Золотые нити

Глава 7

Неделя пролетела словно один день. Как всегда в конце года горели все планы и отчеты, голова пухла от цифр и строчек Excel. Мой начальник Андрэ был дерганный и недовольный, бесконечно подкидывал мне работу, намекая на выполнение плана для выплаты годовой премии, хотя я к этому плану особого отношения не имела. Тем не менее я уже который день уходила с работы последняя и не могла дождаться, когда наступят выходные.

После чайной церемонии прошло пять дней. Мы с Сеем так и не удосужились обменяться контактами, поэтому я не ждала от него вестей. Да оно и к лучшему. Я и так слишком много думала о нем. Вспоминала синие глаза с золотыми искорками, его теплую улыбку и робкое прикосновение к моей руке, когда мы передавали друг другу чахэ. Все было как-то ненормально, идеалистически хорошо, словно в начале шаблонного любовного романа, но меня не покидало ощущение тревоги. Мои демоны шептали мне на ухо, что я поступаю отвратительно, обманывая всех и саму себя. Я жгла палочки Пало Санто – священное дерево, изгоняющее злых духов, литрами пила лавандовый чай с мятой и пыталась себя успокоить, придумать, что все не так. Хотя внутри я знала правду, знала, что если так пойдет дальше, то ничем хорошим не кончится, кому-то обязательно будет больно. Эти мысли не давали заснуть, черная дыра внутри жгла мне сердце, наполняя пустотой и предчувствием беды. Я давно перебралась жить на кухню и почти не заглядывала в холодную темноту спальни. Золотые нити тянулись ко мне и грустно отступали – мол, тут мы бессильны, ты должна сама все решить, чтобы обрести покой.

К пятнице от постоянного недосыпа я приобрела слегка зеленоватый оттенок, взгляд стал стеклянным и постоянно хотелось плакать. Теплые воспоминания о вечере с Сеем постепенно начинали стираться, все казалось ерундой, чем-то дурным и надуманным.

Макс звонил каждый день, наши разговоры становились все более короткими и бессмысленными. Он чувствовал, как меня что-то тревожит, но вероятно списывал на то, что я переживаю его отъезд. Да, так и есть, но… Опять это но.

Пятница наступила неожиданно. Я решительно выключила компьютер и ушла домой вовремя. Хотелось не спеша собраться, прихорошиться, а то отражение в зеркале говорило, что я похожа на труп невесты из известного мультика.

Я сварила себе большую чашку кофе с мускатом и имбирем и пошла потрошить свой скудный гардероб на предмет эксклюзивного наряда, сделающего из меня красавицу вопреки всему.

Может вспомнить молодость и нарядится рок дивой. Я задумчиво посмотрела на кожаную мини юбку и корсет. Нет, это перебор.

Как там говорила Алекса, закрыть глаза и представить, какой я сейчас себя вижу.

Я зажмурилась, пытаясь настроиться на волну предстоящего концерта и встречу с Сеем. В голову ничего не шло. Я видела только размытые образы и неопределенность.

Ладно, чего уж там. Я остановилась на длинной черной жаккардовой юбке, зелёной блузке и высоких сапогах со шнуровкой. Одела подвеску-звездочку и крупные малахитовые серьги с красивой серебряной вязью. Они были тяжелые и теплые на ощупь. Я вздохнула. Эти серьги купил мне Макс, кажется тысячу лет назад. Была осень, мы гуляли по пешеходной аллее и забрели в маленькую ювелирную лавку. Я долго меряла все подряд, болтала с продавщицей, а потом увидела эти серьги и влюбилась. У нас тогда совсем не было денег, но Макс пообещал мне их купить, как только сможет. И солнечным апрельским днем, он повел меня в этот маленький магазинчик. Серьги все еще лежали на прилавке. Я знала, что они меня дождутся. Мои вещи всегда меня дожидаются.

Мне стало грустно и горько. Я почувствовала себя предательницей. Черная дыра поглотила все мое сознание, не было сил сопротивляться и приятное воспоминание неожиданно стало невыносимым. Я достала из рюкзака медальон и села на край дивана. Мой хороший, дай мне, пожалуйста, сил, помоги найти дорогу, я совсем запуталась.

Я откинула крышку и услышала мелодию, грустную и прекрасную. Она разлилась по кухне, наполнила весь мой Дом. Золотые нити доверчиво потянулись ко мне, опутывая и обнимая, словно шепча на ухо: «Все хорошо…»

Я долго сидела, разгадывая огоньки гирлянд. Ответа не приходило. Я видела, как передо мной вьётся дорога, но не могла разглядеть, что там впереди. Неожиданно вспомнились холодные задворки бара, звёздное небо, как я решительно отбросив все пошла внутрь и впервые увидела Сея, играющего мою мелодию, одну во всей Вселенной.

Я встала и вытерла навернувшиеся слезы. Будь что будет, я хочу туда пойти. Я правда хочу увидеть Сея. Все лишние мысли и нравоучения, пожалуй, оставлю на потом.

Я подошла к зеркалу, оценивающе на себя посмотрела и решила, что неплохо бы накраситься, хотя в обычной жизни почти не пользуюсь косметикой. Я подвела глаза, накрасила ресницы, даже отыскала губную помаду, которую покупала еще кажется на свадьбу.

Вот так лучше. Глаза стали более выразительными и заблестели. Я определенно себе нравилась, особенно с новой прической.

Я посмотрела на часы. О Боги, я опять опаздываю концерт давно начался. Схватив рюкзак, я побежала в коридор, по пути едва не сбив чашку, стоящую на краю стола. Она затанцевала на самой грани, но чудом удержалась. Я выдохнула и взяла себя в руки. Так никакой суеты, все идет своим чередом. Я взяла чашку и по привычке заглянула внутрь. Тут явно сапог, похожий на Апеннинский полуостров. Серьезные перемены в жизни. Полумесяц – рождение и увядание, смена полос, новые знакомства. А это… У меня неприятно засосало под ложечкой. По спине пробежал холодок. Опять этот рисунок. На стенках чашки разводы гущи образовывали фигуру в темном плаще с лицом маской, на котором застыло отвратительное выражение безумия и злой насмешки. Такое же я видела в чашке Сея, в тот вечер, когда мы познакомились в баре. Что это за жуткий знак? Я не видела его раньше. Может это просто разыгралась моя фантазия? Я заглянула в чашку еще раз, но оставшиеся на станках капли смыли страшный рисунок, превратив его в обычное коричневое пятно. Я поставила чашку в раковину. Пора заканчивать с этими суевериями. Я сама должна решать, что произойдет в моей жизни, а не прятаться за ширмой туманных предсказаний.

Я зашла в Wood Rock Bar, когда The Cell играли последнюю песню. Что-то мелодичное и красивое. Народу было немного, приглушенный свет и легкая дымка, в которой клубились переливчатые аккорды создавали весьма романтичную атмосферу.

Я повесила пальто и села за бар.

– Привет, зайка, – как из воздуха появившейся Боб, хитро подмигнул мне, – Отлично выглядишь. Долго ты добиралась, бедный Сей уже весь извелся, раз сто спрашивал не видел ли я тебя. Опять чай?

– Угадал, – улыбнулась я.

Надо же Сей спрашивал обо мне. Но я тоже хороша, обещала прийти и просто его продинамила. Прямо-таки коварная интриганка. Я хихикнула. Придет же такое в голову.

– Клэр…

Я обернулась и увидела Сея. Он светился таким облегчением и радостью, что меня просто сшибало со стула исходившими от него волнами.

– Ты все-таки пришла. А я уже собирался вычислять, в какой квартире ты живешь. Ты же не оставила мне свой номер.

– А ты и не просил, – парировала я.

– Да брось, – Сей сел на соседний стул, – Я так рад тебя видеть.

Я смущенно улыбнулась, стараясь не смотреть ему в глаза. Почему-то именно сейчас я чувствовала жуткую неловкость, не знала, как себя дальше вести.

Передо мной появилась большая чашка мятного чая и тарелочка с сухофруктами.

– Нашлась твоя пропажа, – хохотнул Боб и ткнул Сея кулаком в плечо.

Тот неожиданно покраснел и сделал Бобу страшные глаза.

– Да ладно-ладно, не буду я выбалтывать твои секреты, – отмахнулся бармен, вытирая руки полотенцем, – тебе как обычно?

Сей как-то странно покосился на меня и ответил:

–Сделай мне кофе, пожалуйста.

– Понимаю-понимаю, – лицо Боба стало совсем хитрым. Он явно хотел еще раз подколоть Сея, но решил оставить его в покое и молча удалился, насвистывая какую-то мелодию.

– Как концерт? – спросила я.

– Да как обычно, – вздохнул Сей, – словно под копирку, я уже перестал их отличать. Хотя сегодняшний должен был быть особенным.

Мне показалось, что в его голосе прозвучало разочарование и легкий укор. Неужели он так хотел, чтобы я пришла его послушать.

– Сей, обещаю, если ты еще раз меня позовешь, я приду вовремя.

– Заметано, – он легонько ткнул меня кулаком в плечо, как это сделал Боб, и рассмеялся.

Я улыбнулась. Стена напряжения между нами начала рушиться. Мне направилось как Сей смеется. От него словно исходили теплые волны мальчишеской беззаботности и какой-то радостной безбашенности. На душе становилось легко и хотелось смеяться вместе с ним. И сделать какую-нибудь глупость. Я заглянула в синие глаза с золотыми искрами и внутри что-то сладко сжалось.

Сей взял в руки чашку кофе, незаметно появившуюся на барной стойке, и сделал небольшой глоток.

– Чем займемся? – подмигнул он мне.

– А знаешь что… – мне вдруг захотелось приключений, – у тебя есть любимый клуб? Я не танцевала уже…

Повисла пауза, я искренне пыталась посчитать, когда танцевала последний раз не дома в пижаме, моя посуду, а где-то… Выходила страшная цифра.

– Года два, – сдавленно закончила я

Сей выпучил глаза и подавился кофе.

– Не танцевала два года? Одноглазый Один, как ты еще жива? Тебя заперли в башне, и приставили злого дракона, который запрещал тебе выходить в свет?

– Да нет, скорее я сама себя заточила. Но вовремя связала длиннющую веревку из сотни юбок, которые успела сшить за это время, и сбежала из своей тюрьмы.

– Ну что ж, – Сей коварно улыбнулся, – тогда побуду для тебя доброй крестной, наколдую карету и бал. Знаю я тут одно местечко..

– А карета не станет тыквой?

– О нет, и мне даже не придется колдовать тебе платье.

Сей неожиданно наклонился так близко, что я почувствовала его дыхание, и прошептал мне на ухо:

– Ты и так потрясающе выглядишь…

Мы вышли из машины у огромного здания из красивого красного кирпича. Когда-то там был завод, а сейчас за огромными витражными окнами ютились многочисленные магазины, кафешки, верхние этажи занимали несколько крупных сетевых ресторанов и офисные помещения. Кажется, это называется лофт. Много всего и сразу, а в итоге как будто ничего стоящего. Прямо как наша жизнь сейчас..

– Эй, ты чего? – Сей подал мне руку, помогая переступить через высокий скользкий бордюр.

Что-то громко звякнуло под ногами.

– Просто задумалась, – я старательно всматривалась в припорошенную снегом дорогу, пытаясь определить источник звука. Рядом с ногой Сея лежали ключи от машины.

Я присела на корточки, подняла их и протянула:

– Твои?

Сей засунул руку в карман куртки и выругался.

– Иногда мне кажется, что у меня живет какой-то уничтожитель одежды, который безжалостно жрет ее по ночам. Особенно ему нравятся носки, но карманы он тоже жалует. Я постоянно теряю ключи и бумажник из-за огромных дырок.

Он задумчиво посмотрел на мою протянутую руку и сказал:

– Можно они останутся у тебя? Если я положу в карман джинсов, боюсь их постигнет та же участь.

– Конечно, – я убрала ключи во внутренний карман рюкзачка.

В свете фонаря тускло блеснул медальон.

Лицо Сея как-то странно дернулось. Он быстро заморгал и словно хотел что-то спросить, но передумал.

Я застегнула рюкзак и, сделав вид, что ничего не заметила непринужденно спросила:

– Идем?

– Да, нам туда.

Сей махнул рукой в сторону небольшой арки, видневшейся у края здания. Мы прошли под ее высоким сводом и оказались в темном дворе, едва освещенным одним единственным фонарем. Звуки шумной улицы затихли и доносились словно издали. Сей уверенно шел вперед, вглубь двора. Там оказалась узкая дорога, уходящая в бесконечность.

Мы шли и шли. Тишина сгущалась, вокруг темнели похожие на склады низкие здания, какие-то заброшенные бараки и еще невесть что.

Мне стало неуютно.

– Ты всегда выбираешь такие странные и мрачные места?

Сей остановился и серьезно на меня посмотрел.

– Нет, это чистое совпадение. Этот клуб находится и правда на краю мира. Наверно, ты уже думаешь, что я отбитый рокер-алкаш, таскающийся по злачным местам. Но там правда душевно и круто, – Сей пожевал губу и продолжил, – Клэр… Слава Богам, ты спросила. А то ты выглядела такой… смелой.

Он явно хотел сказать другое слово, но побоялся меня обидеть. Интересно какой? Странной? Сумасшедшей? Может быть отмороженной? Да уж, он прав… Мы видимся третий раз, а я, не задавая никаких вопросов, таскаюсь по темным закоулкам с малознакомым парнем. Доверчивость, достойная овечки.

– Нет, Сей. Я не такая смелая и отчаянная. Вообще я тихий домашний хомяк, которого потянуло на приключения. Но почему-то я тебе доверяю. Что-то внутри меня знает – ты не сделаешь ничего плохого. Я редко ошибаюсь в людях..

«Но если ошибаюсь, то фатально» – закончила я про себя и вздрогнула.

– Прости, – Сей мягко улыбнулся, – Я хотел, чтобы ты не волновалась, а вышло все как-то криво. Смотри, а вот и он.

Мы подошли к небольшому кособокому зданию, робко прижавшемуся к огромной полуразрушенной стене. Рядом было что-то похожее на автомастерскую – открытый гараж, куча разобранных мотоциклов, запчастей и черт знает еще чего.

К зданию была приделана, небольшая летняя терраса, склоченная из досок и поддонов. Сейчас там стояли старые кресла, столик, какой-то немыслимый торшер с картонным плафоном и два парня курили огромный кальян. Мы подошли поближе. Послышались звуки музыки. Над выходом тускло светилась вывеска. Я присмотрелась и с удивлением прочитала «Сарай». Да уж, лучшего названия этому местечку не придумаешь.

– Раньше мой хороший знакомый Рейк держал тут небольшую мастерскую по ремонту мотоциклов. И как-то получилось, что этот аппендикс стал местом сбора байкеров, – начал ностальгически вспоминать Сей, – Они тут общались, шумели, безнаказанно дебоширили, никому не мешая. И в какой-то момент у Рейка, кстати тоже байкера до мозга костей, возникла идея сделать небольшой бар для своих, чтобы было «куда кинуть кости», как он выразился. Сколотили из того, что было. Потом правда еще ремонтировали, облагораживали. Какие тут были тусовки, костры жгли до неба, песни орали, много музыкантов заходило.

Сей прикрыл глаза и улыбнулся своим воспоминаниям. Я с интересом слушала.

– В какой-то момент этот закоулок даже стал известным местом, приходило много народу и как-то пропала душевность. Короче, не буду тебя грузить, Рейк в итоге продал это место хорошим ребятам, кстати тоже моим знакомым, и свалил жить в Финляндию. А у ребят получилось сделать здесь крутой клуб. О нем не много кто знает, приходят почти все свои, эти байк-рок сборища по сути одни и те же лица. Но вечеринки здесь всегда улетные. Никакой попсы, все сурово, – Сей сделал страшное лицо и посторонился, выпуская вывалившегося на улицу потного парня с безумными глазами.

Я неуверенно переминалась с ноги на ногу. Идти в Сарай было страшновато, но безумно интересно.

Сей взялся за ручку и серьезно на меня посмотрел:

– Готова? Но есть одно условие, чтобы войти…

– Какое еще условие? – у меня пересохло во рту.

– Ты должна сказать: «Замышляю шалость, шалость и только шалость».

Надо же, Сей любит Гарри Поттера, кто бы мог подумать.

– Хорошо, – покорно сказала я и подняла правую руку, – Клянусь, что замышляю шалость, шалость и только шалость.

– Тогда проходи, – Сей широко распахнул дверь и мы вошли.

Меня с порога снесло потоком громкой музыки. Внутри Сарай оказался больше, чем казался с улицы. Я осмотрелась и замерла от восторга. Такого я не видела никогда. Сей словно не случайно вспомнил Гарри Поттера. Это была настоящая Выручай комната. Надо было постараться собрать такое количество восхительного хлама. Такое ощущение, что люди приносили сюда что-то не очень нужое, но дорогое сердцу и эти вещи наконец обретали здесь свой Дом.

Стен почти не было видно из-за множества плакатов, растяжек и полок, на которых громоздились пивные кружки, мягкие игрушки, лампы всех форм и размеров, пепельницы, старинные подсвечники, картонные упаковки из-под пластинок, колбы, какие-то станки, запчасти, инструменты и еще неимоверное количество хлама, который я не смогла разглядеть в полумраке. Рядом со сценой на массивных железных цепях свисал настоящий мотоцикл.

По периметру стояли скамейки и старые вытертые диваны, заваленные горой разномастных подушек и пледов. Массивные деревянные столы и колченогие стулья были отодвинуты к стенам, чтобы освободить место для танцев. Сверху свисали огромные канделябры с ярко-оранжевыми лампочками, имитирующими свечи. А еще весь потолок был оклеян черными кругами грампластинок.

Среди этого множества вещей притаились уютные огоньки гирлянд и лампочек. Мне сразу пронравился приглушенный, мягкий свет, который правда странно сочетался со звучащей музыкой.

– Ну как? – горомко спросил Сей, стараясь перекричать вокалиста на сцене.

– Восхитительно! – у меня даже не было слов, чтобы передать эмоции от увиденного. Сей не перестает удивлять, приводя меня в такие необычные места.

– Я был уверен, что тебе понравится, – Сей взял у меня пальто и запихул его в какую-то безумную свалку верхней одежды, образовавшуюся в огромном покосившемся гардеробе у входа.

Я мысленно вздохнула, но решила не быть занудой и ханжой.

– Пойдем к бару! – Сей взял меня за руку и потащил через толпу танцующих людей.

Мы оказались у высокой стойки, над которой покачивались лампы в разномастных плафонах и свешивались бокалы всех форм и размеров, закрепленные специальной решеткой. Как и все вокруг стойка была обклеена открытками, бумажками с автографами, какими-то чеками и прочей ерундой. Рядом с кассовым аппаратом торжественно стоял белый череп с открытым ртом, куда кто-то заботливо положил несколько монеток.

– Привет, Краш, – Сей дал пять невысокому светловолосому парню с приятной улыбкой, стоящему за баром.

– Здаров, давно тебя не было, – Краш продолжил увлеченно смешивать в высоком стакане какое-то зелье, подливая разноцветные жидкости из сотни бутылок, стоящих у него за спиной.

– Это Клэр, – представил меня Сей.

Краш равнодушно кивнул мне и прокричал в ответ:

– Что будете пить?

Сей вопросительно посмотрел на меня. Я рассеянно пожала плечами. Понятия не имею, что пьют в таких заведениях.

Музыка наконец прератилась. Выступающие вместе с половиной зала толпой повалили курить. В резко наступившей тишине Сей наконец-то нормальным голосом сказал:

– Краш, великий бармен. Ты просто говоришь ему какой эффект ты хочешь получить, а он смешивает коктейль под твое настроение.

– Да… – я задумалась, – хочу, чтобы мне было легко и весело. И танцевать.

– Ну это без проблем, – улыбнулся Краш и взял чистый станкан, – А тебе что, Сей?

– А давай то же самое.

Через несолько минут передо мной появился стакан с невероятно красивым напитком. Внутри среди искрящихся кубиков льда были отчетливо видны разноцветные слои – красный, зеленый, желтый.. О Боги, из чего он его сделал? Свеху лежал листочек мяты и кружок апельсина кокетливо обнимал край стакана. Я задумчиво пожевала мяту и неуверенно посмотрела на Сея. Он подмигнул мне:

– Не боись, Краш великий мастер коктейльного дела.

Я глубоко вдохнула и острожно потянула коктейль через трубочку. Он неожиданно оказался очень вкусным. Вмеру сладким, пряным, с легкой горчинкой. Я чувствоавла полынь, анис, гвоздику и еще что-то неуловимо знакомое. Пытаясь разобрать коктейль на вкусы, я не заметила, как выпила больше половины.

– Ого, – Сей удивленно посмотрел на мой стакан, – Клэр, ты поострожнее. Он все-таки довольно крепкий.

– Да? – я почувствовала, как по желудку растекается приятное тепло, тугой узел внутри отпустило, стало хорошо и легко.

– Пойдем потанцуем, – Сей взял меня за руку и стащил с барного стула, – Ребята сейчас должны играть отличные каверы.

Я неуверенно встала на ноги, почувствовав, что коктейль дейстительно был крепковат и двинулась за Сеем в центр танцпола. Группа на сцене готовилась продолжать. Народу резко прибавлялось, становилось тесновато.

– Просто расслабься, забей на все и делай, что хочет твое тело, – прошептал мне на ухо Сей.

Ребята начали играть на удивление знакомую песню. Толпа вокруг меня всколыхнулась и начала двигаться во всех направлениях. Я закрыла глаза, пытаясь почувствовать музыку, пытаясь вспомнить, как это вот так танцевать..

Песню я хорошо знала, мы отрывались под нее еще когда ходили по концертам в старших классах школы. Я чувствовала, как внутрь меня проникает ритм, как моему телу хочется двигаться в такт ему. В голове приятно шумело. Я начала неуверенно двигаться, пытаясь отключить стеснение и контроль разума. Джен сказал нам: «Будьте здесь и сейчас». Кто бы мог подумать, что это не только о чайной церемонии. Это и о танцах, о возможности дать себе свободу, почуствовать жизнь, почувствовать момент. Я выдохнула и отпустила все – тугие узлы в груди, мысли в голове, страхи, недовольство своим телом. Музыка проникала в меня, она нравилась мне, откликалась внутри. Она заставляла меня двигаться и в этом движении я становилась живой. Наверно, со стороны могло показаться, что я танцую какую-то пляску древней женщины у костра, настолько хаотичны и свободны были мои движения. Но мне было все равно, я так чувствовала эту музыку, я громко подпевала, прыгала, кружилась вместе с Сеем. В коротких перерывах Краш делал нам по очередному безумному коктейлю – каждый раз новому, но божественно вкусному и мы возвращались на танцпол. Было легко и весело, как и я хотела. Чем дальше, тем раскрепощеннее я себя чувстововала. Мы скакали, орали слова песен во весь голос, обнимались и смеялись, как безумные.

Сменилось уже несколько групп, я начала чувствовать, что устала, с непривычки болели мышцы и гудело в голове от алкоголя и громкой музыки.

Я подошла к бару и устало опустилась на стул. Краш услужливо поставил передо мной стакан с апельсиновым соком.

– Ну ты даешь, давно не видел, чтобы кто-то танцевал почти без перерыва столько часов.

– Да уж, – я вытянула ноги и устало облокотилась на стойку, – Я похоже сразу танцевала за два последние года заточения.

Я залпом выпила сок и поставила пустой стакан.

– Бывает, – Краш забрал у меня посуду, – Если честно последние пару часов я делал тебе безалкогольные коктейли, а то боялся, что Сей меня потом убьет.

– Да? – я даже не заметила, – Спасибо. Я особо не пью, но сегодня был настоящий шабош.

– Клэр, а ты оказывается знатная тусовщица,. Только прикидываешься тихоней, – вернувшийся с улицы Сей подошел ко мне и улыбнулся. От него приятно пахло табаком и свежестью.

– Ты еще много обо мне не знаешь, – я неожиданно икнула и смущенно прикрыла рот ладонью.

Сей с Крашем рассмеялись.

– Пойдем-ка домой, – Сей протянул мне пальто и помог одеяться.

Мы вывались на холодную пустую улицу, когда уже начало рассветать. После стольких часов громкой музыки в ушах гудело, ноги казались ватными и я с трудом переставляла их.

– До твоего дома тут пара киллометров по дворам, – сказал Сей, – возьмем такси или пойдем пешком?

– Давай прогуляемся.

Мне очень хотелось подышать свежим воздухом и немного протрезветь.

Мы медленно пошли, наслаждаясь той блаженной утренней тишиной, когда весь мир еще спит. Под ногами приятно хрустел выпавший за ночь снег. Крупные снежинки медленно падали, наполняя все вокруг чем-то уютным и мягким. Мы шли молча, говорить ни о чем не хотелось. Мне было хорошо и легко, словно внутри меня перезапустили какую-то систему и я освободилась от тяжелого груза. Тело болело, но я давно не чуствовала себя такой счастливой и живой. И такой отдохнувшей. Фонари, неуверенно моргая, гасли над нашими головами. На горизонте брезжили первые отблески рассвета, окутывая верхушки желтых домов мягким розовым светом. Это было какое-то волшебство. Миг, когда хотелось любить весь мир, хотя именно сейчас это было бы так просто.

Мы незаметно дошли до моего дома. Я посмотрела на знакомый подъезд и повернулась к Сею.

– Я наверно, повторюсь, но это был потрясающий… точнее потрясающая ночь. Спасибо тебе огромное.

– Я рад, – Сей тепло улыбнулся, – Спокойной ночи. Точнее утра.

Я сделала шаг к нему, встала на цыпочки и, поцеловав в щеку, прошептала на ухо:

– Шалость удалась.

Сей рассмеялся и, махнув рукой, скрылся в начинающейся метели.