Анатомия развода

22

Алевтина стала внимательно присматриваться к своей хозяйке. Неужели цыганка на вокзале сказала правду? Разве Марина умеет гадать, ворожить и вообще способна на что-то из ряда вон выдающееся?

Она пристала к Марине с вопросами, но та с досадой отмахнулась:

— Тебе что, нечего делать? Я со своими проблемами и вопросами никак разобраться не могу, а еще ты!

Проблемы возникли после проклятого гадания, и Марина простить себе не могла, что осмелилась на такую глупость и завеяла столь опасное дело.

— Ой, подлецы! — теперь с утра до ночи протяжно стонала Марина. — Ой, обманщики! Ой, негодяи! — При этом старалась, чтобы ее никто, кроме Алевтины, не услышал.

Пока Марина стонами пыталась разобраться с родственниками, Аля напряженно обдумывала: «Не смогу ли я ворожить и гадать? Вдруг у меня те самые ненормальные глаза, о которых упоминала цыганка на вокзале?»

Но понять это самой было невозможно. Жаль, что она не догадалась тогда все подробно повыспросить у гадалки… Теперь не узнаешь… Разве что подойти к какой-нибудь на улице…

Газеты, конечно, пестрели объявлениями о гаданиях и чудесах, но это все за немалые деньги. А тратиться Аля не хотела.

И тогда она решилась. Высмотрела возле вокзала более-менее приличную на вид цыганку — там их вечно толпы — и подошла к ней.

— Гадать мне не надо, — с ходу прервала Алевтина уже начавшую напевно предлагать свои услуги ворожею. — Мне хочется знать, могу я сама гадать или нет. Ну, есть ли у меня способности к этому… Я заплачу. Но немного. Много не могу.

Цыганка удивилась:

— А сколько дашь, красавица?

— Полсотни, — расщедрилась Алевтина, вспомнив свою хозяйку.

— Ну, давай! — с готовностью протянула руку цыганка.

— Э-э, нет! — отступила Аля. — Сначала скажи…

Цыганка недовольно глянула на Алевтину:

— Зарабатывать хочешь, красавица? Еще как дело пойдет… А гадать можешь! И видеть насквозь тоже. Глаз у тебя хороший. Только поучиться немного надо… Хочешь, помогу?

— Нет, — помотала головой Аля. — Учителей я найду… Главное— знать, что получится…

— Получится, подучится! — закивала цыганка. — Еще как получится! У тебя здорово все выйдет! Давай деньги, красавица!

Аля отдала обещанное и поспешила уйти, а то цыганка затеялась предлагать что-то еще, и к ней уже поспешили ее пестрые, резвые и ушлые соплеменники. А общаться с этой толпой Алевтина желанием не горела.

Отправляясь по утрам на рынок, она стала внимательнее приглядываться к манерам и словам уличных гадалок в ярких одежках. И кое-что для себя Уяснила.

Эта народная психотехника была явно когда-то кем-то неплохо продумана и отработана. Она строилась на магических принципах и применялась в основном как уличный гипноз — ловкий и почти беспроигрышный метод одурачивания и обмана людей. Такой уличный гипноз в последнее время стали называть «цыганским», поскольку именно цыгане чаще и успешнее других использовали его для добывания денег. И совсем нехилых денег.

Главный секрет цыганского «искусства», как поняла Алевтина, — разыгрывать спектакли лишь с настоящими лохами. А их необходимо сначала безошибочно вычислить в толпе прохожих. Интуицию, зоркость, тонкое природное знание психологии — эти свои качества цыганки развивали и совершенствовали на ходу. Целыми днями они бродили по улицам и бульварам, выискивая нужных людей. Ими оказывались мечтательные, рассеянные, то есть не от мира сего молодые неопытные девушки, застенчивые юноши и чем-то расстроенные женщины. Именно они совершенно автоматически выполняли любую несложную просьбу, произнесенную мимоходом. А потом уже им объясняли, что на них навели порчу или сглаз, что их дети (это особенно пугало матерей) в большой опасности, что случится беда, поэтому лучше заплатить прямо сейчас и освободиться от проклятия.

Многие верили. Платили. И освобождались. От денег. Часто от довольно больших.

Наблюдательная Аля подметила, что цыганки часто просто начинают разговор и стараются построить его так, чтобы человек обязательно согласился два-три раза с каким-нибудь их утверждением, чтобы он несколько раз почти автоматически произнес «да», совершенно не анализируя очередное предложение.

Правда, наблюдать из разных укрытий и укромных углов ей мешали мальчишки и подростки. Их привлекала кого-то выслеживающая девушка. Один пацаненок лет девяти подошел и спросил:

— Тетя, вы террористов ловите? Можно я вам помогу? Я знаю некоторые приемы.

Аля молча погрозила ему кулаком.

Позже Алевтина с помощью Марины раздобыла книгу «Русский гипноз». И выяснила, что разновидностью уличной игры цыган стал так называемый метод непродуманного согласия. После того как «сценарий» отработан и человек неоднократно согласился с гипнотизерами, они кодируют свои жертвы на забывание произошедшего. Обычно такое «очарование» проходит уже через две-три минуты после расставания. Но бывает, что срабатывает на многие годы, а порой и на всю жизнь.

Автор книги, профессор Кандыба, утверждал: «В науке этот феномен объясняется тем, что в таком состоянии подсознание человека все слышит и способно помимо сознания напрямую вступать в контакт».

«Еще в древнерусских землях шаманы и жрецы разработали специфическую психотехнику воздействия на людей в обычном состоянии сознания, — читала Алевтина в книге. — Главный секрет ее заключался в умении подстроиться к человеку, незаметно привлекая его внешне и внутренне, а затем, добившись контакта, через механизм врожденного бессознательного подражания, который есть у каждого человека, добиться управляемого контакта и очарования. Оно отличается тем, что оказавшийся в нем человек на несколько секунд или минут полностью вам подчиняется, сам этого не осознавая. По истечении нескольких кратких минут какой-то легкий туман — наваждение как бы спадает с человека, и он начинает вновь трезво воспринимать все происходящее».

В прошлые века в психотехнику было внесено много элементов христианской религии и культа Христа и Девы Марии — Богоматери. Причем применялась она для ускорения духовного просветления и самосовершенствования. Но это в прошлом..

Многое изучив и освоив основные приемы и методы, Алевтина отважилась рискнуть и попробовать. С кого же начать? — напряженно обдумывала она. И решила проэкспериментировать на муже Марины Алексее. Он — настоящий лох, тут никто не ошибется.

Улучив момент, когда Алексей был дома, а Марина отправилась в косметический салон, Аля подсела к нему.

— Алеша, — вкрадчиво начала она, — ты только не подумай, что я выдаю чужие тайны… Я вообще-то ничего не знаю. Но чувствую что-то нехорошее… Вот посмотри на меня…

Алексей заволновался и уставился на Алевтину.

— Ты ничего такого не замечал за Мариной? — осторожно продолжала Аля. — Ведь тебя что-то настораживает, правда?

— Да, — охотно и тревожно согласился Алексей, — ты права… Марина стала вспыльчивой, раздражительной, подозрительной…

— Помяни мое слово — у нее кто-то есть! — воскликнула Аля в неожиданном сиюминутном озарении. — А тебе разве так не кажется?

— Кажется, — понуро согласился Алексей, хотя вспыльчивость Марины не приводила к романам и любовникам.

— Но я могу вас помирить, — заявила Аля и сама подивилась своей наглости и смелости. — Наворожу вам полный мир в доме! Хочешь?

— Конечно хочу! — радостно воскликнул Алексей. Прямо как малый ребенок… Вот таких-то и дурят напропалую…

И Алевтина начала водить руками и приговаривать. В общем, несла настоящую околесицу… Но будущий кандидат наук был совершенно заворожен. Дурачок…

А на следующий день Аля напрямую поговорила с Мариной. Та расплакалась.

— Прямо не знаю, что делать! Я после того гадания просто жить не могу! И зачем я все это затеяла, не понимаю! Глупость такая! Затмение на меня нашло!

— Я помогу! — объявила Аля и приступила к своим пассам.

Вечером супруги помирились. А потом Алевтина точно так же запросто примирила Марину с ее родителями. Ей это ничего не стоило, когда люди сами готовы на примирение.

И слава об Алевтине пошла повсюду, как круги по воде. Марина рассказала соседкам и подругам, своим парикмахершам и косметологам, Алексей поделился с приятелями…

Действовало лучше всякой рекламы.

К Алевтине стали обращаться за помощью и платить. Деньги потекли нешуточные.

— Ты только меня не бросай! — умоляла Марина. — Ты ведь можешь совмещать помощь людям и мне!

— Не брошу, — солидно, с чувством собственного достоинства отзывалась Аля.

В принципе ей уже вполне хватало на жизнь и без Марины. Но хотелось уехать из надоевшего общежития, где теперь к Але на прием записывались в порядке живой очереди, и снять квартиру. А еще лучше — выйти замуж за москвича.

И тогда, словно по ее желанию, подвернулся черноглазый малыш… Он смеялся и блестел радостными глазами.

— Бойся черных глаз, доченька, — когда-то говорила мать.

Она ничего не понимала. Для гадания и ворожбы черные глаза — находка. И Аля не стала отказываться от подарка судьбы.

Разве можно кому-нибудь растолковать, почему Игоря нежданно-негаданно так потянуло к толстой девушке в розовом? Да потому, что ему надоело идти вслед за другими! Надоело влюбляться в тех, кто нравился всем. Опротивело повторять поступки и ошибки приятелей. Скудин — не тень Юрия и будет отныне думать и действовать самостоятельно.

Своим выбором Игорь словно бросал вызов миру. Да пусть себе эту девицу все считают страхолюдиной! Но для него она будет красавицей, Василисой Прекрасной. Ну да, настоящей красоткой. У Алевтины роскошные волосы, греческий нос, большие глаза, отличная фигура… И Игорю плевать, что никто, кроме него, не замечает этого. Он видит лишь то, что хочет видеть, а не то, что видят другие, и совсем не то, что есть на самом деле. Поэтому его жизнь может стать счастливой.

Все правильно. Жить надо все равно своим умом, и просчеты совершать свои собственные, чтобы потом ни на кого не кивать и не сваливать вину за собственные глупости на других. Хотя так ли это? Для чего вообще людям дан разум? Не для того ли, чтобы они, наконец, поняли — жить одним разумом нельзя? В конце концов, люди все равно живут и хотят жить чувствами, для которых совершенно безразлично, кто прав, а кто ошибся.

Игорь запутался, слегка засомневался в своих, на первый взгляд, твердых постулатах, и махнул на них рукой. Рассуждать дальше не имело смысла. Нужно просто жить. Что он и сделал.

Игорь давно уже чудесно наловчился готовить и стирать. Ему даже понравилось стоять у плиты, обжаривая себе на обед куски мяса или засыпая в бульон лапшу, напялив фартук, в котором он выглядел очень смешно.

«Кухонный мужик, — подумала Аля, увидев его среди кастрюль и сковородок. — А что, очень неплохо… То, что мне надо…»

В тот судьбоносный день он готовил для Алевтины, которая должна была явиться с минуты на минуту, и ликовал. Черные глаза горели блеском номер четыре.

Его очень грела сложившаяся ситуация. Она напоминала французские фильмы, где герои вечно запросто путаются с кем ни попадя и спят с кем угодно, не задумываясь о последствиях. Игорю нравилась этакая чужеземная свобода действий и раскованность отношений, устраивала беззаботность и легкость. Он любил жить, мыслями не обременяясь. Для чего грузить себя ненужными проблемами? Лишнее, лишнее… Жизнь светла и прекрасна. И незачем превращать ее в мрачную и тяжкую, как частенько привыкли делать русские, взращенные творчеством Достоевского и Толстого.

Но время стремительно уходило, напоминая, что наступила пора гнездования. Иначе будет поздно.

И влюбиться Игорю пришлось только потому, что ему стало необходимо любить. И не так уж важно, на кого излить свои чувства. Они переполняли его и настойчиво искали выхода.

Алевтина явилась почти не опоздав и тотчас стала осматриваться. Квартира ей понравилась.

Ее заявление по поводу ведьмы Игорь для начала предпочел оставить без внимания. В конце концов, все бабы по натуре такие. Только среди них .встречаются очень симпатичные на морду…

— Ладно, давай проходи! — пригласил он.

— Один живешь? — Алевтина грузно уселась на хрупкий табурет и заопасалась, как бы он под ней не обломился.

— Один, — кивнул Игорь, выкладывая ей на тарелку большую жирную отбивную. — С тех пор, как бабушка умерла. А мать отдельно со своим мужем и дочерью. Я с ними не дружу и общаюсь редко. Телевизор включить? Будет фильм — расследование дела по поводу рождения Христа.

— Художественный или документальный? — спросила Аля.

Игорь взглянул на нее и усмехнулся. До объяснений не снизошел.

— Ты ешь! А то остынет. Для тебя старался! Предпочитаешь рыбу или мясо?

— Предпочитаю вкусно, — пробурчала Аля.

— Молодец! — похвалил Игорь. — Ну, пробуй! Правда, объедение? Согласно заказу!

Он всегда очень ревниво относился к своей готовке и обожал, чтобы ее хвалили и просили добавки.

— Угу! — пробубнила Аля с набитым ртом.

— А вчера, — продолжил светский диалог Игорь, — по телевизору показывали такое милое музыкальное шоу! С участием Аллы Пугачевой, Филиппа Киркорова, Кристины Орбакайте, Владимира Преснякова…

Он явно ждал от Алевтины какой-то реакции, определенного ответа, но она не понимала, какого именно, и промолчала.

За окном вдруг заорали:

— Викто-о-о-о-ор! Игорь задумчиво спросил:

— Как думаешь, кого он зовет?

— Собутыльника! — буркнула Аля.

— Да, возможно, — кивнул Игорь. — А если совсем другого? Может, Гюго? Но тот вроде умер…

И скосил хитрые глаза, которые залил еще с утра, на Алевтину.

Она его вновь не поняла. А так ли уж обязательно понимать друг друга, чтобы жить вместе? Жизнь этого не подтверждает. Поскольку психологические причины совместного бытия часто оказываются менее важными, чем экономические. У нас на дворе рынок, так что продаем и покупаем. И торговля собой — одна из привычных составляющих рыночных отношений.

Да и кто будет рассматривать и принимать всерьез чувства, когда человеку нужен просто угол для житья? Этим углом для Алевтины всерьез, готовился стать Игорь Скудин.

Он снова хмыкнул:

— А я сейчас читаю Андре Жида!

— Жида? — удивленно повторила Аля. — Разве есть такой писатель?

«Только постель, — подумал Игорь. — Нас может соединить и согреть лишь она. И ничего больше…»

— Телевизор любишь смотреть? — поинтересовалась Аля, доедая отбивную.

Быстро управилась…

— А что еще делать вечерами? — пожал плечами Игорь. — А ты не любишь?

— Мне некогда, — пояснила Аля. — Дел полно…

— И какие же такие дела у ведьмы? — ехидно справился Игорь. — Ты, помнится, именно так себя называла…

Алевтина посерьезнела:

— Это правда, я не вру. Над этим смеяться грех, Я людям помогаю! У меня клиентов полно. Порчу снимаю, сглаз… Заговариваю на удачу, на деньги, на любовь… И лечить могу руками. Немного… Хочешь, и тебя заговорю? Бесплатно…

Игорь со смехом отмахнулся:

— Не надо, что ты! Я и так как-нибудь проживу! Без заговоров.

— Зря отказываешься. Не проживешь! Ты, я вижу, — она снова огляделась, — много бабок не получаешь. И еще учишься. А если бы вместе взялись за дело… — Новая удивительная мысль пришла ей в голову совершенно неожиданно, Аля сама не думала, не гадала. — Я могу тебя научить…

Алевтина еще не знала, что больше всего на свете Игорь ненавидит именно это простое слово. Он еще в школе терпеть не мог занудных назойливых училок как раз за то, что они пытались его чему-то научить. Его нечему учить, он сам все давно знает! И исключительно он один способен научить человечество чему угодно. Лишь бы его слушались! Именно о такой роли — роли верховного учителя — Игорь грезил втайне от всех. Но он еще не догадывался, что эту роль и собирается предложить ему новая случайная знакомая.

Он с удовольствием ее кормил и непрерывно банально острил:

— Как гостя ни корми, а он все в рот смотрит! Или:

— Редкий гость станет засиживаться, если почувствует себя как дома.

Но реакция Алевтины оказалась весьма своеобразной. Она все принимала за откровение, о юморе вроде как представления не имела, а потому сочла нужным наконец обидеться:

— Ты чего, боишься, что я тебя объем?! А зачем тогда звал? Ишь какой щедрый! Да уж, на твою зарплату точно не разгуляешься! Гонишь, что ли?

Игорь даже удивился: ничего подобного он не ожидал.

— Ну, это шутки у меня такие! — попытался он объясниться.

— Дурацкие! — отрезала Алевтина.

— Какая жизнь, такие и шутки! Сама понимать должна, не маленькая…

— Эти хиханьки да хаханьки мне уже надоели, как осенняя слякоть! — заявила Аля. — Даже сильнее.

Она была довольно точна в своих суждениях и определениях.

Черные глаза Игоря налились обидой. Он распахнул заветную шкатулочку, куда складывал и где хранил все свои обиды, накопленные за жизнь, и вышел на тропу войны. Или на ринг. Смотря где он сейчас сам себя представлял. Да и какой мужик, Даже самый завалящий, не мечтает о битвах? Только сражения у всех очень разные. Словесные бои у Игоря оказались единственными, где он действительно преуспевал. Тогда он становился опасным. Опять бои без правил… Излюбленные и постоянные. Хотя правила там все равно есть, и еще какие!.. Романтика боя…

— Алевтина, не вредничай! — довольно миролюбиво отозвался Игорь. — Кто тебе сегодня на хвост наступил? Видно, бросил очередной любовник… И часто они тебя так кидают? Или ты мужикам нравиться перестала? Неужели выходишь в тираж?

Аня злобно стиснула зубы. Она подобных Игорю не переносила. Но сдаваться и покидать поле боя пока не собиралась.

— Язык тебя украшает еще меньше, чем все остальное! — не осталась в долгу Алевтина.

И зачем она вообще связалась с этим волосатым кривоногим черноглазым малышом?! Когда-то мама предостерегала — темные глаза опасны. В них трудно что-либо рассмотреть. Аля посмеялась, хотя запомнила. Как же она еще глупа, неопытна, безрассудна… Просто дура серая!

Пока Игорь собирался с мыслями для ответа — Аля заметила, что он вдобавок еще и тугодум, — она встала и побродила по комнате. В квартире застыла тишина, наполненная запахами поздней осени и кухни.

Под стеклом стояла фотография — улыбающийся щербатым ртом Игорь с бокалом вина в руке.

— Да ты, оказывается, шибко вино любишь! А вроде с виду порядочный!

— Чем же это я такой порядочный? — пробурчал удивленный и очень польщенный Игорь, хотя его нелегко изумить.

Никто из знакомых девиц, бросавших его, самое большее, через два-три месяца после знакомства, даже в забытьи и в тяжелом бреду не решился бы дать подобное определение. Уживаться со скудинским тяжелым характером не пожелала ни одна. Да и ему была нужна такая, которая бы ничего от него не требовала, никаких претензий ему ни по каким поводам не предъявляла, на колкости не обижалась… Лишь тогда их отношения могли бы затянуться, угрожая принять чересчур устойчивую форму.

Но такой до сих пор не находилось.

— В этом мире я — как пьяный среди трезвых. А может, наоборот: как трезвый среди пьяных, — изрек Игорь и сам призадумался над хитро закрученным смыслом своих фраз.

— Мудрено! — хмыкнула Аля. — Ну ладно, вот ты человек, я вижу, вроде порядочный. Да? — повторилась она, подойдя к новому другу вплотную.

— Надеюсь, — отозвался Скудин, весело ощерившись беззубой улыбкой.

— А смотрю — за женским полом бегаешь! — продолжила свою мысль Алевтина. — Одно с другим как-то не увязывается, тебе не кажется?

— Не кажется, — ухмыльнулся Игорь. — А что, по-твоему, преклонение перед женским полом — непорядочность?

— Ах, по-твоему, это называется преклонение? — насмешливо пропела Аля. — Вот не знала…

— А как же это называется?

— Я бы сказала, но не люблю неприличных слов. — Аля нахмурилась.

— Да девушку они только украшают, придают ей шарм, то бишь очарование! — объявил Игорь.

— Ты серьезно? — удивилась гостья. — Если да, то это… Пустая болтовня! И ты мне глупостями мозги не забивай. Понахватался ерунды! Все вы бандюки! А если женишься, что, тоже преклоняться перед другими будешь?

— Женитьба ничего в человеке не меняет! — философски изрек Игорь. — И вообще жена женой, а человек живой!

— Если ты о себе, то даже чересчур живой! — съязвила Аля. — Как этот, знаешь, который смирно теперь лежит себе в мавзолейчике! Тоже был когда-то живее всех живых.

Игорь неожиданно обрел глубокомысленный вид. .Очень смешно…

— Только не надо опускаться до пошлости. Не опускайся, ладно?

Алька изумилась. У парня налицо явный легкий дебилизм, как любила повторять, оценивая своих знакомых, Марина. А может, и тяжелый. Как у многих сильно пьющих несостоявшихся ученых. Будущий историк… Ну на кой ляд ему эта история? Лучше бы занялся собой. Подтянул живот и руки-ноги. А то они у него дряблые, как у старухи, похожей на ком теста. Стыдно! Молодой еще мужик!

Аля с презрением оглядела его дохлую фигуру, лишенную даже слабого намека на мускулы. Хилый зачаток эротики… Зато про баб треплется не переставая. Хвастает победами… Неужели все это правда? Аля очень сомневалась в его искренности. Волосатый и кривоногий, сутулый и хилый, настоящий задохлик… Хоббит какой-то… Она о них не читала, но слышала от Марины, что они маленькие и волосатые. А этот еще наверняка трус и комплексун от природы, как говорила Марина о своем муже. Или они в Москве все такие? Нет, здесь тоже бывают и крутые, и жесткие, и накачанные… Например, тот очень симпотный друг Игоря… Как же его звали?.. А, да, Юрий…

— Ты сколько раз можешь на турнике подтянуться? — спросила Аля.

— Ни одного! — весело объявил Игорь. — Ну и что? Подумаешь! В армии такая умора была! Все потешались.

Оно и видно! — сурово подумала Аля. Взглянул бы он на себя со стороны… Действительно умора. Обхохочешься! Прямо уписаться можно!

— А ты занимался каким-нибудь спортом?

— Только одним — шахматами! — горделиво отозвался он.

— Хороший спорт — никаких тебе травм, — пробормотала Аля.

— На самом деле — говорю это тебе как шахматист с опытом! — травмы у шахматистов бывают похуже, чем в другом спорте, — важно заявил Игорь. Он обожал, демонстрировать эрудицию. — Травмы от напряжения мозгов у шахматистов куда страшнее физических. Когда бежишь, например, на лыжах — мозг расслабляется, работает лишь тело, и борьба за победу так тяжело не переносится. А в шахматах — мощное моральное напряжение в борьбе за выигрыш, и при этом нет физической разрядки.

Игорь любил эту абстрактную и успокаивающую игру. Казалось, она придавала мыслям совсем иные направления, далекие от человеческих скучных будней, от земных сомнений и тоски. Шахматы были для Игоря своеобразным миром в себе, не знающим разочарований, суеты и смерти. В школе Скудин даже получил первый разряд, но совершенствоваться ему надоело. Он чересчур быстро остывал ко всему.

Обычно, сыграв множество шахматных партий с Юрием и, как водится, почти во всех проиграв, Игорь предлагал:

— Слушай, а давай теперь в домино! А то думать надоело!

Или предлагал перейти на шашки. Правда, и здесь он лихо проигрывался. Над его вечными проигрышами Юрий издевался, ехидно удивляясь, какой же кретин дал Скудину первый разряд.

— Подожди, Воробей, ты во что играл? В шашки? — однажды вдруг спросил Игорь Юрия.

— А во что же еще?

— Но я играл в поддавки! — заявил Игорь и засиял.

— Да, выворачиваться ты горазд! — хмыкнул Юрий. — Тут тебе нет равных! Мне, например, трудно додуматься до таких крутых поворотов и неожиданных направлений твоих мыслей!

— Ты тугодум, как всякий высокий мужик! А жизнь — это тебе не шахматы. Тут думать надо! — с апломбом низкорослого человека объявил Игорь. — А я мал да удал!

Юрий с сомнением покосился на приятеля, но возражать и спорить на скользкую тему не стал. Да и вообще возникать по пустякам и скандалить он не любил. Просто порой Игорь сильно донимал его и досаждал своими амбициями на пустом месте. Похоже, Скудин всегда прекрасно себя чувствовал, и собственное положение его не просто устраивало, а несказанно радовало. И Юрию не удавалось понять, как взрослый здоровый мужик может ничего не делать, но жить себе весело и безмятежно. Игоря такое положение дел не унижало и не оскорбляло. Он продолжал плести несуразные речи про науку — вот, написал еще одну статью! — словно забывая о том, что в институте только пьет да болтает, отвлекая действительно работающих людей.

Снова за окном раздался знакомый всей стране голос Киркорова. Певец на сей раз выступал не в роли угрожающей мышки, а страдал от неразделенной любви: «Мучает бессонница, в голове тумандурма-а-ан…»

— Ай-ай-ай! — вздохнул Игорь. — Надо ему таблеточек попить! Куда дорогая жена только смотрит? Так ненароком можно упустить юного мужа. Мальчик давно крепко стоит на резвых ногах. А нам, Алечка, еще пивка глотнуть не мешает. Я ведь живу по очень хорошей и обычной схеме: денежки имею — денежки спускаю… И так далее. А ты предлагаешь что-нибудь другое, совсем новенькое?

— Может быть, — пробормотала Аля, снова садясь на хилую, под стать хозяину, табуретку. — А чем ты на работе занимаешься? И вообще…

— Я занимаюсь наукой, а не паршивым бизнесом! — горделиво заявил Игорь. — И на деньги мне наплевать!

Странно, подумала Аля.

— А в институте… Ну, как тебе объяснить… Приходить туда больше двух раз в неделю часа на три и не надо. У меня там свой стол. На нем фотографии. Куча отчетов и моих статей в ящиках. Да я вообще хожу на работу не потому, что там что-то делаю, а потому как знаю, что делать в случае непредвиденности. Моя должность называется «старший лаборант». Только я до сих пор не знаю — в чем старший… Зато все лето отпуск. Хочу взять участок и начать строить дачу. Я пока на работе не нужен. А потом выйду… На денек… И вообще у нас сейчас институт в таком состоянии, что там делать нечего. У нас такой директор!

Обычно на вопросы о работе Игорь отвечал очень размыто и обтекаемо, как агент российской разведки.

— Мы в нашем НИИ недавно провели эксперимент на мышах. Те мыши, которым давали пить пиво, прожили в шесть раз дольше непьющих. Вот и думай после этого о вреде алкоголя!

— А у вас в НИИ что, пивопровод? — с любопытством спросила Аля.

Неужели в Москве и такoe бывает?.. Или парень— настоящее трепло?..

— У нас просто мыши стаями всюду бегают, и мы никак с ними справиться не можем! Хорошо еще, что не крысы! А я мечтаю купить землю и растения сажать!

— За что же ты бедные растения сажать будешь? — буркнула в ответ Алевтина.

— Ты забавная, — ухмыльнулся Игорь. — То, извини за прямоту, кажешься тупой, как лодка-плоскодонка, а то парируешь с ходу, ловко и метко.

«Это я у Марины понахваталась», — подумала Аля.

— В детстве я часто слышал: плохая примета, если дорогу перебежала черная кошка, — продолжал балагурить Игорь. — И стал рассуждать. А вот если дорогу перебежала не взрослая кошка, а маленький котенок, совершенно черный, — это тоже считается плохой приметой? Об этом никто не говорил. И еще: если кошка не сама перебежала дорогу, а ее перешел человек с черной кошкой на руках, это как считается?

— Ты, видимо, в детстве мудрен был, если такие мысли у тебя возникали! — хмыкнула Аля. — Хаким и остался!

Из открытого окна доносилось привычное пение женского любимца Киркорова: «Без тебя я, без тебя, словно… революция без вождя!»

— Вот представь, я тебе говорю, признаваясь в любви: «Я без тебя — как революция без вождя!» Как бы ты на такое отреагировала? — глубокомысленно спросил Игорь.

— Все вы бандюки! — буркнула Аля.

— Справедливое замечание и вполне разумное, — кивнул Игорь. — Хотя недоброе. Я давно заметил одну удивительную особенность приезжающих в Москву провинциалов. Они сочетают в себе искреннюю непосредственность и наивность восприятия мира с эгоистичной потрясающей настырностью в достижении практических целей. Ну, я думаю, ехать тебе домой в твое общежитие уже поздновато, а провожать я не люблю. Останешься до утра?

Аля подумала полминуты и кивнула. И осталась с Игорем надолго.