Выше только небо

Глава 8

Джози осторожно спустилась по лестнице и повернула в заднюю часть дома. В темном узком коридорчике было несколько дверей. Она замешкалась, опасаясь открыть не ту. К счастью, за одной из них послышался грохот кастрюль. Джози ускорила шаг, толкнула дверь и оказалась в просторной кухне. Справа от входа стояла добротная угольная плита, вдоль стены напротив возвышался деревянный буфет с открытыми полками, на которых аккуратными рядами выстроились тарелки, чашки и блюдца. Окно выходило на задний двор и в сад, где виднелись по-зимнему голые цветочные клумбы, фруктовые деревья и небольшой прудик. В целом кухня производила приятное впечатление. Однако у Джози не было возможности рассмотреть детали обстановки, потому что взгляд ее был прикован к ветчине, лежавшей на разделочной доске. Ветчина и до войны была редким лакомством. Бакалейщик в лавке на углу держал на прилавке целый окорок, от которого отрезал прозрачные, тонкие, как папиросная бумага, ломтики. Сейчас же перед Джози лежал лишь небольшой кусок. Ей стало неловко, что она собирается покуситься на угощение, предназначенное хозяйке дома.

– Послушайте, нет, мне не следует есть эту ветчину, – сказала Джози. – Ведь это ваш рождественский подарок.

– Окорок все равно не удастся долго хранить, – пожала плечами Кэтлин. Она принесла с плиты чайник и сняла с буфета две чашки. – Кроме того, от одного ломтика никто не обеднеет. – Ирландка отрезала кусок ветчины и положила между двумя толстыми ломтями хлеба. – Добавить горчицы?

– Да, было бы чудесно, спасибо.

Джози начала есть, не дожидаясь, когда Кэтлин нальет чай. Она чувствовала, как по телу разливается благодатное тепло.

– Как хорошо снова согреться, – сказала Джози. – В спальне наверху ужасный холод. Не знаете, где можно раздобыть топливо для камина? У меня есть талоны на уголь.

– Надо спросить у хозяйки, – сказала Кэтлин. – Нам пока не посчастливилось разжиться углем. Видите ли, мы находимся слишком далеко от Сполдинга. Угольщик не поедет в такую даль ради мелкого заказа, особенно если его постоянные покупатели живут рядом с городом. Пытались обходиться дровами, но опять же не особенно успешно. Если ветер вдруг повалит какое-нибудь старое дерево, моментально находятся мужчины с топорами и пилами, которые разбирают его в два счета. Да, по нынешним временам двум одиноким женщинам не так-то просто выжить. Так что вряд ли вы станете засиживаться у себя в комнате, – извиняющимся тоном добавила служанка.

– А ваша комната где? – спросила Джози. – Наверху, где комнаты прислуги?

– Нет, – твердо заявила Кэтлин. – Раньше, когда в доме были другие слуги, я жила там, но теперь заняла комнату дворецкого рядом с кухней. Она маленькая, зато успевает прогреться, пока топится плита. Да к тому же внизу не так шумно, как на втором этаже. Вы крепко спите по ночам?

– Раньше, до войны – да. А теперь отвыкла, в Лондоне редкая ночь обходилась без воздушной тревоги.

– Здесь тоже придется слышать гул самолетов. Они, похоже, всегда возвращаются ночью. – Кэтлин придвинула стул и уселась напротив Джози. – Но вы ведь к нам ненадолго? Как только поправитесь, непременно уедете куда-нибудь?

Джози кивнула с набитым ртом. Вопрос служанки заставил ее задуматься: чем она могла бы заняться дальше. Хватит ли у нее сил для работы в Женской трудовой армии? Правда, Стэн ясно дал понять, что не желает, чтобы жена поступала на государственную службу. Но и возвращаться в город Джози тоже не хотелось, даже если предположить, что там удалось бы найти жилье и работу.

– Как там сейчас в Лондоне? – продолжала Кэтлин. – Жуть, наверное, как страшно?

Джози снова молча кивнула, не переставая жевать сэндвич и наслаждаясь каждым кусочком ветчины.

– Очень страшно, – наконец проговорили она. – Постоянные бомбежки. Целые районы охвачены пожарами. И все труднее становится доставать продукты. Всем выдали продовольственные книжки, но на полках пусто, купить ничего невозможно. Полагаю, в деревне с этим полегче?

– В каком-то смысле – да, – подтвердила Кэтлин. – Было бы легче, если бы мы сами выращивали овощи. Земля у нас есть, но Тэд, наш садовник, ушел на фронт, а у меня нет времени заниматься еще и огородом. Я с домом-то едва управляюсь.

– Конечно, где одной за всем уследить, – поспешила согласиться Джози. Она обвела взглядом кухню и остановилась на буфете с посудой. – У вас такие красивые чашки и блюдца. В кондитерской, где я работала, тоже был замечательный сервиз. Мне нравилось подавать заказы на хорошем фарфоре.

– О, это чашки на каждый день, – махнула рукой Кэтлин. – А вот в столовой у нее есть прекрасные сервизы: «Роял Далтон», «Роял Ворчестер», «Рокингем», – лучшие фирмы, насколько мне известно. Но только она никогда не пользуется дорогой посудой, не то что ее отец. Старый мистер Харкорт имел обыкновение устраивать шикарные приемы, а мисс Харкорт – нет. Это совершенно не в ее натуре. Между нами говоря, думаю, хозяйка просто стесняется людей.

Джози понимающе кивнула. Она баюкала в ладонях теплую чашку, прежде чем сделать последний глоток чая.

– У вашей хозяйки, должно быть, много красивых вещей. Я никогда в жизни не видела такого количества картин, как в гостиной и в холле. Ну, разве что в музее.

Кэтлин подалась вперед и понизила голос.

– Раньше было еще больше, – прошептала она. – Старый хозяин унаследовал коллекцию от своего отца. Да и в индийских колониях их семья сколотила приличное состояние. Земля, где сейчас аэродром, тоже принадлежала им, а также была домашняя ферма. Но хозяйке пришлось многое продать после смерти отца, чтобы заплатить налог на наследство. Мне кажется, это несправедливо, когда государство забирает у наследников столько денег. Но в любом случае она жила вполне обеспеченно, пока не разразилась Великая депрессия. Все ее акции обесценились, и жизнь уже не была прежней, наоборот, с каждым днем становилось все тяжелее и тяжелее. Она даже продала украшения своей матери и два очень дорогих полотна. Хозяйка думает, я ничего не знаю и не понимаю. Но это не так, я знаю все, что происходит в этом доме. – Кэтлин одарила собеседницу торжествующей улыбкой, от которой Джози стало немного не по себе.

Покончив с чаем, Джози задумалась – чем заняться дальше? Возвращаться наверх в холодную спальню совсем не хотелось. С другой стороны, Кэтлин собиралась готовить обед, мешать ей на кухне хотелось еще меньше.

– Я бы предложила почистить картофель, если бы могла держать нож, – сказала она. – Однако, если для меня найдется какое-нибудь дело, буду рада помочь.

Кэтлин сделала паузу, словно оценивая возможности Джози.

– Ну, вы могли бы накрыть поднос для чая, который я отнесу в гостиную в четыре часа. Поднос на сушилке, салфетки – в верхнем ящике комода, а чашки и блюдца вон там, на полке.

Джози послушно выполнила указание. Она с нежностью провела рукой по полотняной вышитой салфетке, расправляя ее на подносе, затем расставила чайную посуду. Кэтлин вскипятила воды и наполнила маленький китайский чайник.

– Днем она предпочитает китайский чай, лапсанг сушонг, с лимоном. Как на мой вкус – настоящие помои.

Кэтлин открыла коробку для бисквитов и с печальным видом заглянула внутрь.

– Пусто, – сообщила она. – Не знаю, что ей предложить. Перед Рождеством я испекла печенье из остатков муки – еще довоенные запасы. Но его давно съели. А в магазине бисквитов нет. Не говоря уж о сахаре. Ну что же, придется сделать сэндвичи с кресс-салатом. Хотя она будет не в восторге.

Взяв в руки чайный поднос, Кэтлин обернулась к Джози.

– Если вас не затруднит, можете прихватить тарелку с сэндвичами, тогда мне не придется второй раз бежать за ней на кухню.

Джози повиновалась и двинулась следом за служанкой, чувствуя странное нежелание вновь предстать перед хозяйкой и ощутить на себе ее оценивающий взгляд. Войдя в холл, Кэтлин опустила поднос на подзеркальник, чтобы открыть дверь в гостиную.

– Чай, мадам, – объявила она.

Мисс Харкорт едва повернула голову, когда Кэтлин придвинула к ее креслу маленький столик и поставила на него поднос. Затем налила чай, добавила в чашку ломтик лимона и два кусочка сахара. Джози поискала, куда пристроить тарелку с сэндвичами, и поставила на стол рядом с подносом.

– Что это? – резко спросила хозяйка, вскидывая на нее глаза.

– Сэндвичи с кресс-салатом, – сказала Джози.

– А где печенье? – поинтересовалась мисс Харкорт.

– То, что я пекла на Рождество, уже закончилось, – ответила Кэтлин. – А в магазине совершенно ничего нет. В прошлый раз у них даже сахара не было.

– Куда катится мир, – процедила женщина в кресле. – А теперь, насколько я понимаю, нам придется кормить еще один рот.

– Моя продовольственная книжка добавится к вашим, – сказала Джози.

Мисс Харкорт скользнула по ней холодным взглядом. Казалось, она была удивлена, что это существо вдруг заговорило. Хозяйка собралась было возразить, но передумала и кивнула.

– Еще одна продовольственная книжка нам не помешает. И мы должны решить, каковы будут ваши обязанности. Очевидно, с рукой на перевязи для тяжелой работы вы не годитесь… Кстати, рука действительно сломана? Я не вижу гипса.

– У меня перелом ключицы. При такой травме невозможно наложить гипс. Нужно просто держать руку в покое, пока кости не срастутся.

– А-а, – протянула мисс Харкорт. – Надеюсь, это не займет много времени. А пока легкая уборка пыли…

– Давайте проясним одну вещь, – перебила ее Джози. – Я не ваша служанка. Меня разместили здесь по законам военного времени. Поверьте, меня это радует ничуть не больше, чем вас. Я с радостью готова помочь, но никаких обязанностей у меня нет и быть не может.

Мисс Харкорт опять открыла рот, но снова закрыла, так ничего и не сказав.

– Можете быть свободны, – после короткой паузы произнесла она, беря чашку с подноса.

Однако на Кэтлин речь Джози произвела неизгладимое впечатление.

– Вот это да! – выдохнула ирландка, едва они вернулись на кухню. – Поставили ее на место!

– Ну, она так на меня смотрела, что я просто взорвалась, – призналась Джози. – Я же не виновата, что Гитлер решил разбомбить мой дом. И не просила, чтобы меня поселили в ее особняке. Однако все остальное – чистая правда: я действительно с радостью готова помогать вам по хозяйству.

В тот вечер на обед у мисс Харкорт было филе копченой пикши и печеное яблоко. А Кэтлин и Джози поделили на двоих овощную запеканку.

– В чем у нас нет недостатка – так это в брюкве и пастернаке, – призналась ирландка. – Фермеры выращивают их на полях, а когда везут на рынок, штука-другая непременно падает с тележки. Ну, по крайней мере, голодная смерть нам не грозит.

В ту ночь Джози лежала, свернувшись калачиком на узкой кровати, прижимая к себе бутылку с горячей водой и пытаясь смириться с тем, во что превратилась ее жизнь: она оказалась совсем одна в незнакомом месте рядом с чужими людьми, которых трудно назвать дружелюбными. Хозяйка дома и вовсе мечтает поскорее избавиться от нее, а что касается служанки – эту женщину сложно понять. Настроение Кэтлин менялось молниеносно и непредсказуемо: то она выглядит довольной, что теперь есть с кем поболтать, а то вдруг замолкает и косится на Джози с подозрением. По всему видно, жизнь обошлась сурово с беженкой из Ирландии. Вероятно, этим объясняются странности ее характера. Хотя саму Джози тоже вряд ли можно считать баловнем судьбы.

Бутылка с кипятком согрела постель, и Джози наконец уснула. Утром, открыв глаза, она обнаружила, что оконное стекло заиндевело. Расчистив небольшое отверстие, Джози выглянула наружу. Перед ней открылся сверкающий мир: низко висящее над горизонтом морозное солнце окрашивало заснеженные поля в розоватый цвет, уходящие вдаль просторы казались бесконечными. После тесноты большого города, где Джози провела большую часть жизни, от одного взгляда перехватывало дыхание. Она и вообразить не могла, что бывает такое огромное пространство и такое бескрайнее небо. Пока Джози любовалась непривычным пейзажем, до ее слуха донеслось приглушенное гудение приближающихся самолетов, а затем она увидела два бомбардировщика – тяжелые неповоротливые машины шли на посадку. Джози обратила внимание, что один из самолетов подрагивает и качается, словно раненая птица. А в следующий миг стало понятно, в чем дело: правое крыло бомбардировщика было повреждено. Она наблюдала, как первый самолет выпустил шасси и скрылся за макушками деревьев. Следом за ним нырнул и второй. Внезапно прогремел взрыв, и над лесом всплыл огненный шар: подбитый бомбардировщик разбился при посадке. Джози отпрянула от окна, чувствуя, как к горлу подступила тошнота. Завораживающий пейзаж наполнился новым смыслом – сверкающая белизной равнина превратилась в место, где притаилась смерть. Болезненная судорога скрутила желудок. Джози думала, что в деревне она будет в безопасности. Оказывается, безопасных мест в этом мире больше не существует.