Замуж за миллионера

ГЛАВА 38

Стерлинг

Я хотел дать Камрин немного времени, поэтому занялся горой работы на своем столе, но сейчас уже шестой час, и мое сердце колотится где-то в горле.

Беру свой кожаный портфель, мобильный телефон, пиджак и выхожу. Улицы Нью-Йорка заполнены усталыми прохожими, велосипедистами и таксистами, которые изо всех сил стараются пробиться сквозь толпу. Они жаждут оказаться дома с любимыми. У них есть жены, которых нужно целовать, дети, которых нужно купать, плачущие младенцы, которые скучают по своим матерям, и трапезы, которыми можно наслаждаться за столиками по всему городу. Раньше я никогда об этом не задумывался, но в этот прохладный осенний вечер, впервые за очень долгое время чувствую себя более одиноким, чем когда-либо,

Я мог бы позвонить приятелю, пойти в паб, выпить пинту пива и, может быть, даже подцепить девушку и отвести ее домой. Но единственная девушка, которую хочу — это Камрин. Я мог бы навестить маму. Вот только что, если у нее сегодня плохой день и она меня не узнает? Не думаю, что сейчас готов пережить еще один отказ.

Я много лет убеждал себя, что не хочу остепеняться, что брак — это для дураков. Но видеть этих людей вокруг, спешащих домой к любимым, когда у меня ничего нет, — это суровая доза реальности. Запрыгиваю в поезд, который доставит меня домой, и еще раз проверяю мобильник. По-прежнему ничего.

Наконец, я решаюсь написать ей.

Стерлинг: Мы можем поговорить?

Несколько секунд смотрю на телефон, надеясь на быстрый и положительный ответ.

Но телефон печально молчит. Какое-то время подумываю о том, чтобы пойти в спортзал, а не домой. Я держу запасной комплект одежды в своем шкафчике. Поднимать тяжести и бегать по дорожке было бы лучше, чем сидеть в одиночестве в своей квартире, но решаю, что у меня нет на это сил.

Я эмоционально истощен и начинаю думать, что, может быть, это конец. Может быть, это предел для нас с Камрин. Мужчина может долго надеяться, прежде чем сдастся. Но я никогда не был трусом, и часть меня отказывается признать, что это конец.

И тут у меня в руке вибрирует телефон.

Камрин: Я только еду домой с работы. Но да, думаю, нам нужно поговорить.

Сообщение ни о чем не говорит, и, конечно, я умираю от желания узнать, что она чувствует, что подумала, когда увидела свою фотографию в папке.

Стерлинг: Встретимся у тебя. Хорошо?

Камрин: Конечно.

Сердце начинает биться быстрее. Я готов даже стукнуться кулаком с парнем, сидящим рядом, но воздерживаюсь. Я не был так сильно взволнован с тех пор, как Камрин согласилась разделить со мной номер в отеле в пятницу вечером.

К тому времени, как я через весь город добираюсь до квартиры Камрин, уже почти семь. Захожу в магазин и беру бутылку белого вина и пинту мороженого. Мы оба, скорее всего, пропустили ужин, а во время стресса нет лучшей еды, чем сахар и алкоголь. По крайней мере, такова моя теория.

Наконец добираюсь до нужной двери. Камрин открывает, все еще в своей рабочей одежде — в шелковой блузке королевского синего цвета, который напоминает цвет британского флага, и облегающих черных брюках, которые обтягивают ее изгибы. Она очень красивая. Единственное, что изменилось с тех пор, как я видел ее сегодня утром, — она сбросила бежевого цвета туфли на высоком каблуке и ходит босиком.

Без этих убийственных каблуков, которые она так любит, Камрин выглядит такой маленькой и уязвимой. Мне неприятно думать, что она страдала все выходные, думая, что я переспал с Ребеккой. А было совсем наоборот — я вызвал охрану, и ее увели, пока она пиналась, выкрикивая ругательства.

— Могу я войти?

— Да, извини. — Камрин открывает дверь шире.

Мы будто оба немного взвинчены — наши взгляды впитывают друг друга после долгого, утомительного дня.

Я следую за Камрин внутрь и опускаю пакет с покупками на стойку.

— Ты уже ужинала?

Она отрицательно качает головой, все еще с любопытством наблюдая за мной.

— Я принес вино и десерт.

— На ужин?

Я киваю.

— Это не джелато, но тоже должно сработать.

— Звучит идеально.

Камрин достает два бокала и две ложки, а я откупориваю бутылку вина штопором.

Не сговариваясь, мы переносим все к дивану. Рядом с телевизором лежит стопка дисков реалити-шоу «Замуж за миллионера».

— Серьезно? — Я смеюсь, указывая на диски.

Камрин пожимает плечами, погружая ложку в уже подтаявшее шоколадное мороженое.

— Это было исследование.

Мне так много хочется сказать Камрин, но понятия не имею, с чего начать, поэтому несколько минут мы сидим в тишине, по очереди съедая по ложке мороженого прямо из банки.

Отложив ложку, я беру бокал с вином и делаю глоток.

— Как прошел твой день?

Камрин доедает мороженое и кладет свою ложку рядом с моей на кофейный столик.

— После того, как я выпроводила Анну, а потом попыталась продолжить с того места, где остановилась в делах некоторых наших клиентов, день был напряженным. Спасибо, что принес все это.

— Ты случайно не заглядывала в папку? — спрашиваю я, теряя терпение.

Камрин делает еще один глоток вина и ставит бокал на столик.

— Заглядывала.

Ее голос звучит приглушенно, и я понятия не имею, как себя вести.

— И?

Она поворачивается ко мне лицом, ее прекрасные зеленые глаза печальны.

— И я понятия не имею, что это значит. Ты хочешь жениться на мне? Или встречаться со мной?

Беру ее руки и опускаю их себе на колени.

— Я хочу отношений. Хочу тебя в своей жизни. После всего — после того, как узнал тебя, как познакомил со своей мамой, после попыток отрицать наше влечение — с меня хватит. Ни одна из этих женщин и в подметки тебе не годится. Ты единственная, кто мне нужна.

Камрин прикусывает нижнюю губу, выглядя неуверенно.

— А что насчет наследства?

Резко вздохнув, я сжимаю ее руки.

— Не знаю, но больше не буду жить во лжи и отрицать себя. Я хочу сделать тебя своей.

Притянув Камрин в свои объятия, я наклоняюсь и целую ее, сначала нежно, потом глубже. Она прижимается ко мне всем телом.

Потом внезапно отстраняется, прижимая ладонь к моей щеке.

— Я понятия не имею, буду ли готова выйти замуж через пять месяцев, да и вообще сомневаюсь, что буду. И кроме того, идея жениться так быстро немного безумна, без обид. — Камрин убирает руку, и я тут же начинаю скучать по нежному прикосновению.

— Никаких обид. Это страшно. Понимаю это, как никто другой. Брак — это огромный уровень доверия к другому человеку, и я никогда не думал, что пойду на это.

— Но теперь… из-за денег? — Ее голос звучит неуверенно.

— К черту деньги. Они не в приоритете.

— Но как же твоя мама?

Я отвожу взгляд.

— Не знаю.

Камрин прижимается ко мне, и я понимаю, что мы оба это чувствуем. Любовь страшна и непредсказуема, и никто из нас не хочет потерять то, что мы только начали строить. Я собственнически сжимаю ее в объятиях, не зная, что будет дальше.

— Ты нужна мне, Ками. Скажи, если ты не хочешь этого. Скажи мне просто «нет».

Камрин ничего не говорит. Вместо этого встает с дивана, берет меня за руку и ведет за собой. Молча мы идем в спальню.

Стоя в нескольких сантиметрах друг от друга в центре комнаты, я встречаю ее взгляд с невероятным желанием. Последние лучи вечернего солнца исчезли, и включенная лампа на прикроватной тумбочке создает вокруг нас тусклое свечение.

Не торопясь, я раздеваю нас обоих.

Снимаю блузку с нее, задевая пальцами кружево лифчика, стягиваю через голову свою рубашку, опуская ладонь Камрин себе на грудь.

Затем снимаю с нее брюки и шелковые трусики и крепко сжимаю симпатичную попку в своих ладонях. Моя, хочу зарычать я. Вместо этого стягиваю брюки и боксеры, а затем подношу ее руку к своему твердому члену. Она легко обвивает вокруг меня пальцы, и я хрипло выдыхаю.

— Ками…

Камрин лениво поглаживает меня, будто у нас в запасе все время мира.

— Это так чертовски приятно. — Я издаю стон, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в шею.

Обхватив ладонями полную грудь, наслаждаюсь тем, как у Камрин перехватывает дыхание, когда мои большие пальцы касаются ее напряженных сосков.

Желая большего, беру ее за руку и веду к кровати, укладывая перед собой. Планирую полностью поклоняться сегодня вечером этой женщине.

Я пробую ее губы, чувствую, как они открываются, и слышу стон, когда наши языки встречаются. Затем опускаюсь ниже, целуя тонкую шею, ложбинку, затем живот.

Камрин само совершенство. Каждый сантиметр ее тела, внутри и снаружи.

Потянувшись к ней между ног, вижу, что она уже влажная и говорю ей об этом. Легкий всхлип — это единственный ответ, который мне удается получить, не то чтобы я вообще ожидал его. Когда массирую клитор большим пальцем, всхлипы Ками становятся громче, превращаясь в стоны, когда нажимаю сильнее.

Я мог бы играть с Камрин всю ночь. Но не буду, потому что, хотите верьте, хотите нет, у моего члена тоже есть потребности. Тем не менее, джентльмен всегда гарантирует, что его партнерша кончит первой, и это одно из правил, в котором я никогда не пойду на компромисс, если дело касается Ками.

Медленно вхожу в уютное тело двумя пальцами, так глубоко, как только могу. Теплая, тугая и такая восхитительная. Наблюдая, как глаза Камрин закрываются, когда трахаю ее пальцами, не выдерживаю, тяну ее за волосы, наклоняю голову и захватываю ее рот поцелуем. Мой член дергается от желания оказаться внутри, но продолжаю двигать пальцами в умопомрачительном ритме.

— Подожди, — стонет она. — Стерлинг… подожди.

Остановившись, но не вынимая пальцы, отрываюсь от губ и встречаюсь с затуманенным взглядом.

— Займись со мной любовью, — шепчет Камрин.

— Нам нужен презерватив? — спрашиваю я, обхватывая ладонью щеку, другой рукой продолжая трахать ее пальцами.

Понимаю, что в прошлый раз, в пылу страсти, мы не пользовались презервативом. Сегодня я подготовился лучше — в моем бумажнике припрятана парочка — но, вспомнив, как ее голая кожа касалась моей, надеюсь, что мы сможем обойтись без них. Я должен был чувствовать вину после того, как в первый раз трахнул ее без презерватива, но вместо этого хотел лишь повторить всё. Мысль о том, что нас будет что-то разделять, сводит с ума.

Камрин склоняет голову набок, обдумывая это.

— Все в порядке. Я доверяю тебе. И принимаю таблетки.

Медленно вынимая пальцы, я подношу их ко рту, облизывая.

— Такая чертовски сладкая, Ками. — Умираю от желания попробовать ее снова, почувствовать, как ее тело дрожит, когда она кончает мне в рот. Но я нуждаюсь в ней так же сильно, как и она во мне.

Расположившись над Камрин, удерживаю свой вес на локтях, в то время как она протягивает руку между нами и размещает меня у теплого влажного входа.

Божественно.

— Медленно, — умоляет она, когда я начинаю толкаться вперед.

— Ты уверена? — дразню я, погружаясь всего на пару сантиметров, а затем снова отстраняюсь.

Камрин разочарованно хныкает, приподнимая бедра.

— Еще.

Так и думал, красавица. Хочу рассмеяться, но внутри нее так потрясающе. Я погружаюсь в плотный горячий бархат и издаю стон.

Сжимая попку Ками одной рукой, с каждым толчком я грубо притягиваю ее к себе. Вскоре погружаюсь в нее до конца, и мы оба тяжело дышим.

То, что начиналось как нечто сладкое и нежное, становится ярким и страстным. Я толкаюсь в нее снова и снова, и Камрин кричит, царапая мои плечи и спину, пытаясь сдержаться.

Крепко сжимаю ее, будто держу драгоценное сокровище.

— Вот так, детка. Тебе нравится?

— Да, — кричит она. — Быстрее, Стерлинг, сильнее.

Даря ей каждую каплю удовольствия, которую могу, двигаюсь в ней, наше желание растет.

— Я люблю тебя. — Со стоном целую ее шею.

— Я тоже люблю тебя. — Она всхлипывает, прижимаясь губами к моим.

Камрин прижимается ко мне, когда оргазм проносится сквозь нее, и, чувствуя, как внутри ее тело напрягается и сжимает член, следую за ней через край.

— Детка, ты в порядке? — Убираю ее волосы с лица и целую припухшие губы.

— Я гораздо лучше, чем в порядке. Черт побери, Стерлинг.

Посмеиваясь у ее губ, я отстраняюсь и стону, когда выхожу из ее тела.

Пока привожу Камрин в порядок, наблюдаю, как она нежится в кровати, и думаю про себя, какой же я счастливый ублюдок.

Заползая обратно в постель, притягиваю Камрин ближе. Понятия не имею, что будет дальше, но знаю, что она нужна мне.