Я его игрушка

Глава 21

— Ни хрена себе, сказал я себе! — Оксана присвистнула, увидев новые Кирины губы.

К моменту окончания мини-отпуска все успело благополучно зажить. К счастью, тот удар от отца повлиял лишь на скорость заживления, но не на итоговую картину.

— Настолько ужасно? — спросила Кира.

На самом деле ей было все равно, что думает Оксана, но вместе с тем любопытно. Сама она уже устала ежечасно подходить к зеркалу, проверяя, как выглядит с совершенно новым для себя лицом. Филеры в губах очень сильно меняли акценты, переворачивая все с ног на голову. Теперь собственное лицо казалось ей абсолютно другим, незнакомым, чужим, и она никак не могла определиться, лучше стало или хуже. Временами ей казалось, что теперь она выглядит благороднее и даже «дороже», а иной раз из зеркала на нее смотрела дешевая и необремененная интеллектом клубная давалка.

— Я не сказала, что ужасно, — ответила Оксана, пожимая плечами. — Просто теперь ты похожа на всех этих инстателок, никакой изюминки. Вы все сделаны как под копирку, одинаковые. Короче, у тебя были нормальные губы, Кирюха. Уж не знаю, от чего, но фляга в последнее время у тебя свистит изо всех щелей. Прямо конкретно так фигачит. Теперь старая-добрая черная водолазка, джинсы и кроссовки смотрятся на тебе странновато. Накачала губы, но почему-то напялила старые шмотки. Трындец.

В первый день выхода на работу после увеличения губ Кире действительно пришлось вернуться к старому гардеробу. Синяки и ссадины от ремня отца просто не оставили ей иного выбора. Она не могла надеть даже новые брюки или джинсы — к ним не подходила старая водолазка. Теперь ходить в стиле серой мыши-айтишницы ей придется еще довольно долго. Синяки покрывали руки вплоть до предплечий, а также виднелись на шее, груди и ногах, начиная от голеней и заканчивая бедрами. Появляться в таком виде перед Гридасовым точно нельзя, поэтому Кира решила избегать его до тех пор, пока кожа не примет нормальный вид.

Этот план рухнул, когда в середине дня Оксана решила снова отправить новенькую в кабинет директора. Пока Кира была в отпуске, в отдел взяли парнишку специально для таких задач, но в тот день его уже успели нагрузить работой.

— Там, походу, опять косяк с базой данных, — сказала коллега, — проблема мелкая, но незнакомая. Нужно сходить к Гридасову и понять, почему так происходит. Может, он там что-то накосоебил, а может, дело снова в системных ошибках. В общем, разберешься.

— Я не пойду туда! — запротестовала Кира и умоляюще воззрилась на Оксану.

— Больше некому. Наш новичок сейчас разгребает завалы в серверной, так что остаешься ты, не мне же идти. Сходи, почини, там делов от силы минут на двадцать. Лады?

Кира вздохнула:

— Лады.

Еще никогда девушка не шла в кабинет директора настолько медленно. Она еле плелась вверх по лестнице, лишь бы максимально отсрочить неизбежное. Если он не хотел ее в самом откровенном и сексуальном платье, то, увидев в старых немодных джинсах и водолазке, вообще потеряет к ней всякий интерес. Не помогут даже губы, сделанные за бешеные деньги у топового мастера.

— Я к Олегу Борисовичу, чинить базу данных, — промямлила Кира, пялясь на носки своих кроссовок. Хоть они немного спасали невеселую картину, потому что были куплены совместно с Алисой. — Он у себя?

— У себя, — ответила Юлия.

Когда Кира уже достигла двери кабинета, их взгляды на мгновение встретились. В глазах у секретарши явно плескалось превосходство. Она так и кричала всем своим видом: «Можно поменять прическу и сделать губы, но серое мышиное нутро все равно не убрать. Ты навсегда останешься мышью, такова твоя участь, детка».

Девушка молча зашла в кабинет. Гридасов сидел за рабочим столом, весь погруженный в работу. Вот и хорошо. Чем меньше видит, тем лучше.

— Я по поводу базы данных.

— Ага.

Он поднялся с места, взял ноутбук с другого края стола и направился к дивану. На Киру даже не взглянул, чему она впервые была рада. Сев на его кресло, девушка сразу занялась делом. За все время работы она тоже не смотрела в его сторону. Наконец, выяснив, почему база данных сбоит, Кира удовлетворенно хмыкнула и подняла глаза, чтобы оповестить Гридасова об окончании диагностики. Каково же было ее удивление, когда оказалось, что он сидит и смотрит на нее в упор.

— Паршиво выглядишь, — заметил босс без тени иронии.

— Зато я сделала губы, — зачем-то сказала Кира. Это прозвучало так, будто она перед ним оправдывается.

— Это вообще не спасает ситуацию.

Девушка поняла, что устала от бесконечных упреков и унижений. Сначала они преследовали ее дома со стороны отца, а теперь она терпит то же самое еще и на работе. Ну уж нет, с нее хватит.

— Да плевать я хотела на спасение ситуации, — равным тоном произнесла она. — База знаний крашится из-за системной ошибки в самом процессе. Поправлю это до конца рабочего дня. Потом ее просто нужно будет перезагрузить и все снова заработает.

Она поплелась к выходу, не видя перед собой ничего, кроме своих кроссовок. У двери ее перехватил Гридасов — внезапно взял за запястье и развернул к себе.

— Какой мудак это сделал? — поинтересовался он, разглядывая синяки на ее левом предплечье.

Кира даже не поняла, в какой момент он успел подтянуть кверху левый рукав ее водолазки. Разумеется, перед его взором сразу предстали следы от побоев, и он догадался, что остальные части ее тела находятся в аналогичном состоянии.

— Я упала.

— Нет, не упала. Так кто это был?

— Сосед допился до белки и принял меня за посланницу из ада. Взял ремень и отхлестал прямо на лестнице, пока не выбежали другие жильцы. Его уже увезли в дурку, так что все в порядке. Синяки скоро заживут, это не проблема.

— Если тот, кто это сделал, поступит так еще раз, его увезут в реанимацию или сразу в морг. Передай ему от меня.

Кира так растерялась от проявления неожиданной заботы, что просто кивнула в ответ и вышла из кабинета. Неужели Гридасов только что попытался еще защитить? И если да, то почему?

Отец больше не станет ее бить, Кира знала это наверняка. Он занимал слишком высокий пост, чтобы так рисковать. Да, вышел из себя из-за губ, но за ремень больше не возьмется, просто продолжит унижать словесно. Так что Гридасову не придется претворять свои угрозы в жизнь. Но это уже не имело значения. Он впервые проявил к Кире такое внимание. Что бы это ни было, но равнодушием это не назовешь.

По пути на свой этаж девушка пыталась унять бешеный ритм сердца. Чувства захлестнули ее с головой. Теперь она жаждала ночи с ним еще сильнее прежнего. Буквально начала бредить этим. И она добьется своего, чего бы ей это ни стоило.