозги, — заверила она, без какой-либо злости в голосе. — Рита, — секундная пауза, затем уточнение, — Правильно запомнила? — получив в ответ утвердительный кивок, без тени сомнения закончила, — Идемте, Рита. У нас до неприличия прилично.

Константинов же дал ей ещё несколько мгновений на раздумья, после чего предложил руку. Видимо — в знак поддержки.

— Хорошо, идемте, — уступила Рита, забирая из его рук собственный букет. Улыбнувшись в ответ на его удивление во взгляде (или — мастерская игра?), уверенно взяла под руку. Вероятно, чувствуя нервозность своей дамы, успокаивающе накрыл её руку своей ладонью. Она — под его защитой. И это должны понять все и сразу.

Их появление встретили настороженным молчанием и любопытно-оценивающими взглядами. Очень давно Алексей Константинов не то что на светских мероприятиях, а даже на вот таких, можно сказать — дружеских посиделках, не появлялся с дамами. А его провинциалка, если действительно — провинциалка, оказалась очень даже ничего. Достаточно миловидная, интересная и с довольно соблазнительной фигуркой, которая угадывалась даже под теплой курткой.

— Прошу любить и жаловать: Рита, моя будущая жена…

Коташова едва не рухнула там, где стояла, то бишь — у его ног! Жена? Какая к черту жена, когда у него самого дело еще и до развода не дошло⁉ Да и неизвестно, когда дойдет, учитывая, как всё закрутилось.

Видимо почувствовав реакцию, Константинов чуть сильнее сжал её руку, стремясь тем самым удержать от слишком эмоционального выпада.

В кафе было не многолюдно. Кюар-коды до сих пор действовали, хотя разговоры об их скорой отмене уже ходили. Как говорится — вопрос времени. И, судя по всему, ближайшего. Как в кафе был допущен Константинов, снова оставалось загадкой.

Компания, в самом деле, оказалась дружелюбная, а ребята — общительными. Несколько раз приглашали на танец. Константинов, не танцуя сам (странно, точно знала, что с навыками проблем нет), не стремился ограничить её приглашения.

В какой-то момент Рита поймала на себе его взгляд… Нет, он был не в кафе, он был… с ней! И его взгляд так напоминал тот, в её квартире в предновогодний вечер. Видимо догадавшись, что уличен «в правонарушении», спешно улыбнулся, дотянувшись до стакана с соком. А взглядом скользнул по фигурке, не спрятанной сегодня в водолазку и брюки. Вот особенно брюки на ней не принимал категорически. Юбки шли куда больше. По крайней мере, на его взгляд…

— Пригласить меня не хочешь? — поинтересовалась Рита, когда объявили очередной медленный танце.

— Очень хочу, — обнимая, шепнул ей на ушко. — Только, боюсь, выдам с головой истинные свои желания, — усилив объятия, совсем тихо закончил. — Я с тобой другим танцем заняться хочу. На широкой постели, в свете луны.

Рита на какое-то мгновение оказалась в растерянности. Вот чего не ожидала. Так поведения мальчишки от почти сорокавосьмилетнего мужика.

— Откровенно, — ответила в тон, отрицательно махнув рукой уверенно направлявшемуся в их сторону очередному кавалеру.

— Тебя это смущает?

— Меня это возбуждает, — парировала Рита и, поднявшись на ноги, потянула Константинова за собой. — Я хочу потанцевать. С тобой. Сейчас. Предлагаю считать это прелюдией к предстоящей широкой постели, — закончила она.

Ощущение неловкости присутствовало. Только Константинову показалось, что вот сейчас Рита для самой себя устроила подобие экзамена. Вопрос лишь в том, какой предмет сдавала?

Не чувствовалось никакого напряжения. Она, действительно, менялась. Появлялось доверие к нему? Уверенность в их будущем? Очень хотелось в то верить.

3

Санкт-Петербург. К тому моменту, как завершился ужин, и они дошли до машины, пошел снег. Хлопьями. В свете фонарей — красота. Глубоко вздохнув, Рита чему-то улыбнулась. Чему-то, о чём, определенно, не собиралась говорить Константинову. Возможно, каким-то собственным, исключительно женским, мыслям.

Убрав на заднее сиденье цветы, Алексей, поддержав, помог ей сесть в машину. Вернее, даже — подсадил. Юбка оказалась слишком узкой, и когда Рита собиралась ту аккуратно приподнять, чтобы поставить ногу на ступеньку, почувствовала руки Константинова у себя на талии. Одно движение — и была в салоне.

— На будущее — не делай так при мне, — попросил он, занимая место водителя. Добавил, — Ревную. Просто попроси помочь.

А вот что произошло затем… Кажется, оба потеряли над собой контроль. Или снегопад за окнами автомобиля так подействовал, навеяв романтики. Поцелуй был долгим, волнующим. Объятия слишком обжигающими. Без труда справившись с замком куртки, пальцы Константинова ловко расправились с пуговичками её блузки, коснувшись кружевного бюстгальтера.

И вот тут Рита поняла, что сейчас, прямо в машине, они вполне могут зайти достаточно далеко. А учитывая, что автомобиль находится на стоянке…

— Лёш… — сделала попытку остановить его в тот момент, когда пальцы ловко проникли под кружево и коснулся… — Леша, не здесь… — выдохнула она, почувствовав его обжигающее дыхание на шейке. Если сейчас не остановится…

Секунда… Учащенно бьющееся сердце… Судорожно сглотнув, откинулся на спинку водительского сиденья, спешно потушив в салоне свет.

— Прости, пожалуйста… — с хрипотцой прозвучал его голос. Вот такого срыва от себя никак не ожидал. Задержав на ней взгляд, поинтересовался, — Ко мне ехать не передумала?

— После вот такой прелюдии? — полюбопытствовала Рита, стараясь справиться с пуговицами блузки. Просто удивительно, на сколько легко у Константинова получилось те расстегнуть. — Мне бы сумку забрать, — призналась она, пытаясь справиться с охватившим вдруг волнением. Ладно хоть свет в салоне потушен. А чтобы привести себя относительно в порядок, вполне достаточно достигавшего автомобиля, света уличного фонаря.

Отведя в сторону её руки, застегнул оставшиеся пуговички. Причем, проделал это с таким спокойствием, словно и не он вовсе, каких-то пару минут назад, едва не потерял над собой контроль. Феноменальная способность самоконтроля.

— Если для меня, то угадала, — обронил, включая зажигание.

— Ты, о чем? — не поняла она сразу.

А, скорее, сделала вид, что не поняла, в чем Константинов не сомневался.

— О том, что под блузкой, — при этом его взгляд задержался на достаточно соблазнительном вырезе.

Помнил он эту блузку. Именно в ней Рита была, во время их последнего совместного завтрака, в Москве осенью минувшего года. Запомнила, какое впечатление произвела на него тогда? Или — одна из немногих вещей, предназначенная для так называемого «парадного выхода»?

— Я старалась, — не нашла она ничего лучше, как только обронить подобную фразу. Возможно — глупую. Но под взглядом Константинова в голову ничего нормального совершенно не шло!

— Мне приятно, — даря ей очередной поцелуй, проговорил тихо, а вот во взгляде мелькнули «бесята». — Если под юбкой у нас также откровенно-соблазнительно, — при этом его ладонь, до сих пор поглаживавшая ее колено, медленно начала продвижение вверх, неся тепло и волну желания. Прикосновение его пальцев к внутренней стороне бедра привело Коташову в чувство. Не готова она заняться сексом в машине на стоянке, едва ли не в самом центре культурной столицы!

— Надеюсь, реанимация сегодня не планируется? — выдохнула Рита, очередной раз пытаясь спасти ситуацию.

Его вернули в реальность достаточно тактично. Усмехнувшись каким-то собственным мыслям, Константинов вернулся к управлению автомобилем, заверив:

— Никоим образом, — задержав на ней полный желания взгляд, негромко продолжал, — У меня на ближайшие вечер-ночь несколько иные, более интересные планы, если ты не против: крепкие объятия, возбуждающие поцелуи, красивый секс. Или по какому-то из пунктов требуется предварительное согласование?

До сих пор при общении с ней на столько откровенным быть опасался. А вот сейчас… Изменилось в ней что-то. Совершенно другой человечек перед ним. Именно в интимной части изменилось. Необъяснимая зажатость ушла, вот что.

— По-моему, уже всё согласовано, — проворчала Рита, поправляя куртку, пряча тем самым легкое смущение.

А вот в квартире, где ждала бурного продолжения действа, начатого в машине, Константинов повел себя неожиданно сдержанно. Хотя, определенную степень его возбуждения, не заметить было ну о-очень сложно.

Однако вместо того, чтобы хотя бы просто заключить в объятия, выдерживая дистанцию, помог снять куртку. С видимым спокойствием проследил за переобуванием. Правда в момент, когда наклонилась, расстёгивая сапоги, не видела его взгляда, задержавшегося на слишком глубоком вырезе блузки, под которым откровенно засветилось тонкое кружево соблазнительного нижнего белья. И снова возник вопрос: комплект на ней? Или смелости хватило исключительно…

Словно невзначай, приобнял за талию, «отодвигая» от двери. Легкий поцелуй.

— Осматривайся, — обронил он, направляясь в одну из комнат, захватив и цветы.

Цветы… Вообще, крайне редко брал букеты домой. Обычно раздавал женщинам-коллегам. Оставлял в театре. Этот букет — особенный. И место для него было определено ни где-нибудь, а в гостиной.

Убедившись, что ваза стоит устойчиво, оглянулся. Рита замерла на пороге комнаты. Казалась совсем растерянной. И — непонятное, осязаемое напряжение. Снова… Что же с ней происходило, стоило ненадолго им расстаться. Черт бы побрал эти женские заморочки с привыканиями и необъяснимыми табу.

— Рит… — губы коснулись уголка ее губ. — Что-то случилось? — с вполне искренним беспокойством прозвучал его вопрос. — Или… — а вот мелькнувшая мысль не очень самому понравилась. Если окажется сейчас прав… — От машины еще не отошла? Сильно смутил? — сорвался, как юнец неопытный. От самого себя подобного не ожидал.

— Если не считать, что были на стоянке и могли попасть в историю, то всё нормально, — с тенью улыбки заметила Рита, коснувшись ладошками его груди. Сквозь тонкую ткань рубашки чувствовалось тепло его тела. Стук сердца. Учащенный стук. Задумчиво провела пальчиками от расстёгнутого ворота рубашки по пуговицам вниз, к поясу брюк.

Не отрываясь от её губ долгим поцелуем, Константинов, принялся за пуговицы блузки, против чего, вот сейчас, Рита совершенно не возражала. Его прикосновения… Как же не хватало их. Его шепота. Его ласк. Его поцелуев. Его всего, целиком.

Стянутая с бедер юбка упала к ногам. Слишком плотные колготки. А вот он был бы совсем не прочь сейчас увидеть её в чулочках… Медленно, очень медленно потянул те вниз. Присев, освободил от капрона сначала одну ее ножку, потом — вторую. И всё же — комплект. Мягкое кружево. Соблазнительно низкая посадка трусиков. Если зацепить пальцем и чуть стянуть вниз… Никогда не думал, что обычное женское белье может вот так «завести». Или в женщине всё дело?

Судорожно сглотнув, Константинов, покрывая поцелуями ее животик, медленно выпрямился, вернувшись к губам. Ответный поцелуй едва не привел к потере самоконтроля.

4

Санкт-Петербург. Будь сейчас в его объятиях не Рита… А другой ему не надо! Значит… В машине едва не сорвался. Сейчас — не машина. Но — где ей комфортнее — спальня? А если прямо здесь — в гостиной? Диван… Вполне подошел бы и диван. А если еще и спиной развернуть. На секунду представил её, облокотившейся на диванную спинку, слегка прогнувшейся. Дышать стало сложно. И снова мелькнула мысль — не сорваться бы. Вот оттолкнуть её своими фантазиями, своим напором в планы совсем не входило. Слишком много сил приложено для того, чтобы растопить ее лед. И спугнуть одним неосторожным действием…

— Скажи, душ нужен? — услышала его полушепот.

О каком ду́ше вообще могла идти речь, когда они, подобно нетерпеливым подросткам, даже про спальню забыли. И это притом, что у обоих возраст — далеко не юношеский! Где степенность и сдержанность, которая, по мнению определенного круга лиц, должна бы прийти к этому возрасту. И, не в последнюю очередь, в интимной части.

— С тобой если только, — и этот едва слышный ответ…

— Рита… — выдохнув её имя, удерживая взглядом взгляд, тихо-завораживающим голосом продолжал, — Что же ты делаешь со мной, — стащив через голову не до конца расстёгнутую рубашку, без видимых усилий подхватив свою гостью на руки, уточнил, — Я всё верно понимаю? В душ? — совсем тихо закончив, — Передумала — скажи сейчас, спальня…

Вместо ответа, обняв его за шею и не дав закончить фразу, Рита коснулась губами губ, заставив Константинова на какое-то время замереть на месте. Ответив глубоким поцелуем, от которого по всему телу прошла волна желания, переступил порог ванной комнаты.

Вихрь чувств. Всплеск эмоций. Еще совсем недавно сомневалась, что сможет повести себя на столько раскованно. Новые ощущения. Совершенно новые и незабываемые. Без ласки не осталась ни одна частичка её тела. Сегодня напряжения практически не чувствовалось. Медленно, но появлялось доверие. К нему, к его действиям. И сама открылась с неожиданной для Константинова стороны.

— Не отпускай меня, — услышал в тот момент, когда всё было кончено. Слабость. Умиротворяющая слабость. И если бы не его руки, всё это время поддерживавшие…

— Вот теперь — точно нет, — прошептал он, продолжая крепко ее обнимать. — Только если сама рядом быть не захочешь, хорошая ты моя.

Даже сейчас, здесь, в ду́ше, думал о ней, о её чувствах и состоянии после. Его теплые губы покрывали легкими поцелуями влажное от воды личико. Удерживая рядом, давал время прийти в себя. Вот такого выплеска страсти от самого себя не ожидал. До встречи с этой маленькой женщиной всегда без усилий контролировал ситуацию. В том числе и во время секса. Первый срыв — сегодня в машине. Не останови его Рита… Порадовали бы на утро какую-нибудь желтую газетенку. И хорошо, если бы обошлось без интернета. Теперь — душ.

— Руки у тебя, действительно, сильные, — обронила Рита, закрывая глаза и отступая на шаг снова под душ.

Струи воды стекали потоком, с точностью повторяя каждый изгиб её тела, растекаясь у ног. Сердце постепенно входило в привычный ритм. Тело начинало слушаться.

— Уронить боялся, — признался Алексей, вновь привлекая к себе, тихо продолжая, — Не обидел? — когда отрицательно качнула головой, кажется — с облегчением вздохнул. Вообще, изначально планировал всего лишь принять душ, так сказать — «потереть спинку», а основное действо перенести в спальню. Что сегодня пошло не так — вопрос… — Постой секунду, — шепнул он, делая уверенный шаг из душевой. Обернувшись полотенцем, вышел из ванной…

А потом было огромное мягкое пушистое полотенце, в которое ее завернули, подобно младенцу. Мягкий свет ночника спальни, куда перенес её на руках. Разговор ни о чем. И, главное, никто никуда не торопился, не смотря на поздний час. Ей не надо было готовить чай, а ему — собираться домой.

Обнимая одной рукой, другой Алексей поглаживал ее плечико. Она же доверчиво прижималась к его груди. Никогда не думал, что будет счастлив от одного только присутствия рядом женщины. Да, были длительные отношения. Но они были схожи с выполнением определенных обязательств. Точно зная, чего ждет от партнерши, по максимуму старался дать в ответ. Сейчас, вроде, то же и, в то же время — совершенно не так. Это была не обязанность «качественно отработать», а желание! Разница — ощутима!

— Рит, за подарок — спасибо огромное, — тихо проговорил он, чуть усиливая объятия.

На мгновение затихнув, Рита, повернув голову, очень внимательно на него посмотрела, заметив вслух:

— Я еще ничего не дарила.

Не поняла смысла сказанного? Или намеренно попыталась избежать разговора о том, что между ними произошло всего-то с пол часа назад?

— Разве? А мне показалось, — а в голосе не получилось скрыть тень настороженности. — Или только показалось? — хотя, нет, ошибиться не мог. Это в таком случае, какой актрисой надо быть, чтобы на столько мастерски сыграть желание, страсть. — Рит, ты сама-то этого хотела?

Не мог он понять эту женщину, её истинное отношение и к нему, и, главное для сегодняшнего дня — к близости между ними. То, что, вернее даже — как — произошло сегодня, заметно отличалось от самых первых дней так называемого «близкого общения». Складывалось ощущение, что какой-то сдерживающий фактор просто взял и рухнул. В одно мгновение. Если только, конечно, не принимал желаемое за действительное.

— А как думаешь? — прозвучал встречный вопрос.

Вот чего никак понять не могла, так это сомнения Константинова. Что-то ему самому в большей степени не давало покоя в их отношениях.

— А я рядом с тобой вообще думать ни о чем не могу, — обронил он тихо, в то время, как ладонь продолжала нехитрую ласку. Медленно вдохнув, Рита коснулась его руки. Их пальцы переплелись в надежный, крепкий «замок».

— Леш, я, может, и провинциалка в каких-то вопросах, но не монашка — точно, — заговорила она, садясь на постели. — И слепотой не страдаю. Я же видела, какими взглядами ты меня в душ провожал, когда в гостях был. Ждала, что предложишь принять его вместе еще тогда.

— Ты в напряжении оказывалась, стоило лишний раз прикоснуться к тебе, — с легкой усмешкой напомнил Константинов. — Боялся, что в постели исключительно в темноте и под одеялом самым интересным заниматься придется.

— Ты серьезно? — а вот сейчас в ее красивых глазах застыло вполне искреннее недоумение. — Леш, я просто… — не выдержав его взгляда, совершенно неожиданно выдала, — Ну, извини, не каждый день меня в постель звезда театра и кино укладывает. Я взрослая девочка, Леша. И вполне адекватно отношусь к предложениям партнера.

— А я всего лишь партнер?

— Если бы я видела в тебе всего лишь партнера, не сорвалась бы сюда, — кажется, не замечая иронии в его тоне, с максимальной серьезностью продолжала Рита. — Наверно, не следует этого говорить не только сейчас, а вообще, но… — и он ощутил её сомнения, вот только предпринять ничего не успел, собственные мысли она все же озвучила, — Ты боишься увидеть во мне женщину, которая напомнит тебе жену. Вторую жену.

Что ему попытались сказать? Прекрасно понял. Хотя, не думал, что окажется так легко просчитан. Очень не хотел обидеть дорогого сердцу человечка. Ни словом, ни уж, тем более, действием.

— Немного не так, — поправил он, на мгновение задумываясь. — Не хочу просить тебя о том, что может оказаться, по факту, тебе не очень приятно, но что, по твоему мнению, я мог получать, будучи в браке, скажем так, с представительницей определенной профессии. Не хочу говорить о том, как было там. Скажу только одно: ломки нет. Привыкания — тоже. Да и не было. И давай на этом остановимся, — предложил он. Меняя тему, поинтересовался, — Скажи лучше, чего-нибудь хочешь?

— А я чего-то еще не получила? — после непродолжительного и, скорее всего, наигранного раздумья, поинтересовалась Коташова. И говорила сейчас точно не о кофе с пироженкой. — Или есть какой-то эксклюзив от Константинова?

И всё же сегодня вела себя куда раскованнее, чем в новогодние дни. Действительно стала ему больше доверять? Очень хотелось, чтобы было именно так.

— Будет тебе эксклюзив, — с улыбкой обронил он, даря легкий поцелуй. — Дай дух перевести.

— А как же выход на бис? — тихо вскрикнув от неожиданности, в следующее мгновение оказалась лежащей на спине. — Леш… — прошептала она, когда медленно потянул вниз закрепленное у нее на груди полотенце. Ни одного грубого движения. И в то же время…

— Будет тебе и эксклюзив, и выход на бис, — заверил Константинов, без особого труда освобождая её от спасительного куска ткани.

Да, она сделала ему шикарный подарок, решив практически нерешаемую проблему. По крайней мере — на сегодняшний день. Даже высокооплачиваемые агенты не всесильные маги, и на всё требуется время. Он с ума сходил от мысли, что встреча откладывается. С темпераментом, как у этой девочки, который, почему-то в себе тщательно скрывала, на долго без особого внимания оставлять нельзя. Чревато. А он не хотел её потерять. Не мог. Слишком долго искал…

Нравится история? Ставьте лайки, подписывайтесь на автора…