Золотоволосый капитан

Глава 12

Обеими руками Тайлер сгреб со стола свой выигрыш. Напротив него мрачно хмурился Деннисон, трое других игроков тоже пребывали в возбуждении. Всю неделю Квент выигрывал по-крупному. Под рукой у него всегда находилась бутылка рома или бурбона, хотя теперь он больше не напивался до потери памяти.

Обычно открытое лицо Тайлера сейчас сохраняло каменное, бесстрастное выражение, а когда-то яркие черные глаза не выражали ни единой живой искорки.

Деннисон с уверенностью мог бы назвать причину разительной перемены, произошедшей с Квентом Тайлером. Капитан симпатизировал молодому человеку и вместе с тем был озадачен. Все женщины для него были похожи друг на друга. Деннисон любил их — блондинок и брюнеток, высоких и маленьких, пухленьких и стройных. Они излучали нежность и очарование, и каждая женщина отличалась только ей присущей красотой, будь то замечательные глаза или превосходная фигура. Одна из них, которую Деннисон знал давным-давно, обладала изумительной грациозной походкой. Капитан считал ее просто чудом, как, впрочем, и всех других женщин.

Но все неприятности Тайлера сводились к одной-единственной женщине — Лили Рэдфорд. Деннисон не отрицал красоты Лили, но ему казалось бесполезным добиваться ее внимания, когда другой мужчина заявлял на нее права; кроме того, на острове так много других привлекательных женщин.

Деннисон понял, что если он снова хочет выигрывать у Тайлера в карты, то должен найти лекарство от его «болезни», каковым, несомненно, станет другая женщина.

Попав в нежные объятия сговорчивой женщины, Квент наверняка забудет свою тоску по Лили Рэдфорд. Джеймс Деннисон определенно верил в любовь, он только не понимал, зачем посвящать эту любовь одной-единственной женщине. Сам он влюблялся во многих женщин, и хотя всегда мог отдать предпочтение одной, тем не менее никогда не забывал, что мир полон этих удивительных созданий.

Квент изучал горку золотых и серебряных монет на столе без всякого удовольствия. Все его приятели, кроме Деннисона, проигравшись, ушли. Тайлер понимал, что ему следовало проиграть хотя бы несколько раз. Он не хотел отказываться от возможных источников информации, но с того дня, когда Лили отослала его прочь, Квент начал относиться к каждой игре как к битве, за карточным столом он смотрел в лица врагов, а не противников по игре. Квент не играл, он воевал.

Деннисон с улыбкой наклонился к Тайлеру. Капитан вовсе не казался удрученным проигрышами, ведь принадлежавший ему быстроходный маленький корабль сделал его богатым человеком.

— Госпожа удача не покидает тебя на этой неделе, Тайлер, — добродушно сказал Деннисон.

— Похоже, так.

— Что-то я не вижу радости на твоем лице.

Деннисон побарабанил длинными пальцами по крышке стола.

Квент не хотел говорить о Лили с капитаном, зная точку зрения англичанина. Лили принадлежала Шервуду и, таким образом, находилась вне пределов досягаемости.

— Я в восторге, — деревянным голосом произнес Квент. — Просто с таким выражением лица мне проще играть в покер.

Деннисон усмехнулся.

— Лжец, — обвинение прозвучало мягко, на дружеской теплой ноте. — Я знаю, в чем твоя беда, и знаю, как ей помочь.

Он завладел вниманием Квента, и улыбка капитана стала еще шире.

— Пойдем, — Деннисон медленно поднялся со стула. — Я хочу кое с кем тебя познакомить.

Девушка сказала, что ее зовут Маргерит, произнеся свое имя на французский манер. Ее остальная речь звучала определенно по-американски и даже немного грубо. Квент решил, что в детстве ее звали Маргарет, или Мэг. Девушка выглядела довольно здоровой для своей профессии. Проститутки, по его наблюдениям, рано старели, как будто их работа высасывала из них жизненные силы.

Пламенно-рыжие волосы Маргерит, волнистые, но не кудрявые, составляли ее гордость. Лицо девушки не отличалось красотой, как и бледные серые глаза. Стройную фигуру подчеркивало облегающее яркое платье, из глубокого выреза которого выглядывала грудь.

Деннисон представил Маргерит Квенту в большой гостиной, наполненной музыкой, дымом сигар и женщинами ее профессии, проститутками разных возрастов, форм и цветов кожи, скромными и бойкими. Квент потерял Деннисона из виду, когда тот пустился на поиски своего «счастья».

Маргерит, держа Квента за руку, как ребенка, поднялась с ним наверх по лестнице, устланной роскошным ковром. Она шла медленно, соблазнительно покачивая бедрами под красивым платьем из просвечивающейся материи, плотно облегавшей ее тело.

Квент молча шел за ней с непроницаемым лицом, хотя на самом деле чувствовал смятение. Деннисон полагал, что страсть Квента к Лили растворится в теле другой женщины, и кто сказал, что это невозможно? Маргерит выглядела соблазнительно, а он не собирался всю жизнь вертеться вокруг женщины, которая его не любит и к тому же предана другому мужчине.

Маргерит буквально втолкнула Квента в свою комнату и закрыла дверь, наградив его обольстительной улыбкой. Посередине тускло освещенной комнаты стояла огромная, крикливо разукрашенная в яркие зеленые и золотые цвета кровать. Со столбиков кровати свисали толстые золотые кисти.

Она тесно прижалась к нему, и Квент очутился зажатым между ее телом и кроватью. Губы Маргерит коснулись его шеи, и он ощутил быстрые движения ее языка на своей коже. Искушенные руки ласкали плечи Квента, затем спустились ниже и остановились между его ног. Маргерит добилась реакции Квента, по крайней мере физической, но он неожиданно оттолкнул ее с легким отвращением.

Маргерит приподняла рукой рыжие кудри и слегка отступила назад, приняв соблазнительную позу.

— Я могу погасить лампу, — предложила она. — Представь, что я — это она. Ты даже можешь называть меня «Лили», если хочешь. Я часто заменяю любимых мужчинам, если их женщины находятся далеко или слишком неприступны. Это — часть моей работы.

Квент грубо схватил ее за предплечья, крепко вцепившись руками в мягкую плоть.

— Кто рассказал тебе о Лили? — вскипел он. — Деннисон?

Господи, неужели Лили Рэдфорд настолько завладела его мыслями и телом, что он не хочет переспать с привлекательной и доступной женщиной? Сколько людей на острове знают о том, что он выставил себя дураком перед любовницей капитана Шервуда?

— Мне больно, — пожаловалась Маргерит.

— Тогда отвечай на мой вопрос.

— Элеонора. Это она рассказала мне о вас… лейтенант.

Квент резко оттолкнул девушку. Так, значит, это она — та самая рыжеволосая, которая шпионит за капитанами и моряками, ищущими утешения в ее кровати. Он тряхнул головой и упал на единственный в комнате стул. Квент вытянул ноги и хмуро уставился на мыски ботинок. Маргерит со вздохом опустилась на край кровати, поджав ноги и напрочь забыв о соблазнительных позах.

— Знаешь, Джемми уже заплатил за тебя, — слегка оправдываясь, сказала она. — И ты выглядишь гораздо лучше, чем подонки, которые ошиваются здесь каждый вечер.

Девушка вопросительно приподняла бровь.

— На эту ночь я — твоя, за все заплачено.

Квент посмотрел на нее с еле заметной улыбкой.

— Можешь вернуть Деннисону его деньги.

Маргерит отрицательно покачала головой.

— Никогда, мой сладкий. Я старалась изо всех сил.

Вздохнув, она поднялась с кровати.

— Подожди, — коротко приказал Квент. — Мне нужно поговорить с тобой.

Девушка встряхнула рыжей гривой и вернулась на кровать почти с облегчением.

— Мне заплатили за разговор? Со мной это впервые. — Она села, скрестив ноги и не обращая внимания на то, что ее расстегнутое платье соскользнуло с плеч и одна грудь полностью обнажилась. — Так о чем ты хотел поговорить?

— Что тебе известно о капитане Шервуде?

Маргерит склонила голову набок, пристально изучая Квента. В это мгновение она выглядела как растерявшаяся девочка, невинная и трогательная, открывающая для себя чудеса мира. Сочетание наивного лица и распутного тела заставило Квента закрыть глаза и помотать головой.

— Я мало знаю о капитане Шервуде. Несколько моряков из его экипажа приходят к мадам Джулии, а один мальчик все время спрашивает меня, — она улыбнулась, явно довольная собой. — Он очень молоденький, не старше восемнадцати. Совсем мальчишка.

— А сколько лет тебе? — с явным разочарованием спросил Квент.

Маргерит усмехнулась, обольстительные манеры снова вернулись к ней.

— В следующий день рождения мне исполнится девятнадцать.

Под неодобрительным взглядом Квента ее улыбка исчезла.

— По крайней мере, — продолжала она, нахмурясь, — у меня есть крыша над головой и каждый день — еда на столе. А так случалось не всегда, лейтенант Тайлер. Так велика ли разница между мной и Лили Рэдфорд?

От этого вопроса кровь закипела в жилах Квента. Он едва сдержался, чтобы не вскочить со стула и закричать на Маргерит, но… она была права.

— Ты встречалась когда-нибудь с капитаном Шервудом? — спросил он более спокойно.

— Никогда, — покачала головой Маргерит. — И другие девушки тоже. Но экипаж его «Хамелеона» рассказывает о нем легенды.

Квент нахмурился. Необходимо выяснить причину нежелания капитана появляться на людях. Остров Нью-Провиденс невелик, и все равно Квент знал довольно мало людей, действительно встречавшихся с капитаном Робертом Шервудом. Слишком мало.

— Он отплывает сегодня вечером, — внезапно добавила Маргерит, как будто в последний момент решила поделиться этой новостью. — Совсем скоро, если только уже не вышел в море.

Несколько минут Квент обдумывал ее сообщение. Затем медленно поднялся, устремив взгляд куда-то вдаль, поверх головы Маргерит.

Всю неделю Лили пыталась выкинуть из головы мысли о Квентине Тайлере. Она хотела бы никогда не встречаться с ним, не видеть его ямочек на щеках, длинных ресниц и симпатичную горбинку на сломанном носу. Но как Лили ни старалась, она не могла забыть его и уже начала подозревать, что, прогнав Квента, она совершила самую большую ошибку в своей жизни.

Но «Хамелеон» снова вышел в море, и внимание девушки заняли более насущные проблемы. Кольцо блокады сужалось, и все чаще пропадали или захваченные врагом, или севшие на мель быстроходные корабли южан. Кажется, настало подходящее время оставить эти контрабандные рейды. Еще один последний рейс, может, два.

Мысль звучала вполне разумно, но Лили знала, что не остановится, пока не закончится война.

В каюте Лили на длинном столе были разложены навигационные карты. Помещение освещала лампа, прикрепленная к стене. Справа от Лили, сидевшей на стуле с прямой спинкой, находился Томми, а слева — Сирил, ее штурман. Он держал фонарь, дополнительно освещавший карты, которые они изучали.

Предстоящий рейс требовал тщательных предосторожностей, они даже планировали изменить курс. Это займет насколько часов, но Лили не поведет корабль прямо в Уилмингтон. Существовала надежда, что «Хамелеону» удастся прорвать блокадное кольцо.

Поэтому Сирил и Томми склонились над картами вместе с Лили, вычерчивавшей на карте курс из Нассау в устье реки Кейп-Фейр.

— Капитан! — внезапно раздался возбужденный крик молодого матроса. Лили подняла голову. Послышался топот шагов, по мере приближения становившийся все громче. Казалось, юноша почти бежит в каюту. Лили оставила дверь открытой, и все, что от него требовалось, — просто просунуть голову в дверной проем.

— В чем дело, Саймон? — коротко спросила Лили, глядя на него.

— Мы поймали мужчину, который пытался тайком проникнуть на борт, — Саймону едва исполнилось восемнадцать, и мысль о поимке незваного гостя привела его в полный восторг. Его лицо раскраснелось, кулаки непрерывно сжимались и разжимались. — Что нам с ним делать?

— Ты знаешь, кто он такой? — спокойно спросила Лили.

Саймон кивнул:

— Это парень, за которым по приказу Томми следили добрую неделю. Он еще с тростью ходит.

— Приведите его сюда, — приказала Лили.

Томми и Сирил посмотрели на нее, как на сумасшедшую. Ведь до сих пор Лили удавалось надежно скрывать свое настоящее положение дел, а сейчас она хочет все поставить под угрозу.

— Лучше выкинем его за борт, — предложил Томми. — Может быть, он умеет плавать…

Лили услышала, как Квент спускался по узкому коридору, с каждым шагом его трость все громче стучала о полированное дерево. Лили прислушалась, и в следующую секунду Квент появился в дверях.

Ей следовало бы испугаться, но Лили чувствовала себя спокойно. На мгновение мелькнула мысль, что она сможет поверить в его теорию о судьбе.

Взгляд Квента остановился на Лили, мягкий свет фонаря заливал ее лицо. В глазах Квента застыл вопрос: «Почему она здесь?» Едва посмотрев на Томми, Квент повернулся к другому мужчине, находившемуся в каюте.

Он был ровесником Томми и достаточно стар, чтобы годиться Лили в отцы. Когда мужчина встал, то оказался ненамного выше девушки. Он обладал непокорной рыжей шевелюрой и кустистыми рыжими усами. В стройном, как тростник, теле чувствовалась сила. Она сквозила и в его позе, в том, как он держался.

— Капитан? — со злостью обратился к нему Квент. Этот коротышка и есть знаменитый капитан Шервуд? Человек, которому Лили посвятила свою жизнь? Квент пробрался на «Хамелеон» с намерением выяснить отношения с капитаном Шервудом, но рыжий мужчина разочаровал его.

В тот же миг Томми и рыжий одновременно взглянули на Лили, как будто ожидая, что она ответит. Лили вздохнула, не отводя глаз от Квента. Молодой матрос все еще сжимал его руку, а двое других закрывали выход. Квент не видел никакой возможности побега. «Возможно, это и к лучшему», — решил он.

Лили подняла руку, как будто отказываясь от Квента.

— Что мне с ним делать? Привязать к мачте и высечь? Бросить в карцер?

— У нас нет карцера, — спокойно сказал Томми, не разделяя юмора Лили.

— Сохранился ли обычай протаскивать «безбилетников» под килем? — Она взглянула на Томми в ожидании ответа.

Тот пожал плечами.

— Я бы не прочь возродить его на примере этого зануды.

Квент взглянул на рыжеволосого, до сих пор не проронившего ни слова. Почувствовав себя неловко, тот повернулся к Лили.

— Мне нужно идти к штурвалу.

— Ступай, — отпустила Сирила Лили, а матрос, державший Квента, толкнул его в глубину каюты.

— Среди нашего груза есть кандалы, — возбужденно сказал матрос. — Мне принести их?

Квент посмотрел на Томми. Он оставался единственным кандидатом на роль капитана Шервуда. Но Томми молчал, вместо него ответила Лили:

— В этом нет необходимости, Саймон. Можешь идти.

Саймон явно колебался. Ему не хотелось упускать ни единой подробности происходившего, но, наконец, он молча попятился из каюты.

Квент изумленно посмотрел на Лили, которая спокойно вернулась за стол. Его замешательство росло с каждой минутой. Почему она одна отвечала на все вопросы?

Лили попыталась отослать Томми, как поступила с другими, но он выказал ясное желание остаться, кидая полные ненависти взгляды в сторону Квента. Наконец Лили повернулась к дяде.

— Я справлюсь с этим сама, Томми, ты же знаешь, — она не дала ему возразить. — На суше ты — мой любимый дядя, но на борту этого корабля капитан — я, а ты — мой первый помощник.

Слова прозвучали строго, но в них чувствовалась любовь.

— Мы же договорились, помнишь?

Томми явно не хотелось оставлять Лили наедине с Квентом, но он пулей вылетел из каюты, громко хлопнув дверью в ответ на смирную просьбу Лили прикрыть ее за собой.

После того как Томми оставил их одних, Лили вышла из-за стола. Только тогда Квент заметил ее необычную одежду. Когда Лили сидела, он видел только простую белую рубашку, а теперь его взору предстали узкие черные брюки и высокие, доходившие почти до колен, черные ботинки, удобные и мягкие.

— Так что же мне с вами делать? — улыбаясь, спросила Лили. — Призвать на службу? Поставить в машинное отделение сгребать уголь? Высадить на необитаемом острове?

Южный акцент совершенно исчез из ее речи, Лили говорила на правильном английском, и лишь иногда в нем проскальзывали словечки ливерпульских трущоб. Этот голос Квент уже слышал в тот день, когда разбудил Лили и она изо всех сил крикнула «Черт побери!», появившись в дверях своей комнаты. Тогда она вовсе не чувствовала себя больной. Просто только что вернулась из плавания.

Лили была капитаном Шервудом.

Значит, капитана Шервуда не существовало.

— Я не понимаю, — произнес Квент, шагнув в сторону Лили. В душе он уже начал догадываться, но это казалось совершенно невозможным! Лили Рэдфорд — женщина! Она просто не может быть капитаном корабля, а тем более контрабандистом!

Лили прочла на лице Квента все его мысли и легко рассмеялась. Ее глаза цвета морской волны озорно блестели, а на щеках выступил легкий румянец. И Квент увидел настоящую, искреннюю Лили Рэдфорд.

— Теперь вы понимаете, для чего мне понадобился придуманный капитан Шервуд? Никто не поверит…

Квент подошел ближе.

— Но я знаю людей, которые видели капитана.

— Забавно, не правда ли? Иногда Сирил или Томми закутывались в плащи и прогуливались около дома, но не более того. Экипаж поддерживал миф, как и я сама, и не успели мы оглянуться, как несуществующий капитан Шервуд превратился в известного героя.

Квент усмехнулся. Он не мог поверить всему, что сказала Лили, но прекрасно понял одно — никакого капитана Шервуда не существовало.

— Я искал встречи с несуществующим мужчиной и хотел убедить его, что составлю вам лучшую, чем он, пару. Что смогу лучше его позаботиться о вас. А теперь оказалось, что о вас вообще не нужно заботиться.

Прежде чем Лили успела ответить, Квент подошел к ней вплотную, обнял и приник к ее губам. Он еще никогда не целовал Лили так властно, требовательно и с полной уверенностью в том, что она принадлежит ему. Губы Лили слегка раскрылись, принимая его настойчивый язык. Она расслабилась и сразу ответила на поцелуй. Руки Лили слегка ерошили волосы на затылке Квента, касались его шеи, обнимали его. Лили прижалась к нему, и прикосновения ее груди, живота и бедер сильно возбудили Квента.

Через некоторое время она неохотно отстранилась от него.

— Мне нужно ненадолго подняться на палубу.

— Ты — капитан, — сказал Квент, нежно покусывая ее ухо. — Можешь делать все, что хочешь, не так ли?

— Оставайся здесь, — Лили твердо и вместе с тем нежно уперлась руками в грудь Квента. — Как только мы выйдем в открытое море, я спущусь в каюту. Нам с тобой нужно о многом поговорить.

— Если не сказать больше, Лили Рэдфорд, — Квент вскинул голову и слегка нахмурился. — Это ведь твое настоящее имя?

Лили кивнула.

— Мне нужно идти.

Она оставила его стоять посреди каюты, ошеломленного и ликующего. Капитана Шервуда не существовало.

Как же, черт побери, не существовало?! Лили сама была капитаном Шервудом!

Он должен убедить ее прекратить это безумие. Женщина? Прорыв блокады? Квент взволнованно ходил по каюте. Дело не только в том, что Лили подвергает себя опасности, но ее действия помогают южанам продолжать войну. В обязанности Квента входило остановить ее. Он чувствовал в этом свой долг. Ему необязательно нужно арестовывать Лили, просто нужно убедить ее оставить все это. Капитан Шервуд уйдет в отставку, а Квент выполнит свой долг.

Но что подумает Лили, когда узнает, что Квент шпионил в пользу северян? Сможет ли она простить его? Квент еще не встречал мужчин, настолько преданных своим убеждениям, как Лили. Наверняка она не сдастся без борьбы.

Квент осмотрел каюту. Сабля на стене, большой рундук, узкая кровать. При виде кровати он нахмурился. Квент захотел, чтобы Лили очутилась в гостинице, в его большой кровати, широкой и мягкой, с накрахмаленными белоснежными простынями.

К тому времени когда Лили вернулась, Квент мог думать только об одном: опрокинуть ее на кровать и погрузиться в нее. Но нет. Сначала он покроет ее всю поцелуями; Квент хотел, чтобы Лили желала его так же страстно, как он ее.

Он схватил Лили в объятья, как только она закрыла за собой дверь, и нежно сжимал ее в своих руках. Прижавшись лицом к ее шее, Квент нежно вдыхал запах Лили. Ее кожа пахла цветами острова, морским воздухом, соленым и свежим. Он мог бы забыться в ее руках, раствориться в чувстве, испытать которое не надеялся даже в мечтах.

— Квент, — прошептала Лили. — Нам нужно поговорить. — Во время ее слов Квент чувствовал, что она слабеет в его руках.

— Позже, — хрипло прошептал он. Квент закрыл губы Лили, теплые, как солнце, нежные, как лепестки цветов, которые росли в ее саду, глубоким, страстным поцелуем.

Лили обвила руками шею Квента, ее пальцы проскользнули под воротник рубашки и нежно ласкали его плечо. Не прерывая поцелуя, Квент положил руки на грудь Лили. Только грубый хлопок ее рубашки отделял горячие ладони Квента от ее груди, напрягшейся в ответ на прикосновения.

— Я хочу тебя, — прошептал Квент.

— Да, — выдохнула Лили, изгибаясь в его руках.

Лили чувствовала растущее в глубине ее тела желание, удовлетворить которое мог только Квент. Она любила его. Лили тянуло к Квенту с самого начала, но с тех пор как прогнала его, она убедилась в том, что любит; что сердце ее разбито любовью, чувством, которое, казалось, ей не дано было испытать.

Так что же в этом плохого? Лили вела беспокойную жизнь в беспокойное время. Возможно, если бы они встретились в другом месте, в другое время, условности заставили бы ее дважды подумать о желаниях, которые Квент вызывал в ней. Но Лили не считалась с условностями. И она подошла к любви так, как делала все в своей жизни — открыто и решительно.

Она позволила Квенту медленно раздеть себя, его руки ласкали ее, губы исследовали каждую клеточку тела, и от этих прикосновений Лили хотела Квента все сильнее, почти до исступления. Она так и не поняла, что вызывает в ней это лихорадочное наслаждение, но и не скрывала своих желаний.

Лили раздела Квента также нарочито медленно. Ее пальцы протанцевали по темным завитушкам волос у него на груди и по его восставшей плоти, доказывавшей всю силу желания. Лили нашла Квента восхитительно красивым, с его сильными мускулами и темной кожей. Ее пальцы нащупали шрам на ноге от раны, ставшей причиной хромоты. Лили ни о чем не спросила Квента, только нежно погладила шрам.

Маленькими шагами Квент подвел Лили к узкой кровати. Неясно целуя и лаская ее грудь, слегка теребя и посасывая соски, он уводил Лили на порог безумия. Она не пыталась спрятаться от него, сжаться от страха или потушить свет. Она испытывала такое же возбуждающее любопытство, исследуя его тело, как и он, и не чувствовала стыда или робости.

Руки Квента опустились на ее бедра, его пальцы касались их легкими массирующими движениями, а когда он дотронулся до точки между ее бедер, там, где Лили ощущала нараставшее напряжение, угрожавшее полностью поглотить ее, девушка изогнулась дугой и застонала, уткнувшись Квенту в грудь.

Лили опустила голову на тонкую подушку и притянула Квента к себе, испытывая острое желание почувствовать на себе вес его тела, понимая теперь, почему ее бросает в дрожь от его взгляда.

Ощущение от прикосновения его груди было восхитительным, тепло Квента окутало Лили надежным коконом. Она раздвинула бедра, и Квент опустился между ними, осторожными толчками пробуя ее пульсирующую теплоту.

Лили обхватила ногами бедра Квента, придвигая его ближе и направляя в глубину себя. Внезапно она вскрикнула от неожиданной боли. Квент начал покрывать Лили успокаивающими поцелуями.

— Я больше не причиню тебе боли, милая, — срывающимся голосом прошептал он.

Квент не двигался, пока напряжение не покинуло Лили, затем начал медленно двигаться, то выходя, то вновь погружаясь в ее глубину, ввергая Лили в блаженное состояние. Вдруг Квент резко пронзил ее, невероятно глубоко, и что-то взорвалось у нее внутри. Лили прижалась к Квенту всем телом, ощущая, как он соединяется с ней. Он накрыл ее губы своим ртом, и они слились в восхитительном чувстве, которого Лили до этого еще не знала.

Квент перекатился на спину, и Лили положила голову ему на плечо. Она не подозревала, что трепет, испытываемый ею каждый раз при виде Квента, может привести к такому взрыву. Это было настоящим чудом.

— Прости, что причинил тебе боль, — прошептал Квент, нежно обнимая ее. Лили услышала раскаяние в его голосе. — Я не знал, что это у тебя впервые.

Она поцеловала его плечо.

— Ничего. Мне уже не больно, а все остальное было прекрасно. Ты все еще думаешь обо мне как о любовнице капитана?

Квент улыбнулся. Лили казалась ему открытой и свободной. Именно поэтому он и не подумал, что она девственница… Она не испытывала ни страха, ни колебаний. Квенту захотелось заниматься с ней любовью всю ночь напролет и заснуть, сжимая Лили в объятиях. И не только одну эту ночь. Он хотел любить Лили всю оставшуюся жизнь. Мысль об этом напомнила о неприятных препятствиях, стоявших на пути Квента.

Он обнял Лили и подумал, что она совсем не похожа на хрупкую и изнеженную девушку. Под шелковистой гладкой кожей прятались упругие, сильные мускулы. Слишком много времени она проводит в море, но Квент собирался покончить с этим.

— Тебе нужно бросить это занятие, — серьезно прошептал Квент.

Лили подняла голову. Растрепавшиеся локоны спадали ей на лицо и полностью закрывали один глаз.

— Бросить что?

— Моя жена не может… — слова вылетели у Квента изо рта прежде, чем он успел их обдумать. Однако ему понравилось их звучание, и Квент насмешливо улыбнулся.

Лили наклонилась над ним и поцеловала ямочку на его щеке.

— Я всегда хотела это сделать, — нежно промурлыкала она, слегка откидываясь и глядя Квенту в лицо. — Но я не помню, что обещала выйти за тебя замуж. По правде говоря, я даже не помню, чтобы ты просил меня об этом.

— Ну, ладно, — нахмурился Квент, — я прошу.

— Нет, — нежно ответила Лили и снова поцеловала его.

Квент привстал на локте и с недоумением посмотрел на Лили.

— Что значит «нет»?

Узкая кровать прогнулась посередине, и они скатились вплотную друг к другу. Пальцы Лили лежали у него на груди.

— По крайней мере, пока — нет. Я не оставлю «Хамелеон». Не сейчас.

— Но почему? Почему это так чертовски важно? — нежно спросил Квент. — Что отодвигает на второй план нашу любовь?

Лили улыбнулась и вновь поцеловала его. Откинув волосы с лица, она озорно посмотрела в глаза Квента.

— Ну, наконец-то ты сказал это еще раз.

— Еще раз?

— В прошлый раз ты признавался мне в любви, будучи ужасно пьяным. Кроме того, я не говорила, что люблю тебя, — поддразнила Лили. Квент перестал улыбаться. Он даже слышать об этом не хотел, несмотря на явную насмешку в ее голосе. Лили все поняла и положила руку ему на сердце.

— Но это так.

— Скажи мне, — мягко приказал Квент.

— Я люблю тебя, Квентин Тайлер, — серьезно произнесла Лили. — Трудно поверить, настолько быстро это произошло — ты неожиданно стал частью моей жизни, которая немыслима без тебя.

— Тогда бросай все и выходи за меня.

Лили вздохнула и положила голову ему на грудь так, что Квент уже не видел ее сияющих глаз и веснушек.

— Я не могу.

Лили ему все рассказала и о гибели отца, и о решении брата скрыться, и о капитане-янки, которого она до сих пор ненавидела всем сердцем. Во время рассказа, возвратившего к жизни тот страшный день, в голосе Лили звучала боль. И Квент понял.

Он благодарил небо за то, что Лили не видела его лица, потому что какая-то часть Квента умирала медленной смертью. Если ее ненависть к северянам возникла из мести, Лили никогда не простит его, когда узнает, что он шпионил для янки. А он не сможет лгать ей. Об этом — не сможет.

Вернувшись в Нассау, он пойдет к Элеоноре Слокам и подаст в отставку. Затем он признается во всем Лили. Может быть, она простит его. Может быть и нет. Квент испугался, услышав в ее голосе ненависть, когда Лили рассказывала о янки, захвативших ее дом и убивших отца.

Квент обманывал самого себя. Лили никогда не простит ему того, что он сделал, кем был. А он никогда не забудет причину, по которой покинул семью и родной дом.

Лили вздохнула и нежно положила ладонь на шрам на его бедре.

— Это не от падения с лошади, — шепотом заметила она.

Квент покачал головой.

— Нет. Меня подстрелили.

— Кто? — Лили повернулась к Квенту, глядя доверчиво и недоуменно.

— Оскорбленная женщина.

Он обнял Лили и слегка сжал ее в своих руках.

— Слава Богу, она промахнулась.

— Слава Богу, — согласилась Лили и поцеловала горбинку на его носу:

— А это?

— Та же женщина. Расплющила мне нос необыкновенно тяжелым ридикюлем, — весело объяснил Квент, его руки блуждали по теплому телу Лили. Он хотел раствориться в ней, телом и душой.

— И я должна поверить этому? — нежно прошептала Лили, наклоняясь к губам Квента.

— Нет, — ответил он, перекатываясь на нее.

Позже наступит время для правды во всей ее неприглядности. А сейчас есть только они вдвоем и качка корабля, и этого вполне достаточно.

Больше Квент ничего не хотел.