Я ненавижу мужчин!

2

Джон не спеша плыл вниз по заливу, приближаясь к дому, в котором расположился. Это легкое летнее строение принадлежало не ему, а компаньону по фирме Барни Хоуку. Отравив своего коллегу на отдых, Барни вовсе не руководствовался альтруистическими порывами, а преследовал исключительно деловые цели. Он не без основания опасался, что Джон в порыве гнева может совершить какую-нибудь глупость, наподобие прекращения десятилетнего партнерства с Марком Кейном.

Марк… Ноги Джона нащупали дно, и он остановился. Гнев вновь нахлынул на него внутренней горячей волной, напомнив о серьезной размолвке между ним самим и его партнером.

Этот чертов Марк позволил использовать его, Джона, как приманку, в перекрестной битве своей дочери и ее пресыщенного мужа, шейха Ахмеда аль-Фасси. На Джона и Нонну устроили настоящую облаву и в конце концов просто похитили их. Марк умышленно не препятствовал этому. Хотя на его месте Джон просто спрятал бы свою дочь от ее арабского мужа, который вот-вот собирался взять себе вторую жену. Этот Ахмед оказался высокомерным и самонадеянным ублюдком. Ему не дано было понять, что такая женщина, как Нонна, действительно полюбила его.

За время похищения, пока Джон был узником на богатой яхте араба, его дважды избивали. Кто бы знал, что этим все закончится! Ведь начав встречаться с Нонной, мистер Доу поверил тому, что та окончательно порвала все отношения с бывшим мужем, но ошибся. Хитрая леди снова вернулась к своему более чем состоятельному шейху…

Наклонившись, он поднял раковину и с силой зашвырнул ее в море. Зачем только Пьер затеял с ним весь этот разговор, всколыхнув в сердце чувства, о которых Джон старался забыть всю прошедшую неделю. Теперь он снова злился. На себя, на Марка, на Ахмеда, на весь этот проклятый мир, полный коварства и предательства. А теперь еще эта Диана!..

Выругавшись, Джон повернул к берегу. Все же Хоук стал его спасителем, на пару недель отправив сюда, на остров. Пусть даже он в первую очередь заботился и не о нем. Барни был одним из главных инвесторов реставрационных проектов и старался прикрыть свою спину, подстраховывая дела фирмы «Доу-Кейн». Раскол между Марком и Джоном создавал ему лишние проблемы. Узнав подробности всего происшедшего, Барни незамедлительно предложил Джону немного отдохнуть и остыть.

Теперь он здесь, на пляже одного из самых романтичных мест на земле. По преданиям, на соседнем острове в маленькой пещере Одиссей провел семь лет в любовном плену у сладкоголосой нимфы Калипсо. Сказочное, райское, уединенное место!.. Сквозь прозрачную воду почти на десятиметровой глубине можно разглядеть брошенную монетку. Вечером жара здесь практически не чувствуется из-за приятного бриза. В центре острова располагается гостиница Оуэна, а вокруг нее — небольшие развлекательные заведения. Дальше идут частные владения богатых людей со всего мира.

Многочисленная семья Чейзов владела здесь большим земельным участком рядом с заливом. Но если о степени состоятельности можно было судить по величине занимаемого земельного участка, то вилла Леона Пирса, дедушки Дианы, могла быть названа поистине королевской. Окрашенная в кремово-розовые тона, она возвышалась на пригорке в окружении старых приземистых деревьев. От главного входа прямо к морю спускался сад, землю для которого привозили с соседней Сицилии. Дорожка к морю проходила сквозь спускающиеся террасы, которые сами хозяева условно называли «Солнечная», «Бассейновая», «Цветочная». Все это больше напоминало декорации к какой-то волшебной сказке. Не были забыты в этих роскошных владениях ни теннисные корты, ни гладко подстриженная травяная площадка для гольфа. Хотя Джон не мог представить себе Леона Пирса, играющего в гольф… Неподалеку от виллы по всей территории были разбросаны многочисленные домики для гостей, окрашенные в те же розово-пастельные тона, что и основное здание. Они нежно отсвечивали в лучах заходящего солнца. Домик, в котором по собственной прихоти разместилась Диана, располагался почти у самой прибрежной песчаной полосы.

Джон немного злился, что за странное наваждение — эта девушка опять оказалась поблизости. Он размышлял об этом, шагая по мягкому золотистому песку к своему скромному жилищу. Летний, или как их еще здесь называли, пляжный домик был небольшой, но не лишенный определенной доли очарования. Художнику, которым он был по натуре, это импонировало. Ничего лишнего: гостиная, кухня, ванная и спальня. Другими словами, все самое необходимое.

Мистер Доу остановился перед низкой белой оградой, которая больше служила преградой для песка, чем для охраны владения. От низких белых ворот начиналась короткая тропинка в ухоженный миниатюрный сад. Рядом с домом размещалась бетонная кабинка с душем. Сняв мокрую тенниску, Джон включил кран и шагнул под прохладную струю воды, даже не прикрыв двери. Его загорелая кожа отливала золотом в лучах закатного солнца. Мускулы играли на плечах и спине. Ему и в голову не могло прийти, что, оказавшись буквально в нескольких метрах на горячей бетонной дорожке, огибающей его участок, Диана наблюдает за ним с тем же немым очарованием, как и в ту ночь. Разве что сегодня была закрыта та часть тела Джона, которая больше всего смущала ее. Но все остальное…

Вода прозрачными струями стекала по его голове, по лицу, спадая на плечи выпуклыми извилистыми дорожками ручейков. Круглые короткие завитки черных волос, покрывавших рельефную грудь, косичкой спускались по средней линии живота к пупку и ниже. Почему в прошлый раз она не заметила их? Не обратила внимания на крепкие мускулы пресса? В теле Джона не было ничего лишнего, стройная и превосходно сложенная фигура. Диане очень хотелось, чтобы он…

— Проходи, я не кусаюсь, — прозвучал низкий голос, давая знать, что ее присутствие замечено.

Диана вздрогнула от неожиданности и сжала кулаки, чертыхнувшись про себя. Ненавижу! — растерялась она. Ненавижу его за то, что он так со мной обращается! И с некоторым вызовом в голосе, перекрывая шум воды, крикнула без всякой на то надобности:

— Вид отсюда меня вполне устраивает. Для своего возраста ты здорово выглядишь.

Очередной перекат мускулов, и дыхание Дианы участилось. Она пыталась понять, в чем скрывается секрет притягательности этого смуглого мужского тела? Может, в том, что пока лишь его в своей жизни она видела полностью обнаженным? Мысленно согласившись с этой версией, Диана продолжала любоваться Джоном. Кровь, подогретая алкоголем, бурлила в ее сосудах, как шампанское. Во рту сделалось терпко, словно она глотнула сухого красного вина. Воображение девушки не на шутку растревожилось. У Джона была крепкая шея, придававшая всему его мускулистому телу какую-то первобытную грубость. Но именно эта скрытая звериная мощь заставляла Диану каждый раз трепетать, как влюбленную школьницу.

Выключив душ, мужчина бросил на девушку холодный взгляд и отвернулся, не говоря ни слова. Он собирался совершить привычный поступок, уйти от нее подальше. Сделать так, словно его не существовало на свете. Диана поняла это и, поддавшись внезапному порыву, решила помешать ему.

— Ты кое-что пропустил, — выпалила она скороговоркой.

Он обернулся и с подозрением, посмотрел на нее. Кроме суровости в его глазах невозможно было уловить ничего другого. Диана молча, одними глазами, указала на его правую лодыжку, которая каким-то чудом убереглась от водяных струй и так и осталась обсыпанной прилипшими крупинками песка.

Джон резко крутанул вентиль душа. Девушка решила не отступать и немного подразнить мужчину.

— Пьер только что предостерег меня, — с усмешкой произнесла она, не отрывая взгляда от его тела. — Он считает, что ты опасен, поскольку принадлежишь к тем бессердечным типам, которые оставляют женщин с разбитыми сердцами.

— Пьер — мудрый человек, — едва расслышала она ответ.

— Но я не поверила, — продолжала Диана. — Ведь мы оба прекрасно знаем, что в тебе достаточно ума и благородства, чтобы не развлекаться столь примитивным способом.

Душ снова был выключен. Диана не могла заставить себя оторвать взгляд от его влажного тела. Капельки воды блестели и на волосах, отражая последние лучи солнца.

Джон поднял глаза на девушку, в тот же момент почувствовав напряжение между бедрами. Это ощущение послужило верным сигналом, что ему самое время бежать отсюда прочь. Однако он даже не пошевелился, поскольку не в силах был вынудить себя сделать хоть один шаг к двери дома. Что уж скрывать от себя, ему хотелось находиться рядом с этой очаровательной нимфой в розовом платье, с карминным цветком гибискуса в волосах. Ему нравилось смотреть на ее рот, маленький и соблазнительный, он выглядел так притягательно, когда она надувала свои чудесные губки. Джону нравилась ее золотистая гладкая кожа, аккуратные черты лица и глаза. Они смотрели на него, околдовывая, лишая воли, словно она…

Уходи, Диана! — хотелось крикнуть ему. Джон отвел взгляд, подыскивая предлог, чтобы исчезнуть, не обидев девушку.

— Я решил, что ты останешься на этой вечеринке. — Холодный равнодушный голос, вполне подходящий нейтральный тон, удовлетворенно подумал он, довольный собственной выдержкой.

Но Диана вдруг напряглась, как будто ее только что оскорбили.

— О, можешь не стесняться в выражениях! Я уверена, что мысленно ты назвал это оргией, — вспылила девушка. — Ты ведь полагаешь, что оргии куда больше соответствуют моему стилю?

Джон шагнул, чтобы закрыть ворота.

— Зато ты изо дня в день предаешься тому, в чем, вероятно, тебе нет равных на всем острове. Сидишь как сыч в четырех стенах и скрашиваешь свой досуг сыром, бокалом вина и вистом.

Джон не шевельнулся.

Сердце Дианы замерло. Неужели ей наконец-то удалось разбудить этот замороженный темперамент. Она всегда чувствовала, что в его груди скрывается дикий зверь. И вся ее проблема состояла в том, что ей это нравилось, ее это возбуждало.

— Сколько тебе лет? — неожиданно спросил Джон.

— Двадцать три до сегодняшней полуночи.

Он кивнул, и капельки воды скатились с мокрых волос.

— Теперь все понятно.

Его слова были явной уловкой, позволяющей избавиться от щекотливого разговора, затеянного Дианой. Она чувствовала это, но все равно как-то глупо купилась на нее.

— И что же тебе понятно?

— Понятна причина твоей потребности в эпатажности, стремлении оскорблять, шокировать.

Да, мистер Доу был прав, как никто другой. Но как больно было ей слышать эти его слова! И почему только она позволяла ему так относиться к себе? Никакой ответной фразы, чтобы отразить удар, в запасе у нее не оказалось. И ей пришлось отвернуться к морю, чтобы он не заметил внезапно вытекшую струйку слез.

Но сам Джон вдруг ощутил раскаяние. За что, спрашивается, напустился на эту вздорную девчонку? Что такого она ему сделала? Он мрачно посмотрел на девушку, похожую в своем розовом платье на нежный, хрупкий, изысканный цветок. Черт бы побрал все это! — мысленно выругался Джон, закрывая ворота и намереваясь убраться отсюда, прежде чем…

Но ноги не подчинялись ему. Ощущение причиненной другому человеку боли пробудило в нем осознание собственной вины. В конце концов, чего он добивается, унижая ее? Не считая ситуации, когда он застал ее в объятиях другого мужчины, да пары-тройки произнесенных ею насмешливых фраз, Диана ничем против себя не могла его настроить. Ну ворвалась она неожиданно в комнату, застав его голым. Ну увидела, какую реакцию произвело ее вторжение на него. И что из этого? Он сделал глубокий вдох и обернулся, чтобы сказать своей соседке что-нибудь безнадежно банальное, глупое и…

Оглядевшись вокруг, Джон обнаружил, что опоздал. Диана уже ушла. Он видел ее удаляющуюся стройную фигуру. Девушка шла грациозной походкой, но в наклоне ее головы его проницательный взгляд уловил скрытое отчаяние. Все еще ругая себя за весь этот глупый разговор, он пошел в дом. Подойдя к порогу, Джон метнул взгляд в сторону виллы Пирсов и заметил, что Диана собирается свернуть к себе. Сердце толкало его броситься вслед и извиниться, но разум подсказывал, что мудрее будет оставить все, как есть.

Диана Даймонд может принести ему большие неприятности, если он позволит себе попасться на ее удочку. А его вовсе не привлекала перспектива пуститься в кругосветное плавание в той же дырявой лодке, в какой он уже побывал недавно по вине другой красавицы.

Как там говорил Пьер: «Нельзя желать невозможного»? Диана рождена не для него, простого реставратора. Что он мог предложить такой женщине, как она? Именно так и скажет о нем ее дедушка. Подавив желание пойти за Дианой, Джон ценой огромных усилий заставил себя войти в дом и плотно закрыть за собой дверь.