Защищая ее

ГЛАВА 1 ПИРС

Я ждал весь день, чтобы увидеть Рэйчел, и медсестра, наконец, дала мне разрешение. Захожу в палату и вижу свою жену, лежащую на кровати, с закрытыми глазами. Она подключена к кардиостимулятору, а рядом с ней куча разнообразных мониторов.

Ненавижу видеть ее такой. Врачи сказали, что она будет в порядке, но мне слабо верится. Я чувствую себя виноватым, думая, что, возможно, я должен был сказать ей «нет». Ведь знал же, что для нее будет огромным риском родить ребенка, но все равно ей позволил. А потом, при родах, Рэйчел чуть не умерла. Если бы это действительно произошло, я бы не смог жить из-за груза вины. Я всегда виню себя, если с моей Рэйчел что-нибудь случается.

Сажусь на краю больничной кровати и нежно беру ее руку в свою.

— Пирс. — Ее глаза открыты, и Рэйчел смотрит прямо на меня.

— Я здесь, милая, — наклоняюсь и целую ее в лоб. — Как ты себя чувствуешь?

— Устала, — признается она, стараясь держать глаза открытыми.

— Тогда отдыхай. Я позже приду.

— Я в порядке, честно. Потом посплю. — На ее губах слабая улыбка. — Ты уже брал его на руки?

— Да. — Я широко улыбаюсь, что, кажется, происходит каждый раз, когда я думаю о нем. — Несколько раз.

Ее лицо светится, как будто она получила огромную дозу энергии.

— Расскажи мне о нем.

— У него твои глаза. Красивые голубые глаза.

— Может быть, они твои. У тебя тоже голубые глаза.

— Да, но мои, скорее, серебристо-голубые, а его — ярко-синие, как у тебя. Похожи на летнее небо в солнечный день.

Рэйчел улыбается все смелее.

— Когда я смогу его увидеть?

— Как только будешь готова. Медсестра ждала, когда ты проснешься. Пойду сообщу ей хорошую новость.

В этот момент дверь палаты распахивается, и медсестра толкает перед собой люльку с ребенком.

— Вы готовы встретиться со своим сыном?

— Да, — говорит Рэйчел, улыбаясь и наблюдая, как медсестра его поднимает.

Приподнявшись, моя жена осторожно берет его на руки.

— Я дам вам побыть с ним немного времени, и скоро вернусь, — предупреждает медсестра, выходя из палаты.

Едва за ней закрывается дверь, я перевожу взгляд на Рэйчел и вижу слезы, стекающие по ее щекам.

Слегка потираю ее руку.

— Милая, что случилось?

— Все в порядке, — шепчет она, глядя на ребенка. — Все просто идеально. Абсолютное совершенство. У нас ребенок, Пирс. Красивый маленький мальчик. — Она поднимает его и целует в лобик. — Я так тебя люблю. И полюбила тебя еще до твоего рождения. — Рэйчел проводит пальцем по его щечке. Глаза малыша открыты, он наблюдает за ней. — Гаррет Эванс Кенсингтон, — обращается она к нему. — Тебя так зовут, твой папа это уже говорил тебе?

Я мягко улыбаюсь сыну.

— Конечно. Мы это уже проходили. Несколько разговоров между отцом и сыном, пока ты отдыхала.

Глаза Гаррета переместились на меня, когда я заговорил, и все еще смотрят.

— Посмотри, как он на тебя реагирует, — поражается Рэйчел. — Он знает твой голос, Пирс. Он знает, что ты его отец.

— Да, я заметил это раньше. Он также реагирует и на тебя.

Рэйчел снова обращается к сыну.

— Ты просто прелесть. И такой милый. А еще красивый, как твой папа, — воркует она с ним, целует, и глаз не сводит. Я же просто молча любуюсь их взаимодействию. Рэйчел очень счастлива. Намного больше, чем когда-либо.

Через некоторое время она смотрит на меня.

— Хочешь его подержать?

— Он должен быть с тобой, ведь у тебя практически не было возможности… Я еще успею, когда повезу домой.

— Все нормально? Насчет отвезти его домой в одиночку?

— Да, конечно. — Это ложь. Я боюсь забирать Гаррета домой. Совершенно не знаю, как ухаживать за младенцем. Я рассчитывал, что Рэйчел всем этим займется, а я просто буду рядом, чтобы помочь в случае чего. Но врачи продержат ее в больнице еще несколько дней, а ребенка уже завтра отправят со мной домой.

— Пирс, впереди очень много работы. Он не будет спать всю ночь. Ты должен накормить его, переодеть и уложить.

— Я знаю. И могу со всем справиться.

— Может, кто-нибудь из соседей поможет. У миссис Лэндоу было трое детей.

Рэйчел имеет в виду женщину, живущую с нами по соседству. Она очень милая, но в возрасте и у нее проблемы со здоровьем.

— Миссис Лэндоу едва может о себе позаботиться, не говоря уже о младенце. И мне не нравится просить помощи у соседей. Я сам смогу о нем позаботиться. Всего-то несколько дней.

— Тем не менее, я думаю, тебе может понадобиться помощь. Что насчет Марты?

— Марта и Джек все еще проводят отпуск в Европе.

— Верно, я забыла. — Она делает паузу, раздумывая. — А что насчет твоей матери?

— Нет, — слишком быстро отвечаю я. — Это не вариант. Кроме того, она нанимала няню, чтобы ухаживать за мной. Моя мать просто не знает, что делать с новорожденным.

— Пирс, я уверена, что она хотя бы иногда, но заботилась о тебе. Ты должен ей позвонить.

— Мои родители даже не знают, что ты родила мне сына. И учитывая, что они не разговаривали с нами почти два года, я сомневаюсь, что моя мать ответит на звонок.

Рэйчел смотрит на Гаррета.

— Может быть, пришло время со всем этим покончить? Может мы сможем попытаться снова стать одной семьей? Уверена, они хотели бы познакомиться со своим внуком.

— Давай сейчас не будем об этом говорить. Просто насладимся нашим малышом, пока медсестра не вернулась. — Как только я упомянул о ней, она появляется тут как тут, и забирает Гаррета обратно в детскую.

Рэйчел снова засыпает. Я остаюсь там, жду, пока она проснется, затем мы проводим вместе еще несколько часов, прежде чем я уезжаю домой.

На следующее утро я приезжаю в восемь. Рэйчел выглядит намного лучше, более отдохнувшей и ее кожа утратила бледность. Весь день мы вместе, и каждый раз, когда медсестра приносит нашего сына, лицо Рэйчел светится изнутри. Уверен, что мое тоже.

Около четырех медсестра снова его привозит. Я хотел попросить их оставить ребенка здесь еще на одну ночь только, чтобы мне лучше подготовиться. Прошлой ночью я читал все книги касательно детей, которые у нас есть, но все еще чувствую себя полным профаном.

— Медсестра сказала точно, когда его отправят домой? — Рэйчел спрашивает, будто читает мои мысли.

— Сегодня. Я уточню, когда она за ним придет.

Рэйчел наклоняется и целует сына.

— Я не хочу, чтобы она его забирала. Я просто хочу держать его, пока не придет время ехать домой.

— Мы приедем завтра. — Я опускаю ладонь ему на голову, покрутую маленькой синей шапочкой. — В какое время мы должны навестить нашу маму, Гаррет?

Его глаза открыты, но совсем чуть-чуть.

— Возьми его. — Рэйчел протягивает ребенка. — Мне нравится видеть вас вместе.

Я беру Гаррета на руки, чувствуя тепло, наполняющее мою грудь каждый раз, когда касаюсь своего сына.

— Как ты себя чувствуешь? — любопытствует Рэйчел. — Каково это для тебя стать отцом? — Я слышу нотки беспокойства в ее голосе и вижу его на ее лице.

Она знает, как сильно я боялся. И теперь, когда это свершилось, страх только усилился. У меня теперь есть идеальный крохотный человечек, сын, зависящий от меня, и я чувствую, что никогда не буду для него достаточно хорошим отцом. Но Рэйчел это знать не обязательно.

— Хорошо, — отвечаю я, глядя на крепко спящего Гаррета. — Не знал, что именно буду чувствовать, но как только его увидел, то не почувствовал ничего, кроме всепоглощающей любви.

Рэйчел кладет руку мне на плечо.

— Ты будешь замечательным папой, Пирс. Он уже любит тебя. Я знаю.

Я лукаво улыбаюсь ей.

— Откуда? Мы же только с ним познакомились.

— Когда была я беременна, он всегда двигался, едва слыша твой голос. И вот сейчас, как только ты заговорил, его глаза открылись.

— Возможно, у меня просто красивый голос.

— Нет. — Рэйчел гладит мое предплечье, затем нежно сжимает. — Это все ты. Он знает, что ты его папа, и пытается показать тебе, как сильно тебя любит.

Я знаю, что она таким образом пытается успокоить мои страхи, но ее комментарий лишь усиливает мое беспокойство. Что, если я не смогу быть тем, кто ему нужен? Что, если он ожидает от меня большего, чем я могу ему дать? Он вырастет, возненавидев меня?

Я не могу все испортить, поэтому должен стать хорошим отцом. Лучшим из всех возможных. У меня на это есть только один шанс. Гаррет — наш единственный ребенок. Другого не будет, по крайней мере, я надеюсь. Нам с Рэйчел нужно кое-что обсудить.

Доктор ранее сообщил, что Рэйчел не должна больше иметь детей. Слишком опасно. Ее беременность хотя и трудная, прошла лучше, чем планировалось, но затем она едва не умерла при родах. Было сказано, что в конечном счете беременность зависит от нас с Рэйчел, но самым лучшим решением будет, если она не забеременеет снова.

— Ты должна его подержать. — Я отдаю сына Рэйчел, как только входит медсестра.

— Мы собираемся все подготовить, чтобы вы могли забрать его домой, — сообщает она.

В моем животе завязывается тугой узел. Не уверен, что смогу это сделать. Я не смогу сам позаботиться о малыше.

Рэйчел подносит ребенка к лицу и целует в щеку.

— Думаю, тебе уже пора уходить. Мама скоро будет дома, а пока твой папа хорошо о тебе позаботится. Я люблю тебя, дорогой. — Она снова целует его, прижимаясь губами к маленькому лбу, закрывая глаза и вдыхая его запах. Рэйчел как-то призналась, что любит запах детских волос. Я ее не понимаю. Для меня Гаррет ничем не пахнет.

Моя жена открывает глаза и передает ребенка медсестре. Та кладет его в люльку и вывозит из комнаты.

— Ты говорил с доктором? — у Рэйчел очень серьезное выражение лица.

— Да. Она сказала, что уже через пару дней ты сможешь вернуться домой.

— Я не об этом, — она переводит взгляд на кровать, — а о наших будущих детях.

Я в растерянности, совершенно не готов к подобному разговору. Время сейчас неподходящее. Мы оба счастливы, что Гаррет с нами, и я не хочу портить настроение ни себе, ни Рэйчел. Беспокоюсь, что она захочет еще детей, несмотря на риск, и я совершенно не желаю ругаться по этому поводу. Потому что ссора определённо будет, и я не собираюсь рисковать снова потерять свою любимую.

— Пирс, мне нужно перевязать трубы.

Я такого не ожидал. Беру Рэйчел за руку, медленно опускаюсь на стул около кровати. — Когда ты это решила?

— После того, как доктор рассказала мне, что произошло в родильной палате. Потом она предупредила о риске при рождении еще одного ребенка, а я не могу на это пойти. Я мать и жена. Я не могу рисковать, не могу допустить, чтобы со мной что-то случилось. Я должна быть здесь ради тебя и Гаррета.

Я крепко обнимаю ее, мое дыхание перехватывает от эмоций.

— Мне очень жаль, Рэйчел. Я знаю, это не то, чего ты хочешь, но для тебя и правда слишком опасно снова рожать. Когда я чуть не потерял тебя, я… — мой голос срывается, и я делаю прерывистый вдох. — Я не могу потерять тебя.

— Я знаю. — Она нежно высвобождается из кольца моих рук, касаясь пальчиками моей щеки. — Я не поступлю так с тобой. И с Гарретом тоже. В этом нет необходимости. У меня есть ты и наш сын, и этого более, чем достаточно. Я так сильно люблю вас обоих.

— Я тоже тебя люблю, милая. — Я целую ее в лоб и откидываюсь на спинку стула. — И не хочу, чтобы тебе делали еще одну операцию. Я сделаю вазэктомию.

— Нет. Я… — она держит меня за руку и отводит глаза в сторону.

— Что? В чем дело, Рэйчел?

— Я не хочу, чтобы тебе делали вазэктомию, на случай… — теперь она смотрит на меня. — На случай, если со мной что-нибудь случится.

Внутри меня начинает пульсировать паника, наполняя вены наравне с кровью. Почему она так сказала? Почему она вообще об этом подумала? С ней ничего плохого не случится. Я говорю себе это каждый божий день, пытаясь избавиться от чувства вины за то, что Рэйчел появилась в моей жизни. Во том мраке, что привнес в неё «Дюнамис». Несмотря на мою с ними связь, она будет в безопасности. Она всегда будет в безопасности. Ничего с ней не случится. Я должен верить в это, и мне необходимо, чтобы она тоже верила.

Но тут дело в другом. Рэйчел имеет в виду что-то еще, что может забрать ее у меня. Например, автомобильная авария, или болезнь. Но я все равно не хочу этого слышать. С ней все будет хорошо. Это все, во что я предпочитаю верить.

— Не говори так, — приказываю я твердо. — Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

— Я просто реалистка, — признается она, мягко поглаживая мою руку. — Никогда не думала, что мои родители умрут так внезапно и рано, но так и произошло. Несчастные случаи не редкость.

Я опускаю голову, глядя на наши переплетенные пальцы.

— Да, но не с тобой.

Она приподнимает мой подбородок, заставляя наши взгляды встретиться.

— Но, если что-то случится, я хочу, чтобы ты снова влюбился. И у тебя были дети.

— Нет. — Я отшатываюсь от нее, вскакивая со стула. Меня злит, что она даже предположила такой исход событий. — Ни в коем случае. Я не женюсь снова, и у меня не будет больше детей. Прекрати даже думать об этом. И больше мы эту тему не обсуждаем.

— Пирс. — Рэйчел тянется ко мне. — Сядь.

— Нет, мы закончили. Я больше не хочу об этом говорить.

— Ладно. Но, пожалуйста, подойди сюда. — Я вздыхаю и сажусь рядом с моей женой. Она снова берет меня за руку. — Так ты сможешь привезти Гаррета завтра утром?

— Конечно.

Она мягко улыбается.

— Ты станешь замечательным отцом. Будешь водить его на бейсбол, научишь как бросать футбольный мяч и дашь советы касательно девушек.

— О нет, я определенно в них не эксперт, придется ему с этим вопросом разбираться самому.

— Да? Сомневаюсь. Очевидно же, что ты ошибаешься, иначе бы не убедил меня выйти за тебя замуж через несколько месяцев после знакомства.

— Возможно, я подкараулил тебя в момент слабости.

— Или, возможно, ты — джентльмен, знающий, как обращаться с женщиной. И ты научишь этому нашего сына, чтобы он нашел свою любовь, как это сделал ты.

— Если он найдет такую же любовь, которую я чувствую к тебе, тогда он будет очень счастливым человеком. — Я целую ее лоб, обнимаю, и закрываю глаза, наслаждаясь теплом ее тела.

Я рад, что Рэйчел приняла решение не забеременеть снова. Будь решение иное, мне пришлось бы убеждать ее этого не делать, рискуя тем, что Рэйчел на меня обидится за то, что я лишил ее шанса завести еще одного ребенка. Но она уже знала, что я чувствую по этому поводу. Еще до того, как она забеременела, я четко дал понять, — если ее здоровье будет поставлено под угрозу из-за рождения ребенка, я не соглашусь еще на одного.

— Я люблю тебя, — шепчет она мне на ухо.

— Я тоже тебя люблю, — снова целую ее, потом встаю. — Мне уже пора. Медсестра сказала, что ей нужно кое-что со мной обсудить, прежде чем я заберу домой сына.

— Окей. — Рэйчел счастливо улыбается. — Удачи тебе.

Я улыбаюсь ей в ответ.

— Хочешь сказать, у меня не получится?

Теперь она смеется.

— Нет. Мне просто интересно, как плохо там все будет выглядеть, когда я вернусь домой. Повсюду грязные подгузники, бутылочки с детским питанием. Кто знает, что еще я найду?

Я пораженно качаю головой, все еще улыбаясь.

— Я на многое способен, не сомневайся. В конце концов, я возглавляю подразделение крупной корпорации. У меня дипломы Гарварда и Йеля. Думаю, я смогу поменять подгузник. Ну, или хотя бы выясню, как это сделать.

— Ладно, — говорит она, закусив губу, чтобы снова не рассмеяться. Но потом не сдерживается и хихикает.

— Рэйчел, он крохотный ребенок, который все время спит. Какие с ним могут быть проблемы?

— Никаких, ты прав, — соглашается она, стараясь сохранять серьезность. — Я уверена, вам обоим будет вместе тихо и спокойно.

Я целую ее на прощание.

— Все, ухожу, пока ты не уничтожила мою уверенность.

Честно говоря, она была разрушена еще до того, как Рэйчел произнесла первое слово. Во мне нет ни капли уверенности, что я смогу все это сделать. Но я должен попытаться, потому что, как только я выхожу из палаты жены, ко мне подходит медсестра и сообщает, что Гаррет готов ехать домой.

Дерьмо. Как, черт возьми, я собираюсь со всем этим справиться?