Ангельский Гнев

Глава 13 Магический город без магии

Я посмотрела на магию, бурлившую в небе.

— Нам нужно выяснить, как Улей планирует разрушить заклинание, — я показала на луч света, выстреливший из ближайшей крепости. — И нам нужно узнать, что это такое. Думаю, это требует некоторой разведки.

— Скрытной разведки, — ответил Дамиэль. — Нам нужно оставаться незамеченными. Здесь мы значительно уступаем по численности, и к тому же мы незнакомцы. Люди подозрительно относятся к незнакомцам. Это универсальный факт.

— Не будь таким циничным.

— Это не цинизм. Это опыт, — он произносил эти слова как будто с усталостью, словно изъяны мира тяготили его. — Мы должны сохранять осторожность. Никто не будет доверять нам, и я подозреваю, что здесь везде патрули Улья. Отряд, который мы видели ранее, явно не единственный.

Я взмахом руки показала на дорогу.

— После тебя.

Дамиэль первым пошёл к городку… нет, городу. На другом конце населённого пункта высоко поднимались небоскрёбы, но там, где мы шли сейчас, окружение было определённо скромным. Ни одно из аккуратных кирпичных зданий не поднималось выше нескольких этажей. В основном тут были жилые дома, а также несколько продуктовых магазинов, магазинов одежды, ресторанов и баров.

— Не это я ожидала найти в мире Улья, — прокомментировала я.

— Да уж, это точно, — Дамиэль скользнул взглядом по витринам. — Тут нет оружейных. Нет пушек на башнях зданий. Вообще никаких признаков оружия.

— И никаких признаков магии, — я посмотрела на уличные фонари. — Освещение снабжается не Магитеком. Думаю, тут всё на электричестве — на обычной энергии, а не на магической.

Дамиэль посмотрел на людей, шагавших по улице.

— Все жители тоже кажутся людьми. Никто из миллионов местных обитателей, похоже, не использует магию. Магия не продаётся и не рекламируется.

Увидев солдат Улья в действии во время сражения на Найтингейле на прошлой неделе, я ожидала, что здесь мы найдём магию везде. И причём могущественную магию.

Но это место, насколько я видела, было совершенно лишено магии. Ну, если не считать крепости за пределами города.

— Освещённое магией небо над городом без магии, — сказала я, пока мы шли по магическому городу без магии. — Странность магии и отсутствия магии бок о бок. Что это значит?

— Я не знаю, — сказал Дамиэль. — Но теперь я понимаю, что эта магия уже долгое время выстреливала из тех крепостей в небо.

— Откуда тебе это известно?

— Потому что никто даже не смотрит на магию, которая кружит над ними. Они не пялятся на неё. Видимо, для них это нормально. Это стало таким обыденным, что они даже не косятся туда лишний раз.

— А может, они не способны это видеть? — предположила я.

— Давай выясним.

Дамиэль направился к бару на другой стороне улицы. Ничто в неприметном кирпичном здании не указывало на то, что это бар — за исключением таблички над дверью. Там было написано: «Клуб Кататония»[2].

— У этих людей странное чувство юмора, — заметила я, обращаясь к Дамиэлю, пока мы входили в бар.

Внутри были деревянные полы, барная стойка и столы тоже из дерева. За скоплением круглых столиков находилась мишень для дартса, нечто похожее на бильярдный стол, и несколько других игр. Здесь ничего не работало на магии — ни освещение, ни массивный музыкальный автомат в углу.

Существовали разные способы допросить кого-либо. Дамиэль поступил правильно, придя сюда за информацией. Бары — это место, где люди пили алкоголь и расслаблялись. А когда люди расслаблялись, из них проще вытащить информацию. А если они пьяны, то реже замечали, когда ты начинал задавать им странные вопросы.

— Вон те люди, — я взглянула на вероятных кандидаток — женщины пили разноцветную жидкость из стопок и играли в игру, которая предусматривала бросание маленьких шариков в дырки на стене.

Дамиэль кивнул.

— Хороший выбор. Они постепенно пьянеют, но ещё сохраняют неплохую координацию в игре. Это означает, что они ещё не слишком опьянели. Если люди слишком пьяны, они несут бред. А если они недостаточно пьяны, то с меньшей вероятностью ответят на вопросы незнакомцев.

— Идеальный баланс, — я широко улыбнулась ему. — Совсем как учил меня отец.

Дамиэль бросил на меня любопытствующий взгляд.

— Я рассказал тебе про своё прошлое. Ты не ответила тем же.

— Я тру спинку тебе, ты трёшь спинку мне? — спросила я, приподняв брови.

— Я понятия не имел, что надо ещё и спинку тереть, но да, это можно организовать.

— Как ты умудряешься заставлять любую фразу звучать неприлично?

— Трение зачастую неприлично, за исключением случаев, когда оно очень, очень приличное, — он подмигнул мне.

— Ты опять это делаешь.

— Это?

— Заставляешь всё звучать пошло. Как ты это делаешь?

— Может, всё дело в том, что я приподнимаю брови вот так.

Он выгнул брови.

— Или опускаю взгляд вот так.

Его глаза пробежались по моему телу, как река растопленного мёда — жарко, плавно и соблазнительно как сам грех.

— Или улыбаюсь вот так.

Его губы изогнулись в тёмной, дьявольской улыбке.

— Прекрати, — я рассмеялась.

— Как пожелаешь, — как по щелчку переключателя, его лицо мгновенно сделалось холодным и профессиональным.

— Нет, подожди, не прекращай.

— Прекрати, не прекращай — определись, а?

— Не прекращай. Ты смешишь меня.

— Рад служить, принцесса, — он взял мою ладонь и поцеловал тыльную сторону.

Я захихикала.

— Уверен, генерал Сильверстар учил тебя, что «ангелы не издают таких неподобающих и недостойных звуков», — последние несколько слов Дамиэль произнёс, весьма убедительно подражая моему отцу.

Я хрюкнула.

— Или таких звуков, — сурово произнёс он.

Я взяла его под руку. Вот только я хохотала так сильно, что согнулась пополам, и моё тело сотрясалось на его руке.

— Будь здорова.

— Я не чихала, — сообщила я ему.

— Меня ты почти одурачила.

Я снова захохотала.

— Хорошо, что здесь нет никого из Легиона. Представляешь лицо Никс, если она увидит, как легкомысленно мы себя ведём и хохочем как парочка придурков? Она не понимает, что иногда так приятно просто подурачиться.

— Даже когда судьба нашего мира висит на волоске?

— Особенно когда судьба нашего мира висит на волоске, — сказала я ему. — Без смеха, без счастья куда сложнее сохранять оптимизм. Но когда ты смеёшься, обременяющие тебя печали просто скатываются с твоих плеч, и ты знаешь, что всё будет хорошо. Попробуй, Дамиэль. Ты почувствуешь себя намного лучше.

Он сделал глубокий вдох, затем остановился и посмотрел на меня.

— Что случилось? — спросила я.

— Я боюсь, что если позволю печалям скатиться с моих плеч, они ударят тебя по голове.

Я усмехнулась.

— Хотелось бы мне, чтобы ты всегда был таким, Дамиэль.

Его улыбка померкла, лицо сделалось серьёзным.

— Я не могу, ты же знаешь.

Я вздохнула.

— Полагаю, смех не вяжется с образом Дознавателя.

— Ужасное сочетание.

— Разве что это маниакальный хохот.

Его губы изогнулись в медленной, порочной улыбке.

— Я приберегаю маниакальный хохот для особенных случаев.

— Это похоже на то, когда надеваешь любимую униформу.

— Именно, — сказал он. — Но если будешь хорошо себя вести, я могу попозже вознаградить тебя маниакальным хохотом.

— А если я не буду вести себя хорошо?

Его глубокие и серьезные глаза посмотрели в мои. Ни один из нас не произносил ни слова. Мы просто пристально смотрели друг на друга, и воздух трещал от наэлектризованного напряжения. Дамиэль сократил расстояние между нами.

— Приветик.

Я обернулась через плечо. Позади нас стояла женщина с тёмными глазами и короткими хвостиками, выкрашенными в ярко-синий оттенок. Она держала в руках поднос, заставленный стопками.

— Могу я протиснуться мимо вас? — спросила она у нас.

Её голос звучал тихо, поведение тоже в целом было приятным. Улыбка на её лице говорила мне, что с её языка всегда готова была сорваться шутка.

— Вообще-то мы надеялись присоединиться, — сказала я, подвигаясь, чтобы она могла пройти. — В вашей игре найдётся местечко ещё для двоих?

— Что скажете, девочки? — крикнула она двум женщинам, которых Дамиэль выбрал для допроса. — У вас найдётся место ещё для двоих?

Дамы издали подтверждающие вопли.

Синенькая помахала нам.

— Идите сюда, — она поставила поднос с напитками на столик, который ближе всего стоял к игре «шарики-в-стене».

— Вы не местные, да? — спросила её подружка с розовыми хвостиками.

— Откуда вы? — спросила женщина с ярко-жёлтыми хвостиками бананового цвета.

Ни у кого другого в баре не было столь ярких цветов волос, как у этих трёх, но в них не было ничего магического. Должно быть, им просто нравилось выделяться из толпы.

— Мы приехали из другого мира, — сказал Дамиэль нашим новым друзьям, к моему большому удивлению.

Но никто на нас не напал.

— Круто, — сказала Розовенькая, затем взяла маленький серебристый шарик — едва ли крупнее ладони её руки. Она бросила его в дыру в стене, но промахнулась.

Жёлтенькая ногой остановила покатившийся шарик.

— Вы сюда приехали в отпуск?

— В медовый месяц, — сказал Дамиэль.

— Так вы молодожёны. Круто, — Жёлтенькая бросила шар и промазала. Он отскочил от стены.

Синенькая поймала шарик прежде, чем он ударил её по лицу.

— Эта игра сложнее, чем кажется.

— Можно? — Дамиэль протянул руку.

— Конечно, — Синенькая отдала ему шар. — Вы здесь для того, чтобы увидеть святые источники?

— Да, — ответил он. — Я так понимаю, они находятся прямо на окраине города.

Ранее я видела фото этих «святых источников», приклеенное к окну офиса туристической компании. Видимо, Дамиэль его тоже заметил.

— Они чуть дальше западной окраины города, — подтвердила Синенькая. — Но если отправитесь туда, будьте осторожны. Там пропадают туристы.

— Вот как? — Дамиэль бросил шарик в дырку и точно попал в цель.

— Вау, а ты хорош, — сказала Жёлтенькая, широко раскрыв глаза. — Ты уже играл в эту игру?

— В нечто схожее.

Это «схожее» означало отстреливать волоски на загривке дикого кабана с расстояния в сто ярдов на равнинах монстров, одновременно уворачиваясь от вражеского огня разъярённого дракона и избегая гигантских топающих лап динозавра с дурным нравом. Вот это ангел назвал бы хорошей тренировкой.

Я схватила шарик из корзинки на полу и бросила его в дырку поменьше той, в которую попал Дамиэль. Затем я повернулась к нему, с вызовом приподняв брови. Он тут же молниеносно схватил следующий шарик. Он посмотрел на меня, и его губы изогнулись от невысказанных обещаний.

— Так откуда вы, говорите? — спросила Синенькая, когда Дамиэль закинул очередной шарик в дырку в стене.

— Издалека, — сказал он, не отводя взгляда от меня. Он даже не смотрел на дырки, в которые бросал шары. — Вы предупреждали нас по поводу святых источников.

— Точно. Некоторые туристы, отправившиеся к источникам, пропали.

Жёлтенькая кивнула.

— Это мятежники…

— Ш-ш-ш-ш, — перебила Розовенькая.

— Мятежники? — переспросила я.

Розовенькая нахмурилась.

— Мы о них не говорим.

Синенькая с рвением закивала.

— Магический Коллектив заклеймил их как еретиков.

Вот теперь мы добивались кое-какого прогресса.

— Магический Коллектив? — уточнила я.

— Избранные, — ответила Розовенькая.

— Любой, кто обладает магией — это избранный.

— Их забирают, чтобы они учились, жили и служили в величественных замках по всему миру.

То есть, крепости Улья действительно охватывали весь этот мир.

— Быть избранным — это великая честь.

— Но потом Избранных больше никто не видит, — шёпотом произнесла Жёлтенькая. — Они держатся отдельно от нас, отдельно от всех, кто лишён магии.

— В замках есть магия? — спросил Дамиэль.

— О да, — сказала Синенькая. — Вся магия там.

— За пределами замков Магического Коллектива нет магии?

— Конечно, нет, — рассмеялась Розовенькая. — У нас нет никакой магии, так зачем нам понадобится что-нибудь, работающее на магии?

Похоже, Улей идеально всех контролировал, и все карты были в их пользу. Но с другой стороны, против так называемых Избранных назревал мятеж. Должно быть, это произошло недавно. Три женщины едва осмеливались говорить об этих мятежниках, даже в состоянии опьянения. А когда одна из них заговорила об этом восстании, то её подруги быстро её заткнули. Это говорило мне, что люди очень боялись Улья.

— У нас уже несколько дней не было посетителей из другого мира, — сказала Жёлтенькая. — Интересно, почему они перестали приходить. Раньше их было так много.

То есть, обычные люди не в курсе планов Улья. Жаль. Намного проще было бы получить все ответы от этих людей.

— Возможно, мятежники отпугнули всех туристов, — предположил Дамиэль.

— Мятежники нападают только на туристов, чтобы привлечь к себе внимание, — сказала Желтенькая. — Чтобы быть услышанными. Чтобы обрести голос.

— Неважно, почему мятежники это делают, — рявкнула Синенькая. — Их действия вредят всем нам.

Розовенькая кивнула.

— Мятежники — причина, по которой в городе теперь появился комендантский час.

Должно быть, поблизости имеются мятежники.

— А мятежники когда-нибудь совершают более смелые действия? — спросила я.

Синенькая нахмурилась.

— Например?

— Например, нападают на замки Магического Коллектива.

— Нет, даже они не настолько глупы, — сказала Розовенькая. — Вход в замки запрещён для всех, кроме Избранных, и там стоят магические защиты, сдерживающие недостойных.

Мы бросили наши последние шары в дыры на стене, и игра закончилась.

— Вы бросаете эти шары лучше всех, кого я когда-либо встречала, — сказала Синенькая.

Я готова была поспорить, что она никогда не встречала ангела, или кого-то со сверхъестественной координацией движений, если уж на то пошло. Особенно раз людей здесь держали отдельно от любого, кто наделён магией.

— Не волнуйтесь. Эти грязные мятежники не сумеют застать вас врасплох с вашими-то рефлексами, — Розовенькая тепло улыбнулась нам.

— Где вы остановились на время пребывания здесь? — спросила у нас Синенькая.

— Мы подумывали разбить лагерь в лесу, — ответил Дамиэль.

— Во время медового месяца? — на лице Синенькой отразился шок. — Вы не должны так делать.

Розовенькая кивнула.

— Особенно когда вокруг рыщут мятежники. Возле святых источников неподалёку имеется неплохой отель. Он называется «Дворец Солнечного Света».

— Хозяйка просто очаровательная.

— И она готовит изумительные фруктовые пироги.

Дамиэль посмотрел на меня.

— Время позднее. И мы уже давно не спали.

— Верно, — согласилась я.

Так что мы попрощались с нашими приятельницами из бара и направились к выходу. По дороге к отелю мы мельком взглянули на крепость Улья. Судя по гудению магии в воздухе, она явно усиленно охранялась, как и сказали нам эти три женщины.

Должен быть способ проникнуть внутрь, но пока что я его не видела.

***

Как только хозяйка «Дворца Солнечного Света» услышала, что мы с Дамиэлем молодожёны (а Дамиэль ей внушил по самое «не хочу»), она протянула нам ключ от номера для молодожёнов и отправила наверх.

— Я удивилась, когда ты сказал женщинам из бара, что мы из другого мира, — сказала я, пока мы шли к нашему номеру.

— Местные люди не в курсе. Они ничего не знают о планах Улья, но они знают этот мир и его политическое устройство. Они бы посчитали странным, если бы мы хотели узнать побольше об их мире (если бы нам нужно было это узнать), но при этом мы бы представлялись местными. А риск сказать им правду казался минимальным.

Я улыбнулась.

— То есть, ты доверился им.

— Я бы не стал заходить так далеко, — Дамиэль открыл дверь в наш номер.

Как только я шагнула внутрь, усмешка умерла на моих губах.

— Тут только одна кровать.

— Это же номер для молодожёнов, — сказал он будничным тоном, запирая дверь. — Молодожёны обычно не желают получить раздельные постели, — Дамиэль начал снимать одежду.

Я просто уставилась на него, застыв. Он явно спешил с развитием отношений.

Но Дамиэль не стал ко мне приставать. Он просто улёгся и накрылся одеялом.

— Тебе лучше отдохнуть, — сообщил он мне. — Завтра мы приступим к делу рано утром.

— Точно, — смущение от моего ошибочного предположения жгло щёки.

Хотя обычно я снимала большую часть одежды для удобства во сне, в этот раз я сняла только ботинки перед тем, как лечь в постель. Дамиэль забавляющимся взглядом скользнул по моему полностью одетому телу. Затем он повернулся и выключил лампу на прикроватной тумбочке.

Какое-то время я лежала без сна, мысленно отчитывая себя за беспокойство из-за того, что может сделать Дамиэль. Что за бред! Он никогда не стал бы делать что-либо против моего желания. Я это знала. А если он начнёт наглеть, я просто сломаю ему руку — так поступил бы любой уважающий себя ангел.

Но самое забавное, что это даже не половина дела.

Самая нелепая часть заключалась в том, что я хотела, чтобы он ко мне приставал. Я жаждала, чтобы его ладонь скользнула по моей руке. Чтобы он обнимал меня, целовал, соблазнял по одному грешному обещанию за раз.

И всё же, когда такая возможность могла подвернуться, я напряглась и застыла от страха.

Потому что я боялась. Боялась за себя. Боялась близости, которую хотела разделить с Дамиэлем. Боялась, что уже слишком поздно, и я влюбляюсь в Мастера-Дознавателя. Сегодняшний день по-настоящему открыл мне глаза. Я столько всего узнала о нём, и мне нравилось, что я в нём видела.

Мой отец хотел, чтобы я держалась на расстоянии от Дамиэля, но как я могла сделать это теперь, когда он излил мне душу?

Я сомневалась, что Дамиэль когда-нибудь в кого-либо влюблялся. Или любил кого-то. Он открылся мне, верно, но он всё равно оставался очень замкнутым. Его сердце по-прежнему заперто на замок. Он защищал меня, присматривал за мной, но это совершенно другое, и это не значит, что у него ко мне есть чувства.

Постепенно я осознала, что ритм дыхания Дамиэля изменился. Он заснул, и я тоже наконец-то поддалась сну.