Ангел для дочери

Глава 10

Газета «Бостон глоб — спорт», 3 декабря, понедельник

«У ДЭЛИТО ТРАВМА ПЛЕЧА

Во время вчерашнего матча против команды «Джетс» квотербек «Нью-Инглэнд» при падении получил травму плеча. Врачи сказали, что это разрыв связок и ушиб мягких тканей между плечевой костью и ключицей.

«Спортсмену оказана необходимая медицинская помощь, — заявил главный тренер клуба Рик Томпсон. — Наложена фиксирующая повязка, прописаны лед и физиотерапевтические процедуры. Сейчас самое главное — добиться скорейшего стопроцентного выздоровления Дэна. Ему повезло, что нет перелома».

Томпсон, однако, не ответил на вопрос, будет ли Дэлито готов выйти на поле через две недели».

Алексис так много хотелось высказать Дэну после произошедшего, но она старалась сдерживаться. В конце концов, футбол — это не ее профессия. Пусть Дэлито сам разбирается. Если бы он пытался ей советовать, как вести дело в суде, она бы сразу поставила его на место.

Так что она просто старалась, чтобы Дэн не делал того, что может навредить плечу, и был особенно аккуратным, поднимая Мишель. Совсем не подходить к дочери он не мог, ведь она так радовалась, когда видела отца.

Алексис отвлекалась от тревожных мыслей, занимаясь домашними делами. К Дэну постоянно приходили врачи, тренеры, знакомые; Мария готовила и заказывала продукты, прося время от времени ее помощи; Мишель требовала внимания и заботы, так что у няни не было времени скучать.

— Ты едешь вечером на встречу? — спросила она Дэна в среду днем, когда они играли с малышкой.

Рука Дэлито все еще была фиксирована повязкой, а врач прописал противовоспалительные препараты, так что ни о какой тренировке не могли быть и речи.

— Нет. — Дэн покачал головой. — Я вообще не могу сосредоточиться.

— Так больно? — сочувственно спросила Алексис.

Он постарался равнодушно пожать плечом и поморщился от боли.

— Завтра мне сделают еще один укол, и будет легче.

Алексис хотела спросить, планирует ли он играть 16 декабря в Нэшвилле, но вовремя прикусила язык. Его болельщики очень на это надеются; вероятно, и Дэн тоже. Но она так не думала. Все, хватит об этом.

— Я скучал по тебе, Элли, — тихо сказал Дэн.

Она поняла, что он имел в виду, но решила не поддаваться.

— Скучал по мне? Мы оба дома двадцать четыре часа в сутки.

— А с нами еще толпы других людей, — улыбнулся он. — Знаешь, когда мне хочется остаться с тобой наедине, обязательно кто-то оказывается рядом.

Сердце Алексис сжалось, и она едва не расплакалась. Дэн вечно все путает! Ему нужна Ким, а не Алексис. Это о Ким он думает все время, из-за нее он так напился в годовщину свадьбы. Конечно, она не стала плакать.

— Дэн, — сказала она вместо этого, — пожалуйста, не начинай. Последние дни мне как-то не по себе.

— Что случилось? — спросил мужчина, внимательно разглядывая ее лицо. — Все из-за футбола? Поэтому ты сама не своя? Элли, я же не буду играть всю жизнь. Скоро я постарею, а это спорт молодых.

— Постареешь? — Алексис рассмеялась. Да она никогда не видела более здорового и энергичного человека! — Дэн, тебе всего тридцать один год. Тебе еще далеко до старости.

— Может быть, может быть. Приятно слышать твой смех. Мне он так нравится. — Внезапно он застонал. — Знаешь, в этом кресле мне удобнее, чем в кровати.

— Так спи здесь, если сможешь. Я уложу Мишель и сфотографирую вас вместе. — Алексис встала и пошла в другой конец комнаты, где играла племянница.

— Отлично, только ты кое-что забыла.

— Что?

— Поцелуй на ночь.

Женщина остановилась. Он что, забыл их уговор? Воспоминания о поцелуях Дэна заставили ее сердце бешено забиться. Она вспомнила каждое его прикосновение, тепло его рук. Ей так хотелось подойти и поцеловать его.

Но если они решили нарушить соглашение, прежде всего им надо будет обо всем серьезно поговорить: о Ким, о выпивке, о будущем. Сейчас Дэлито не готов к такому разговору.

— Я могу поцеловать кого-то одного, — усмехнулась Алексис, перекладывая малышку на пеленальный столик. — Думаю, у Мишель есть преимущество.

— Это только сейчас, — пробормотал мужчина себе под нос.

Дэнни, Дэнни, Дэнни. Он, видимо, очень хочет начать новую жизнь, стремится к новой любви, но рядом с ним не должна быть Алексис Браун. Им обоим будет от этого больно. Да, они сейчас проводят много времени вместе, воспитывая девочку, их общение довольно скоро закончится.

Алексис не может заменить Дэну Ким. Она не хочет быть второй Ким, она хочет быть первой Элли. Она подумала, что никогда прежде не встречала мужчину, который казался бы ей таким близким. У них с Дэном много общего — они смеются над одним и тем же, их интересы схожи, у них одинаковые желания. Все привычные стратегии жизни, все ее принципы рушились рядом с этим человеком. Алексис подумала, что это еще одна причина держаться от него подальше.

Дэн жалел, что у него нет двойника. Он не может оставить свою команду. На следующей неделе, несмотря на то что он не может играть, он полетит с спортсменами в Нэшвилл, чтобы поддержать их. Его заменит запасной квотербек. Дэлито знал, что этот парень настроен на победу любой ценой и боится подвести команду. Они не были друзьями, но известный футболист был кумиром молодого коллеги. Ему это льстило.

Но Дэну не хотелось оставлять Алексис. В последнее время она словно отстранилась от него. Она была рядом, но все время избегала откровенных разговоров, ограничиваясь лишь общими темами. Дэн чувствовал, что теряет ее. Но почему?

Вероятно, Элли придерживается договора, о котором он сам и не вспоминал, пока она ему не напомнила. Почему же она так настаивает на соблюдении соглашения, которое они заключили в то время, когда совсем не знали друг друга? Они тогда еще не жили вместе. Не целовались.

Неужели ее волнует только деловая сторона их общения?

Дэна постоянно мучила эта мысль. Он готов был поклясться, что интересовал эту женщину не только как работодатель или отец Мишель. Временами он видел в ее глазах нечто большее, чем дружеское расположение. Может, видел только потому, что хотел увидеть?

Когда Элли первый раз появилась в доме, Дэну казалось, что ее интересуют только деньги. Он и сказал ей об этом, что, к его удивлению, заставило гостью смутиться.

Получается, что в Дэне ее привлекает только его платежеспособность? Пришедшая в голову мысль ужаснула, но была единственным объяснением охлаждения Элли. Он ни разу не прикасался к алкоголю с тех пор, как они познакомились. Они никогда не ругались. Дэн хорошо ее изучил, и ему казалось, что Алексис не такая корыстная, как он полагал прежде. Сложившаяся ситуация крайне печалила Дэна. Ему была нужна Элли такая, какой она была раньше.

Вернувшись из Нэшвилла, он постарался вызвать Алексис на откровенный разговор. Плечо заживало нормально, Дэн уже мог приступить к полноценным занятиям на стадионе, это означало, что в доме будет меньше посетителей. Их отношения могут стать такими, как прежде.

Однажды в пятницу Дэлито обнял Элли, собираясь уходить. Когда она тоже обняла его, в душе появилась надежда.

— Дэн, не стоит так переживать за результат этой игры. Ты все равно не можешь выйти на поле.

Она волновалась за него. Это хороший знак.

— Я не могу играть, — вздохнул Дэн, — но в любом случае, даже если мы сегодня проиграем, счет будет 13–2. Конечно, нам надо будет победить в следующих двух матчах, чтобы иметь преимущество при выходе в плей-офф. К тому моменту я уже выздоровлю.

— Значит, теперь уже можно строить планы на будущее? — хитро спросила Алексис.

Она прикусила губу, чтобы не рассмеяться, но уголки рта поползли вверх.

— Думаю, да, я уже устал со всеми бороться. — Футболист и не пытался скрыть улыбку. — Но нам еще надо будет выиграть плей-офф.

Лицо женщины стало расстроенным. Дэн опять обнял ее, поцеловал Мишель и вышел, не говоря ни слова. Лучше расстаться на хорошей ноте.

Они проиграли матч в Нэшвилле. В самолете весь медицинский персонал и тренеры разрабатывали для Дэна программу восстановления на следующую неделю.

По дороге домой Дэн заснул прямо в машине. Его разбудил Луис:

— Идите домой, мистер Дэлито. Это лучший отдых.

— Ты прав. Жаль, что тренеры не посоветовались с тобой, когда составляли мой режим дня. Спасибо за аккуратную езду, Луис, не так просто проехать по этим выбоинам. Увидимся утром.

Дэн подошел к входной двери и вставил ключ в замочную скважину. Луис ждал, пока он войдет внутрь, словно его наниматель был ребенком или инвалидом.

— Все нормально. Езжай домой! — крикнул ему Дэн.

Шофер помахал рукой и уехал.

Дэн переступил порог и сразу уловил аромат выпечки. Он глубоко вдохнул, пытаясь угадать, что это могло быть. Печенье с шоколадной крошкой? Алексис? Вот это да! Она никогда ничего не готовила с тех пор, как стала жить здесь. Кто бы мог подумать, что она умеет печь? А может, это Мария пришла пораньше или мама?

Дэн неожиданно почувствовал себя очень голодным и направился на кухню. Что бы это ни было, оно пахнет великолепно.

Дэн вошел на кухню, украшенную к Рождеству, и замер в дверях. Стены и потолок были увешаны гирляндами, на столешнице стояли на рядные елочки и Санта.

Он несколько лет не отмечал этот праздник. Дэн смотрел на все это великолепие и не мог пошевелиться.

Алексис была вся в муке, даже фартук не помог. Мука была даже на волосах, убранных в хвост. Она стояла у кухонного стола и напевала что-то, поглядывая в открытую перед ней книгу. Потом она заглянула в духовку.

— Возьми прихватку, — посоветовал Дэлито, понизив голос.

Она вздрогнула и схватилась за сердце.

— О господи, Дэнни! Напугал. Я не слышала, как ты вошел.

Алексис надела рукавицу, отвернулась к плите и достала противень.

Дэн еще раз оглядел кухню.

— Что ты еще сделала, кроме беспорядка?

Алексис нахмурилась.

— А ты не видишь? Я пытаюсь подготовить дом к встрече Рождества. Для Мишель оно будет первым.

— А зачем? — спросил Дэн. — Она все равно потом не вспомнит этот праздник. — Футболист пожал плечами, радуясь, что не испытывает боли. Он заметил, что Элли были неприятны его слова. Она поджала губы. Дэн взглянул в зеленые глаза Алексис и не мог оторваться, он был готов утонуть в них.

— Знаю, что не вспомнит, — тихо сказала она, — но ты не забудешь. И я не забуду. Мы сделаем фотографии и покажем Мишель, когда она подрастет. Это будет память. Можно сделать альбом, как во всех нормальных семьях. — Алексис махнула рукой, указывая на холодильник. — Смотри, ты уже развесил ее фотографии по всему дому. Так и делают в каждом доме.

Она отвела взгляд. В душе Дэна зародились подозрения.

— Ты тоже будешь впервые отмечать Рождество? — прошептал он.

Алексис покраснела.

— Скажем так, это будет мое самое счастливое Рождество.

Дэн подошел к ней.

— Посмотри на меня.

Она медленно подняла голову. Дэн был поражен ее смущением. Это так не похоже на Алексис Браун.

— У нас будет самое веселое Рождество, слышишь?

Он хотел устроить праздник не для Мишель, а для Алексис.

Женщины, которую он любил. Пусть даже она его не любит. Пока.

Алексис улыбнулась. Тепло ее улыбки заставило сердце мужчины растаять. Конечно, ему больше хотелось обнимать и целовать ее, но это сейчас было невозможно.

— Ты все отлично украсила. Я уже и забыл, как это делается.

Улыбка исчезла с ее лица.

— Понятно. Конечно, мужчина, в доме которого только одна фотография жены, и та спрятана в спальне, вряд ли станет украшать дом к Рождеству.

Дэн растерялся. К чему это она?

— В чем дело?

— Я случайно увидела портрет, когда искали твой бумажник.

Получается, что именно портрет изменил соотношение к Дэну? Но почему?

— Когда я его увидела, — продолжала Алексис, — я поняла, почему твоя семья так; странно на меня отреагировала. А потом я задумалась, почему раньше нигде не видела фотографий Ким? Может, я просто не обращала внимания? Тогда я еще раз обошла все комнаты…

— И ничего не нашла. — Дэн сел на стул и взял Алексис за руку. — Все семейные фотографии спрятала Ким. Когда она узнала, что у нее рак, она сказала, что не хочет видеть никаких напоминаний о счастливом прошлом. Поэтому…

— Поэтому ты убрал все фотографии.

— Да.

Алексис сжала его руку.

— Ты прекрасный муж, — сказала она.

— С тобой мне не сравниться. Вон как много ты сделала.

Дэн сообразил, что так и не снял с плеча сумку. Может, поэтому ему неожиданно стало так тяжело. Или этот разговор опять разбередил старую рану? Ему стало невыносимо больно, так что Дэн даже не мог понять, душевная это боль или физическая. На лбу выступили капли пота. Ему надо выпить.

Дэн взял два печенья, налил большой стакан молока и выпил его прямо у холодильника. Затем он откусил кусочек печенья, которые Алексис испекла первый раз в жизни. Она наблюдала, как он с интересом попробовал кушанье. На лице хозяина дома отразилось удовольствие. Алексис это очень обрадовало. Одобрение Дэна подтолкнуло ее к мысли еще раз что-нибудь испечь.

— Вкусно, — сказал он. — Верно говорят, что шоколад — пища богов.

— Ты, наверное, лет десять не ел такого печенья, поэтому оно тебе так нравится. — Алексис усмехнулась. — В любом случае спасибо за комплимент. Я очень ценю твою похвалу.

— Подойди. — Дэн поманил ее пальцем.

Алексис подошла и взглянула на него с любопытством.

— Знаешь, — он смотрел куда-то за ее спиной, — хорошо, что ты подумала об омеле.

Алексис удивленно огляделась: среди зелени, украшавшей комнату, не было кустиков омелы, но она не стала спорить. Она старалась быть внимательной и осторожной. Дэна мучают соблазны, и однажды он может поддаться им. Но в Рождество она заслужила хотя бы маленькую награду за такой трудный год. Ведь один поцелуй не испортит ее план, правда?

Но, почувствовав губы Дэна, она поняла, что обманывает себя. Ей мало одного поцелуя. Целоваться с мужчиной — самое большое удовольствие в ее жизни. Единственное, что ей хотелось бы сейчас, — оказаться в его объятиях.

— Ты лучше, чем любое вино, — прошептал Дэн и начал целовать и ласкать ее так, что они не смогла сдержать стон наслаждения. Она никогда не испытывала таких потрясающих ощущений. Счастье получать и дарить любовь было для Алексис откровением.

В самый пик наслаждения она ощутила некоторую грусть. Однако, забыв обо всем, сильно прижалась к Дэну. Он снова и снова целовал в шею, лицо, губы. Захватившая их страсть заставляла забыть обо всем.

— Давай займемся любовью, — прошептал Дэн ей на ухо. — Я все время мечтаю о тебе, я хочу тебя. Каждый вечер я мечтаю о том мгновении, когда увижу тебя, придя домой, и с нетерпением жду его.

Алексис подумала, что он, в сущности, очень одинок. Он был хорошим человеком и потрясающим отцом, который смог полностью изменить свою жизнь ради дочери. Мужчиной, который смог отказаться от выпивки ради будущего. Теперь Алексис верила в это. Она любила его.

— Но я не отказываюсь от своего слова, — продолжал Дэн, — ты совершенно свободна. Я не стану настаивать.

— Я освобождаю тебя от обещания.

Алексис ответила не раздумывая; это было ее мечтой и сокровенным желанием.

В глазах Дэна вспыхнули удивление и страсть. Он взял ее за руку, и она пошла за ним.

Не в спальню, где висел портрет Ким.

Не в ее спальню рядом с комнатой Мишель.

Он привел ее на верхний этаж, в комнату для гостей, с балкона которой открывался чудесный вид на город.

— Это место как будто создано для нас. — Дэн, не отрываясь, смотрел на Элли. Его взгляд ласкал ее.

Она совершенно успокоилась. Здесь не было никаких воспоминаний, теней и призраков прошлого. Алексис чувствовала себя свободно. А вот Дэн, казалось, боялся пошевелиться.

Она сделала шаг и оказалась в его объятиях. На Элли обрушился поток поцелуев и ласк. В этом мужчине было что-то особенное, что заставляло ее становиться податливой, как воск. Дэн аккуратно положил ее на кровать и медленно, мучительно пытаясь сдержать желание, стал раздевать. Постепенно вся их одежда оказалась на полу.

Они чувствовали себя Адамом и Евой, которые впервые узнавали друг друга, открывали в себе и в партнере новое, неизвестное.

Мир любовных отношений для Алексис был так не похож на испытанное во время короткого романа в колледже…

— Как долго…

Господи, что он делает?

Ее соски набухли и стали твердыми, когда Дэн нежно прикоснулся к ним кончиком языка. Он тяжело, отрывисто дышал.

— Так хорошо? — спросил Дэн.

Хорошо? Да она умирает от желания.

Дэн опустился ниже, покрывая ее тело поцелуями. Алексис напряглась, когда волна его теплого дыхания дошла до влажной складки между ее раздвинутых бедер. Она громко застонала, доведенная до изнеможения ласками Дэна.

— Любимая, — услышала она его голос.

Алексис закрыла глаза, стараясь полностью отвлечься от внешнего мира и погрузиться в невероятное наслаждение. Ее накрывала одна волна за другой… Еще одна… совсем близко. О, да! Она добралась до самой вершины и покорила ее. Дрожь пробежала по всему телу. Алексис казалось, что она парит на облаках.

— Да, да, любимая… — Дэн был рядом.

В его голосе слышалась радость оттого, что смог подарить ей удовольствие, что она доверилась ему.

Алексис внезапно захотелось не только получать наслаждение, но и дарить. Доставить Дэну такое же удовольствие, которое она испытала благодаря ему.

— Иди ко мне, Дэнни.

— Через секунду я буду весь твой.

Элли увидела, что он достает презерватив.

Дэн начал медленно входить в нее, дожидаясь отклика ее тела, и входил все глубже и глубже. Алексис обхватила его руками.

— О, да… Не останавливайся…

Движения Дэна стали быстрыми и сильными. Напряжение внутри Элли росло и захватывало ее целиком. Они достигли пика наслаждения вместе.

— Гол, — прошептал он.

— Если каждый гол дарит такие ощущения, я уже люблю эту игру, — ответила Алексис.

Ей хотелось запомнить те чувства, которые она сейчас испытывала. Она была реалистом и понимала, что страсть не может длиться вечно. Их роман рано или поздно закончится. Так должно быть. Несмотря на то, что она любила Дэна с каждым днем все больше и больше, что сердце начинало учащенно биться при одной мысли о нем, несмотря на то тепло, которое мужчина давал ей, их связь не будет прочной.

Она никогда не согласится стать второй, смирившись с тем, что не станет первой. Алексис не хотела, чтобы ее всю жизнь преследовали тени из прошлого.

Но сейчас она будет наслаждаться любовью и вниманием мужчины, который так хочет доставить ей удовольствие. Это мгновение стоит того, чтобы заплатить за него высокую цену в будущем.

— Я слышал, Алексис ненавидит футбол, — сказал Син.

Дэн только что вышел из душа и одевался, когда услышал голос тренера.

— Да? Кто тебе сказал?

— Птичка напела.

Это мог бы сказать любой из тех, кто побывал в доме Дэна во время его болезни.

Дэлито надел джинсы и застегнул рубашку. Не важно, кто пустил этот слух, главное, что об этом говорят.

— Элли очень расстроилась из-за моей травмы, но это совсем не значит, что она ненавидит футбол.

Дэн был уверен в своих словах.

— У нее есть повод полюбить эту игру. — Он улыбнулся, вспомнив их разговор в постели.

Элли не могла ненавидеть футбол — дело всей его жизни. Хотя бы из-за любви к нему. Футбол помог ему выжить в самый трудный период жизни. И самые счастливые дни Дэлито тоже провел, играя в футбол. Он не мог оставаться равнодушным, даже когда просто смотрел на поле. Син все придумал. Элли просто очень волнуется за него.

— Надеюсь, ты знаешь, что говоришь, Дэн. Ты быстро поправляешься, и сегодняшняя тренировка тому подтверждение. Все идет так, как мы и планировали. Все должно происходить постепенно. Я имею в виду и твои чувства, твои мысли Ты меня понимаешь? — Тренер многозначительно посмотрел на него.

Дэн знал, о чем он говорит. Игра — это не только физическая нагрузка, но и эмоциональная. Выживает сильнейший. Дэлито выжил даже в те страшные месяцы, два года назад.

— С головой у меня все в порядке, — ответил он. — Она нарядила новогоднюю елку. Здорово, правда?

— Здорово. — Глаза Сина сверкнули. — По-моему, это все очень серьезно. Дэн, если ты собираешься изменить свою жизнь, то сейчас не время. Впереди очень ответственные игры.

Дэн кивнул. Да, он собирался круто изменить свою жизнь. Элли именно та женщина, которая ему нужна. Он окончательно убедился в этом после их ночи любви. Алексис была та, единственная. Ну и, конечно, Мишель. При виде Элли с Мишель на руках его сердце наполнялось радостью. Рождество — прекрасное время для предложения руки и сердца.

Весело насвистывая, Дэн отправился на еженедельную встречу.

Алексис не могла заставить себя следить за игрой во время воскресного матча со «Стиилэз».

Дэн был на поле, а это означало, что каждую минуту он мог опять получить травму. Каждый раз, когда мяч был у Дэна, Алексис испытывала ужас. Игроки команды противника бросались на него, словно хищники. Умом она понимала, что это их работа, они обязаны выбить четвертьзащитника из игры, пользуясь тем, что он лишь недавно выздоровел. Однако каждый раз сердце замирало, и Алексис закрывала глаза.

Она не позволяла и Мишель смотреть на поле. В любом случае пятимесячная девочка ничего не поймет, но это не имело значения. Ник, Джои и Ларри качали головой, глядя на Алексис, а Рита понимающе улыбалась, иногда тоже отводя взгляд. Мисс Браун знала, что они считают ее тревогу добрым знаком. Для семьи Дэлито она — ключ в новую, счастливую жизнь для их сына и брата. Они видели в ней будущую подругу Дэна.

Алексис считала, что не стоит разочаровывать их без необходимости. Впереди еще много матчей, кроме того, все сейчас заняты предпраздничными хлопотами. «Пэтриотс» вели в первом тайме. С рукой Дэна все было в порядке, это было видно по его пасам, но Элли все равно нервничала. Ее одежда была мокрой от пота.

— Элли, расслабься, наши ребята в отличной форме. Кроме того, это всего лишь игра.

С каких это пор? Кажется, Джои был готов прыгать от восторга, так он был рад и горд за любимую команду. Алексис показалось, что он немного переигрывает, изображая бурную радость и пытаясь скрыть волнение.

— Не так-то и просто расслабиться, — вздохнула она.

— А если бы Дэн был полицейским? Или пожарным? — спросила Тереза. — Каждое утро для тебя было бы трагедией?

— Верно. — Алексис знала кое-что о работе правоохранительных органов. — Как вы думаете, люди какой профессии чаще всего разводятся?

Никто не ответил.

— Офицеры полиции. Слава богу, это не мой случай.

Родственники Дэна выглядели так комично, так жалко, когда слушали ее, что Алексис пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться. Надо дать им передышку.

— Но хорошо хотя бы то, — продолжала Элли, пока все слушали, не спуская с нее глаз, — что он любит свою работу. Я его понимаю. Это просто… — Алексис не закончила. Нет, она никогда не привыкнет к тому, что Дэлито постоянно так рискует.

— Не бойся, — поддержала ее Мэри Энн, — постарайся лучше рассердиться.

Рассердиться? На кого? На людей, которые делают свою работу? Свое дело, за которое им платят? Это же не имеет смысла. Это все равно, что злиться на учителя, который учит, или бармена, продающего алкоголь. Это их работа.

Алексис убеждала себя в этом до конца третьей четверти. Несколько раз вокруг Дэна начиналась борьба, и ей казалось, что сердце вот-вот остановится.

В начале четвертой четверти, когда преимущество было на стороне «Нью-Инглэнд», Ник сел рядом и вытянул ноги, словно просто решив передохнуть. Ей показалось странным его поведение. Обычно отец Дэна проводил всю игру стоя, не сводя глаз с поля. Он шумно болел, кричал, размахивал руками. Несомненно, Ник не просто так сел рядом. Алексис стала ждать продолжение.

— Я тут подумал, — начал он, — что ты ничего не знаешь о футболе. Не знаешь, что значит быть профессиональным игроком. Я прав?

Алексис едва не рассмеялась. Можно подумать, что в детстве у нее было время на игры. Она училась, заботилась о Шерри, старалась не попадаться на глаза отцу и злилась на мать за то, что она до сих пор не развелась.

Футбол и другие игры существовали для счастливых детей, у которых было время играть. У таких детей, какими были они с Шерри, оставалось время только на то, чтобы заработать боли в животе. Алексис не собиралась рассказывать обо всем этом Нику.

— Думаю, это так, — легко согласилась она. — У меня не было брата, поэтому мои знания о футболе весьма скудные.

Алексис заметила, что на губах у Ника мелькнула улыбка.

— Мне кажется, вы решили это исправить.

— Решил. Но сегодня мы просто не успеем. — Отец Дэна уже не казался расслабленным. Его взгляд заострился, он выпрямился и внимательно смотрел на Элли карими глазами, так похожими на глаза сына. — Сегодня я хочу, чтобы ты уяснила одну вещь. Это очень важно.

Ник заметно нервничал, его голос стал низким. То, что он собирался сказать, было для него так же важно, как получение главного кубка. Алексис была вся внимание.

— Квотербека можно многому научить, например, быстро принимать решения или бороться с противниками, но его нельзя научить чувствовать момент решающего броска. Такому невозможно научить, это должно быть дано от природы. Вот что отличает просто хорошего игрока от выдающегося. Талант либо есть, либо его нет. — Ник внимательно посмотрел на поле, оценивая происходящее. — Выдающимися спортсменами не становятся, а рождаются, Элли. — Он помолчал. — Понимаешь, что я хочу сказать о моем сыне?

Дэлито не хвастался. Он просто сообщал информацию. Исчерпывающее объяснение, чтобы прояснить ситуацию. Алексис надо было как-то реагировать.

— Думаю, да, — тихо сказала она. — Вы хотели сказать, что Дэн не просто хороший спортсмен, футбол — это призвание.

— Я говорю не как отец, — сказал Ник, кивнув. — Почитай о нем. Только не сплетни. Почитай статьи о его игре.

Ник поцеловал внучку и пошел к Рите, чтобы продолжить смотреть матч.

Алексис осталась думать над его словами. Карьера футболиста для Дэна то же самое, что для Элтона Джона музыка или живопись для Джэксона Поллока. Дэн и футбол неотделимы друг от друга.

Почему она раньше этого не понимала? Ее любимый уже много лет играет за этот клуб. Алексис жила с этим мужчиной в одном доме и видела, как он требователен к себе. Футбол — его жизнь, а не только карьера. Это факт, его надо признать. Она привыкла учитывать факты. Почему же в этот раз она действует под влиянием чувств?

Алексис оглядела ложу, и ее взгляд остановился на Мишель. Откровенна ли была она, когда объясняла свое желание заставить Дэна оставить спорт тем, что у него появилась дочь? Может быть. Вопреки всему она надеялась, что этот сезон будет для Дэлито последним.

Теперь стало ясно, что этому желанию не суждено сбыться. Если она хочет остаться в дружеских отношениях с его семьей, придется смириться с футболом.

Алексис встала и решила присоединиться ко всей семье.

Команда была в двадцати ярдах от победы. Дэн принял пас и собирался бросить мяч, когда на него набросились пятеро игроков «Стиилэз».

Алексис сжала кулаки.

— Уберите от него свои поганые руки! — закричала она, словно собираясь разбить стеклянную перегородку. — Жирные, отстойные ублюдки!

Боже, что она несет? Но ей стало легче.

— Йо-о-хо-о! — кричала рядом Мэри Энн. — Посмотрите на нашу пай-девочку! Я же тебе говорила, что лучше злиться, чем бояться.

— Ты была чертовски права!