Ангельский Гнев

Глава 3 Колесо предательства

Я использовала Бриллиантовую Слезу, чтобы перенести нас с Дамиэлем на другой конец Земли, из Лос-Анджелеса, расположенного на побережье Тихого океана, до старинного тосканского города Флоренции. Вдобавок к переносу между мирами, бессмертный кинжал мог открывать проходы в разные места на одной и той же планете.

Мы прибыли во Флоренцию и очутились в центральной точке каменного моста. Под нами речная вода накатывала на опорные колонны, которые поддерживали мост.

Здесь, наверху, по обе стороны от нас до самых берегов реки простирались грандиозные фрески — ода богам. Мой отец учил меня, что на местах фресок некогда располагались магазины, но, как и многие другие пережитки старой Земли, они были уничтожены, когда орды монстров пронеслись по нашему миру. Сам мост каким-то чудом уцелел.

Как только монстров изгнали из Флоренции, Пилигримы, глас богов, заказали нанесение на заново отстроенные стены моста грандиозных фресок богов. В краски добавили блёстки. Изображения сверкали в тёплых лучах утреннего солнца. Более того, в данный момент Флоренция и все её здания в оранжевых тонах как будто источали золотистое свечение.

Дамиэль окинул взглядом город.

— Ты быстро овладела способностями кинжала.

— Было много свободного времени.

Двое суток назад, в день, когда я стала Морским Драконом и приняла на себя командование Замком Бури, Никс объявила, что мы с Дамиэлем поженимся, а потом немедленно утащила нас в свой лос-анджелесский офис.

— Два дня, пока все в лос-анджелесском офисе занимались свадебными приготовлениями, я практиковалась с Бриллиантовой Слезой, — сказала я. — Снова и снова я использовала магию кинжала, чтобы телепортировать себя между разными местами в своей комнате.

— В таком случае, я рад, что Никс заперла тебя в твоей комнате на два дня, — Дамиэль подмигнул мне.

Я закатила глаза.

— Очень смешно.

— Я тоже так подумал.

— Да, я не сомневаюсь, что ты очень горд собой.

Усмехнувшись, он зашагал вперёд. Мы перешли по мосту на другой берег. Время было раннее, но город уже проснулся. Неугомонная болтовня переполняла воздух. Во Флоренции ковенов ведьм было даже больше, чем в Нью-Йорке, мегаполисе во много раз крупнее этого города, а ведьмы вставали с рассветом. Уже открылись магазины, продающие зелья, травы и технические безделушки. Повозки с талисманами и амулетами ждали вдоль обочин дороги.

Запах свежеиспечённого хлеба доносился от кафе и пекарен. Дымный, землистый аромат, витавший в воздухе, говорил мне, что хлеб выпекался в традиционных дровяных печах, а не поджаривался Магитеком. Хоть ведьмы и были прославленными мастерами зелий и технологии, здесь во Флоренции они определённо были более старомодными. В здешних магазинах выше шанс найти вручную смешанное лекарство от бессонницы, а не массовое универсальное мега-варево. Тут можно приобрести вручную изготовленные, единственные в своём роде настенные часы с замысловатым механизмом, а не те обычные мигающие палки, которыми детям нравится размахивать в цирке и на вечеринке по случаю дня рождения.

— Ты уже бывала во Флоренции, — заметил Дамиэль, пока мы шагали вперёд.

— Да. Мой отец несколько раз привозил меня сюда, когда я была ребёнком, — я взглянула на него. — Но Легион ни разу не посылал меня сюда на миссию. Флоренция относится к Южной Европе.

— А до тех пор, пока ты не стала Морским Драконом Замка Бури на прошлой неделе, ты всегда находилась в подчинении генерала Сильверстара, а его территория — это Северная Европа.

— Да.

— Времена меняются.

Дамиэль не сказал ничего, кроме этого загадочного комментария, и я не стала выпытывать ответы. Добиваться ответов от ангела — это все равно что пытаться убедить гору уйти с твоего пути.

Прошла всего неделя с тех пор, как я познакомилась с Дамиэлем и отправилась на свою первую миссию с ним, но в этот раз всё ощущалось иначе. Тогда я только получила крылья и ещё не научилась летать, так что мы полетели на дирижабле, чтобы пересечь Сиеннское Море. В этот раз мы использовали бессмертный кинжал, чтобы в мгновение ока перенестись на другой конец Земли.

Но время в дороге — не единственное отличие. Теперь я была полноправным ангелом — ангелом с опытом, с собственной территорией и пафосными титулами, которые это всё сопровождали.

О, а ещё мы с Дамиэлем теперь женаты. Это самая большая перемена.

И тем не менее, вопреки всему, что изменилось за последнюю неделю, на самом деле, всё не так уж и сильно отличалось. Я по-прежнему беспокоилась о Дамиэле так же, как и раньше.

Я уже не боялась, что он разоблачит мои секреты. Нет, я беспокоилась о том, что гораздо опаснее: о моих чувствах к нему. Потому что да, у меня были чувства к нему. Я могла признаться в этом себе. Вроде как.

Я просто ещё не разобралась, что это за чувства.

Дамиэль шёл по опасному пути. Он был абсолютным параноиком. Он видел предателей всюду. Он все часы своего бодрствования занимался тем, что выслеживал и жестоко допрашивал этих предположительных предателей. Что ещё хуже, он, похоже… слишком наслаждался своей работой.

Я чувствовала его душу, так что я знала, что он не сводится к этому, что он лучше этого. Он стал Мастером-Дознавателем Легиона с самыми благими намерениями — позаботиться о том, чтобы Легион больше никогда не столкнулся с таким массовым предательством, как в свои ранние годы. А теперь работа медленно превращала его в холодного, жестокого человека. Это разрушало его.

Ему бы стоило отказаться, уйти из Дознавателей, пока работа не извратила его окончательно. Пока от его истинной личности ещё что-то осталось. Пока в нём ещё сохранилось веселье, юмор и желание жить. Пока он ещё только притворялся холодным и жестоким; пока эта новая личность, фасад Мастера-Дознавателя, не стала новым Дамиэлем Драгонсайром.

Но он никогда не ушёл бы с этой работы. Его чувство долга и честь этого не допустят. И потому он страдал, чтобы другие были в безопасности. Он нёс на своих плечах бремя Мастера-Дознавателя, чтобы никому другому не приходилось делать эту ужасную, нечеловеческую работу.

— Ты погрузилась в мысли, — заметил Дамиэль.

— Я просто гадала, что мы тут делаем, — соврала я.

Правда причиняла слишком много боги. Мне ненавистно было наблюдать за погружением Дамиэля во тьму.

— Мы здесь для того, чтобы выследить предателя.

Он посмотрел на высокое здание перед нами. Его стены были белыми и в лучах солнца искрили как бриллианты. Два крыла здания изгибались как крылья ангела, дугами выходя из главного корпуса. Похожее на нимб кольцо вращалось по рельсам, проложенным на крыше.

Этот монумент ангельского превосходства определённо выделялся среди более скромных окружающих зданий города.

— Ты думаешь, что предатель в этом офисе? — спросила я у Дамиэля, пробежавшись взглядом по белым стенам.

Каждый офис Легиона выглядел по-своему, но всех их объединяла величественность.

— Я не думаю, — ответил он. — Я знаю.

Конечно. Как глупо с моей стороны ставить под сомнение непогрешимого Мастера-Дознавателя.

— Так кто предатель?

— Полковник Спеллсторм, — сказал он мне.

— Ангел? Ты хочешь сказать, что ангел — изменник?

— Да, ангел и командир этой территории, — сказал он. — Конечно, существует небольшая вероятность, что полковник Спеллсторм не предатель, а настоящий виновник — какой-то солдат из круга его приближенных, занимающий высокое место в его иерархии. Именно это мы собираемся выяснить.

— Голос в дыму.

— А что с ним?

— Мы предположили, что это послание от демонов.

— Это прозвучало как угроза, — заметил Дамиэль.

— Может, это предостережение. Что, если послание вовсе не от демонов? Кто-то может предупреждать нас, что демоны вот-вот нанесут удар.

— Или это действительно демоны, и они заманивают нас в ловушку. Я рассмотрел все возможности, — сказал он тоном, который большинство людей описало бы как высокомерный.

Так и было — до определённой степени. Но я научилась отличать разные оттенки Дамиэля Драгонсайра, и его слова были скорее практичными, нежели высокомерными. Ну, или только на 50 % высокомерными.

— Приезд сюда не лишён риска, — сказал он мне. — Но это необходимо сделать, если мы хотим добраться до сути.

Затем он толкнул крылатые двери бриллиантово-белоснежного ангельского здания.

Мы быстро прошли через небольшой проход между двойными дверями. Сверху, через люк из витражного стекла, выполненный в виде солнца с витыми лучами, на нас лился золотистый свет. Дальше ждал грандиозный главный холл.

Пол был выполнен из белого мрамора с золотистыми вкраплениями. Группы огромных толстых колонн стояли скоплениями, как стебли цветов в букете. Каждый «букет» колонн объединялся с другими «букетами», образуя высокие арочные проёмы по обе стороны широкого прохода. Такое чувство, будто мы очутились внутри старомодного кафедрального собора.

За арочными проёмами колонн, с обеих сторон комнаты находились окна из витражного стекла. Каждое окно изображало сцену, где ангелы давали отпор монстрам и мрачным угрозам в тени.

Наконец, в самом конце очень длинного прохода стоял большой деревянный стол. Поддерживая атмосферу собора, он поразительно походил на алтарь.

За столом стоял мужчина в униформе Легиона. Он и три других солдата Легиона в холле замерли, когда мы с Дамиэлем прошли по проходу. Взгляды их широко раскрытых глаз не отрывались от Дамиэля. Они явно знали, кто он такой. Даже если они не узнали его в лицо, блестящий металлический значок Мастера-Дознавателя на куртке сразу его выдавал.

Дамиэль остановился перед столом и объявил:

— Я здесь для того, чтобы увидеться с полковником Спеллстормом.

Солдат за столом носил на куртке значок капли крови, который помечал его как солдата первого уровня. Его волосы были светлыми, почти белыми. Плечи — широкими, но не громоздкими. Последнее служило доказательством, что он усердно тренировался, но по меркам солдат Легиона по-прежнему был худеньким. Мужчины Легиона обычно имели гораздо больше мышц, чем этот парень; мышцы позволяли им чувствовать себя так, будто они могли справиться с кем угодно и с чем угодно, так что они очень серьёзно относились к бодибилдингу.

Этот солдат явно всё ещё был новеньким в Легионе. Он имел в себе способности вампира, первый дар богов, который делал его сильнее любого человека. Однако он не мог тягаться с ангелом.

— У вас назначено? — спросил солдат.

В синих глазах Дамиэля полыхнуло золото.

— Ты знаешь, кто я такой? — потребовал он.

Светлые волосы мужчины как будто сделались на оттенок бледнее. Он с трудом сглотнул.

— Полковник Драгонсайр.

— А какова должность полковника Драгонсайра в Легионе Ангелов? — спросил Дамиэль.

Его использование третьего лица было особенно зловещим.

— Он… вы Мастер-Дознаватель.

— Верно. А Мастеру-Дознавателю не нужно назначать встречу, чтобы встретиться с кем-либо.

Солдат озадаченно моргнул.

— Тогда зачем вы вошли через входную дверь? Зачем остановились у стола регистрации перед тем, как войти внутрь? Почему просто не ворваться куда надо?

Дознаватели регулярно заявлялись без церемоний и брали всё, что им вздумается — или всех, кого им вздумается.

Но не в этот раз, и я догадывалась, почему. Дамиэль превратил наше прибытие в весьма публичное событие. Он делал заявление. Он хотел, чтобы все здесь знали — полковник Спеллсторм, их командир, был подозреваемым в расследовании Дознавателей. Так он показывал людям, что никто не защищён от кары, даже ангел. Он демонстрировал, что предателя-ангела можно выследить, заковать в кандалы и наказать — как любого другого предателя.

— Я и не ожидаю, что ты поймёшь, — сказал Дамиэль солдату с пренебрежительным взмахом руки, от которого все предметы на столе взметнулись в воздух.

Солдат встревоженно подскочил.

Дамиэль наградил его холодным и жёстким взглядом.

— Но я ожидаю, что ты немедленно вызовешь ко мне полковника Спеллсторма.

Солдат нервно кивнул Дамиэлю и взял трубку телефона. Он опять подпрыгнул, когда парившие предметы с его стола внезапно с грохотом рухнули на столешницу.

Я подумала о том, что мне известно о полковнике Спеллсторме. Я встречала его прежде, через отца. На Земле было не так уж много ангелов. Они все были знакомы меж собой. И всё же я мало что знала о полковнике Спеллсторме. Он несколько раз работал с моим отцом. Насколько я помнила, он был высокомерным, компетентным и безжалостным, как и ожидалось от ангела армии богов, но я бы никогда не заподозрила его в предательстве.

Двери в задней части комнаты открылись, и кто-то вошёл в холл. В отличие от солдата за столом, этот мужчина не был зелёным рекрутом. Его тело было закалено сражениями, лицо ожесточилось опытом. Взгляд его глаз был матёрым, словно он видел слишком много сражений и не вышел из них невредимым. Шрам, который пересекал его лицо с одного бока бугристой линией на гладкой тёмной коже, служил доказательством этого.

Должно быть, его ранили бессмертным кинжалом. Обычное оружие, как и большинство магического оружия, не оставляло следов на телах солдат Легиона; мы слишком быстро исцелялись. Нужно использовать особенно сильное оружие или яд, чтобы оставить на нас шрам.

Закалённый солдат остановился перед нами.

— Полковник Драгонсайр. Подполковник Лайтбрингер, — он склонил голову. — Что я могу для вас сделать?

Его речь была чёткой, отшлифованной. Он говорил так, будто некогда был высокопоставленным членом знати — ещё до того, как на Землю пришла война, и монстры уничтожили старые порядки. В наши дни не осталось герцогов и баронов или королей и королев. Ангелы правили территориями Земли.

Дамиэль смерил солдата взглядом, затем заявил:

— Вы не полковник Спеллсторм.

— Нет, — подтвердил он. — Полковника Спеллсторма здесь нет. Я майор Грант.

— Заместитель полковника Спеллсторма, — сказал Дамиэль.

Он действительно ничего не упускал. Наверное, он ещё до визита сюда запомнил имена и лица всех, кто работал в этом офисе. Когда дело касалось предварительной подготовки, Дамиэль явно был столь же дотошен, как и в своих допросах.

— Идёмте с нами, — сказал Дамиэль майору Гранту.

Затем он взмахнул рукой, используя свою магию телекинеза, чтобы распахнуть двери, которые вывели нас из холла. Пока мы шли по главному коридору, все останавливались и смотрели на нас. Царило мёртвое молчание. Я держала голову высоко поднятой и изо всех сил источала совершенство, как учил меня отец.

Дамиэль шёл первым, показывая дорогу. Должно быть, запомнив список солдат Легиона, служивших здесь, он заодно заучил и планировку здания. Он вёл нас по коридору так, будто ходил здесь уже сотни раз, и ему уже не нужно было думать о направлении, словно это уже вторая натура.

Он провёл меня и майора вверх по бесчисленным лестницам до офиса под самой крышей. Огромное, светлое, спартанское помещение обладало стеклянными стенами со всех сторон. Одна эта комната занимала весь верхний уровень здания.

Очевидно, офис принадлежал полковнику Спеллсторму. Ангелам нравилось находиться наверху.

В комнате мало что имелось, помимо стола и стула, а также скульптуры двух борющихся ангелов, сошедшихся в поединке. Они явно сражались не на жизнь, а на смерть. Скульптура была детально проработанной. Каждый волосок был отчётливо высечен, как и свирепые выражения на лицах ангелов. Их зубы обнажились в хищном рыке. Каждая капелька крови на их телах была идеально очерчена.

Скульптура выглядела зловеще.

Дамиэль окинул взглядом скудно обставленный офис. Он задержался на скульптуре, оценивая её, как настоящий знаток искусства.

Затем он резко повернулся лицом ко мне.

— Привяжи майора Гранта к стулу. Ты найдёшь верёвку в нижнем ящике стола.

Я выдвинула нижний ящик, и действительно, там обнаружился моток верёвки.

Содержимое ящиков стола ангела-командира тоже было указано в профиле, который заучил Дамиэль, или он просто настолько хорошо понимал полковника Спеллсторма? Ни тот, ни другой вариант не выглядел слишком заманчивым.

Я привязала майора Гранта к стулу полковника Спеллсторма, используя верёвку ангела, чтобы обездвижить его верного заместителя. В этом существовала какая-то мрачная ирония — надо быть ангелом, чтобы оценить такое.

Майор Грант не шевелился, пока я его привязывала, хоть он должен был понимать, что это будет неприятная процедура. Он просто выглядел обречённым. Стоять и ни капли не протестовать требовало больше храбрости, чем противиться нам всеми силами, и я уважала майора Гранта за это. Я также ощутила укол вины за то, что Дамиэль собирался с ним сделать.

Дамиэль пристально посмотрел в глаза майора Гранта. Тело солдата задрожало под натиском магии сирены Дамиэля. Я знала, в какой момент Дамиэль завладел его свободой воли, потому что майор Грант внезапно замер совершенно неподвижно.

— Как вас зовут? — спросил его Дамиэль.

— Майор Эдвин Грант, — ответил он монотонным голосом.

— Как долго вы служите во Флоренции?

— Пять лет.

От утончённого произношения и интонации майора ничего не осталось. Всё заглушили чары Дамиэля.

Дамиэль пристально наблюдал за ним.

— Каковы ваши сильные стороны в магии?

— Чары Телекинетика и Буря Дракона.

— А слабые?

— Песнь Сирены и Котёл Ведьмы, — тут же ответил он.

Дамиэль кивнул.

Я понимала, что он делает. Он пытался протестировать полноту своей ментальной хватки на майоре Гранте. Он начал с простых вопросов, затем перешёл к сложному вопросу, который не имел никакого отношения к его расследованию, но ни один солдат в Легионе не станет на него добровольно отвечать. Нам не нравилось говорить о наших слабостях.

Если бы контроль Дамиэля над майором Грантом был неполным, тот поколебался бы перед тем, как ответить на вопрос. Но он этого не сделал.

Так что Дамиэль перешёл сразу к сути.

— Полковник Спеллсторм работает на демонов?

— Нет.

— Полковник Спеллсторм предавал Легион Ангелов?

— Нет.

— Полковник Спеллсторм предавал богов?

— Нет.

— Полковник Спеллсторм предавал Землю каким бы то ни было образом, способом или манерой?

— Нет, — у майора Гранта пошла кровь носом.

— Дамиэль, — позвала я.

— Такое иногда случается, — ответил он, ни на секунду не отводя пристального взгляда от мужчины под его чарами. — С ним всё будет нормально, — в его синих глазах сверкнула золотая магия. — Вы работаете на демонов? — спросил он у майора Гранта.

— Нет.

— Вы предавали Легион Ангелов?

— Нет.

— Вы предавали богов?

— Нет.

— Вы предавали Землю каким бы то ни было образом, способом или манерой?

— Нет.

Теперь кровь капала и с пальцев майора Гранта.

— А это нормально? — спросила я у Дамиэля.

Он взглянул на кровоточащие пальцы майора.

— Нет. Он противится моему заклинанию внушения, — Дамиэль посмотрел в глаза майора Гранта и потребовал: — Что вы от меня скрываете?

— Ничего, — струйка крови потекла изо рта майора Гранта.

— Дамиэль, ты его убиваешь, — сказала я.

— Он оправится, — настаивал Дамиэль. — Майор, вам известно о каком-то солдате Легиона, ныне служащем в этом офисе или в любом другом, который работал бы на демонов или предавал Легион Ангелов, богов или Землю каким бы то ни было образом, способом или манерой?

— Нет.

Дамиэль ещё несколько секунд продолжал пристально смотреть ему в глаза. Тело майора Гранта дрожало с головы до пят. Он трясся так сильно, что сам себя поранил о верёвки, которыми я его связала.

Дамиэль взмахнул рукой. Майор Грант обмяк, освобождённый от чар.

— Он ничего не знает, — сказал мне Дамиэль.

Похоже, он ни капли не терзался из-за того, что пытал невиновного в измене.

Но я терзалась. Дамиэль не поднял руку на этого мужчину, но жестокость его допроса приводила в ужас. Он сломил его силу воли, поработил его разум. Это куда более сильное надругательство и насилие, чем раны от ножа.

«Именно этим и занимается Дамиэль Драгонсайр, — сказал мой внутренний голос, походивший на моего отца. — Он ломает людей. Он подчиняет их своей воле».

Сомнения в Дамиэле — в моих чувствах к нему — теперь громко ревели в моей голове.

— Что теперь? — спросила я у Дамиэля, стараясь сохранять ровный тон.

— Освободи его.

Я отвязала майора Гранта.

— Вы можете быть свободны, — сказал Дамиэль.

Майор Грант медленно поднялся со стула. Он не дрожал, но я видела напряжённую сосредоточенность, горевшую в его глазах. Он прикладывал усилия, чтобы сохранять тело неподвижным, подавлять дрожь и, что самое главное, не упасть ничком перед двумя ангелами.

Дамиэль протянул ему несколько бумаг.

— Пришлите следующего в списке для допроса.

Окровавленные пальцы майора Гранта оставили следы на верхней странице. Он еле-еле смог отдать честь, затем вышел из комнаты со списком.

Я дождалась, когда он уйдёт, чтобы мы с Дамиэлем остались одни в офисе полковника Спеллсторма, затем хмуро посмотрела на него.

— Скольких ты планируешь допросить?

— Столько, сколько потребуется, чтобы подтвердить мои подозрения по поводу полковника Спеллсторма.

— Подозрения? Я думала, ты уверен, что он предатель.

— Я уверен.

— На основании каких фактов?

— Схемы его поведения изменились.

— И?

— И он ангел, — сказал Дамиэль. — Ангелы не меняются. Мы следуем очень чётким схемам безо всяких отклонений.

— Ладно, но если ангелы не меняются, тогда как ты умудрился стать таким хладнокровным? Ты явно не был таким с самого начала.

Я знала, что он не просто тот, кем притворялся. Но он с каждым днём менялся, всё сильнее превращаясь в Мастера-Дознавателя, а Дамиэля в нём оставалось всё меньше и меньше.

— Ангелы не меняются резко, — ответил он. — Перемены постепенны. Но в последнее время поведение полковника Спеллсторма резко изменилось. Происходит нечто крупное.

— Может, у него появилась тайная любовница, которую он скрывает от Легиона, — предположила я.

— Маловероятно. Полковник Спеллсторм всегда без проблем заводил любовниц, а то и несколько разом. До тех пор, пока ангелы вступают в брак с теми, с кем им предписано, и выполняют свой долг по рождению детей, когда приходит время, Легиону всё равно, сколько у ангела любовников и кто они вообще.

Он говорил об этом так небрежно, так буднично. Я задавалась вопросом, сколько любовниц было у Дамиэля. И поддерживал ли он с ними отношения до сих пор.

Подождите. Нет. Стоп. Я не хотела знать.

— Полковник Спеллсторм — это ангел, удостоенный множества наград, — сказала я. — Насколько я припоминаю, в прошлом он даже помогал тебе выслеживать других предателей.

— Это правда.

— Маловероятно, что он предатель. А твоё упорство, что он предатель, опирается лишь на то, что «схемы его поведения изменились»? Надеюсь, что когда придёт мой день, ты хоть нормально выслушаешь меня перед тем, как привяжешь меня к моему же офисному стулу.

— Не говори глупостей, Каденс, — его слова пульсировали нетерпением. — Ты неспособна на предательство. Мы уже обсуждали это.

— Да? Потому что всё это кажется чертовски знакомым. А колесо предательства всё крутится и крутится; никто не знает, где оно остановится.

— Мелодраматичность не поможет нашему расследованию.

— Как и пытки всех подряд в этом офисе, — заметила я.

— Я надеюсь получить некую ценную информацию задолго до того, как допрошу всех до последнего. У нас время поджимает, так что я составил списки для допроса таким образом, чтобы первыми шли солдаты, которые с большей долей вероятности что-то знают.

— Тогда, полагаю, нам лучше надеяться, что какой-то низший новобранец не окажется единственным солдатом, который подслушал, как полковник Спеллсторм общается с демонами.

— Действительно. В этом офисе свыше тысячи солдат. У нас могут уйти недели на то, чтобы добраться до новобранцев. К тому времени демоны уже могут что-то предпринять, — сказал Дамиэль, совершенно не заметив моего сарказма (или хотя бы притворившись, что не заметил). — Но я считаю маловероятным, что какой-то новобранец будет что-то знать. Я много лет разрабатывал эту систему порядка допроса, опираясь на психологические профили солдат и историю их миссий. Мне редко приходится доходить до второй страницы.

— Супер. Мы же не хотим, чтобы ты порезался бумажкой, когда переворачивал страницу.

В этот раз мой сарказм не остался незамеченным.

Дамиэль наградил меня суровым взглядом.

— Я не понимаю, с чего вдруг такое поведение. Разве ты не хочешь, чтобы я раскрыл всех предателей в наших рядах? Разве ты не хочешь остановить возвращение демонов и последующую за этим войну, которая разорвёт наш мир на куски?

— Конечно, я хочу их остановить, — сказала я. — Но ты можешь просто прочесть их мысли. Нет необходимости ломать их волю.

— Мысли можно замаскировать, а при наличии должной практики даже манипулировать ими. Использовать Песню Сирены — это самый быстрый и надёжный способ выполнить нашу миссию и спасти мир.

— Но какой ценой?

— Я весьма опытен в искусстве допроса, Каденс. Все, кого я допрошу здесь, оправятся и придут в себя.

— Я говорила не только о цене, которую платят люди, которых ты допрашиваешь, Дамиэль. Я говорила о цене для тебя. Я имела в виду то, что это делает с тобой — как ты меняешься, ломая стольких людей.

— Как я и сказал, я сделаю всё, чтобы обеспечить безопасность этого мира.

Стук в дверь оборвал всё, что я могла сказать ему, и Дамиэль взмахом руки пригласил следующего солдата из его очень длинного, тщательно упорядоченного списка для допроса.