Яростное влечение

20

Двумя днями позже поезд железнодорожной компании «Балтимор и Огайо» вез Элизабет в Сент-Луис. Она много путешествовала по восточному побережью, но никогда не была в центральной части страны и теперь наслаждалась своим новым маршрутом. Переезд из Саратоги в Сент-Луис обслуживали четыре филиала компании Джона Гаррета. И как ни настраивала себя Бесс на критику, через пару дней пути ей пришлось признать это путешествие вполне комфортабельным, по крайней мере, в первой его части, до Балтимора.

Ехала она в спальном вагоне для леди. Здесь можно было сидеть днем и спать ночью; по роскоши и удобству вагон соперничал с иными городскими домами. Бесс одобрительно разглядывала деревянную обшивку купе, бархатную обивку салонной мебели, зеркала в деревянных рамках, чистые и яркие льняные занавески. Все устроено так, чтобы богатые пассажиры чувствовали себя в железнодорожном салоне как дома.

Днем Бесс готовилась к выступлению перед верующими дамами Сент-Луиса. Отец предупредил, что недавний скандал вокруг имени Бичера усугубит враждебность населения феминизму. Генри Уард Бичер, один из уважаемых министров, поддерживающий женское движение, был обвинен в любовной связи с суфражистской Либби Тилтон. «Публика хочет верить, что министры выше подобных человеческих слабостей», — объяснял судья Харт взрыв общественной неприязни и к министрам, и к феминисткам.

Инициатор скандала Виктория Вудхил — экзальтированная и эксцентричная актриса — защищала такие радикальные идеи, как свободная любовь, гражданский брак и право каждой из сторон на развод. Она и пустила слух, что Либби Тилтон и Генри Бичер — любовники. В результате Тэодор Тилтон, бывший муж Либби, возбудил дело против Бичера, а публика, уставшая от историй о коррупции и экономическом спаде, с восторгом ухватилась за этот скандал на сексуальной почве. Генри Бичеру пришлось бросить все дела и заниматься защитой своей репутации.

Бесс эта история казалась отвратительной. Генри Бичер оставался в ее глазах порядочным человеком, даже если и имел близкие отношения с Либби Тилтон. Но противники женского равноправия очень умело использовали скандал против суфражистского движения. Бесс представляла, как женщины будут задавать ей негодующие вопросы: «Мисс Харт, вы действительно хотите дать право голоса таким женщинам, как Виктория Вудхил?» — «Мисс Харт, как вы можете после всего этого продолжать защиту суфражистского движения?» — и так далее. К этому, конечно, добавится постоянный вопрос: «Если женщины получат право голоса, не отвернутся ли от них мужья?»

Бесс улыбнулась. Нет, ее не пугают никакие вопросы. А как она соскучилась по своей работе!

На второй день путешествия она увидела в роскошно отделанном вагоне-ресторане Прэнтиса-младшего. Как раз когда она входила, он рассчитывался с официантом. Она быстро прошла дальше, и Вильям не заметил ее.

Бесс принялась за ленч из жареной куропатки, пирога и кофе, размышляя, почему Вильям оказался в поезде, следующим в Сент-Луис. В этом городе живет Элидж Добс. Скорее всего, ради встречи с ним и едет туда Прэнтис. Но зачем? Ведь у него нет денег для участия в финансировании железной дороги Добса…

На вокзале Бесс ждала, пока носильщик вынесет ее чемодан, и наблюдала за Вильямом. Скрывшись за углом небольшого здания почты, она увидела, как он встретился с Элиджем Добсом. Она поспешила к своему носильщику. Элиджа и Вильяма поджидал экипаж с крытым верхом. Бесс собралась нырнуть в кеб и следовать за ними, но пока носильщик и кучер прилаживали ее чемодан, она сообразила, что может не спешить: у нее ведь есть адрес Добса; когда ей это понадобится, можно будет найти обоих. А сейчас у нее другие заботы: снять номер в хорошем отеле и принять пенную прохладную ванну. Удушающая жара и влажность были почти непереносимы, особенно после Саратоги-Спрингс. Надо и сменить скромное дорожное платье на что-то более изящное.

Она расплатилась с носильщиком и подобрала платье, чтобы подняться в кеб, когда услышала:

— Ау, Бесс!

Она резко обернулась, почти упав в объятия Джерида. Лицо его казалось совершенно спокойным, но глаза излучали гневное неодобрение.

— Забавная встреча, не так ли? — сказал он холодно. — Не удивлен. Шпионить, выслеживать — твое любимое занятие.

Она надменно выпрямилась, оправляясь от шока:

— Я тоже не удивлена. Там, где присутствуют Добс и Вильям, неизменно оказываетесь и вы, сэр. Если не возражаете, я отправлюсь искать комнату. Ваши комплименты мне давно надоели.

— Черт побери, ты выпрыгиваешь из поезда в незнакомом городе, даже не зная, где проведешь ночь?

— В любом городе есть отели, — фыркнула она.

Он застонал от негодования:

— Вы с отцом неуправляемы! Это, конечно же, он дал очередное задание дочери? — Внезапно его глаза потемнели. — Или ты потащилась за своим драгоценным Вильямом?

Бесс вздернула нос:

— Я бы с удовольствием потащилась за тобой, но ты не доложил, куда едешь!

Он помог ей взобраться в кеб и сказал вознице:

— Я на лошади. Следуйте за мной.

Бесс схватила его за локоть.

— Джерид Инмэн, как вы смеете принимать решения за меня? Я…

— Ты едешь со мной, — бросил он и пошел к своей лошади.

Ей не осталось ничего другого, как следовать за ним. Впрочем, она могла и не подчиниться… Возница вопросительно взглянул на нее, и она все-таки кивнула в знак согласия с распоряжением Джерида.

Они ехали за Джеридом по улицам Сент-Луиса мимо фабрик, товарных складов, дамб и доков. Бесс зачарованно смотрела на огромные пароходы, бороздящие коричневатую воду акватории порта…

Наконец Джерид остановился. Бесс вышла из экипажа и, заплатив вознице, поморщилась при виде неказистого деревянного строения. Что за люди останавливаются здесь? Явно не аристократы.

Джерид подошел к ней и поднял чемодан, пояснив их прибытие сюда:

— Я обычно пользуюсь этим отелем.

Он внес багаж в вестибюль, и, не остановившись перед стойкой дежурного, пошел дальше, вверх по лестнице. Бесс последовала за ним по дубовым ступенькам. Здесь не было мраморных лестниц и аллегорических картин на стенах, не было и ковров.

Джерид прошел два пролета лестницы и опустил чемодан перед номером в середине коридора. Выудив ключ из кармана брюк и открыв дверь, он занес чемодан внутрь. Следом вошла Бесс.

Они оказались в маленькой комнате с двухспальной кроватью, застеленной белым покрывалом. Кроме кровати, в комнате были дубовый стол и бюро, умывальник, платяной шкаф. Одежда Джерида виднелась из-за приоткрытой дверцы шкафа; начищенная до блеска пара ботинок стояла возле медных ножек кровати.

— Ты выглядишь, как девственница перед жертвоприношением, — сказал он, уже с веселыми искрами в глазах.

— Джерид, я не могу остаться здесь с тобой, — нахмурилась она.

— Почему? — наивнейшим тоном спросил он.

— Это неприлично.

— Перестань! Мы в Сент-Луисе. Здесь никому ни до кого нет дела. Но, может, ты мечтаешь о встречах с Вильямом? Так и скажи.

Бесс стояла возле двери, не двигаясь дальше.

— Я должна выступать перед верующими женщинами. Если они обнаружат, что я здесь с тобой…

— Что еще за «верующие женщины»? Насколько я знаю, все женщины в нашей стране верующие.

— Ну, я не совсем точно выразилась. Я имею в виду активисток при церкви. Они ждут моего выступления на тему избирательных прав.

Джерид засмеялся.

— Папа устроил это.

Джерид засмеялся еще громче.

— Я отношусь к моей работе серьезно, — ледяным тоном произнесла Бесс. — Не думаю, что это забава.

— Ты и твой отец! — воскликнул он в комическом отчаянии и потряс головой. — Закрывай дверь и проходи. Что ты стоишь там?

Его мягкие глаза, хрипловатый настойчивый голос заставили се, вздохнув, закрыть дверь. В комнате было жарко. В Сент-Луисе всюду жарко. Пот струился по лицу и телу.

— Я бы приняла ванну.

— Ванная внизу, в холле.

— Общая?

— Там есть замок. До и после приема ванны служанка моет и чистит ее… Конечно, знай я о твоем приезде, то позаботился бы о номере с личной ванной. Здесь такие есть.

— Хорошо, согласна: я сама виновата, что не известила тебя о своем приезде! — рассмеялась Бесс, которой уже надоели их мелкие конфликты.

Она присела, чтобы открыть чемодан. Джерид подошел к ней сзади и, подхватив под мышки, поставил на ноги. Его губы сильно и жестко прижались к ее губам. Даже своей разгоряченной от жары кожей она почувствовала пожирающий его огонь желания. Руки Джерида медленно скользили по ее телу, пока не задержались на затянутой в корсет груди. Бесс забыла об утомлении и обхватила руками его шею; она разглаживала мускулы его спины и плеч, зарывалась пальцами во влажные от жары волосы. Желание волной поднималось в ней, пронзая трепетом и болью.

— Я скучала по тебе. — Она прижималась к нему все плотнее. — Джерид, так больше не может продолжаться!

Он опустил руки и отступил.

— Я знаю, дорогая. Пора решить наши проблемы. — Он отрешенно улыбнулся. — По счастью, ни одна из них не имеет отношения к интимной сфере, не правда ли? Тут у нас с тобой полная гармония.

— Что ты делаешь в Сент-Луисе, Джерид? — требовательно спросила она, не желая говорить о том, что жгло ее изнутри.

Он отвернулся и пошел к двери.

— Джерид!

— Ванну принимай не спеша.

— Куда ты идешь?

Он ухмыльнулся, бросив через плечо:

— Купать лошадь.

Прежде чем закрыть за собой дверь, он кинул ей ключ:

— Будь тут, когда я вернусь.

Бесс долго не двигалась после его ухода. Она смотрела на ключ в своей руке. Нет, она не останется здесь. Надо спуститься вниз и осведомиться у портье о возможности получить комнату с ванной.

Так она и сделала. Портье сообщил, что это очень дорого. Разговор кончился тем, что он взял у Бесс деньги и вручил ей ключ от номера на третьем этаже, то есть на этаже Джерида.

Слуга перенес ее чемодан в новую комнату. После этого, вспотевшая и изнемогшая, Бесс приняла ванну и нырнула в постель, надеясь как следует отдохнуть.