Юная жена

Глава 5

Чейс подтянул подпруги, ласково похлопал по боку свою любимицу, вставил ногу, в стремя и уже собрался вскочить в седло, как услышал, что Энни зовет его.

– Чейс! – Она сбегала по ступенькам крыльца, размахивая хлыстом. – Я подумала, он понадобится тебе, – крикнула она, торопясь к маленькой конюшне, где Чейс держал Смоук и еще двух кобыл.

Энни запыхалась, но была довольна, что застала его. Чейс взял хлыст и благодарно кивнул. Он обратил внимание на сбившуюся прическу, сонные глаза и подумал, что она только проснулась. Полчаса назад, когда он выходил из дома, она еще спала. Одеяло сползло, но Чейс рассудительно оставил его на полу. Он лишь улыбнулся, увидев, как она лежала, – свернувшись клубочком, как котенок.

Два дня назад она приготовила тот экзотический обед. Он смотрел в вопрошающие глаза Энни и видел что-то новое в них, в ней самой. Под расстегнутой кофтой виднелась полурасстегнутая его рубашка, а еще глубже – ее тонкая сорочка, которую она не снимала ни днем, ни ночью, ни в мыслях.

– Добродетель – сама себе награда? – спросил он, прочитав вышивку.

Она глянула вниз.

– Ах, да. Это значит...

– Я знаю, что это значит.

Она выдержала его взгляд, хотя обычно Чейс не позволял этого никому. Женщины, да и мужчины тоже, тушевались перед ним, ощущая неловкость.

Она заговорила, как всегда, не о том, что он ожидал.

– Можно я поеду с тобой, Чейс? Только сегодня. – Она показала на чалую кобылу в стойле позади себя. – Огонек – хорошая лошадь. Я не буду мешать.

Она просилась с ним почти каждый день, но Чейс всякий раз категорически отказывал под любым предлогом. А сегодня даже Джем вертелся между ними и жалобно поскуливал как бы показывая, что он на стороне Энни.

– Прости, Рыжик. Я охраняю ранчо Макэфри. Если что-нибудь произойдет, не буду знать, куда деть тебя.

Чейс вскочил в седло, позвал собаку и поскакал. Однако, отъехав на сотню футов, он заметил, что Джем не бежит за ним. Чейс осадил лошадь, оглянулся и с удивлением увидел, что его верный пес все еще сидит рядом с Энни.

– За мной, мальчик! – крикнул Чейс, но Джем не двинулся с места. Ковбой свирепо посмотрел на дружную парочку.

– Что ты делаешь с собакой?

Энни пожала плечами, как бы говоря – «ничего».

Взбешенный Чейс развернул лошадь и галопом поскакал в сторону заговорщиков.

– Я думаю, Джем хочет сказать, что мы – команда. – Энни потрепала пса по ушам. – Если тебе нужен один из нас, бери обоих...

– Это же шантаж, – Чейс не скрывал недовольства. Его рука автоматически потянулась было за хлыстом, но тут же опустилась. Черт побери, он же ведь не злодей какой-нибудь. Чейс долго придумывал, как быть. Но явно видел, что сам Бог был заодно с Джемом и Энни.

– Ладно, – резко бросил он. – Иди соберись. Но если что-нибудь случится, твоей заднице не сдобровать, крошка.

На ранчо они выехали вместе – ну просто одна счастливая семья. «Мы сейчас похожи на персонажей какого-то дурацкого фильма», – хмыкнул в душе Чейс. Он все еще раздумывал, правильно ли поступил, позволив Энни увязаться за ним. Наконец он решил, что было бы хуже оставить ее наедине со странными мыслями, осаждавшими ее в последнее время.

Энни же была, пожалуй, всерьез озабочена проблемой взаимоотношения полов. Вопросы о сексе, которые она задавала ему без всякого заигрывания, казались частью учебной программы медицинского колледжа.

Сейчас Энни старательно осваивала роль наездницы. Она никогда раньше не ездила верхом, и Чейс дал ей несколько наставлений. Он посоветовал представить, что она – вилка. Ноги-зубцы плотно охватывают бока лошади, а туловище немного откинуто назад. Энни изо всех сил старалась имитировать этот столовый прибор, но это было так трудно – ощущать под собой огромный движущийся «кусок мяса».

В конце концов, она приспособилась и даже неплохо устроилась в отделанном серебром седле. Всадница наслаждалась ездой.

Холмистая возвышенность Вайоминга разительно отличалась от тропических лесов с их вызывающе буйной растительностью. Здесь стройные трепещущие осины, ивы, березы. Грациозно сбившиеся в небольшие рощицы, они перемежались с, казалось, бескрайними пастбищами, покрытыми изумрудно-зеленой травой. Спокойный пейзаж ласкал глаза, и душу. «Я полюблю эту землю», – подумала Энни.

Даже пес был воодушевлен этим ярким солнечным днем. Он резвился, как маленький глупый щенок, с лаем гонялся за бабочками и путался под ногами лошадей. Энни пыталась разговорить Чейса, чтобы вернуть ему душевное равновесие. Но он деланно хранил строгое молчание, пока Джем не запутался в чертополохе. Испуганно взвизгнув, псина отскочила в сторону. Энни услышала низкий, хриплый смех Чейса и, взглянув на него, сама улыбнулась.

Глаза их встретились, и Энни показалось, что электрический разряд пробежал между ними. Откровенная чувственность его губ в улыбке захватывала дух. Энни остановила лошадь и смотрела, как он поскакал вперед. Черная фетровая шляпа, куртка из оленьей кожи, мощная фигура – настоящий герой из ковбойского боевика. Странная нежность разлилась у нее внутри. Чейс оглянулся через плечо:

– Ты скоро, крошка?

Энни ощутила почти явную боль, словно Чейс вдребезги разбил ее сердце. Ей не понравилось, когда он впервые назвал ее крошкой. Казалось, теперь-то все по-другому. И все же...

Когда они доехали до дальнего пастбища, Чейс снова ушел в себя.

– Гости могут появиться неожиданно, – сказал он, тревожно вглядываясь в зеленую даль. – Мы не должны спугнуть их до времени.

Рука Чейса опустилась на рукоятку хлыста. Они ехали шагом вдоль владений Макэфри, и Чейс был готов к любым неожиданностям Любопытство, наконец, заставило Энни задать вопрос, который не давал ей покоя с первой их встречи.

– Почему ты пользуешься хлыстом, Чейс? Это такая непривычная вещь.

– Он помогает мне в работе, – пояснил он, загадочно улыбаясь. – Например, я могу с помощью хлыста обезоружить любого, не убивая его. Или... раздеть женщину, не прикасаясь к ней.

Энни натянула поводья и остановила лошадь. Пальцы ее мелко дрожали, в недоумении она уставилась на Чейса:

– Я тебе не верю.

– Что разоружу мужчину? – Он повернулся в седле и посмотрел ей в глаза. – Или что раздену женщину?

– Про женщину.

В Коста Браве она уже видела его боевое искусство, так что в этом ей сомневаться не приходилось. Но...

– Хочешь покажу?

– Нет!

Но Чейс уже отстегнул хлыст от седла и свернул с дороги к неогороженному цветущему лугу. Энни поскакала за ним, беспокоясь, что они удаляются от пасущегося стада.

Чейс взмахнул хлыстом, и тот, описав дугу, со свистом рассек воздух. Оглушительный щелчок наэлектризовал Энни. Он был таким обжигающе резким, что она задохнулась. «Черная молния», – подумала девушка. Он мог сколько угодно уверять, что это абсолютно безобидно, но Энни глубоко сомневалась. Уже за одно она должна благодарить Чейса – что он не продемонстрировал свою сноровку на ней.

Прямо перед ними раскинулась лужайка из диких маргариток. Нежные бело-розовые цветки источали тонкий аромат. Энни внимательно следила, как Чейс вновь медленно поднимает хлыст.

«Господи, заставь его успокоиться сейчас же», – молила она. Но новый оглушительный щелчок заставил ее сжаться. На этот раз Энни изумилась еще больше. Хлыст взметнулся, на мгновение задержался в воздухе в положении атакующей кобры и опустился на землю. С хирургической точностью он перерезал стебелек крошечной маргаритки у самого корня. Энни пребывала в восхищенном испуге, в то время как Чейс спешился и поднял цветок. Темные глаза его были обворожительно сексуальны.

– Ты любишь цветы?

Она кивнула. В данный момент было неважно, так ли это на самом деле, главное, она поняла, сейчас не перечить ему.

Он протянул ей маргаритку:

– В твоей прическе она будет смотреться лучше, чем в моих руках.

Энни взяла цветок, воткнула его в волосы и наигранно улыбнулась.

– Хочешь спуститься? Размять ноги?

Она была взволнованна и не знала, чего хочет, но надеялась хоть немного успокоиться на твердой земле.

– Ты здорово управляешься с этой штуковиной. – После заминки заговорила Энни, позволяя снять себя с лошади. – Я имею в виду хлыст.

Она с волнением почувствовала его руки на своей талии. Чейс прижал ее на мгновение. Но ей захотелось вечно оставаться в его объятиях. Целую неделю она ждала именно такого момента. «Не шевелись, Энни», – говорила она себе.

– Сегодня жарко, правда? – Она медленно выскользнула из его рук. – Я вся мокрая после этой скачки. – Энни сняла свою вязаную кофту и стянула ее рукавами на талии. – А тебе не жарко?

Он молча смотрел на нее. Под низко надвинутой шляпой его черные с поволокой глаза казались удивительно загадочными. «Это и есть взгляд «готового» мужчины?» – догадывалась Энни, чувствуя, что ей становится все жарче. Почему она вдруг стала вести себя, как влюбленная школьница? Ну почему всегда так случается?

– На таком солнцепеке у тебя будет солнечный удар, крошка, – сказал Чейс, снимая шляпу и отбрасывая назад волнистые пряди.

Он нахлобучил свою шляпу на копну рыжих волос, но она сползла на нос Энни. Чувствуя себя довольно глупо, девушка принялась старательно поправлять непослушный головной убор.

– Тебя, кажется, раздражает мой хлыст? Может, тебе тоже научиться пользоваться им?

– Нет, спасибо.

Она не желала даже прикоснуться к хлысту. В этом Энни была абсолютно уверена. Без сомнения, удальские игры Чейса не нравились ей. Ее страх был почти инстинктивным. Кожаный хлыст напоминал ей тропических змей. Энни всегда боялась ядовитых гадов в траве или на дереве.

– Пожалуй, ты прав. Надо размяться. – Ее голос стал неестественно мягким, именно так говорили в монастыре. – Вот, можешь получить обратно. – Энни вручила шляпу недоумевающему Чейсу и пошла на луг.

– Я могу показать тебе, как хлыст...

– Нет!

Чейс замолчал на мгновение. Но потом он назидательно произнес:

– От жизни не убежишь, Энни. Она всегда так или иначе достанет тебя.

– Я не убегаю. Я – гуляю...

Щемящее чувство наполнило сердце Энни, но она притворилась, что всецело захвачена чудесным видом переливающегося всеми цветами радуги лугового ковра.

– Правда, они прелестны? – Она склонилась над водосбором, возвышающимся над остальными цветами.

– Энни...

Она застыла, услышав, что он позвал ее.

– Что-то не так?

– Нет, ничего...

Голос его манил, Энни едва сопротивлялась.

– Оставь меня в покое, – попросила она мягко. – Я хочу собрать цветов.

– Энни, я не буду просить дважды.

Ее руки дрожали, когда она, упорно игнорируя Чейса, продолжала рвать маргаритки. Вдруг легкое прикосновение сзади насторожило ее. Она обернулась и увидела свою кофту в руке у Чейса. В другой руке он держал хлыст.

– Зачем ты сделал это?

– Чтобы привлечь твое внимание. – Он бросил кофту на седло. – Чего ты боишься, Энни? Хлыста? Не стоит.

Он выглядел сейчас как сорвиголова – с развевающимися по ветру черными кудрями и красным платком на шее. Энни обвела взглядом статную мужскую фигуру.

– Нет, стоит. – Она вызывающе уперла руки в бока. – Он опасен. Хлысты причиняют боль.

– Но не этот. – Глаза Чейса скользнули по ней, задержавшись на груди. – Я могу расстегнуть им все пуговицы на твоей рубашке, а ты даже ничего не почувствуешь.

Энни отступила назад, горло болезненно сжалось.

– Не сходи с ума. Ты не...

– Запросто! – Он уже разматывал хлыст. – Тебе не будет больно. Только стой спокойно.

– Нет, Чейс! Нет! – закричала она.

– Энни! Стой ровно!

– О Господи! – Она в ужасе закрыла глаза, когда черная лента просвистела над головой. Энни вздрогнула, как от удара молнии. В ушах у нее шумело, словно рядом был водопад.

Как только она открыла глаза, Чейс снова прицелился и замахнулся. Энни бросило в жар, когда конец хлыста обмотался вокруг ее талии. Крик застыл в горле девушки.

– Спокойнее, Энни. Все в порядке.

Его голос доносился откуда-то издалека, теряясь в общем шуме. Чейс потянул хлыст, и Энни повиновалась его силе. Перед глазами все плыло, ветер ревел в ушах, и только глаза Чейса сверкали, как огонь. Она схватилась за кожаную полоску, как утопающий за соломинку.

– Отпусти хлыст, Энни. Ты затянешь себя.

Она была в шоке. Хлыст упал на землю, и если бы Чейс не подхватил Энни, она не удержалась бы на ногах.

– Вот, я поймал тебя, – сказал он, поднимая ее на руки. – Держись за меня.

Энни робко прильнула к нему, почти не сознавая, что рядом – напряженное, мускулистое мужское тело. «Какое блаженство! С ним так тепло и уютно». Она знала, что должна разозлиться, даже взбеситься, что он так бессовестно напугал ее, но на это у нее совершенно не было сил. Она была физически истощена. Все, чего ей сейчас хотелось, – как можно дольше оставаться в его заботливых руках. Вдруг Энни поняла, что сама крепко обнимает Чейса. Вот она слышит биение его сердца и его прерывистое дыхание, чувствует волнующую силу мужских бедер.

– Вот видишь, – его рука ласково поглаживала ее волосы, – ты в порядке, крошка. Даже ничего не почувствовала, верно?

– Мне не нравятся хлысты, – всхлипнула Энни.

– Я понял. Мне жаль, что напугал тебя.

– Тебе жаль? – Она задохнулась от возмущения. Ей хотелось собрать и выплеснуть на него всю злость, обругать его последними словами. Сестре Марии-Иносенсьи, конечно, не понравилось бы это, но она была за тысячи миль отсюда... А Чейс здесь. Рядом. Господи! Его близость и сексуальность сводили Энни с ума. Дотрагиваться до его восхитительно сильного тела, такого чертовски огромного... О Боже!

– Я хотел показать, что здесь нечего бояться, – говорил он. – Но ты стояла недостаточно спокойно. Я думал, маленькая демонстрация поможет скорее снять твой болезненный страх.

Она кивнула:

– Благодарю. В следующий раз не торопись так с моим лечением.

Ее тон позабавил Чейса.

– Что ты говоришь, девочка? Что я набросился на тебя? Если память мне не изменяет, это ты была разочарована, когда я в свое время притормозил развитие событий.

«В свое время» – это когда случилось их первое столкновение. Энни подумала, что тогда они ближе всего подошли к тому, что называется «заниматься любовью». Возможно, такое больше не повторится. В тот день он сказал, что хочет ее. Да, он хотел заняться с ней любовью. И Энни никогда не забудет возбужденную дрожь его голоса и жар первого поцелуя.

– Ну, тогда тебе, наверное, нужно идти дальше, – голос ее сорвался, – и... взять меня.

Глаза обольстителя потемнели, он с трепетом понял, что она имеет в виду.

– Не дразните меня, мисс Энни, – он сжал ее стройные бедра. Я еще раз говорю, что вам может не понравиться то, что вы получите.

– Мне понравится. Я обещаю.

Чейс смотрел на нее, и каждое мгновение было равно вечности. Он обнял хрупкие плечи, провел пальцем по влажным губам.

– Интересно, сознаешь ли ты, что именно просишь... – хрипло пробормотал Чейс, приподнимая ее подбородок.

Энни издала странный звук, когда он прикоснулся к ее губам. Это был не стон, даже не вздох. Невнятный всхлип вырвался из ее души. Он был сладок и мучителен одновременно.

– Мне понравится, – прошептала она, прильнув к его губам, – обещаю...

Сильные руки Чейса соединили их тела. Энни вдруг поняла, что обожает его. Восхитительное чувство! Дотрагиваться до него, перебирать волнистые волосы и целовать, целовать. Обжигающий эротический наплыв охватил ее тело, удвоив страстное желание почувствовать Чейса в себе...

Глубокий поцелуй длился до бесконечности. И это было чудо. Энни с силой прильнула к Чейсу, забыв, где они и сколько времени прошло. Вдруг он резко отстранился и насторожился. Прерывисто дыша, он прошептал ей прямо в ухо:

– Слышишь, Энни... Лошади... Кто-то скачет сюда.

Лошади? Почему он хочет, чтобы она услышала стук копыт? Все, чего она желала теперь, – прижаться к нему, упасть на землю, сорвать с себя одежду и отдаться в любовном порыве. Прямо сейчас и прямо здесь.

– Энни, делай, что я скажу, и не задавай вопросов. – Он схватил ее за руку. Его резкость разбила ее эйфорическое блаженство.

– Возьми свою лошадь и укройся в роще. Слышишь? Давай! Быстро!

Энни подошла к лошади, взяла в руки поводья. Но через несколько шагов остановилась, как вкопанная: будь хоть конец света, но она должна успеть узнать кое-что.

– Чейс!

Он оглянулся, поднимая с земли шляпу.

– Ты бы мог сделать это? Мог бы раздеть меня хлыстом?

Он надел шляпу, надвинул пониже.

– Я, конечно, хорош, но не настолько.

Спустя несколько минут из своего укрытия в дубовой рощице Энни увидела троих мужчин. Их кони были в мыле от быстрой скачки. Головной всадник, тяжеловесный мужчина с усами, поведал Чейсу мрачные подробности очередной кражи. Из разговора Энни поняла, что это был управляющий ранчо Макэфри.

– Они напали на северное пастбище. Кажется, это случилось прошлой ночью.

Чейс задал пару вопросов и сказал, что догонит их позже.

– Моя лошадь захромала, – добавил он. – Минут через десять я к вам присоединюсь.

Когда всадники ускакали, Энни вышла из-за деревьев, ведя под уздцы кобылу. По озадаченному виду Чейса она поняла, что дело серьезное.

– Возвращайся домой, – сказал Чейс, подсаживая ее в седло. – Огонек знает дорогу. Возьми собаку и смотри не высовывайся из дома до моего возвращения.

Взобравшись в седло, Энни дрожащими руками взяла поводья.

– Когда ты вернешься?

– Когда поймаю этих ублюдков. Они, кажется, начинают действовать мне на нервы.

– Может, я чем-то помогу тебе? Я чувствую, что неплохо справлюсь.

– Энни, скачи! – Он говорил очень серьезно. – Если бы я больше уделял времени своей работе, чем тебе, я давно уже переловил бы всех конокрадов.

Энни дернула поводья. Тревога терзала душу.

Хотя для Чейса отлов конокрадов был делом его жизни и чести, она в этот момент ненавидела эту «работу» всей душой. А вдруг его ранят? Или он исчезнет на несколько дней, недель? Она с обидой вздохнула, вспомнив, что их прервали в такой чудесный момент... Кроме того, чем она займется до его приезда?

Случайно Энни дотронулась до маргаритки в волосах. Интересно, как это она не выпала во время страстных объятий... Задумчивая улыбка блуждала на губах Энни, когда она рассматривала цветок. Вдруг ей в голову пришла отчаянная идея. Да, теперь она точно знала, чем займется... Вот только осмелится ли?!