Я ненавижу мужчин!

4

Что же все-таки здесь случилось? — мрачно размышлял Джон. Диана не захотела, чтобы он оставался и попытался хоть чем-то помочь ей. Но разве мог он бросить девушку в таком состоянии? Его взгляд упал на клочья от платья, на обрывки абажура китайского фонарика, на скомканные простыни, валявшиеся на ковре… Нетрудно было представить, что здесь произошло… От ужаса, вызванного случившимся, по его спине побежали мурашки. Улики указывали на изнасилование или, по крайней мере, на низменную попытку совершить его.

Джона внезапно охватил порыв гнева, но, кое-как справившись с этим, он наклонился, поднял простыню и осторожно накрыл ею дрожащую фигурку девушки. Она была почти голая, если не считать лохмотьев, оставшихся от платья, и маленьких розовых трусиков, которые Джон заметил на ней, когда Диана попыталась подняться. Он сжал зубы от ярости и снова опустился перед девушкой на пол.

Теперь она сидела, вцепившись пальцами в простыню, а ее сгорбленные плечи продолжали трястись, как в лихорадке.

— Что здесь произошло, Диана? — снова попробовал выяснить он.

— А ты что подумал? — с горечью в голосе выдавила девушка. — Полагаю, ты уверен, что я этого заслужила!

— Ты не права, — искренне возразил Джон.

— Лжец! — Диана всхлипнула и, подняв край простыни, зарылась в него лицом.

— Послушай, ни один человек в здравом уме не может считать, что женщина заслуживает того, что произошло с тобой здесь, — стараясь говорить спокойно, возразил Джон.

— Я пьяна, — призналась девушка.

Он мысленно признал, что это правда, потому что и сам чувствовал сильный запах алкоголя.

— И сама виновата в том, что случилось.

— Глупости, — снова возразил Джон и сжал кулаки, подавляя невольное желание вытянуть руки и обнять несчастную.

— Не спорь. Я не могу стоять на ногах и даже не помню, как попала сюда. Думаю, мне что-то подсыпали в последнюю порцию коктейля.

— Вероятнее всего, — тихо согласился он, ожидая дальнейшего рассказа.

Но девушка замолчала и долго сидела неподвижно. Наконец она зашевелилась, отрывая лицо от простыни, и медленно подняла его. Джон заметил, что ее губы были сильно распухшими, а на подбородке и щеках виднелись красные пятна. Его челюсти плотно сжались, когда он разглядел и другие следы борьбы на ее теле.

Джон старался не выказывать своего впечатления, но Диана, должно быть, все же что-то заметила что-то в его глазах. Дрожащими пальцами она провела по шее и, приподняв волосы, повертела головой в разные стороны.

Кулаки Джона снова сжались. Девушка нервно сглотнула.

— Я в порядке, — резко заметила она. — Мне просто нужно…

Немного прийти в себя, мысленно закончил он.

— Насколько плохо обстоят дела? — Ему просто необходимо было это знать, хотя уверенности в том, что Диана захочет откровенно ответить на его вопрос, не было. Но ведь могли понадобиться доктор и полиция.

Услышав вопрос, она лишь молча покачала головой, отказываясь отвечать, и вдруг ее плечи затряслись от прорвавшихся рыданий. Девушка принялась судорожно вытирать слезы.

Джон глубоко вздохнул.

— Послушай, Диана, можно мне обнять тебя? Ты нуждаешься в этом, но я не хочу…

— Ты ненавидишь меня, — всхлипывая, перебила она.

— Поверь мне, ты ошибаешься! Джон снова тяжело вздохнул. — Думаю, нам следует вызвать полицию. — Он собрался подняться.

— Нет! — вдруг закричала Диана. Неожиданно она вскочила, но, не удержавшись, свалилась. И оказавшись между его коленями, прижалась головой к груди Джона. Мужчине пришлось напрячься, чтобы самому удержать равновесие, в то время как девушка, продолжая рыдать, уткнулась в его плечо. Звук ее рыданий был отчаянным и безысходным. Несколько минут спустя она обвила руками его шею и с силой прижалась к нему. Простыня сползла вниз. Джон вздрогнул, почувствовав шевельнувшееся внутри желание, возникшее от ее прикосновений. Он быстро подхватил простыню, отстранился на секунду, прикрыл плечи девушки и обнял ее, давая ей время успокоиться.

Слезы увлажняли его шею и плечо, смешиваясь с ее жарким прерывистым дыханием. Диану бил озноб. От нее пахло алкоголем и чем-то еще, сладким и дурманящим. Джон видел, что девушка не заметила, как ее обнажившаяся грудь прижалась к его телу. Вся она была такой теплой и нежной и казалась ему столь слабой и беззащитной, что у Джона возникло ощущение, что он держит в руках бесценное произведение искусства. Обведя растерянным взглядом комнату, он подумал, что ситуация для этих объятий не самая подходящая.

Внезапно поток его мыслей прервался. Он услышал, что всхлипывания стали не такими отчаянными, да и руки, обвивавшие его шею, постепенно разжались. Джон почувствовал возвращающееся привычное отчуждение. Похоже, Диана начала критически оценивать ситуацию. Наконец рыдания окончательно затихли. Воцарилась тишина. Отчаяние девушки сменилось сильнейшим смущением, потому что она осознала всю интимность их объятий. Расцепив пальцы на его шее, Диана отстранилась, обматываясь простыней. Она не могла поверить ни тому, что раскисла до такой степени, что стала плакаться этому Джону Доу, ни тому, что позволила себе не заметить свою наготу…

Что же теперь ей делать? Диана беспомощно потерла рукой отяжелевшие глаза. Джон сидел молча, и она проклинала его за это, потому что и сама не знала, что сказать.

— Извини, — тихо слетело с ее губ.

— Тебе незачем извиняться. — Его голос прозвучал так твердо и отчужденно, что Диане захотелось исчезнуть.

Джон отодвинулся и сел недалеко от нее. Она исподлобья взглянула на его мужественную волосатую грудь, тепло которой ощущала до сих пор. Ей нравилось это только что испытанное чувство, так же как нравился запах его кожи.

О, что же это со мной? — дрожащими от смущения и охватившего ее волнения руками Диана снова закрыла лицо простыней. Тишина в комнате угнетала. О чем он думает? Что собирается сделать: встать и уйти? Может, вообще жалеет, что пришел сюда? Диана знала, какое у него сложилось мнение о ней. Он считал ее кокеткой, ветреницей, способной далеко зайти в отношениях с мужчинами. Этот Джон видел в ней лишь то, что хотел видеть. Что ж, мистер Доу! Вы оказались правы. Теперь я получила по заслугам за свое легкомысленное поведение, с горечью подумала она.

— Скажи же что-нибудь, — не выдержала Диана. Тишина давила на сердце, как стальной пудовый пресс.

— Я хочу знать, что здесь произошло?

— Не помню, понимаешь? Я не помню… — Рыдания новой волной подступили к горлу, и Диана порывисто поднялась. Ноги были ватные — не слушались и подгибались. Она не поняла, как Джон догадался об этом, но он вскочил следом и, поддерживая ее под руки, осторожно усадил на кровать.

Глядя на стоящего рядом мужчину, девушка вдруг подумала, что он тоже не знает, что теперь ему делать.

— Извини, — снова произнесла она. — Кажется, я не могу трезво мыслить. — Сделав глубокий вдох, она попыталась сосредоточиться. — М-мы все вместе были в баре, отмечали мой день рождения. Я ушла… потом опять вернулась… Думаю, что я и мои друзья на этот раз немного перебрали с выпивкой. Но Гордон снова начал делать коктейли. — Мысленно Диана вернулась к той минуте, когда Питер отыскал ее, сидящую в шезлонге, устроился рядом и угостил каким-то странным экзотическим напитком. После этого она ничего уже не помнила. Шел полный провал в памяти до того момента, пока она ни очнулась и не обнаружила, что находится здесь, и не почувствовала, что Питер раздевает ее.

«Все в порядке, Диана, — как эхо прозвучали в голове слова Питера. — Ты дома. Я уложу тебя в кровать…»

Кровать! Сердце Дианы вновь сжалось. Инстинктивно она рванулась прочь, чтобы оказаться подальше от этого омерзительного места. Девушка споткнулась на своих непослушных резиновых ногах. Ее рука вытянулась, чтобы ухватиться за что-нибудь и не грохнуться на пол. Самым подходящим предметом оказался стальной бицепс Джона. И самое худшее сейчас было в том, что она не хотела отпускать его руку. Не хотела отпускать вообще никогда! Почему? — спрашивала она себя. Почему этот мужчина с холодным непроницаемым лицом, неодобрительно относящийся к ней, сумел вызвать в ее душе такое сильное чувство теплоты и доверия?

Диана не знала. После того, что с ней произошло, она уже ни в чем не могла быть уверена.

— Я же раньше всегда и во всем доверяла ему! — Она в упор посмотрела на восковое лицо Джона. — А он… Как мог он так поступить? — крикнула она исступленно. — Да и я сама хороша: ведь должна была догадаться, что сегодня им двигали далеко не дружеские побуждения…

— Он ведь что-то подсыпал в твой стакан, — негромко напомнил ей Джон. — Не вини себя за то, что от тебя не зависело. Я уверен, что ты не могла и предположить такого коварства с его стороны.

Диана проглотила подступивший к ее горлу комок, кивнула и еще сильнее вцепилась в его руку.

— Должно быть, потом я снова потеряла сознание, — продолжала девушка свой сумбурный рассказ. — Очнулась от страстных поцелуев и решила, что это сон… — Она запнулась, судорожно вздохнула и подняла дрожащие пальцы к распухшим губам, словно все еще не веря в реальность происходящего. Диана прижала ладонь ко рту, и ее лицо исказилось от ужаса. — Но это не было сном. Думаю, я закричала, п-потом ударила его изо всех сил. Этот крик все еще звучит в м-моих ушах…

Ее сбивчивый рассказ был прерван, потому что Джон снова обнял дрожащую девушку. В данный момент это было лучшим подарком для Дианы и помогло ей немного успокоиться.

Но мысли Джона были далеки от спокойствия. Он думал об убийстве. Перед его взором стояло миловидное лицо… Гордона Чейза. Интересно, будет ли этот подонок выглядеть таким же смазливым после того, как Джон над ним поработает? Как мог этот мерзавец решиться на такое преступление? Неужели лишь из-за того, что не сумел совладать со своим сексуальным влечением?

— Я всегда считала его своим другом.

Джон уловил глубокую горечь, прозвучавшую в голосе Дианы.

— Мы все то и дело ошибаемся в людях.

Она молча кивнула в знак согласия, уткнувшись лицом в его плечо. Джон почувствовал, как его тело отреагировало на ее прикосновение, и подумал, что было бы лучше разговаривать с Дианой на расстоянии. Странно, почему эта девушка так сильно будоражит его? Он не думает о сексе, ему просто приятно, что она доверяет ему. И, несмотря на то что ей довелось испытать недавно, ищет у него защиты и опоры.

— Ты слишком добр ко мне.

— Может, ты предпочитаешь, чтобы я прочитал тебе лекцию о том, чем опасен флирт с легко возбудимыми молодыми мужчинами?

— Ты имеешь в виду, такими, как ты сам? — Она подняла голову и посмотрела на него ставшими почти черными от испуга и неизвестного наркотика широко раскрытыми глазами.

Маленькая, ранимая девочка! — подумал Джон. Слишком ранимая… Ему захотелось поцеловать ее, успокоить, укрыть от всех страхов. Словно прочитав эти мысли, Диана неожиданно обхватила его за шею и прижала свои разгоряченные губы к его рту.

Желание овладело телом Джона, словно кошка вонзила в него все свои острые коготки. Эта боль приятно щекотала нервы, но он нашел в себе силы отстраниться. Настойчивым движением мужчина взял Диану за талию и почти оттолкнул от себя.

— Какого черта? — прорычал он. Девушка замерла и смотрела на Джона невидящими глазами. Он был так ошарашен ее поступком, что бессознательно повернулся к двери, собираясь убежать. — Бог мой, Диана, ты все еще думаешь, что это просто игрушки?

От его резкого возгласа девушка словно очнулась и с ужасом и взглянула на него.

— О, — простонала она негромко и попыталась отойти. Но ноги снова подвели ее.

Выругавшись, Джон подхватил девушку на руки и бесцеремонно посадил на кровать. Все происходящее казалось ему дурным сном. Стоя рядом, он смотрел на нее, как на какое-то чудовище, а она со стоном прижимала руки к перекошенному от испуга лицу. Вдруг ему пришла в голову мысль, что должно быть этот негодяй подсыпал в стакан девушки что-то возбуждающее.

— Извини, — снова и снова повторяла Диана. — Я сама не знаю, что на меня нашло…

— Тебе нужен врач, — мрачно перебил ее Джон.

— Нет!

— И необходимо все-таки вызвать полицию, чтобы арестовать этого подонка. Тогда мы узнаем, что именно он подсыпал тебе.

— Нет! — снова простонала бедняга.

Но Джон не слушал ее. Он повернулся, ища глазами телефон. Когда Диана увидела, что мужчина решительно пошел к аппарату, стоящему на низеньком столике у противоположной стены спальни, ее охватила паника. В который раз она попыталась встать на ноги.

— Нет, Джон, пожалуйста, — запричитала Диана умоляюще. — Не надо полиции, не надо врача! Со мной все будет в порядке.

Она хотела преградить ему дорогу к телефону, но не смогла. И лишь стояла, пошатываясь и дрожа всем телом, а ее глаза умоляюще смотрели на него. Джон оглядел ее и с усмешкой произнес:

— И это ты называешь в порядке?

— Я скоро приду в себя, — воскликнула девушка, заметив, что он снова направился к телефону. Ее глаза застилали слезы, волнение нарастало. — Пожалуйста, не делай этого, — снова попросила она. — Ты не понимаешь… Разразится скандал. Мой дедушка… Он станет винить себя! Я не вынесу, не переживу того, что он больше не будет относиться ко мне, как раньше. Пожалуйста… — Девушка смотрела на Джона с надеждой, тот не двигался. И ее ноги снова начали подкашиваться. — Я была пьяна. Это — моя вина!

— Изнасилованию не может быть оправдания, — строго возразил Джон.

— Н-но, все не так далеко зашло, как ты думаешь. Я остановила его прежде, чем он смог… — Ее голос затих, Диана не могла заставить себя говорить об этом дальше и лишь судорожно сглатывала подступавшие слезы. — Я справлюсь с этим, я смогу, — убеждала она Джона. — Но только если мы сможем сохранить всю эту историю в секрете. Пожалуйста, Джон, пожалуйста! — повторяла она как заклинание.

Диана так умоляла его, словно вопрос шел о ее жизни и смерти. Но мужчина лишь видел ужас, застывший на ее лице, боль от предательства, распухший рот, синяки на коже, прекрасные глаза, превратившиеся под действием какого-то отвратительного наркотика в черные дыры… Видел, что она почти полностью лишилась контроля над своими действиями.

Неужели Диана действительно ожидала, что он сделает вид, будто ничего не случилось? Не зная, на что решиться, он снова обвел взглядом комнату. Сцена отвратительного преступления окружала его. Сотворивший все это подонок опасен, его необходимо остановить, заставить заплатить за содеянное.

Снова переведя взгляд на Диану, Джон собрался сказать об этом и запнулся. У него перехватило дыхание, потому что он увидел слезы застывшие в глазах девушки, дрожащие губы, красные пятна на бледном лице. Глубокое чувство жалости заставило его забыть обо всем. Он тяжело вздохнул и не произнес не слова. Ему ничего не оставалось, как поддаться на ее уговоры, ведь Диана была сегодня просто не в состоянии выдержать что-либо еще.

— Хорошо, — согласился он с мрачной неохотой. — Оставим все остальное до завтра. Но сейчас ты не можешь находиться здесь одна…

Он не сказал о том, что преступник может вернуться, но, заметив, как девушка вздрогнула, понял, что она тоже об этом подумала.

— Спасибо, — прошептала Диана.

Джону не нужна была ее благодарность. Он размышлял о том, что же делать дальше, и смотрел на девушку в поисках подсказки. Но вдруг почувствовал, что его мысли перескочили совсем на другое. Диана стояла, завернутая в простыню, и напоминала хрупкую белую лилию.

Печальная, беззащитная белая лилия! — с неожиданно нахлынувшей нежностью подумал он. И этот образ разбудил в груди Джона чувство гнева, которое ему с трудом удалось подавить. Сейчас не время для обдумывания мести, — подумал он.

— Как ты себя чувствуешь? — хрипло спросил он. — Уверена, что сможешь сама одеться?

— Да, — прошептала девушка.

— Хорошо, — кивнул он. По крайней мере теперь ей удавалось стоять без поддержки. — Приведи себя в порядок, а потом я провожу тебя на вашу семейную виллу. Джон знал, что там день и ночь находилась целая армия слуг и присмотр за девушкой был гарантирован.

— Нет, только не на виллу! — воспротивилась Диана. — Слуги расскажут дедушке и… — Ее голос сорвался. Огромные глаза умоляюще смотрели на него. — Можно я пойду с тобой? Только до утра? Обещаю, что больше не доставлю тебе неприятностей…

Ее голос смолк. Этот умоляющий, беззащитный взгляд ножом резанул его по сердцу.

Черт, и как только можно было умудриться попасть в такую ситуацию? — подумал Джон, ища выход и не находя его. Чувствуя себя так, словно его только что выхватили из-под колес автобуса, он неопределенно пожал плечами и махнул рукой:

— Конечно.

А почему бы и нет? — фаталистически спросил он самого себя. Можно поступить и таким образом.

Джон собрался выйти и заметил, что Диана снова собирается благодарить его.

— Не говори мне этого, — предупредил он.

— Хорошо, — моментально согласилась девушка. — Извини.

Он раздраженно повел плечами.

— И этого тоже не надо говорить, — сухо выдавил Джон. — Я не хочу слушать ни твоих благодарностей, ни твоих извинений.

На самом деле сейчас он мечтал только об одном — сжать своими руками горло Гордона Чейза. Джон повернулся и направился к двери.

Он страшно разозлился, устало подумала Диана. Она не обижалась на него. Все эти события наверняка испортили Джону остаток отдыха. Чувствуя тошноту и слабость, сама Диана была слишком шокирована, чтобы осознать всю трагичность случившегося сегодня ночью. Повернувшись к шкафу, чтобы взять одежду, она вскрикнула от отчаяния, поскольку увидела свое отражение в зеркале, висевшем на стене.

Звук ее голоса заставил Джона остановиться. Обернувшись, он проследил за ее взглядом. Заметив, что Диана смотрит на свое отражение, Джон понял, в чем дело.

Диана в ужасе разглядывала распухший рот, красные пятна на щеках и синяк на шее. Но самым странным во всем этом унылом зрелище был смятый, увядший цветок гибискуса, едва держащийся в растрепанных волосах.

Глаза девушки снова наполнились слезами.

— Бог мой, я выгляжу, как шлюха, — дрожащим голосом прошептала она и трясущимися руками стала снимать с головы свое экзотическое украшение.

Необыкновенно, безумно красивая шлюха! — повторил за ней мысленно Джон и, вернувшись, подал Диане платок.

— Надо сжечь эту одежду, — хрипло проговорил он. Обняв девушку за дрожащие плечи, закутанные в простыню, Джон повернул ее лицом к себе. — Давай просто уйдем отсюда.

Произнеся это, он подтолкнул ее к двери. Шокированная до глубины души своим видом, отрешенно глядя перед собой, Диана запнулась о край свисающей на пол ткани. Чертыхнувшись, Джон поднял ее на руки.

— Я могу идти сама, — слабо запротестовала Диана.

— Наслаждайся прогулкой, — прозвучал в ответ его резкий голос, пока он с каменным лицом выносил ее из спальни. Увидев его выражение, девушка не решилась возражать дальше.

Никто из них не заметил темной фигуры, спрятавшейся в тени деревьев. Стоящий там человек внимательно следил за странным путешествием мужчины и женщины из одного пляжного домика в другой.

Внимание Дианы снова было поглощено Джоном Доу. Даже сейчас она осознавала, что он очень привлекателен. У него было мужественное лицо с квадратным подбородком. Длинные густые ресницы обрамляли умные, мерцающие стальным блеском, светло-серые глаза. Брови, срастаясь на переносице, широкими симметричными линиями оттеняли строгий взгляд, придавая лицу серьезность и самоуверенность. Диане нравилась форма его рта, гладкая матовая кожа щек. От таких мыслей губы девушки начали пульсировать. Ей захотелось впиться в его рот, попробовать на вкус его губы с такой же страстью, с какой она поцеловала его недавно в своей спальне…

Неужели она и впрямь это сделала? Паника охватила Диану. Что мог подсыпать в ее бокал Питер? Какое страшное по своему воздействию вещество заставило ее совершить такой возмутительный поступок? Она пошевелилась в руках Джона, смущенная осознанием того, что дикая неконтролируемая сила все еще сидит и властвует внутри нее и лишь ожидает подходящего момента, чтобы выскочить наружу и заставить буквально наброситься на мужчину. Что Джон теперь будет думать о ней и…

— Об этом поцелуе, — неожиданно для себя произнесла Диана, продолжая размышлять вслух на эту тему.

Длинные ресницы вздрогнули. Стальные злые огоньки загорелись в глазах Джона, когда он посмотрел на нее.

— Забудь, — сказал он, отводя глаза, потому что сам старался не вспоминать об этом. Ему вообще не хотелось ни о чем думать, хотя было чертовски трудно игнорировать близость теплого соблазнительного тела, стройного и легкого как перышко, с мягкой гладкой душистой кожей, скрытой под тонкой простыней. Он заставлял себя не смотреть на это прекрасное лицо, не вспоминать о ее поцелуе.

Он еще заставит Гордона Чейза сильно пожалеть о том, что тот посмел сегодня сотворить с Дианой. Изнасилование, или попытка к изнасилованию с использованием возбуждающих наркотиков, такой поступок делал этого типа подлейшим из людей.

Вот чем был вызван страстный поцелуй Дианы! — напомнил себе Джон. Она была одурманена наркотиком, ни больше ни меньше. Лучше сразу выбросить это из головы.

Но почему ты все еще ощущаешь прикосновение ее горячих губ? — мрачно задал он себе вопрос.

Потому что она прекрасна, заманчива и, о небеса! ему безумно нравилась. Любовь ли это — еще не известно. Но сильное сексуальное влечение — наверняка. И он будет выглядеть полным дураком, если не признается себе откровенно, что Диана испытывает к нему те же чувства. Ее горячее напряженное тело было полно возбуждения, хотя ему пришлось признать, что основную лепту в это вносил выпитый ею отравленный наркотиком напиток.

Как бы там ни было, это становилось для Джона очень опасным. Он не мог позволить себе быть соблазненным. Его жизнь была достаточно запутанной и без Дианы.

Так что же ты делаешь сейчас? — спросил себя он, перенося девушку через порог своего дома, но тут же понял, что не хочет получать ответ на этот вопрос. Он осторожно поставил Диану на пол и повернулся, чтобы закрыть входную дверь.