За Городом — там, где свобода

Глава 1. «Начало». Юка, Рысь. Последние дни апреля

Нудное предисловие, которое легко пролистать

В результате глобальной войны человечество исчерпало ресурсы Млечного Пути. Навсегда утратив возможность колонизировать соседние галактики, люди постепенно деградируют в преддверьи конца.

Во время войны на планете Диэлли был построен громадный Город — комплекс по производству самосовершенствующегося биооружия, которым и являются наши милашки-пушистики — Рысь и Ягуар.

Война позади, и оружие больше не нужно. Зато, требуется еда. Город превратился в колоссальную мясную ферму. Для контроля над подопечными, был создан культ.

На каждой освоенной планете Галактики установлена Станция Гипермаяка, обеспечивающая мгновенную связь с другими Станциями и мгновенное перемещение звездолётов. Сердце каждой Станции — квантовый нейрокомпьютер. Все компьютеры связаны в громадную сеть — сверхразум Галактики. Человечество утратило контроль, теперь сеть Маяков совершает прорывы в науке, изобретает, создаёт предметы искусства и контролируют человечество при помощи установленных в головы людей нейрочипов. Её цели находится за границами человеческого понимания. Но сам собой напрашивается вопрос: как получилось, что под тотальным контролем Маяков разгорелась отнявшая все ресурсы война, и человечество зашло в тупик?

В головах Ягуара и Рыси тоже установлены нейрочипы. Люди и другие создания общаются друг с другом не при помощи звуков, а по радиосети. Слово "сказал" в тексте книги означает — "передал". Чипы также используются для управления техникой — электронными устройствами, глайдерами, электромобилями — "коробками". Герои способны проводить пси-атаки на чипы существ и людей, вмешиваясь в работу их мозга и организма в целом, взламывать устройства и системы.

Главный герой — Ягуар, сосредоточившись на собственном внутреннем мире, получает доступ к своим подпрограммам и возможность изменить себя, других и весь мир.

Это настоящая магия и единственная достойная цель.

Вот только, в какую сторону качнутся весы? Не станет ли Ягуар, получив безграничную власть, таким же, как бесчувственные Властители? Не предаст ли любовь?

Не стоит воспринимать написанное буквально. Я сказочник, но это не сказка, а правда о нас. Пишу среди Городов, построенных не для Людей, а им вопреки, в кругу неприветливых обитателей. Любые несовпадения случайны.

Герой этой книги, Верховный Властитель, сказал: «Готов разбить лоб о ступени Храма, чтобы забыть о том, что я в зоопарке. Да только, молись не молись, если увидел зверьё и железные клетки, назад пути нет». А как нам известно, Верховный Властитель не ошибается.

Книга полна метафор и аллюзий: звери, обитающие в хрущёвках; чёрная кровь, на которой работают двигатели; самоисследование; поедание друг друга и добровольное отдавание любимым себя; зверь — покоритель миров, выходящий из моря; звёзды на небе… Имеют значение даже даты и имена. Впрочем, абстрактное мышление нынче не в моде, и большинство прочтёт, не задумавшись. Не стану по этому поводу переживать.

«Мне кажется, что под внешней оболочкой скрывается зверь… Я знаю, что это моя фантазия, что люди, которые окружают меня, действительно люди, они останутся такими всегда — разумными созданиями, полными добрых стремлений и человечности, освободившимися от инстинкта, они не рабы какого-то фантастического Закона и совершенно не похожи на зверо-людей. Но все же…»

Герберт Уэллс «Остров доктора Моро»

Ствол, что упёрся в висок Ягуару, был очень холодным и твёрдым. Не таким, как у обычного оружия — тёплого и живого, стреляющего облачком спор. Глаза соперника прикрывали тактические очки — крайне редкий, и в целом, запретный предмет. Похоже, законы его не особенно волновали.

Ягуар зарычал. Его уши слегка шевельнулись, взъерошились кисточки, и мой мир померк…

Я снова на нашей обшарпанной кухне. Малюсенькие ручонки, что были недавно лапами — только прорезались пальцы, засовывают в рот ледяной виноград. За окном валит снег — ещё только начало весны, мне два месяца отроду, а не четыре.

Я немногое знаю о мире. Знаю, что я — это я, и что я — Человек. Что у Человека есть Стая — самое главное в жизни. Знаю, что Люди все разные — есть на свете Ежи, Жуки, Обезьяны, Шакалы — и всякий способен на что-то своё. Знаю то, что я — Рысь. Что родители ушли охотиться на Ягуаров, враждебную Стаю, и притащат их мясо. Знаю, что мясо я не люблю, а вот почему — не знаю. Оно, в основном, для мутаций — чтоб не было Жажды. Еду выдают Властители. Знаю, как решать интегральные и дифференциальные уравнения. Знаю, как вычислить площадь криволинейной фигуры…

Я многое знаю. Но в то же время так мало!

Что я такое? Что это значит — быть Человеком?

Вот он, главный вопрос!

Быть Человеком — значит купаться в чужой бескорыстной любви. Быть Человеком — значит любить в ответ: сестру, мать, отца, свою Стаю и Город.

Поблизости что-то шуршит.

Странно… Я маленькая, но мне известно, что значит «замок». Чужих он не пустит!

Замок… Он вдруг щёлкает — тихо-тихо, и двери тоскливо скрипят.

Я сижу, замерев. Ушки слегка поворачиваются, стараясь не упустить даже маленький шорох. Хвостик вздрагивает от страха. В тонких пальчиках — ягода винограда. Другая — во рту, я боюсь её разжевать, боюсь выплюнуть и боюсь проглотить.

Я — уже больше не я.

Я — это страх.

За кухонной дверью, за рифлёным стеклом, я вижу тень, и закрываю ладонью рот.

Как удержаться, как не закричать?

Вот только, чем тишина мне поможет? Я ведь не прячусь за шторой, я сижу в центре кухни за обеденным белым столом!

Тень уже на пороге. Это мальчишка — почти такой же, как я. Такого же возраста, может немного постарше. С такими же ручками, ножками — которые месяц назад, когда он ещё не ходил на двоих, были мягкими лапами. С таким же хвостом — правда, чуть подлиннее. С точно такой золотистой и переливчатой шерстью — только немного другая расцветка. Точно такие, как и мои, голубые глаза.

Они глядят на меня, и они не пустые, как у всех взрослых. В них апрель и весеннее ясное небо, которое я никогда не увижу, ведь в руке Ягуара нож — огромный, чёрный и страшный.

Мальчишка подходит ближе. В глазах я читаю решимость. Этот не струсит, хоть от ночного горшка — миллиметров сто.

Впрочем, кого тут боятся, ведь Стая ушла! Двухмесячной девочки, у которой от страха течёт по ногам?

…Текло по ногам. Было страшно — предельно, и так же предельно приятно. По обмякшему телу бежали мурашки.

Пси-атака! Самая мощная в моей коротенькой жизни.

— Ну как? Отошла? — сказал-передал Ягуар. Он был спокоен. Почему бы и нет, ведь оружие голокожих теперь у него, а у меня — лишь вонючая мокрая шерсть.

Оружие… На что я надеялась, зачем я его доставала?

Впрочем, Ягуар не сможет меня так просто убить — не имеет права. И пистолет он обязан вернуть — если я покажу интеллект, докажу своё право на жизнь…

— Существует ли замкнутая выпуклая гиперповерхность, у которой гауссова кривизна является заданной функцией единичного вектора внешней нормали? — Ягуар прищурил глаза. — У тебя пять минут.

Ну вот, я получила Задачу.

Мы сидели лицом к лицу, на паре бетонных блоков, под которыми таял сырой залежалый снег.

Ягуар был похож на другого — того самого мальчика, который когда-то давно, семьдесят дней назад, спас мою жизнь, не убив.

Что ж… Наше существование наполнено злым сарказмом. Один Ягуар не убил, а другой убьёт.

Тотбыл совсем молодой, без кисточек на ушах, ещё не способный к пси-нападению.

От воспоминаний мои ушки дёрнулись, и Ягуар произнёс:

— Только попробуй!

Подумал, что я собираюсь напасть? Смешной! Куда мне против него!

— Юка! Ты понапрасну теряешь секунды!

Имя! Откуда он его знает? Неужто умеет копаться в чужой башке?

Я знала, что если не выдам решение, то Ягуар отрежет мне грудь — самый лакомый кусок тела, изнасилует и убьёт. Конечно, при самом плохом раскладе. Он может сделать иначе: грудь отрезать, убить, а оттрахать потом. Или грудь отчекрыжить в последнюю очередь…

Её у меня почти нет, этой самой груди, я ещё молодая. Но рассчитывать на лёгкие варианты не стоит. Мечтать, впустую теряя минуты — тем более. А я всё никак не могла сосредоточиться на Задаче, разглядывая мучителя и будущего убийцу.

Похож… Впрочем, разве я различу Ягуаров? Для меня они все на одно лицо! Ну, почти…

Как глупо! Отдать невинность и жизнь ему! Разве я об этом мечтала, сидя ночами на крышах и глядя на звёзды?

Глупо, но… Ничего необычного, таков этот мир. В эту минуту где-то дрожит другая девчонка, и в её голове — те же мысли. Никто здесь не уникален — ни я, ни мой монстр.

— У тебя три минуты, дура! — он отвернулся к стене, ему будто было противно от собственных слов. — Я тебя быстро убью — перережу горло. И не дотронусь! Не думай об этом… Сосредоточься, пожалуйста!

Я вздрогнула. Неужто он, всё-таки, мысли читает! Не слышала о подобных мутациях.

И… До чего же он странный! Сам же напал! А убивать, как будто, не хочет!

Нет! Он прав, нужно сосредоточится! Биочип, в котором при получении Задачи сработал таймер, выдавал в мозг значения: «2:50», «2:49», «2:48»…

Я больше не думала о Ягуарах, Стаях и собственном прошлом. Теперь была только Задача, и от решения зависело всё…

На «ноль — пятнадцать» я доложила ответ. Оказалось, Задача вполне по зубам!

Не справившись с наслаждением, я зарычала. На снег с обнажённых клыков упала слюна.

Щёки вспыхнули от стыда. Что он обо мне подумает! Веду себя, словно зверь!

— А ты молодец! К моему сожалению…

Я не слышала в его голосе сожаления. Наоборот, Ягуар был доволен, будто с пятнистых плеч свалилась гора.

Но… Зачем тогда всё? Для чего он напал?

Ягуар снял очки и протянул пистолет рукояткой вперёд.

Это же он! Тот самый мальчишка из прошлого! Повзрослевший и возмужавший, но он! Не забыть мне его особенные глаза. Не пустые и равнодушные, как у других. Нет, в них живой, любопытный ум. В них интерес, тяга к миру и умение сострадать. Из-за них, из-за этих глаз, я живу и дышу.

Так вот, для чего он напялил очки! Вот откуда он знает имя — его я когда-то сказала сама.

Меня осенило: я ведь влюбилась! В него, в Ягуара! Втюрилась по самые ушки, с кисточками-антеннками на концах!

Неудивительно! Во врага, который сильнее, но заботится, а не убивает, втюхаться элементарно!

Будто во сне, я взяла пистолет и засунула под рубашку. Воткнула за пояс штанов пониже спины.

— Ты свободна!

Я вскочила и развернулась, чтобы уйти, но Ягуар вдруг продолжил:

— Юка! Можно поговорить?

Я обречённо присела обратно на холодный бетон. Хотелось сбежать — сидеть перед любимым во влажных штанах было стыдно до жути. А Ягуар, как назло, пялился прямо на мокрые пятна.

Да пошёл он! Сам виноват — выпотрошил пси-атакой мозги!

— Меня зовут Дин.

Дин… Какое красивое имя! Будто бы в небе — там, где покой и свобода, звенит колокольчик.

— Моё имя ты знаешь. Спасибо за то, что тогда не убил.

— Юка… — Ягуар с трудом подбирал слова. — Я рад, что не пришлось убивать сейчас. Если по-честному, я бы не смог…

— Не смог? — я нахмурилась. — Зачем же тогда…

— Мне нужно оружие!

— Мой пистолет?

— Пистолет? — теперь нахмурился он. — Аа-а! Это не пистолет, а вихревой револьвер Властителей.

— Властителей? Вот ещё! Голокожих!

— Пусть так…

— Он зубастый, как ты!

— Да какой я зубастый! Вот, тебя упустил — опять. А револьвер… Внутри взрывается монокристал, и оружие «выстреливает» солитон — единственную звуковую волну. «Зубы» защищают стрелка — гасят волны, идущие в стороны.

— Откуда ты знаешь?

— Большинство живёт не задумываясь, повторяя всё за другими. Я не такой… — Дин улыбнулся мечтательно, будто увидел что-то приятное. — И ты не такая! Я это сразу заметил, в самую первую встречу, — он, наконец, оторвал взгляд от штанов. — Когда в глаза посмотрел!

Надо же! И он про глаза! Вот значит, как родственные души находят друг друга! Даже, когда они в разных шкурах.

— Дин… — я в первый раз произнесла его имя. Стало тепло и приятно. — Дин! Для чего он тебе? Он тяжёлый и неудобный!

— Чтобы убить Властителей. Наше оружие их не берёт!

— Убить Вла… — мои глаза чуть не вылезли из орбит. — Ты не боишься такое произносить? Он же всё слышит!

— Кто? Творец? Создатель Всего?

— Ну… Да…

— Может, и нет! А может, слышит. Но знаешь, что я скажу… Если не хочешь издохнуть как раб, нужно о страхе забыть!

Видит Творец, я бы хотела, но как? Хвостик нервно подёргивался, под шерстью от жути бежали мурашки, а сама она встала дыбом — защитный рефлекс, чтобы казаться побольше.

Смех! Кого испугает четырёхмесячная девчонка?

Дин заметил и расхохотался.

— Ты чего распушилась? Боишься? — он вдруг перестал улыбаться и заявил: — А не боялась следить за Оленем? Не боялась стащить револьвер? Может, ты не такая уж и трусиха?

— Ты что, следил?! — я вскочила, от возмущения сжав кулачки. — Бегал за мной по пятам?!

Дин оставался спокоен и даже ничуть не смутился.

— Да, я следил. Ходил за тобой с того самого дня.