Выйти замуж за незнакомца

Глава 17

Когда Стэси вернулась в гостиную, она застала там томно растянувшуюся в кресле Веру Хант, которая с задумчивым видом попыхивала сигаретой, а Мартин и доктор Картер увлеченно беседовали, обсуждая живописные уголки в окрестностях «Двора Фонтанов». Сейчас Мартин выглядел совершенно спокойным, предупредительным, почти таким, как обычно, и при виде Стэси он поднялся, чтобы придвинуть ей кресло.

— Разве твой друг уже ушел? — удивился он. — А мы думали, ты представишь его Брюсу. Вера утверждает, что он произвел на нее весьма приятное впечатление.

— Мне он показался совершенно очаровательным молодым человеком, — заметила Вера, лениво улыбаясь и глядя из-под опущенных ресниц на Стэси. — Я думала, что у вас будет более долгий разговор, поскольку вы предпочли принять его в библиотеке. Неужели он сюда больше не заглянет?

— Нет, — ответила Стэси, чувствуя, что ее ответ прозвучал резковато, — она была недовольна приемом, оказанным ее другу детства Мартином. Как-никак Дик был ее единственным другом, последней ниточкой, связью с прошлой жизнью, а ее муж, как она теперь понимала, вел себя с ним попросту грубо. — Завтра он уезжает на север, а через три недели возвращается в Восточную Африку.

— Надо же, какая неудача! — притворно огорчилась Вера, продолжая улыбаться. Но тут доктор Картер, решив, что пора прийти хозяйке на помощь, сменил тему разговора.

Мартин вел себя на редкость вежливо и предупредительно по отношению к Стэси, однако она чувствовала, что дружеская теплота и глубокое чувство симпатии, объединявшее их сегодня, исчезли. Хотя его глаза улыбались ей, это была улыбка постороннего человека, и она была почти уверена, что он больше не заговорит о ее поездке в Лондон. И она оказалась права.

На следующий день, в субботу, Мартин отправился с Брюсом на утреннюю прогулку, а потом заперся в библиотеке, в то время. как Стэси долго бродила по окрестностям с Тэссой. Когда она вернулась, уже было пора пить чай, и Брюс с Верой присоединились к ней в гостиной, а Мартину отнесли чай в библиотеку. Вышел он к ним только перед обедом, чтобы пропустить стаканчик шерри, а после обеда, сославшись на неразобранные бумаги, снова удалился в библиотеку. Теперь даже Вера чувствовала себя неуютно из-за его явного пренебрежения. Она скучала весь вечер в компании с неразговорчивой Стэси, в то время, как доктор Брюс нашел себе занятие по душе — разложив на столе истории болезни своих пациентов, он с головой погрузился в их изучение. В десять часов Вера объявила, что идет спать, и, сухо пожелав всем спокойной ночи, поднялась в свою комнату. Стэси также чувствовала себя усталой и выжатой как лимон, поэтому, пожелав доктору Картеру спокойной ночи, поднялась к себе. Она невидящим взглядом уставилась на свое отражение в зеркале, когда в дверь постучали и на ее поспешное «войдите» в комнате появился Мартин.

В вечернем смокинге он выглядел весьма любезным и даже слегка улыбался ей. Он подошел к туалетному столику и, взяв с него куклу в ситцевом платье, служившую подушечкой для булавок, несколько секунд внимательно разглядывал ее, затем положил на место. Когда он повернулся к Стэси, улыбка исчезла с его лица.

— Мы уезжаем завтра рано утром, — сообщил он. — Тебе лучше не вставать в такую рань только затем, чтобы попрощаться с нами. Поэтому я зашел, чтобы попрощаться сейчас.

Стэси продолжала молчать. Она просто смотрела на него, но что-то в выражении ее лица заставило Мартина скривить уголки рта.

— Бедная Стэси, — сказал он. — Какая жалость, что ты вышла замуж за меня — стоило лишь немного подождать, и ты могла связать себя узами брака с человеком, способным сделать тебя по-настоящему счастливой! И тем не менее…

Глаза Стэси расширились так, словно он дал ей пощечину. Слова застряли у нее в горле, и она не пыталась сказать ему, что меньше всего на свете думала о Дике, как о возможном муже и о том, что он уже обручен с другой девушкой, которую безумно любит и на которой через три недели женится. Потом она долго размышляла, как бы отреагировал Мартин, если бы она рассказала ему об этом, что бы он ответил, если бы она призналась, что всегда испытывала к Дику, не более чем сестринские чувства. Но всего этого она ему не сказала — сама не зная почему.

Скорее всего, надменное выражение лица мужа и его насмешливый тон помешали это сделать. Он верил только в то, во что хотел верить, и ей не хотелось разубеждать его в чем бы то ни было. Его предубежденность вызвала в ней такую же ответную реакцию, укрепившую ее в решимости не говорить ему ничего, что могло бы изменить его мнение о ней или развеять его фантазии.

— И, тем не менее, боюсь, мы не в силах что-нибудь изменить. Тебе придется примириться с условиями заключенной между нами сделки, Стэси. Хорошо ли, худо ли будет — так тому и быть!

Он направился к двери, но на пороге обернулся и с непроницаемым выражением лица посмотрел на нее:

— Теперь у тебя есть миссис Элби, да и Адены живут совсем рядом. Миссис Аден просила навещать их, когда тебе заблагорассудится, и я это только приветствую! Из Лондона я вернусь через неделю-две, но точно не знаю. Однако, если тебе что-то понадобится, звони мне или секретарше! Она проследит, чтобы твое послание обязательно дошло до меня.

И снова Стэси промолчала. Она не произнесла ни звука, чувствуя себя словно окаменевшей.

— Спокойной ночи, дорогая, и до встречи!

Лишь только Мартин закрыл за собой дверь, Стэси будто ожила, ее словно пронзило разрядом электрического тока, и она, бросившись к двери, широко распахнула ее. Однако Мартин размашистым шагом торопливо удалялся по коридору, и не успела Стэси окликнуть его, как он уже ступил на лестницу.

Из ванной комнаты, расточая вокруг аромат дорогой пены для ванны и пудры, появилась Вера Хант в роскошном пеньюаре и с перекинутым через руку полотенцем.

— Милые бранятся — только тешатся? — спросила она насмешливо. — О Господи! Но я надеюсь, что до утра вы уже помиритесь!

Но наутро, когда Стэси сидела на кровати и прислушивалась к шуму отъезжающей машины, ей показалось, что весь окружающий мир отгородили от нее глухой стеной.

Неожиданно она увидела подсунутый под дверь конверт. Она быстро спрыгнула с кровати и с замирающим сердцем метнулась к нему, будучи уверена, совершенно уверена, что записка от Мартина. Но, разглядев как следует конверт, совсем непохожий на те, какими обычно пользовался Мартин, она ощутила сильное разочарование. Это был плотный, дорогой конверт бледно-розового цвета и в добавок ко всему пахнувший дорогими духами — духами Веры Хант!

Осторожно распечатав его, Стэси прочитала записку. Вера черкнула всего несколько строк, но их оказалось вполне достаточно, чтобы лишить лицо Стэси последних красок.

«Как жаль, что вы не помирились с ним вчера вечером. С Мартином не всегда просто поладить. Но знаете ли вы, что его первая жена Фенелла сбежала с любовником, которого она обожала больше, чем собственного мужа, и что оба они погибли в автомобильной аварии? Так что теперь Мартин ничего не принимает на веру. Ну, а вы?»

Стэси опустилась в стоявшее у двери кресло. Ее всю трясло. И она отпустила его — даже не попрощавшись! А ведь он убежден, что она и Дик Хатерлей…

Она гневно скомкала письмо. Эта злорадная дамочка точно рассчитала момент, когда Стэси получит письмо. Не раньше отъезда Мартина! О, Вера была очень хитрой!