Завоеванная инопланетным воином

Глава шестнадцатая

Движение нарушило сон Рендаша. Рядом с ним Зои аккуратно убрала его руки с себя, высвобождаясь из его объятий. Он слышал, как постельное белье шуршит по ее обнаженной коже, но не поднимал головы и не открывал глаз, пока она не зашагала по полу.

Пока она шла в ванную комнату в углу, он оценивающе наблюдал за покачиванием ее задницы, позволяя своему взгляду блуждать от макушки ее темных волос до самых ступней, восхищаясь каждым изгибом.

За последние два дня он досконально изучил ее тело, научился доставлять ей как можно больше удовольствия. Она делала то же самое для него. Член затвердел при воспоминании о ее исследованиях, когда ее язык скользил по его животу, спускаясь все ниже и ниже, пока, наконец, не достиг его ствола. Вид ее розовых губ, обхватывающих его, когда она сосала, в сочетании с ощущением ее порочного языка превратили это в самую изысканную пытку в жизни.

Она включила свет в углу и принялась манипулировать кнопками управления за пределами душевой кабины. Зашумела вода, падая нежным водопадом сверху. Зои задержалась, вероятно, давая воде время нагреться. То, как она наклонилась, позволяло ему видеть ее грудь в профиль и розовый сосок.

Рен облизнул губы. Вместо того, чтобы утолить его голод, их первое соединение только подтвердило, что его желание к Зои было ненасытным.

Она открыла дверь кабинки и скользнула в душ. Конденсат на стекле скрыл ее от него, оставив только неясную фигуру, и, каким-то образом, это только усилило его возбуждение.

Слабый сероватый свет раннего рассвета заполнил комнату, не такой яркий, чтобы рассеять тени, но достаточный, чтобы видеть. Рен выскользнул из кровати, размял конечности и подошел к большим, во всю стену, окнам. Прошлой ночью снегопад, наконец, прекратился. Все снаружи было окутано сплошной белизной, но с неба больше не падало.

Он не мог знать, надолго ли буря отступила, не мог знать, смогут они уехать или нет, но это был первый раз, когда погода смягчилась с тех пор, как они въехали в то, что Зои называла Скалистыми горами — название, которое казалось ему излишним, поскольку большинство гор по умолчанию состояли из скал. Такие спецификации требовались только в том случае, если объект отклонялся от обычной формы.

Он отбросил отвлекающую мысль, признав ее как подсознательную попытку отклониться от истины ситуации — им придется продолжить свое путешествие к кораблю.

Осознание было горько-сладким. Отправиться в путь просто означало, что они будут немного ближе к его кораблю, к его побегу с планеты, на которой он пережил столько потерь и боли. Это также означало, что они будут немного ближе к тому, что Зои, возможно, решит остаться на Земле. Она была единственной приятной частью его пребывания здесь и стала лучшей частью всей его жизни.

Было ли неправильным с его стороны хотеть больше времени до столкновения с надвигающейся неопределенностью? Это была долгая задержка, но потраченное время того стоило.

Рендаш перевел взгляд на душ. Пока у него была возможность, он намеревался использовать это время на полную катушку. Он подошел к душевой, открыл дверь и нырнул внутрь.

Горячая вода и насыщенный паром воздух были успокаивающими, и намного ближе к климату его юности, чем все, с чем он сталкивался на Земле до сих пор. Он надеялся вернуться в те влажные джунгли с женщиной, что стояла перед ним.

Он наблюдал, как вода стекает по ее коже, прослеживал путь капель вниз по спине, по изгибу ее задницы и бедер. Она стояла под падающей водой, закрыв лицо руками, и никак не показывала, что знает, что он присоединился к ней.

Несколько мгновений он довольствовался тем, что любовался ею. То, что она не осознавала собственной красоты, казалось ему преступлением. То, что ее предыдущие пары не говорили ей об этом каждый день, только свидетельствовало о бесчестии и слепоте мужчин, которых она знала.

Рен подошел к ней сзади. Он положил нижние руки ей на бедра, а верхними обхватил ее, положив на груди.

Она вздрогнула, прижавшись к нему с резким вдохом.

— Я не знала, что ты здесь, — сказала Зои, откидывая голову ему на плечо, чтобы взглянуть снизу вверх.

— Я тебе не мешаю? — спросил он, взяв каждый из ее сосков большим и указательным пальцами.

— Нет, — Зои закрыла глаза и прислонилась к нему, прижимая свои груди к его рукам. — Вовсе нет, — продолжила она, затаив дыхание.

Медленно одной из нижних рук он скользнул по передней части ее бедра, кончиками пальцев коснувшись островка волос у таза.

— Ты сегодня рано проснулась.

— Я не смогла снова заснуть.

Рен наклонил голову, коснувшись губами уха, и понизил голос.

— Неудача с моей стороны. Если ты испытываешь беспокойство, я должен сделать все возможное, чтобы исправить ситуацию и помочь тебе расслабиться.

Она издала низкий стон, когда он скользнул пальцами в ее гостеприимный жар и погладил клитор. Зои подняла руку, обхватила его голову, чтобы ухватиться за гребень, и покачала бедрами под его рукой.

— Тебе хорошо, куния? — спросил он.

— Да, — прохрипела она. — Не останавливайся.

Зои не нужно было умолять. Рендаш так сильно жаждал ее удовольствия, что не остановится, пока она не кончит — если он вообще остановится. Он притянул ее к себе задом, прижимая пульсирующий член к ее спине и продолжая ласкать. Вращение ее бедер создавало сладостное давление вдоль его члена. Вскоре его собственное дыхание стало прерывистым.

Она застонала и выгнулась навстречу ему. Ее бедра задрожали под его рукой, красноречивый признак того, что она была близка.

— Рен, ты нужен мне. Я хочу чувствовать тебя в себе. Сейчас же. Пожалуйста.

Он издал глубокое грудное мурлыканье, и, изнывая от собственной потребности, с радостью дал бы ей то, что она хотела… но предвкушение часто усиливало ощущения, когда наконец даровалось освобождение.

— Скоро, — сказал он, усиливая давление пальцев. — Ты не готова, маленький человечек, и я хочу сначала услышать, что тебе приятно.

Ее стоны наполнили душ, а тело отчаянно двигалось на его руке. Когда Зои кончила, ее рот открылся в беззвучном крике, и только усилившиеся толчки заставили крик удовольствия вырваться из ее горла. Она вцепилась в него, когда ее лоно покрыло его руку нектаром, который немедленно смешался с текущей водой. Ее колени подогнулись, но он поддержал ее бедром и продолжал ласкать, пока ее крики не стихли.

Зои глубоко вздохнула, ее конечности слегка дрожали.

Развернув, Рен поднял ее, прижал к стене, раздвинув ноги, и вошел в нее, его член глубоко погрузился в гостеприимный жар. Она ахнула, встретив его пристальный взгляд полуприкрытыми глазами. Он оперся верхними руками о стену и сжал ее ягодицы нижними. Ее бедра сжали его талию.

— Трахни меня, — умоляла Зои. — Трахни меня жестко. Я хочу все, что ты можешь дать, — она прикусила его губу. — Не сдерживайся со мной. Я не сломаюсь, Рен.

Ее слова взорвались внутри него, как бомба, разрушив последний барьер между контролем и инстинктом. Он толкался в нее снова и снова, упиваясь ее жаром, ее напряженностью, нарастающим удовольствием и давлением внутри него. Это было потакание первобытным инстинктам, той стороне Рена, которую невозможно было искоренить, независимо от уровня развития его народа, той части, которая всегда будет жить в сердцах всех алигарийцев.



Он шипел и рычал в ответ на ощущения, издаваемые им звуки смешивались с ее криками, которые подчеркивали каждый из его яростных толчков. Ее ногти вцепились в него, не настолько сильно, чтобы пробить чешую, но достаточно, чтобы уколоть болью, только усиливая его потребность в ней.

Тело Зои напряглось, и она закричала, обдавая его жаром, когда кончила.

— Ты моя, — прорычал он ей в шею, в последний раз дернув бедрами, прежде чем крепко усадить ее на свой член. Ее лоно напряглось вокруг него, внутренние стенки сжались, чтобы втянуть его глубже. Ее соки омывали его член и стекали по бедрам.

В этот момент Рен взревел в собственном оргазме. Нарастающее давление взорвалось, сотрясая его, и вызвало ставшую уже знакомой волну в груди, которая послала огонь по всему телу. Член раскрылся, и его стебель выдвинулся вперед, чтобы вцепиться в нее и влить семя в ее лоно. Чувствительная, мягкая кожа стебля коснулась ее внутренних стенок, поднимая удовольствие на новые высоты.

Он прижался своим лбом к ее, оскалив зубы в рычании и прижимаясь к Зои бедрами. Каждое ее движение, каким бы незначительным оно ни было, вызывало новую волну экстаза.

Руки Зои ослабли на его шее. Она успокаивающе провела ладонями по его спине и плечам, издавая удовлетворенное хмыканье.

— Я думаю, что теперь должным образом расслаблена, — сказала она, улыбаясь.

— Правда? — он поцеловал ее в щеку, подбородок и, наконец, в губы.

— Ммм, — Зои подняла голову и посмотрела на него. Ее глаза были яркими, зрачки большими. Она обхватила его подбородок и провела большим пальцем по нижней губе. — Мне нравится, когда ты отпускаешь себя.

Кончиками пальцев он убрал пряди мокрых волос с ее лица, заправив их за округлое ухо.

— Только для тебя, куния. Все, что угодно для тебя.

Зои приблизила свои губы к его в нежном поцелуе.

— Куния, — когда она отстранилась, игривость исчезла, оставив что-то более мягкое, глубокое, более сильное в ее глазах, что-то, что он не мог определить.

Его грудь наполнилась эмоциями — обожанием, желанием, удовлетворением, собственничеством, потребностью. Он больше не мог выносить мысль о том, чтобы оставить ее, не мог позволить себе даже допустить такую возможность.

Зои была его, и он никогда бы ее не отпустил.



Зои развалилась на диване в гостиной, переключая каналы по телевизору, слишком поглощенная своими мыслями, чтобы обращать внимание на то, что мелькает на экране.

Последние несколько дней были лучшими в ее жизни. Впервые после смерти отца она почувствовала связь с кем-то, большую, чем когда-либо считала возможной. Рен сделал ее счастливой, безумно счастливой. А секс? Она думала, что такой секс бывает только в любовных романах. Он был абсолютно сногсшибательным.

Она сжала бедра. Казалось, она все еще чувствовала его внутри себя, это затяжное ощущение служило напоминанием о том, что он был хозяином ее тела. У нее восхитительно болели все нужные места.

Но их время здесь подходило к концу. Хозяева прибудут через несколько дней и обнаружат, что еда съедена, а в доме живут — особенно в кроватях. Рендаш сейчас был снаружи, осматривая местность, проверяя, свободны ли дороги. Снегопад прекратился, и скоро они снова отправятся в путь. Направляясь к кораблю, к конечному пункту назначения.

К тому моменту, когда он оставит ее.

Было уже слишком поздно притворяться, что он ей безразличен. Ее жалкие попытки держаться на расстоянии провалились, и она была рада этому, эти попытки только сделали их несчастными. Другие люди назвали бы ее безумной или развратной, но ее сердце решило, и она пошла ва-банк, когда дело дошло до Рендаша. Она трепетала при виде него, согревалась, когда он улыбался, и возбужденно дрожала при малейшем его прикосновении.

И все ломалось при одной только мысли о том, что придется прощаться.

Что-то по телевизору привлекло внимание Зои, но палец автоматически нажал кнопку переключения каналов несколько раз, прежде чем мозг передал команду остановиться. Нахмурившись, она переключила обратно и недоверчиво уставилась на экран, уронив руку на колени.

Фотография Зои была показана в новостях, и весь мир мог ее увидеть. Ее первой мыслью — несомненно, вызванной шоком — было то, что это даже не лестная фотография. Затем ее рациональный ум включился, и она прибавила громкость.

— …автомобиль был обнаружен брошенным на шоссе I-70 в штате Юта между Салиной и Грин-Ривер во вторник. По словам друга, Уэстон путешествовала из Санта-Барбары, Калифорния, в Де-Мойн, Айова, но, как сообщается, перестала выходить на связь с раннего утра понедельника. Ее парень, Джошуа Мартинс, последний известный человек, который с ней разговаривал.

— Мартинс заявил, что во время его разговора с Уэстоном на заднем плане был еще один мужчина, который внезапно оборвал звонок. После ее телефон был недоступен. Полицейские штата Юта запросили помощи у ФБР, поскольку подозревают преступный умысел в ее исчезновении, и след может охватывать несколько штатов. Банковская активность показывает, что дебетовой картой мисс Уэстон в последний раз пользовались в Грин-Ривер, штат Юта, во вторник утром.

— Если у вас есть какая-либо информация о местонахождении Зои Уэстон, пожалуйста, свяжитесь с дорожным патрулем Юты…

— О черт, — сказала Зои.

Она не знала, что делать. Должна ли она позвонить им и сказать, что с ней все в порядке? Как пройдет этот разговор?

Да, да, здесь никаких проблем. Я просто взяла грузовик мертвого чувака — да, я, вероятно, соучастница его убийства — и вломилась в роскошный коттедж, чтобы отдохнуть во время снежной бури. О, и еще я прячу инопланетянина от правительства, если вы действительно хотите знать.

Какая жизнь будет у нее после того, как Рен уйдет? В лучшем случае ей пришлось бы придумывать много сложных объяснений, и еще немалый штраф за эвакуацию машины, и даже если бы она смогла его заплатить, она не смогла бы позволить себе ремонт этой чертовой тачки.

Единственный способ обезопасить себя — оставаться незамеченной, но как она должна была это сделать? Она была официанткой, а не криминальным авторитетом, и она всю дорогу оставляла за собой следы. Черт возьми, ее ДНК была повсюду в этом месте.

Особенно кровать. Определенно кровать.

Мне действительно нужно постирать постельное белье, прежде чем мы уйдем…

Зои мерила шагами гостиную, с нетерпением ожидая возвращения Рена. Услышав, как открылась входная дверь, она выбежала в прихожую и обняла его. Из открытой двери в комнату просочился порыв холода, заставивший ее вздрогнуть.

Рен обнял ее тремя руками, а четвертой потянулся назад, чтобы закрыть дверь.

— Я отсутствовал не так уж долго, — сказал он, и она услышала улыбку в его голосе.

— В любом случае, я скучала по тебе, — ответила она, крепче обнимая его, — и я только что узнала, что обо мне говорят во всех новостях. Теперь меня тоже ищут.

— Кто ищет тебя? Те же, кто ищет меня?

Зои отстранилась и посмотрела на него.

— Нет, не правительство. Полиция. Официально я числюсь пропавшей без вести. Но можешь быть уверен, правительство узнает, если полиция найдет меня с тобой.

Рен переместил четвертую руку, чтобы прижать ладонь к ее щеке.

— Я рад, что нашел тебя первым, куния.

Ее сердце радостно подпрыгнуло от его слов, согревая изнутри. Она ухмыльнулась, почти уверенная, что это была самая широкая и глупая ухмылка в ее жизни, но ей было наплевать. Зои схватила его за воротник пальто и потянула вниз. Он не оказал сопротивления.

— Я тоже, — сказала она, прежде чем прижаться к его губам.

Он ответил на поцелуй знакомо и непринужденно, наслаждаясь и продлевая его, незаметно отдавая ей всего себя. Ее губы сразу почувствовали холод, когда он, наконец, отстранился.

— Главная дорога свободна, и облака рассеиваются, — сказал он.

— Я думаю, это означает, что пришло время двигаться дальше, — с сожалением сказала она, проводя пальцем по заостренному кончику его уха, затем вниз по чешуе шеи. — Я бы хотела, чтобы мы могли остаться здесь навсегда.

Он провел пальцами по ее волосам, нежно откидывая их назад.

— Время двигаться дальше всегда должно было прийти, Зои. Но мы пока не расстаемся. И я не знаю, смогу ли я остаться здесь навсегда. Холод в конечном итоге сведет меня с ума.

— Я просто принимала желаемое за действительное. И ты знаешь, что я согрею тебя, — уголок ее рта приподнялся.

Улыбка Рена превратилась в оскал, обнажив его клыки.

— Ты всегда это делаешь, — от нее не укрылось его нежелание разрывать их объятия. — Мы должны собираться. У нас впереди долгий путь, несмотря на то, как далеко мы зашли, и теперь, когда за нами обоими охотятся, нам придется действовать с большей осторожностью.

Зои кивнула.

— Я распоряжусь, чтобы мой чемодан собрали и отнесли вниз, — она повернулась, чтобы уйти, но резко остановилась, оглянувшись на Рена. — Эм, вообще-то, я думаю, нам нужно ненадолго отложить отъезд. Я собираюсь постирать постельное белье. Это наименьшее, что мы можем сделать.

— Это важно?

— Я думаю, на самом деле это не важно, но… Это… благородный поступок.

Он молча смотрел на нее, прежде чем, наконец, кивнуть.

— Очень хорошо. Позаботься об этом, а я найду способ вытащить нашу машину из снега.

— Я видела несколько лопат для уборки снега в гараже. Когда ты с этим закончишь, — Зои провела пальцем по нижней губе, — может быть, ты присоединишься ко мне на кухне? Если ты, конечно, голоден. Возможно, у меня в меню есть что-нибудь, что тебе понравится.

Зои не могла поверить, что говорит такие вещи. Она никогда не мечтала, что будет так дразнить мужчину, не говоря уже о том, чтобы обладать хоть какой-то степенью уверенности в себе. Она никогда не была откровенна, когда дело доходило до секса, и все всегда совершалось при выключенном свете. Но с Реном она хотела исследовать все возможности. Он заставил ее почувствовать себя сексуальной.

Нет, это было нечто большее. Она была сексуальной. Она не уклонялась от плотских утех, когда дело касалось Рена… и это включало в себя просьбу съесть ее на столешнице чужого кухонного острова.

Его брови приподнялись, а зрачки сузились до щелочек.

— Я очень голоден, маленький человечек. Мне придется поторопиться, не так ли?

— Лучше поторопиться, или я могу начать без тебя.

Рен ухмыльнулся и встретился с ней взглядом.

— Звучит слишком интересно, чтобы откладывать. Возможно, я попробую сейчас… — он шагнул вперед, взял ее руку и поднес ко рту, чтобы взять указательный палец между своими губами. Его язык обвился вокруг ее пальца, когда он медленно вытащил его обратно, — и еще раз после работы.

Дыхание Зои участилось, и ее киска сжалась от внезапной потребности.

О Боже, это какое-то сексуальное дерьмо.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она, уставившись на его рот.

Его взгляд скользнул по ее телу, блестящий от голода. Не говоря ни слова, Рен бросился вперед, заставив Зои ахнуть. Он поднял ее и снял леггинсы еще до того, как ее ноги полностью оторвались от пола. Рендаш закинул ноги себе на плечи и прижал ее спиной к стене, а затем широко раздвинул бедра, и его рот оказался там. Губы Зои приоткрылись в беззвучном крике, когда ее пальцы запутались в его гребнях.

Последней сознательной мыслью — перед тем, как ее унесло на приливной волне удовольствия — было то, что, возможно, он не так уж стремился уйти, как пытался это показать.