Яростные тени

Глава 22

Доктор ушел, и Хэдли посмотрела на большие часы в приемном покое. Почти полночь, в просторном стерильном помещении на холодной скамейке остались сидеть только они вдвоем с Лоу. Не верилось, что он позвонил ей, сообщая о несчастном случае с отцом, лишь несколько часов назад. Казалось, прошли дни. Но теперь, когда у нее наконец появилась минутка передохнуть и расслабить напряженное тело, разум тут же принялся за работу.

– У твоего отца лишь легкий сердечный приступ. Ты же слышала мнение врача: такое случается повсеместно. Некоторым людям даже не требуется медицинская помощь.

– Да, но жизнь других пациентов не вытягивает владеющий темной магией безумец.

– Скорее всего, дело в естественном течении того самого заклинания старения из записки, а не в новом нападении.

– Меня это мало утешает.

– Твой отец вернется домой через день-два. С ним все будет в порядке.

– Надолго ли?

– Достаточно, чтобы мы либо разыскали его прежнего партнера и отправили того на дно Залива в забитом камнями мешке, либо нашли оставшиеся перекладины. – Лоу опустил голову, чтобы посмотреть ей в глаза. – Послушай, Хэдли, мы не подведем твоего отца.

Она сгорбилась на жесткой скамейке и вздохнула.

– У меня в голове не укладывается то, о чем папа поведал тебе до того, как его хватил удар. Я одновременно сочувствую ему и злюсь, потому что он мне раньше не сказал. И хуже всего, что придется притворяться, будто я ничего не знаю.

– Может, когда все закончится, вы все с ним и выясните.

Хэдли кивнула, думая о другом. Из-за потрясений последних часов она совершенно забыла о случившемся, а теперь ее словно двинули под дых.

– Лоу, ты, наверное, посчитаешь меня сумасшедшей, но…

– Необязательно. Выкладывай, а я уж решу, так ли ты безумна.

– Ты сказал, что мой отец назвал своего бывшего партнера «бессмертным», и что его никак нельзя убить.

– Да.

– Значит, предположительно, этот человек не стареет?

Он скосил голубые глаза в ее сторону.

– Я не спрашивал, но все возможно.

– Сегодня у музея я наткнулась на Оливера. – Хэдли рассказала обо всем, включая поцелуй. Лоу тихо зарычал. – Я его оттолкнула, – поспешила добавить она. – Не ответила взаимностью, но прежде он никогда так не дерзил. Просто ты рассказал мне о связи моей матери с Ноелем Ирвингом, а Оливер заявил… – Она посмотрела на Лоу, не в силах закончить от потрясения.

– Невозможно, – пробормотал Лоу. Он провел руку по волосам и нервно постучал ногой. – Ты же видела фотографии партнера твоего отца?

– Да, но у мужчины на фотографии были борода и усы. К тому же изображения на старинных карточках слишком размытые, или сняты издалека. Их ведь делали на устаревшей технике.

Лоу выдохнул через нос и нахмурился.

– Когда ты познакомилась с Оливером?

– Точно? Не знаю.

– Месяца три назад?

Хэдли затеребила пальто, а потому застыла.

– Да.

– В то же время, как я нашел основание амулета в Египте, а твой отец получил записку от Ноеля Ирвинга и начал стареть.

Хэдли судорожно попыталась найти то, что опровергнет ее безумную догадку.

– Но… если бы Ноель хотел найти амулет…

– Дело не в этом, он просто не желает, чтобы твой отец собрал амулет. Если Ноель считает, что эта реликвия лишит его нечестно добытого бессмертия, то обязательно проследит, чтобы дверь в загробный мир никогда не открылась.

– И проще всего забрать одну из частей, – продолжила Хэдли.

– Твоя мать спрятала перекладины, а газетные заметки о моей находке сделали меня крупной мишенью.

– Да, да, – поторопилась Хэдли. – Но если Ноель Ирвинг – это Оливер Гинн, то зачем, черт побери, он пытался узнать меня поближе? Почему бы ему не подружиться с тобой, чтобы выполнить задуманное?

С губ Лоу сорвались шведские ругательства.

– У Оливера родные в Орегоне?

– Он так сказал.

– А ты знаешь, откуда родом партнер твоего отца?

Хэдли покачала головой, вдруг почувствовав дурноту.

– Я ничего не знаю об Оливере. Он всегда приходил ко мне на работу, никогда не заезжал за мной. Даже не просил мой домашний номер телефона. – Паника вонзила когти в ее живот. – Лоу, я понятия не имею, где он живет. И, боже, если Оливер действительно Ноель, то он разгуливал под носом у моего отца, ухаживая за мной в музее буквально через стенку от кабинета своего врага?

Лоу резко присвистнул и положил руку ей на плечо.

– Давай не бежать впереди паровоза, а разбираться во всем постепенно.

– Давай, – согласилась она, медленно вздыхая, чтобы успокоиться. – Конечно, ты прав. Паника ни к чему не приведет. Ради отца нужно не терять головы.

Лоу сжал ее плечо.

– Я постараюсь что-то выяснить про Оливера и попрошу брата прислать кого-нибудь присматривать за тобой и твоим отцом. Пока не узнаем наверняка, не хочу, чтобы Гинн и близко к вам подходил.

– У меня есть Мори, – возразила она, скорее, чтобы унять свое волнение. Хоть и проклятые духи, но они всегда ее защищают.

– Духи, конечно, хорошо, но я все равно вызову кого-нибудь присматривать за вами. Не стану рисковать. Если этот кретин действительно Ноель Ирвинг, он – опасный маньяк. А если нет, то у него есть какие-то скрытые мотивы. Не говоря уже о том, что он тебя лапал, а это моя привилегия.

Хэдли кивнула и покраснела.

Тысячи мыслей вертелись в ее голове. Ноель. Оливер. Секреты, которые от нее скрывал отец.

– А если бы я вышла замуж и родила ребенка? Перешло бы ему или ей проклятье после моей смерти? Отец вообще собирался мне сказать?

– Не знаю.

– И как он может все еще боготворить эту женщину?

– Какую женщину?

– Мою мать. Она спала с его лучшим другом, пока была беременна мной! Настоящий скандал и чистой воды эгоизм.

– Она заплатила за свои грехи сполна, – напомнил Лоу.

Хэдли искоса посмотрела на него, полуприкрыв глаза.

– Ты просто не хочешь, чтобы я рассердилась и толкнула на тебя каталку.

– Предпочел бы этого избежать, – улыбаясь, ответил он.

Хэдли попыталась улыбнуться в ответ, но потом просто прижалась к его плечу. Лоу обнял ее сильной рукой и стиснул в объятиях, сокращая расстояние между ними. Она не стала сопротивляться. Он был теплым и успокаивающе крепким. Даже его одежда пахла уютом. Хэдли было плевать, если медсестра расскажет отцу, что видела их вдвоем.

Настоящее сумасшествие, неукротимое безумие. Слава богу, Лоу оказался рядом. Иначе Хэдли пришлось бы выбирать гроб для отца. Возвращаться в Лондейл, чтобы организовать похороны. Несмотря на их разногласия, сейчас ей не хотелось терять отца. Не так.

Чувствуя себя странно хрупкой, она взяла Лоу за покалеченную руку. Из его груди вырвался легкий стон, а потом он сжал ее ладонь. Как быстро все изменилось между ними. Когда они познакомились в поезде, Хэдли не желала пожимать ему руку без перчатки, а теперь его прикосновения были бальзамом для измочаленных нервов. На мгновение она отбросила беспокойные мысли и просто устало сказала:

– Я не успела поблагодарить тебя за лилию.

– Тебе понравилось? – уточнил он с мальчишеской улыбкой на губах, будто гордился идеей, но нуждался в дополнительном подтверждении.

– Ужасно романтично, – ответила Хэдли, повторяя слова мисс Тилли.

– Хорошо. – Лоу прищурился, чувствуя легкую радость. – Не за что.

– Я не уверена, что делать мне подарки прилично… после прошлой ночи.

– А мы приличными вещами и не занимались, – поддразнил он, вызывая мурашки. – Только, пожалуйста, не говори, что жалеешь об этом.

– Нет, совершенно не жалею.

Хэдли нежно улыбнулась, испытывая необычную робость.

– Слава богу, сейчас только это и важно, – сказал Лоу, сжимая ее руку.

На следующий день Лоу сделал пару телефонных звонков и выяснил, что дом Ноеля Ирвинга был разрушен землетрясением 1906 года. А еще имя этого человека снова всплыло в 1910 году как владельца небольшого бунгало в Ноэ-Велли. Но отправившись туда, Магнуссон-младший обнаружил семью греческих иммигрантов, почти не говорящих по-английски. Они сумели пояснить, что купили этот дом лет десять назад.

Лоу сменил тактику и начал искать Оливера Гинна, который говорил Хэдли, что не прочь приобрести дом в Пасифик-Хайтс, но не нашел этого загадочного типа ни в данном, ни в другом районе. Не было его и среди клиентов телефонной и электрической компаний, не значился подозрительный поклонник Хэдли в документах по налогам на собственность. Немного пофлиртовав с юной связисткой, Лоу достал список телефонных номеров всех людей по фамилии Гинн в штате Орегон, но опять ничего не нашел.

Затем принялся обзванивать знакомых археологов из Беркли, спрашивая, не знали ли они Гинна и финансируемые им раскопки в Мексике. Пара приятелей смутно припомнила его.

Лоу наконец решил, что они на что-то наткнулись, когда мисс Тилли по просьбе Хэдли нашла среди бумаг визитку, которую Гинн передал, впервые появившись в музее. Однако там не было телефонного номера, а адрес принадлежал булочной на Рашн-хилл.

Семья, управляющая булочной, в самом деле знала мистера Гинна, несколько месяцев снимавшего квартиру над магазином. А две недели назад он собрал вещи и уехал, не оставив нового адреса.

– А зачем ему оставлять нам свой новый адрес? – спросил владелец булочной, пожимая плечами. – Квартира сдается понедельно. Только в прошлом году у нас проживало около дюжины квартирантов. Мы не задаем вопрос, пока они платят арендную плату.

Эти поиски напоминали охоту за призраками.

Если нельзя отыскать этого подозрительного типа, надо сделать так, чтобы и ему было трудно следить за Лоу с Хэдли. И тут могла помочь лишь владелица клуба «Гри-гри».

Через два дня после сердечного приступа доктора Бэкола Лоу позвонил Велме Туссен и рассказал о своей проблеме. Любой другой бы высмеял его безумную просьбу, а Велма просто сказала:

– Можешь прийти в пятницу, я что-нибудь приготовлю.

И вот он ждал назначенного срока.

Доктора Бэкола выписали из больницы. Он был слаб, но все равно постоянно жаловался, что Хэдли посчитала хорошим знаком. И хоть она на время переехала к отцу, но присматривать за ним наняла двух сиделок на полный день.

Лоу успел переговорить с помощником Уинтера Бо, который прислал двух устрашающего вида мужчин охранять дом Бэкола и высматривать того, кто подошел бы под описание Ноеля Ирвинга или Оливера Гинна. Очень хотелось бы знать, как Ноель может выглядеть сейчас, однако расспросы отца Хэдли ни к чему не привели; Бэкол не видел своего партнера двадцать лет и понятия не имел, остановило ли волшебное бессмертие его старение.

В пятницу вечером, сразу после ужина в кругу семьи, Лоу отправился в «Гри-гри». У закрытой двери в тихий бар Нортбича в нескольких кварталах от Чайнатауна уже собралась длинная очередь посетителей, которые демонстрировали на входе членские карты. Однако потому, что семья Магнуссон обеспечивала клуб выпивкой, Лоу достаточно было улыбнуться швейцару. Его тут же пропустили с распростертыми объятиями и рукопожатиями. Половина работников знала о возвращении из Египта блудного археолога. Его усадили за стол на первом этаже и наказали ждать Велму.

Трио джазовых исполнителей закончили выступление под аплодисменты, а ведущий объявил небольшую фортепианную паузу. Лоу заметил, как парочки ушли с танцпола, направившись к бару за напитками. В толпе он увидел темноволосую женщину и вспомнил Хэдли. Прошло пять дней, как она лечила его в своей квартире. Пять дней с их поцелуя, их объятий, и с тех пор, как он заставил ее стонать от удовольствия.

Целая чертова вечность.

Накануне в музее он видел Хэдли лишь мельком. Слишком мало. Пока ее отец поправлялся дома, она занималась его и своими делами, отвечая на телефонные звонки всех, кто хотел узнать о самочувствии больного. К счастью, Оливер Гинн не появлялся.

Она отдала рисунки каноп и список имен, потому что у Лоу было больше времени расшифровать, где спрятаны последние урны. Для одной из них он сузил список имен до четырех, и как только получит от Велмы магическую защиту, тут же опять примется за поиски перекладин. Если придется, сделает все сам, но втайне Лоу надеялся, что Хэдли снова будет участвовать с ним наравне. И из-за своего эгоизма он также рассчитывал, что вскоре она будет готова к их взаимным ласкам.

В основном, ему не хватало Хэдли. Какая жалость! Боже, неужели он скучал по женщине, которую преследует проклятье? С эскортом темных духов и фобией прикосновений. Почему его жизнь всегда такая необычная и трудная?

Может, стоит выпить.

Мерцающая свеча отбрасывала тени на белую льняную скатерть. Лоу прикидывал, стоит ли его желание выпить стаканчик джина тех усилий, которые потребуются, что протиснуться через толпу у барной стойки. И пока он думал, заметил женщину, остановившуюся в проходе за несколько столиков от него. Ее сопровождал управляющий этим этажом. Они оба рассматривали помещение, словно кого-нибудь искали. Посетительница стояла спиной, поэтому Лоу не видел лица, но этого и не надо. Юбка так обтягивала бедра, что подол по центру чуть приподнимался.

Только одна известная ему попа могла заставить платье противостоять земному притяжению. Лоу вдруг почувствовал себя одной из домохозяек, участвующих в радио-играх, чтобы получить новую электрическую стиральную машину за ответы викторины.

Он даже не догадывался, насколько ему хотелось получить эту «стиральную машину».

Хэдли повернулась, и они встретились взглядами. Ее расслабленная улыбка чуть не заставила Лоу перевернуть несколько столов, чтобы добраться до нее. Хэдли была одета в платье свободного покроя с короткими рукавами, а ведь в последний раз Лоу видел ее локти на вечере в особняке Флада. Серый шарфик из богемского шелка, повязанный на черных как смоль коротких волосах, напомнил Лоу о суровой гадалке, которая всегда пророчила лишь печальное будущее.

Боже, как ему нравился такой фаталистический стиль. На проклятье ему было плевать. Всеми фибрами души он хотел именно Хэдли.

Черт, очень хотел.

Он встал, стоило Хэдли подойти к столу.

– Мистер Магнуссон, дама настаивала… – начал извиняться управляющий.

– Все в порядке, Дэниелс, – ответил Лоу. – Спасибо, что впустили ее.

Служащий с облегчением кивнул и удалился.

– Что ты здесь делаешь? – поспешно спросил Лоу, переживая, не стало ли хуже ее отцу.

Но Хэдли была расслаблена и явно в хорошем настроении. Она прищурилась и указала на проход, ведущий в вестибюль, той рукой, с запястья которого свисала расшитая бисером сумочка:

– Если хочешь, чтобы я ушла…

– О, нет… если уйдешь, я пойду за тобой. – Он потянул за сумочку, придвигая Хэдли к себе, и улыбнулся. – Я собирался поздороваться и усадить тебя. Ты выглядишь потрясающе. Пожалуйста, поведай, как ты оказалась в том же баре, что и я.

– Астрид.

– Что-что?

– Я позвонила тебе домой, а твоя сестра выпалила, что ты только что ушел сюда.

Боже, благослови Астрид и ее болтливость.

Лоу отодвинул Хэдли стул и быстро переставил его поближе к своему. Она улыбнулась и села, прижимая длинную нитку фасеточных черных бусинок к груди, чтобы они не звенели. Хэдли тяжело дышала, будто запыхалась. Почти то же самое ощутил сам Лоу, почуявший цитрусовый аромат ее шампуня.

– Я с самого колледжа не была в тихих барах. Понятия не имела, что этот настолько большой, даже элегантный. Твои друзья здесь?

– Какие друзья? А, из Беркли? Они встречаются в «Кофе у Дэна». Я решил не идти. Мне надо забрать у владелицы этого бара магические талисманы.

– Правда?

– Здешняя хозяйка практикует худу. – Лоу наклонился, чтобы почувствовать запах ее кожи, а еще ему не улыбалось кричать обо всех своих секретах в забитом посетителями зале, и прошептал: – Она создала защитные чары для сейфа Адама, где он, как тебе известно, хранит важные для нас вещи.

– Как интригующе.

Хэдли сунула перчатки в сумочку.

– По идее я должен поинтересоваться, как здоровье твоего отца и как прошел твой день, но на самом деле хочу тебя поцеловать, поэтому сейчас меня разрывают противоречивые желания. Я так рад, что ты пришла. Кстати, зачем?

– Ну что ж, – ответила ему Хэдли, загибая пальцы: – Отец ворчит, поэтому я прошлой ночью с удовольствием вернулась в свою квартиру. А сюда пришла убедиться, что ты не встречаешься с Руби. И мне тоже очень хочется, чтобы ты меня поцеловал.

Лоу не надо было повторять дважды. Он прижался жадными губами к ее губам, улыбаясь и осыпая быстрыми поцелуями. Затем обнял за шею, пленив и приникнув ко рту подольше. Он как раз собирался углубить поцелуй, когда раздался еще один женский голос:

– Если вам нужен личный кабинет с выходом на балкон, надо было сказать Дэниелсу.

Хэдли отшатнулась. У их столика стояла высокая женщина лет тридцати пяти с кожей цвета светлого мускатного ореха, непонятного происхождения. Блестящие каштановые волосы подстрижены под мальчика, а мягкое синее платье блестело бисером.

Лоу вскочил и поздоровался с хозяйкой бара.

– Скучала?

– Ну, карточным играм наверху явно не доставало тебя, – ответила она с улыбкой на губах, поставила оловянный кисет на стол и обняла Лоу. Затем отодвинула его на расстояние вытянутой руки и осмотрела.

– У тебя волосы посветлели на затылке. И кое-чего не хватает. – Она посмотрела на его поврежденную руку.

– Несчастный случай во время занятий садоводством.

Не веря россказням археолога, дама закатила глаза к потолку, прежде чем посмотрела на Хэдли.

Лоу опустил руку на спинку стула.

– Велма Туссен, познакомься с Хэдли Бэкол, куратором музея де Янга. Хэдли, это Велма, владелица «Гри-гри».

Женщины вежливо кивнули друг другу.

– Дорогая, какая у тебя интересная энергия, – заметила Велма.

Хэдли округлила глаза и заерзала на месте, пока хозяйка бара покосилась на Лоу, будто требуя объяснений.

Он не имел права рассказывать чужие секреты, поэтому улыбнулся Велме несколько нахальнее, чем намеревался.

– Хэдли знает, зачем я пришел к тебе. Мы вместе работаем, поэтому она будет пользоваться защитными чарами наряду со мной.

– Значит, вот оно как, интересно, – протянула Велма, глядя на новую знакомую, пока открывала крышку кисета. Оттуда повеяло травами. В тоненькой коробочке лежал стеклянный флакон и несколько мешочков, сделанных из красной фланели, каждый размером с четвертак. Они были перевязаны белой веревочкой. – Пять магических мешочков. Они отвадят врагов и дадут вам защиту от волшебных следилок, но совсем ненадолго. Чтобы активировать мешочек, нужно напитать его, помазав растительным маслом. Хватит и капли. Держите их в кармане и не давайте никому прикасаться.

– Сколько продлится эффект?

– От пятнадцати минут до часа. Сложно сказать. Заклинание будет сильнее всего во время подпитки и постепенно ослабеет. Это средство одноразового использования. После употребления, следует выбросить мешочек на перекрестке. Подойдет любой. Просто швырните в окошко машины, если торопитесь.

– А что внутри? – спросила Хэдли, принюхиваясь к содержимому кисета.

Велма закрыла крышку.

– Травы, талисманы, безвредные ингредиенты. Только сообща и под действием молитвы они получают силу. А срабатывают они благодаря вложенному намерению. Напитывая мешочек, хорошенько думайте о враге, от которого вам нужно скрыться. Понятно?

Хэдли кивнула.

– Велма, ты чудо. Сколько я тебе должен?

– Просто попроси невестку зайти ко мне. У меня есть клиент, который хочет переговорить со своей покойной бабушкой. – Велма протянула кисет Лоу, улыбнулась и отошла. – Не пропадай.

Лоу проводил ее взглядом и засунул кисет во внутренний карман костюма.

– Удивительная женщина, – заметила Хэдли.

– Согласен. И теперь с этой защитой можно поискать третью перекладину.

Ответ Хэдли заглушил голос со сцены, где собрались выступать разодетые музыканты. Барабанщик принялся ритмично стучать, и посетители, отдыхавшие у барной стойки, вернулись на танцпол, будто муравьи в корзину для пикника. А как только послышались аккорды песни «Прощай, прощай, черный дрозд», вообще стало невозможно разговаривать.

Лоу посмотрел на Хэдли.

– Не хочешь потанцевать? – прокричал он ей на ухо, чтобы она расслышала его.

Хэдли быстро покачала головой и напряглась, но с любопытством и нежной улыбкой на губах посмотрела на танцоров. Она взглянула на Лоу, как бы говоря «может быть».

Он помог ей встать и повел мимо столиков на заполненный танцпол. Не успела Хэдли передумать, как Лоу прижал ее к себе, обнимая, взял за руку и влился в толпу. На лице Хэдли промелькнуло радостное выражение. Она была хорошей танцовщицей, только весьма долго глядела на их ноги, чтобы поймать ритм. Лоу не понял, почему это его удивило. Вскоре он воспользовался ситуацией, вертя ее и смеясь, когда она стала подпевать артисту на сцене.

Какое неожиданное удовольствие наблюдать, как девичьи щечки покраснели от удовольствия. Лоу нравилось видеть Хэдли счастливой, это было заразительно. Они протанцевали еще одну быструю мелодию, а потом, во время баллады Гершвина, он притянул ее к себе. Хэдли прижала ладони к его груди. Лоу склонил голову, чтобы почуять аромат ее волос, а она обдавала дыханием кожу между его ухом и воротником рубашки. У Лоу голова закружилась от возбуждения и болезненного, слишком жаркого наслаждения.

– Отвези меня домой.

Лоу едва услышал этот шепот и, не веря своим ушам, задышал чаще. Возможно, он придал ее словам большее значение. Наверное, она просто хотела повторить произошедшее в кресле. От чего, по правде говоря, Лоу не стал бы отказываться и за сотню лет, особенно, если их на этот раз не прервет служанка.

Однако если есть шанс, что Хэдли имела в виду нечто большее…

– Я хочу забыть обо всем. Пожалуйста, – попросила она.

– Не уверен, что смогу повторить уже сделанное и выжить. У мужчины есть свои пределы. Давай просто потанцуем.

На мгновение ее плечи напряглись. Потом она расслабилась и снова прошептала ему на ухо, будто торговалась на одном из уличных рынков Каира:

– Без одежды.

– Ты или я?

Она на мгновение заколебалась, но ответила:

– Оба.