Вынужденный брак (СИ)

Глава 32

Весь путь до дома молчим. Что толку оправдываться, Артем не поверит. Сидит хмурится, гоняет по скулам желваки и на меня не смотрит. Видимо пейзаж за окном ему куда важнее.

Не справедливо! Ведь очевидно, что Макс врет! Стала бы я бросать ребенка и на ночь глядя ехать к Вьюнову.

К тому же Артем сам был с женщинами. По его логике ему можно гулять, а мне нужно сидеть дома и ждать, когда он соблаговолит вернуться домой.

Злость и обида постепенно затмевает разум и на подъезде к дому я говорю.

— Ты непонятно где шарохался два дня, а я крайняя. Сам во всем виноват, надо было дома ночевать. Мне запретил гулять, а на себя это требование не распространил.

Колганов резко разворачивается и придвигается ближе. В нос заползает запах алкоголя и я сжимаю зубы от возмущения.

— Рот закрой. Дома поговорим, — цедит муж.

— Сам закрой!

Артем злится, но мне плевать. Сейчас я его дико ненавижу. Как он мог быть со мной два дня назад, а потом лезть на других женщин. Тьфу, гад. Изменщик. Хочется нахлестать его по щекам.

Водитель останавливает машину напротив нашего подъезда и я первая выбегаю из салона. Пока ищу ключи в сумке, сзади слышаться быстрые шаги. Оборачиваюсь и гневно стреляю.

— Ненавижу тебя!

— Понял уже, — доносится сзади, — но совсем скоро я избавлю тебя от такой тяжелой ноши.

— Что ты имеешь в виду? — кричу я, когда мы входим в подъезд.

Артем не отвечает, поэтому когда он нажимает на кнопку вызова лифта, повторяю вопрос.

— Что ты имеешь в виду?

Мы проходим в лифт. Он первый, я замираю на пороге — жду его ответа, а потом он берет меня за руку и втаскивает в кабину.

Я сразу выдираю руку и становлюсь в противоположный от него угол.

Колганов брезгливо усмехается и спустя пару секунд отвечает.

— Разведемся и ты будешь жить, как хочешь и с кем хочешь.

Внутри зарождается леденящее предчувствие и я тихо говорю.

— Я буду жить с сыном.

Артем опускает голову и сквозь зубы выдает.

— Нет. Илья останется со мной.

Лифт останавливается, но я этого не замечаю. Состояние — предистерика. Сдавив в руках связку ключей, я подлетаю к мужу и хрипло шепчу.

— Ты не разлучишь нас, Артем! Ты же не чудовище. Я — мать, понимаешь? Мы же хотели всё обсудить…

— Нет. Никаких переговоров больше не будет. Завтра с утра ты съедешь! Без сына. Встречи с ним позволительны, но только в присутствии няни.

Обуреваемая страхом и обидой, я бросаюсь на Колганова, но успеваю ударить его только в грудь. Артем перехватывает руки и прижимает меня к стальной стенке кабины.

— Успокойся! Или я сочту тебя совсем неадекватной и запрещу встречи с сыном.

Я изворачиваюсь и наступаю ему на ногу. Он матерится и фиксирует мои ноги. Теперь я не могу пошевелить ни руками, ни ногами.

— Еще один удар и я вызову психушку, Рита.

Его угроза резко охлаждает мой пыл. Глаза заполняются слезами и я обессиленно шепчу.

— Я хочу жить с сыном… пожалуйста…

Артем отпускает меня и первым выходит из лифта. Я иду следом, бесконечно повторяя: пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Колганов молча открывает дверь в квартиру, здоровается с вышедшей навстречу няней и снимает обувь.

Роза Николаевна сообщает мне, что уже искупала Илью и уложила спать, на что я лишь киваю. Она собирается, а я тихим хвостиком следую за мужем в кухню.

— Давай поговорим.., - прошу я, пока он наливает в стакан воды, — должен же быть выход, устраивающий двоих.

Осушив бокал, Колганов ставит его на столешницу и очень тихо говорит.

— Больше не хочу ничего с тобой обсуждать. Решение принято.

Он пытается выйти из кухни, но я становлюсь на его пути.

— Тебе не жалко сына?

— Иди спать, Рита. Утром у тебя будет час на сборы. Можешь забирать всё, что тебе надо.

— Я хочу забрать малыша.

Он усмехается.

— И куда вы пойдете? На какие деньги будете жить?

От напряжения, я растираю влажными ладонями лицо и нервно бормочу.

— Я не знаю. Дай мне месяц. Я что-нибудь придумаю.

— Что? Найдешь ещё один кошелёк? Будешь бегать к нему на свидания, а ребенка кидать. Как… как… непонятно кто. Такой судьбы я сыну не желаю.

— Макс врет, я тебе клянусь!

Колганов сжимает зубы и тихо цедит.

— Да. Все вокруг плохие, Рита. Ты — хорошая. Хорошая актриса. Жизнь научила тебя изворачиваться и приспосабливаться, а любить и ценить не научила. Я бился в закрытые двери и что… Только лоб расшиб. Моя вина огромная и поэтому я даю тебе возможность видиться с сыном, но на этом всё… В твою бездонную яму я больше вкидывать ресурс не хочу. Живи, как хочешь. Повторюсь — вещи, украшения, подарки… Можешь забрать все. Но сын останется здесь. Уверен, что и свидания с ним тебе в скорости наскучат. Выхлопа с этих встреч ты не увидишь и быстро съедешь с роли матери.

Я снова пытаюсь поговорить. Умоляю его, но всё без толку. Колганов уходит в свою спальню, а я остаюсь реветь посреди кухни.

Выход снова заблокирован, причем в который раз в моей «прекрасной» жизни.

Ночью я не сплю, продумываю план — «Как выкрасть ребенка». Но к утру я осознаю — ничего у меня не выйдет. Денег нет, жилья тоже, а это значит, что через несколько часов я буду вынуждена покинуть квартиру. Одна.

Когда я это понимаю, подхожу к спящему сыну и до самого рассвета слушаю, как он сладко посапывает во сне. Тяжесть в груди становится невыносимой и я тихо плачу, вспоминая первые дни в роддоме, когда я не хотела идти к Илье. Какой же я была дурой. Не ценила счастье.