Я счастлива тобой

5

— Вы опоздали, мисс Уилкс!

Мелани стояла, в изнеможении прислонившись к двери, и с негодованием смотрела на своего работодателя.

…Поднявшись утром, она очень скоро пожалела о своем опрометчивом заявлении, что будет ходить на работу пешком. Она спала очень крепко, долго не могла заставить себя подняться и, только потянувшись к телефону, чтобы вызвать такси, вспомнила, что забыла поменять деньги, — и неудивительно, принимая во внимание все кошмары путешествия из Перта до Эсперанса.

Грета дала ей немного австралийских долларов, столько, сколько могла, но Мелани истратила их накануне на такси до гавани. Поэтому ей действительно пришлось идти пешком…

Она откинула с потного лба челку. Интересно, она выглядит так же ужасно, как чувствует себя?

— Прошу прощения, но я добиралась сюда больше часа, — проговорила она.

…Когда она шагала по широким пустым в этот ранний час улицам, чувствуя, что туфли ее немилосердно натирают пятки, путь показался ей вдвое длиннее. Хорошо хоть, она догадалась надеть шляпу. Она махала ею как веером, пытаясь охладить красное, разгоряченное лицо…

Как она и ожидала, Клайд не проявил ни малейшего сочувствия к ее страданиям.

— Вы должны были это учесть, когда решили ходить пешком, — сказал он. — Завтра утром вам придется выйти из дома на час раньше. Послезавтра три яхты должны зафрахтовать, и они, боюсь, ни за что не будут готовы, если вы каждый день будете являться с таким опозданием.

— Я ведь уже извинилась, — сквозь зубы процедила Мелани, скидывая туфли и растирая горящие ступни. — Завтра я приду вовремя.

— Надеюсь, — сухо произнес Клайд. — Если вы хотите сохранить это место для своей сестры, вам придется попотеть. Закончите уборку на «Цирцее», а затем приступайте к «Леди Джейн» и «Ариадне».

Мелани гордо вскинула голову, схватила ведро и вышла. Ей страшно хотелось послать к дьяволу и этого наглого красавчика и его работу, но, когда Грета звонила накануне вечером, у нее был такой усталый голос и она так беспокоилась за Джима, что Мелани просто не могла создать ей еще одну проблему. Придется научиться ладить с Клайдом Дугласом, хотя она и пришла в ярость, узнав, что он тоже говорил с Гретой по телефону и та полностью одобрила переезд Мелани к нему в дом.

— Мне было бы намного спокойнее, если бы я знала, что ты под присмотром Клайда, а не одна в пустом доме, — сказала кузина. — У него прекрасный дом, и он обещал мне приглядеть за тобой.

Ах вот как! Мелани пообещала сестре подумать, но для себя твердо решила, что за ней нет необходимости приглядывать, во всяком случае ему.

Она была так зла, что запрыгнула на палубу «Цирцеи», даже не успев испугаться, что может свалиться в воду. Через некоторое время она обнаружила, что мытье палубы действует очень успокаивающе, и закончила уборку яхты в два раза быстрее, чем ожидала. Затем она наполнила ведро чистой водой и кое-как перебралась на палубу «Леди Джейн». Возможно, она проделала это не особенно элегантно, но во всяком случае обошлась без посторонней помощи.

Она мыла, скребла, терла палубу в состоянии сосредоточенной злости, представляя, что трет щеткой ухмыляющееся лицо Клайда, и жалея, что никак не может выкинуть из головы их злосчастный поцелуй. Ощущение его влажных губ на ее губах, прикосновение его сильных рук, волна желания, сладкая истома…

Воспоминания никак не хотели отступать, возвращались в самые неожиданные моменты, заставляя Мелани время от времени забывать о работе. Она все сильнее злилась и терла и скребла с еще большим ожесточением, но время шло так быстро, что она уже отчаялась все успеть.

Когда Клайд позвал ее с пирса и она убедилась, что уже час дня, она не поверила своим глазам.

— Пойдемте перекусим немного, — сказал он. — Пора вам передохнуть.

Мелани вытерла лоб тыльной стороной ладони. За работой ее злость мало-мальски улеглась, и она не могла не признать, что глупо валить на Клайда вину за свои беды. В конце концов она действительно опоздала на целый час.

— У меня нет денег, — проговорила она несколько смущенно. — Здесь есть поблизости банк, где я могла бы поменять фунты?

— Вы сможете сделать это и завтра, когда мы поедем закупать продукты, — ответил Клайд. — А сегодня я вас так и быть угощаю. У вас ужасно голодный вид. Когда вы в последний раз ели?

— Я выпила чашку кофе и съела банан, а прошлой ночью мне как-то не хотелось есть. И вообще как следует я ела еще в самолете.

— Представляю, чем они там кормят! — пренебрежительно отозвался Клайд. — Поедим в ресторане в гавани.

— Но я не могу идти в ресторан в таком виде! — запротестовала Мелани, показывая на свои шорты и майку — единственные ее вещи, которые ей не жалко было испачкать. И они действительно были не первой свежести.

— Ну, это ведь не ресторан «Максим», — сардонически проговорил Клайд. — Не паникуйте. У вас совершенно нормальный вид.

Он замолчал, наблюдая, как Мелани завязывает шнурки на кроссовках. Несмотря на мокрые пятна, ее белые шорты и желтая майка выглядели довольно сносно и неплохо смотрелись на ее хрупкой фигурке. Она не стала укладывать волосы феном, и они обрамляли ее лицо небрежными пепельными прядями.

— Откровенно говоря, — неторопливо продолжил он, когда она выпрямилась, — вы неплохо выглядите, во всяком случае гораздо лучше, чем в том дурацком костюме. Совершенно не ваш стиль, между прочим.

— Очень даже мой, — возразила Мелани, задетая столь сомнительным комплиментом. — Для вас, может, одежда и не имеет значения, а при моей работе важно быть прилично и строго одетой.

— Так, может, ваша работа — это тоже не вы?

— Почему это? Я!

Работа в фирме «Филдинг и Бьюкенен» поглощала ее целиком. Она была интересной и достаточно сложной. Лучшей быть просто не могло. Мелани была очень даже довольна своей работой.

— Работа — это как бы часть меня.

— А мне кажется, для вас куда интереснее на коленках драить палубу. Впрочем, весьма похвально прийти на выручку сестре в трудный момент ее жизни, — сказал Клайд и направился к лесенке, ведущей на пирс.

Мелани удивленно смотрела ему вслед. Она никак не могла его понять. То ли он осуждает ее, то ли делает комплимент. Вот, например, сейчас она была почти уверена, что в его голосе звучало искреннее уважение.

Сомс всегда был мастер говорить любезности. Несколько раз ей даже показалось, что он льстит ей чуть ли не по инерции, а на самом деле не замечает, ни во что она одета, ни какой приготовила ужин. От этого парня пустого комплимента так просто не добьешься. Может быть, в его устах даже слово «неплохо» значит достаточно много.

Как Клайд и говорил, обстановка в ресторанчике была самая неофициальная, но кормили там отлично. Они сидели на открытой веранде с видом на гавань, и Мелани с огромным аппетитом уплетала салат из крабов.

Клайд с легкой насмешкой наблюдал, как жадно она ест.

— Вы во все вкладываете столько страсти? — осведомился он.

Мелани стало неловко. Она действительно заглатывала еду как удав!

— Я и не знала, что так проголодалась, — простодушно призналась она.

— Я имею в виду не только это. Я ведь наблюдал, как вы драите судно. Сегодня утром вы были словно маленькая фурия. Я думал, вы борта до дыр протрете!

— Это потому, что… — начала было Мелани и запнулась. Не могла же она сказать Клайду, что все утро думала лишь о нем. — Просто я всегда считала, что раз уж ты взялся за работу, так делай ее как следует, — нашлась девушка. Впрочем, она не солгала: так оно на самом деле и было. Она всегда стремилась к совершенству, а если ей что-то не удавалось, то предпочитала не заниматься этим делом вовсе.

— Все или ничего, да, Мелли? Это ваш девиз?

— Пожалуй, вы правы, — отозвалась она, снова переключаясь на еду. — Меня и в самом деле порой полностью поглощает то дело, которым я занимаюсь.

— А любовь? Вы и в нее бросаетесь с головой или ваша драгоценная карьера мешает вам в личной жизни?

В голосе Клайда ей послышалась грусть. Мелани не первый раз слышала эту интонацию и с любопытством взглянула на него. Он так сжал бокал, что у него побелели суставы, карие глаза стали чуть ли не черными, но презрительное выражение исчезло, когда он заметил, что Мелани наблюдает за ним как-то испуганно.

— А вам-то что до этого? — подозрительно спросила она.

— Просто пытаюсь выяснить, соответствуете ли вы определенному типу женщины.

— Какому типу?

— Женщины, помешанной на своей карьере и полной решимости преуспеть, несмотря ни на что.

— Что за ерунда! — с возмущением отозвалась Мелани. — Да что вы вообще знаете о таких женщинах?

— Кое-что знаю! Я был женат на такой бестии целых пять лет.

Женат? Мелани опустила вилку и нож, потрясенная тем, как невыносимо ей представлять Клайда с другой женщиной, в объятиях которой он проводил жаркие ночи любви.

— Я не знала, что вы были женаты, — проговорила она тихим голосом.

— Это часть моей жизни, которую я бы не хотел пережить снова, — сказал он. — Моя жена любила свою карьеру гораздо сильнее, чем меня.

Мелани вспомнила, как сама обнаружила, что потеря работы значит для нее гораздо больше, чем потеря Сомса, и поежилась.

— Может, ей просто нужна была интересная работа не менее, чем вам? — предположила она, пытаясь оправдать и свою собственную позицию, и поступки незнакомой ей женщины, хотя ей трудно было представить, что какую-то дурацкую карьеру можно предпочесть такому красивому парню, как Клайд.

Его жена, наверное, была бесчувственной, как робот. А может, Клайду был неприятен ее успех, как это вообще свойственно многим мужчинам?

— Мужчины могут себе позволить иметь и карьеру и семью. Почему для женщин все по-другому? Должно же быть равенство!

— Конечно, — отозвался он. — Но при этом карьера не должна превращаться в умопомешательство, которое ничему другому не оставляет места в жизни.

— Странно слышать такое от человека, который совсем недавно заявлял, что предпочитает яхты женщинам!

Внезапно Клайд рассмеялся.

— Не беспокойтесь, Мелли, я оставляю более чем достаточно времени для иных, кроме яхты, занятий, включая женщин!

— То, чем вы занимаетесь в свободное время, меня совершенно не касается, — холодно заметила Мелани, в душе уязвленная его признанием.

— Ну разумеется, — отозвался Клайд, но глаза его смеялись, и у девушки дрогнуло сердце.

Она опустила ресницы и снова занялась аппетитным содержимым своей тарелки, но смеющиеся глаза Клайда так и стояли перед ней. Она чувствовала себя ужасно неловко, не зная, что и думать. То она могла бы поклясться, что он презирает ее, то преисполнялась уверенностью, что, вопреки всему, он явно ей симпатизирует.

Конечно, он ей нравится. Такой красавчик! Но она всегда терпеть не могла мужской шовинизм, мужчин, которые находили тысячи причин, по которым женщинам полагалось заниматься исключительно домом, кухней. Тот факт, что Сомс Уэббер так неожиданно оказался одним из них, только все ухудшил. А у Клайда Дугласа не было преимуществ Сомса, которые могли бы служить компенсацией: он не тратил времени на комплименты и лесть, был довольно резким и временами сознательно потешался над ее амбициями, не скрывая, что считает ее то слегка нелепой, то жутко капризной и инфантильной.

И все же… Что-то было в нем загадочное, неохотно призналась себе Мелани. Он не старался казаться тем, кем не был на самом деле. Ей даже порой чудилось, что респектабельный бизнесмен с дипломатом, в неброском дорогом костюме, бизнесмен, с которым она познакомилась в аэропорту Перта, всего-навсего померещился ей. Он явно чувствовал себя вполне уютно в линялой футболке и джинсах и с удовольствием проводил целые дни, смазывая лебедки и перебирая двигатели своих яхт.

И все же от Греты она знала, что Клайд Дуглас богат, и понимала, что у него безошибочное чутье бизнесмена, судя по тому, как успешно идут у него дела.

Так почему он не нанимает механиков, бухгалтеров, секретаря, который отвечал бы на телефонные звонки? Услышав звонок, он вытирал руки о тряпку, сходил на пирс и неторопливо шел к офису. Зачем?

Мелани наблюдала подобную картину раза четыре за это утро и каждый раз мечтала, чтобы телефон перестал звонить как раз тогда, когда он поднимет трубку, но, увы, этого не происходило. На его месте она пулей летела бы к аппарату, но все равно не успевала бы вовремя. А те, кто звонил Клайду, терпеливо ждали, пока он ответит. Надо же!

К концу рабочего дня у Мелани опять ныли все мышцы. Клайд, как ни странно, сидел в офисе, проверяя какие-то бланки; когда она спросила, что еще должна сделать, он рассеянно взглянул на нее и заявил, что на сегодня для нее достаточно.

— Идите домой, — проговорил он, явно думая о том, чем занимался.

Мелани заколебалась. Если бы ковер-самолет мог перенести ее в дом Греты, она бы с удовольствием воспользовалась им. Но у нее все еще не было австралийских денег, и поскольку Клайд явно не собирался предлагать подвезти ее до города, ей скорее всего предстояло добираться домой пешком. А она и так едва стояла на ногах от усталости. Удручающая перспектива!

И все же ничего другого не оставалось. Надо было пускаться в путь, иначе она и к ночи не доберется до постели. Проклиная упрямство, из-за которого она не приняла приглашение Клайда пожить у него, Мелани ледяным голосом простилась с Клайдом, расправила плечи и вышла на шоссе.

Жара стояла невыносимая. Она добрела до главной магистрали и остановилась, глядя, как над уходящим вдаль асфальтом колышется легкое марево. Дорога была почти пустой — ни одной машины, кроме фургона, который промчался мимо нее в противоположном направлении с оглушительным сигналом — то ли приветствовал ее, то ли предупреждал об осторожности.

Она беспомощно огляделась. Судя по тому, что она успела увидеть, дороги всегда были почти пустынны. Австралийцы что, совсем не ездят на машинах? Как бы то ни было, вряд ли кто-нибудь подвезет ее в город.

Мелани тяжело вздохнула, сделала несколько шагов и вдруг остановилась.

— Что за чушь, в конце-то концов! — проговорила она вслух и, повернувшись на каблуках, пошла назад к гавани, по пирсу, к офису Клайда.

Он сидел, откинувшись назад в кресле, положив ноги на стол. При появлении Мелани он опустил бланк, который изучал перед ее появлением.

— Забыли что-нибудь?

— Нет!

Произнеся это слово, девушка не могла сообразить, что говорить дальше. Она была уверена, что Клайд догадывается, почему она вернулась, поскольку в его глазах горел насмешливый огонек, который всегда вызывал в Мелани смесь растерянности, злости и желания, чтобы он улыбнулся по-настоящему — улыбнулся ей. Только ей.

Как обычно, злость возобладала. Так было проще всего.

— Для начала постарайтесь не быть таким гадким! — огрызнулась она, падая на стул. — Вы прекрасно знаете, почему я снова здесь.

Она посмотрела ему прямо в глаза, сделав знак рукой, когда он собрался было что-то сказать, и вдруг почувствовала, что всю ее злость как ветром унесло.

— Я уже наотрез отказалась от вашего предложения остановиться у вас и не имею никакого права ожидать, что вы повторите свое приглашение. Я была упрямой, неразумной и невежливой с самого начала нашего с вами знакомства и вполне понимаю, что никто, кроме меня, не виноват в том, что я безумно устала. Итак, сможете ли вы поверить мне, что я раскаиваюсь в своей глупости и неблагодарности? Я очень прошу вас: позвольте мне принять ваше великодушное предложение и остановиться в вашем доме.

Клайд спустил ноги на пол, и насмешка в его глазах сменилась гораздо более непонятным выражением.

— Представляю, как вы должны были вымотаться, чтобы решиться на подобное признание! — сказал он, но уже далеко не так насмешливо. И вместо того чтобы ответить что-нибудь едкое, как обычно делала, она чистосердечно призналась:

— Еще как!

— Я тоже должен извиниться перед вами, — неожиданно сказал Клайд. — Собираясь в Австралию, вы никак не ожидали, что вам первым делом вручат ведро воды и швабру и заставят драить палубы на яхтах.

— Да, все получилось совсем не так, как я ожидала, — со вздохом подтвердила Мелли. — Если бы все шло более гладко, я не была бы такой раздраженной. Это совсем не в моем характере. Я вовсе не такая капризная и обидчивая. И мне неприятно вспоминать, как недостойно я вела себя тем злополучным вечером. Как вы думаете, сможете вы забыть об этом и сделать вид, что мы только что познакомились?

— Ну, все, что произошло, я вряд ли забуду, — проговорил Клайд со снисходительной улыбкой. Он не сделал попытки прикоснуться к ней, но на Мелани вдруг нахлынули воспоминания о поцелуе, которым они тогда обменялись. — А вы разве смогли бы?

Мелани вдруг почувствовала, что ее охватывает дрожь. Хорошо, что она сидит! Господи, да что же это с ней творится? Он всего-навсего смотрит на нее, он к ней даже не прикасается! Почему же тогда слабеют ноги, по коже бегут мурашки, а сердце бьется, как сумасшедшее? Он поцеловал ее, просто чтобы остановить истерику! Этот эпизод ничего не значил для него!

Нет, она просто обязана взять себя в руки!

— Я готова попробовать — при условии, что вы сделаете то же, — проговорила она, с ужасом слыша в своем голосе просительные нотки. Надо сохранять достоинство, Мелли!

— Ну что ж, договоримся начать все сначала, — сказал Клайд, наклоняясь к ней и протягивая руку. — Обменяемся рукопожатием?

Да он нарочно это делает! Он прекрасно знает, как действует на нее прикосновение его пальцев. Мелани нерешительно подала ему ладонь, но когда хотела отнять ее и встать, он сильно сжал ее пальцы и поднял ее на ноги. На одно безумное, восхитительное и одновременно ужасное мгновение ей показалось, что он хочет поцеловать ее, но он лишь посмотрел на их переплетенные пальцы.

— В одном вы, впрочем, правы, Мелли.

— В чем же? — с трудом выдавила она из себя.

— Вы крепче и выносливей, чем кажетесь. Нелегко порой признаваться в своей неправоте, а вы смогли это сделать, и, если это послужит вам хоть каким-то утешением, я начинаю думать, что тоже ошибался в вас.

Мелани сидела на веранде и вращала в руке бокал с белым вином, глядя невидящими глазами на огни в гавани и их дрожащие отражения.

Она была рада, что извинилась перед Клайдом, но это не только не разрядило атмосферу, но и сделало ее еще более напряженной.

Девушка добивалась совсем другого. Она думала, что новое начало даст ей возможность доказать Клайду, каким хорошим работником она может быть. Вместо этого повела себя как девчонка на первом свидании.

Клайд отвез ее к Грете за вещами, а потом в свой красивый, просторный и полный воздуха дом на холме с видом на гавань и море. Дом понравился Мелани, как только она прошлась по прохладным комнатам с полированными деревянными полами и застекленными дверями, выходящими на большую тенистую веранду.

Клайд так же умело управлялся на кухне, как и везде. Он быстро приготовил овощной салат и пожарил рыбу-меч. Было видно, что он привык вести хозяйство сам. Мелани с интересом наблюдала за ним, пытаясь представить его в кругу семьи.

Наверное, когда-то он был счастлив с женой, но теперь в нем было столько отстраненности и независимости, что Мелли сомневалась, чтобы он променял свою свободу на сомнительные для него преимущества семейной жизни. Она невольно вздохнула, судорожно ища темы для разговора. Молчание, казалось, нисколько не беспокоило Клайда, но девушка сидела как на иголках. Огни гавани танцевали у нее перед глазами. Не может же она без конца повторять одно и то же! Они уже поговорили о виде с веранды, о вечерней прохладе и о качестве вина, и теперь ей казалось, что Клайду с ней отчаянно скучно.

Она с облегчением вздохнула, когда зазвонил телефон. Клайд взял трубку, и из разговора Мелани поняла, что звонит ее сестра. Ну, хоть будет о чем поговорить.

— Да, я все передам ей, — проговорил Клайд, прежде чем положить трубку.

— Это Грета, — подтвердил он, возвращаясь на веранду. — Я сообщил ей, что вы переехали ко мне, и она, кажется, вздохнула с облегчением.

— Как Джим?

— Все еще в палате интенсивной терапии, но, слава Богу, пришел в сознание. Это хороший признак. Голос у Греты стал пободрее.

— Сколько же времени ему придется провести в больнице?

Клайд сел рядом с ней, обратив на море задумчивый взгляд.

— Она пока еще сама не знает. Боюсь, вам придется смириться с долгим ожиданием.

— Лишь бы все обошлось!

— Не очень-то у вас веселый отпуск!

— Не в этом дело, — неуверенно проговорила Мелани, остро ощущая его притягательную близость. Ее рука лежала на подлокотнике плетеного кресла, всего в нескольких сантиметрах от его. При мысли о том, как легко ей было бы прикоснуться к нему, по ее спине пробежали мурашки. Она положила руки на колени и крепко сцепила пальцы, как будто боялась, что они потянутся к Клайду помимо ее воли.

— Я о вас думала. Может быть, вы не рассчитывали, что мне придется так задержаться, когда предложили поселиться здесь. Мне не хотелось бы стеснять вас, Клайд.

Он взглянул на нее с еле уловимой улыбкой.

— Я действительно не рассчитывал, что вы…

Последовала странная пауза; глаза девушки против ее воли встретились с глазами сидящего рядом мужчины. Она не хотела смотреть на него, не хотела этого волнения, этого сладкого томления, не хотела, чтобы, несмотря на ее самоуверенные заявления о силе и твердости, он понял, что она так же уязвима и ранима, как и другие. Она не могла сделать вдох, не могла пошевелиться, она только могла смотреть на него, бессильная противостоять тем чувствам, которые он вызывал в ней.

— Но в сущности никакой проблемы нет, — тихо продолжал говорить Клайд. — Как видите, места у меня более чем достаточно, так что вы можете оставаться здесь, сколько хотите.

— Спасибо, — выдохнула Мелани и, совершив над собой неимоверное усилие, поднялась на ноги. Она была всерьез напугана своим необъяснимым поведением и отчаянно пыталась побороть соблазн прикоснуться к нему. Она не могла понять, что с ней происходит, но знала, что если немедленно не уйдет, то наделает глупостей, о которых горько пожалеет.

К ее ужасу, Клайд тоже встал.

— Куда это вы собрались?

— Я… я хотела написать несколько писем домой, — запинаясь, проговорила Мелани.

— Вашему жениху? — осведомился он холодно.

От удивления она замерла на месте.

— Жениху?

— Грета частенько о вас говорила. Так что я кое-что знаю о ее необыкновенной английской кузине. О том, какая у нее ответственная работа, с каким вкусом отделана ее квартира и с каким обаятельным и преуспевающим мужчиной она помолвлена.

Мелани хотелось бы думать, что своим издевательским тоном он старается замаскировать ревность, — но это, конечно, чепуха!

— Вы немало порассказали мне о своей работе и ничего — о вашей помолвке. Почему?

— К слову не пришлось, — неловко объяснила она. Она могла бы сказать Клайду, что не собирается выходить замуж за Сомса, но инстинкт самосохранения подсказал ей, что для нее безопаснее притворяться, что между ними все осталось по-прежнему.

— Мы же говорили о любви за обедом — или вы не связываете это чувство со своим чудо-женихом?

— Разумеется, связываю, — холодно отозвалась она, благодарная ему за то, что обстановка снова накалилась. Ей было неизмеримо легче ругаться с ним, чем смотреть на его золотистую, загорелую кожу, следить взглядом за движениями его по-мужски красивых рук. — Сомс — весьма своеобразный человек, и мне совершенно не хотелось обсуждать его с вами, — с достоинством произнесла Мелани. — Он весьма неординарная личность!

— Сомс? — издевательски переспросил Клайд, подражая ее британскому акценту. — Его и правда так зовут?

— А что плохого в этом имени? — осведомилась Мелли ледяным тоном.

— Это довольно… старое английское имя. Помните «Сагу о Форсайтах»?

— Я понимаю, что для вас это колоссальный недостаток, но для меня — нет. Вы, кажется, забыли, что я англичанка.

— Мне было бы нелегко это забыть, — ответил Клайд. — Это становится очевидным, даже прежде чем вы откроете рот. Достаточно увидеть, как вы надменно вскидываете упрямый подбородок и свысока смотрите на собеседника.

— Ну что ж, в таком случае я и Сомс идеально подходим друг другу.

— Ну, не знаю. Я бы сказал, что вам нужен мужчина с более сильной волей, чем ваша. А таких немного!

Всего минуту назад нервы у Мелани были напряжены до предела. Теперь же она пылала возмущением.

— Откуда вы знаете, что представляет собой Сомс?

— Ну, если бы вы были моей невестой, я бы не допустил, чтобы вы отправились развлекаться на другой конец света без меня. Я бы с вас глаз не спускал!

— А может, Сомс мне доверяет? Может, он восхищается моей независимостью, стремится поддержать меня, то есть делает то, чего вы не смогли дать своей жене?

Это был удар ниже пояса, но Клайд не поддался на провокацию.

— Так, значит, ваш жених вам доверяет! Хотелось бы мне знать, не пошатнется ли его доверие, если он узнает, что вы живете в доме мужчины-холостяка и что, кроме нас двоих, здесь никого нет?

Мелани не сомневалась, что, если бы они с Сомсом все еще были помолвлены, ситуация показалась бы ему крайне подозрительной, но она не собиралась сообщать об этом Клайду Дугласу.

— Конечно, не пошатнется, — сказала она вслух. — Я как раз собиралась написать ему, где нахожусь, и описать вас. Этого будет более чем достаточно, чтобы он понял, что у него нет повода волноваться.

— Боюсь, письмо будет весьма скучным, — с иронией в голосе произнес он, придвигаясь к ней.

Мелани пыталась укрыться за столом, но ей помешал стул, и Клайд прижал ее к ограждению веранды.

— Ведь мы не хотим, чтобы Сомс думал, что вас плохо развлекают в Австралии? — проговорил он. Он вдруг сжал в ладонях ее лицо и внимательно посмотрел в ее серые глаза. И вдруг улыбнулся. — Мне неожиданно захотелось, Мелли, чтобы письмо вашему жениху получилось у вас повеселее.

У Мелани не было возможности что-либо ответить. Он крепко прижал ее к себе, его губы нашли ее, и он стал целовать ее с какой-то подавленной яростью, которая почти сразу превратилась в страсть. Оба были в смятении.

Наконец Клайд поднял голову и посмотрел на нее так, будто никогда не видел раньше. Она встретила его взгляд в немом оцепенении, даже не пытаясь разобраться в половодье чувств, которые охватили ее при первом же прикосновении его горячих губ. Ее тело пылало как в огне, во власти новых и опасных ощущений, кружилась голова, она разрывалась между ужасом перед глубиной и силой своей реакции на его близость и страхом, что он остановится как раз тогда, когда она готова на все ради этих сладостных ощущений.

Долгий, долгий миг они смотрели друг на друга; потом Клайд разжал руки. Мелани была уверена, что он сделает шаг назад, и почувствовала укол разочарования. Но он, казалось, передумал, и в следующее мгновение стиснул ее в объятиях.

Мелани тихо вздохнула и вновь порывисто прижалась к его губам, испытывая такое же острое наслаждение, такое же нетерпение, как и он.

Тело мужчины было таким крепким, таким сильным. Она чувствовала, как напряглись мышцы Клайда, когда ее руки скользнули по его спине к поясу, и еще крепче прижала его к себе, как будто хотела, чтобы его сила и мощь перешли к ней.

Она не чувствовала, что перила веранды врезаются ей в спину, она могла только дрожать от желания и полуосознанного изумления перед тем, как мало она способна контролировать свои чувства. Внутренний голос, словно комар, пропищал ей, чтобы она одумалась, пока не поздно, но она уже погрузилась в пучину изумительно сладких ощущений, вызванных жадными поцелуями этого красивого мужчины и его руками, которые требовательно исследовали ее стройное тело.

Его губы скользнули вниз, к ее шее, его теплые пальцы ласкали ее грудь, опускаясь все ниже и ниже, к бедрам, и Мелани вскрикнула, почувствовав, что еще немного и ее руки, вопреки собственной воле, потянутся к молнии на его джинсах.

Клайд медленно поднял голову, в последний раз скользнув губами по ее подбородку, и неохотно отстранил ее от себя. Его глаза насмешливо блеснули в полумраке.

— Передайте своему Сомсу от меня привет, — произнес он чуть слышно. — Он либо очень смелый человек, либо дурак… Отпустить такую девушку от себя!

Он повернулся и скрылся в доме, не сказав больше ни слова.